- Что у тебя во внутреннем кармане?
   По спине Майера побежала проворная струйка холодного пота.
   Охранник  запустил  лапу  за  отворот  его  куртки,  Хэри   обреченно
зажмурился - "будь что будет".
   - Ну-ка, ну-ка. Надо же...
   Профессор сжался от ужаса, в горле застрял комок - сейчас он при всем
желании не смог бы выдавить ни единого слова признания.
   Секунды тянулись бесконечно. "О, Разум!" - немо взмолился  несчастный
пси-философ. "Если я выберусь, то на этот раз точно исправлюсь,  а  если
уж смерть, то, пожалуйста, полегче".
   Охранник  коротко  хрюкнул,  кажется,   напряжение   опасности   чуть
ослабело.
   Майер осторожно приоткрыл один глаз.
   Небритый, грязно осклабясь, разглядывал извлеченный на свет шарик.
   - Ух ты, заходишь поразвлечься к экзотикам, по соседству?
   От них принес крутой причиндал? У меня раньше точно такой же был.
   - В самом деле?
   - А то! Проходи. Эшли будет рад тебя видеть.
   Взвыли незримые фанфары победы.
   И Хэри Майер свободно зашагал вдоль по пыльному коридору, потом вверх
по лестнице, ликуя в душе.

***

   Стриж  посмотрел  на  часы  и  прижался  спиной  к  нагретому   камню
обшарпанной стены.
   Квартал  не  казался  особо  многолюдным,  прохожие  проходили  мимо,
двое-трое  равнодушно  оглянулись,   мазнув   рассеянным   взглядом   по
неподвижной  фигуре,  по-видимому,  принимая  Дезета  за   угрузившегося
пси-наводками туриста.
   Один из прохожих остановился, иллирианец понял, что это сенс - скорее
всего, ментальные щупальца незнакомца сейчас настойчиво касались  разума
Дезета, раз за разом пытаясь справиться с нуль-барьером.
   Стриж не почувствовал ничего.
   Озадаченный прохожий резко повернулся и почти побежал прочь.
   Шли минуты - внешне расслабленный Дезет настороженно ждал.
   Ожидание затягивалось, тревога становилась почти вещественной, словно
узкое пространство улицы заполнило вязкое марево.
   Прошел, шаркая ногами, тусклоглазый истощенный старик.
   Потом прошмыгнули, виляя загорелыми бедрышками, две ярко раскрашенные
девчушки в коротких туниках. Майер так и не появлялся.
   "Жаль, я не сенс" - подумал Стриж. "Я впервые жалею об этом.
   Будь я сенсом, я смог бы нащупать ауру Майера, понять его настроение,
проверить, в доме ли Джу.
   Хорошая боевая пси-наводка тоже бы не помешала. Это могло стоить  мне
всего пару недель жизни - такой пустяк".
   - Эй, парень!
   Дезет оглянулся.
   На выщербленной  бесчисленными  подошвами  ступеньке  притона  стояла
девушка - крепкая,  толстоногая,  большеглазая,  в  пестрой,  до  колен,
пышной юбке. Проститутка скрестила на груди полные, до самых литых  плеч
обнаженные руки в легком золотом пушке. Основание левой  груди  украшала
забавная татуировка в виде витой ракушки.
   - Зайдешь, парень?
   - Прости, подруга, денег нет.
   Шлюха грустно качнула пышно завитой кудлатой головой, почесала  челку
фиолетовым ногтем мизинца.
   На макушке в жестких, круто завитых волосах смешались зеленые,  русые
и лиловые пряди.
   - Врешь конечно, ну да ладно. Здесь, по соседству, целая банда  таких
же мужиков живет, чумовые извращенцы, только смотрят и больше ничего.  В
стене дыру провертели - кулак просунуть можно.
   Стриж, не возражая, следил за дверью. Майер не появлялся. "Это конец"
   - подумал иллирианец. "Он испугался или разоблачен. Я  один,  мне  не
справиться с ними, все оказалось бесполезно.
   Я мог бы заявить об этом деле каленусийским властям, но я не  уверен,
что  здесь  не  замешан  Департамент.  Если  я  приду  к  этим  подобиям
Хиллориана, меня арестуют и выведут из игры..."
   В этот момент дверь соседнего подъезда дрогнула.
   В нее резко, зло ударили, но не снаружи - изнутри.

