ядет.  Келли  же  сначала  выложила
тушеное мясо на сервировочное блюдо.
   Камерон  взял  в  руки  выставленную  ею  бутылку   вина.   -   Какая
неожиданность, миссис  Майклсон:  французское  бургундское  урожая  1855
года!
   Он умело откупорил бутылку, привычно понюхал пробку н со знанием дела
наполнил бокалы. Неторопливо пригубив вино улыбнулся:
   - Отменное вино, миссис Майклсон. Должен  признаться,  Я  не  смел  и
надеяться встретить подобное гостеприимство на Севере.
   Улыбка, появившаяся было на губах Келли, исчезла.
   - Зачем вы без конца напоминаете мне о том, кто вы? - с  раздражением
спросила она.
   - Может быть, мне стоит отведать яства, прежде чем я еще раз  напомню
об этом, потому что, судя по запаху, мясо обещает доставить еще  большее
удовольствие, чем вино, - отозвался он с улыбкой.
   Келли печально взглянула на Камерона:
   - У вас несомненный дар красноречия, полковник.
   - К несчастью, что в моих мыслях, то и на словах, миссис Майклсон.
   Взяв тарелку, он наполнил ее, поставил перед ней и только  потом  сам
принялся за еду. "Он очень голоден", - подумала Келли, а  Камерон  вдруг
перестал есть, заметив, что она еще не притронулась к пище.
   - Извините. Боюсь, что за последнее время я  приобрел  отвратительные
манеры.
   Келли покачала головой. За последние двое суток  он  обходился  одной
водой. Она лихорадочно соображала, что бы ему ответить.
   - Моя мама, сэр, вырастила троих сыновей, и  ее  бы  очень  обрадовал
отменный аппетит оправившегося от болезни мужчины.
   Она замерла, почувствовав, как он накрыл ее руку своей.
   Теплое, интимное прикосновение, от которого по спине  у  нее  мурашки
пробежали.
   - Ах, Келли, если бы все янки были  такими  обходительными,  как  ты,
войны наверное бы не случилось.
   Ей вдруг стало трудно дышать. Она торопливо высвободила свою руку.
   - Ну вот, опять напоминаете, что вы враг. Если вы даже во время ужина
не  забываете  об  этом,  значит,  вам  действительно   лучше   есть   в
одиночестве.
   Он задумчиво покачал головой:
   - Забывать опасно.
   - Что вы имеете в виду?
   Он пожал плечами:
   - Известно ли вам,  миссис  Майклсон,  что  солдаты  вражеских  армий
торгуют друг с другом? Время от времени случается, что войска мятежников
стоят лагерем по одну сторону реки, а союзные войска - по другую. И  всю
ночь по реке туда-сюда курсируют лодки, груженные табаком и кофе, причем
нередко между солдатами завязывается тесная дружба.
   В хрипловатом голосе Дэниела сквозила горечь.  Келли  снова  покачала
головой:
   - Всего лишь проявление человеческих чувств среди безумия, в  которое
нас ввергли. Почему это вас так беспокоит?
   - Сейчас узнаете почему. В одну такую ночь мой молодой солдатик очень
подружился с пареньком из Иллинойса, а на следующий  день  столкнулся  с
ним лицом к лицу на поле боя.
   - И что же?
   - Он не сразу нажал на спусковой крючок, а друг его не задумался. Мой
солдат погиб, миссис Майклсон.
   Келли вздернула подбородок и опустила глаза.
   - - Со мной вы никогда  не  встретитесь  на  поле  брани,  полковник.
Поэтому... - Она замолчала,  а  он  вдруг  насторожился,  прислушиваясь.
Келли не сразу поняла, в чем дело, но вот послышался топот копыт. Кто-то
подъезжал к парадному крыльцу.
   Камерой тотчас вскочил на ноги, изготовившись к бою. Да,  так  просто
он не сдастся и будет биться до самого конца.
