е не человек, а сам Разум или Оркус. Он использовал всех нас - меня, Вэла, Цилиана, и мне никогда не понять, чего он хочет - как не понять эту ночь, пустоту и непрерывные потоки дождя?.
     Она осторожно встала, обошла неподвижного Цилиана и одна двинулась в ночь. На открытом пространстве упругие струи воды хлестко ударили прямо в лицо, заставляя мокрые растрепавшиеся волосы прильнуть ко лбу и щекам.
     ?Можно просто прыгнуть со скалы и кончить все разом?.
     Она сделала несколько неловких шагов в темноте, ощупью разыскивая тропу.
     - Эй, Авита! - раздался голос Цилиана. Брукс промолчала.
     - Авита, вернись.
     Она шла, расшвыривая ногами мелкую, перемешанную с камешками грязь.
     - Девочка, не валяй дурака!
     В голосе Цилиана нарастала паника.
     ?Иди ты в Оркус, спаситель хренов?, - подумала Авителла.
     - Это не по-товарищески, - как-то обреченно отозвался инспектор. - В конце концов, я ведь тебя не держу, но могла хотя бы проститься.
     Авита остановилась. ?Он ничего не понял, просто подумал, что я решила сбежать, потому что отыскала выход для одной себя?.
     Она остановилась.
     - Авита!
     Покинутый Цилиан оказался где-то в стороне, Брукс едва нашла потерянную тропинку, побрела обратно, раздвигая ладонями мокрые ветви кустов. Знакомый менгир вынырнул из темноты, словно привидение. Дождь внезапно прекратился, но холод усилился, насквозь продувая плащ. Возможно, этот ледяной ветер и прогнал мокрую тучу.
     - Все в порядке? Я-то ничего не вижу, - на этот раз голос Цилиана раздался совсем рядом.
     - Да здесь я, здесь. Просто пошла немного прогуляться. Мне без разницы, под каким кустом прятаться, если дует со всех сторон.
     - Где ты? Подойди ко мне, не уходи.
     Несчастного Цилиана била крупная дрожь. Брукс вернулась и неловко опустилась на колени рядом. Он на ощупь отыскал ее ладони, потом плечи.
     - Я испугался, подумал, что ты сбежала и бросила меня. Сейчас утро?
     - Ночь.
     Брукс попыталась отвернуться, чтобы не видеть безжизненно остановившиеся глаза инспектора - они напряженно и тоскливо смотрели сквозь нее, куда-то в бесконечно удаленную точку.
     - Пусти мои пальцы, не бойся, я и так никуда не убегу.
     - Почему так холодно? Снег пошел?
     - Это непогода и ветер с гор.
     Брукс попыталась встать и отодвинуться, но наблюдатель не разжимал рук, пальцы сквозь плащ крепко вцепились в озябшие плечи Авиты, она слегка отстранилась.
     - Не валяй дурака, Тэн, ты вконец свихнулся.
     Он исступленно обнял ее, шепча бессмысленные и нежные слова утешения.
     - Ты сумасшедший, пусти.
     Авителла напряглась, вырываясь, но почти в тот же момент ее охватило странное нежелание бороться. ?А не все ли равно? Завтра мы оба умрем?. Бессвязные слова Тэна скатывались с ее рассудка, словно прозрачные капли дождевой воды с гладкого стекла. И все-таки что-то оставалось. Застежку ее плаща настойчиво теребили пальцы Цилиана. Брукс прижалась губами к его мокрой щеке.
     Ветер раз за разом приносил мелкую россыпь холодных, как лед, капель. Стена пожелтевших за одну ночь листьев останавливала порывы ветра и дождя. Когда Брукс, наконец, отпустила шею Тэна, он перекатился на спину и устроил ее голову у себя на плече. Инспектор, кажется, справился с отчаянием, но чистые безжизненные глаза наблюдателя все так же отрешенно смотрели в мокрую пустоту неба.
     Брукс осторожно, чтобы не заметил Цилиан, вытерла ладонью свои влажные щеки.
     ?Что я наделала!?
     - Ты что это, плачешь, что ли? - словно бы откликнулся на ее невысказанные мысли проницательный инспектор. - Ну, это зря. Вообще-то я на самом деле от тебя без ума, если, конечно, такая бесполезная штука, как привязанность калеки-наблюдателя, еще кому-то интересна.
