зучила. Я
загнала вас в угол. Проиграете так и этак.
   Энге почувствовала, как в ней разгорается гнев, как большие пальцы сами
собой раздвигаются в желании убить эту пакостницу, стремящуюся разрушить
все, во что она верила, чему отдала жизнь.
   Но она поняла, что, поддавшись ярости, сама все погубит.
   Гнев не исчез, но она спрятала его в себе и, бессильно опустив руки,
пошла прочь.
   - Мудрое решение, - сказала Вейнте', изогнувшись победной дугой. -
Поговори со своими Дочерьми, пусть хорошенько следят за городом, пока ты
будешь отсутствовать. У них же просто нет выхода - не так ли? Пусть
работают как обычно. Только в моем городе, не в своем. Напомни им, что
если они откажутся и будут сопротивляться, то умрут. А вместо них я
привезу сюда фарги. Иди же, скажи им и возвращайся. Сегодня мы отплываем в
Гендаси: мне нужно сделать еще одно дело, прежде чем я примусь
переделывать город. Я очень хочу, чтобы ты видела, как я схвачу устузоу
Керрика и убью его. Ты же хочешь видеть это - не так ли?
   Глубоко сокрытые гнев и ненависть проступили в глазах Энге. Она долгим
взглядом посмотрела на Вейнте', потом отвернулась и медленно пошла прочь.
Вейнте' жестом потребовала внимания экипажа урукето.
   - Кто командует? - спросила она.
   - Я, - ответила Элем. - Но я служу только Угуненапсе, а не тебе.
Урукето останется здесь. Можешь теперь убить меня.
   - Ну-ну, так легко ты не отделаешься, капитан.
   Умирать будешь не ты - а твои подруги-дуры. В ответ на каждый твой
отказ я буду по одной убивать их.
   Понятно?
   Элен зажестикулировала - смятение, неверие, невозможность свершения
услышанного.
   - Ты сомневаешься? - спросила Вейнте'. - Нука, Акотолп, пристрели
какую-нибудь из этих презренных, чтобы остальные поняли, что я не шучу.
   - Нет! - вскрикнула Элем, делая шаг вперед и заслоняя подруг, прежде
чем Акотолп подняла оружие. - Урукето уйдет по приказу, больше никто не
умрет. - Она взглянула на труп Фафнепто. - Хватит и этой.

   ...Оцепенев от отчаяния, Энге шла по городу, шок от неожиданного
явления Вейнте' не проходил. За один день ее низвергли с высочайших вершин
надежд в глубины отчаяния. На пути она встретила двоих Дочерей, те
отшатнулись - такая боль была в ее движениях. Энге остановилась и привела
в порядок свои мысли.
   - Передайте всем, чтобы немедленно собирались на амбесид. Произошли
события катастрофического характера.
   Пока она медленно шла, вся уйдя в думы, весть разнеслась по городу. К
ее приходу Дочери уже собрались. Когда она заговорила, молчание было
полным.
   Энге рассказала о том, что случилось. Раздались крики боли и отчаяния,
когда она объяснила им, чего надо ждать.
   - Мне хотелось бы сейчас сказать всем - надейтесь на лучшее. Но я не
могу.
   - Нам следует уйти из города, - проговорила Сатсат. - Я помню эту
Вейнте'. Разве ее можно забыть?
   Угуненапса - воплощенная жизнь, Вейнте' - смерть во плоти. Надо
покинуть город. Умрем в обоих случаях.
   Энге сделала жест понимания.
   - Ты так говоришь от страха. Какой бы ужасной Вейнте' ни была, она
всего лишь иилане'. Мы пришли на край света не затем, чтобы умереть,
встретив первое препятствие. Город наш. Она пытается овладеть им, но мы
должны молчать и работать. И говорить будем не с ней, а с теми фарги,
которых она может привезти сюда.
   Если они поймут слова Угуненапсы, то станут такими же, как мы. Тогда мы
победим. Я прошу вас только верить в то, что мы делали, и в то, что нам
еще предстоит сделать. Оставайтесь здесь. Усердно трудитесь. Когда мы
вернемся, всем придется проявить еще больше усердия. Но у нас выбора нет.
Если мы истинно следуем учению Угуненапсы, нам не остается ничего другого.
   Сатсат, Омал и Эфен прекрасно понимали, что их ждет. Они знали Вейнте',
когда она была эйстаа Алпеасака, задолго до гибели города. Они прекрасно
представляли, на что она способна. А потому подошли к Энге и тронули ее
большие пальцы как эфенселе, остальные застыли в молчании. Здесь, в этих
далеких краях, их объединяла вера в правоту Угуненапсы. И сознание этого
успокоило Энге, дало ей силы продолжать.
