ойти ночью в атаку. Кто-то знал, что
мы высаживаемся на берег в ночь перед нападением.
  - КЕРРИК!
  Столько ненависти было в этом слове, что Акотолп запротестовала.
  - Вы рискуете своей жизнью, Эйстаи, говоря таким образом. Вы еще
слишком больны для таких эмоций.
  Вайнти откинулась на мягкое покрытие и сделала знак согласия.
  - Я должна обдумать все это. Когда в будущем мы будем атаковать
устозоу, нам нужно делать это новыми и разными способами. Наши знания
уменьшились, потому что мы теперь можем верить снимкам рептора только
наполовину. Оказывается, устозоу могут передвигаться под прикрытием
темноты. - Она повернулась к Акотолп, - ты знаешь эти тонкости. Скажи,
можно сделать снимки ночью?
  - Вообще-то, да. Но для этого нужны птицы, которые летают ночью. Думаю,
что-нибудь можно сделать.
  - Ты займешься этим немедленно. И еще один вопрос. Есть ли способ
увеличивать снимки рептора?
  - Смысл этого вопроса ускользает от меня, Эйстаи.
  - Тогда слушай снова. Если устозоу Керрик руководил атакой, значит он
должен находиться в той стае. Следовательно, он будет на одном из снимков.
Можем ли мы обнаружить это?
  - Вопрос понятен. Детали снимков можно увеличить, так что мелкие детали
станут во много раз больше.
  - Ты слышала, Этдирг. Иди и посмотри.
  Этдирг поспешно повернулась и заторопилась прочь. Вайнти вновь
переключила свое внимание на Сталлан.
  - В будущем мы будем атаковать разными способами. Систему защиты ночью
тоже нужно пересмотреть. Об этом следует подумать. Такое не должно
повториться никогда.
  - Нам будет нужно очень много фарги, - сказала Сталлан.
  - Эта проблема уже решена. Пока тебя не было, мы получили отличные
новости о том, что вся подготовка завершена. Инегбан придет в Альпесак еще
до конца лета. Два города снова станут одним - сильным и непобедимым. У нас
будет все необходимое, чтобы смести устозоу с лица земли.
  И Акотолп и Сталлан, следуя примеру Вайнти, выразили радостное
удовольствие этим фактом. Если бы это произошло до ее ранения, она нашла
бы способ сказать об этом более формально, каким-нибудь намеком. Тогда ее
стремление править Альпесаком было движущей силой ее жизни, ее
единственной и сильнейшей мечтой. Ее ненависть к Малсас была безгранична,
потому что Эйстаи Инегбана должна была стать Эйстаи Альпесака, когда оба
города соединятся.
  Сейчас она приветствовала принтие Малсас. Удар копья, погрузивший ее в
темноту, болезнь и боль, изменили все. Когда сознание вернулось к ней, она
вспомнила, что произошло, что сделал с ней устозоу, которому она спасла
жизнь, а потом подняла из грязи и приблизила к себе. Устозоу, который
отплатил за все это попыткой убить ее. Этот грубый поступок нельзя было
оставить безнаказанным. Мысли о Керрике только укрепили ее намерение
очистить землю от этих вредных тварей. Все ийланы будут чувствовать то же
самое, когда узнают, что произошло с фарги, ушедшими на север. Когда
Инегбан придет в Альпесак, ийланы поймут, что жизнь здесь резко отличается
от жизни, которую они вели прежде в спокойном и мирном городе. Когда их
собственные жизни и будущее окажутся под угрозой, они приложат все силы,
чтобы разделаться с устозоу.
  Вся мощь ийлан, их знания и энергия объединятся для решения главной
задачи: уничтожить устозоу, стереть все их следы с лица земли. Они начнут
кампанию, чтобы искоренить их, вылечить землю от тяжелой болезни - устозоу.
  Кампания эта могла иметь только одного вождя, и в этом Вайнти видела
свою судьбу.


                               Глава восьмая

  Воздух под высокими деревьями был таким спокойным, что холодный туман
висел неподвижно. Это холодное молчание нарушалось только каплями,
падавшими с листьев, и далекими криками птиц. Из-под куста осторожно
выскочил кролик и начал обкусывать сочную траву на поляне. Потом вдруг
замер и сел, уши его повернулись, прислушиваясь, затем одним прыжком он
скрылся в лесу.
