аянно извиваться в железной хватке. Надаске'
повернул нож, и кровь хлынула ему на руку.
   Вейнте' пошатнулась и рухнула, успев нажать на хесотсан. Треск
прозвучал глухо - прямо на нее свалился Надаске'.
   Акотолп, никогда не бывшая иилане' действия, в ужасе глядела на тела. И
прежде чем она решила пустить в ход хесотсан, оружие вырвали сильные руки
Энге.
   - Конец убийствам! - закричала Энге, поднимая оружие над головой и
забрасывая его далеко в море.
   - Конец убийствам! - эхом отозвался Керрик на марбаке, мягко
останавливая руку Херилака, потянувшегося за луком. - Этот мараг - мой
друг. Она не убивает.
   - Может быть... А этот жирный?
   - Она сейчас умрет, - сказал Керрик и перешел на иилане': - Ты умрешь -
разве не так, Акотолп?
   Тебе следовало умереть, когда погиб Алпеасак, но ты спаслась. Ты всюду
следуешь за Вейнте'! Но она умерла. Почему же ты жива? Тебя нет нужды
убивать, сейчас ты сама умрешь. Отправляйся следом за ней.
   Акотолп внезапно охватил ужас, и она поняла, что устузоу прав. Пришла
смерть... смерть.
   Глаза ее остекленели, и ученая грузно повалилась на песок. Немного
подергалась и застыла.
   Арнхвит со слезами бросился к отцу и обхватил его обеими руками. Керрик
поднял мальчика и прижал к себе.
   - Все наконец кончено, - проговорил он усталым негромким голосом. -
Погиб наш друг Надаске', но лучшей смерти для него нельзя было придумать.
Когда ты станешь взрослее, ты это поймешь. Ему не придется теперь идти на
пляж. И его мы всегда будем помнить - ведь он убил ту, которая хотела
убить всех нас. - Он посмотрел на Энге. - С ней еще кто-нибудь есть?
   - Никого... только Дочери Жизни. Таких, как она, среди нас нет.
   Керрик смотрел на распростертое тело Вейнте'. Мертва наконец. Убийца из
убийц, мертвая, под трупом того, кто ее сразил. В горле возник комок.
Керрик ощутил ужасную тоску.
   - Не хочу больше слышать о смерти, думать о смерти, видеть ее. - Он
обернулся к Херилаку и, мягко разжав руки сына, передал ребенка старшему
охотнику. - Отведи мальчика к матери. Долл уже наверное наделал шума.
Останови охотников, здесь для них нет никакого дела. Объясни Армун, что
здесь произошло, скажи, что я скоро приду.
   Херилак взял мальчика за руку и кивнул.
   - Сделаю, как ты говоришь, саммадар. Но я видел, как эти двое убили
друг друга, а третий лег и помер. Что произошло?
   - Вернусь и все расскажу. А пока знай - та, что лежит в собственной
крови перед тобой, вела мургу против нас. Она убита, и вражда закончилась.
Битва завершена.
   - Значит, мы победили?
   - Не могу так сказать. Разве может быть в такой войне поражение или
победа? Хватит с нас. Все кончилось.
   Он смотрел вслед Херилаку, уводившему его сына.
   А потом обернулся к Энге, застывшей в каменном молчании, после того как
она отобрала оружие у Акотолп.
   - Я только что велел передать моему народу, что война между нами
закончилась. Так ли, учительница?
   Энге сделала знак согласия и триумфа.
   - Закончена, ученик мой. Пойдем со мной на берег - я хочу позабыть весь
этот ужас. Мои спутницы на урукето должны узнать, что и их страхи
кончились. Я многое должна тебе рассказать. Когда ты был мал, я
