ом, снова и снова разглядывая свое маленькое чудо.
   Когда Джарду исполнилось три  недели,  его  сходство  с  отцом  стало
неоспоримым. И дело было не только в черных волосах и поразительно синих
глазах - у сына были губы Дэниела, нос  Дэниела  и  даже  разлет  бровей
такой же! Глядя на кроху и ощущая его нежное дыхание,  Келли  вспоминала
Дэниела.
   Она любила его.
   А он ее ненавидел. Ненавидел так же страстно, как  прежде  любил.  Он
считал, что она его предала, и не станет выслушивать ее объяснения. И уж
тем более не поверит, что она спасала ему жизнь.
   Всякий раз, вспоминая Камерона, Келли в страхе вздрагивала. Лучше  уж
было о нем не вспоминать!
   Но Джард - маленький Дэниел...
   А  потом  поползли  слухи,  что  армия   южан   снова   предпринимает
наступление на Север.
   Ли рвался в бой.
 
*** 
 
   В Виргинии началась переброска войск.
   Восьмого июня Ли присутствовал на смотре  кавалерийских  войск  Джеба
Стюарта в Кулпеппер-Корт-Хаусе.
   До них дошла весть о том, что на западном направлении янки  захватили
Брайанфилд, родной город Джефферсона Дэвиса, президента Конфедерации,  и
спалили его дотла.
   Два дня спустя кавалерия Красотки Стюарта выместила всю свою злость и
отомстила за нанесенное оскорбление кавалерии янки у  станции  Бренди  в
Виргинии.
   Это был самый кровавый и яростный бой кавалерийских войск  враждующих
сторон.
   Дэниел в жизни не видывал такого кошмара.  Упавших  топтали  конскими
копытами, огнестрельное оружие  использовалось  в  качестве  дубинок,  а
клинки повсюду сеяли смерть и топили округу в реках крови.
   Все смешалось, и невозможно  было  разобрать,  человек  или  животное
храпит рядом в предсмертной агонии.
   Дэниел едва уворачивался от сабельных ударов  врагов,  а  пули  порой
свистели так близко, что он даже ощущал движение воздуха.
   Странно, что он все еще жив, ведь  в  этом  кровавом  месиве  смерть,
казалось, неизбежна.
   Но сражение в конце  концов  закончилось.  Янки,  возможна,  получили
какие-то сведения о переброске войск южан и отступили. И  конфедераты  в
конечном счете удержали свои позиции.
   Станцию Бренди отстоять удалось, но какой ценой! Поле боя было усеяно
убитыми и ранеными. Взглянув на эту зловещую  картину,  Дэниел  вдруг  с
удивлением осознал, что сам он не получил ни единой царапины.
   Неприятный холодок пробежал по спине. Сражение закончилось, а они  ни
на шаг не приблизились к победе.
   Впрочем,  теперь  они,  кажется,  действительно  движутся  на  Север.
Камерон уже получил  предварительные  указания  о  маршрутах  переброски
своих эскадронов. Пора северянам почувствовать, что значит вести  боевые
действия на собственной территории!
   Они пойдут через Мэриленд в Пенсильванию.
   И снова Дэниел  ощутил  какой-то  странный  холодок.  Он  зажмурился.
Давно, ох как давно не ступали его ноги по земле Мэриленда!
 
*** 
 
   - Мне нужно будет ненадолго отлучиться  в  Мэриленде,  как  бы  между
делом обронил Дэниел.
   - Только не во время броска на Север,  -  отозвался  Джеб  Стюарт.  -
Отлучишься, когда будем возвращаться на Юг. Даю тебе честное слово.
   Слово Красотки было на вес золота. Значит, он скоро увидит ее! В душе
Дэниела всколыхнулась целая буря чувств: радостное возбуждение и  обида,
ярость и страсть...
   На Севере предстоят жестокие бои.
   Но это не имело значения: он знал,  что  останется  жив,  потому  что
очень хотел вновь увидеть ее.
 
*** 
 
   Не знал Дэниел в тот момент, что долгожданная встреча сулит  ему  еще
более глубокие эмоции.
   И уж никак не мог предположить, что на его пути встанет Геттисберг.
   Пока этот городок был всего лишь едва заметной точкой на карте.
 
