к, убей их, как они убивали всех нас!
  Керрик повернулся и вместе с Инлену, спотыкавшейся сзади, бросился
прочь от охотника и его голоса. Но от них убежать было невозможно. Он
пробежал мимо вооруженных фарги к вершине травянистого склона, который
спускался к морю, опустился на землю, сел, обхватив колени, и уставился на
море, глядя и не видя его.

  Вместо этого он видел Амахаста, своего отца, и его саммад. Поначалу
нечетко, но со все большим количеством деталей - по мере того, как
возвращались воспоминания. Глаза его наполнились слезами, которых он
никогда не проливал, будучи ребенком, видя гибель своей саммад, вырезанной
так же, как саммад Херилака сегодня. Две эти сцены слились в его мыслях
воедино и превратились в одну. За долгие годы жизни с ийлаиами, он забыл
все это, но сейчас вспомнил и в воспоминаниях был одновременно устозоу,
говорящим как ийлан, и мальчиком тану.
  Мальчиком? Он взглянул на своя руки и пошевелил пальцами. Он больше не
был мальчиком. За эти годы его тело выросло, и теперь он был мужчиной,
хотя только сейчас осознал это.
  Вскочив на ноги, Керрик громко закричал от гнева. Кто он такой, и что
произошло с ним? Внезапно что-то дернуло его за шею. Он повернулся и
обнаружил, что Инлену тянет осторожно за свой конец поводка. Ее глаза были
широко открыты, а движения выражали тревогу и страх из-за его странного
поведения.
  Ему вдруг захотелось убить ее, и он начал поднимать оружие, еще зажатое
в его руке.
  - Мараг! - выкрикивал он. - Мараг! - Но гнев исчез так же быстро, как и
появился, и Керрик сконфуженно опустил оружие. Не стоило стрелять в это
существо, которое было пленником еще более, чем он.
  - Успокойся, Инлену, - сказал он. - Все в порядке, так что успокойся.
  Успокоенная Инлену вновь села на свой хвост и уставилась на вечернее
солнце. Керрик смотрел мимо нее на поляну среди деревьев, где ждал Херилак.
  Но чего он ждал? Конечно ответа на вопрос, на который Керрик не мог
ответить, хотя тот был совершенно ясен.
  Кто он такой? Физически он был тану, мужчиной с мыслями мальчика, и это
было ясно и очевидно для него, когда он думал об этом. Этот мальчик,
оставшись в живых, стал ийланом, и это тоже было очевидным. Ийланом по
своим мыслям и тану для окружающего мира.
  Это было ясно, непонятно было только, что будет с ним дальше. Если он
ничего не сделает, его жизнь станет прежней - высокое положение, правая
рука Эйстаи, почет и уважение.
  Но было ли это тем, чего он хотел? Его будущим? Никогда прежде он не
задумывался над этим и даже не имел понятия, что такой конфликт может
существовать. Керрик пожал плечами и встряхнулся, освобождаясь от
невидимой ноши. Он сделает, как сказала Вайнти, и будет задавать вопросы
устозоу, а чтобы подумать обо всем этом, будет время позднее, сейчас же у
него слишком болит голова.
  Когда он вернулся, все было по-прежнему. Херилак лежал связанный на
земле, а три фарги стояли на страже, послушные и не рассуждающие. Керрик
взглянул вниз, на охотника, попробовал заговорить, но слова не приходили.
Первым молчание нарушил Херилак.
  - Делай, как я говорю, - прошептал он. - Убей мургу, разрежь мои путы и
бежим вместе. В горы, к зимнему снегу, к хорошей охоте и костру в палатке.
Вернись к своему народу.
  Сказанные шепотом, эти слова прогремели в голове Керрика, как раскаты
грома.
  - Нет! - Закричал он. - Замолчи! Ты должен только отвечать на мои
вопросы. Ничего не говорить, только отвечать...
  - Ты был потерян, мальчик, потерян, но не забыт. Они пытались сделать
из тебя своего гражданина, но ты не стал им. Ты - тану и можешь вернуться в
саммад.
  Керрик гневно закричал, приказывая Херилаку замолчать, но не мог
избавиться от голоса охотника и его слов, как не мог и уступить ему. Все
решила фарги, державшая копье охотника. Она ничего не понимала, но видя,
что что-то не в порядке и помня прежний приказ Эйстаи, двинулась на помощь
Керрику.
  - Нет! - Громко крикнул Керрик на языке марбак. - Не делай этого!
  Оружие в его руке щелкнуло почти без усилий, и фарги рухнула мертвой.
