месть.
   Белочка немного расслабилась и угрюмо кивнула.
   - Ладно. Что за шмотки на мне надеты? Вы меня переодевали что ли?
   - Ага. Это любимая униформа натуристов.
   - Кошмар. Уродство  и  полный  разврат.  Еще  и  стриженая  голова  в
придачу.
   Джу с отвращением осмотрела ярко-зеленые просторные бриджи и блузу из
совершенно прозрачного пластика.
   - Не обращайте внимания.
   Мы тут надолго не задержимся.
   Как только двинем в путь, можно будет сменить имидж на любой -  какой
захотите.
   Майер появился в отдалении, размахивая объемистым пакетом.
   - Приветствую участников пси-заговора. Я принес еду - мир  и  завтрак
или как?
   - Завтрак.
   Они надели  сосиски  на  оструганные  палочки  и  пристроили  их  над
костерком.
   Мясо оказалось не совсем суррогатным и аппетитно шипело на огне.
   Философ закончил еду, вытер руки о тонкий платок - ногти его  за  дни
странствий успели украситься траурной каймой - и извлек купленную вместе
с продуктами газету.
   - Вы любите славу, Алекс?
   - Это вы о чем?
   - Все о том же. Я специально для вас нашел кое-что любопытное.
   Майер развернул свежий, чуть розоватый экземпляр бульварного листка и
прочувствованно, не без ехидства зачитал вслух:

   ПРОИСШЕСТВИЕ В БОРДЕЛЕ

   На днях, в хорошо  известном  курортной  публике  клубе  экзотической
любви  произошел  инцидент,   яркими   красками   рисующий   безобразные
последствия вольного перемещения  иллирианцев  по  территории  Свободной
Каленусийской Конфедерации.
   Некий Александер Дезет, иностранный  подданный,  давным-давно  бывший
постоянным клиентом дома терпимости, в состоянии  некоторой  экспрессии,
вызванной передозировкой алкоголя, распылил под сводами заведения баллон
газообразного афродизьяка.
   Полтора десятка друзей иллирианца,  наркоманы  и  лица  нестандартной
пси-ориентации, подобранные им в злачных заведениях Параду, во  главе  с
непутевым светским львом, убежденным эксгибиционистом, сенатором  Э...ли
Э...ом, обнаженными вторглись в притон через дыру  в  стене,  прожженную
при помощи армейского излучателя, а затем приняли деятельное  участие  в
оргии, перешедшей в повальную драку.
   Поспешивший на место действия наряд  патруля  безопасности  подвергся
извращенному  пси-насилию.Персонал  заведения  госпитализирован.  Доколь
терпеть экспорт упадка нравов?..

***

   Стриж  издал  нечленораздельный  звук,  Белочка,   отчаянно   пытаясь
подавить смех, скосила уголок глаза -  кажется,  возмущенный  иллирианец
подавился сосиской. Майер сочувственно покачал головой:
   - Стукните его по спине,  свободная  гражданка  Симониан.  Теперь  вы
знаете о нем всю правду...
   Ничего не поделаешь, Алекс, вы настоящий герой, а слава - капризная и
нетерпеливая дама...
   Стриж кое-как проглотил комок  в  горле  и  сказал,  обращаясь  не  к
сияющему от удовольствия Майеру - к Джу:
   - Вы знаете, леди, политический режим у  меня  на  родине  во  многих
проявлениях ужасен.
   Но  и  у  него  есть  одно,  всего  одно,  но  зато  очень   приятное
достоинство... Там нет свободной прессы!..

Глава XXIV. Сердцевина и черви

7006 год, Каленусийская Конфедерация, Порт-Калинус, Штаб-квартира Департамента Обзора.

