слушали с
почтительным молчанием - не только потому, что Керрик - ее охотник, но и
потому, что она сама проделала весь этот путь вместе с ним. Она уже не
прятала раздвоенную губу и даже не вспоминала о ней. Жизнь была прекрасна,
солнце грело, а бесконечное лето куда лучше бесконечной зимы. Некоторые из
женщин скучали о снегах, о ягодах, что растут только на севере, и о многом
другом. Она их слушала, но молчала - потому что ей не хотелось
возвращаться.
   Керрик заметил перемену в Армун, но не стал задавать ей лишних
вопросов. Он был ей благодарен. Как-то нерадостно жилось в их маленьком
саммаде. Хромой охотник, печальная девочка да двое мальчишек, большой и
маленький, которым было не очень-то интересно друг с другом. Но все
изменилось. Даррас жила с бабушкой; теперь она улыбалась и разговаривала.
Казалось, она наконец позабыла о гибели своего саммада.
   Керрик все еще надеялся, что Арнхвит найдет время, чтобы поговорить с
Надаске', Да и сам он давно уже не навещал друга. Со времени их последней
встречи прошло много времени, он даже не помнил сколько. Нельзя так
относиться к друзьям.
   Керрик отрубил ногу только что убитого оленя, взял хесотсан и знакомой
тропкой отправился к океану.
   Никого не встретив, он перебрался через пролив на маленький островок.
Оглядел с высокого берега море: пусто как всегда. Иилане' сидели в городе,
как обещала Ланефенуу. Если бы он раньше привел сюда свой саммад, они не
встретили бы охотниц. И Имехеи остался бы жив. Керрик качнул головой,
прогоняя грустные мысли. Что попусту размышлять - прошедшего не вернешь.
И, подойдя к кустам, крикнул, предупреждая, что будет говорить.
   Шалаш оказался пустым. Хесотсана не было - может быть, Надаске' ушел на
охоту. Внутри Керрик заметил свежие листья и положил на них мясо.
Выбравшись наружу, он сразу увидел Надаске'.
   - Надаске' - лесное создание, что ходит безмолвно, как ветер. Ты
охотился?
   - Нет. Услышав звук шагов, я спрятался. - Опустив хесотсан на землю,
самец заметил мясо, - Сладкая плоть убитого зверя во много раз вкуснее
рыбы. Я благодарю эфенселе.
   - Постараюсь принести еще. Скоро. У меня столько дел. Но почему ты
прятался? Это какая-то игра из ханане?
   Надаске' набил рот мясом и не сразу ответил:
   - В тен и еще тен раз вкуснее, чем рыба. Игры ханане... Да, мы играли
там. Скучно-глупо. Трудно даже представить себе эту жизнь - и почему мы
считали ее хорошей? Нет, это не игра. Здесь были маленькие устузоу и
грозили мне смертью от каменного зуба.
   - Кто? Охотники?
   - Нет, не большие устузоу, а поменьше - как мягкий-маленький или чуть
больше.
   - Ах, вот оно что. Мальчишки. Они бросали в тебя копья?
   - Кричали, махали оружием, убегали в кусты.
   - Я этого так не оставлю, - угрюмо произнес Керрик. - Они знают, что
сюда нельзя ходить. Решили, что очень храбрые. Посмотрим, Больше такого не
будет.
   Надаске' уже обгладывал кости. Потом он рыгнул и сделал жест: "сладкое
мясо - сладкая жизнь". Керрик думал о мальчишках, о том, как сделать,
чтобы подобное ise повторилось, и не сразу понял жест Надаске'.
   Теперь кругом были тану, и мир иилане' отступал, становясь чужим и
враждебным. Надаске' с огромной пастью и блестящей шкурой был так не похож
на тану.
   Вот и кость он держит двумя большими пальцами.
   Взгляд Керрика привлекла перебегавшая поляну ящерица. Надаске' выронил
кость, и ящерица застыла на месте. Словно окаменела, как Надаске',
Одинаково не похожие на тану, одинаково чуждые.
   - Случилось еще кое-что, - произнес Надаске' - и минутное отчуждение
исчезло. Это был Надаске', его ДРУГ.
   - Что?
   - Урукето.
   По спине Керрика пробежали мурашки.
   - Здесь? Они выходили на берег?
   - Отрицание и отрицание. Он плыл в океане, неподалеку от берега на
север, но на следующий день проплыл в обратную сторону.
   - Тот же?
   - Утверждение-положительно, доказательства-отрицательно.