Еще охваченный гневом, он повернулся и выстрелил во вторую фарги, ее рот
был недоверчиво открыт, когда она падала. Третья начала поднимать оружие,
но Керрик оказался быстрее, и она тоже упала. А он продолжал снова и снова
сжимать хеозтсан, пока трупы фарги не ощетинились дротиками. Потом
хесотсан опустел и Керрик швырнул его на землю.
  - Возьми копье и освободи меня, - приказал Херилак.
  Инлену, шатаясь, последовала за Керриком, когда он подошел к фарги и
вырвал копье из ее мертвых рук, а затем освободил руки и ноги Херилака.
  - Что такое? Что случилось? - услышал он вдруг гневный голос Вайнти.
  Керрик резко повернулся и увидел ее, стоявшую за ним с открытым ртом и
белыми блестящими зубами. Потом глаза его затуманились и он вспомнил, как
эти зубы разрывали горло девушки, увидел ряды зубов над собой, когда она
сидела на нем, расставив ноги и ревя от наслаждения, разделенного с ним.
  Наслаждение и ненависть - сейчас он испытывал их одновременно. Она
сказала что-то, чего он не услышал, и, видя, что он не повинуется,
повернулась и потянулась за одним из валявшихся рядом хесотсанов.
  То, что он сделал в следующий миг, было настолько естественным, что не
потребовало ни размышления, ни усилий.
  Копье поднялось, рванулось вперед и глубоко погрузилось в тело Вайнти.
Она схватила его, выдернула, и из раны фонтаном брызнула кровь, силы
покинули Вайнти, и она упала на землю.
  - Беги! - крикнул Херилак, схватив Керрика за плечо. - Идем со мной.
Тебе нельзя оставаться после того, что ты сделал. Единственный выход -
бежать.
  Он взял Керрика за руку и потянул к темной стене леса, на дальней
стороне поляны. Поначалу Керрик сопротивлялся, но потом, спотыкаясь,
последовал за ним, держа в руке забытое копье. Протестующая Инлену топала
сзади.
  Потом все трое скрылись среди деревьев, и вскоре их шаги затихли вдали.
Поляна снова была пуста и тиха.
  Тиха, как смерть.



ГАРРИ ГАРРИСОН

                                   ЗАПАД
                                   ЭДЕМА

                               Эдем, книга 2
                               Глава первая

  Стая ворон описывала ршрокие круги и громко каркала перед тем, как снова
сесть на деревья. Полдень был близок, и слабый ветерок не спасал от жары.
Под деревьями было прохладнее, ибо листва берез и дубов была настолько
плотной, что лишь редкие солнечные лучи пробивались сквозь нее. Те, которым
это удавалось, весело прыгали по трем телам, лежавшим в мятой траве.
  Даже могучая сила Херилака была на исходе. Его раны открылись, и кровь
заливала волосы и бороду. Он лежал на спине, закрыв глаза, и тяжело дышал.
  Инлену лежала напротив него, широко раскрыв рот, чтобы остыть после
долгого бега.
  Керрик не был утомлен и потому отдавал себе отчет, что случилось и где
они находятся: среди предгорий, недалеко от берега. Они могли двигаться,
пока двигалась Инлену, а когда она зашаталась и остановилась, Херилак тоже
свалился на землю. За время долгого бега паника Керрика прошла, но ее
место занял убийственный страх.
  Что же он наделал?
  Впрочем, он отлично знал ответ на этот вопрос. Убив Эйстаи, он
уничтожил самого себя. Сейчас, когда все было позади, он не мог понять,
что заставило его совершить этот безумный поступок. Одним ударом копья он
разорвал все узы, соединявшие его с ийланами, противопоставил себя им.
Жизнь, которую он вел, закончилась со смертью Вайнти. Он никогда не сможет
вернуться к удобствам Альпесака, к легкой жизни, которую вел там. Впереди
его ждала пустота. Содрогнувшись от этой мысли, он повернулся и посмотрел
на склон. Там ничего не двигалось и ничего не указывало на погоню. Пока
нет, но она будет, обязательно будет. Убийце Эйстаи нельзя было позволить
уйти безнаказанно.
  Да, возврата не было. Сейчас он был изгнанником, ийланом среди устозоу.
Чей-то голос нарушил его мысли, и прошло некоторое время, прежде чем он
понял, о чем тот говорит.
  - Ты все сделал хорошо, Керрик. Это был отличный удар. Ты убил одного из
их командиров.
  - Это был больше, чем просто командир, - бесцветным голосом сказал
Керрик. - Это был глава города, саммадар города.