рассказывала тебе о Дочерях Жизни, только, едва ли тогда ты сумел что-то
понять. А теперь знай, что нас, Дочерей, много. Мы никого не убиваем, и у
нас есть собственный город - Город Мира.
   Они поднялись на вершину дюны, вздымавшуюся над берегом океана. Урукето
качался на прибрежных волнах, набегавших ему на спину. Энге потребовала
внимания и простейшим из жестов фарги велела всем плыть на берег.
   - Может быть, все города теперь станут такими.
   Нам от ииланс' нужен только мир - как и от вас.
   Она повторила сигнал, наконец иилане' поняли его и полезли в воду,
спускаясь по плавнику. Энге повернулась к Керрику, выражая одновременно
сомнение и надежду.
   - Я думаю, что все города килане' оставят теперь ваш род в покое, ведь
каждая эйстаа знает, какую ужасную смерть вы можете принести. Ну а вы
будете нападать на города?
   - Нет, конечно. Сейчас все узнают, что произошло, и никто более не
ступит в Алпеасак.
   - Никогда! Настанет день, и ты умрешь, Керрик. А что будут делать
устузоу, когда тебя не станет, а богатый и обильный Алпеасак будет pядoм?
Обильный и беззащитный...
   - Новой войны не будет.
   - Пусть будет правда в твоих словах. Я вижу сейчас мир, мир ДАННОЙ в
твою и мою жизнь. Но я думаю о завтрашнем завтра. И я вижу твой народ во
множестве приходящим в мой город и отбирающим мир у Дочерей Жизни.
   - Этого не будет.
   Керрик смотрел, как иилане' выбирались из урукето на берег и застывали
в оцепенении, завидев Энге, показывавшую "конец конфликту - конец
убийствам".
   И понял, что она отвечала не ему.
   Однако приходилось принимать такую возможность.
   Иилане' не изменятся, они не в силах измениться. Но тану все время
узнают новое и меняются. И если дело вновь дойдет до столкновения - каким
будет его исход?
   - Я еще кое о чем хотела тебе сказать, но нам пора отплывать, -
проговорила Энге.
   - Да, хотелось бы поговорить, но нет времени.
   Увидимся ли мы, Энге?
   - Надеюсь, что это возможно, но думаю - едва ли.
   - И я тоже. Мой друг Надаске' погиб. Теперь ты среди иилане'
единственная, кого я могу считать другом.
   Я буду помнить о нашей дружбе. Но сегодня, увидев гибель Вейнте', я
понял, что хочу забыть об иилане1.
   Довольно, Энге. Я - тану, и им останусь.
   Энге хотела рассказать ему об Угуненапсе и Духе Жизни, но, заметив
холодность в его позе, не решилась.
   - Ты такой, какой ты есть. Ты это ты.
   Она повернулась, скользнула в воду и поплыла. Он смотрел, как остальные
последовали за ней и первые двое взобрались на плавник урукето. Живое
судно устремилось в открытое море.
   Керрик вновь поднялся на дюны. Трое мертвых иилане' лежали на песке,
облепленные мухами. Нагнувшись, он выдернул металлический нож из шеи
Вейнте', вытер его о песок. Трупы надо похоронить. Это посмертное объятие
вовсе неприлично. Он стащил мертвого Надаске' с Вейнте', закрыл невидящие
глаза друга и уложил тело на песок. Собравшись уходить, он вдруг вспомнил
о ненитеске.
   Фигурка стояла на полочке в глубине укрытия Надзске'. Металл холодил
пальцы, красные камешки глаз блеснули на солнце, когда Керрик поднял ее
повыше.
   И с фигуркой в одной руке, и с ножом сына в другой Керрик повернулся к
иилане' спиной и устало зашагал к стоянке тану.