     ?Ты-то, может, и не врешь. Зато я безнадежно не люблю тебя. Потому что люблю Короля, которого уже никогда не увижу?. Авита стиснула зубы, стараясь не всхлипывать.
     - Ладно, пустое, - подумав, добавил Цилиан. - Поскольку в этом растреклятом мираже имеют обыкновение сбываться наши подавленные страхи и желания, должно быть, ты давно меня хотела.
     Взбешенная Авита не нашлась, что ответить. Неделикатный Цилиан продолжил в том же духе: - И не расстраивайся из-за пустяков. Ведь все, что происходит в Зазеркалье, суть события воображаемые, а значит, недействительные. Наши погруженные в кому тела сейчас мирно стынут на пыльном полу наследственного бункера твоего приятеля Далькроза... Это я из вежливости говорю - тела, стоило бы сказать - трупы.
     - Вечно ты несешь всякие гадости.
     - Ладно, ладно, не надо такой бурной реакции, пусть будет - мой противный труп и твое прекрасное тело.
     Утром, впервые за все эти дни, взошло солнце. Брукс прищурилась и долго смотрела на ослепительный верхний край громадного оранжевого диска.
     - Ты думаешь, оно настоящее?
     - Не знаю.
     - Как глаза?
     - Немного отпустило - я теперь различаю твой силуэт.
     - Тогда пошли, попробуем подняться по склону. Цилиан шел довольно твердо, склон высох после ночного дождя и почти не скользил. Брукс ждала с замиранием сердца, ловя остатки вчерашнего синего сияния - его не оказалось.
     - Вот это самое место. Как ты думаешь, завеса упала?
     - Сейчас проверим.
     Они шагнули одновременно, пересекая невидимую черту, за которой не было ничего. И мир схлопнулся, исчезая. Свет погас, сменился Великой Пустотой, но вскоре отступила и Пустота, ее смял, заглушил рокот водопада.
     Авита открыла глаза и встала с кресла, обруч ментального ввода сполз с головы и царапал шею, она поспешно сорвала его и отбросила прочь.
     Цилиан сидел на полу, устало прислонившись к стене бункера.
     - Ты теперь видишь?
     - Да.
     - Еще до того, как я потеряла сознание, дверь оказалась блокированной. Нам будет трудно выбраться.
     - Ничего, при мне теперь все мои инструменты. Инспектор возился с дверью около получаса. Они вышли в осенний полдень, Брукс снова увидела водопад, и чашу озера и дрожащую радужную арку, сотканную из мелких бисерных брызг. Потеплело.
     Еще через полчаса машина увозила их в Порт-Калинус.
     - Это самые странные события в моей жизни, - сказал Тэн Цилиан. - Я готов был поверить, что этот ?верный друг ивейдеров? - сам воплощенный Оркус, но никак не человек. И, тем не менее, я сильно ошибся.
     - Почему?
     - Только человек с человеческой логикой мог так обшарить мои мозги.
     - Фью!
     - Конечно. А раз он человек, его можно переиграть, обезвредить, найти. Девочка, я поменял свое мнение. В конце концов, ивейдеры - не такая уж проблема, меня все больше занимает тот, кто пытался использовать в своих целях не только меня, но и Воробьиного Короля, это, должно быть, прелюбопытная личность.
     - Ты опять хочешь заняться его поисками?
     - Конечно. Но теперь я не повторю ошибок и не стану попусту спешить. Скоро мы будем в Порт-Калинусе, я высажу тебя у клиники, заберешь брата из больницы.
     - А разве Лина отдадут?
     - Король сбежал. Твой брат больше не нужен ни ивейдерам, ни Департаменту, Пирамида будет в восторге, когда избавится от расходов на элитное лечение.
     - А что дальше?
     - Я возьму вам билеты на рейсовый самолет, и марш оба немедленно в северный сектор, домой. Сейчас и именно сейчас риск минимальный - пока наш Цертус в шоке, он вряд ли он сумеет забраться в Систему.
     - А ты куда?
     - Я буду работать - один, без спешки и ассистентов. Во всяком случае, это наше принудительное путешествие ему еще аукнется, мне очень не нравится, когда всякая сенсорная сволочь лезет в мою драгоценную душу. Помогать мне, как ты поняла, не надо, но о результате ты получишь весточку. Пока что исход дела отложен - до весны.
     Брукс угрюмо кивнула, следя, как мимо пролетают однообразные пейзажи столичного пригорода.