   Внезапный страх прошел. Иилане' не высаживались, значит, к саммадам это
не имеет никакого отношения.
   Конечно, в океане можно встретить и урукето. Но если не показываться на
берегу, то бояться нечего. Однако все это было похоже на зловещее
предзнаменование, Как на охоте: если увидишь сразу двух черных птиц, не
жди в тот день удачи. Так говорила Армун. Еще нельзя было держать нож
острием к себе - тоже плохая примета. Но Керрик не очень верил в приметы.
   - А тебе уже случалось видеть урукето?
   - Один раз - далеко в океане.
   - Не думаю, что стоит беспокоиться. Алпсасак находится на этом же
побережье к югу от нас. Урукето и рыболовные лодки идут в его порт. Лишь
бы только иилане' на берег не выходили.
   - Не выйдут. - Надаске' стукнул пальцем по зубам - укушенный боится
укусившего. - Эйстаа, любящая урукето, будет помнить два трупа на берегу.
Они будут жить в городе, мы будем жить здесь, еды хватит на всех.
   - Наверное, ты прав. Только трудно поверить, что между иилане' и
устузоу может быть мир.
   - Между тобой и мной мир. Может быть, потому, что мы самцы, а все зло в
мире - от самок, Бойся самок устузоу.
   Керрик сделал жест согласия и понимания. Он давно уже оставил попытки
втолковать Надаске', чем мужчина отличается от женщины. Надаске' так и не
мог поверить, что Керрик все делает сам, а не по приказу Армун.
   - Пора, - сказал охотник, вставая.
   - Любопытствую. Прошу Керрика осмотреть хесотсан. - Надаске' протянул
оружие и показал на скрюченную, бессильно повисшую ножку животного. -
Маленькое изменение - важно ли?
   Керрик взял хесотсан и принялся внимательно разглядывать его. Хесотсан
как хесотсан: зажмуренные глазки, атрофированные конечности тесно прижаты
к бокам. Взрослое животное так и должно выглядеть.
   Керрик заметил белую пыль на темной ножке и смахнул ее пальцем.
   - Да, здесь шкура стала серой. Знаешь, я такого еще не видел. Может
быть, он стареет? Ты не знаешь, сколько они живут?
   - Познания отсутствуют. Кроме этой отметины все в порядке.
   Керрик достал шип, вставил его, направил хесотсан в сторону океана и
нажал. Раздался привычный треск, и игла, описав дугу, исчезла из виду.
Керрик притронулся к губам животного - рот открылся, требуя еды.
   - Вроде бы все в порядке. Причин для беспокойства нет.
   - Всегда есть причины для беспокойства, - ответил Надаске', забирая
оружие и внимательно разглядывая его. - Нет хесотсана - нет жизни. Смерть
от зубов хищников.
   - Рано беспокоиться. Твои страхи беспочвенны.
   Жизнь полна солнца и мяса.
   Керрик направился к лагерю. Отойдя подальше от берега, он остановился и
поглядел на собственный хесотсан. Хесотсан как хесотсан.
   Но беспокойство уже не отпускало Керрика. И он торопливо затрусил к
стоянке.
   Надо проверить все хесотсаны охотников.


                            Глава девятнадцатая

   О причинах беды они так и не узнали и понятия не имели, как с ней
бороться.
   Поначалу опасения Керрика показались беспочвенными. Все хесотсаны,
которые он проверил, казались нормальными, ни на одном не было серых
пятен, как на оружии Надаске'. Может быть, тот не заметил, как сам
повредил оружие. И Керрик перестал оо этом думать: как и другие охотники
тану, он ждал первой охоты на птиц.
   Дожди сделались чаще, иногда по утрам над землей стлался туман. У
старика Фракена еще хватало ума замечать, что дни стали короче - значит,
на севере снова зима. Но это охотники знали и без него. В проливе и на
болотах было полно птиц. Они кружили над головой, с громким криком
опускались на землю, стая за стаей. Подкормившись и отдохнув дня два, они
продолжали свой путь на юг.
   А ствол все долбили и выжигали, И наконец лодка была готова - наступила
пора охоты.
   Над лодкой трудились почти все охотники, и каждому хотелось оказаться в
числе четырех счастливчиков, которые отправятся на первую охоту. И чтобы
избежать ссор, Керрик решил тянуть жребий. Нарезали одинаковых соломинок
по количеству охотников, засунули их в глиняный горшок. Нижние концы
четырех соломинок были выкрашены краской из внутренностей хардальта.