                                Заключение

   Так было, и пусть все помнят об этом. Так говорит алладжекс, когда
рассказывает о минувших днях. Ashan etcheran variadith, aur skennast man
eis. Так это звучит на марбаке. Думаю, что теперь на сесеке мне этого не
сказать. Армун может: языки всегда ей давались легко.
   Парамутаны сказали бы что-нибудь вроде: Harvaqtangaq netsilikaktuvuk.
Мы каждый год встречаемся с парамутанами. Меняемся с ними. То есть
меняются другие тану, - а мне просто приятно побыть среди этих странных
дружелюбных людей. Кстати, порро мы им не возим - хватило первого и
последнего раза. Поломанные руки и ноги срослись, а вот новый глаз вместо
выбитого не вставишь.
   Армун поговаривает о том, чтобы снова сплавать с парамутанами за океан,
и я отвечаю - почему бы и нет? У нашей дочери Исель теперь свой охотник,
они с ним ушли на север. Арнхвит пока с нами. Он вырос и стал сильным и
искусным охотником; у него теперь свой саммад. Как многие из детей,
рожденных на острове, он не ощущает потребности скитаться весь год,
повинуясь охотничьему зову. Я знаю, женщинам такая жизнь нравится. Они не
хотят покидать свои засеянные харадисом поля, свои печи и ткацкие станки.
Когда здесь становится очень жарко, они начинают твердить:
   как бы нам хотелось сейчас к снегам и морозам...
   женская болтовня. Из прежде живших здесь саммадов многие ушли, и на их
месте теперь живут другие.
   Некоторые тану умерли. Хромой Ортнар жив и попрежнему ворчит. А могучий
Херилак, переживший столько сражений, не проснулся однажды - так и
окоченел ночью под боком у Меррис. Странные вещи случаются. Теперь она
растит сына, Терина. Он уже большой и очень похож на отца.
   Так было, и пусть все помнят. Это легко сказать на иилане': lulukhesnii
igikurunke', marikulugul marikakotkuru - и приподнять хвост, чего я
никогда не мог сделать. Надо бы сходить в город - в Алпеасак - и
поговорить с ними. Интересно - правит ли еще Ланефенуу? Если она жива, то
конечно же до сих пор эйстаа. Ее так просто не вытолкнешь с этого места.
   Надо побеседовать с ней. Я пытался разговаривать с Арнхвитом, но он
твердит, что и слова больше не скажет на иилане'. Хватит мол с него и
марбака. Я не спорю. Интересно, не забыл ли сын своего друга Надаске',
сразившего Вейнте' его же собственным ножом и убитого прямо у него на
глазах? Прежде все это снилось ему по ночам, и он просыпался в слезах - и
так было долго. Я думаю, что он прав, Теперь ему незачем помнить речь
иилане'. И он не захотел тогда брать назад свой нож - даже когда я до
блеска начистил его. Теперь этот нож носит на шее его сын, а Арнхвит носит
мой. Отец и сын - так и должно быть.
   Иногда мне не хватает его прохладного прикосновения к груди. Но
блестящее металлическое кольцо осталось на месте. Вейнте' вырастила его,
чтобы не дать мне убежать от мургу. Она умерла давно, но все-таки поздно,
Несть числа погибшим от ее руки. Скоро я пойду в Алпеасак. Надо сказать,
чтобы они были осторожны, укрепили стену, может быть, перенесли родильные
пляжи в другое место. Недавно молодые охотники принесли мне отрубленную
голову, чтобы я сказал - не марага ли убийцу сразили они? Голова была не
страшная, выпученные глаза, отвисшая челюсть. Просто фарги, только что из
воды. Я объяснил им, что это за существо, и запретил убивать их. Охотники
хохотали.
   Они еще уважают меня, но уже не слушаются.
   Как сказала при расставании Энге? Давно это было...
   "Мир не всегда будет принадлежать иилане'". Тогда я не поверил ей. А
сейчас верю. Вокруг появилось множество тану, саммадов не перечесть.
Многие ушли с острова. И я думаю, придет время - не завтра, не скоро, не
при моей жизни, - когда тану станет столько, что охотники захотят
охотиться на землях, где растет Алпеасак. Захотят поохотиться на стада,
принадлежащие мургу. Я уже чувствую это.
   Хотелось бы снова побывать в долине саску - только путь далек. Ханат и
Моргил ходили туда, вернулись и сказали, что у саску все по-прежнему. И
всегда будет по-прежнему, ибо таков это? народ.
   Думаю, следует сходить в Алпеасак. Предупредить, чтобы получше стерегли
свои пляжи - иначе погибнут другие фарги. Иногда далеко в океане
проплывает их урукето - значит, они знают, что происходит в других городах
иилане'. Интересно, что им известно об Энге и ее новом городе на юге? Она
объясняла, кто такие Дочери Жизни, но я не понял. Энге и Войнте' - ночь и
день. И у тану так бывает, а не только у мургу. Мы живем в странном мире.
   Странно. Кто-то мне говорил об алладжексе и назвал его старым Фракеном.
Лыс он - наверное, поэтому.
   Только я помню его парнем-без-имени. Мир меняется, я понимаю.
   Скоро пойдет дождь. У меня всегда ломит бедро перед дождем. Может быть,
сегодня я схожу на охоту. Впрочем, мяса хватает. Пойду на остров, где жил
Надаске'.
   Одинокий... бедняга. Впрочем что это я? Он покинул ханане, жил на воле,
научился охотиться и ловить рыбу.
   Научился убивать - чего самцы иилане' не умеют...
   Умелый был удар. Точный. Никогда его не забуду.
   Другие-то забыли, конечно. Все забыли. А я не забуду.
   У Ерманпадара никогда не было более яркой звезды.
   Впрочем, может быть, у иилане' нет тхармов... Я не знаю.
   Я был рожден тану, потом меня сделали иилане', и я снова стал тану.
   На самом деле я и то и другое. Мне все равно.
   Временами я ощущаю странное одиночество. Армун со мной - значит,
одиночество имеет другие причины.
   Я должен идти в Алпеасак, должен говорить с эйстаа... Это нужно было
сделать давно, много лет назад.
   Может быть, уже слишком поздно. Боюсь, что так.
   Слишком поздно.
   Так было, и все должны помнить об этом.
   Вот и весь мой рассказ.