     ?Что ж, придется подождать. Я почему-то не очень жажду мести, но зато очень хочется настоящего покоя. К тому же разгадка стоит ожидания. Значит, я буду ждать. До весны?.
     Машина удалилась, влилась в поток других машин, мелкая пыль и легкий туман вплотную подступившей осени скрыли ее от внимательных глаз.

***

     Через три дня в Куэнке, маленьком поселке северо-западного сектора, в коричневом доме под жестяной крышей, который укрылся меж редких, насквозь продуваемых влажными ветрами тополей, хрипло и раздраженно затренькал старенький уником.
     Авита нехотя прикоснулась к аппарату.
     - Это я, - раздался знакомый голос.
     - Кто?!
     - Это я, - Воробьиный Король говорил отчетливо, Авита ахнула, она не ошиблась.
     - Я еле нашел твой номер, - добавил Далькроз. - Не называй меня по имени, про этот звонок никому ни слова, у нас мало времени, я говорю издалека и хочу предупредить тебя. Ни в коем случае не прикасайся к Системе. Ты меня слышишь?! Дослушай до конца! Ни во что опасное не ввязывайся, никуда не уезжай, не бери билетов на самолет и, главное, не трогай ментальный ввод. Особенно - ввод. Ты поняла? Жди известий. Отбой.
     Брукс нехотя положила аппарат и долго смотрела в окно - порывы циклона неистово трепали серо-коричневые ошметки редких, истерзанных крон.
     ?Король опоздал. Я уже совершила все возможные глупости, ладно, хоть кончилось все хорошо. Главное не в том, самое главное - это точно был Воробьиный Король?.
     - Кто звонил? - спросил поздоровевший Лин. В последние дни с лица брата почти сошла восковая бледность, муть ушла из серых глаз.
     - 'Ну не молчи! Перестань пялиться в природу, скажи, кто нам звонил. - Эрмелин, кажется, потерял терпение.
     - Никто. Никто не звонил, - невпопад буркнула Брукс. - Это был никто.

Глава 15

СЧАСТЛИВОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ В НИКУДА

     7010 год, конец лета, Консулярия, Арбел
     Первые часы пребывания в Консулярии Вэла больше всего поразила тишина. Погруженный в летний зной, сонно молчал Арбел - наполовину город, наполовину поселок. Король удивленно рассматривал дом, в котором он оказался, - деревянные панели стен, глянец нелакированного, а только отшлифованного паркета, серо-коричневые ручной работы гобелены на стенах. За низким широким окном, забранным сеткой от комаров, цвели круглые розовые шары - неизвестные цветы слегка качались под слабым, прилетевшим с реки ветерком. О сетку, деловито гудя, бился рой цветных насекомых.
     Вэл встал с низкой широкой деревянной кровати, нашел свою одежду в огромном пустом гардеробе - джинсы были те же самые, но идеально чистые, зато рубашка оказалась другой, - должно быть, с прежней новые благодетели не сумели отстирать кровавые пятна. Король оделся, потом обнаружил, что вместо ботинок ему оставили фасонистые сандалии, и впервые за последние недели беззаботно рассмеялся. Жест вежливости получился с прозрачным намеком - удобная обувь обывателя не позволяла, однако, улизнуть из города, особенно если вокруг лес или холмы, густо поросшие шипастыми кустами.
     - Ну и ну.
     Стилизованная под простоту деревянная дверь легко подалась под рукой, за нею открылась просторная веранда. Крыша, поддерживаемая некрашеными деревянными столбиками, бросала густую прохладную тень на стол, на плетеные стулья и кресла, на сотканный из толстых растительных волокон ковер. За пределами тени, у ограды веранды слабо шелестели густые остролистые заросли неизвестного Вэлу декоративного растения. В серебристой зелени зрели оранжевые ягоды. Среди травы и цветов возился, изгоняя из шерсти блох, крупный коричневый пудель.
     Веранда тоже не пустовала. За столом устроился незнакомый сероглазый мужчина, по-видимому, он только что разобрал на части сломанный полевой уником и теперь аккуратно вынимал мелкие детали. В плетеном кресле расположилась девочка лет двенадцати - темноволосая, тоже сероглазая, немного похожая на маленькую Виту, но с более утонченным лицом. Вэл без труда заметил возле ее висков почти сформировавшуюся ауру боевого псионика.