Глава 17 
 
   К счастью или нет, но Дэниел и Стюарт со своей кавалерией опоздали  к
началу сражения.
   К моменту их прибытия кровавая битва продолжалась уже полтора  дня  и
поля вокруг были усеяны трупами, а вокруг разгорались споры о  том,  что
именно и почему пошло не так, как планировалось.
   Поговаривали, причина заключается в том,  что  генералу  Ли  пришлось
обходиться без Джексона Каменная Стена, который всегда  был  его  правой
рукой.
   А может быть, Стюарт, предпринимая свой излюбленный маневр, увлекся и
зашел с кавалеристами слишком глубоко в тыл противника, лишили его "глаз
и ушей".
   В ходе броска на Север кавалерия  то  и  дело  ввязывалась  в  бои  и
перестрелки. Даже плачевные результаты сражения  на  станции  Бренди  не
предотвратили стычек при Олди, Мидлбурге и Аппервилле. Двадцать  второго
июня Ли отдал Стюарту приказ,  позволяющий  кавалерии  предпринимать  по
своему усмотрению вылазки против пехоты северян.  Стюарту  и  его  людям
предписывалось также охранять правый фланг армии,  не  терять  связи  со
ставкой и запасать продовольствие.
   Они подошли совсем близко к тому району в Мэриленде, где жила  Келли.
Так, черт возьми, близко, что до фермы  было  рукой  подать.  Так,  черт
возьми, близко, что в голове у него даже мелькнула мысль о дезертирстве.
Лишь усилием воли он отогнал ее прочь.
   Миссис Майклсон, возможно, там уже нет. Кто знает,  может  быть,  она
переметнулась от него к своему приятелю-янки, тому  проклятому  капитану
Дабни, который взял его в плен после "маневра" Келли?
   Может быть, она даже вышла за него замуж.
   Впрочем, какая разница! Пусть она хоть сто раз выйдет замуж,  он  все
равно вернется, чтобы посчитаться с ней. Жаль, что нельзя отправиться  к
ней немедленно! Он ведь дал слово.
   На карту поставлена его честь. "Ну конечно, честь и этические  нормы!
- язвительно подумал Камерон. - Куда нам без этого!"
   Эскадроны шли на рысях, быстро покрывая милю за милей.
   Двадцать седьмого июня во второй половине дня  они  форсировали  реку
Потомак.  Двадцать   восьмого   июня   захватили   сто   двадцать   пять
неприятельских фургонов, груженных продовольствием и  предметами  первой
необходимости.  Однако  удача  была   сомнительна,   поскольку   фургоны
существенно замедляли их продвижение вперед.
   Всю ночь напролет они гнали коней в  Пенсильванию,  правда,  довольно
медленно, поскольку им  мешали  пленные.  Неподалеку  от  Худс-Милл  они
частично вывели из строя железнодорожные пути на  Балтимор  и  Огайо,  в
полдень добрались до Уэстминстера,  где  подверглись  нападению  союзных
войск.
   Южане, конечно, вышли победителями, отразив атаку,  но  янки,  как  и
фургоны, задержали их в пути. На следующий день они  вошли  в  Ганновер,
штат Пенсильвания, и сразу  же  были  атакованы  другой  бригадой  янки.
Мятежники и на  сей  раз  отразили  атаку,  но  только  после  яростного
сражения. Когда бой закончился, они помчались в Довер.
   Утром первого июля конфедераты Отдохнули и покормили коней.
   Они пока ничего не знали  о  том,  что  армия  Ли,  не  имея  никаких
разведданных от Стюарта, наткнулась на противника и вступила в  бой  при
Геттисберге.
   Сообщение об этом Стюарт получил только  к  вечеру.  И  тогда  они  с
Дэниелом и еще  несколько  офицеров  помчались  впереди  бригады,  чтобы
поступить в распоряжение Ли.
   Генерал же, настоящий джентльмен и безупречный  офицер,  лишь  строго
взглянул на Джеба:
   - Ну что ж, генерал Стюарт, лучше поздно, чем никогда.
   Тем дело и кончилось. Дэниел быстро просмотрел донесения, изучил план
местности. Юный капитан из Теннесси объяснил ему диспозицию" и дал общую
оценку обстановки.
   - Кто бы мог подумать, полковник, что вся  эта  заваруха  начнется  с
обуви! Видите ли, в Геттисберге вывесили большое объявление о распродаже
обуви. И вот отряд под командованием Хета из Чамбербург-Пайка отправился
туда, а их заметил кто-то из кавалеристов  янки.  Командир  кавалеристов
янки решил, что этот населенный пункт имеет  стратегическое  значение  -
конечно, так оно и есть, потому что там пересекаются девять дорог,  -  и
бросил свою кавалерию против нашей  пехоты.  Никто  и  глазом  не  успел
моргнуть, как  обе  стороны  запросили  подкрепления,  и  теперь  в  бой
вступила большая часть обеих армий.
   Паренек развернул карту, и Камерон бегло ознакомился с планом района.
   Оставшуюся часть дня Дэниел провел, осматривая одно за  другим  места
кровопролитных   боев:    Литл-Раундтоп,    Биг-Раундтоп,    Галпс-хилл,
Сементри-хилл, персиковый сад,  пшеничное  поле,  Девилз-Ден.  Бои  были
