манера... Конечно же!
     -  Зрефнаис!  -  окликнул он  и, когда капитан,  не скрывая  удивления,
обернулась к нему,  сухо улыбнулся.  - Ты должна помнить меня. Вряд ли  тебе
приходилось разговаривать с другим устузоу.



Глава двадцать пятая

     Онемев  от изумления, Эрефнаис глядела на  возвышавшуюся над ней рослую
фигуру. Мысли путались, голова была  тяжелой.  Опустив на  глаза  прозрачные
мембраны, она очистила их от соленой воды.
     - Керрик... - тупо промолвила она.
     - Он самый.
     Уцелевшие  иилане обернулись  на  голос,  знаками  выражая  смятение  и
озабоченность.
     -  Прикажи  им, - начал  Керрик  в  манере  высочайшей,  обращающейся к
нижайшим,  - не делать никаких  глупостей.  Если ничего  не будут  делать  -
останутся в живых. Пусть слушаются тебя. Поняла?
     Онемевшая  Эрефнаис, казалось, совсем не понимала, о чем идет речь. Все
они такие, подумал Керрик. Указав на погибшего, или еще чуть живого, зверя с
простотой фарги, Эрефнаис проговорила:
     - Мой первый. Когда он проклюнулся, я сама кормила его свежей рыбой  из
рук. Так делают все капитаны. Урукето немного соображают, в какой-то степени
их можно считать разумными.  Он знал  меня.  Я научила  его  всему,  что  им
положено  знать. Да, я понимаю,  он  стар, ему  уже  пятьдесят  пять,  почти
пятьдесят  шесть, больше они  не жлвут.  Будь  мы в открытом  море, этого не
случилось  бы. Если бы не эта узкая протока... Но таков был приказ.  - Она с
отчаянием  поглядела  на Керрика.  - Помню,  ты тоже плавал в нем.  Мы тогда
удачно пересекли океан, и даже шторм не мог помешать нам.
     Все члены экипажа поднялись на ноги и слушали ее слова, они жили внутри
урукето.  Он был их домом.  Одна  из иилане  нагнулась,  движение  привлекло
внимание  Керрика. Она  не села,  а  искала  что-то среди  наваленных  кучей
пузырей и других емкостей.
     -  Отойди! - рявкнул Керрик, делая жест смертельной угрозы и спешки. Не
слушая, она подняла с песка хесотсан.
     С  криком  Керрик выстрелил,  шип  попал  в  один из  контейнеров.  Она
направила на него оружие. Керрик бросился на песок и опять выстрелил.
     На этот раз выстрел оказался удачным. Игла попала в грудь, и стрелявшая
повалилась лицом в песок. Керрик рванулся вперед и, прежде чем члены экипажа
успели отреагировать, подхватил второй хесотсан.
     Прошло  какое-то  мгновение, но все переменилось.  Неподалеку от убитой
безжизненно осела на песок другая иилане, ее сразила игла, предназначавшаяся
Керрику. Ткнув пальцем в Эрефнаис и двух оставшихся, Керрик крикнул:
     - Я же приказывал  тебе, просил удержать их. Ненужная смерть. А  теперь
все вы - отойдите от вещей. Двое погибли. Довольно!
     - А восемь погибло в урукето, -  чуть шевеля конечностями, тихо молвила
Эрефнаис, так что он еле расслышал ее слова.
     - Расскажи мне, что в городе, - громко сказал Керрик, настойчиво требуя
информацию движениями рук. - Что там произошло? Расскажи мне об Алпеасаке.
     - Так ты  там не был? - спросила Эрефнаис, словно наконец осознав смысл
его слов.
     Сделав резкий  отрицательный  жест,  Керрик быстро  взглянул на  членов
экипажа, потом на капитана.
     - Я был очень далеко и недавно вернулся. Что случилось?