***

   - Итак, Майер, вас мучают тонкие сомнения?
   Налить вам еще?
   Коньяк?
   Экстазиак?
   - Спасибо. Коньяк. Лед и лимонный сок есть?
   - Вот холодильник. Берите сами лед и что понравится.
   Хэри отпил из стакана. Совершенно трезвый Эшли чуть ослабил галстук.
   - Чего вы боитесь?
   - Ну... мне неловко.
   Вы уверены, что нами в конце концов не займется полиция?
   - Абсолютно уверен - оставьте этот бред.
   Я советую вам отдохнуть - поезжайте в горы или займитесь делом.
   Мне надоел ваш унылый вид мокрой курицы.
   Благодарность революции имеет конечные размеры.
   - Я понимаю.
   Хэри Майер помялся, потихоньку прикидывая, куда бы подбросить шарик.
   Эшли, казалось, не спускал глаз с беспокойных рук гостя.
   - Как ваши дела с этой Симониан?
   - Дела идут.
   Философ осторожно сунул руку в карман, нащупал подарок Стрижа, извлек
его и зажал в кулаке.
   Эшли, чуть сдвинув прямые стрельчатые брови,  смерил  Майера  строгим
холодным взглядом, профессору показалось на секунду, что его собственное
тело - пустая, прозрачная, отлитая из стекла бутылка.
   - Вы знаете, меня мучает мысль, что...
   На чистом, умном, аристократическом  лице  Эшли  не  отражался  гнев,
углядеть там сочувствие  тоже  не  получалось  -  разве  что  мимолетное
облачко легкой досады.
   - Интересы одного человека, Хэри.
   Одного.
   Они не значат ничего перед общей проблемой.
   Убеждения в таких случаях не действуют, мы  просто  должны  заставить
считаться с фактами. Сенсы - выродки, вы это знаете не  хуже  меня.  Вам
приходилось быть свидетелем "качественной", боевой пси-наводки?
   - Нет.
   - Я боевым офицером прошел Межгражданский Конфликт сам  видел  это  -
видел, ощущал, был в центре событий. Жалеть женщину - легко,  одобряется
нами, каленусийцами и  даже  отчасти  приятно.  Но  видели  ли  вы,  как
пораженный наводкой солдат рвет себя - уши, губы, царапает веки, вонзает
ногти в собственные глаза?
   Такой человек не замечает ни боли, ни крови на лице  -  ему  кажется,
что он сдирает с кожи паразитов.
   Вы молчите, Хэри...
   Эта Симониан относительно безобидна, она достаточно опытна,  она  уже
оставила за спиной двадцатилетие.
   Лучшие боевые сенсы,  нерассуждающие,  яркие,  опасные  как  ядовитые
рептилии, получаются из совсем юных, чистых девушек, для них психическое
извращение - игра, они еще не верят ни в собственную смерть, ни в чужую,
они не научились экономить прожитые дни...
   Майер поежился.
   - Ладно, оставим эту тему.
   Считайте, что вы меня убедили.
   Я только боюсь, что нас достанут ее друзья...
   Он незаметно разжал кулак, шарик скользнул вниз и откатился под стол,
мирно пристроившись возле мебельной ножки.
   - Я ухожу. Дела, прощайте, Эшли.
   Философ неловко встал, спиной ощущая спокойный взгляд инсургента. Уже
подходя к двери, он понял собственную нелепую  оговорку,  это  понимание
насквозь пронзило Майера ледяным жалом, сковало холодом  страха,  лишило
возможности бежать, растоптало остатки стойкости в его душе.
   До визита Алекса он, Хэри, не знал и  не  мог  знать,  что  у  Джулии
Симониан остались живые друзья...
   - Стойте, Майер.
   Пси-философ покорно остановился, он стоял ни жив, ни мертв,  понимая,
что надежды нет и жалкое, перекошенное, смятое  ужасом  лицо  беспощадно
его выдает.
   - Поднимите то, что потеряли.
   - Что?
   - Вы только что подбросили химическую пси-мину.
   Пока не остыла, поднимите ее и сожмите в руке.
   Бледный до полотняной желтизны Майер безвольно  нагнулся  и  подобрал
шарик. Эшли удовлетворенно кивнул.
   - Отлично.
   Ну и что мне с вами теперь делать?
   Вы  отважны  только  в  научных  дебатах,  швыряя  мятой  бумагой   в
престарелых академиков, во всех остальных случаях  вы  малодушный  трус,
которого ломает первый встречный.
   Пси-философ опустил голову.
   - Я не мог по-другому...
   Разум и Звезды!
   Чего вы от меня хотите, Эшли?!
   Информации?
   - пожалуйста!
   Спрашивайте, я все скажу, а потом отпустите меня!
   Вы взялись не за того человека, я вам не подхожу  -  меня  всю  жизнь
тошнит от вида убиенных.
   Эшли  прищурился,  рассматривая  крупного,  лощеного   профессора   с
холодной гадливостью.
   - Вы думаете, мне нужна ваша смерть?
   Я не стану марать руки. Идите к тому, кто  вас  послал,  верните  ему
пси-мину и передайте привет - мы придем за ним в свой черед.
   А вы... Считайте, что вас  приговаривают  к  жизни,  Хэри  Майер,  вы
только мелкая, болтливая, скользкая мразь...