  Издалека послышались тяжелые медленные шаги, похожие на раскаты грома.
Потом к ним присоединился скрип кожаных ремней и шуршание деревянных
волокуш, которые тащились по земле. На краю поляны появились два охотника.
  Хотя они носили меховые накидки и мокасины, их руки были обнажены и
покрыты каплями воды. Другие охотники вышли из-под деревьев и пошли через
поляну. Затем появился первый мастодонт - огромный горбатый самец. Его
поднятый хобот срывал ветви с деревьев и запихивал их в рот.
  Один за другом мастодонты выходили из леса. Рамы волокуш, которые они
тянули, прокладывали глубокие колеи в мягкой почве. Тану были в пути,
который никогда не кончался.
  День перевалил далеко за полдень, когда они достигли удобного места для
лагеря на берегу реки. В сгущающихся сумерках между деревьями кружился
первый снег. Ульфадан взглянул на север и понюхал холодный воздух.
  - Рано, - сказал он. - Раньше даже, чем в прошлом году.
  Здесь в долине снег будет таким же толстым, как бывает в горах. Нужно
обсудить это сегодня ночью.
  Келлиманс неохотно кивнул, соглашаясь. После резни мургу решение о
возвращении в старый лагерь было принято безо всяких обсуждений. Как
только были поставлены палатки и желудки наполнены, все собрались вокруг
костра и разговор начался.

  В отличие от оседлых, живших в городах ийлан, тану были охотниками. Они
вели кочевую жизнь без постоянной базы.
  Всегда в движении, идя туда, где была лучше охота или рыбалка и где
можно было найти лучшие плоды. Для жизни им не требовалась определенная
площадь - вся земля была их домом. И они не образовывали, подобно ийланам,
большие группы. Их саммад были небольшими группами, объединенными общими
интересами.
  Саммадар не был вождем, который отдавал приказы, скорее, это был
охотник, который предлагал самые разумные планы, находил больше всех дичи
и обеспечивал процветание саммад. Его решения обсуждались всеми, и он не
мог отдать приказа, который не нравился бы остальным. Охотник и его семья
могли просто исчезнуть в лесу и присоединиться к другой саммад, если
саммадар не нравился им.
  Сейчас как раз нужно было принимать решение. Пламя костра поднималось
высоко, когда в него подбрасывали поленья, а круг охотников тем временем
становился шире. Они смеялись и говорили друге другом, стараясь занять
лучшее место возле огня, где было тепло и не было дыма. Их желудки были
полны, у них была пища на зиму, и этого пока им хватало. Когда Ульфадан
встал и повернулся к ним лицом, разговоры стихли.
  - Я слышал много слов о том, что мы должны зимовать здесь, в этом месте,
которое все вы знаете. Охота здесь плохая, но у нас хватит пищи, чтобы
дотянуть до весны. Но сейчас нужно думать не об этом. Если мы останемся
здесь, выживут ли наши мастодонты? Хватит ли им травы и листьев на
деревьях? Это важный вопрос, который мы должны обсудить. Если мы переживем
зиму, а они пагибнут, мы тоже умрем, когда придет время двигаться, а мы не
сможем. Вот о чем сейчас нужно думать.

  Судьба мастодонтов серьезно волновала всех охотников. Все, кто хотел быть
услышанным, поднимались и говорили, обращаясь к остальным, и споров было
очень много. Херилак и Керрик слушали, но сами ничего не говорили. Херилак
был военным вождем, а сейчас, когда сражение закончилось, сидел вместе со
всеми. Что касается Керрика, то от был доволен, что допущен в круг
охотников, а не сидит снаружи, вместе с женщинами и детьми. Ему было
достаточно того, что сидит здесь и слушает.
  Потом было много бессвязных речей об их проблемах, немного жалоб и
гораздо больше хвастовства. Когда разговор угас, Ульфадан предложил
обратиться к фракену и другие поддержали его. Старика очень уважали за его
память и знавне медицины, он был шаманом, который знал тайны жизни и
смерти. Возможно, он мог указать им выход. Фракен подошел ближе к огню,
сопровождаемый мальчиком без имени. Когда мальчик вырастет, а Фракен умрет,
он должен будет принять имя старика. Сейчас у него имени не было и он был
просто учеником шамана. Склонившись перед Фракеном, он порылся в кожаной
сумке и достал темный шар, который осторожно положил на землю у огня.
