поймут и поддержат, - хихикнул сайбер. - Я не слышу критики. Вокруг так тихо, звуки словно бы уснули. Хотя кое-что все же доносится...
     Фантом отвернулся и резким движением отодвинул тяжелую штору. Широкое и высокое - от пола до потолка окно открывало вид на площадь перед Калинус-Холлом. Внизу не бесновалась толпа. Никаких бесчинств. До верхних этажей не доносились дикие крики - то, что увидел Юлиус Вэнс, показалось ему более зловещим в своем относительном спокойствии.
     - Ты на это намекал, Макс?
     - Да.
     Они шли колонной, по десятеро в ряд, одинаковые статные фигуры, лишенные возраста. Вились полы длинных хламид темно-синего цвета. Одинаковые голоса - слишком высокие для мужчин, слишком низкие для женщин, мерно тянули мелодию гимна:
     Бесполезен жизни бег,
     Бесполезен страх.
     Камень, птица, человек -
     Только звездный прах.
     Белый Разума огонь
     Жалкие следы
     Переплавит в идеал
     Чистой пустоты.
     - Ты понимаешь, Макс, чего они хотят?
     - Это Лига воинствующих пантеистов. Одно из старых человеческих заблуждений - господа, суровые и синие, словно перезрелые баклажаны, призывают нас к покаянию перед Космосом. Как будто они лично знакомы с Космосом или Космос знает про них. Как будто покаяние само по себе обладает энергией и способно изменить сделанное ...
     - Тут кое-что похуже. Они швыряют нам в лицо наши ошибки и ждут конца света, Макс. Для них аномалия - предвестник воцарения Разума на земле.
     - А ты веришь в конец света, дядюшка Юлиус Вэнс?
     - Не верю. Но когда большая часть граждан начинает верить, она вполне способна устроить этот конец света у нас в Конфедерации.
     Шествие все тянулось и тянулось, казалось, ему не будет конца. Каблуки высекали эхо из каменных плит. Никто не пытался швырнуть булыжник в огромное окно Фантома, никто даже не поворачивал головы в сторону Государственного Дворца. И все-таки Вэнс ощущал пристальное, направленное на него внимание - не глаз, но душ. На миг ему сделалось страшно. Присутствие бесплотного потустороннего наблюдателя показалось таким реальным, что взмокшая рубашка прилипла к коже Фантома.
     Президент тихо, словно боясь раздразнить толпу, отступил от окна.
     - О, не бойтесь, дядюшка, они не агрессивны.
     - В физическом смысле. Но вид таких людей заставляет опасаться за собственный рассудок.
     - Они хотят очень малого - собственной смерти и вечной жизни в виде частиц великого Ничто.
     - Смерти захотели? Я постараюсь обмануть их ожидания.
     - Каким образом?
     - Придется обратиться к луддитам.
     Сайбер задумался, выражение его гротескной морды не изменилось, но Вэнсу интуитивно показалось, что Макс встревожен.
     - Конечно, - наконец ответил он. - Конечно, у луддитов окопались лучшие псионики Геонии. Но ты забыл одну простую вещь, дядюшка. Их пси-потенциал способен влиять на ?кси? - на мир вещей. Сострадатели могут спасать умирающих, боевые псионики - убивать здоровых. Сенсы-аналитики встречаются реже, эти способны к интуитивному постижению сути вещей. Знаешь, что роднит всех этих людей? Они активны. Активный человек свернет горы, но сам он открыт, беззащитен. В аномалии все силы сенса уйдут на борьбу с самим собой и с природой. Мне очень жаль, но такой человек почти ничего не сможет, дядюшка Вэнс.
     Фантом тонко усмехнулся:
     - Я не о псиониках, Макс...
     - Что?! Ты о нем?
     - Да, да, об этом человеке - о консуле луддитов. О Дезете. Алекс - нулевик, он не псионик, он псионик наоборот - полная бездарь в сенсорике. Он смог бы войти в аномалию, причем без особого для себя риска.
     - Фи, шеф! Вы собираетесь просить врага, унижаться перед представителем конкурирующей идеологии?
     - Я прагматик. Мне безразлично личное унижение. Конечно, Каленусия не унизится никогда, хотя мы могли бы пойти на некоторые уступки.
     - Идея хороша, потому что лучшей не предвидится. Сайбер соскочил с кресла и подобрался к окну. Уродливая морда Макса приникла к чистой поверхности стекла.