***

   ...Беззвучное падение ничтожной песчинки  порой  вызывает  грохочущий
обвал.
   Быть может, жгучая обида пересилила страх,  или  Эшли  поторопился  с
выводами  по  поводу  низменной  природы   эмоций   вконец   измученного
унижениями Майера, но последующие  события  развивались  стремительно  и
неотвратимо.
   Хэри шагнул вперед, легко и ловко обогнул инсургента, сильно и плавно
(чуть щелкнул замок) распахнул дверцу холодильника и метнул  туда  шарик
Стрижа.
   Последствия не заставили себя ждать.
   Холод в долю секунды заставил сработать миниатюрный  "запал",  шарик,
безобидно хлопнул и лихо взорвался. Сухое вещество пси-мины превратилось
в облако газа и в ту же секунду окутало комнату.
   Хэри Майер потерял сознание мгновенно, Эшли попытался сделать рывок к
выходу,  отчаянно  цепляясь  за  ускользающую,  дразнящую  реальность  -
бесполезно.
   Истончившееся  невидимое  облако  накрыло  коридор,  просочилось  под
неплотно прикрытые двери.
   Небритый охранник, тот, что остался  у  двери,  замер,  остолбенев  -
вдоль по коридору, лениво виляя хвостом, плыла огромная рыбина.
   Рыба пошевелила грудными плавниками, ехидно  осклабилась  и  показала
охраннику мясистый роговой язык, бока монстра отливали тусклым золотом.
   Человек помянул Мировые Яйца и  отпрянул,  всем  телом  ударившись  о
гулкую стальную створку.
   По соседству тонко, истерично,  последним  визгом,  заверещали.  Один
метался и падал, другой исступленно  молился  Разуму,  третий  замер  на
месте, вперившись в видимые только ему двусмысленные образы, кое-кого из
боевиков попросту неукротимо рвало.
   Доктор,  уже  успевший  прибрать  матовые  инструменты  в  аккуратный
чемоданчик, продержался чуть подольше других -  ровно  настолько,  чтобы
осознать масштаб поражения. Он  потянулся  вперед,  словно  в  неудачном
прыжке, упал плашмя, ничком, длинные белые  пальцы  разжались,  поспешно
выхваченный пистолет бесполезно откатился в сторону.
   Над местом действия витал тревожный запашок - цветочный,  с  примесью
нечистот.
   Под лестницей угрюмо взвыл насмерть перепуганный странным  поведением
людей кот...

