все еще кончено, - произнес он наконец.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Я имею в виду, что тебе следует этой зимой быть рядом с мужем.
   - Но...
   - Марта всегда приезжает к Джорджу, когда  он  становится  на  зимние
квартиры.
   - Меня никто не просил, - ожесточенно ответила Аманда.  -  Не  думаю,
что он стал мне доверять. - Она вздохнула. - Я знаю, что он  еще  не  до
конца верит мне, не важно, как далеко в прошлом  те  события.  А  вдруг,
оказавшись там, я выдам какую-нибудь тайну!
   - Тебе нужно быть там, - настойчиво повторил Дэмьен.
   - Почему?
   Дэмьен смешался и кашлянул.
   - Энн-Мари там.
   - Энн-Мари Мабри?
   - Она последовала на войну за отцом. И она часто готовит для Эрика. И
еще...
   - Продолжай. - Голос Аманды прозвучал требовательно.
   Дэмьен поднял и опустил руки.
   - Я не знаю... Но тебе нужно быть там!
   Она почувствовала, что ее  сердце  словно  сжали  огромными  ледяными
пальцами, и тут же неописуемая ярость охватила все ее существо.
   Как смеет он осуждать ее, если сам...
   Энн-Мари всегда симпатизировала Эрику. Всегда! Аманда поняла это  еще
в тот вечер, когда впервые встретилась с ним.
   Ее бросило в жар, потом в холод. Она  попыталась  поглубже  вдохнуть.
Если Эрик захочет другую женщину, сказала она себе, он это  сделает.  Не
будет же она ходить за ним по пятам.
   Она не может заставить его полюбить тебя.
   Но она может выяснить правду, и если он решительно настроен на  роман
с Энн-Мари, тогда ему не  стоит  думать,  что  она  будет  сидеть  дома,
дожидаясь его возвращения.
   - Я.., я думаю, что поеду вместе с тобой в Вэллей-Фордж, Дэмьен.  Как
только ты будешь готов отправиться.
   Молодой человек улыбнулся:
   - Узнаю свою любимую отважную кузину. А как же дети?
   Как, оставить детей? Даниелла о них позаботится. Они  уже  достаточно
большие, чтобы есть с ложки, и пусть ей будет тяжело, Аманда найдет  для
них кормилицу. С малышами все будет в порядке. Это  матери  будет  пусто
без них.
   Дэмьен снова улыбнулся:
   - Ну тогда я буду только рад, если ты  поедешь  со  мной.  Мы  должны
выехать  через   неделю.   Мне   надо   закончить   кое-какие   дела   в
Уильямсберге.., кроме того, там леди Женевьева.
   - Леди Женевьева?
   - Кузина, даже я могу влюбиться.
   - В Женевьеву?
   - А почему бы и нет?
   Действительно,  почему?  Женевьева  красива  и,  возможно,   подходит
Дэмьену.
   - Возражений нет. И как долго это тянется?
   - Сердечные дела в военное время продвигаются медленно, Мэнди.
   Это, как ты сказала, тянется уже несколько лет.
   Аманду разобрал смех. Дэмьен бросил на нее угрожающий взгляд, но  она
только громче расхохоталась.
   - Аманда, перестань сейчас же!
   - Я в восторге, Дэмьен. В полном восторге! У нас будет чудная неделя.
Мне нужно будет подготовить близнецов и собрать груз вещей и провианта..
Не думаю, что у них там избыток одеял и пищи на зиму.
   - Вряд ли, - сухо согласился Дэмьен, затем улыбнулся. -  Смейся  надо
мной,  кузина,  сколько  хочешь!  Но  я   с   удовольствием   предвкушаю
представление, которое начнется, когда мы приедем.
   Аманда  сразу  же  погрустнела.  Он  подмигнул  ей,  вовсю  пользуясь
возможностью повеселиться. И поднял свой бокал с бренди:
   - За зиму в Вэллей-Фордже!
   Ни он, ни она еще не знали, что будут означать эти слова на деле.