     -  Вейнте говорила,  что  сражения  не будет,  но  она ошиблась. Эйстаа
слушала ее и помогала во  всем, ведь зимние ветры уже дуют на Икхалменетс, и
ей  так хотелось  верить  Вейнте.  Она  рассказала  эйстаа об  этом  городе,
заручилась  ее поддержкой  и, уже  оказавшись здесь,  обещала, что битвы  не
будет.  Семена посеяли, устузоу стали гибнуть,  и  Алпеасак должен был вновь
вернуться к иилане.  Но  устузоу напали  с  моря на остров, мы отбили атаку.
Вейнте плыла со мной на этом урукето, и  я помню, как она торжествовала, как
наслаждалась  победой и как потом  разъярилась, когда оказалось, что устузоу
обманули ее, - оказавшаяся рядом могучая фарги даже умерла от страха.
     - Обманули... Как обманули? - воскликнул Керрик.
     - На остров напало  малое войско. Говорили, что все они погибли. Но тем
временем остальные бежали из города; они оставили только следы, мы никого не
поймали. Так что война не закончилась. -  Выпрямившись, насколько  позволяла
кривая  спина. Эрефнаис  посмотрела Керрику в лицо.  - Керрик-устузоу, зачем
она делает это? Ты знаешь ее. Какая ненависть гонит ее? Город  вновь в руках
иилане, ради этого  мы пришли сюда,  ради  этого так  много  погибло. А  она
говорит эйстаа, убеждает ее, что устузоу  вернутся. Они  говорили об этом  в
плавнике  моего  урукето,  так  что  я знаю.  И  эйстаа согласна, они  хотят
преследовать устузоу и напасть на них. Опять иилане погибнут.
     - И устузоу  тоже  погибнут,  Эрефнаис,  - проговорил  Керрик,  опуская
хесотсан. - Я тоже хочу, чтобы побоища прекратились.
     Эрефнаис словно забыла  о  его  присутствии.  Она  глядела  в море,  на
безжизненную тушу урукето.
     - Вот и энтиисенаты расстроились  -  погляди, как высоко прыгают. Умные
создания.  Они  здесь  не останутся. Энтиисенаты  вернутся в гавань. Там  их
можно будет  приучить кормить другого урукето и следовать за ним. А нам пора
идти. Мы должны рассказать обо всем.
     - Нет! - воскликнул  Керрик, поднимая оружие. - Вы не  сделаете  этого.
Вейнте  не должна узнать обо мне. Ты ведь  все должна  ей рассказать, не так
ли?
     Эрефнаис жестом показала, что не понимает его.
     - Когда мы доложим, о твоем присутствии станет известно.
     - Знаю. Ты не солжешь, даже если бы умерла.
     - "Солжешь" - что значит это слово? Я не понимаю. Объясни.
     -  Этот термин  изобрела  Вейнте,  чтобы  описать особенность поведения
устузоу, несвойственную иилане. Это неважно. Важно, что я не  могу отпустить
вас. Она станет искать меня, разошлет птиц, и нас поймают.
     Самцов, наверное,  оставят  в живых... Ненадолго.  Я  знаю,  какую цену
заплатят они за свою недолгую свободу. Пляжи - столько раз, на сколько у них
хватит сил. Извини, я не могу отпустить вас.
     - Мы  возьмем карты  -  сказала Эрефнаис. - Их нельзя  здесь оставлять.
Прочее пусть полежит, придут остальные, заберут все ценное.
     - Стой! - приказал Керрик. - Что ты делаешь?
     - Беру карты, - отвечала Эрефиаис. - Это очень точные и редкие карты.
     - И куда ты собираешься их нести?
     - В Алпеасак.
     - Нельзя.  -  Он  прицелился. - Ты  была мне другом, никогда не обижала
меня. Но дело не в моей жизни. Попробуешь уйти и погибиешь. Понятио?
     - Но мой урукето умер, остался один только город.
     - Нет.
