иилане,
нерешительным жестом попросила  внимания.  Энге  жестом  разрешила говорить.
Ученица собралась с мыслями и начала:
     -  Прежде  чем  Угуненапса  обрела свои мысли, прежде  чем  ей  явилось
откровение, возможно, жили другие, кто усилием разума...
     Тут она умолкла, и Энге пришла ей на помощь.
     - Ты спрашиваешь, была ли учительница наша, Угуненапса, первой во всем,
или же  пришлось  и  ей  черпать из  знаний прежних мыслительниц?  - Ученица
ответила  жестом согласия  и  благодарности. -  Если ты обратишься  к трудам
Угуненапсы,  то  найдешь  ответ на  свой  вопрос. Она  искала знаний у  всех
мыслительниц-иилане, размышлявших над вопросами жизни и смерти, но так и  не
нашла ответа,  даже намека на возмождый выход из  положения. Тогда она стала
искать  объяснение этому,  потому  что по смирению своему  полагала, что  не
может  быть  одарена неведомыми прежде  познаниями,  и  пришла  к известному
выводу.  Она  спросила себя: что  живет,  а что умирает? Одна  иилане  может
умереть,  но город  будет  жить  вечно. И как  раз  тогда умер  первый город
иилане. Она  пыталась  узнать, не было ли  уже таких случаев, но сведений не
было. Город  умер от  холода. Тогда она  попыталась  посмотреть на вопрос  с
другой  стороны.  Если  город  может  жить  и  не   умирать,  почему  иилане
обязательно должны  умереть?  Ведь  и  город умер,  как  умирают  иилане.  В
смирении своем она не могла догадаться, что город умер для  того,  чтобы она
обрела  эту  мудрость.  Но с  благодарностью поняла,  что обретает  жизнь  в
смерти...
     - Внимание, важная информация.
     Слушательницы   с  тревогой  забормотали   и  зашевелились  -  Амбаласи
загородила собой Энге и не дала ей договорить.  Но Энге не обратила внимания
на нелюбезный поступок.
     - Чем мы можем быть полезны Амбаласи, которая спасла нас всех? - громко
спросила  она,  давая  всем  понять,  что ученой следует  выказывать  высшее
почтение.
     - Я  терпеливо ждала,  пока вы закончите, но поняла,  что этот разговор
бесконечен. Поэтому  - перерыв. Есть работа, с которой необходимо справиться
до темноты. Мне нужны крепкие пальцы.
     - Просят  помощи, нужно помочь. - Энге окинула взглядом свою аудиторию.
- Кто из вас первой поспешит помочь Амбаласи?
     Но,  хотя Энге просила помочь,  сестры не разделяли  ее энтузиазма.  Им
совсем  не  понравилась  бесцеремонность  ученой  и не хотелось от философии
обращаться к тяжелому труду.
     Никто не пошевелился, а одна ученица жестом изобразила важность-учения.
Энге смутилась, но не разгневалась.
     - Значит, я плохая учительница, -  сказала она. - Угуненапса учила нас,
что  все формы жизни  равны, что среди  иилане все равны, и просьбу о помощи
следует  понимать  как просьбу ради  жизни.  -  Обернувшись  к Амбаласи, она
смиренно склонилась перед ней. - Я первая поспешу тебе на помощь.
     Тут и ученицы,  позабыв недавнее недовольство, с готовностью  бросились
вперед, выражая понимание и сочувствие.
     -  Без  наставлений   Энге  вы   будете  глупы  как  фврги,  -  сказала
неисправимая Амбаласи. - Мне  необходимы пятеро, чтобы  носить и  помогать в
посадке.
     Она критически оглядела сестер,  по большей части хрупких, выбрала тех,
кто выглядел покрепче, и вместе с помощницей отослало за необходимым.
     - Прости их, - произнесла Энге. - В стремлении к познаниям они позабыли
об обязательных дневных трудах.
     - Все вы тратите время попусту. Отойдем, нужно кое-что обсудить.
     - Испытываю удовольствие, повинуясь твоему желанию.
     -  Наверное, ты искренне говорила. Но только ты, Энге, только  ты одна.
Мне еще  не  приходилось  иметь  дело с  созданиями,  столь же  не склонными
повиноваться, как твои Дочери Лени.
     Энге знаками выразила понимание и извинения.
     - Тому есть причина, как и у всего на свете: удовольствие от пребывания
вместе, от возможности  беспрепятственно говорить о вере. Трудно противиться
этому чувству. К тому же трудно отвлечься от возвышенных мыслей ради тяжелой
работы.