   Охотники по очереди пытали судьбу. Криков было много: проигравшие
сокрушались, выигравшие не скрывали радости. В конце концов все
отправились к лодке и укрыли охотников под сетью, разбросав по ней пучки
травы, чтобы тех не было заметно. Распугивая птиц, лодка отплыла от
берега. Охотники не пытались их ловить, а поплыли в тростники, где
собирались ждать новую стаю.
   Отозвав Керрика в сторону, Херилак негромко сказал:
   - Пойден-ка, я тебе кое-что покажу. - Он первым подошел к своему шатру
и вытащил из него хесотсан. - Ты говорил о стреляющих палках. Ты это имел
в виду?
   Повертев оружие в руках, Керрик с ужасом заметил, что одна нога
существа стала серой и вяло болталась.
   - И давно это с ним?
   - Не знаю, несколько дней. А что это значит?
   - Может быть, и ничего. Ведь они стареют, им тоже приходит пора умирать.
   Однако дело обернулось иначе. Серое пятно на оружии Херилака росло
медленно, но настойчиво. А потом существо стало скверно пахнуть и
перестало выбрасывать иглы. Охотники зарыли его в лесу - подальше от
шатров.
   - Говорят, еще с двумя случилось то же самое.
   - Значит, это какая-то болезнь, - сказал Керрик, - и передается она от
оружия к оружию. Придется держать их подальше друг от друга.
   - А что если умрут другие? Что будем делать?
   - Пусть умирают. Для охоты они нам не нужны.
   - Так-то оно так. - Херилак угрюмо взглянул на берег за проливом. - А
чем будем убивать огромных мургу? Вчера вечером сюда опять залез один.
Мастодонты услышали и подняли шум. И прежде чем мараг успел добраться до
них, Ханат убил его. Здоровый, раза в два выше мастодонта - и клыки что
твой локоть.
   Такого марага ни копьем, ни стрелой не возьмешь.
   - Но околела только одна стреляющая палка. Другие-то живы.
   - Они тоже становятся серыми. Что если все умрут?
   Керрик не знал, что говорить, он не меньше Херилака был встревожен
случившимся.
   - Весной можно уйти на север - куда мургу не пойдут - в горы, к снегам.
   - Можно. Но надолго ли? В долинах зима, которая никогда не кончается. И
тану, что охотятся на севере, не обрадуются нам. Тану уже убивали тану, а
если и мы заявимся, то стычек не миновать. Здесь жить можно, охота
хорошая. Но только если есть стреляющие палки.
   Все было предельно ясно, и ни у кого не было желания продолжать
разговор. И только когда заболели еще две палки, Херилак велел собирать
саммадаров.
   Они собрались возле костра, негромко беседуя. Коекто улыбался, но смеха
слышно не было. Херилак встал, и все умолкли.
   - Все знают, что происходит со стреляющими палками. Одна уже сдохла, а
две стали серыми.
   - Три! - крикнул Хар-Хавола. - И моя тоже...
   Если они все сдохнут - что с нами будет?
   - Но не все же заболели, - возразил Керрик, - Не торопи события.
   - Но это возможно, - и что тогда? Чем будем убивать мургу?
   Началась перебранка. Меррис, стоявшая позади охотников среди женщин,
возмутилась:
   - Охотники, вы кудахчете, как птицы в гнезде, но яиц не видно! Откуда у
нас стреляющие палки, а? От мургу, это все знают. Если наши умрут, мы
достанем другие,
   Все взглянули на Керрика, ожидая его ответа.
   - Не так-то все просто. Если они даже узнают, что нам нужны стреляющие
палки, то очень обрадуются. И не дадут ни одной, можете не сомневаться.
   - Тогда мы возьмем их силой! - крикнул один из охотников.
   - Значит, снова война? Ведь чтобы отнять палку, надо убить марага. Все
знают, как я предотвратил их нападение на долину саску. Сомневаюсь, что
подобное удастся мне во второй раз. Что бы ни случилось - убивать мургу
нельзя. И ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они узнали, что у нас
нет палок.
   Присутствующие загалдели. Всем хотелось знать, как делают стреляющие
палки.
   - Их не делают, а выращивают. Маленькими они похожи на обычных ящериц,
побольше - на змей. Их выращивают в заболоченном пруду и следят, чтобы не
удрали. А когда они подрастают, то двигаются все меньше и меньше и наконец
окостеневают.