     Раздался пронзительный крик. Керрик  обернулся. Одна из членов  экипажа
убегала по пляжу, он прицелился,  выстрелил, она упала. Он быстро повернулся
к другой, но слишком поздно - та была уже далеко.
     Керрик прицелился...
     Открыв рот, она осела на песок, глаза ее остекленели.
     -  Ты  понимаешь,  - проговорила Эрефнаис, -  урукето умер. Она была бы
жива, если бы ты не вмешался. Ты не  дал ей вернуться в город, и она  умерла
как  отвергнутая эйстаа. - Она тревожно посмотрела  на Керрика.  - Мне  тоже
теперь не командовать.
     - Нет! - крикнул Керрик. - Не надо!
     Отдернувшись  от  него,  Эрефиаис тяжело осела на песок. Он подбежал  к
ней... Он не хотел, чтобы она умирала, но жизнь  успела  оставить ее прежде,
чем он  оказался рядом.  Взглянув  на три свежих трупа иилане,  он пришел  в
отчаяние. Он не хотел их смерти, но не смог это предотвратить. Новая потеря,
ужасная и бессмысленная.
     Энтиисенаты дружно направились к городу,  они торопились. Урукето умер,
больше им нечего было здесь делать.
     Поглядев  на  энтиисенатов,  Керрик  ощутил  беспокойство.   Когда  они
вернутся одни,  в  городе поднимут  тревогу, ведь так просто урукето они  не
оставляют.
     Вышлют  на  поиски  лодки, может  быть,  даже  еще  одного  урукето. Он
взглянул на небо - еще не начинало вечереть, иилане могут оказаться здесь до
темноты.   Он  заставил   себя  унять  подступающую  тревогу.  Надо  думать,
торопиться рано.  Впереди  полдня, больше  ему и не  нужно. Первое  и  самое
очевидное - он не должен оставить здесь ни одного следа.
     Подумав  об  этом, он посмотрел на четкую цепочку следов, протянувшихся
от гребня  дюны. Ливень стихал, может бить, он  смоет еледы, а  может и нет.
Керрик отложил хесотсан  и осторожно вернулся по  своим следам наэад - туда,
где начиналась  трава.  Нагнувшись,  он пошел обратно, на ходу затирая следы
руками. Дождь доделает остальное.
     Теперь следует позаботитьея  о мертвых. Он извлек шипы иэ кожи убитых и
зарыл их  в  песок.  А  потом по очереди  перетащил тела к воде,  туда,  где
плескались  волны,  Эрефнаис  была последней. Пальцы ее  не разжала  и  сама
смерть -  ему  пришлось потрудиться,  чтобы вытащить карты  и  бросить  их в
песок. Покопавшись в пожитках, он не обнаружил ничего полезного. Еда и вода,
лучше не трогать. Но хесотсан надо взять. Он перетаскал оставшиеся припасы к
океану,  поближе  к телам. Пусть  волны  выбросят их  на  берег.  Оставалось
разровнять за собой следы на песке. Обратно,  на север,  он пройдет по воде.
Если  он  ничем  не  выдал себя, все сочтут  происшедшее  просто  несчастным
случаем. В шторм урукето выбросило  на мель, экипаж  утонул,  пытаясь спасти
снаряжение. А следы нужно уничтожить.
     Что  делать с  картами?  Он хотел  выбросить  их в океан, но передумал.
Может быть, из них он сможет узнать о новой зйстаа? Все иилане были родом из
Икхалмеиетса, так сказала Эрефнаис. Название  он помнил, но где располагался
город,  не  знал.  Вирочем,  это неважно, - нельзя просто  выбросить  их, не
разобравшись, а  времени на изучение уже  не  оставалось. Придется  взять  с
собой вместе с оружием. По колени зайдя  в  воду, он напоследок окинул песок
долгим взглядом. Сойдет. Войдя в воду поглубже, он двинулся на север. Теперь
он все  вспомиил.  Все эти хлоноты на берегу так и не позволили ему осознать
главное.