   ПРИЛОЖЕНИЕ


  ИИЛАНЕ

  История мира
  Физиология
  Наука
  Общество
  Язык

  ТАНУ
  Язык

  ПАРАМУТАНЫ

  Окружающая среда
  Язык ангурпиаквов

  СЛОВАРИ
  ЖИВОТНЫЙ МИР



                                  ИИЛАНЕ

  От переводчика

  Последующие заметки были переведены с языка иилане, что сложно уже само
по себе. Перевод с этого языка не может не оказаться вольным, и переводчик
заранее приносит свои извинения относительно ошибок и неточностей, которые
могут вкрасться в текст.


                               ИСТОРИЯ МИРА

  Начиная изложение истории, следует указать, что излагаемая здесь
концепция существенно отличается от многих, прежде пользовавшихся
популярностью. Она отличается уже в своей основе, что должен учитывать и
справедливый читатель. Долгая история иилане слишком долго являлась полем
деятельности одних только сказочников и мечтателей. Интеллигентные иилане с
невозмутимым спокойствием отнесутся к любым ошибкам в трудах по биологии
или, скажем, по физике, но немедленно начнут возмущаться любыми
отклонениями от привычной канвы в общепринятых изложениях так называемой
истории, какой бы неправдоподобной ни являлась общепринятая концепция.
Ярким примером тому является популярная "История Мира", в которой
описывается, как семьдесят пять миллионов лет тому назад огромный метеорит
столкнулся с Землей, погубив восемьдесят пять процентов существовавших в те
времена видов. Далее в подробностях описывается развитие теплокровных
существ, ставших доминирующей формой жизни на этой планете. Такими-то
сказками и пичкают публику современные авторы, дабы не утруждать себя
точными исследованиями. Никогда метеорит такого размера не сталкивался с
Землей! И мир, который мы видим своими глазами, всегда был и вечно
пребудет. Поэтому, прежде чем продолжить, необходимо определить смысл
самого понятия "история".
  В наши дни история не только не является точной наукой - по сути своей
она неточна настолько, что зачастую является плодом вымысла, а не итогом
анализа фактов, сонмом фантазий, а не результатом цепи логических
построений. Такое, конечно, присуще самой природе иилане. Нас не волнуют
края, где приходилось бывать, нас интересуют только те, по которым ступают
сейчас наши ноги. Кратковременные перемены нас развлекают. но одновременно
все мы жаждем, требуем, чтобы будущее ничем не отличалось от настоящего, не
грозило нам переменами, даже возможностью их. И поскольку эта устойчивая
тенденция есть часть нашей природы, прошлое не доставляет нам удовольствия:
а вдруг в нем отыщутся долговременные отличия, оскорбительные для нас.
Потому-то мы и пользуемся понятием "яйцо времен", предполагая, что мир
остается неизменным с тех пор, когда он был еще новым.
  Это неверно. И в долгой жизни народа иилане настало время признать, что
известная нам история не имеет абсолютно никакой ценности. Нашу работу мы
хотели бы назвать "Новой историей", но воздерживаемся. поскольку такое
название предполагает наличие существования и "Старой истории", которой не
существует. А потому мы просто отвергаем все предшествующие работы и
заявляем, что существует только одна история. Эта.
  В воссоздании нашей истории нам помогла горстка иилане, интересующихся
геологией и палеонтологией. Чтобы воздать должное этим наукам, мы
утверждаем, что они истинны в той же мере, как физика или химия, и вовсе не
могут служить предметом лукавых насмешек, как принято ныне. Прошлое
существовало, хотим мы этого или нет, как бы мы ни хотели игнорировать этот
факт. При такой точке зрения требуется большая смелость, чтобы признать
простой факт - иилане вовсе не появились ниоткуда, едва раскололось яйцо
времен. В этом правда истории, и она нас питает и восхищает.
  Позволим себе еще одну вольность. Мы не собираемся возвращаться к
абсолютному началу, к появлению прокариотов. Есть работы, в которых
возникновение жизни описывается в куда больших подробностях. Наш рассказ
начинается около 270 миллионов лет до н. э. (до нашей эры), когда
доминирующая роль рептилий уже установилась на земле.
  В те времена существовали четыре основные группы рептилий, известных под
названием текодонтов. Эти примитивные существа были прекрасно приспособлены
для охоты в воде. Они были великолепными пловцами, с сильными, сплющенными
по бокам, хвостами. Некоторые из текодонтов оставили море и вышли на сушу.
Их способ передвижения здесь предоставлял им преимущество перед многими
обитателями суши, вроде протерозухиев, предков современных крокодилов. Все
видели, как неуклюже расхаживают крокодилы, виляя всем телом, фактически
подвешенным между четырьмя ногами. Конечности высших текодонтов двигались в
ровной походке вперед, вверх и назад.
  Поскольку история тех дней существует лишь в окаменелостях, в ней
обнаруживается немало пробелов. Пусть отдельные детали остаются неясными -
общая линия развития событий вполне очевидна. Нашими далекими предками были
существа, именуемые мозазаврами. Эти морские ящеры превосходно
приспособились к жизни в воде; у них появился хвостовой плавник, лапы
превратились в ласты. Одной из форм мозазавров были тилозавры - существа
огромные и симпатичные. Они были поистине огромными - длина тилозавра
больше чем в шесть раз превышала рост иилане - и симпатичными, - ведь они
во многом похожи на нас. Причина этого заключена в том, что они-то и были
нашими прямыми предками.
  Если поставить рядом модели скелетов иилане и тилозавра, каждый
немедленно заметит сходство. И число пальцев на каждой конечности - по
четыре и на руках, и на ногах. У нас по четыре пальца на каждой руке, из
них два больших. Удобен и относительно короткий хвост, похожий на наш.
Сходство очевидно и в строении грудной клетки, начинающейся от ключиц и
кончающейся у таза. Поглядите на оба скелета, и вы увидите перед собой
будущее рядом с прошлым. Мы, потомки жителей моря, приспособились к жизни
на суше.
  Такова наша истинная история, не имеющая ничего общего с загадочным
появлением из яйца времен. Мы - потомки благородных существ, около сорока
миллионов лет назад превратившихся в иилане".