     ...Жалкие следы переплавит в идеал... - пели синие хламиды.
     - Я не боюсь, - тихо проговорило искусственное существо. - Я вас не боюсь, я сделаю это.
     Фантому показалось, что Макс окликнул его. Но сайбер уже забыл о Вэнсе, он просто думал вслух, по случайно приобретенной привычке - такой человеческой.

***

     Девушка выглядела эффектно - не яркая обольстительница, но очень приятный тип сильной и спокойной двадцатилетней блондинки. Пожилой чиновник Калинус-Холла по делам пси-мутаций отдавал предпочтение полезности. ?Крепкое сложение отличает неутомимых работников?. В глубине измученной души Бернал подозревал, что это изречение немного лжет, но за две недели успел уверить себя в ценности новой секретарши. Девушка пришла в отдел в те дни, когда мало кто думал о государственной карьере. ?Аномалия идет!?
     Берта прошла проверку в Системе и глубокий пси-контроль, Бернал не сомневался, что у нее не отыщется даже слабого признака мутации.
     - Сделайте, пожалуйста, кофе.
     Она уверенно принесла поднос, на его гладкой поверхности не появилось ни единой пролитой капли.
     - Возьмите на себя управление сайбером, Берта. Я хочу видеть, как мутант шагает по лестнице Калинус-Холла.
     Девушка опустила на голову обруч пси-ввода, непроницаемые очки экрана скрыли ее глазницы. Ментальные команды уходили через внутреннюю систему наблюдения, они заставляли микрокамеры ловить каждый жест, каждый взгляд высокого, элегантного человека с седой прядью в темных полосах.
     Бернал, не отрываясь, следил за поверенным Консулярии. В окружении прикомандированной Пирамидой охраны Иан прошел от машины через небольшой участок площади, миновал лестницу и исчез в прозрачном чреве подъезда правительственной резиденции.
     - Крупным планом лицо.
     Пока поверенный перемещался по холлам и лестницам, Бернал внимательно изучал каждую черточку внешности мутанта - форму век, очерк высоких скул, волосы, мельчайшие родинки на коже. В порядке было все, кроме глаз. У мутанта чуть более, чем у нормального человека, блестели глаза, хотя чиновник затруднился бы с уверенностью назвать этот непонятный эффект блеском. ?Это нечто неуловимое, скорее выражение, чем пигмент или способность отражать свет?.
     Девушка удалилась как раз вовремя, исчезла за дверью референтской, словно уловила желание шефа. Луддит уже шел от порога, чиновник встал ему навстречу, чтобы протянуть раскрытую ладонь.
     - Я ждал вас, Иан. Может быть, впервые за эти годы с нетерпением, но без досады. Вы сенс, поэтому знаете, что я не лгу, не будем на этот раз играть в вежливую полуправду.
     - Необходимость объединяет?
     - Да, именно это я и хотел сказать.
     - Когда ваши наблюдатели заметили аномальную зону?
     - Пять дней назад. Пока она не очень велика, но природное пси-свечение растет, если так будет продолжаться, то мы получим новую аномалию не где-нибудь, а на месте Порт-Калинуса.
     - Вы уверены?
     - К сожалению, уверенность почти абсолютна. Это она - та же самая штука, которая в 7005 году наделала бед в горах Янга.
     - Вы преувеличиваете мою осведомленность, Бернал, я знаком с проблемой только в общих чертах.
     - Все документы вы получите, как только мы закончим разговор, а кое-что могу показать прямо сейчас. Система, слайд.
     Свод кабинета, соединенный с сайбером, мягко замерцал, освещение плавно померкло. Оба они - норма-ментальный и мутант - впились взглядом в четкое, кукольно-гладкое изображение реконструкции.
     - Видите?!
     - Разум Всемогущий!
     ...То ли долина, то ли каньон. Огромная воронка перевернутым конусом уходит в недра скалистого хребта. По краям отчетливо просматриваются ярусы - карнизы из окаменевшей глины, усеянные каменными обломками. Кое-где откосы оплетает подобие технических конструкций - ажурные, острых форм каркасы из матового металла или пластика. В постройках странность бессмыслицы. Несимметричные, болезненные изломы ажурных вышек наводят на мысль о разрушении...