   Тонкое стекло Пирамиды еле просвечивало, нехотя  пропуская  сумрачный
свет пасмурного дня.
   Ребра секций чернели костяком вымершего гиганта,  мелкий  дождик  сек
окна, стекал вниз юркими холодными струйками.
   Технические  службы  Департамента   открыто   пренебрегали   красотой
интерьера в пользу надежности и простоты - в этой части Пирамиды не было
ни стилизованных под старину кабинетов, ни ломкого модернизма с  обилием
прозрачной  легкости,  ни  скульптур,  ни  витражей  -  ничего.   Вместо
коврового покрытия - укатанный  металл  пола,  вместо  мягких  кресел  -
стулья операторов, вместо стилизованных сайберов  бюрократии  -  простые
терминалы Системы.
   Место отчасти напоминало склад, шахты грузовых лифтов уходили вниз  -
в подземные ярусы лабораторий.
   Шеф Департамента  широко,  жестко  шагал  по  стальному  листу  пола,
чувствуя за спиной частое дыхание Аналитика -  низкорослый  сенс  быстро
уставал, уступая шефу в выносливости.  "Сколько  ему  лет?"  -  невольно
подумал Фантом. - "Двадцать пять?
   Сорок?".
   Узнать официальный возраст штатного аналитика не составляло  труда  -
сайбер-сеть охотно помогла бы Фантому, но результат все  равно  окажется
призрачным - сенс изнашивает себя сам, не докладывая начальству.
   Согнутые,  затянутые  в  коричневые  туники  спины  техников  так   и
оставались согнутыми - никто  не  оборачивался,  чтобы  поприветствовать
первого наблюдателя Каленусии.
   Фантом не считал это невежливостью  -  сопряженная  с  Системой  сеть
пси-наблюдения без остатка поглощала внимание дежурной смены операторов.
Двое только что сменившихся наблюдателей устроились у вмонтированного  в
стену буфетного автомата  с  простеньким  пси-управлением  -  они  резко
вскинули сжатый кулак в ритуальном приветствии, а  потом  с  откровенным
любопытством проводили глазами высокую фигуру Фантома.
   Тот отчасти оправдывал свой псевдоним - правильное,  доброжелательное
лицо, коротко стриженные волосы, вежливые,  несколько  суховатые  манеры
плохо вязались с жесткостью его решений,  целеустремленностью  натуры  и
той деловитой нервозностью, которую он позволял  себе  показать  лишь  в
узком кругу приближенных.
   В узком кругу или... при общении через сайбер-сеть.
   Сотрудники низшего ранга, ужаленные незримым обычно руководством, при
личной встрече с трудом верили, что этот человек, обладающий  внешностью
школьного учителя - и есть знаменитый, обожаемый и ненавидимый Фантом.
   Неясная,  ускользающая  от  определения  сущность  почти  мифического
руководителя Департамента поражала даже видавших виды наблюдателей.
   Был ли настоящим Фантом-вспыльчвый?
   Фантом-язвительный? Или все-таки Фантом-хладнокровный?
   Аналитик почти догнал шефа и прерывисто дышал у самого его плеча.
   - Придется спуститься вниз...
   - Ваш оптимизм, Ролан, не вызывает у меня отклика.
   Аналитик, названный по имени, обиженно осекся, но  тут  же  напористо
продолжил:
   - Это неизбежная мера предосторожности.
   У Штуки только один терминал, она полностью автономна и поставлена  в
экранированном отсеке. Я не  рискнул  пока  объединять  наше  детище  со
старой Системой - слишком многое не определено.
   Кто знает,  вдруг  результат  вычислений  окажется  неприемлемым  для
вольного хождения даже среди штатных сотрудников?
   - Хорошо. Спускаемся.
   Железная решетчатая клеть  лифта  нехотя  тронулась  вниз,  прощально
сверкнуло стекло наклонной стены Пирамиды, первый  из  подземных  ярусов
принял Фантома и Аналитика, отгородив их от угасающего света  пасмурного
дня.
   - На дно. Семнадцатый уровень.
   Лифт помедлил и словно рухнул  вниз,  потом  плавно  затормозил  -  с
лязгом распахнулась не приукрашенная ничем сетчатая створка.
   Фантом шел мимо рядов одинаковых дверей, чуть щуря  близорукие  глаза
выискивал знакомый номер.
   Он оглянулся.
   - Где это?
   Круглые, укрытые  сеткой  лампы  изливали  резкий,  мертвенный  свет,
угловатые тени легли на лицо Аналитика, сделали его  жестким,  зачернили
глазницы, выделили щель слишком широкого, лягушачьего рта.
   В отдалении, в гулком пространстве коридора, преступал с ноги на ногу