 
Глава 18 
 
   Аманда была поражена видом солдат и самого лагеря.
   Повсюду лежал снег. Морозная зима намела огромные сугробы.
   Казармами для солдат служили грубые бревенчатые строения, сколоченные
собственными руками. Из труб времянок  валил  дым,  окна  были  завешены
брезентом или заклеены бумагой. Рядом не осталось ни единого кустика, ни
одного живого листика на  деревьях  -  вокруг  лагеря  торчали"  мертвые
скелеты деревьев с голыми, обломанными ветками.
   Но сам лагерь выглядел не так удручающе, как  люди.  Дэмьен  хлестнул
лошадей, и те потянули фургон вперед, мимо сотен солдат.
   Выстроившись вдоль колеи, те махали руками, некоторые отдавали честь,
кое-кто просто смотрел на них. Взгляд Аманды опустился  вниз,  и  у  нее
перехватило Дыхание. Она с содроганием увидела, что  у  многих  не  было
обуви, мужчины стояли в снегу в намотанном на ноги тряпье.
   - Боже мой! - выдохнула она, и слезы навернулись у нее  на  глаза.  -
Боже милостивый, наверное, плен был бы для них лучше, чем такое!
   Не отступать, не сдаваться! Эти слова  застучали  в  ее  сердце.  Они
всегда были там, между ней и Эриком. Но теперь их можно было  сказать  и
об этой  оборванной  армии.  Люди  прошли  через  многие  испытания.  Их
угнетало отчаяние.
   Дэмьен вздохнул рядом:
   - Вашингтон мучается в этом лагере день за днем, а эти, из конгресса,
травят его. Я не видел другого человека, готового до  конца  добровольно
делить тяготы со своими подчиненными, так близко к  сердцу  принимающего
все, что видит. - Дэмьен снова хлестнул  лошадей  вожжами.  -  Вон  там,
впереди, штабное помещение. Вижу табличку с именем твоего мужа. Вот твой
дом, Аманда.
   - А где будет мой?  -  послышался  сзади  нежный  голосок  Женевьевы.
Аманда повернулась кругом и улыбнулась старой подруге. Женевьева рвалась
ехать с ними. Она заявила, что может ухаживать за ранеными и больными, в
каком бы состоянии они ни находились, но, увидев лагерь,  она,  кажется,
подрастеряла свою уверенность.
   - Моя дорогая  леди,  я  обеспечу  вам  самые  лучшие  апартаменты  в
Вэллей-Фордже, - заверил ее Дэмьен.
   - Надеюсь, что так и будет, - любезно отозвалась Женевьева.
   Аманда почти физически ощутила искры, пролетавшие между ними.
   Она взглянула  на  Жака  и  усмехнулась,  затем,  все  еще  улыбаясь,
опустила голову. Эти двое были сильными личностями, и каждый  решительно
добивался своего. Возможно, они заслуживают друг друга.
   Дэмьен натянул поводья. Едва они  остановились,  как  Аманда  увидела
Эрика, появившегося в дверях одной из хижин. Стоя в дверном  проеме,  он
казался еще выше, чем на самом деле. Выглядел он  замечательно,  но  его
мундир обтрепался, сапоги, хотя  и  начищенные,  были  сильно  изношены,
медные пуговицы потускнели Черты лица  заострились  и  отвердели,  став,
правда, даже более привлекательными, чем прежде,  более  выразительными.
Бронзовая кожа эффектно оттеняла яркие синие глаза Но в этих  глазах  не
было  гостеприимства.  Они  смотрели  на  Аманду  не  с  теплом,   а   с
настороженностью.
   Она хотела  было  подбежать  к  нему,  почувствовать,  как  его  руки
поднимают ее в воздух Но не смогла сделать  и  шага.  Сердце  замерло  в
груди. Эрик оставался недвижим, и спуститься из фургона ей помог Жак.
   - Леди Камерон!
   Слава Богу, из-за спины мужа выступил  Вашингтон,  а  следом  за  ним
почти выкатилась маленькая, кругленькая женщина в домашнем чепце.