     -  Возможно. Но ведь ее следует выполнять. Кто не работает, тот не ест.
Приведи им этот аргумент. Разве Угуненапса не говорила об этом?
     - Никогда.
     - Очень жаль. Это было бы лучше для нас. Теперь встань здесь и посмотри
туда. Видишь тот мыс?
     - Плохо, - ответила Энге, вглядываясь вдаль над мутными водами.
     Плоский  остров  невысоко  выступал над водой, как  и  другие  островки
вокруг. С жестом недовольства Амбаласи указала на плавник урукето невдалеке.
     - Сверху будет лучше видно.
     На  берегу,  конечно, не  было никакого  причала, но, приманивая свежей
рыбой, урукето заставили  прорыть глубокую борозду в иле. Теперь он отдыхал,
а  в  приоткрытый  клюв бросали  еду. Энге  и Амбаласи осторожно  ступили на
скользкую, покрытую илом, шкуру. Круглый, окруженный костистым ободком  глаз
урукето  покосился  на них,  другой реакции не последовало. Цепляясь когтями
рук и ног за  грубую кожу, они полезли наверх. Энге не торопилась,  чтобы не
обгонять немолодую ученую.
     - Временами мне становится  жалко, что я оставила Йибейск, - пропыхтела
Амбаласи,  -  но  знания превыше  всего.  Мы  с тобой  это  знаем,  но твоим
последовательницам разума не хватает.
     Уважая  возраст  и  мудрость  Амбаласи,  Энге  молча   ответила  жестом
согласия. К  тому же  она  уже  поняла, что следует  во всем  соглашаться  с
ученой,   чтобы   не  дошло   до  перепалки.   Пропыхтев  еще,   Амбаласи  с
неудовольствием огляделась и наконец, заговорила:
     - Смотри-ка, - видишь, там, на полуострове, зеленое пятно.
     Отсюда  был  хорошо   виден  узкий  перешеек,  место  будущего  города.
Растительность там  пожелтела  и погибла, только  зеленая  полоса  виднелась
вдалеке.
     -  Терновая стена, - с удовлетворением  -  в первый раз за весь день  -
проговорила  Амбаласи.  - Грибковая  инфекция  поразила  всю растительность.
Конечно я могу тебе не говорить, что терновник ей не подвержен;  а  животные
погибли  от  голода  или  убежали.  Пора  нам  внедряться  в  освободившуюся
экологическую нишу.
     - Ты посадишь семя города, и он вырастет могучим и высоким.
     Энге изобразила великое удовольствие, но не встретила  никакого отклика
у Амбаласи.
     -  Конец-разума, окостенение мысли. Я вот пытаюсь понять вашу абсурдную
философию. А тебе  разве трудно послушать меня и понять основы биологических
знаний? Почему мы обитаем на этом болотистом островке с такими неудобствами?
Потому  только, что  он  окружен  со  всех  сторон  водою.  Быстрое  течение
ограждает  нас от хищников.  Нам приходится спать здесь под открытым небом и
есть  безвкусную рыбу, которую твои  сестры не рвутся ловить. Нам приходится
ждать, когда вырастет колючая стена, которая окружит город. И пока мы должны
кормить  и выхаживать маленькие хесотсаны, что-бы  они выросли побыстрее и у
нас  появилось  оружие.  И  выращивать  в пруду  лодки,  потому  что урукето
непригоден для плавания по реке. А вот чего мы не должны делать - это сажать
драгоценное семя города!
     - Вопрос, выраженный со смиренным стремлением к познанию. Почему?
     - Почему-почему! -  Зубчатый  гребень на  голове Амбаласи стал красным,
как и  ее ладони. - Если мы посадим его сейчас, его съедят черви и жуки, или
погубит грибок, или же одна из твоих неуклюжих Дочерей раздавит его ногою.
     - Теперь я  понимаю, - невозмутимо  ответила Энге.  - Прошу прощения за
невежество.
     Бормоча и дергая конечностями, Амбаласи отвернулась и стала смотреть на
реку. Овладев собой, она заговорила вновь:
     - Я думаю, что теперь терновая стена уже достаточно выросла. Теперь мне
нужны иилане,  по  меньшей мере половина. Утром  мы отправимся на тот берег.
Если перешеек уже  прегражден терновой стеной,  начнем  очень нужный  труд -
расчистку  земли,  для  чего  внесем  в  нее выращенных нами личинок.  Потом
добавим  азотфиксирующие  бактерии и быстрорастущие-быстро-увядающие кусты в
качестве удобрения.  И только тогда, -  если  все будет в порядке и я увижу,
что время пришло, - мы высадим семя.  Возможно ли, чтобы на этот раз ты хоть
что-нибудь поняла из моих слов?