скучающий охранник.
   - Налево, за поворотом.
   Аналитик  повозился  с  дверью,  набрав  на  крошечной   механической
клавиатурке известный ему одному код.
   - Мы не поставили замка с пси-опознавателем, шеф.
   Никаких  пси-технологий,   минимум   электроники,   только   надежный
примитив.
   Мне кажется, история с Дезетом должна была послужить для Департамента
неплохим уроком - очень жаль, что выводы не сделали вовремя.
   Фантом холодно отметил про себя дерзость подчиненного - и промолчал.
   Бронированная дверь отошла в сторону.
   Комната, сплошь обшитая металлом,  оставалась  почти  пустой  -  ряды
сайбер-модулей  вдоль  стен,  стационарный  терминал,  одинокое  жесткое
кресло.
   - Смотрите, это как  внутренность  жестяной  коробки,  шеф.  В  такие
кладут ванильное печенье.
   Фантом пожал плечами, отринув неуклюжую шутку Аналитика.
   - Я не верю в скороспелые проекты, Ролан.
   Ничего путного за неделю создать вы не могли.
   Надеюсь, то, что здесь приготовлено, сгодится хотя бы на роль наживки
- быть может, тогда ваш бред финансирует Калинус-Холл.
   Аналитик широко улыбнулся - в  его  улыбке  сквозила  бессознательная
жестокость подростка.
   - Я не сделал ничего особенного - это только сайбер-слепок части моей
личности.
   Без пси-способностей, конечно...
   Вы сами знаете, шеф, я не смог бы воспроизвести такое.
   Потом я взял данные о мертвом Лютиане - их осталось  немного  -  так,
бумаги, вещи покойника, залежавшиеся на складе, кое-какие рассказы наших
ребят.
   Пришлось задействовать интуицию и изрядно тряхнуть мой  пси-ресурс  -
старик был силен, след его ауры до сих пор не  истончился  полностью.  Я
собирал крупицы - караты его сущности, снимал  тонкую  пленку,  пенку  с
каждого предмета.
   То, что вы видите здесь, это не просто груда технического хлама - это
он, в какой-то мере, конечно.
   И это я.
   Мы оба в общем лице и в одной коробке.
   - Я останусь здесь, Ролан.
   Один.
   Подождете снаружи.
   Управление тоже упрощено?
   - Да.
   Никакого суррогатного пси-ввода, никакого общения  голосом  -  только
пальцы и клавиши, шеф. Так что не ошибетесь. Быть может, мне остаться?
   - Нет. Вы свободны.
   Юношеская   фигурка   Аналитика   задержалась   на   пороге.   Фантом
почувствовал на затылке внимательный взгляд сенса, волосы словно тронули
невидимой мягкой, ворсистой лапой  -  шеф  Департамента  содрогнулся  от
отвращения.
   - В чем дело? Аналитик?
   - Все в порядке.
   Желаю удачно поработать, поверьте, это от души. Штука -  мое  детище,
простите, я немного волнуюсь.
   Фантом  подождал,  пока  захлопнется  бронированная   створка,   пока
затихнет гулкое эхо металла, и  мягко  коснулся  к  пульта.  >Система  -
старт.
   Ответ не замедлил появиться:
   "Я жду"
   Эта  короткая  фраза  покоробила  Фантома   -   в   ней   словно   бы
присутствовало   некое   осознанное    самомнение.    >Давай    перечень
возможностей.
   "Оценка  поступков,  выявление  скрытых  мотивов,  прогноз   событий,
фатум-анализ" >Что?!
   "Это был  слишком  общий  вопрос"  >Я  хотел  спросить  -  что  такое
фатум-анализ?
   "Идентификация неизбежности.
   Я могу предсказать роковые события, которых нельзя избежать"
   Фантом улыбнулся струйке  веселья,  словно  бы  извне  вливающейся  в
утомленный мозг.
   Штука Аналитика явно грешила первородной наглостью - в  новорожденном
сайбер-монстрике просвечивало нечто то ли от унылого оракула, то  ли  от
нагловатой ярмарочной гадалки.
   - Ах ты, гаденыш!
   Глухая к голосу Штука, конечно, промолчала.
   Фантом задумался - и поймал себя на мелком желании унизить Аналитика,
шефу Департамента захотелось одурачить сайбер-сыщика, надолго  согнав  с
моложавого лица помощника застывшую лягушачью  улыбку.  Вопрос  сложился
сам собой. >Кто я такой?
   Результат стоил ожидания.
   Наблюдатель как мог поудобнее откинулся на жесткую спинку кресла,  но
ответ пришел почти мгновенно - Фантом с любопытством склонился к  ровным
строчкам, прочитал его и тут же отпрянул прочь.
   Воздух  комнаты  оставался   прохладным,   слегка   задувал   ветерок