     Они уцелели! Оставили город без боя, и, как говорила Эрефнаис, остались
в  живых  почти  все. Должно быть,  саску  вернулись  в  свою  долину,  тану
отправились  вместе с  ними. Вейнте поклялась  отправиться  следом, но  пока
медлила. Значит, они живы.
     Всю ночь шел дождь и перестал только перед рассветом. Керрик хотел идти
побыстрее, но в  тени  деревьев было  душно и  жарко. Солнце яркими пальцами
света перебирало листву,  но с веток все еще  капало. Земля  под ногами была
покрыта  мхом  и  травой,  ступать было  легко,  особенно  если  не забывать
смотреть  под  ноги. Он  держал хесотсан наготове  - здесь  водились крупные
хищники, - второй вместе с картами  лежал  в  мешке  за плечами. Вокруг было
много дичи, но  Керрик не хотел тратить время на охоту.  Надо было побыстрее
вернуться в лагерь у озера...

     - А  я  услышал твои шаги,  - проговорил Харл,  выходя  из-за дерева, -
подумал, что это мараг.
     Вздрогнув, Керрик повернулся к мальчику и улыбнулся. Харл вырос в лесу.
Керрик понимал, что самому ему уже не стать таким следопытом и охотником.
     - Скажи мне, что в лагере. - попросил он.
     - Вчера я убил оленя, бычка. Целых семь веток на рогах.
     - Значит, мы будем сыты. Ну а... неприятностей никаких не было?
     -  Ты  спрашиваешь  о  мургу? Они держались в сторонке, мы их  даже  не
видели. - Глаза мальчика  все  время на ходу внимательно  оглядывали лес.  И
хотя  он  будто  и не глядел  под ноги, шаги его  были  беззвучны. А вот под
ногами Керрика изредка похрустывали ветки. - Пойду вперед, - объявил Харл, -
предупрежу всех, что ты вернулся.
     Когда Керрик вошел в  лагерь, все уже были готовы к встрече. Повизгивая
от  восторга,  Арнхвит  выбежал  ему  навстречу.  Керрик радостно  подбросил
мальчонку в  воздух.  Армун  улыбалась,  опиравшийся на костыль  Ортнар  как
всегда был невесел. Керрик сразу же рассказал обо всем, что случилось.
     -  Саммадов  в Деифобене нет, но они живы.  Я добыл стреляющую палку  и
карты. Есть и еще новости... Только дайте сперва попить, я пришел издалека.
     Он пил  большими  глотками, отфыркивался, поливал водой голову. А потом
уселся и рассказал обо всем, что видел.
     - Но ты не узнал, где саммады, - сказал Ортнар, когда Керрик закончил.
     -  Им некуда  идти, кроме долины саску. Дорога известная.  У них  много
стреляющих палок. Для мургу они окажутся крепким орешком.
     - Но мараг, о котором ты  говорил,  сказал, что за ними будет погоня, -
озабоченно проговорила Армун. - Надо бы пойти туда, предупредить.
     - Они знают все сами, - сурово ответил Керрик.
     Что делать?  Можно ли  что-то  сделать?  Или  кровопролитие никогда  не
кончится? Все дело в Вейнте. Умри она - и взаимное  истребление прекратится.
Но она далеко и от копья его, и от стрелы.
     Так что  сделать ничего нельзя - вот и  весь  ответ.  Ничего. И саммады
будут убегать, а мургу - преследовать. Жестокая, но неизбежная истина.



Глава двадцать шестая

     Вечером  Керрик пересек  невидимую  границу, отделявшую тану от иилане,
чтобы вернуть самцам хесотсан. Оружие необходимо им для охоты - с копьем или
луком  они ничего не сумеют добыть. Заметив, что он уходит, Арнхвит окликнул
отца и припустил следом.  Одна из  карт Эрефнаис  была  у  него под мышкой -
раскрашенные картинки просто  завораживали мальчугана. Кроме самого Керрика,
только  его  интересовали всякие  изделия иилане.  Взяв сына эа руку, Керрик
направился  в  лес:  детская  ладошка,  теплая  и  мягкая, подбадривала его.