   - Только не вздумайте снова угрожать мне ножом!  -  предупредила  его
Келли, когда он потянулся к ней. Дэниел тем не  менее  в  мгновение  ока
обогнул стол и схватил ее за руку.
   - Келли...
   - Отпустите меня!
   - Не могу...
   - Я хранила молчание целых двое суток. Я не сказала  ни  слова,  даже
когда сегодня утром сюда приходил солдат!..
   - Что?! - удивленно воскликнул он.
   - Солдаты рыщут по всей округе, полковник. Если  бы  я  захотела,  то
давно бы уже выдала вас.
   Он неохотно высвободил ее руку. Келли прошла через гостиную к входной
двери и, распахнув ее, замерла от неожиданности.
   - Эрик! - воскликнула она, узнав капитана Дабни, друга Грегори.
   - Келли!
   Девушка в полном замешательстве  глядела  на  мужчину,  стоявшего  на
пороге ее дома. Он был молод - немного за  двадцать,  среднего  роста  и
обычного телосложения, кареглазый, с копной каштановых волос.  Лицо  его
украшали  небольшие  усики  и  ухоженная  бородка.   В   общем,   весьма
привлекательный, если бы не его непомерное тщеславие. Грегори как-то раз
поведал ей, что Эрик часами вертится  перед  зеркалом,  приводя  себя  в
порядок.
   Понятно, что Дабни, беспокоясь о ней, выбрал время навестить ее.
   Но сейчас ей ни о ком думать  не  хотелось,  тем  более  не  хотелось
никого видеть.
   - Келли! - повторил он.
   - Эрик! - отозвалась она и замолчала.
   Он явно ожидал большего. Надо бы, наверное, пригласить его в дом.
   - Должен был собственными  глазами  убедиться,  что  с  тобой  все  в
порядке. Теперь, когда нет Грегори, я чувствую особую ответственность за
тебя, - выпалил он и закашлялся от смущения.  -  У  меня,  кстати,  есть
время, чтобы выпить чашечку кофе.
   - Да, да, входи, конечно! - нарочито громко воскликнула она, надеясь,
что мятежник услышит. У нее не было выбора.
   Обстоятельства  вынуждали  ее  пригласить   старого   знакомого:   ей
показалось даже, что он ее в чем-то подозревает. Следовало бы, наверное,
обнять его, выказать свою радость, а уж  никак  не  оставлять  друга  на
пороге.
   Что она делает? В ее доме враг. Надо сообщить об этом сию же минуту!
   Но нет! Она уже давно приняла  решение  -  возможно,  даже  с  самого
начала, - что не выдаст этого южанина, каким бы странным ни  казался  ее
поступок.
   К тому же вряд ли Эрику удалось бы справиться с  Камероном,  несмотря
на рану последнего. Дэниел обладал недюжинной силой и  мастерски  владел
любым оружием. Эти качества и помогли ему выжить. Он опасный  противник.
Такой будет сражаться до последнего.
   В общем, следует проявить осторожность. Ради Эрика.
   - Я все время беспокоился о тебе, -  сказал  Дабни,  приблизившись  к
ней. - Я представил себе, что произойдет, если нас выбьют отсюда и здесь
появятся  мятежники.  Одинокая  женщина...  -  Он  тронул   девушку   за
подбородок и, притянув к себе, дружески обнял. - Ах, Келли, не дай Бог с
тобой что-нибудь случилось бы...
   Интересно, видит ли их Камерон? Они  стоят  в  дверном  проеме...  Но
какое ей дело до того, что  незваный  гость  смотрит,  как  ее  обнимает
другой?!
   Они враги, и Дэниел перед ней в долгу за ее молчание и за то, что она
его выходила.
   И все же Келли стало не по себе. Она высвободилась из объятий Дабни и
чуть отстранилась.
   - Со мной ничего не случилось, Эрик. И я благодарю Бога за то, что ты
остался в живых.