вентиляции, но  на  аккуратно  подстриженных  висках  шефа  Департамента
выступили крошечные бисеринки пота.
   - Смерть Разума!
   Звонкое богохульство отразилось от холодных стальных стен и  растаяло
насмешливым глухим эхом.
   - Будь я проклят... Будь проклят ты... Будь прокляты мы все...
   Фантом опустил голову, укрыл  беззащитное,  усталое  лицо  в  широких
ладонях, тишина обступила его еле слышным звоном.
   - Да ты прав, технический звереныш. Ты сам  не  знаешь,  до  чего  ты
прав.
   Он выждал, пока тишина перестанет звенеть, коснулся пульта, отдернул,
словно ожегшись, пальцы, потом медленно, осторожно касаясь клавиш, задал
второй вопрос. >А кто ты?
   На этот раз ответ пришел не сразу.
   "Я не знаю. Мне больно говорить об этом".
   Фантом отодвинул пульт, выжидая, пока уляжется смятение.
   Почему Аналитик прозевал подобный эффект?
   Быть может, он попросту  не  догадался  задать  Штуке  самые  простые
вопросы?
   Фантом с трудом  подавил  подступившую  тошноту  -  на  ум  приходили
мистерии  древних  полузапретных  культов,  пляски  черной  ночью,   под
барабан, вокруг начавшего шевелиться трупа. >Элвис, ты умер. И  все-таки
- это ты?
   Штука долго молчала.
   Тень Элвиса Миниора  Лютиана  не  явилась,  должно  быть,  не  смогла
просочиться сквозь бронированную дверь.
   "Нет" >Может быть, ты - Ролан?
   "Нет"
   Фантом отступил - и тут же поймал себя на мысли, что боится причинить
боль этому странному существу.
   Понимает ли Аналитик, что за чудо он сотворил?
   Способности сенсов никогда не были одинаковыми.
   Пси-наводка доступна почти каждому псионику, сенс-сострадалист  может
снять боль, подлечить  кое-какие  болезни,  "обшарить"  мозги  пациента,
уловив преобладающую эмоцию, элементы телепатии  в  критические  моменты
доступны избранным персонам - это зависит в основном от силы  природного
дара.
   Бывают  бесчисленные  варианты  узкой  "специализации"  -   например,
выигрывать в  карты.  А  на  что  способен  Аналитик?  На  реконструкцию
личности по ментальному следу? - но гомункулус в чреве сайбера не был ни
старым, ни новым Аналитиком. >Как мне называть тебя?
   "Как хочешь" >Я буду звать тебя Макс.
   Послушай, Макс, что ты можешь сказать про Аналитика?
   Гомункулус задумался на несколько секунд.
   "Он очень хочет жить, он очень не хочет умирать.
   Он болеет от того, что умный, он хочет стать главным.
   Он не знает, что создал меня. Он думает,  что  я  -  это  он,  только
глупый и совсем маленький. Я подумал и не стал спорить.
   Он  считает  меня  неудачным   экспериментом.   Такое   называется..,
недоноском"
   Фантом искренне, бурно расхохотался.
   Маленький Макс не мог слышать его,  шеф  наблюдателей  без  стеснения
корчился в жестком кресле.
   - О, Небеса и Разум! Этот эмбрион уже умеет хитрить!  >Тебе  нравится
Аналитик, Макс?
   "Нет. Он умный, злой и он боится всего. Тебя он боится тоже."  >Ты  и
вправду предсказываешь будущее?
   "Да" >Тогда скажи, что со мною будет завтра?
   Гомункулус сдержано помолчал.
   Потом выбросил на терминал длинное, дразнящее многоточие.
   Цвет точек под конец сменился на ярко-синий, потом на багровый.
   "Завтра не будет ничего" >Почему?
   "Потому что сегодня тебя убьют"
   Фантом облизал мгновенно пересохшие  губы.  В  глаза  словно  сыпнули
песка - веки резало нестерпимо.
   Мерно шумела вентиляция, тихо шелестели сайбер-блоки.
   - За что?
   Ответа не было. Или был? Обреченность - тоже ответ.
   - Этого не может быть. Ты лжешь, эмбрион.
   Фантом  упруго  вскочил,  нащупал  пистолет  в  скрытой   под   полой
элегантного пиджака замшевой кобуре, подошел к двери и  резко  ударил  в
гладкую, без замка, стальную створку. Протяжный гул металла  глухо  угас
без ответа. Через минуту дверь не отворилась. Не отворилась она и  через
пять минут.
   - Аналитик, откройте!.. Открывай, будь ты проклят!
   В бункере, отгороженном от равнодушного неба бетоном и сталью, стояла
мертвая тишина, нарушаемая лишь слабым шелестом потоков воздуха.
   Впрочем,  скоро  там  стало  еще  тише  -  кто-то  снаружи   отключил
вентиляцию.