  - Это еще лучше.
  - Лучше? Ее смерть означает мою смерть.
  - Ее? Этот безобразный мараг - самка? В это трудно поверить.
  - Они все самки. Самцы содержатся отдельно, в другом месте.
  Херидак приподнялся на локте и холодно взглянулна Инлену.
  - Значит она тоже самка? - спросил он.
  - Да, как и все.
  - Дай мне копье. Пусть их будет на одну меньше.
  - Нет!
  Керрик отдернул копье прежде, чем пальцы Херилака нашли его.
  - Только не Инлену! Она безвредна и такой же пленник, как и я. Ты не
убьешь ее.
  - Почему? Разве не такие, как она, вырезали всю мою саммад, всю до
единого человека? Дай мне копье. Я убью ее, и ты будешь свободен. Неужели
ты рассчитываешь далеко уйти с таким грузом?
  - Ты не причинишь ей вреда, ясно?
  Керрик сам был удивлен теплотой своих чувств к Инлену.
  Прежде она ничего не значила для него, и он воспринимал ее как помеху
своим передвижениям. Но сейчас ее присутствие было чем-то успокаивающим.
  - Если не хочешь убивать ее, перережь поводок наконечником копья.
  - Его нельзя перерезать. Смотри, край камня даже не царапает его. - Он
безуспешно водил острием по гладкой и твердой поверхности ошейника. -
Некоторые из твоей саммад убежали, - продолжал Керрик, стараясь отвлечь
внимание Херилака от Инлену.
  - Ты знаешь, кто они и сколько их?
  - Нет. Только то, что несколько сбежало.
  - Мне нужно подумать. Кто бы они ни были, они не пойдут дальше на юг, а
вернутся туда, где мы были прошлой ночью. Нужно и нам идти туда же. - Он
взглянул на Керрика. - За нами есть погоня?
  - Не думаю, чтобы кто-нибудь из ийлан видел наше бегство. Но они
придут. Они хорошие следопыты и не позволят мне уйти, после того, что я
сделал.
  - Ты тревожишься без причины: пока они еще не пришли. Но мы не будем в
безопасности до тех пор, пока не уйдем на достаточное расстояние от этого
берега. - Херилак поднялся, убрал с глаз засохшую кровь и огляделся. - Мы
пойдем на север, пересечем гребень горы и выйдем к реке.

  Всю оставшуюся часть дня они медленно двигались к горам, следуя за
хромавшим Херилаком. Войдя в заросшую травой долину, тот вдруг остановился
и принюхался.
  - Олень, - сказал он. - Нам нужна пища. Не думаю, что за нами гонятся,
но даже если и так, мы все равно не должны упускать случая. Ты принесешь
хорошего бычка, Керрик.
  Керрик взглянул на копье, прикидывая его вес.
  - Я не бросал копье с тех пор, как был мальчиком. Я не смогу сделать
это сейчас.
  - Это вернется.
  - Но не сегодня. А как ты, Херилак? У тебя хватит сил?
  Он протянул копье, и Херилак схватил его.
  - Когда? У меня не хватит сил для охоты, я умру. Идите к реке и ждите, я
скоро вернусь.
  Он выпрямился, держа в руке копье, а затем быстро и бесшумно исчез из
виду. Керрик повернулся и направился к реке, где досыта напился, а затем
плеснул несколько пригоршней воды на свое потное тело. Инлену встала на
колени и шумно всасывала воду.
  Керрик позавидовал ее спокойствию и равнодушию. Наверное, приятно быть
таким глупым.
  Керрик знал, что он оставил за собой, а будущее было для него темно.
Сможет ли он жить вдали от города, ведь он ничего не знает об этом грубом
существовании. Детские воспоминания тут не годились. Он даже не мог
бросить копье.
  - Ийланы идут, - сказала вдруг Инлену. И Керрик, испуганно вскочив на
ноги, метнулся в кусты. Однако страх его был беспочвенным: из кустов вышел
Херилак, на плече он нес оленя.
  Керрик гневно повернулся к Инлену, но тут же понял, что она ни в чем не
виновата. Для Инлену все, кто говорил, были ийланы, и сейчас она имела в
виду только то, что кто-то идет.
  - Я видел мургу, - сказал Херилак, и страх Керрика вернулся. - Они были
в соседней долине и возвращаются к морю. Думаю, они потеряли наш след. А
сейчас мы будем есть.
  Пользуясь копьем, он выпотрошил еще теплого оленя и, поскольку у них не
было огня, сначала вырезал его печень, разделил ее пополам и половину,
протянул Керрику.