***

   ...Дверь соседнего подъезда дрогнула.
   В нее резко ударили, но не снаружи - изнутри.
   Стриж рванул ее на  себя  -  бесполезно,  стальная  створка  даже  не
дрогнула.
   Он прислушался, за дверью кто-то глухо стонал, в узкую  щель  сочился
сладковатый запах.
   - Майер! Майер,  вы  слышите  меня?  Вы  здесь?  Откройте  мне,  если
сможете!
   Молчание. "Он в отключке.
   Профессор, похоже, сделал все, что мог, теперь моя очередь, но  я  не
могу открыть дверь, и время - вот мой  враг.  Через  четверть  часа  они
начнут приходить в себя, через полчаса станут боеспособны".
   Стриж развернулся к шлюхе.
   - Покажи мне свою комнату.
   - Две конфедеральные гинеи.
   - Ты их получишь.
   Женщина повернулась, продемонстрировала жирную декольтированную спину
и пошла в дом, завлекательно виляя бедрами.
   Дезет двинулся следом, он почти  подталкивал  несколько  ошеломленную
такой прытью проститутку.
   Ее комната на втором этаже оказалась выдержанной в  классических  для
профессии красноватых тонах, на почетном месте высилась очень интересная
кушетка.
   Обитые  дешевой  тканью  стены  украшали  старые  пыльные  зеркала  с
отслоившейся амальгамой.
   Стриж ткнул пальцем в сторону расковырянной обивки.
   - Это та самая дыра в стене?
   Экзотичка  кивнула,  явив  широкую  редкозубую  улыбку  и   принялась
деловито раздеваться, звонко щелкая бельевыми кнопками.
   Дезет рванул со стены мягкое  красноватое  покрытие,  обнажил  тонкий
пластик и пинком пробил приличных размеров отверстие в соседнюю  комнату
- пластик с треском завалился вовнутрь неровным треугольником,  открывая
лаз.
   - Что ты делаешь, кретин? Ты стенку поломал.
   - Я открываю новые экзотические пути, красавица!
   Стриж  нырнул  в  отверстие,  второпях  обдирая  плечи.   Проститутка
обиженно приоткрыла широкий  рот,  в  растерянности  комкая  только  что
снятый корсаж.
   - А мне махать, что ты не можешь. Заплатить все равно обязан...
   Дезет, не слушая, вломился в стерильно-белую, пронизанную  мертвенным
светом тесную пустоту.  Комнату  наполнял  сладковатый  запах  пси-мины,
смешанный с острым запахом больницы и страдания.
   На надувном матрасе в углу вытянулся длинный, укрытый белой простыней
холмик. Стриж откинул край ткани.
   - Джулия Симониан!
   Она медленно, как-то нехотя подняла веки.
   Худое лицо, стриженная наголо голова с наискось наклеенной  повязкой,
муть беспамятства и наркотика в потускневших ореховых глазах.
   Стриж поднял на руки почти невесомое тело и  осторожно,  стараясь  не
повредить ношу, протиснулся обратно в красную комнату.
   Полураздетая экзотичка в полной растерянности восседала на кушетке.
   Дезет поспешно сбежал  вниз,  не  обращая  внимания  на  столбенеющих
прохожих, миновал квартал и опустил ношу на заднее сиденье кара.
   Сел за руль, подогнал машину поближе к дому с розовой крышей.
   - Я сейчас вернусь.
   Он тщательно захлопнул дверцу.
   К счастью, патруль безопасности до сих пор не появился - должно быть,
сказывалась дурная репутация  перенаселенного  подонками  района.  Стриж
проворно взбежал по  лестнице  притона,  обогнул  кушетку  с  задумчивой
шлюхой, пролез в отверстие и толкнул белую дверь.
   О, чудо!
   - она легко подалась. "Не заперто, господа!".
   Он вытащил пистолет и, мягко ступая, быстро пошел вдоль по коридору.
   - Эй, Майер! Где вы? Пора удирать...
   В боковой комнате что-то ворохнулось,  Стриж  резко  повернулся  -  и
вовремя.
   Пуля, выпушенная Доктором, ушла в косяк. Наблюдатель лежал,  опираясь
на локти, он почти пришел в себя, глаза смотрели осмысленно и зло. Дезет
точным ударом вышиб пистолет противника.
   - Кто ты?
   Ого!
   Человек Пирамиды.
   Мы, кажется, уже встречались... несколько лет назад. "Состояние между
жизнью и смертью имеет множество интересных градаций"  -  кажется,  твои
слова?
   "Глазок" теперь лежал неподвижно,  тщательно  притворяясь  потерявшим
сознание.
   С уголка тонких губ сочилась ниточка слюны. Стриж подумал,  нагнулся,
подобрал выбитый пистолет.
   - Мне следовало бы пришибить  тебя,  выродок  -  от  этой  потери  не
пострадает природа.
   На твое счастье, я теперь только законопослушный турист.
   Впрочем, висельник и без мстителя найдет свой путь на эшафот.
   Прощай, добрый Доктор. На этот раз тебя обыграл твой бывший пациент.

***

   Стриж ушел,  оставив  за  спиной  оцепеневшего  "глазка".  Майера  он
отыскал неподалеку от бледного, неподвижного, пребывающего в  прострации
Эшли.
   Остановившиеся глаза инсургента сосредоточенно  смотрели  в  потолок,
черты заострились. Пси-философ, напротив, наполовину  пришел  в  себя  и
тихо, изысканно, очень пристойно ругался,  упоминая  демонов,  стихии  и
пантеоны древних божеств.
   - Вставайте, Хэри, мы уходим - быстро!
   Или начнутся интенсивные неприятности.
   Профессор поднялся на дрожащие ноги.
   - О, Разум Первозданный!
   Какую гадость вы мне подсунули, Алекс...
   Я видел такое... Такое... О! Кое-что, пожалуй, можно  посмотреть  еще
раз...
   - Наркоманьяк!
   Разборки полетов оставим  на  завтра,  шевелитесь.  Давайте  руку,  я
помогу - и вперед.
   Они покидали резиденцию каленусийских нигилистов через дыру  в  стене
борделя.
   Проститутка-экзотичка  уже  оправилась   от   потрясения   и   теперь
меланхолично красила пухлые щеки перед одним из облупленных зеркал.  Она
мазнула  по  коже  фиолетовой  краской  и  с  сожалением  оглянулась  на
беглецов:
   - Это смотрится круто, парень. Не  совсем,  конечно,  как  сериал  по
унику, но тоже ничего. Будешь снова  в  наших  краях  -  заходи,  отпущу
любовь за полцены.

***

   Машина ждала их на прежнем месте.
   Белочка бессильно лежала на заднем сиденье. Стриж усадил  шатающегося
от слабости Майера, сам сел за руль.
   - А теперь - прочь отсюда! И побыстрее.

***

   Леопардовой масти кар стрелой мчался по шоссе.
   О лобовое стекло вдребезги разбивались мелкие жучки,  отважно  звенел
тугой ветер, мелькала сплошная пестрая стена все еще пышной зелени.
   Осень еще не вступила в свои права. Еще оставалось время.

Глава XXIII. Бегство натуристов.

7006 год, Каленусийская Конфедерация.