***

   Первые признаки неблагополучия дали о  себе  знать  через  полчаса  -
упало напряжение в  сети,  тускло  полыхнув  напоследок,  угасли  лампы,
отключились кондиционеры, мертво застыли мониторы Сети.
   Ярусы Пирамиды погрузились в сероватый сумрак пасмурного вечера.
   Люди высыпали из кабинетов, кто-то включил карманный фонарик  -  круг
света, огромный яркий, распухший "зайчик", метался по стенам, выхватывая
из полумрака озабоченные лица наблюдателей.
   - В чем дело, коллеги? Авария?
   Встали лифты - две клети так и  застряли  меж  этажей  -  озабоченные
голоса людей доносились из шахты словно из преисподней.
   Нервно смеялась какая-то девушка  в  коричневой  тунике  техника.  По
плитам пола простучали  ботинки  охраны,  десяток  "серых"  вежливо,  но
решительно оттеснил техников прочь.
   - Расходитесь, коллеги.
   Всем в кабинеты.
   Авария электроснабжения.
   Опасности нет.
   Люди медлили, жались в кучу, словно боясь остаться наедине с собой.
   Зенит выбрался вперед, раздвигая толпу плечом, в  рядах  наблюдателей
нестройно  зароптали  -  голову  шефа  отдела   безопасности   охватывал
блестящий полушлем легкой пси-защиты.
   - В чем дело? Мы требует информации!
   Зенит шарахнулся от крикуна как от зачумленного и почти  пробежав  по
коридору, скрылся за дверью кабинета Фантома.
   Незримое дуновение паники охватывало людей,  ропот  усилился.  Кто-то
крикнул:
   - К лестницам!
   Ручеек беглецов потек к выходу, но тут же смещался в  общей  сумятице
тел.
   Бригада техников ни с чем вернулась от лестничных проходов -  тонкие,
но прочные двери оказались наглухо блокированными.
   Взъерошенный Егерь с десятком серых безуспешно  пытался  поддерживать
хоть какой-то  порядок  -  сам  воздух  Пирамиды,  казалось,  дрожал  от
напряжения опасности.
   Быть может, у кого-то из штатных сенсов сдали нервы, по людской массе
стегнуло пси-наводкой - истерически зарыдала женщина, люди шарахались  в
стороны, кто-то мягко, как тряпичная кукла осел на пол.
   - К порядку! Назад!
   Многие  сочли  за  лучшее  разойтись  по  пустым,  темным  безопасным
кабинетам - толпа слегка поредела, оставшиеся  бродили  как  сомнамбулы.
Полумрак почти скрыл взбешенного Егеря.
   Шеф оперативного отдела наполовину кричал, наполовину уговаривал:
   - Да успокойтесь вы все, Разума ради.
   Митни...  брось  пинать  лифт,  кретин,  ты  ведешь  себя  как  позор
Департамента.
   Оперативника не слушал никто, тонкая аура  места  кричала  о  близкой
опасности   -   чтобы   почувствовать   такое   уже    не    требовались
пси-способности. Люди, облеченные властью, уверенные  в  себе,  попав  в
ловушку, теряли хладнокровие на глазах.
   - Мы хотим видеть Фантома!
   Дверь кабинета шефа Департамента распахнулась внезапно.
   Двое серых охранников в боевом снаряжении (тяжелый  шлем  пси-защиты,
броня, излучатели на поясе) выволокли и метнули на гладкий пол  коридора
рыхлый, черный, бесформенный куль и, так же молча повернувшись, скрылись
за дверью.
   - Что это?
   Кто-то  подбежал,  кто-то  нагнулся,  обладатель   фонаря   услужливо
посветил, позволяя получше рассмотреть зрелище.
   Люди потрясенно замолчали, переживая тот особый момент,  когда  страх
уходит, замирает, притаившись  на  время,  уступая  место  отстраненному
хладнокровию в меру любопытного зрителя. На стальных плитах пола  ничком
лежал человек, спина его обуглилась, прожженная в теле полость позволяла
видеть почерневшие грудные ребра, рваные клочья серого мундира осыпались
тонким пеплом. Пахло паленым мясом и еще чем-то химическим.
   - Фантом?!
   Егерь повернул голову  мертвеца,  ухватив  ее  за  выбившиеся  из-под
легкого шлема курчавые черные волосы.
   - Нет, это не он.
   Прямо   в   лица   склонившихся   наблюдателей   смотрели   безумные,
выкатившиеся из орбит глаза насквозь прожженного излучателем Зенита.
   Через секунду стекла наклонной стены уже  мелко,  звонко  дрожали  от
пронзительного, высокого, на грани слышимости женского крика.
   Толпу будто стегнули хлыстом -  люди,  пораженные  безумием,  вопили,
разбегались по кабинетам, сбивали друг друга с ног,  беспощадно  топтали
упавших.
   Хлопали двери, гремела наспех придвигаемая к ним мебель.
   Одни молчали, переживая шок, другие бранились.
   Кто-то плакал...
   После