   - Леди Камерон, поскольку я вижу,  что  ваш  муж  потерял  дар  речи,
позвольте мне приветствовать вас в Вэллей-Фордже  Марта,  ты  знакома  с
супругой Эрика? Кажется, нет, поэтому знакомься. Леди Камерон...
   - Аманда, - быстро выдохнула молодая женщина.
   Многие поговаривали, что Джордж женился на вдове Марте Кустус  только
из-за ее денег,  что  в  то  время  он  мог  выбирать  из  многих  более
привлекательных и  молодых  женщин.  Но  Аманда  сразу  же  поняла,  что
распознал  в  Марте  Вашингтон  Стоило  пожилой  женщине  обнять  ее   и
расцеловать, как  на  Аманду  повеяло  теплом  В  светлых  глазах  Марты
безошибочно читалась доброта. Она была такой  же  уютной,  как  ласковое
тепло камина.
   - Дэмьен, мошенник, ты  исчезаешь,  а  потом  возвращаешься  с  двумя
прекрасными юными леди! - воскликнул Вашингтон. - Леди Женевьева,  добро
пожаловать Ну  же,  Камерон,  разве  можно  морозить  гостей  на  улице?
Проходите, проходите внутрь. И вы, месье Биссе. Все, что у нас  есть,  -
ваше. Хотя похвастаться мы можем очень малым.
   - Мы привезли продукты и вещи из Камерон-Холла,  -  мягко  произнесла
Аманда. Подумав о мясе, хлебе, зерне, кофе и табаке, сложенных в  сумках
и узлах в фургоне, она вспомнила о тысячах голодных людей вокруг Для них
это будет капля в море.
   - Аманда?
   Эрик наконец протянул жене руку. Его пальцы обхватили ладонь  Аманды,
и он привлек ее к себе, прохладно поцеловав в щеку Потом быстро  спросил
ее о близнецах, и она ответила, что с ними все в порядке Затем он  повел
ее внутрь, и, войдя, она буквально окаменела.
   У кофейника, который грелся на каменном очаге, стояла Энн-Мари.
   - Аманда! - Энн-Мари шагнула вперед,  быстро  поцеловав  ее  в  щеку.
Аманда  попыталась  улыбнуться  в  ответ.  Вошли  Дэмьен,  Женевьева   и
Вашингтон, и, казалось, все заговорили разом. Энн-Мари обняла подругу.
   - Так ты, значит, решила воевать наравне с мужчинами, да?  -  любезно
поинтересовалась Аманда.
   - Я здесь с отцом с самого начала, - подтвердила Энн-Мари. - То  есть
я хотела сказать, с того момента, как он решил примкнуть к патриотам.  Я
тогда даже не предполагала, куда это нас приведет.
   - Это ужасное место, если  находиться  здесь  постоянно,  -  внезапно
сказал Вашингтон мягким голосом. - Ужасное!  У  меня  здесь  одиннадцать
тысяч человек. Из них почти три тысячи разуты или полуодеты, а  конгресс
заявляет мне, что ничего не может  дать  моим  людям,  ничего  не  может
поделать. Ах, леди, вам не стоило сюда приезжать!
   - Ох, помолчи! - одернула его Марта. - Если бы я не приезжала к  вам,
мистер Вашингтон, зимой, то я не заслуживала бы иметь мужа.
   - А я вообще сомневаюсь, есть ли у меня муж, - добродушно  поддержала
шутку Аманда.
   Собравшиеся рассмеялись Эрик хранил молчание  -  Прошу,  у  нас  есть
немного  тушеного  мяса,  чтобы  перекусить,  -  сказала   Энн-Мари.   -
Пожалуйста, садитесь. Мы сейчас что-нибудь сообразим.