     - Изображение шестилетней давности. Тот объект мы называли Воронка Оркуса. О нынешнем предпочитаем молчать. Говорят, остряки окрестили аномалию Помойка, но, поверьте мне, Иан, это горький юмор. Внешний вид, по сути, не имеет значения. Камень или вода, облака или скалы - все дело в нестабильности материальных форм. В аномалиях идеальное, психическое получает способность к непосредственной материализации. Ваши потаенные страхи могут заглянуть вам в лицо. И не только ваши - любой бред неизвестно кого получает право на реальное существование.
     - Я знаю. Что-то еще?
     - Там барахлит техника, плохо действуют транквилизаторы, псионики ведут себя неадекватно, а норма-ментальные быстро умирают.
     - Откуда вы знаете о влиянии аномалии на псиоников?
     - Мы проводили эксперименты. О, не волнуйтесь. На добровольцах. На нелегально практикующих сенсах, взятых с поличным. Они сами согласились на такую альтернативу.
     Иан замолчал, чиновник ощутил сильную неловкость.
     ?Холера меня побери, он ведь тоже не вполне легальный псионик. Но как я мог промолчать? Они и так знают все, их слежка проникает во все щели Порт-Калинуса...?
     - Что-то еще, Бернал?
     - Эти... люди, они по большей части вернулись. Да, живыми, хоть и не в форме. Конечно, ни с чем. В аномалии хорошо выживают только антипсионики. Упрямые, грубого ментального склада люди, бесчувственные типы с врожденной невосприимчивостью к пси. Тоже мутанты, как вы, Иан, но только со знаком ?минус?. Те, кого принято называть нулевиками.
     - У вас, в Каленусии, много таких?
     - К сожалению, ни одного. Один-единственный известный мне нулевик это...
     - Продолжайте, прошу вас.
     - ...его превосходительство консул луддитов. Вы ведь знаете Дезета, не правда ли?
     Поверенный кивнул. Бернал с интересом наблюдал за красивым лицом мутанта, оно оставалось подчеркнуто одухотворенным, но при этом непроницаемо любезным. Зрачки едва заметно подергивались. Собственная голова без пси-защиты показалась Берналу голой, словно облупленное яйцо.
     ?А ведь ты хорошо понял меня, выродок, - подумал Бернал. - У тебя, у твоих мятежных дружков, у твоих сумасшедших вождей-мутантов появляется невероятный шанс. Да, это циничный торг, да за эту негласную помощь мы признаем вашу республику выродков. Конечно, под выдуманным предлогом. Никто никогда не должен знать, что каленусийский престиж спасал этот ваш Стриж, иллирианский беглец, самозваный консул взбунтовавшихся фермеров-сектантов. Аномалия может нас примирить. Это действительно мир. Если не навсегда, то на долгие годы?.
     Бернал на миг зажмурился, а когда открыл глаза, то догадался, что поверенный, обретя в эти минуты недостающую порцию таланта, прочитал его мысли. Потрясение пробило брешь в невозмутимости луддита - он надолго замолчал.
     Чиновник тоже смутился и почувствовал, как начинают пылать его круглые, гладкие, тщательно выбритые щеки. ?Право же, неприятно, когда читают твои мысли, я сейчас словно двоечник, пойманный со шпаргалкой?.
     - Мне кажется, вы правильно меня поняли?
     - Да, я вас понял.
     - Вы мне ответите?
     - Я свяжусь с Арбелом и постараюсь максимально быстро получить ответ.
     - Я могу надеяться на сохранение тайны?
     - Даю вам слово честного человека.
     ?Ты не человек, а мутант?, - тоскливо подумал раздосадованный Бернал.
     - Вы не правы, - ответил вслух поверенный. - Вы заблуждаетесь, вы всегда заблуждались, считая нас, псиоников, выродками.
     Чиновник не нашелся что ответить.
     Они расстались, без слов пожав друг другу руки. За гостем все так же следили микрокамеры, но Бернал даже не повернул шею в сторону монитора.
     - Берта! - громко позвал он. Секретарша долго не появлялась. ?Мне кажется, я кое-что забыл сделать?.
     - Берта! Чума вас забери, Берта!
     Растерянный чиновник сам не понимал причины внезапного озлобления, он всего-то хотел попросить девушку выключить монитор - веки болезненно набрякли, яркое изображение резало усталые глаза.
     ?Что со мною творится? Бред какой-то. Неужели мне стыдно??