   - Я тоже благодарю Бога, - пробормотал он. - Но мне во что бы  то  ни
стало надо вернуться с войны живым. Вернуться сюда, к тебе, Келли...
   - Эрик,  уверяю  тебя,  не  стоит  обо  мне  так  беспокоиться!  -  с
горячностью заверила она.
   - Забота о тебе - мой священный долг, - отозвался он.
   Потрепав ее по руке, он прошел в дом. У нее екнуло сердце.
   Что будет, когда он войдет на кухню? Как  объяснит  она  то,  что  на
столе стоят две тарелки, два бокала?
   А за столом сидит мятежник?
   - Грегори был мне больше чем друг, - сообщил ей капитан  по  пути  на
кухню. - Мы с ним были как братья. Есть, конечно, и еще причина...
   Она почти не слышала,  что  он  говорит,  потому  что  все  ее  мысли
занимало одно: что будет, когда он увидит накрытый стол?
   Она чуть дыша вошла на кухню. Однако ей не пришлось ничего объяснять.
Дэниел исчез, а вместе с ним и вторая тарелка и бокал с вином.
   - Келли, я тебя люблю. Очень!
   - О чем ты?
   Эрик вдруг резко обернулся, и ей пришлось отступить к кухонной двери.
   - Я понимаю, что сейчас не время...
   - Да, Эрик, сейчас не до того! - воскликнула она.
   Куда, интересно, подевался Камерон? А вдруг  откуда-нибудь  наблюдает
за ними?
   Дабни придвинулся ближе, погладил ее по  щеке,  и  все  чувства  вмиг
отразились на его лице.
   - Келли, я понимаю, что Грегори погиб совсем недавно.
   Но в нашем  несчастном,  измученном  войной  мире  время  исчисляется
по-другому. Мы оба любили его. Кто лучше меня сможет позаботиться о тебе
и кто станет так же сильно любить тебя, когда его не стало? Келли...
   - Я не готова говорить об этом, Эрик. Я... Хочешь кофе?
   Садись за  стол,  я  сейчас  налью  тебе  чашечку.  -  Она  торопливо
скользнула мимо и поставила перед ним кофе. - У меня есть тушеное  мясо,
хочешь?
   - Я не голоден, спасибо.
   -  Знаю  я  эти  скудные  армейские  рационы!  Может  быть,  все-таки
отведаешь?
   Он покачал головой и уселся за стол. На тот самый  стул,  на  котором
совсем недавно сидел Дэниел.
   - Келли, я пришел, чтобы увидеть тебя.
   Она глубоко вздохнула и села напротив.
   - Я ценю твою преданность, Эрик, но со мной асе в порядке, спасибо.
   Потянувшись через стол, он взял ее руку в свою.
   - Келли...
   Она тотчас высвободилась.
   - Эрик, - начала  она,  опустив  глаза  и  пытаясь  как  можно  мягче
остановить его излияния. На какое-то  мгновение  она  даже  забыла,  что
где-то неподалеку находится Дэниел Камерон. - Выслушай меня, пожалуйста.
Все так неожиданно! Я пока и думать не могу ни  о  ком,  кроме  Грегори.
Пойми меня. - Она  взглянула  ему  в  глаза  и  улыбнулась  своей  милой
улыбкой, оставляя ему надежду на  будущее.  -  Дай  мне  время.  Я  буду
молиться, чтобы ты вернулся целым и невредимым.
   Не сводя с нее глаз, Дабни одним глотком осушил чашку.
   Кофе был очень горячий. Дай Бог, чтобы ом не обжегся!
   - Вспоминай обо мне, ангел,  -  горестно  сказал  он,  вставая  из-за
стола. - Прошу тебя. Ах, Келли. Келли... Я буду  любить  тебя  до  конца
своих дней.
   Девушка растерялась. Ей хотелось подарить ему что-нибудь  на  память,
просто в знак дружбы. Она и не подозревала,  что  он  испытывает  к  ней
такие чувства, и сама никогда не задумывалась о своем к нему  отношении.