   Аманда почувствовала крайнюю неловкость, ощущая себя гостьей в жилище
собственного мужа, в то время как Энн-Мари  выступала  как  полноправная
хозяйка. Она постаралась  смирить  свой  темперамент,  но  не  могла  не
заметить, садясь, что  на  примитивном  крючке  у  двери  висит  женская
накидка, а  в  хижине  видны  и  другие  следы  кенского  присутствия  -
например,  кружевные  салфетки  на  подоконниках.  В   главной   комнате
находились очаг, большой грубый  стол  и  несколько  наспех  сколоченных
стульев. Внутренняя дверь вела во вторую комнату Она была приоткрыта,  и
Аманда разглядела там веревочную походную койку, покрытую тонким зеленым
одеялом, несколько дорожных сундуков и письменный стол. Но  несмотря  на
обстановку, помещение выглядело холодным, пустым и заброшенным.
   Она поймала взгляд Эрика. В нем  поблескивали  искорки  веселья,  как
если бы он думал,  что,  изучив  окружающую  обстановку,  она  нашла  ее
абсолютно неприемлемой и пожалела, что приехала сюда Но нет,  Аманда  не
жалела. Озлобленная и оскорбленная, она откинула от лица  упрямую  прядь
и, склонив голову, стала слушать, как Вашингтон  убеждает  Дэмьена,  что
они и раньше с честью выходили из не менее трудных ситуаций.
   Наступил поздний час. Миссис Вашингтон сказала Женевьеве, что  у  них
есть свободная комната, где та может заночевать, пока готовят ее  жилье,
и все начали расходиться.
   - Надеюсь, я и Жак можем лечь здесь на полу, лорд Камерон? -  спросил
Дэмьен. В его голосе все еще слышалось напряжение - Это все, что я  могу
предложить, - ответил Эрик тоже довольно холодно.
   - Мне пора уходить, - произнесла Энн-Мари.
   - Я тебя провожу, - сразу отозвался  Эрик  Он  даже  не  посмотрел  в
сторону Аманды, снимая с крючка свой огромный плащ Энн-Мари  попрощалась
с Амандой и вышла наружу,  на  холодный  ветер.  Ее  качнуло,  и  Аманда
скрипнула зубами, увидев, как Эрик в ту же секунду потянулся  к  молодой
женщине, подхватив ее под руку.
   Что здесь происходит? Она  хотела  быть  благоразумной  и  рассуждать
здраво, но Эрик все эти годы называл ее лгуньей и предательницей, а  тем
временем держал у себя  под  боком  другую  женщину,  когда  отправлялся
воевать.
   Теперь в главной комнате расположились Жак с Дэмьеном, а ей, если она
не  хочет  растерять  остатки  достоинства,  затеяв  ссору,  в   которую
неминуемо будут вовлечены все, не остается  другого  выбора,  кроме  как
улыбнуться и, вежливо пожелав всем спокойной ночи, уйти в комнату  мужа.
Ей хотелось швырнуть чем-нибудь тяжелым прямо в Эрика!
   Аманда сняла одеяло с постели и, завернувшись в него, присела у огня.
Прошло минут двадцать, и наконец она услышала, как  открылась  дверь  и,
хлопнув,   закрылась,   а   затем   послышался   голос    Эрика,    тихо
разговаривающего с Жаком. Она улыбнулась,  подумав,  что  он,  наверное,
воображает,  будто  она  с  нетерпением  поджидает  его  в  постели.  Он
обнаружит совершенно другое.
   Но ей так и  не  удалось  узнать,  что  он  себе  представлял.  Дверь
отворилась, и Эрик появился на пороге,  стаскивая  перчатки.  Его  глаза
остановились на ней  с  некоторым  удивлением.  Войдя  внутрь,  он  тихо
притворил дверь и прислонился к ней спиной - Так ты проделала весь  этот
длинный путь, чтобы спать на  камнях  холодного  очага?  -  произнес  он
наконец.
   Аманда встала на колени, удерживая одеяло  на  плечах,  и  пошевелила
полено в костре грубой железной кочергой.
   - Нет, лорд Камерон. Я проделала весь этот путь  не  для  этого,  но,
появившись здесь, я поняла, что так будет лучше.