     Незнакомка повернулась в сторону Короля и настороженно нахмурила детский лобик - сходство с Витой в этот момент почти исчезло.
     - Здравствуй.
     - Здравствуйте, Вэл Август, - серьезно ответила девочка.
     Мужчина, который ремонтировал уником, оставил свое занятие и шагнул к Далькрозу, протягивая ему руку.
     - Привет, Воробьиный Король.
     Вэл вежливо взял протянутую руку, слегка притронулся к разуму незнакомца и задохнулся от восхищения - ощущение было потрясающе необычным. Ровная, гладкая, холодная без единого отверстия стена уходила в бесконечность. Ее чистая вертикальная поверхность не имела ни начала, ни конца, рассекая надвое ментальную вселенную. Преграда не отторгала, но и не притягивала, собственно, стена оставалась невидимой. Король просто знал, что она есть. Должно быть, по ту сторону творились интересные дела, но заглядывать в запретную зону не хотелось.
     Незнакомец прищурился и, насмешливо улыбаясь, позволил всесторонне оценить зрелище собственной ментальной сути. Король впервые в жизни понял отпущенный ему предел. Сероглазый человек даже без пси-шлема был абсолютно неуязвим.
     - Вы полный нулевик?
     - Точно.
     - Консул Дезет?
     - Он самый.
     Вэл с интересом воззрился на официального врага Каленусии - в диктаторе чувствовалась физическая ловкость бойца и ирония интеллектуального циника. Злобы не было совсем.
     - Здравствуйте, мастер Дезет. Пока меня везли, я спал как убитый, очень плохо помню вчерашний день. Что это за дом?
     - Мой собственный дом в Арбеле - загородная консульская резиденция. Нравится? Гости сколько хочешь. Здесь тихо, в этом году прекрасное лето, вокруг сад, можешь там гулять, только ни в коем случае не ссорься с охраной. Насчет сонливости не сомневайся - ничего страшного, тебе просто немного помог лекарь-псионик.
     - Здесь очень странное место.
     - Нет детекторов и всякой сенс-автоматики?
     - Да.
     - Ничего не поделаешь, приятель, ты ведь попал в священную страну праведных луддитов. У нас под запретом кое-какая техника. Конечно, не вся, но этим вечером тебе придется включать лампу руками - справишься?
     Вэл молча кивнул, оставив без внимания ехидную подначку.
     - Я хотел бы переговорить с вами, мастер консул.
     - Валяй. Начинай прямо сейчас - я весь внимание.
     - Меня лишили свободы.
     - Конечно.
     - Это нечестно.
     - Эй, Нина, пойди погуляй в саду - набери ягод к обеду.
     Девочка молча, с упругой тренированной ловкостью соскочила с кресла и исчезла - скрылась за густыми остролистыми кустами.
     Консул опустился в плетеное кресло, указал Вэлу на точно такое же.
     - Садись, разговор, возможно, подзатянется.
     Вэл сел, чувствуя себя беззащитным - перед ним впервые в жизни оказался человек, абсолютно равнодушный к ментальному воздействию. О том, чтобы подраться с консулом телесно, не могло быть и речи, его превосходительство без особого напряжения сил скрутил бы полдесятка Воробьиных Королей.
     ?С этим типом бесполезно бороться, но, может быть, можно попытаться ему объяснить...? Король помедлил, подбирая слова, они ловко ускользали - юркие, легкие и обманчивые обозначения настоящей сути.
     - Отпустите меня, - просто попросил он.
     - Зачем?
     - В Каленусии остались мои люди, ивейдеры, я очень нужен им.
     - В Каленусии ты вне закона, парень. Тебя там ждут не твои ребята-уклонисты, а арест, ментальная реабилитация, а то и приличный срок в каторжной тюрьме. Давай-ка прикинем, что ты натворил. Полтора года уклонялся от регистрации в их официальной картотеке на псиоников - это раз. Взломал защиту и проник в запретзону Системы, шуровал там, как в своем кармане, - это два. Фальсифицировал данные на сотни ивейдеров и помог им уклониться от реабилитации - это три. Направо-налево использовал запрещенные психотропные наводки - это четыре. Устроил налет на клинику и там ментально подрался с охраной - это пять. Впечатляет. Дальше по мелочи - сопротивлялся аресту, пытался смотаться из-под стражи, помял нежные мозги какого-то остолопа - жандармского практиканта, оскорбил инспектора Обзора при исполнении и государственного адвоката, которого тебе прислали...