   - А мы не можем их разводить? - спросила Моррис.
   - Не думаю. Когда я жил в городе, то часто наблюдал за ними, пытался
понять, но так и не смог. Я даже не понял, кладут они яйца или нет. Ведь
они двигаются только молодыми. А потом окостеневают - и уже навсегда. Как
их размножить? Может быть, есть какоето третье состояние, только я не
видел. Это тайна мургу.
   - А ты знаешь в городе пруд со стреляющими палками? Где его искать?
   - Я знал, где он был прежде. А там ли остался, понятия не имею. Когда
мы были в городе, он сильно пострадал от пожара. А вернувшиеся мургу могли
его напрочь переделать.
   - А если мы сумеем разыскать молодые стреляющие палки и принести их
сюда? Мы можем это сделать.
   - Это непросто...
   Но протесты Керрика потонули в хоре голосов: отряд охотников способен
на все; вот отыщут место, наберут стреляющих палок... Побольше, чтобы
надолго хватило... Керрик орал, пока его наконец не услышали.
   - Хороший план, отличный план. Только что будете делать, если их
охраняют, если вокруг мургу? Что тогда?
   - Убьем их! - выкрикнул какой-то из охотников под одобрительные
возгласы.
   - Охотники, велика ваша глупость! - загремел Херилак. - Если вы это
сделаете - снова начнется война, Вы слышали, что сказал Керрик. Если вы
сунетесь к мургу, от погибели вам не уйти. Должен быть другой выход.
   Отвернувшись, Керрик смотрел на огонь, но по воцарившемуся вдруг
молчанию понял, что все смотрят на него, ожидая ответа... Он все знает про
мургу - ему и решать.
   - Если случится худшее и наши стреляющие палки умрут, нам потребуются
новые. В долине саску тоже есть хесотсаны.
   - Далековато, - проговорил Херилак. - И не думаю, что саску охотно
расстанутся с ними. Ну, несколько штук дадут. Они тоже опасаются
возвращения мургу.
   И если наши дохнут, то у них, может быть, уже сдохли.
   Город ближе.
   - Ближе и опаснее. Целому отряду охотников туда на пробраться. Об этом
даже не думайте. По крайней мере пока мы не узнаем, не разведаем, где
живут стреляющие палки. Прежде всего их нужно найти.
   - Пойдем вдвоем, - решительно сказал Херилак. - Ты знаешь мургу, я знаю
лес. Пошли вдвоем.
   Керрик поднял глаза и прямо перед собой увидел окаменевшее лицо Армун.
Она знала, как велик этот риск для обоих охотников, знали и все тану. Все
молча повернулись к Керрику, ожидая ответа. Стараясь не смотреть на Армун,
он кивнул.
   - Пойдем, Херилак. Возьмем только одну палку. Ее понесет Херилак.
Держите палки врозь - мне говорил об этом мараг, знающий болезни, - чтобы
одно оружие не заражало другое. Держите их в тепле и кормите досыта.
Палки, которые мы сумеем добыть в городе, понесу я, чтобы не заразить их
от той, что будет у Херилака. Рисковать нельзя: они могут подцепить ту же
самую болезнь.
   Было решено, что уцелевшие хесотсаны охотник' будут беречь как зеницу
ока и использовать только для того, чтобы сразить очередного гигантского
мародера, перебравшегося с берега. До сих пор охотники не задумывались,
каким оружием владеют, и только теперь осознали, что от него зависит их
жизнь.
   Поход в город решили не откладывать. Они с Херилаком возьмут лишь
оружие и копченое мясо.
   Поутру Керрик стал укладывать свой мешок, Армун не сводила с него глаз.
   - Я пойду с тобой, - вдруг заявила она.
   - Но это же просто разведка. Лучше оставайся и приглядывай за малышкой.
   - Я уже сказала тебе - больше мы не расстанемся.
   - А мы и не расстаемся. Наша вылазка займет времени не больше, чем
охота с парамутанами. Мы пойдем быстро, разыщем палки - и сразу назад.
Херилак знает лес, нас никто не заметит. А я знаю мургу.
   Бояться нечего.
   Но она боялась. И он тоже. Керрик ничего не говорил, но они оба
понимали: покою на острове пришел конец. Будущее вновь стало
неопределенным.
   Ночью пошел дождь. Он барабанил по натянутым шкурам, заливал боковые
пологи.
   Серым дождливым утром охотники покинули остров и направились к югу - по
тропе, уходившей в сторону города. Путь был знаком, и они шли быстро.