   Он нетерпеливо чертыхнулся и, подойдя к Аманде, схватил ее за руки  и
поставил на ноги.
   - О чем ты говоришь? - хрипло спросил он.
   - Об Энн-Мари, - произнесла она бесцветным голосом.
   Его верхняя губа слегка дернулась.
   - А...
   - И это все, что ты можешь сказать?
   - А что я должен говорить? Я уверен,  что  Дэмьен  уже  разложил  мое
поведение по полочкам с полным знанием дела.
   Аманда вздрогнула от его прикосновения. Внутри ее все  похолодело,  и
все же она заставила себя вздернуть подбородок.
   - Тебе нечего сказать в свое оправдание?
   - Я многое могу сказать. Я никогда не прикасался к ней..,  ну  ладно,
это не совсем так. Я поцеловал ее однажды. Когда  мне  сказали,  что  ты
предаешь Камерон-Холл и наш брак. И еще раз, совершенно  невинно,  перед
тем как отправиться во Францию. - Он прислонился к стене, скрестив  руки
на груди и следя за женой. - В остальном я невиновен.
   - Дэмьен...
   - Дэмьен всегда горой стоит за тебя, и не забудь, что он так  меня  и
не простил.
   Колени Аманды дрожали. Она боялась, что сейчас  совсем  потеряет  над
собой контроль и закричит  от  злости,  ярости  и  боли.  Она  не  могла
сказать, говорит он правду или нет,  но  знала,  что  между  ними  снова
пропасть и он ей не рад.
   - Я не верю тебе, - прошептала она.
   - Аманда, Боже мой! - Эрик порывисто шагнул к  ней.  Она  протестующе
подняла руку, и, несмотря на попытки сдержаться, голос ее стал тонким, в
нем послышались слезы.
   - Ты никогда не верил мне, Эрик. Что ж, на этот  раз,  милорд,  я  не
верю вам! Не прикасайтесь ко мне!
   - Аманда!
   - Я совершенно серьезно, Эрик!
   Он замер, прищурив глаза.
   - Значит, меня наказывают, дорогая жена? Вы отказываете мне  в  своих
прелестях и моих правах?
   - Милорд Камерон, мне отлично известно, что ваша жизнь, до того как я
появилась в ней, была отнюдь не одинокой.
   - Да, к сожалению, ты когда-то появилась в моей жизни.
   - У тебя была связь с Женевьевой!
   Он казался слегка удивленным, но спокойно пожал плечами, и  ей  стало
нехорошо от ревности и от мысли, что он лжет. С сэром Томасом  Эрик  был
партнером по делам, а с Энн-Мари...
   - Аманда, меня в общем-то не за что обвинять...
   - У тебя скандальная репутация, Эрик! - напомнила она, но Эрик  мягко
рассмеялся:
   - Аманда, дорогая, мы говорим о том, что было много лет назад.
   - Я не верю тебе - Черт меня побери! Аманда, иди сюда!
   - Нет. Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне сегодня ночью!  -  пылко
воскликнула она.
   Аманда услышала, как  Эрик  заскрежетал  зубами,  потом  он  медленно
улыбнулся:
   - Ах да, мне придется  быть  осторожнее,  потому  что  твой  кузен  и
твой... - Эрик запнулся, потом продолжил:
   - Потому что Дэмьен и Жак спят за дверью. Нет, Аманда,  не  обманывай
себя. Если бы я захотел, если бы я твердо решил, Аманда,  -  я  бы  взял
тебя здесь и сейчас. И пусть бы хоть весь лагерь узнал об этом.
   Он сделал два широких шага к ней. Она чуть не  закричала,  когда  его
руки крепко схватили ее и она очутилась в воздухе; в  следующую  секунду
ее швырнули на узкую койку.
   - Ах ты негодяй! - гневно зашипела она.
   Но он уже отступил назад и низко поклонился:
   - Можете занять мою кровать.  И  у  вас  будет  все,  что  вы  только
пожелаете. Вам нет нужды спать на полу. Я найду, где приклонить голову!