яростные.   В   конце   дня    сражение    прекратилось,    закончившись
безрезультатной атакой конфедератов на Галпс-хилл.
   И все же Ли не отказался от мысли удержать позиции. В  тот  вечер  он
выдвинул свой план лобовой  атаки  на  Сементрихилл.  Генерал  Лонгстрит
начал было возражать, но  Ли  настоял  на  своем.  Армией  Союза  теперь
командовал Мид, но войска северян, как известно,  имели  обыкновение  не
выдерживать натиска и отступать.
   Стюарт со своей кавалерией должен был атаковать тылы янки с  востока.
А Дэниелу по-прежнему вменялось в обязанность поддерживать связь. Редкий
кавалерист, даже среди элитного войска Стюарта, покрывал на  коне  такие
расстояния и с такой скоростью, как Камерон,  и  уж  совсем  немногие  с
таким презрением относились к смерти.  Если  Джессу,  например,  удалось
сохранить целым и невредимым своего коня Пегаса  в  течение  долгих  лет
войны, то Дэниел потерял в боях не менее семи.
   Ли совсем не хотелось снова лишаться своей разведки.
   К полудню стало ясно,  что  длившаяся  семь  часов  осада  Галпсхилла
успеха конфедератам не принесла. Тогда  Ли  решил  ударить  силами  пяти
бригад по самому центру линии обороны федералов. Стюарт должен был зайти
с тыла, остальные кавалеристы вместе  со  свеженькой  дивизией  генерала
Джорджа Пикетта - атаковать линию обороны янки в лоб,  прямиком  перейдя
через поле.
   Тишина на поле  показалась  Дэниелу  зловещей.  Ожидание  становилось
невыносимым. А ведь прошел всего час.
   И тут началась канонада. В течение двух часов артиллерия конфедератов
поливала противника огнем с такой яростью, что  небу  стало  жарко.  Все
вокруг  приобрело  какой-то  тошнотворно-серый  оттенок.  Грохот   стоял
оглушительный.
   Артподготовка закончилась,  и  снова  наступила  мертвая  тишина,  но
ненадолго. Раздался оглушительный клич мятежников, и через  поле,  выйдя
из укрытия, ринулись в атаку тринадцать тысяч конфедератов.
   Великолепные, они наводили суеверный ужас. Они шли  как  Божья  кара,
верные своему воинскому долгу и своему "правому делу".
   Но артиллерия северян открыла по ним шквальный огонь, и все мятежники
пали. Под смертоносной картечью люди  умирали  со  страшными  криками  -
искалеченные, раздавленные.
   Тем не менее атака продолжалась.
   Объезжая поле боя, Дэниел обнаружил, что  Стюарт  и  его  кавалеристы
втянуты в яростный бой и, судя по всему, терпят поражение.
   Возвращаясь к Ли с собранной информацией, Камерон видел  уже  остатки
своей армии - солдаты, хромая и спотыкаясь, отходили назад.
   Ли, этот величественный джентльмен старой закалки; удрученно обронил:
   - Это моя вина. Виноват только я один.
   Атака Пикетта провалилась.
   И, по правде говоря, закончилась эпопея Геттисберга.
   Оставалось  только  подсчитать  потери.  В  ту  ночь  предварительные
подсчеты дали катастрофический итог. Почти тысяча мятежников были убиты,
около двадцати тысяч - ранены и более пяти тысяч пропали без вести.
   Еще ужаснее была картина на поле брани.  Многое  Дэниелу  приходилось
видеть  за  годы  войны,  но  в  жизни  еще  не   испытывал   он   такой
безнадежности, как здесь, на Сементри-хилл,  когда  глядел  на  усеянную
трупами землю. Их было великое множество - искалеченных,  обезображенных
тел, лежащих в самых нелепых  позах,  -  трупов  друзей  и  врагов,  что
сплелись в объятиях смерти.
   Кое-где мелькали санитары, и Дэниел подумал о Джессе.
   Брат явно где-то там; руки у него, наверное, по  локоть  в  крови,  и
работает он день и ночь без передышки. Хорошо бы быть рядом, помочь ему.
В  ту  ночь  ему  было  безразлично,  мятежник  ранен  или  янки.  Война
обернулась одинаковым кошмаром для всех, но конца ей не видно.
   Дэниел заметил вдруг одного из полковых  врачей,  который  осматривал
раненых, и направился к нему - сначала шагом, потом чуть  ли  не  бегом.
Врач, капитан Грили, удивленно и даже испуганно взглянул на него:
   - Полковник?..
   - Говорите, что надо делать. Я довольно опытный ассистент хирурга!
   - Но, полковник...
   - В данный момент я свободен, капитан, если можно  так  выразиться  в
подобную ночь. Я не врач, но немного разбираюсь в медицине. Одному  Богу
известно, сколько  человек  я  сегодня  отправил  к  праотцам,  так  что
позвольте мне помочь спасти тех, кого можно.
   Грили был явно смущен: еще бы. Камерон ведь полковник кавалерии!  Но,
пожав плечами, он все-таки воспользовался услугами  Дэниела  -  попросил
его подобрать раненого молодого солдата.
   - - У нас не хватает носилок. У нас не хватает санитаров.
   У нас ничего не хватает! - закончил капитан, безнадежно махнув рукой.