     -  Я восхищаюсь, -  с  величественной невозмутимостью отвечала  Энге на
новую колкость.  -  И  благодарю  тебя  за подробные  объяснения. Жду  твоих
приказов.
     -  Хотелось бы, чтобы и другие ждали. Вот следующая проблема. Нам нужна
предводительница, та, что будет руководить этими пустяковыми созданиями.
     -  Это действительно  проблема,  - согласилась  Энге, - потому-то мы  и
оказались  здесь.  Мои  сестры,  решившие  умереть  за  свою  веру,  сначала
понимают, что  эйстаа не способна погубить их, а потом  предаются радости от
обретенной свободы.  Они будут  работать  вместе,  им  даже не  нужно  будет
приказывать.
     - Если некому их возглавить, за кем же они последуют?
     - Это очень серьезный вопрос, и я долго размышляла над этим.
     -  Лучше  бы  ты  размышляла  над  ним  не так долго,  а  побыстрее,  -
недовольно проворчала Амбаласи. - Или же все мы умрем, прежде чем ты отыщешь
решение. У всех общественных животных есть вожак, который принимает решения.
Посмотри.  - Она указала  на стайку пестрых крошечных  рыбок на мелководье у
берега. Что-то испугало их,  и рыбешки дружно метнулись в сторону. - Одна из
них  всегда  впереди,  - сказала Амбаласи.  -  У муравьев  есть  царица, чье
плодовитое  лоно  порождает  их  всех.  Сестры  - те  же  муравьи.  Их  надо
возглавить.
     - Я понимаю...
     - Нет,  ты не понимаешь.  Иначе ты уделяла бы этому все  свое внимание.
Надо прекратить все эти игры и разговоры, чтобы ты  могла целиком обратиться
к этой проблеме и не отвлекаться ни на что, пока не примешь решения.  Должна
быть предводительница, которой дана власть, должны быть помощницы.
     - Получается эйстаа со своей свитой, - спокойно  произнесла Энге. - Это
как раз то, что мы отвергли.
     - Тогда придумай что-нибудь  другое, прежде  чем мы  умрем с голоду или
нас  пожрут ночные  хищники. - Краешком глаза заметив  просьбу о  внимании к
Элем, поднявшейся на плавник, она повернулась: - Говори.
     -  Прошу  прощения,  что  помешала,  -  дело большой  важности. Урукето
слишком долго пробыл у берега. Мы должны выйти в море, за пределы устья.
     - Невозможно! - отвечала Амбаласи, жестом приказывая Элем уйти.
     -  Прошу  разрешения объяснить причины, - возразила  та.  - Об этом мне
говорила капитан  урукето, когда  я  была у нее  в экипаже. Я заметила,  что
энтиисенаты ныряют  в воду  и пронзительно кричат. Пора  выходить  в море из
этой мутной воды, нужно как следует накормить урукето.
     - Завтра. Когда мы переплывем туда, где будет город.
     -  Завтра будет слишком поздно. Мы отплывем с отливом. Пробудем в  море
один-два дня. Это очень важно.
     Застыв  на  месте,  Энге со страхом  ожидала,  что Амбаласи  немедленно
покарает ослушницу. Но она забыла,  что  Амбаласи и  в первую, и в последнюю
очередь ученая.
     -  Ну значит,  ты права.  Перед возвращением  убедись, что урукете сыт,
потому-что  он   потребуется  здесь,  и  в  будущем  всегда  сообщай  мне  о
необходимости подобных, отлучек.
     - Повинуюсь, твоему приказу.
     - Наша  вылазка а город подождет. Может быть, оно  и к лучшему. У тебя,
Энге, есть теперь два дня на решение твоей проблемы. Пошли на берег.
     - Боюсь, за  такое время, я ничего не смогу придумать. Это нелегко, ибо
касается наших убеждений.
     Спустившись  на:  берек,  Амбаласи   остановилась  и,  внезапно  ощутив
огромную  усталость, села  на хвост. Здесь  было  слишком  много  физической
работы, к которой  она не привыкла.  Энге терпеливо  ожидала, пока  ученая в
глубокой задумчивости глядела на реку, даже не заметив, как вниз по течению,
тронулся  урукето. Плескаясь в грязи  и  дергаясь, он высвободился из ила  и
повернул  к морю,  следом,  за оживившимися  энтиисенатами.  Амбаласи  долга
сидела с закрытыми глазами, потом открыла их и повернула одно глазное яблоко
к Энге.