     - Мэтра Витри я не трогал, мы с ним почти незнакомы.
     - Зато все остальное истинная и несомненная правда. Мне передали увесистый пакет данных, там все подробности о подвигах Короля. Как раз сейчас в Департаменте Обзора паника, меняют схему безопасности Системы, чиновники и техники полетели с насиженных мест, одних выкинули за избыток лени, других за нехватку мозгов, кое-кто горюет потому, что лишился производства в очередной чин, и все вместе дружно поносят тебя. Послеобеденная мечта рядового каленусийца - поймать на мушку твой непослушный затылок. Скандал гремит такой, что отзывается по нашу сторону границы. Ты, парень, при внешности отличника из колледжа обзавелся биографией и репутацией первого пси-преступника Конфедерации.
     - Я никого не убивал.
     - Теперь это не имеет значения. Ты убил общественное равновесие. Оплакивание уже состоялось.
     Далькроз отвернулся - диктатор луддитов говорил правду.
     - Чего вы хотите от меня, мастер консул?
     - Можешь называть меня просто Алекс. Пока что я хочу, чтобы ты не сбежал и не нашел для себя скорый конец. Потом посмотрим - меняются обстоятельства, меняются и желания. Кстати, акция по твоему спасению обошлась казне Консулярии в большущую кучу гиней. А у нас небогатая страна.
     - Так я и поверю, что вы меня вытаскивали бескорыстно - найдите другого дурачка.
     Стриж лукаво усмехнулся:
     - Мировой Разум учит нас нестяжанию. Допустим, я решил сделать доброе дело - отбить невинного агнца Далькроза у свирепых волков - офицеров Департамента.
     Откуда-то вывернулся легкий, невесомый комар. Насекомое виртуозно зависло прямо перед кончиком королевского носа. Далькроз попытался поймать крылатого наглеца, но позорным образом промахнулся и только тогда заметил, что пальцы мелко-мелко дрожат от слабости. В горле пересохло, болели глазницы. Солнце уснуло в зените, тень веранды сгустилась, но не давала прохлады.
     Горячий воздух тут же окружил Вэла непроницаемой стеной, зной опалял жаром костра, но этот костер не столько грел, сколько жадно отнимал остатки сил. Столбики веранды принялись раскачиваться, качался стол, кресла, остролистые кусты, лицо и плечи самого Алекса, шаталась облицовка стены, сложенная из тяжелого деревянного бруса. ?Я могу потерять сознание прямо сейчас, перед этим иллирианцем, как последний дурак?.
     - Вы все врете. Я вам не верю, - тихо прошептал Далькроз.
     Консул не ответил, он внимательно всматривался в изменившееся лицо гостя.
     - Тебе плохо, парень? Что с тобой? Ты ясно меня видишь?
     Король попытался ответить, но не сумел, силуэт Дезета растаял, словно зыбкий мираж, сквозь буйную зелень и клочок голубого неба проступили потеки цвета терракоты. То ли небо выцвело от жары, то ли к изображению на сетчатке глаза примешался цвет крови, но краски лета исчезли совсем, дуновение зноя сменилось настоящим горячим ветром, вихрь ударил в лицо, сметая остатки реальности. Порыв оставался беззвучным. Сквозь истончившуюся пленку действительности немо и грозно проступали ломаные зубцы скал, Витые, с грубо стесанными вершинами менгиры и огромная, циклопическая воронка провала. Скудная, иссохшая растительность лепилась по краям, мертвые стволы низкорослого редкого кустарника болезненно искривились. Дрожало зыбкое марево. У самого горизонта, над ломкой зубастой линией горного хребта наливалась свинцом тяжелая туча. Зловещее серое марево захватило полнеба. В самом зените маячил оставшийся свободным клочок кобальтовой синевы.
     Иллюзия отличалась потрясающим правдоподобием и сверкала пронзительной, яркой красотой кошмара. Вэл попытался поставить ментальный барьер, но от этого ничего не изменилось - он больше не видел ни дом в Арбеле, ни Дезета. Мир Оркуса медленно придвинулся, противоестественно искажаясь. Различия между верхом и низом почти исчезли, воронка в окоеме скал опрокидывалась, словно решив поменяться местами с куполом небес.
     Стояла полная, идеальная тишина, в этой тишине гулко стучали р