   - Значит, любая помощь будет кстати, - заключил Камерон  и  подхватил
на руки окровавленного солдатика.
   В течение следующего часа  он  помогал  отыскивать  тех,  в  ком  еще
теплилась  жизнь.  Увидев   кого-то   из   своих   подчиненных,   Дэниел
задействовал и их. Проработав несколько часов, кавалеристы действительно
очень помогли санитарам.
   Внезапно  Грили   попросил   Дэниела   помочь   в   импровизированной
операционной. Он держал раненых, которым Грили  ампутировал  конечности,
пытаясь отвлечь их разговорами, и уже потерял счет операциям, как  вдруг
на носилках внесли его порученца. Билли Будэн!
   - Полковник!
   Красивое лицо Билли, сейчас почему-то землисто-серого цвета, искажала
гримаса боли. Тем не менее парень попытался улыбнуться.
   - Похоже, вам разрешили въехать в операционную прямо на коне?
   Несмотря  на  искреннюю  озабоченность   состоянием   Билли,   Дэниел
улыбнулся в ответ, понимая, как важно поддержать в нем волю к жизни.
   - Черт возьми, тебе ведь  известно,  что  я  немного  знаком  с  этим
занятием, не так ли?
   - Еще бы! Мне ли не знать!
   - Эк тебя угораздило, дружище! Никак  ты  слишком  близко  подошел  к
янки?
   - Если бы, сэр! Просто что-то рвануло рядом  со  мной,  а  очнулся  я
всего лишь несколько минут назад.
   - С ним все будет в порядке, доктор Грили, не так ли?
   Капитан приподнял кавалерийскую рубаху  рядового  и  многозначительно
взглянул на Камерона. Дэниел перевел взгляд  на  грудь  Билли  и  увидел
сплошное кровавое месиво.
   Он чуть не вскрикнул. На глазах его вскипели слезы.  Разозлившись  на
себя, он собрал всю свою волю, чтобы не  расплакаться.  Камероны  всегда
умели держать себя в руках! Да поможет ему Господь не проявить слабость.
   Дэниел взял парня за руку:
   - Держись, Билли!
   - Я умру, полковник.
   - Нет, Билли...
   - Не обманывайте меня, сэр. Я чувствую, что  смерть  рядом.  Холодно.
Но.., совсем небольно.
   Дэниел едва сдержал рыдание и опустился на колени рядом с порученцем.
   - Нет, Билли, нет. Я еще возьму тебя с собой домой,  в  Камерон-холл.
Ты наверняка не видывал подобной красоты. Трава  там  изумрудно-зеленая,
травянистый склон спускается  прямо  к  реке,  и  с  реки  всегда  тянет
ветерок, который раскачивает высокие деревья с  очень  густыми  кронами.
Перед домом крыльцо - широкое  такое,  на  крыльце  этом  хорошо  сидеть
просто так, подставляя лицо ветерку...
   - И потягивать виски, да, сэр?
   - Виски, бренди, джулеп и все, что пожелаешь. Билли.
   Мы туда вернемся.
   - Так говорите, изумрудно-зеленая трава? -  Билли  крепко  сжал  руку
Дэниела.
   - Именно.
   Будэн закашлялся. Из уголка его губ потекла струйка крови.
   - Помолитесь за меня, полковник. Когда-нибудь мы с вами встретимся. В
Эдеме, который так похож на Камерон-холл.
   - Билли...
   Пальцы Билли сжались в последний раз, потом резко обмякли.  А  Дэниел
все еще держал его за руку, изо всех сил стискивая зубы.
   - Он умер, полковник, - тихо произнес Грили.
   Камерон кивнул и, подхватив тело Будэна  на  руки,  вышел  с  ним  из
операционной. Стояла ночь. Дэниел уселся под деревом и долго сидел  так,
все еще держа Билли на руках.
   - Твой друг, Дэниел? - В поле зрения появились высокие  кавалерийские
сапоги. На землю рядом с ним опустился Стюарт - измученный, осунувшийся,
мрачный. - Придется оставить его здесь.
   Камерон кивнул.
   - Он бы не  погиб,  если  бы  не  я.  Я  притащил  его  за  собой  из
Олд-Кэпитол.
   - Не убивайся так, на все воля Божья. Господь сам решает, что  должно
случиться с каждым из нас, Дэниел. Я, например, за последние дни  дважды
подвел генерала Ли.
   - Да, проиграли мы по-крупному.
   - Армистед мертв. Пикетт поклялся, что  никогда  не  простит  Ли.  Но
разве все это имеет какое-нибудь значение для тех  парней  -  северян  и
конфедератов, - которые погибли здесь?
   Черт возьми, Дэниел, любой из нас может умереть в  любую  минуту,  но
пусть смерть наступит по Божьей воле, а не по моей или твоей вине.
   Оба на какое-то время замолчали.
   - Ты, наверное, знаешь, что мы начинаем отступление, - обронил Стюарт
и подозвал солдата, чтобы тот забрал тело Билли.
   - Да, - отозвался Камерон.
   - Мы снова пойдем через  Мэриленд.  Надо  произвести  перегруппировку
после такого разгрома. И я отпущу тебя на некоторое время,  если  только
Мид не вздумает нас преследовать. В противном случае  одному  лишь  Богу
известно... В общем, я сдержу свое слово - отпущу тебя до конца месяца.
   Дэниел взглянул на Джеба.
   Мэриленд...
   Вот и настало время им встретиться.
 