Впрочем, присутствие сына не могло развеять грустных дум и отчаяния.
     - Ушедший  возвращается!  -  крикнул Керрик,  завидев  Имехеи.  -  Есть
информация великой важности.
     Услышав  его голос, Надаске  высунул голову  из зеленой  спальни, чтобы
видеть, как говорит Керрик.
     -   Рад-видеть-снова,  -   проговорил  он,  сопровождая  слова  жестами
облегчения.
     - Согласен, - отозвался Имехеи. - После того как ты ушел, смерть от рук
коварных устузоу нас ждала каждое мгновение.
     Не обращая внимания на  очевидное преувеличение, Керрик вернул хесотсан
с жестами благодарности.  В  ответ на  вопросительные движения, он рассказал
им, что случилось в Алпеасаке.
     - Усгузоу бежали, там опять иилане.
     - Так близко... самки и смерть совсем рядом, - застонал Имехеи.
     -  Когда  город принадлежал устузоу, тебе тоже не нравилось, - напомнил
ему Керрик. - Решай, что тебе больше по вкусу.
     -  Плохо  и  то и  другое, -  отозвался Надаске.  - Смерть ждет нас: от
острого камня или на родильных пляжах.
     - Тогда держитесь подальше от города.
     - Посмотри, видишь, - проговорил  Арнхвит, пролезая между ними с картой
в руках.
     Имехеи взял ее, дивясь ярким краскам. Керрик открыл было рот... и умолк
в изумлении.
     Арнхвит говорил на иилане. Неправильно и просто - но на иилане!
     Имехеи и Надаске радовались цветам и  тонко  прорисованным  деталям,  а
мальчик гордо  следил за ними. Он слушал их речь и явно отчасти понимал, что
они  говорили. От  радости Керрик  подхватил мальчонку с земли,  подкинул  в
воздух, усадил на плечи. А почему  бы ему и не понимать иилане? Малыш учился
говорить, как все дети:  приглядываясь и  прислушиваясь... Сам Керрик выучил
иилане тоже мальчиком,  хоть и постарше. Он был горд сыном, более чем  горд.
Произошло  важное  событие.  До  сих  пор  только он один на всем свете умел
говорить на марбаке и иилане. Теперь их двое.
     -  Предмет великого искусства, - проговорил Имехеи, поворачивая карту к
свету, чтобы насладиться яркой раскраской. - Великое мастерство, посмотри на
эти линии, протянувшиеся от одного края до другого.
     - У них есть назначение, - отвечал Керрик. - Они помогают вести урукето
через океан.
     - Нет смысла, нет назначения, - отвечал Имехеи.
     - Они нужны  на  урукето,  который привез  вас  сюда, -  ехидным  тоном
ответил Керрик. - Без них вы бы окончили свои дни в холодном море.
     - Они  бесполезны, ведь я никогда  больше не спущусь  в вонючее-скучное
нутро урукето.  Годится, чтобы повесить па стенку,  украсить жилище... возле
фигурки ненитеска, о чем вежливо просим.
     -  Нет,  -  ответил  Керрик.  -  Сначала  я  хочу  изучить  их.  Они из
Икхолменстса, - знаете ли вы, где это?
     - Далеко, много рыбы.
     - Остров невеликой важности.
     Как  всегда,  самцов  не  интересовало  ничего   выходящее  за  пределы
повседневного быта, личных  удобств.  Что с них взять? -  подумал Керрик.  В
ханане у  них  не было никаких обязанностей.  Но они  сумели  перемениться и
выжить, и он уважал их за это.