  - Я не голоден, - сказал Керрик, глядя на сырой и кровоточащий кусок
плоти.
  - Прошу тебя, не отказывайся.
  Лицо Инлену было повернуто в сторону, но ее ближний глаз следил за
каждым движением Херилака. Тот заметил это и спросил:
  - Она ест мясо?
  Керрик улыбнулся этому вопросу и приказал Инлену открыть рот. Инлену
сделала это, Херилак увидел пасть, полную блестящих зубов.
  - Да, она ест мясо. Накормить ее?
  - Конечно.
  Херилак ободрал шкуру с передней ноги оленя, вырезал большой кусок и
передал его Керрику.
  - Дай ей сам. Мне не нравятся ее зубы.
  - Инлену безобидна. Это просто глупая фарги.
  Инлену сомкнула пальцы вокруг куска мяса и принялась медленно жевать
его, тупо глядя куда-то вдаль.
  - Как ты назвал ее? - переспросил Херилак.
  - Фарги. Я не могу объяснить, что значит это слово. Что-то вроде
существа, которое учится говорить, но у него это плохо получается.
  - Ты тоже фарги?
  - Нет! - оскорбился Керрик. - Я - ийлан, то есть вообще-то я тану, но
говорю, как ийлан. И поэтому причислял себя к ним. ПРИЧИСЛЯЛ.
  - А как все это произошло? Ты помнишь?
  - Сейчас да, но долгое время не мог вспомнить.
  Его голос прерывался, когда он впервые начал вслух рассказывать о том,
что произошло с саммад Амахаста. Резня на берегу, плен, страх неизбежной
смерти и неожиданная передышка... Дойдя до этого места, он замолчал,
потому что словами нельзя было описать его жизнь за годы, прошедшие с того
дня.
  Херилак тоже молчал, мало поняв из того, что случилось с мальчиком
Керриком, который ухитрился остаться в живых, когда все остальные погибли.
Единственный выживший, как то сумевший договориться с мургу. Научившийся их
языку, он был слишком похож на них, хотя не осознавал это. Разговаривая, он
то и дело дергался телом, а закончив, сидел неподвижно.
  Что-то они там сделали с ним. И потом эта сумка, сделанная из кожи,
похожей на его собственную... Тут мысли Херилака прервал громкий всплеск
воды.
  Керрик тоже услышал его и побледнел от страха.
  - Они нашли нас. Я погиб...
  Херилак сделал ему знак замолчать, схватил копье и повернулся к воде.
Из кустов, росших на берегу, появился человек, и Херилак опустил копье.
  - Это Ортнар, - сказал он и окликнул охотника.
  Оргнар замер на месте, потом, увидев их, расслабился. Он был здорово
измотан и, идя к ним, опирался на копье. Только подойдя ближе, он увидел
Инлену и, подняв копье, хотел метнуть его, но остановился, услышав голос
Херилака:
  - Стой! Этот мараг пленник. Ты один?
  - Да... - Он остановился и тяжело опустился на землю, положив рядом лук
и пустой колчан. - Со мной был Телгес, и мы охотились, когда на нас напали
мургу. Мы сражались, пока у нас были стрелы, а потом они подошли к нам со
своими смертоносными палками и мы ничего не могли сделать. Все, кроме нас,
были уже мертвы, и я хотел уходить, но Телгес колебался и бежал
недостаточно быстро. Они преследовали нас, и он повернул обратно, а потом
упал... Я остался один... А сейчас скажи мне, что это за существо?
  - Я не существо, я - тану, - гневно сказал Керрик.
  - Не очень-то похоже. Ни волос, ни копья... соединен с этим марагом...
  - Замолчи, - приказал Херилак. - Это Керрик, сын Амахаста. Его мать
была моей сестрой. Он был в плену у мургу.
  Ортнар потер лицо рукой.
  - Я поторопился со словами. Сегодня был-день смерти... Я - Ортнар, и я
приветствую тебя. - Его лицо исказилось в мрачной гримасе. - Добро
пожаловать в саммад Херилака, хотя и несколько малочисленную. - Он взглянул
на темнеющее небо. - Сегодня ночью там появится много новых звезд.
  Солнце было уже низко, и воздух на этой высоте был холодным. Инлену
отложила в сторону обглоданную кость и взглянула на Керрика.
  - Униженно спросить, снизу вверх, где плащи?
  - Плащей нет, Инлену.
  - Мне холодно.
  Керрик тоже дрожал, но не от холода.