   - Благодарю вас за помощь. Благодарю вас за сочувствие. Этим словом
мудрая Амбаласи определила то, что Угуненапса даровала всем иилане'. Я
буду помнить это, когда мы уплывем отсюда. И хотя кажется, что надежды
нет, я все же надеюсь. Мы можем победить.
   С этими словами она покинула акбесид и через весь город пошла к берегу
реки. Все были уже в урукето, лишь Вейнте' стояла на причале, поджидая ее.
   Энге ничего не сказала, даже не обратила на Вейнте' внимания. Она
поднялась на плавник и обратилась к Элем:
   - Можешь отправляться, когда все будет готово.
   Делай как они прикажут: эти твари несут насилие и смерть.
   - Правильно говоришь, Энге.
   Сверху на них упала тень Вейнте', но и Элем не обратила на нее внимания.
   - Неважно, где ходишь сегодня, если в завтра и завтрашнем завтра будешь
идти путем Угуненапсы.


                           Глава тридцать пятая

   Расставание получилось веселым - таков обычай у парамутанов. Все знали:
если печалиться перед дорогой, можно накликать неудачу, бурю, ненастье.
Ханат и Моргил, чрезвычайно довольные результатами обмена, с хохотом
помогали парамутанам сталкивать иккергак в море. Огромные волны то и дело
окатывали их с головой. Наконец кораблик закачался на воде. Калалекв
поднялся на борт последним. Сильные руки помогли ему забраться, подтянув
за руки и за хвост.
   - После зимы мы вернемся и принесем много разных вещей. Приходите!
   - Придем! - отозвалась Армун, стараясь перекричать шум волн. - Мы будем
здесь.
   - Что сказал мохнатый? - спросил Ханат, выбивая зубами дробь.
   Посинев от холода, он закутался в одну из своих новых шкур.
   - Они хотят меняться.
   - Мы тоже! На будущий год придем пораньше и сделаем порро. Им
понравится.
   - Даже и не думай, - сказал Керрик, - ты ведь не жил с ними зимой под
снегом. Они странный народ.
   - А мне нравятся, - вмешался Моргил, - они веселые. А теперь скажи, что
за вонючую черную грязь ты зарывал? Я до сих пор чувствую ее запах.
   - Эта грязь сохранит нам жизнь, когда они умрут, - сказал Керрик,
показывая свой хесотсан. - Парамутаны умеют делать сильный яд, называемый
таккуук.
   Им они убивают самого большого морского зверя. Им можно убивать и
мургу. Теперь мы знаем, как его делать. Я-то всего не помню. Его Армун с
Калалеквом варили. Все довольно сложно.
   - Не очень, - отозвалась Армун. - Просто нужно, чтобы кровь и
внутренности перегнили как следует, потом надо добавить коренья. Я знаю
это растение, нам всегда запрещали подходить к нему и трогать. Теперь я
поняла почему.
   - Эта вонь сразит раньше нас, чем мургу, - проворчал Ханат.
   - Не думаю. - Керрик поднял копье. - Второй раз его надо зарывать в
маленьких кожаных мешочках вместе с наконечниками. Будем закапывать с ним
стрелы, специальные стрелы для мургу. И когда будем стрелять в марага,
наконечник проткнет мешочек, острие войдет в тело, яд выльется, и тварь
погибнет.
   - Так и сделаем, - с огромным энтузиазмом откликнулся Моргил. - Мы тебе
поможем, Армун, и наделаем кучу стрел с таккууком. А потом предложим их в
обмен другим саммадам. Или пойдем в долину саску - поменяем на ткань.
   - Ты, наверное, скоро разучишься охотиться, - сказала Армун. - Все бы
тебе меняться.
   - А что? Захочу - поохочусь, но и меняться - дело хорошее,
   Шкур и мехов оказалось столько, что Ханату и Моргилу пришлось вырезать
шесты для травоиса. Волокуша была тяжелой, и они по очереди тащили ее на
юг.
   Ночи стояли холодные, днем тоже было зябко, но под новыми шкурами было
так тепло спать.
   "Звезды здесь как будто поярче, чем на острове, - подумал Керрик,
вглядываясь в небо, когда Армун заснула. - Если звезды - тхармы охотников,
то где же им светить ярко, как не на севере, где погибли тану.
   Когда-нибудь снега растают, и они снова вернутся в горы. А пока - все
живы, саммады растут, и мургу не страшны, даже если сдохнут все хесотсаны.