     В странной задумчивости возвращался он с Арнхвитом на плечах и картой в
руках. Очень важно, что мальчик качал  осваивать иилане. Он чувствовал  это,
но  не мог  умом понять  - почему. Когда все уснули, он коротко рассказал об
этом на ухо Армун.
     -  Знаешь,  Арнхвит уже  немного научился разговаривать с мургу и будет
говорить еще лучше.
     -  Зачем  он  к ним ходит, к этим  гадким созданиям? Я  прослежу, чтобы
Даррас побольше играла с ним. Когда мы возвратимся к саммадам?
     -  Не  знаю... Я просто  не  знаю, что делать. -  В  темноте  они тесно
прижимались друг к другу, и он делился с женой своими сомнениями и страхами.
- Долина далеко, мургу будут следить за всеми дорогами к ней. Как спрятаться
от  них? Ортнар не может ходить. Я не думаю, что он отправится с нами, зная,
что  ему  придется лежать на травоисе,  словно  младенцу.  В  этом случае он
просто уйдет в лес пешком. Что  тогда с  нами будет?  Дети... И только  Харл
может охотиться. Он знает охоту лучше меня.
     - У меня сильные руки и крепкое копье.
     - Знаю. - Он зарылся носом в пахнувшие свежестью волосы.  -  В тебе моя
сила. Но об охоте ты знаешь не больше меня. Нам будет нужна еда. Здесь много
дичи, и Харл добывает  нам пропитание, к тому же в озере много рыбы. Если мы
уйдем,  в пути нам придется трудно. Я думаю, что таких дорог мы прошли более
чем достаточно. Слишком много.
     - Значит, ты хочешь, чтобы мы остались здесь?
     - Не знаю, я сам не понимаю, чего хочу.  Когда  я  пытаюсь серьезно все
обдумать, сразу становится тяжело на  душе... Пока мы  здесь в безопасности.
Нужно время,  чтобы решить, что делать. Нужно подумать о саммадах - не можем
ли мы чем-нибудь помочь им, мургу будут преследовать их.
     -  Охотники сильны. Они сумеют позаботиться о себе. Это не твое дело, -
рассудила Армун.
     Точный  и  практичный   ответ.  Она  разделяла  его  чувства...   кроме
ответственности  за  всех  тану. Она  готова была биться за то, что  дала ей
жизнь.  За  Керрика, сына,  за их крохотный  саммад.  Это  ее мир. Пусть  он
невелик, но ей нет дела до других. Жить с ними и выжить -  больше она ничего
не хотела. Что ей до саммадов?
     Но для  Керрика все было не так просто. Покрутившись с боку  на бок, он
наконец заснул.
     Проснувшись поутру, он спустился к озеру  и уселся на берегу,  глядя на
спокойные  воды. По  поверхности  пробегала рябь  - в озере было много рыбы.
Пролетела, вереща, стая больших птиц с коралловыми перьями. По крайней мере,
в этот миг на земле царил мир.
     Арнхвит  разбросал  карты иилане  по всему  лагерю, и Керрику  пришлось
подбирать их  с земли. Он расправил самую  верхнюю и попытался разобраться в
ней. Бесполезно. Наверное, одним цветом была обозначена суша, другим - море,
но  краски  переплетались самым причудливым образом,  напоминая связанные из
костей  карты-сетки  парамутанов. Те хоть можно было как-то понять. Калалекв
показал ему вечные льды, землю на той стороне океана, и Керрик понял его. Но
все прочее выходило за рамки его понимания. Вероятно, парамутаны и сумели бы
разобраться во всех этих цветных пятнах,  но  он  не мог. Может быть,  лучше
отдать все карты самцам, - чтобы  те  украсили  ими свое  жилище.  Он бросил
карты на землю и невидящими глазами уставился на непонятные завитки.
     Что делать? Будущее покрыто мраком. Здесь, у озера, можно было укрыться
лишь на  время. Словно звери, запрятались они в  эту нору, с