                               Раннее время

  Излагаемое далее во многом является результатом вынужденных догадок. Но
это итог обоснованных размышлений, а не зыбких сказочных фантазий, подобных
выдуманному гигантскому метеориту. Записанные в горных породах анналы еще
надлежит прочитать. Мы всего лишь собираем и складываем воедино известные
факты, как куски разбитой яичной скорлупы.
  Если вы хотите сами собрать вместе части головоломки, обратитесь к
соответствующим геологическим и палеонтологическим текстам. Они откроют вам
происхождение видов, расскажут, как ранние формы превращались в поздние. Вы
узнаете историю различных ледниковых эпох и о дрейфе огромных
плит-континентов. Скалы поведают вам, что северный магнитный полюс Земли не
всегда находился на юге, как ныне, а в разные геологические эпохи пребывал
то на севере, то на юге. Вы можете проверить все это сами... или
удовлетвориться нашим кратким изложением.
  Представим же себе мир, каким он был сорок миллионов лет до н. э. когда
первые простодушные и счастливые иилане населили Землю. Мир был тогда более
теплым и влажным, он изобиловал пищей. Как и сейчас, иилане были
плотоядными, поедали мясо сухопутных и морских существ. Молодняк, как и
теперь, собирался в море в эфенбуру, все вместе трудились и были сыты.
Геология не знает четких свидетельств того, что произошло, когда они вышли
на сушу. и мы можем только догадываться.
  Научившись в море взаимопомощи, иилане не забыли о ней, выйдя из океана
на твердую землю. В те времена, как и ныне, самцы были такими же простыми и
добродушными существами и нуждались в защите, когда становились вялыми,
когда росли яйца, и пляжи приходилось охранять. Пищи хватало с избытком,
жизнь