Завтрашнее завтра сулит добро. Так частенько говорили иилане'".
   Припомнив эти слова, Керрик машинально шевельнул ногами и сложил руки.
Армун застонала во сне, и он замер.
   Забыть иилане' и быть только тану...
   Они быстро шли по знакомой тропе. Дважды на них набрасывались большие
мургу, и тогда приходилось обращаться к стреляющим палкам. Ели досыта.
Когда Ханат или Моргил не тянули травоис, они по очереди исчезали в лесу и
возвращались с убитым марагом или оленем. Каждую ночь путешественники
разводили костер, жарили мясо и наедались на весь завтрашний день.
   Так они продвигались на юг.
   Вскоре им попалась тропа, которая вела к другим саммадам, Завязался
спор - не свернуть ли. Ханат и Моргил желали меняться. Керрику было все
равно, но Армун держалась твердо.
   - Нет. Может быть, они на юге. Если нет - то вы вдвоем в любое время
можете сходить к ним. Возвращаемся домой! Там мои дети, и я хочу их видеть.
   Она с укором посмотрела на Керрика.
   - Ах да. И я тоже, нe будем останавливаться. Идем к нашему острову.
   Дни становились короче, и за день им уже не удавалось много пройти. Это
раздражало Армун. Она стала заставлять охотников пускаться в путь затемно
и не останавливаться до глубокой ночи.
   - Я устал, - однажды вечером сказал Ханат, глядя на темнеющее небо. -
По-моему, пора остановиться.
   - Идем дальше, - сказала Армун. - Я тоже устала, но если доберемся до
стоянки возле ручья сегодня, то завтра еще до темноты придем на остров.
Иначе я пойду одна. Дайте мне стреляющую палку.
   - Ладно-ладно, - отозвался Ханат, налегая на кожаные лямки.
   Ночью шел дождь, поутру слегка прояснилось. Армун разбудила охотников,
смеясь в ответ на их ворчание. Выйдя на тропу, все заторопились - хотелось
побыстрее оказаться дома. Днем они даже не стали делать привал и
перекусили на ходу холодным мясом.
   И ничего не пили - каждый из них мог целый день обходиться без воды.
   Керрик не заметил бы тропы, ведущей к острову, но Моргил вовремя
остановил его. Не доходя до брода через пролив, они повстречали охотников
из своего саммада. Раздались приветствия, сопровождаемые одобрительными
возгласами при в 'да мехов и шкур. Охотники вызвались помочь доставить
новые приобретения в лагерь.
   Едва они подошли к стоянке, Херилак разразился приветственным воплем.
Из шатра появилась Малаген с Исель на руках. Девочка с радостным смехом
потянулась к матери, Армун схватила ее и прижала к груди.
   - Значит, парамутаны приходили, и вы менялись, - сказал Херилак, щупая
мягкие шкуры.
   - Да, саммадар. И даже более того, - ответил Керрик. - У них есть
штука, которая зовется таккуук, и мы научились ее делать. Это очень важно
для тану.
   - А где Арнхвит? - спросила Армун, прижимая к себе дочь и оглядывая
собравшихся детей. - Где он?
   - Его здесь нет. Я знаю, где он, - ответил один из мальчишек. - Он
ходит на запретный остров и там дрыгается перед марагом.
   Он смеясь стал раскачиваться, но смех тут же сменился жалобным воплем:
Армун толкнула его, и мальчишка полетел кубарем.
   - Откуда ты знаешь? Ведь ты не был там, это запрещено. Ему нельзя
одному ходить туда.
   Она гневно взглянула на Керрика.
   - Пойду приведу его, - сказал тот, забирая стреляющую палку. - Пойдем
со мной, друг Херилак, мне многое нужно тебе рассказать.
   - Идем, - ответил саммадар и отправился за луком и стрелами.
   - Мы уже добрались до нужного места? - поинтересовалась Вейнте',
сравнивая снимок с проплывающими мимо берегами.
   - Да, - ответила Акотолп и ткнула в снимок пальцем. - Мы сейчас здесь,
рядом с этими небольшими островами у берега. А вот здесь остров побольше -
там и находится логово устузоу.
   - Урукето сможет подойти к нему?
   - Нет, проливы между островами чересчур мелководны.
   - Понятно. А где то место, где обретается иилане'?
   - Тут - на острове со стороны моря.
   - Здесь и высадимся. Сначала будем говорить с ней. Устузоу коварны. Но
мы должны напасть первыми.