   На третий день они свернули с широкой, проложенной саммадами колеи и
направились по узкой звериной тропке. Здесь им уже случалось охотиться, и
Херилак знал тут каждую рощу, каждый ручеек. Вскоре они добрались до пруда
с темной водой.
   - Уже близко, - сказал Херилак. - За этой водой - болото мургу с тремя
рогами.
   - Ненитески. А ты уверен? Я еще не подходил к городу с этой стороны.
   - Уверен.
   - Этих животных мургу всегда держали на самых дальних полях, у самой
границы города. Отсюда я сумею найти путь к обиталищу палок.
   Внезапно в лесу раздался хриплый рев. Держа оружие наготове, охотники
быстро пошли к городу.
   Деревья были густо оплетены лианами, некоторые из них были ядовитыми.
Этот барьер останавливал любых животных... но не того, по следам которого
они шли.
   Ветви были поломаны, кусты вдавлены в землю, глубокие следы в
болотистой почве медленно наполнялись водой. Их оставили огромные лапы с
острыми когтями.
   Узнав след, Херилак буркнул:
   - Большой мараг-убийца.
   - Эпетрук. Почуял ненитеска. Пойдем следом. Лучшей дороги в город нам
не найти.
   Оглушительный рев и визг впереди дали понять, что эпетрук принялся за
дело. Но битва едва ли была равной. Эпетрук кружил вокруг ненитеска,
который все время поворачивался к нему тремя рогами и большим костистым
воротником, защищавшим шею. Эпетрук опасался острых рогов - окровавленный
конец одного из них указывал почему. Со стороны болота послышался рев: к
месту схватки торопился второй ненитеск. Несмотря на ярость, эпетрук
сообразил, чем это ему угрожает. Он крутил головой и дико ревел. Изгибаясь
и хлеща по бокам хвостом, хищник отступал к лесу.
   Охотники в страхе бросились к деревьям.
   Керрик огляделся, ища выход с поля и знакомые ориентиры.
   - Идем туда, - сказал он. - Придется сделать круг, чтобы не
приближаться к внутренним полям.
   Сообразив, в какой части города они оказались, Керрик понял, что ничего
здесь не переменилось. Деревья стали выше, под ними вырос густой подлесок,
но в основном все осталось прежним. Руки и ноги его шевельнулись - на
память пришло выражение иилане': "Завтрашнее завтра подобно вчерашнему
вчера".
   Выращенный по модели и плану город останется неизменным, пока
существует. Зря он не подумал об этом раньше. Ведь разрушенные его части
восстановили в соответствии с оригиналом. По этой тропе он ходил еще
мальчишкой.
   Прикоснувшись к плечу Херилака, Керрик прошептал:
   - Видишь, впереди роща. Там мургу собирают плоды для оленей и всякой
живности. Этим занимаются невооруженные мургу, но на таком расстоянии от
города рядом должна быть стража с хесотсанами,
   Роща была на своем прежнем месте, землю усыпали гниющие плоды, но
иилане' нигде не было. Керрик шел первым.
   - Теперь уже недалеко. Видишь высокий откос?
   Прямо за ним.
   Херилак наклонился.
   - Следы.
   - Чьи?
   - Здешних мургу. Совсем свежие, после вчерашнего дождя.
   Теперь Херилак безмолвной тенью скользил среди деревьев, а Керрик, не
сводя глаз с земли, шел след в след, стараясь шагать так же тихо.
   Поднявшись на откос, они нос к носу столкнулись с двумя тяжело
нагруженными фарги. Их глаза округлились от изумления.
   Иилане', шедшая позади, рванула хесотсан. Херилак успел выстрелить
первым. Она сложилась пополам и упала.
   Керрик крикнул, но опоздал. Еще дважды щелкнуло оружие Херилака - и обе
фарги неподвижно лежали на земле.
   - Их можно было не трогать. Они не опасны.
   - А говорить эти двое могли?
   - Может быть. Ты прав. Они нас видели. Они работницы, а значит,
способны понимать и говорить...
   Они могли рассказать о нас.
   - Побудь здесь, - посмотрю, нет ли еще кого.
   Переступив через трупы, Херилак исчез за деревьями.
   Керрик поглядел на лежавших: смерть широко раскрыла их глаза, разинула
рты. Оказалось, что фарги несли молодые хесотсаны и, падая, рассыпали их
по земле.
   Медленно перебирая ногами, они ползали в тр