Фракен принялся тыкать в нето двумя палочками и вскоре обнаружились
крохотные мышиные кости. Шаман собирал эти кости и по их содержимому
предсказывал будущее.
  - Зима будет холодной, - сказал ои. - Я вижу долгое путешествие.
  Это было похоже на то, что происходило в действительности, и произвело
на слушателей большое впечатление.
  Керрик не обратил на его слова внимания. Кто угодно мог сказать тоже
самое и без мышиных костей. Он вдруг поиял, что они не решат эту проблему,
если не сделают что-нибудь живое и не изменят всех своих представлений о
внешнем мире.
  Когда он ясно осознал все это и увидел, что никто больше не собирается
выступать, поднялся и заговорил.
  - Я выслушал все, что было сказано здесь, и слышал, как одно и то же
повторялось снова и снова. Зима-у-которой-нет-конца пришла в горы, и олени
покинут их, потому что снег лежит там большую часть года и им негде
пастись. Если здесь есть кто-нибудь, не верящий этому, я хотел бы
послушать, что скажет этот охотник.
  Все промолчали, и ответил только охотник по имени Илгет, известный
своим скверным характером.
  - Сядь на место, - сказал он. - Мы знаем это, маловолосый. Дай говорить
охотникам.
  Керрик слишком хорошо помнил о своей редкой бороде и волосах, которые
не доставали даже до ушей, поэтому, устыдившись, хотел сесть, но тут рядом
с ним встал Херилак. Он коснулся руки юноши, и тот остался стоять.
  - Этого охотника зовут Керрик, а не маловолосый. Впрочем, Илгет должен
хорошо знать о маловолосых, ведь на его голове гораздо больше кожи, чем
волос.
  Большинство охотников расхохоталось, хлопая себя по бедрам, а Илгет
нахмурился и замолчал. Когда Херилак был саммадаром, он часто пользовался
шуткой, чтобы убедить других. Но сейчас он еще не все сказал и потому
терпеливо ждал, когда все успокоятся.
  - Волосы Керрика должны напоминать нам о том, что их удалили мургу,
когда он был у них в плену. Мы не должны забывать, что он может говорить с
ними и понимать их. Наши желудки полны потому, что он показал нам, как
можно убить мургу. Мы охотились там, где они могли напасть на нас, а он
показал, что делать, чтобы напасть первыми, и мы убили многих. Когда
Керрик говорит, мы должны слушать.
  Со всех сторон послышалось одобрительное ворчание, и Керрик
почувствовал, что уверенность вернулась к нему.
  - Значит, все мы понимаем, что не можем идти на север. На востоке земля
бесплодна так же, как здесь, и там нет места для зимовки. Нет его и на
западе, где земли лучше, но дороги туда заняты тану, которые не позволят
нам пройти. Поэтому я спрашиваю вас: почему бы нам не пойти на юг?
  Послышались удивленные возгласы, а потом смех, который стих, когда
Керрик свирепо нахмурился. Херилака уважали за талант военного вождя и за
силу рук, поэтому смех прекратился, прежде чем он выразил свое
недовольство. В тишине поднялся Ульфадан.
  - Я ходил к краю леса на юге, а когда был молод, даже выходил на южные
луга, едва не оставшись там навсегда. Это я нашел там. - Он коснулся
длинного зуба, висевшего на его шее. - Я был молод и достаточно глуп,
чтобы рискнуть ради этого жизнью. Там нет оленей и бродят только мургу,
которые убивают. Мургу высокие, как деревья. На юге нас ждет только
смерть. Мы не должны идти туда.
  Охотники согласно закричали, и Керрику пришлось ждать, пока все
замолчат.
  - Позвольте мне рассказать вам о мургу, потому что многие годы я жил
так далеко на юге, что там никогда не падал снег и всегда было тепло. На
этой теплой земле живут мургу, которые едят траву и пасутся в лесах и на
болотах. Хотя они не похожи на оленей или других животных, на которых мы
охотимся, их можно есть, и мясо их вкусное. Я знаю это, потому что именно
их я и ел все эти годы.
  Теперь кругом царила полная тишина. Даже женщины перестали болтать друг
с другом, дети прекратили свои игры, и все слушали удивительный и пугающий
рассказ Керрика.