     Он сидел, утонув в глубоком кресле, и переживал архаическое чувство стыдливого раскаяния, с которым, казалось, давно уже расстался навсегда. Чиновник спрятал пылающее лицо в широкие мягкие ладони.
     ?Так, значит, он все видел. Все тайное - все мои мысли... мою позорную трусость, слабость, инстинктивное отвращение... Разум Милосердный! Какой нестерпимый стыд. И что все-таки я забыл сделать??
     ...Он вспомнил об этом только вечером - когда понял, что изменил многолетней привычке старательно мыть пальцы после рукопожатия псионика.

Глава 30

РАЗВИТИЕ

     7011 год, лето, Порт-Калинус
     Стеклянный куб аэропорта осаждала толпа. Ограждения и полицейские кордоны кое-как удерживали напор беженцев. Счастливцев с билетами и разрешениями пропускали, остальных отталкивали. Толпа не особенно напирала, многие уже впали в тихое отчаяние неудачников, но даже пассивное скопление людей само по себе создавало давку.
     - Свободные граждане, соблюдайте порядок! Нет оснований для паники! - орал кто-то в мегафон хриплым испуганным голосом.
     Самолет линии Порт-Иллири - Порт-Калинус серой птицей заходил на посадку, силуэт машины словно завис на фоне чистого ультрамарина. Толпа оживилась.
     - Пропустите нас, пропустите!
     - Простите, мэм, компания временно не принимает багажа.
     - По-вашему, я должна бросить дом, дело и лететь на чужбину с пустыми руками?!
     Леди горько плакала, струйки краски стекали по бархатным от косметики скулам. В скопище неудачников дружно заулюлюкали.
     - Этой потаскухе достаточно серег в ушах. Самолет пробежал положенные метры и замер на полосе. По трапу тут же двинулась редкая цепочка прилетевших из Порт-Иллири в Порт-Калинус. На них косились, как на сумасшедших.
     - Иллирианские пижоны приехали в гости к нашей Помойке.
     Безумный смех витал над толпой. Рты сами собой раздвигались, обнажались зубы, щеки напрягались в болезненной судороге. Попытки успокоиться кончались ничем.
     - Добро пожаловать на праздник Пустоты!
     Глаза смеющихся людей оставались серьезными и трагичными.
     - Психи ненормальные, - тихо пробормотал полицейский и поспешно отвернулся. У него дергался уголок губы.
     Иллирианцы тем временем далеко обошли хохочущую толпу и почти скрылись среди припаркованных каров. Немного погодя от кучки чужаков незаметно отделились трое - сероглазый мужчина средних лет в легкой темной куртке, похожая на него девочка-подросток и крепкий светловолосый парень лет восемнадцати, скорее каленусийского, чем иллирианского вида.
     У длинного вместительного кара их ждали двое мужчин в сером.
     - Консул Дезет?
     - Я узнаю вас, генерал.
     - Мы встречались раньше, я тот, кого вы знали под именем Егерь.
     Стриж кивнул, вежливо рассматривая каленусийца. Наблюдатель почти не изменился. Немного поседел, стал плотнее. ?Последний раз я видел эту гордую голову через прицел излучателя, после того как Егерь пытался арестовать меня, но проиграл и попался сам. Тогда мне помогала Минна. Минна вместе с Джу, и Джу тогда еще не стояла на краю Пустоты, и не была похожа на мраморную статую. Всего четыре года назад. Я тогда не выстрелил, потому что устал убивать?.
     Может быть, шефа Пирамиды посетили сходные воспоминания. Он тоже кивнул, сухо, но вежливо, подумал, подавать иллирианцу руку или нет, потом, видимо, не решился.
     - С вами дочь?
     - Я предпочитаю возить ее с собой.
     - В Арбеле так неспокойно?
     - Неспокойно не в нашем Арбеле, а в вашем Мемфисе, за рекой. Не вина консуляров, что Конфедерация не может справиться с общементальной проблемой в собственной провинции.
     Как ни странно, Егерь не обиделся.
     - Да. Я понимаю. Кто этот молодой человек?
     - Мой референт.
     - Я ожидал увидеть Бейтса.
     - Он чересчур известная личность, риск огласки слишком велик.
     - Вы прилетели сюда не через мемфисский сектор, а через Порт-Иллири. Принцепс Иллирианский Отгон, полагаю, в курсе дела?
     - В минимально необходимой степени. Оттон знает, что я здесь, он лично заинтересован в исследовании аномалии.