Он для нее всегда был другом Грегори, а значит, и ее другом.
   Если бы не война, ни один мужчина не осмелился бы вести  себя  с  ней
подобным образом. Она бы все еще  носила  траур,  спасаясь  под  черными
одеждами от чувств и страстей.
   Дабни уходит туда,  где  свистят  пули,  сверкают  сабли  и  грохочет
артиллерия. Его могут убить в любую минуту.
   Келли заставила себя улыбнуться.
   - Эрик, ты мне небезразличен, сам знаешь. Но пока мое сердце все  еще
принадлежит мужу, - прошептала она.
   - Скажи мне, что я могу вернуться сюда, - попросил он.
   - Эрик, я буду молиться о том, чтобы ты вернулся, -  отозвалась  она,
имея в виду, что желает ему вернуться живым с войны.
   Но он понял ее слова по-своему.
   Глаза у него вспыхнули, лицо осветила самодовольная улыбка.
   Келли, вздохнув, хотела было объяснить, что он не правильно ее понял,
но не решилась. Кто знает, что будет завтра?
   Он взял ее руку и поцеловал кончики пальцев.
   - В таком случае до  свидания,  Келли.  До  встречи  после  войны,  -
процитировал он слова песенки, которая с  каждым  днем  завоевывала  все
большую популярность.
   Девушка кивнула:
   - До свидания, Эрик. Береги себя.
   Она проводила его до входной двери и остановилась на пороге.
   Дабни неожиданно притянул ее к себе и поцеловал самым, по его мнению,
страстным поцелуем. Для Келли же он был полной неожиданностью.  Эрик  не
был дерзок, не пытался раздвинуть языком ее губы, ему, видимо,  хотелось
только крепко обнять ее. Потом он так же  неожиданно  отпустил  девушку.
Обернувшись на пороге, капитан отсалютовал и, прошептав ее имя, поспешно
зашагал по дорожке к своему коню.
   - О Господи! - вздохнула Келли и, закрыв дверь,  прислонилась  к  ней
спиной, не зная, смеяться ей или плакать.
   Потом бросилась на кухню.
   - Дэниел? - позвала она вполголоса. Никто не отозвался.
   Она торопливо вернулась в гостиную.
   - Дэниел?!
   Ответа не было. Подхватив юбки, она взбежала вверх по лестнице. Дверь
в ее спальню была распахнута настежь.
   - Дэниел?..
   Молчание. Она присела на краешек кровати, потом рухнула навзничь.
   - Слава Богу? Как видно, он ушел к себе на Юг!
   Но тут дверь спальни  тихо  скрипнула,  и  Келли,  вскочив  на  ноги,
уставилась в угол.
   Там, улыбаясь, стоял Дэниел Камерон.
   - Нет, ангелок! И не надейся! - Глаза его горели насмешливым огнем. -
Так, значит, он будет любить тебя до конца своих дней?
   -  Заткнись,  будь   любезен,   -   огрызнулась   она.   -   Что   за
невоспитанность! По всей видимости, ты  подслушал  разговор  от  первого
слова до последнего?
   - Я не мог лишить себя такого удовольствия, - ответил  он,  глядя  на
нее сверху вниз. Потом наклонился и, подхватив на руки,  поставил  перед
собой. - Значит, "до встречи после войны"? - улыбнулся он.
   - Прошу тебя, уходи!
   Камерон улыбнулся еще шире. Пламя его глаз  прожигало  ее  до  самого
сердца. Он наклонился к ней, и пламя тоже приблизилось.
   И жгло еще жарче, проникая все глубже и глубже.
   - Не жди его, ангелок. Если он так неумело делает это...
   - Что он делает неумело?  Что  вообще  он  должен  делать,  полковник
Камерон? - возмущенно спросила она.
   - Сейчас покажу.