  - То, что сказал Ульфадан - правда. Там есть огромные мургу, которые
едят более мелких. Я видел их, и даже еще более удивительные вещи. Но не
это важно сейчас, а то, что мургу-ходящие-как-тану живут там. Они едят
мясо животных так же, как это делаем мы. Почему их не убивают мургу высотой
с деревья?
  Имелось много причин, которые он мог упомянуть, но все они были сейчас
неуместны. Кроме одной. Керрик решил говорить только об этом.
  - Их не убивают потому, что мургу-ходящие-как-тану сами убивают всех,
кто угрожает им или их мясным животным. Они убивают их вот этим.
  Он наклонился, схватил хесотсан, лежавший на земле возле него, и высоко
поднял его вверх. Никто не издал ни звука, и все глаза смотрели на него.
  - Неважно, насколько крупно животное - это убьет его. Мургу, против
которых обращены все ваши луки и копья, упадут мертвыми, когда дротик
отсюда кольнет их шкуру.
  - Я видел это, - с горечью в голосе произнес Херилак. - Я видел мургу,
вышедших из моря с этими смертоносными палками, видел всю мою саммад,
падавшую перед ними. Я видел огромных мастодонтов, падавших после щелчка
этих штук. Керрик говорит правду.
  - Но сейчас мы тоже имеем их, - сказал Керрик, - много палок и
дротиков. Я знаю, как ухаживать за этими смертоносными существами, и могу
показать вам, как они действуют. Я знаю, как заправлять в них дротики
смерти, и скажу вам это тоже. Если мы пойдем на юг, там будет хорошая
охота и много пищи для мастодонтов. А с этим, - он поднял оружие над
головой, чтобы все могли его видеть, - мы победим.
  После этого было много разговоров, - высказывалась масса предложений, но
решения так и не было. Керрик мало ел днем и, увидев, что Херилак уходит,
последовал за ним. Они подошли к костру, где женщины жарили мясо и
заваривали чай из коры.
  Одна из них, Меррит, увидев пришельцев, предложила им чаю.
  - Надеюсь, смертоносные палки будут слушаться нас так - же, как и тебя,
иначе наши кости останутся далеко на юге, - обратилась она к Керрику. Голос
у нее был хриплый, почти мужской, но мысли свои она излагала свободно.
  - Значит, ты думаешь, что мы пойдем на юг? - спросил Херилак, говоря с
трудом из-за набитого пищей рта.
  - Они будут говорить всю ночь, но в конце концов решат именно это. Они
слишком много говорят. Мы пойдем на юг, потому что нам некуда больше идти.
- Она с нескрываемым любопытством посмотрела на Керрика. - Какие они, эти
мургу, у которых ты был в плену? Большие у них палатки?
  Керрик улыбнулся при мысли об этом, затем попробовал объяснить.
  - Они не живут в палатках, а выращивают специальные деревья и спят в
них.
  Меррит громко рассмеялась.
  - Ты рассказываешь глупые истории. Как они могут погрузить на
мастодонтов свои деревья, когда им нужно переезжать на новое место?
  Женщины вокруг костра прислушались к их разговору и теперь, представив
себе эту картину, захихикали.
  - Это правда, потому что они стоят все время на одном месте и им не
нужно перевозить свои спальные деревья.
  - Сейчас я точно зиаю, что ты рассказываешь мне сказки. Они соберут все
плоды, убьют всех животных, а потом умрут от голода. Отличная сказка.
  - Это правда, - сказал Херилак. - Именно так они и живут. Я был там и
видел это, но тогда не понял. Им не нужно охотиться, потому что они держат
всех своих животных в местах, откуда те не могут убежать, и убивают их,
когда это нужно. Верно я говорю? - обратился он к Керрику.
  Меррит пожала плечами, слыша такие бессмысленные слова, и вернулась к
своему костру, но другие женщины остались, глаза их были широко открыты,
когда они слушали сумасбродный разговор. Правда или нет, во это стоило
послушать.
  - Это только часть их жизни, - сказал Керрик. - Там происходит много
удивительных вещей. Одни мургу расчищают землю и возводят изгороди, чтобы
животные были в безопасности, другие заботятся о самцах во время сезона
рождений, чтобы молодежь росла в мире. Одни выращивают животных, другие
убивают их, когда приходит время. Третьи ловят рыбу. Все это очень сложно.
  - Самцы заботятся о детенышах? - тихим грудным голосом спросила одна из
женщин. Старуха рядом с ней ударила ее.