     - Имею желание: продолжить.
     - Внимаю с уважением, к глубокой мудрости.
     -  Пересмотри  процесс принятия  решения, взгляни на проблему с  другой
стороны,  как  говорила  ваша  Угуненапса. Пусть  решение придет  снизу,  не
сверху. Бы -  Дочери Жизни, а значит, главное для вас - основные потребности
жизни. Начнем, с одной из них. С пищи. Ты следишь, за ходом моих мыслей?
     С жестам уважения и понимания Энге ответила:
     - Я восторгаюсь четкостью твоей мысли и логикой.
     - Конечно,  что тебе еще остается, - ведь весь груз ответственности лег
здесь на  мои крепкие плечи.  Повторяю. Пища. Если они  признают, что еда им
необходима, чтобы выжить, пусть решают, как добывать ее: каждая для себя или
все вместе.
     -  Прекрасной  - Энге  излучала  согласие  и  энтузиазм. -  Разреши мне
продолжить  твою  мысль.  Как мы  делали это  в  море,  когда всем  зфенбуру
гонялись за рыбьими косяками, так и должны поступить Дочери. Пусть все ловят
рыбу...
     -  Нет!  Ты не поняла.  Теперь вы - не иилейбе,  резвящиеся в океане, а
иилане,  что  работают вместе  для  общего блага.  Следует  заняться  рыбной
ловлей, и пусть одна из них распоряжается.
     - Я понимаю и восхищаюсь. Но решить будет трудно, очень трудно.
     Амбаласи была совершенно согласна.
     -  Речь идет о  выживании - это  нелегко. Города иилане  существуют так
давно, что мы уже успели позабыть, что  когда-то нам приходилось  на  равных
конкурировать со всеми жизненными формами. Придется  подчинить  сестер своей
воле. Лучше убедить их, прежде чем они по одной погибнут в этих краях.

     ...Целый  день Дочери  посвятили дискуссии  и наконец  пришли  к общему
согласию.  Амбаласи возилась со  своими  семенами и подрастающими животными,
время от  времени  жестами выказывая  крайнее  неодобрение  при  взгляде  на
толкующее сборище.
     - Неужели у нас все-таки будет рыба?
     - Мы  приняли решение,  удовлетворяющее учению Угуненапсы. Равенство во
всем и во всяком труде. Рыбной ловлей  будут заниматься тен  Дочерей, потому
что тен - круглое  число, равное числу пальцев на обеих руках. В первый день
распоряжаться будет  первая из  Дочерей. На второй день  командовать  станет
вторая, и так далее, пока не настанет черед распоряжаться последней из тена.
Тогда их  сменит  другой тен, и  так далее, пока не пройдет очередь  каждой.
Потом  все  начнется  сначала.  Разве  это  не  округлое,  не  полное  и  не
удовлетворяющее всех решение?
     Амбаласи ответила с жестами смятения и ужаса:
     - Абсолютная чушь! Самое глупое из всего, что  мне приходилось слышать.
Разве нельзя просто  назначить  ответственную на  рыбную  ловлю... Хорошо, я
вижу по вашим исступленным жестам,  что это не путь Угуненапсы. Делайте, как
решили. Когда начнется рыбная ловля?
     -  Сейчас. И я первая в  тене.  Мы с радостью отправляемся за пищей для
всех.

     Амбаласи  смотрела вслед  удалявшейся  Энге. Та шагала  гордо и  прямо.
Можно  не верить.  Но можно понять. И проанализировать. Впутавшись  в тенета
этой системы,  приходится следовать  ей до  конца во всех ее вывихах.  Иначе
нужно отвергнуть ее. Она уже начала жалеть,  что попала в самые глубины этой
темной философии. Осторожными движениями она очистила корешки юного саженца.
Какой же  истинной и понятной является биология рядом  с учением Угуненапсы!
Но   она  не  может   позволить  себе   выказать   слабость.   Все-таки  эта
отвратительная философия давала вполне биологические результаты. И она давно
решила  исследовать  ее и  обнаружить причины. Трудно быть первой  в  науке,
первой  по уму,  первой  во всех отношениях.  Амбаласи радостно вздохнула  -
подобный груз не обременял ее.



Глава двадцать девятая

     Внимание  и поспешность,  внимание  и  поспешность!  - бессвязно, точно
фарги, повторяла иилане.
     Оторванная от дел Амбаласи уже готова была в очередной раз вспылить. Но
заметив,  что покрытое  грязью создание трясется в смятении и страхе, ученая
жестом потребовала подробных разъяснений.