     - Тогда едем. Вэнс ждет нас на загородной вилле. Прошу простить, вы понимаете, консул, почему мы не устроили официальной встречи - любая огласка отчаянно повредит нам всем. Вас не поймут луддиты, нас - ортодоксы борьбы с пси-феноменом.
     - Поехали.
     Светловолосый референт Стрижа устроился на сиденье рядом с Ниной. Машина сорвалась с места, некоторое время мчалась по полупустым улицам Порт-Калинуса, потом свернула на кольцевую дорогу и углубилась в расчерченное клумбами и заросшее кудрявой зеленью фешенебельное предместье. Дорога словно вымерла. Водитель на полминуты притормозил у ажурных ворот частной виллы президента Конфедерации. Решетка отъехала в сторону, охранник в серой тунике пси-наблюдения отсалютовал знакомому генералу. В саду витал острый запах ярко-желтых цветов, они сплошным ковром покрывали миниатюрную искусственную скалу. Дорожка из гранитных плит вела к дому.
     - Я поговорю с Вэнсом один на один. Мой референт может остаться здесь. Ты понял меня, Марк? Ты временно побудешь с Ниной.
     Светловолосый отошел в сторону садовой скамьи.
     ?Я просто не хочу, чтобы тебя насквозь просканировали внутренними датчиками виллы?, - шепнул ему напоследок Стриж.
     Консул, Егерь, безликий помощник Егеря и двое охранников скрылись в доме. Марк Беренгар устало рухнул на скамью и опустил лицо в ладони.
     ?Вот я и дома - в Каленусии. Я вернулся домой, да только каким? Неузнаваемым и очень чужим?.
     Нина молчала, ее всезнающее, хрупкое молчание ребенка-пророка почему-то больше не пугало Марка. Он откинулся на спинку скамьи, вспоминая свои последние дни в Порт-Иллири. Похороны Короля. Угар отчаяния. Бессмысленные одинокие блуждания по улицам столицы. И страх... Страх, болезненно-беспокойный днем и нестерпимо-тоскливый ночью. Мука непрерывной тревоги. Вызов в преторию - вежливые слова, колючие лица. ?Нет, не беспокойтесь, мастер Беренгар, это только разговор - предварительный разговор и ничего более. Вам не следует так много пить и так много говорить публично...?
     Дезет нашел его через две недели - Марк не ожидал увидеть у себя в отеле диктатора луддитов.
     ?Это частный визит инкогнито на родину, - объяснил ему, улыбаясь, Стриж. - Ты ведь знаешь, что я иллирианец по крови?.
     ?А вы не боитесь сюда приезжать, мастер Алекс?? - тупо спросил его Марк, пытаясь разлепить опухшие веки.
     Стриж отмахнулся:
     ?Пассивно бояться я разучился давно - когда меня засыпало камнями в самом центре Воронки Оркуса. Тогда я понял тщету паники. Если очень страшно, значит, надо на что-то решиться. Пошли. Я тут по делу, а тебя собираюсь вернуть на родину. Ты ведь очень хочешь вернуться в Порт-Калинус??
     ?Меня там сразу арестуют и посадят?.
     ?Не бойся, мы добьемся закрытия дела?.
     ?И зачем вы только возитесь со мной??
     ?Да просто так. Можешь считать, что за тебя попросил один человек?.
     Сейчас Марк рассматривал цветы, нагромождение декоративных камней, стену виллы, ясное небо Порт-Калинуса и чувствовал, как медленно тает тоска. Нехотя уходила опасность. В лицо повеяло лаской позднего лета. ?Я дома?.
     - Добрый день, сержант. Откройте калитку, мне хочется погулять и осмотреть окрестности.
     Охранник в мундире пси-наблюдения чуть улыбнулся и замялся. Тот, кого он принимал за иллирианца-референта, обладал свободой и привилегиями гостя. К тому же наблюдатель не отвечал за безопасность секретаря.
     ?Пусть идет. Датчики работают. Я буду следить за ним через Систему?.
     - О, я вижу, вы выговариваете все слова без акцента - это очень хорошо. Идите прогуляйтесь, но старайтесь не задерживаться где попало. Я не представляю, как стану объясняться с вашим консулом, если он внезапно хватится помощника.
     - Иди, Марк, - просто сказала Нина. - Я чувствую, что тебе надо немного пройтись.
     Марк вышел за ворота, с наслаждени