*** 
 
   Келли издали наблюдала, как войска двигались на Север.
   Они двигались довольно далеко отсюда, так что она могла разглядеть их
только в бинокль, который оставил ей брат Джошуа.
   Едва завидев серый мундир, она  поняла,  что  здесь  снова  появились
конфедераты.
   Сердце у нее гулко забилось. Мятежники! Идут сюда, идут по ее душу...
   Нет, только один-единственный мятежник мог бы прийти по ее  душу,  но
он едва ли сможет сделать  это.  Услышав  о  кровопролитном  сражении  в
Виргинии, она искренне порадовалась тому, что Дэниел в нем не участвовал
и имя его не появится в списке убитых.
   А теперь мятежники снова идут на Север. Келли закрыла глаза  и  стала
молиться о том, чтобы двор ее дома не  превратился  опять  в  поле  боя.
Потом она открыла глаза и молилась уже о том, чтобы они  обошли  ее  дом
стороной.
   За последнее время вокруг развелось столько дезертиров!
   Из обеих армий. А ей теперь приходилось  беспокоиться  не  только  за
себя.
   У нее был Джард.
   Испугавшись, Келли торопливо направилась в детскую. Сын  мирно  спал,
но она почему-то взяла его на руки и крепко прижала к себе.  Она  скорее
умрет, чем позволит кому-нибудь  причинить  ему  малейшее  зло.  Видимо,
Келли так крепко прижала малыша к груди, что он проснулся и  протестующе
крикнул.
   - Извини меня, мой маленький, - тихо проговорила она.
   Он успокоился и, внимательно глядя на нее синими  глазищами,  выпятив
губы, издал гулькающий звук. Келли засмеялась.
   Что ж, она его разбудила, н он решил, что пора перекусить.
   Женщина опустилась в старое кресло-качалку и  начала  кормить  кроху.
Пока он ел, она гладила его по головке и  вспоминала  о  Дэниеле.  Слава
Богу, он далеко. Господи, но ей же самой придется искать его. Не сейчас,
конечно, когда-нибудь потом.
   Камерон ее просто задушит. Главное, чтобы не  сделал  ничего  плохого
ребенку.
   А вдруг он захочет забрать Джарда?
   При одной этой мысли сердце у нее учащенно забилось.
   "Слава Богу, что война продолжается", - облегченно вздохнула она.
   Нет, Господи, нет! Она не это имела в виду.
   Война ужасна. Джереми и Джошуа сейчас под  Виксбергом,  в  Миссисипи.
Джереми писал ей о кровавых сражения и о том,  как  они  пытаются  взять
измором  население  Миссисипи.  Письма  брата  были  полны   жалости   к
несчастным горожанам, которые вынуждены  были  уйти  в  горы  и  жи