     - Есть раненная во время ловли. Укус. Много крови.
     - Подожди, сейчас пойдем к ней. -  Собрав все, что могло понадобиться в
подобных случаях, Амбаласи  вручила  корзинку  вестнице.  - Неси и показывай
путь.
     Пробившись сквозь кружок встревоженных Дочерей, они увидели внутри него
Энге, поддерживавшую под голову залитую кровью иилане.
     -  Быстрее, -  попросила  она.  -  Это  Эфен, ближайшая ко  мне.  Чтобы
уменьшить кровотечение, я наложила повязку.
     Взглянув на пучок окровавленных листьев, который Энге прижимала к ране,
Амбаласи одобрила:
     - Правильно сделала, Энге. Подожди, я окажу ей помощь.
     В корзинке кольцом свернулась змейка. Амбаласи взяла ее сзади за голову
и надавила так, чтобы открылась пасть с одним длинным торчащим зубом. Другой
рукой она  взяла  нефмакел  и  протерла бедро  Эфен.  Это существо не только
счищало  грязь,  но  и  уничтожало бактерии  выделяемым  секретом.  Отбросив
нефмакел,  Амбаласи нащупала  под кожей  Эфен пульсирующую  артерию и мягким
движением ввела  в нее острый клык. Целебный яд  хлынул в  кровь Эфен, и она
мгновенно забылась. Только после этого Амбаласи обнажила рану.
     -  Чистый  укус   -  отхватил  мышцу,  не  затронув  сальник.  Придется
почистить.  - Струнным  ножом она срезала обрывки плоти. Рана  закровоточила
вновь,  и, развернув  нефмакел  побольше,  Амбаласи приложила  его  к  ране.
Существо  сразу прилипло  к ней, прекратив  кровотечение и  полностью закрыв
рану. - Теперь отнесите ее, пусть полежит. Все будет в порядке.
     -  Как  всегда  благодарим,  Амбаласи,  -  проговорила  Энге.  медленно
поднимаясь на ноги.
     - Умойся, ты вся в грязи и крови. А кто ее укусил?
     - Вон. - Энге показала на берег. - Запутался в нашей сети.
     Амбаласи обернулась - и впервые в жизни онемела от изумления.
     Еще  живое  существо извивалось  на  земле,  ломая  кусты  и  невысокие
деревья.  Длинное  извивающееся серое  тело толщиной  с туловище фарги  было
вытащено на землю на два-три корпуса  иилане; остальная часть, вероятно  еще
длиннее,  скрывалась   под   водой.  Усеянная  костяными  пластинами  пасть,
маленькие злые глаза слепо таращились на иилане.
     - Мы нашли его, - не  без удовлетворения произнесла Амбаласи. -  Его-то
личинки и плавали посреди океана. А это взрослый.
     - Угорь,  -  с невольным трепетом согласилась  Энге. -  Мир Амбаласокеи
полон чудес.
     - Как может  быть  иначе?  -  пожала плечами  Амбаласи,  возвращаясь  к
обычному наставительному тону, - удивление уже прошло. - Сомневаюсь, что  ты
могла бы понять теории тектонических плит и континентального дрейфа, поэтому
не  буду понапрасну  перегружать  твой ум. Но  ты  способна оценить  выводы.
Некогда эта земля  и  далекий  Энтобан составляли единое целое.  Тогда везде
жили одни и те же создания.  Так было в те времена, когда яйцо времен только
что  раскололось.  Потом  медленная  селекция  и  дифференциация  привели  к
значительным различиям в  облике живых существ,  обитающих  на разделившихся
континентах. Не сомневаюсь, что нам  удастся  найти и  другие отличия, но уж
наверняка не столь потрясающие.
     Через  несколько дней  Амбаласи пришлось  вспомнить  эти  слове  не без
сожаления. Должно быть, она поспешила - более ошибочного заявления ей еще не
приходилось делать.
     Рана   Эфен  заживала  быстро.   У   несчастного  случая  оказалась   и
положительная сторона. Огромный угорь оказался очень вкусным. Его хватило на
всех и много осталось. После побега они  не ели ничего вкуснее размягченного
энзимами рыбьего мяса.
     Когда подкормившийся урукето вернулся, иилане перебрались на нем  через
реку  к  месту нового города. Все Дочери  хотели своими  глазами увидеть это
место, и от желающих совершить прогулку не было отбоя.
     - Куда уместнее выглядело бы стремление поработать, - ворчала Амбаласи,
отбирая сильнейших и отгоняя остальных.
     Как  только все