   А она сможет помочь нам. Она скажет, здесь ли тот, который мне нужен, и
где его искать. Умрут остальные или нет - для меня неважно. Мне нужна
только его смерть. - Она отрывисто приказала Элем: - К острову, ближе.
Вызвать наверх Энге.
   Урукето приближался к берегу, когда Энге поднялась на плавник.
   - Плыви к берегу! - приказала Вейнте'. - Акотолп поплывет за тобой. И
не забудь про ее хесотсан.
   А я поплыву со своим. Если у Элем появится желание немедленно
отправиться обратно, едва мы окажемся на берегу, мы убьем тебя. Понятно?
   Энге сделала утвердительный жест и спустилась по спине урукето к воде.
Следом за ней нырнула Акотолп.
   Бежать Энге не собиралась, потому что знала - тогда Вейнте' убьет
экипаж урукето. А потому стала ждать Акотолп на берегу. Вейнте' быстро
плыла за толстухой,
   - Я пойду первой, - сказала она, - следуйте за мной.
   Она неторопливо поднялась на вершину дюны, глубоко взрывая когтями
песок. Дюна заросла высокой травой, Вейнте' медленно раздвинула ее, чтобы
посмотреть, что делается внизу. И замерла без движения, только рука за
спиной извивалась, требуя молчания. Внизу Вейнте' увидела две фигуры и
прислушалась, о чем они говорят.
   - Попробуй снова, - сказал Арнхвит, держа хардальта за щупальца перед
Надаске'.
   - Грардал, - ответил Надаске', повторив движение мальчика.
   - Не грардал, а хардальт. Хардальт. И не шевели руками.
   - Но ты шевелил.
   - Да. Но когда говорят на марбаке, пользуются только звуками.
   - Глупая-уродливая речь. Она годится только для устузоу.
   Заметив чью-то тень, Надаске' взглянул вверх одним глазом и метнулся к
укрытию.
   - Немедленное прекращение движения! - приказала Вейнте', спускаясь
вниз. - Если у тебя там хесотсан, только тронь - и немедленно умрешь.
Выходи, и с пустыми руками!
   Надаске' медленно вышел из шалаша с опущенными руками. Вейнте'
поглядела на него, наклонилась вперед и фыркнула:
   - Самец! И вроде знакомый.
   - Мы уже встречались, Вейнте'. Ты не помнишь. А я помню. Ты была эйстаа
Алпеасака и послала меня на родильные пляжи. Но я вернулся.
   Вейнте' сделала жест холодного негодования по поводу проявленного
негодным самцом гнева и сообщила, что с удовольствием отошлет его туда еще
раз, - и немедленно. Но ее внимание привлек Арнхвит, который с
округлившимися от страха глазами смотрел на нее и на мургу, спускавшихся
по склону. Двое, которые держали хесотсаны, двигались угловато и резко -
не так, как Надаске'. Он сделал еще шаг назад и остановился, когда первый
мараг жестом приказал прекратить движение.
   - Я видела, как ты разговаривал с этим самцом.
   Значит, ты иилане', но это невозможно-немыслимо.
   Однако это так. Подойди ко мне, приказываю. Ты понял?
   Дрожа от страха, Арнхвит шагнул вперед и сделал жест понимания смысла.
Вейнте' наклонилась к нему - он ощущал отвратительный запах ее дыхания - и
прикоснулась пальцем к металлическому ножу, висящему у мальчика на шее.
   - Что означает это изделие из металла? Оно маленькое, а мне приходилось
держать такое же, только побольше. Но это было очень давно. Большое
послужило знаком окончания войны, в которой я должна была одержать победу.
Оно висело на шее устузоу-убийцы по имени Керрик. Немедленно объясни.
   Арнхвит понял все, что говорила иилане', кроме имени - Вейнте'
произнесла его неразборчиво. Впрочем, все было и так ясно.
   - Есть только один металлический нож подобный этому. Он висит на шее
моего... эфенселе,
   Более близкого понятия в иилане' слову "отец" он не знал.
   - Значит, ты - эфенселе того, кого я разыскиваю.
   Но где он, почему ты один? Объясни мне быстро, самец, - приказала она,
одним глазом глядя на Арнхвита, другим на Надаске'.
   Но тот и не подумал отвечать. Свобода кончилась, и жизнь вместе с ней.
Перед ним стояла Вейнте', известная своей жестокостью. Она конечно же
будет весьма недовольна его бегством из ханане и тем, что он спасся и
свободно жил после гибели города. И она позаботится, чтобы он хорошенько
пострадал перед тем, как послать его умирать на пляж. Все кончилось.