   В душе ее теперь пылало адское пламя.
   Дэниел крепко обнял ее, и в том,  что  это  страсть,  сомневаться  не
приходилось.
 
Глава 6 
 
   От неожиданности Келли обмерла и тут  же  ощутила,  что  тает  в  его
объятиях.
   Похоже, он отлично знал, как следует обнимать женщину, чтобы  сладкая
истома разлилась по всему ее телу. Он обнимал ее так крепко и так нежно,
что  она  чувствовала  себя  под  надежной  защитой.  Сердце  ее  бешено
колотилось, она задыхалась...
   И все же ей было удивительно уютно в его объятиях.  Какие  сильные  и
надежные руки! А она так долго была одна.
   Взгляд его тоже стал своего рода прикосновением.  Пронзительно  синие
глаза  словно  прожигали  насквозь.   Она   снова   почувствовала,   как
согревается и пылает под взглядом этого человека.
   Дэниел не сводил с нее глаз, и  по  его  лицу  медленно  расплывалась
улыбка. Потом он наклонился и стал ее целовать.
   Почувствовав  его  настойчивые  губы,  она  вдруг  испытала   всплеск
незнакомых ей ощущений. Он целовал ее так, будто давным-давно  собирался
сделать это, будто именно этого прикосновения к ее губам только и  ждал.
Она подчинилась и не протестовала, но, надо отдать ему должное, он знал,
как следует целовать женщину.
   Он вмиг разбудил ее  чувства,  медленно  раскрывая  губы  и  уверенно
погружая язык все глубже и глубже. Это был всего  лишь  поцелуй,  однако
именно  в  нем  заключалась  подлинная  магия:  он  заставил  ее  желать
большего, гораздо большего. Настойчивые прикосновения языка приводили ее
в состояние сладостного восторга.
   Дэниел оторвался от ее губ, но  девушка  потянулась  к  нему,  требуя
продолжения, и он снова прильнул к ее губам - жадно, настойчиво погружая
ее в водоворот своего желания.
   Затем коснулся ее щеки, и Келли вздрогнула, ощутив, как нарастает его
желание.
   Как же с ним хорошо! Она никогда еще не пылала такой страстью, даже к
Грегори.
   Грегори!
   Ей и в голову не приходило, что она может испытать влечение к другому
мужчине, пока в ее жизни не появился нежданно-негаданно  этот  мятежник.
Подумать только, ведь всего несколько минут назад, оказавшись в объятиях
Эрика, она ровным счетом ничего не  почувствовала,  кроме  неловкости  и
желания поскорее высвободиться!
   А к мятежнику ее влекло, и влекло безумно.  Ей  нравилось  его  лицо,
огонь в глазах и голос. А как прекрасно его тело -  ведь  когда  человек
нагой, на нем нет ни синего мундира, ни серого...
   "Нет! - пронеслось у нее в голове. - Это  человек  в  сером  мундире,
независимо от того, одет ли он или без одежды.  Сердце  его  принадлежит
"правому делу", и я не в силах что-либо изменить".
   Значит, она - вдова, которая предает свои убеждения.
   - Не надо, прошу вас, не надо!
   Ей удалось наконец высвободиться. Он не  удерживал  ее  насильно,  он
просто крепко, обнимал. Не скрывая своего желания, но не принуждая.
   Оторвавшись от ее губ. Камерон встретился с ней взглядом.
   Он ждал, когда она заговорит.
   Келли тряхнула головой, с ужасом почувствовав, что глаза ее застилают
слезы.
   - Не надо, прошу вас. Я не могу! Не должна, - только и выдавила  она.
- Вы должны уйти.
   - Келли...
   - Прошу вас! - воскликнула она, попятившись. - Уходите!
   Она повернулась и, выбежав из комнаты, скатилась вниз по лестнице. Но
даже этого ей показалось мало. Она выскочила из дома и, хлопнув  дверью,
прислонилась к ней спиной, глубоко вдыхая ночной воздух.