  - Сиди тихо, Армун, - сказала она.
  - Это хороший вопрос, - заметил Керрик, пытаясь разглядеть говорившую,
но она отвернулась и волосы закрыли ее лицо. - Мургу откладывают яйца, и
самцы высиживают их. Затем, когда детеныши выходят из яиц, они отправляются
жить в океан. Они не заботятся о них, как это делаем мы.
  - Они мерзкие твари, и все должны быть убиты! - крикнула Меррит, которая
все слышала. - Не годится женщинам слушать такие речи.
  По ее приказу слушательницы разбежались, и двое мужчин доедали мясо в
молчании. Херилак отправил в рот последний кусок, затем мягко коснулся
руки Керрика.
  - Ты должен побольше рассказывать мне об этих вещах, потому что я хочу
все знать об этих существах. Я не женщина и верю каждому твоему слову. Как
и ты, я был их пленником, правда, недолго, но мне этого хватило. Если ты
поведешь, я пойду за тобой, Керрик. Сильные руки и быстрый лук - вот, что
нужно охотнику, но тану нужны и знания. Мы - тану, потому что можем
обрабатывать камни и дерево, и ты единственный, знающий то, что должны
знать все. Ты один можешь указать нам дорогу.
  Никогда прежде Керрик не думал об этом, но сейчас он согласно кивнул.
Знание могло быть силой и оружием. Он имел знания, и Херилак уважал его.
Это была большая честь - заслужить похвалу такого мудрого и сильного
охотника, как Херилак. Керрик почувствовал гордость. Впервые он начинал
верить, что он не чужой в этом мире.


                               Глава девятая

  Меррит оказалась права: после затянувшегося далеко за полночь
обсуждения охотники с большой неохотой решили, что нужно идти на юг искать
пастбища для мастодонтов.
  С принятием этого решения они оказались перед очередной проблемой: как
идти?

  Когда рассвело, Херилак вышел из палатки. Он разводил огонь, когда к
нему подошли Ульфадан и Келлиманс. Саммадары официально приветствовали
его, затем сели рядом с ним у огня. Херилак наполнил для них деревянные
кружки чаем и стал ждать, когда они скажут, с чем пришли. За его спиной
Ортнар выглянул из палатки, затем быстро втянул голову назад.
  - Ты думал, что этой ночью они наговорятся досыта, но они уже снова
здесь, - сказал он. Керрику. - Лично я не вижу в этом никаких проблем.
Убивать мургу - вот все, что там нужно делать.
  Керрик сел в спальном мешке и вздрогнул, когда холодный воздух коснулся
его тела. Он быстро натянул через голову свою теплую куртку, затем провел
пальцами по коротким волосам, зевая и почесываясь. Клапан палатки был
откинут, и было видно, что трое охотников еще говорят. Ортнар был прав:
Керрик считал, что им хватит ночных разговоров.
  Но последней встречи избежать было невозможно. Херилак поднялся с
земли, подошел к палатке и окликнул его:
  - Ты нам нужен, Керрик. Пойдем!
  Керрик встал, сел у костра и стал маленькими глотками пить горячий чай,
пока Херилак рассказывал, что они решили.
  - Саммад пойдут на юг, потому что у них нет другого выбора. Однако они
не знают, что будут делать, когда достигнут земли мургу. Впрочем, одно
несомненно - мургу должны быть убиты, и потому нужен военный вождь. Они
предложили эту должность мне.
  Керрик согласно кивнул.
  - Так и должно быть. Ты вел нас к победе, когда мы уничтожили мургу на
берегу.
  - Я действительно знаю, как нужно атаковать, но сейчас мы планируем
больше, чем одну атаку. Мы планируем покинуть леса и идти на юг, в
поросшие травой земли, где живут только мургу, мургу всех видов. Значит мы
должны убить их смертоносными палками. Сейчас я скажу вам правду: я мало
знаю о мургу и смертоносных палках, но ты, Керрик, знаешь это отлично.
Поэтому я говорю, что сакрипексом должен быть ты.
  Керрик никогда не думал о такой возможности. Это было слишком
неожиданно. Он неуверенно покачал головой, потом неохотно заговорил:
  - Это огромное доверие, но я знаю слишком мало, чтобы быть сакрипексом.
Да, я знаю много о мург