   С этими  словами  Эрик  вышел  из  комнаты,  хлопнув  дверью.  Аманда
проводила его взглядом, затем уткнулась  лицом  в  подушку  и  зарыдала.
Никогда не настанут для них хорошие времена, подумала она.
   Разве только на короткие моменты, когда страсть будет  бросать  их  в
объятия друг друга Не осталось больше ни одной соломинки, за которую она
могла бы ухватиться...
   Она приехала сюда. И сразу оказалась одна.
   Выйдя на холодный снег, Эрик быстро сообразил, Что совершил ошибку. А
когда он подумал, что это Дэмьен посеял семена недоверия  и  подозрения,
раздув нелепую историю с Энн-Мари, его охватила ярость.
   Когда  Аманда  рванулась  из  его  рук,  передернувшись,  словно   ее
коснулась какая-то ползучая тварь, он понял, что должен уйти. Уйти, хотя
все его мысли были только о том, чтобы лежать рядом с  ней,  чувствовать
под собой ее нежное обнаженное тело...
   Он громко застонал от досады и остановился посреди ночи. Рядом стояла
лошадь, впряженная в фургон из Камерон-Холла,  и  Эрик  похлопал  ее  по
морде. Лошади не  были  распряжены,  все  коробки  и  узлы  остались  не
распакованы.  Он  осмотрел  фургон  и  улыбнулся.  Они  в  Вэллей-Фордже
оказались в отчаянном положении. Днями и ночами люди рыскали по округе в
поисках продовольствия, слишком многих надо было прокормить. Каждый день
кто-нибудь дезертировал. Эрик никого не  винил.  Он  и  сам  не  помнил,
сколько раз ему хотелось вырваться из жестоких  морозов  Пенсильвании  и
умчаться в прибрежную Виргинию, где зима  была  несравненно  мягче.  Где
ждали его дом и дети. Где можно было найти добрый огонь и  вкусную  еду.
Уехать домой, к Аманде, к новой надежде на семейное счастье.
   И вот его жена здесь, а он, осел,  ушел  от  нее!  Пальцы  сжались  в
кулаки. Черт ее побери! Его ночи здесь были холодными до дрожи и  такими
невыносимо одинокими. Аманда ночь за ночью являлась к нему в видениях, и
вот теперь...
   А теперь гордость не позволяла ему вернуться.
   - Чтоб ее! -  прошептал  Эрик.  И  загрустил,  вспомнив  их  недавний
разговор. Она подумала, что он холоден к ней. Что он не хочет ее, что он
сблизился с Энн-Мари.
   Аманда ничего не поняла. Многие  вокруг  не  доверяли  ей.  Слухи  из
Виргинии дошли до армии, и дочь Найджела Стирлинга здесь считали тори..,
независимо от того, изменила ли она свои взгляды или нет.
   Он и сам не знал, верит ли ей.
   Эрик чертыхнулся сквозь зубы, выдохнув облачко пара в морозную  ночь.
Он не вернется обратно. Пока она не попросит его. Или до тех  пор,  пока
не прорвется тонкая пленка благоразумия, сдерживающая его темперамент, и
он не схватит ее в объятия, наплевав на доводы разума.
 
*** 
 
   Неделю спустя  Аманда  уже  трудилась  в  огромном  тифозном  бараке,
поднося воду многочисленным больным. Она пришла в ужас, увидев,  сколько
больных мужчин лежат здесь - их были тысячи и тысячи.
   Отерев пот со лба, она ободряюще улыбнулась пехотинцу из Коннектикута
и перешла к следующей койке.
   - Знаешь, кузина, а ведь он не спит с прелестной  Энн-Мари.  Ее  отец
вернулся из фуражной экспедиции в ту же ночь, когда  приехала  ты,  а  я
очень хорошо знаю сэра Томаса Мабри. Он ни за что не  допустит  никакого
неприличия в своем жилище.
   Аманда испуганно обернулась: