- Мне так кажется.
     - Если всем в Конфедерации подарить по такому устройству, то больше не понадобится реабилитация - не останется ни комиссий, ни лагерей, ни инъекций антидота. Это будет реабилитация наоборот - всякий, кому взбредет в голову, заделается псиоником.
     - И это точно. Я только не знаю, почему Цертус всего этого не хочет.
     - А ты пробовал его убедить - раньше, в Порт-Калинусе, когда вы говорили через Систему?
     - Нет. Я тогда многого не понял. К тому же что я могу ему предложить? Свои догадки? Ты, Беренгар, никогда не видел это... существо. А я видел только его ментальный отпечаток в Системе.
     - На кого он был похож?
     - На кота в смокинге.
     Беренгар захохотал, сломавшись пополам.
     - Зря смеешься, - раздосадовался Король. - Есть простые штуки - доверие или недоверие, проигрыш или победа, но все это одинаково плохо применимо к Цертусу.
     - Ты его боялся?
     - Нет. Но входить с ним в контакт было тяжело. Это как жесткая шкурка, которая потихоньку трет кожу. Не успеешь оглянуться - он уже ?пустил тебе кровь?, то ли энергии убавляется, то ли прибавляется сомнений. Только польза всегда перевешивала, ну или почти всегда. Он помогал - быстро и эффективно, так, как никто другой не сумел бы мне помочь.
     - И ты с ним водился в Системе, рискуя сломать себе мозги?
     - Да. Ради наших ребят. Только ради ребят.
     - Я бы так не смог.
     - Потому что тебе повезло - ты не был Королем ивейдеров.
     Марк отвернулся.
     - Ладно, Король. Давай займемся дровами. Что будем делать с этими чурбанами?
     - По-моему, их надо расколоть - они слишком тяжелые, сырые и, наверное, не станут гореть...

***

     - Стоп кадр.
     ...Стриж отвернулся от монитора: исчезли двое гостей, пила, ярко-желтые сосновые поленья - картинка, пойманная камерой слежения, погасла. Легкие женские шаги приблизились и замерли на пороге, но он нарочно не оборачивался.
     - Добрый вечер, моя любимая совесть.
     - Привет. Зачем ты играешь с Королем?
     - Я не играю, Джу, я просто пытаюсь остановить будущее.
     - А разве это нужно - останавливать будущее?
     - Иногда. Особенно если оно слишком печально.
     - Ты уже совершил одну похожую ошибку, когда заключил сделку с Валентианом.
     - Я тогда спасал твою жизнь, это ведь самое главное.
     - А что теперь?
     - Ничего личного, одна политика, - лукаво усмехнулся луддитский диктатор. - Вдруг исследования с участием этого мальчика помогут псионикам найти средство от преждевременной смерти. Как тебе понравится бессмертие, долгая-долгая жизнь, а, Джу?
     - Никак. Это такая же ловушка, как ваше хваленое всемогущество. На похожую удочку когда-то купился несчастный полковник Септимус Хиллориан.
     - Бедняга. Он нас чуть не убил, и конечно, за это его стоит пожалеть.
     - Не смейся. Он был честным, но его обманули в лучших побуждениях.
     - Душа моя, рассудок для того и существует, чтобы не позволять себя дурачить. Но это так, к слову. В любом случае, покуда наши ученые раскопают хоть что-то стоящее, пройдут годы и годы, это очень длинная история. А пока что у меня завелся другой интерес.
     - Какой?
     - Как ты думаешь, что будет, если Каленусия решит-таки заняться нами, Северо-Востоком, всерьез?
     - Они уже пытались воевать - ничего не вышло.
     - Тогда правил раздолбай Барт и в Порт-Калинусе восстали псионики. Сейчас у руля Вэнс, а это человек другого склада, ты сама знаешь, что раньше его звали Фантомом. В Порт-Калинусе спокойно. Реабилитация почти покончила с сенсами Каленусии - этих несчастных насильно лишили паранормальных способностей. А теперь вернемся понемногу к нашим собственным делам. Пока что пси-мутация - хорошее пугало для жителей пограничных территорий, мало кто суется за реку, а кто суется, горько жалеет об этом - у нас полно боевых псиоников. Но люди очень даже смертны. Нельзя год за годом требовать от них самоотвержения. Настанет день и час, когда они устанут, и тогда рухнет все - Конфедерация сомнет нас, как щенков.
     - Ты что-то задумал?
     - Да.
     - Что-то морально сомнительное?
     - Ну, не совсем. Просто оно еще... не оформилось в слова.
     - Наверное, что-то жестокое до полного отвращения.
     - Узнаю подход сострадательницы! На самом деле ничего ужасного. Просто...
     - Что?
     - Просто мне тоже понадобился... Цертус.

Глава 20

ПРЕСТУПНИК

     7010 год, зима, Конфедерация
     Зимняя равнина, прорезанная конфедеральной магистралью, - зрелище на любителя. Голое скучное пространство, подмороженная зеленая изгородь у обочин, пение ветра и мерзлая пыль из-под торопливых колес. Сквозняк треплет надорванную обшивку фургона, отгибает ее угол, водитель в кабине и не смотрит назад - он пристроил вместо себя миниатюрного сайбер-водителя и пытается согреться, прикладываясь к бутыли с безалкогольным горячительным. Потом открывает окно и зашвыривает флакон с остатками суррогатного пойла в глубину кустарниковой изгороди.
     - Ну и дрянь попалась.
     Поселок близ линии горизонта - ровные чистые домики с весело раскрашенными стенами из пластикофанеры. Поселок кажется игрушкой на ладони. Игрушка растет, обретает тысячи подробностей и медленно, но верно лишается первоначальной чистоты. Свора крошечных собачек выныривает из-за угла, провожает транзитную машину визгливым тявканьем. Усатый водитель вылезает из отсека и, не оглядываясь, бредет в теплую глубину маленького придорожного ресторанчика. Надорванный угол обивки кузова сдвигается, выпуская на волю озябшего пассажира. Тэн Цилиан отходит в сторону, чтобы его не заметил водитель, и пытается согреться. Дорожный указатель обещает триста километров до Мемфиса. Веселая, обклеенная картинками дверь ресторанчика распахивается внезапно - владелец фургона спешит залезть обратно в кабину и тут же трогает с мета - Тэн ловко запрыгивает на ходу. Холод пробирает до костей. Чтобы согреться, Цилиан передвигает пластиковые ящики с консервированными фруктами, сооружая вокруг себя подобие замкнутого пространства.
     ?Ничего, два часа, и я на месте?.
     Дорога близ Мемфиса охраняется. Двое закутанных ?кукол? в форме пси-жандармерии тормозят фургон.
     - Пси-патруль. Вылезайте, проверка.
     Водитель снимает темные очки, стаскивает меховую шапочку с длинным козырьком и равнодушно подставляет свои виски под детектор.
     - Все чисто.
     Младший жандарм тем временем заглядывает в кузов машины.
     - Эй, Аварт! Здесь притулился заяц.
     - Не понял?
     - Этот парень вез незаконного пассажира.
     - Отлично. Проверь заодно и пассажира.
     Цилиан хладнокровно выдерживает проверку, раздосадованный жандарм длинно сплевывает в чистую пелену придорожного снега.
     - Этот недоумок в норме. А все же предъявите свой конфедеральный жетон, свободный гражданин.
     - Я его потерял.
     На широком лице жандарма появляется понимающая ухмылка. Он тянется к уникому, собираясь ввести в Систему приметы беглеца.
     ?Сейчас или никогда?. Цилиан разворачивается и бьет младшего жандарма каблуком в грудь. Тот падает молча и лишь на земле издает короткий всхлип, пытаясь нащупать под одеждой быстро растущее мокрое пятно. Его товарищ, словно бы медленно-медленно, а на самом деле очень быстро вскидывает излучатель, готовясь поразить обоих - и Цилиана, и водителя. Тэн, сбивая прицел, уходит в сторону, и опустевшая обочина дороги вмиг вскипает от выстрела - кудряво пенится пластик поребрика, испаряется растаявший от нестерпимого жара снег. Ошеломленный Аварт ведет ствол следом за мелькнувшей фигурой противника. Цилиан не ждет, он перекатывается, прячась за колесом фургона. Здесь, рядом с протектором, в чистой лужице воды, блестит увесистая гайка. Бывший инспектор Пирамиды поднимает ее и швыряет в Аварта - в верхний край виска, чуть пониже сдвинувшегося обруча пси-защиты. Жандарм валится ничком, с грохотом роняя излучатель...

***

     Шокированный водитель (глаза в пол-лица) с гадливым интересом окинул взглядом победителя Цилиана.
     - Ты кто такой - мутант драный?
     - Нет. Вы сами видели тесты.
     - Шпион принцепса, что ли? Иллирианец?
     - Холера вас подери! Нет, конечно, какой из меня шпион? Я служил только Каленусии. Подвезете до города?
     - Иди туда сам. Пошел вон, мне не нужны чужие проблемы - своих хватает.
     - Вы что - не понимаете? Они были вне себя, вас собирались убить за компанию. Я минуту назад спас вашу жизнь.
     - Проваливай! Проваливай, псих ненормальный, убийца! Засунь это драгоценное спасение себе в самую задницу. Все беды от таких, как ты, - от полоумных бродяг и нигилистов.
     - Погодите...
     - А теперь мой фургон арестуют до выяснения! Эти ящики с ананасовым компотом ждут не дождутся в ?Белой мартышке?, а они застрянут в жандармском управлении минимум на неделю, кто будет оплачивать убыток?!
     От злости щеки усатого водителя приняли иссиня-пунцовый оттенок, он вцепился в отвороты потрепанной куртки бывшего инспектора Пирамиды и принялся трясти его, выкрикивая Цилиану в лицо:
     - Кто? Кто будет? Кто?
     - Цертус.
     - Чего-чего?!
     ?Великая Пустота. Он меня не пускает. А время дорого, оно разлетается, как невесомая золотая пыль, и пошел последний отсчет?.
     Тэн Цилиан одним движением высвободил плечо и обманчиво несильно ткнул усатого под ложечку - тот скорчился, осел и надолго потерял интерес к событиям.
     Цилиан вернулся к младшему жандарму (этот слабо стонал) и забрал излучатель с полным зарядом. Потом нагнулся к неподвижному Аварту.
     ?Боги прошлого и Разум будущего. А ведь я, кажется, убил его?. Он тронул запорошенные мелким снежком волосы убитого - и там, под кожей виска, прощупалось плоское тельце чипа. Вокруг уже расплывался багровым тугой кровоподтек.
     ?Вот оно что. У него был электронный трансплантат. Я случайно разбил схему ударом гайки. Прости, парень, я не хотел, так получилось - это Цертус. Это только Цертус?.
     Цилиан подобрал второй излучатель, рассовал оружие по карманам, обруч пси-защиты не тронул, подумав, обшарил карманы жандармской униформы. Денег почти не оказалось, зато за пазухой у мертвого Аварта нашлась электронная карточка и упакованный в гибкий пластик портрет трехлетнего ребенка. Тэн оставил карточку себе, а изображение засунул обратно, во внутренний карман чужой куртки.
     Вдали высверкнуло - огонек напоминал тревожную мигалку жандармерии. Цилиан оценил ситуацию и отодвинулся в тень фургона. ?Поздно. Здесь не обошлось без ментального слежения за дорогой - я упустил из виду такую возможность. Мне некуда бежать, они перекроют шоссе, фургон не пройдет, вокруг голое поле - там не спрятаться, все простреливается насквозь. Можно еще уповать на чудо, но за последние недели я исчерпал свой лимит на чудеса. Сейчас они подъедут и пристрелят меня за неподчинение аресту. В сущности, это правильно. А драться я непременно буду, потому что меня нестерпимо тянет это сделать?.
     Полицейские кары неслись по шоссе с заунывным ревом, Цилиан ушел в тень колеса, надеясь, что первые выстрелы придутся по кабине. Машины притормозили, полукольцом окружая место трагедии - холмики уже присыпанных снежной крупой тел, застывший в неподвижности фургон, разбросанные вещи.
     - Что там по пси-детектору? - спросил незнакомый, хриплый на ветру голос.
     - Трое живых, один мертвый. Этот парень кого-то замочил.
     Тэн немного высунулся, в тот же миг веер пуль стегнул кузов машины, побежало лучистыми трещинами лобовое стекло, ?потекли?, оседая, пробитые выстрелами колеса. Бывший инспектор прицелился из излучателя, выбрав чью-то голову в пси-шлеме, чуть придавил, но не довел спуск до конца. Тонкая, как волос, грань еще отделяла его от порыва, за которым начиналось сумасшествие отчаяния. Он переместил ствол и выпустил заряд под ноги полицейским - заснеженный асфальт треснул, взвилось облачко пара, противники мячиками скакнули в стороны.
     - Мать Разума! Он еще и отстреливается. Того и гляди убьет заложников.
     Ответный огонь пришелся в корпус машины. Не задетый Цилиан перекатился поближе к придорожной канаве, уходя из-под огня. На той стороне не спешили высовываться, должно быть, не желали рисковать.
     - Эй, парень! Ты не местный или идиот? Бросай оружие, выходи, руки за голову!
     - Кто со мною говорит? - спросил Цилиан, порывом сухого холодного ветра голос его отнесло в сторону, но враг, кажется расслышал правильно.
     - Торрес, уголовная полиция Мемфиса. Мы не пси-жандармерия, если тебе это так интересно. Ты псионик?
     - Нет.
     - Тогда лучше выйди подобру-поздорову. Кстати, оставь мысли о смерти героем, у нас отличный снайпер, ты и задеть-то никого не успеешь.
     - А какой холеры мне вообще сдаваться? Стреляйте метко и кончим с этим паскудным делом.
     - Если ты, парень, сдашься прямо сейчас и не причинишь вреда тем двоим, может быть, на твоем счету окажется только одно убийство.
     Цилиан задумался всего на миг. Предложение полицейского офицера казалось заманчивым, но только для непосвященного. ?Гражданская полиция - это не пси-жандармерия, возможно, они не застрелят меня на месте, нужно попытаться объяснить, что я только защищался. Пусть дело дойдет до Трибунала - я мог бы перед судом упирать на случайность, на убийство этого Аварта по неосторожности, и отрицать все остальные обвинения - в первую очередь насчет смерти Сиры и Калберга. По крайней мере, насчет Калберга у меня наверняка бы получилось. Если бы... если бы не Цертус... Он легко собьет с толку защиту и подделает любые улики?.
     В этот короткий миг Цилиан остро осознал безнадежно пустой и тоскливый холод огромного пространства равнины, ощутил свое одиночество. Земля вокруг промерзла, от такой почвы отскакивает лопата, и мелкое жесткое крошево, смешанное со льдом, приходится долго выскребать - покуда не станет четким черный прямоугольник ямы.
     ?Эта драка исчерпала мои ресурсы. Я не боюсь, - подумал Цилиан. - Лучше умереть, пока я свободен, по крайней мере, не дам Цертусу вести меня за черту смерти долгим и болезненным путем. Не надо было обещать слишком многого. Эх, Вита!?
     Он вытер влажные от холода глаза, еще раз, непонятно зачем, проверил излучатель, поднял ствол, прижал ледяной кружок дула к собственному виску и тут же придавил курок.
     И мир зимы, сметенный ударом, рассыпался в прах. Но это не был ни жесткий, горячий толчок пули снайпера, ни обжигающий и сокрушающий выплеск энергии излучателя.
     Голову Цилиана коротко обожгло холодной болью электрического разряда. А потом мир и в самом деле умер, исчез и не осталось больше ничего.
     Торрес, офицер уголовной полиции, подошел к распростертому телу. Сначала он двигался очень и очень осторожно, потом успокоился и последний короткий отрезок пути прошагал широкими размеренными шагами.
     - Хороший выстрел, сержант. Просто великолепный выстрел - вы ему влепили прямо в затылок.
     Торрес присел на корточки, взял в свои ладони твердые и холодные руки Цилиана, с трудом высвободил из них излучатель.
     - Смотрите-ка, он пытался застрелиться и даже успел спустить курок.
     - Почему ему не разнесло голову?
     - Не знаю. Это какая-то мистика - излучатель не сработал. Может быть, холод повлиял на электронику.
     - Я всегда больше доверял честным пулям - лучевое оружие портит все подряд - технику, интерьеры, даже асфальт, - глубокомысленно заявил сержант.
     Полицейские подобрались вплотную к неподвижному Цилиану.
     - Он мертв? - спросил невесть откуда вывернувшийся журналист.
     - От парализующего выстрела не умирают, - сухо отозвался Торрес. - Очнется через полчаса.
     - Куда его теперь? На базу пси-жандармерии? Там его быстро разберут на запчасти.
     Полицейский слегка замялся.
     - В уголовное управление. Он не псионик.
     - Будет скандал.
     - Плевать мне на скандалы с наблюдателями. Неважно, кого прикончил этот несчастный - жандарма или не жандарма. Убийства в нашем ведении. Поехали.
     Цилиан очнулся только через час - под самым потолком следственного бокса тускло светила лампочка, где-то в гулкой утробе здания дребезжали стальные двери и грохотали чужие шаги. На затылке ныла изрядная шишка.
     - Цертус подлец! Придется привыкать жить заново, а у меня так болит голова.
     Бывший инспектор, оставаясь в душе фанатиком системы ментального контроля, не мог похвастаться тем скепсисом и замешанным на дерзости оптимизмом, которым отличался в аналогичных обстоятельствах нынешний луддитский диктатор Стриж. Провал дела Короля, предательство Цертуса, несправедливое увольнение, мучения внутри миража, смерть Калберга и Сиры, бегство и метания по дорогам Конфедерации - все это лишь отчасти расшатало лояльность Цилиана. Настроения Тэна мигом приняли бы иное направление, убедись он в невиновности Егеря и Фантома. Оправданный и обласканный начальством, инспектор и впредь охотно служил бы Пирамиде.
     Он встал и потянулся, насколько позволяли тесные стены.
     - Эти жандармы - просто обыкновенное быдло! - вырвалось у наблюдателя от души.
     До отставки Цилиан принадлежал к привилегированной интеллектуальной элите офицеров Департамента Обзора, теперь ничем не прикрашенный образ провинциальной пси-жандармерии вызывал у него острое отвращение. Беспомощное положение Тэна примешивало к этому отвращению страх за самого себя.
     - На выход.
     Он протянул запястья и позволил защелкнуть наручники. В маленьком судебном зале не было никого, кроме лысого, в поношенной мантии, председателя Трибунала и скучающего сайбер-секретаря.
     - Где все остальные? - растерянно спросил бывший инспектор.
     Его без церемоний втолкнули в клетку. Судья провел обеими ладонями по гладкому темени, вытащил из рукава и утвердил на макушке слегка растрепавшийся парик и ответил со стоицизмом ласкового дедушки:
     - У нас, молодой человек, введена сокращенная процедура судопроизводства. А почему бы нет? За Таджо псионики, в секторе особое положение, к тому же бывают и просто совершенно очевидные дела - вот как ваше, например.
     - Я немедленно требую адвоката! - отчеканил Тэн Цилиан, понятия не имея, что повторяет в точности слова Короля ивейдеров.
     - Не буяньте, подсудимый.
     - Но по закону мне положен адвокат.
     - В зоне особого положения действует видоизмененный вариант закона.
     Цилиан заставил себя замолчать, панически переживая полную беспомощность. Судья ткнул пухлым пальцем в услужливо подкативший поближе канцелярский сайбер и зачитал с экранчика невыразительным стариковским голосом:
     - Тэн Цилиан, личный жетон номер 173534, пси-нормальный, тридцатилетний, ранее не замеченный в рецидивах, нигде не работающий свободный гражданин Каленусийской Конфедерации, обвиняется на основании статьи 355 (непредумышленное убийство) и статьи 71, гм... вооруженное сопротивление аресту. Мастер Цилиан, признаете вы себя виновным?
     - В убийстве - не признаю, нет.
     - В деле имеются свидетельские показания водителя грузовика и сержанта пси-жандармерии... Сайбер - живо текст на большой экран - да не сюда! На тот, под потолком, пусть подсудимый увидит настоящие факты...
     Тэну захотелось закрыть глаза, но он вынудил себя задрать подбородок и дочитать.
     - Это было?
     Цилиан молча кивнул - во рту пересохло. Старый тусклый экран немного мерцал. Судья улыбнулся доброй стариковской улыбкой.
     - Вы сами видите, молодой человек, что ваши насильственные художества отрицать бесполезно. Ведите себя прилично - убийство есть убийство, пусть даже совершено оно гайкой. Двое уважаемых свидетелей против упорного отрицания подсудимого - ну кто вам поверит? Сайбер, подготовьте стандартный бланк приговора, пробелы я заполню сам.
     Цилиан едва не застонал от ярости.
     ?Сейчас благодушные провинциалы упекут меня в тюрьму лет этак на двадцать пять. Они справятся с проблемой и без помощи Цертуса?.
     Судья задумчиво откинулся в высоком кресле. Резная спинка черного дерева на две ладони возвышалась над его поношенным париком. Сайбер суда замешкался, по-видимому, упорядочивая стандарт формул