   Они спешно отъехали по кольцевой и неслись до тех пор, пока Стриж  не
остановил машину на маленькой, пыльной, обсаженной жестколистыми кустами
площадке.
   - Хватит бегать. Ей нужен врач.
   Майер потер виски, болезненно прищурился -  неяркий  свет  увядающего
дня резал ему глаза.
   - Ох, Звезды! Алекс, до чего  же  мне  погано!  Я  не  знал,  что  от
подвигов так тошнит.
   - Вас тошнит не от собственной доблести, а от наркотика.
   А в целом - примите мои поздравления,  на  первый  раз  вы  держались
вполне достойно.
   - Надеюсь, что этот раз был первый и  последний.  Кстати,  я  заметил
одну прелюбопытную вещь - на вас глюкотворное  не  действует.  Частичный
нулевик?
   - По пси-показателю - полный и идеальный.
   Из такого рода препаратов на меня действует только алкоголь и немного
- анестезия.
   Хэри Майер с интересом воззрился на Дезета.
   - Антисенс, мутант, большая редкость. И говорите вы странно - слишком
правильное произношение - не иллирианец, случаем?
   Стриж почему-то обиделся:
   - Я-то нормальный, даже если иллирианец, это вы все мутанты.
   - Не обижайтесь, Алекс, честное слово, за такое приключение  я  готов
простить вам все, включая вашу запредельную грубость, непрошеный визит и
наглый шантаж. Какая физиономия была у этой скотины Эшли!
   - Потом  будете  предаваться  ностальгическим  воспоминаниям,  сейчас
нужен врач. Думаю, стоит отвезти ее в клинику...
   Хэри Майер склонился над Джулией, потом отвернулся и покачал головой.
   - Может быть, не стоит спешить?
   Я не хотел сознаваться Алекс, я сам почти врач - недоучка,  бросивший
медицину ради философии. Она под воздействием наркотика - да,  но  вовсе
не умирает.
   Если девушку отправить в клинику, ее там найдут и могут решить вопрос
радикально  -  мы  наступили  идейному   Эшли   на   толстую-претолстую,
любимую-прелюбимую больную мозоль. С этого момента я не дам  ни  единого
конфедерального асса ни за вас, предприимчивый спаситель девочек, ни  за
себя - сговорчивого малодушного дурака.
   - В такой случае, надо сдаться властям.
   Она  получит  защиту  и  квалифицированную  помощь,  я  -  высылку  в
Порт-Иллири, Эшли, Док и компания - как минимум  Ординарный  Трибунал  и
хороший срок, а вы - только свидетель.
   Хэри Майер задумался.
   Нарядные машины со свитом проносились мимо, остролистые  кусты  почти
скрывали запаркованный кар от  нескромных  взглядов  с  дороги,  поодаль
террасами тянулись сады, небо понемногу  вечерело,  раскаленное  полотно
дороги отдавало накопленное за день тепло.
   Пахло  разлитым  топливом,  сухой  травой,   фруктами,   раздавленной
листвой, пылью и немного - невидимым за холмами морем.
   Хэри вздохнул.
   - Это настоящая, а не относительная реальность.
   Обыденно, да.
   И все-таки прекрасно. Я не хочу умирать, Алекс.
   - Тогда расходимся.
   Оставьте мне машину на время, а?
   Майер беззлобно, чуть иронически улыбнулся.
   - Вы не поняли меня.
   Я не хочу умирать, да и вам не советую.
   Куда вы так торопитесь?
   В потусторонний мир абстрактных идей, в империю призраков?
   Успеется, не бегите. Мне кажется, вам не надо соваться в Департамент.
Да, я не знаю вас, почти не знаю  эту  Симониан,  я  трус  по  натуре  и
кабинетный скандалист - все, что хотите.
   Но я не верю в  совершенную  случайность  такой  длинной  и  зловещей
цепочки с