  - Я ничего не могу сделать, Инлену, совсем ничего.


                               Глава вторая

  Инлену умерла ночью.
  Керрик проснулся на рассвете, дрожа от холода. На траве сверкали капли
росы, над рекой клубился туман. Когда он повернулся к Инлену, то увидел,
что ее рот широко открыт, а глаза слепо смотрят в одну точку.
  Холод, подумал он. Она умерла от холода.
  Затем он увидел лужицу крови под ее головой. Острие копья пробило ее
горло, убив на месте. Но кто же сделал это?
  Херилак еще спал, но глаза Ортнара были открыты и холодно смотрели на
него.
  - Убийца! - крикнул Керрик, вскакивая на ноги. - Ты убил это безвредное
животное, пока оно спало.
  - Я убил марага, - нагло ответил тот, - а это всегда было хорошим
поступком.
  Дрожа от гнева, Керрик протянул руку и схватил копье Херилака. Однако
поднять его он не успел: большой охотник крепко взялся за древко.
  - Существо мертво, - сказал Херилак, - и тут ничего не поделаешь. Она
все равно скоро умерла бы от холода.
  Керрик перестал дергать копье и вдруг прыгнул к Ортнару, схватил его за
горло и начал душить. Ортнар извивался под ним и ощупью искал копье, но
Керрик прижал руку мужчины к земле. Охотник слабо сопротивлялся, царапая
спину Керрика свободной рукой, но в гневе он ничего не чувствовал.
  Наверное, Керрик так бы и задушил Ортнара, если бы не вмешался Херилак.
Он схватил запястья Керрика своими ручищами и развел их в стороны. Ортнар
хватал воздух широко открытым ртом, но не мог отдышаться. Потом он
застонал и схватился за свое помятое горло. Слепой гнев Керрика прошел, и,
как только он перестал вырываться, Херилак отпустил его.
  - Тану не убивают тану, - произнес большой охотник.
  Керрик хотел было возразить, но промолчал. Инлену мертва, и смерть ее
убийцы ничего не изменила бы. К тому же Херилак прав: зима все равно убила
бы ее. Керрик сел рядом с неподвижным телом и посмотрел на солнце. Кем она
была для него? Просто глупой фарги, всегда и везде ходившей за ним?
  С ее смертью оборвалась последняя нить, связывавшая его с Альпесаком.
Он снова стал тану и должен забыть, что когда-то был ийланом.
  И тут он осознал, что по-прежнему связан с Инлену гибким поводком,
перерезать который невозможно. Вместе с этой мыслью пришло понимание того,
что есть лишь один способ освободиться. Керрик испуганно взглянул на
Херилака. Саммадар понимающе кивнул.
  - Я сделаю все, что нужно. Отвернись, чтобы не видеть этого.
  Керрик отвернулся к реке, но отчетливо слышал все, что происходило у
него за спиной. Тем временем Ортнар пришел в себя и, спотыкаясь, спустился
к речке обмыть лицо и шею.
  Чтобы заглушить страшные звуки, Керрик начал выкрикивать в его адрес
разные оскорбления.
  Вскоре все кончилось. Прежде чем подать Керрику ошейник, Херилак вытер
его о траву, а тот торопливо направился к воде, где долго мыл его. Когда
ошейник стал чистым, Керрик взял его обеими руками и пошел по склону вдоль
берега, не желая видеть того, что лежало позади.
  Услышав шаги охотников, он быстро обернулся; ему не хотелось быть
убитым сзади.
  - Он хочет тебе, что-то сказать, - произнес Херилак, вытолкнув вперед
Ортнара. На лице маленького охотника застыла ненависть, и он то и дело
прикасался к горлу. Голос его был хриплым.
  - Возможно, я ошибся, убив марага, но я не жалею, что сделал это.
Саммадар приказал мне это, и я говорю: ты пытался убить меня, чужак, а это
нелегко забывается, но твоя связь с марагом была сильнее, чем я думал,
поэтому я говорю по доброй воле, что твоей спине незачем бояться моего
копья. А что скажешь ты?
  Оба охотника смотрели на Керрика, и он понял, что решить все нужно
именно сейчас. Инлену умерла, и ничто не могло вернуть ее к жизни. Кроме
того, он понимал холодную ненависть Ортнара после уничтожения всей саммад.
  - Твоей спине не грозит мое копье, Ортнар, - ответил Керрик.
  - И не будем больше говорить об этом, - сказал Херилак, и это был
приказ. - Ортнар, ты понесешь тушу оленя, сегодня ночью мы