   Что-то шевельнулось в кустах, Надаске' бросил туда взгляд. Ничего
особенного, какое-то животное - теперь это уже безразлично...

   Керрик с Херилаком подошли к протоке, когда из кустов на
противоположном берегу выскочил Долл и бросился в воду, всхлипывая и
задыхаясь.
   Вытащив мальчишку из воды, Херилак тряхнул его.
   - Тебе уже была выволочка за то, что ты здесь шляешься. А теперь я
выдеру тебя как следует.
   - Там мургу! Они пришли с моря, мургу...
   Херилак взял его за подбородок и посмотрел в глаза.
   - Ну-ка, что за мургу? Те, что убивают стреляющими палками?
   - Да, - ответил Долл и скуля повалился на землю.
   Повернувшись, Херилак бросился вслед за Керриком. Догнав его уже на
другом берегу, он схватил друга за плечо.
   - Тихо! - приказал Херилак, - Иди тихо, не мчись, иначе выскочишь прямо
навстречу смерти.
   Керрик отмахнулся и бросился бежать. Там иилане', и Арнхвит среди них.
Спотыкаясь и увязая в песке, он бежал вдоль берега к дюне, укрывавшей
жилище Надаске'. И остановился с криком ужаса.
   Херилак тоже остановился, увидев четырех мургу, двое из которых были
вооружены. Перед мургу стоял мальчик. Выхватив стрелу, охотник натянул лук.
   Керрик ударил его по руке, и стрела воткнулась в песок.
   - Не надо. Они убьют его. Брось лук. Оставь это мне, Херилак. Я сам.
   Он бросил свою стреляющую палку на землю, но Херилак стоял как скала,
видя перед собой лишь тех, кого следовало убить. Один из мургу целился в
Арнхвита. Будь это его сын, Херилак не стал бы колебаться и пожертвовал бы
ребенком, но убил бы всех четверых.
   Но Арнхвит - сын Керрика. Однажды Херилак и так едва не стал причиной
его гибели. Нельзя допустить смерти мальчика, даже ценой собственной
жизни. Медленно, не сводя глаз с мургу, Херилак нагнулся и положил лук на
землю. Уродливый мараг, стоявший перед Арнхвитом, заворчал и задергался,
потом раскрыл пасть, обнажив острые зубы.
   - Повиновение-точный выбор, - проговорила Вейнте', победно изогнув руки
и разинув рот в знак "поединка победы".
   - Пусть маленький идет. Я встану вместо него, - сказал Керрик.
   - Значит, ты ценишь жизнь своего эфенселе дороже собственной?
   - Это встречается у устузоу, - проговорила Акотолп. - Я изучала этих
животных. У них имеет место живое рождение, в маленьких эфенбуру
отмечается большая взаимная привязанность...
   Она умолкла от резкого окрика Вейнте'.
   - Все заканчивается здесь, Керрик. Слишком долго ты воевал со мной,
слишком многих убил. Пришла моя победа. Теперь у меня собственный город.
Он будет процветать и расти. Сейчас ты умрешь и эти устузоу тоже. И
умрете, зная, что умираете первыми. Я еще вернусь сюда с фарги и
стреляющими палками, выращенными верной Акотолп. Я вернусь и буду
преследовать ваш род по всей Гендаси. Найду каждое вонючее логово и убью
каждого устузоу. Думайте об этом, умирая. Думайте как следует. Я дам вам
время подумать, чтобы знание это заполнило вас целиком.
   Подняв вверх оружие, Вейнте' излучала триумф.
   Вокруг нее все застыли в молчании и ужасе. Энге не могла шевельнуться,
в ней боролись убеждения и желание убить Вейнте'. Арнхвит был раздавлен
ужасом.
   Надаске' застыл как каменный. И только Акотолп жестикулировала,
изображая понимание и совершенство действий.
   Надаске' шевельнулся, Вейнте' внимательно посмотрела на него, потом
вновь уставилась на Керрика, заметив, что жалкий самец отвернулся, не в
силах выдержать ее взгляда.
   Надаске' обернулся к перепуганному мальчишке и в жесте симпатии и
понимания положил большие пальцы ему на плечи.
   Вейнте' подняла хесотсан и прицелилась в Херилака.
   - Ты будешь последним, Керрик. Сначала увидишь, как умрут твои эфенселе.
   Надаске' быстро сорвал с шеи Арнхвита металлический нож и, резко
обернувшись, воткнул его сбоку в шею Вейнте'.
   Время остановилось. Глаза Вейнте' расширились от боли, руки стиснули
хесотсан, который стал отч