   О чем она думает? Отец  погиб.  Погиб  и  ее  самый  близкий  друг  и
любовник - ее муж. Оба они пали от руки мятежников.
   Двор ее дома усеян трупами, а она начисто  забыла  обо  всем,  стоило
этому южанину к ней прикоснуться.
   Слава Богу, что сейчас ночь. Тьма  и  прохлада  помогут  ей  погасить
неуемный жар плоти. Сегодня он уйдет, и она забудет его.
   Девушка закрыла глаза. До Виргинии рукой подать. Она не  сомневалась,
что он уйдет, ибо хочешь не  хочешь,  а  он  был  одним  из  пресловутых
виргинских рыцарей.
   Неожиданно  ее  внимание  привлек  какой-то  звук.  Келли   испуганно
вздрогнула. Широко раскрыв глаза, она застыла в  ожидании.  Тихо.  Потом
послышался топот конских копыт.
   - Капитан! - услышала она  чей-то  голос.  -  Разбейте  лагерь  милей
южнее, возле старого сада. Выставьте по два сторожевых поста  на  отряд,
сэр!
   - Будет сделано, сэр!  -  раздалось  в  ответ,  и  топот  копыт  стал
удаляться.
   Слава Богу, на сей раз никто не зашел к ней в дом.
   Но они намерены расположиться совсем рядом! В перелеске и  на  полях.
Выставят караулы. На них так легко наткнуться!
   - Нет! - прошептала она и быстро прикрыла рот рукой.
   Глаза снова защипало от слез.
   Девушка решительно распахнула дверь.
   Камерон стоял в гостиной, пристегивая ножны.  Когда  она  вошла,  он,
выхватив саблю, пронзил ее своим синим взглядом.
   Напряженным, острым, словно лезвие.
   Келли остановилась у двери, переводя дыхание  и  не  спуская  глаз  с
оружия.
   - Черт возьми, Келли! -  досадливо  бросил  он,  привычным  движением
возвратив саблю в ножны.  Уперев  руки  в  бока,  усмехнулся  и  покачал
головой. - У меня, конечно, были  кое-какие  мысли,  но  протыкать  тебя
саблей не входило в мои намерения, - хмыкнул он.
   Она не проронила ни слова.
   - Я ухожу, Келли, - очень тихо произнес он.
   Она упрямо замотала головой:
   - Ты.., ты не можешь.
   Камерон прищурился:
   - Почему это?
   - Потому что повсюду кишмя кишат янки.
   Он пожал плечами:
   - Я без труда обойду их стороной.
   - Сегодня их столько, что никому не удастся проскочить незамеченным.
   Дэниел улыбнулся:
   - Значит, ты не хочешь, чтобы меня взяли в плен?
   - Ты ведь еще не поправился, глупец!
   - Но теперь мне стало значительно лучше.
   Девушка насторожилась. Черт бы его побрал! Она всего лишь беспокоится
за его жизнь! Расправив плечи, Келли вздернула подбородок.
   - Если бы ты как следует долечился в первый раз, то, уверена, рана не
открылась бы снова и не вызвала эту ужасную лихорадку. Но если  тебе  не
терпится уйти отсюда сегодня, то скатертью дорога! Вполне вероятно,  что
тебя подстрелят в темноте. Или, в худшем случае, возьмут в плен.
   - Ты, конечно,  наслышана  об  условиях  содержания  военнопленных  в
тюрьмах янки, чтобы не сомневаться в том, что я там умру? -  осведомился
он.
   На условия содержания военнопленных жаловались обе  воюющие  стороны.
На Севере условия были ужасными. Келли знала об этом из газетных статей.
Что бы там ни думал о янки Дэниел, но и  на  Севере  многие  возмущались
бесчеловечным обращением с военнопленными.
   На Юге условия были еще хуже. И девушка была убеждена, что в этом нет
злого умысла. Половина солдат  арми