ть! Похоже, эта чертова штука опять сгорит дотла.

***

     Проснувшись, Деррик Флэнегэн долго не мог прийти в себя. Словно какая-то мутная пелена облаком тревоги окутывала его сознание. Пошарив рукой но кровати, он обнаружил, что лежит один.
     - Джуди! - позвал он и вдруг услышал громкие крики на улице.
     - Джуди! - вновь произнес он дрожащим голосом.
     И вспомнил, как десять лет назад он проснулся от таких же пронзительных, испуганных криков. И вот все повторялось снова.
     Он в ужасе закрыл лицо руками и застонал. Господи! Только не это! Нет! Это слишком тяжело, слишком страшно!

***

     Все стали сбегаться во внутренний дворик. Майлз, Шелли, Ларри, Вики-Сью. Так уже было десять лет назад. Майлз велел всем стоять, а сам попытался ворваться в горящий дом, но его отшвырнула волна нестерпимого жара. Ларри раздобыл мокрую тряпку и протянул Майлзу - для второй попытки. На дорожке сада показалась Алекс.
     - Мама! Мама! - кричала она, бегом приближаясь к ним. - Ее нет в комнате! Боже! Где же она?!
     Подбежав к гостевому домику, она уже готова была кинуться в огонь.
     - Остановите ее! - вскрикнула Шелли. - Ради Бога, остановите! Там сущий ад!
     И Майлз, кинувшись наперерез, поймал Алекс в свои объятия. Она ударила его и вырвалась. Еще мгновение, и девушка вбежала бы в охваченный пламенем дом, но тут чьи-то сильные руки вновь остановили ее.
     - Папа! - прошептала она, притихнув.
     - Не ходи туда, - сказал Джордан. - Я это сделаю сам.
     - Но у тебя ничего не выйдет, - попытался остановить его Майлз.
     Но тот, не слушая его, вылил на себя ведро воды и ворвался в горящий домик.
     Из большого дома выскочили Сэлли, Джеррит, Брен и Джереми. Последний успел вовремя удержать Брен, рванувшуюся было вслед за отцом.
     - Он ее вынесет оттуда. Живой и невредимой. Поверь мне.

***

     Джордан услышал крик и пошел в его направлении. Рядом падали горящие головешки. Он шарахался от вспыхивающих то тут то там языков пламени, но упрямо двигался вперед. Пока наконец не добрался до распахнутой двери спальни.
     Навстречу ему ползла Кэти. Она в последний момент увернулась от удара палкой, который пыталась нанести ей обгоревшая, черная от копоти женщина. Преследовательница уже замахивалась для второго удара, но тут Джордан с ревом в прыжке успел нокаутировать ее. Склонившись над ней, он только теперь разглядел черты ее лица.
     - Господи! Да это же Джуди, - пробормотал он в замешательстве, теряя драгоценные секунды. Джуди стала приходить в себя и попыталась ударить Джордана.
     Рядом возник мокрый, перепачканный в саже Мики.
     - Возьми Джуди! - крикнул ему Джордан. - Но будь осторожней!
     Сам же нагнулся над Кэти.
     - Господи! - взмолился он. - Пожалуйста, не дай ей умереть.
     Кэти не подавала никаких признаков жизни. Но огонь подступал все ближе, из спальни вырывались густые клубы черного дыма. И не долго думая Джордан подхватил ее на руки и, быстро миновав охваченную огнем лестницу, вынес на зеленую лужайку возле дома. Лишь только он опустил Кэти на прохладную подстриженную траву, как за его спиной раздался оглушительный взрыв и сияющим ледяным фейерверком взлетели вверх осколки разлетевшихся вдребезги оконных стекол. Взвыли сирены пожарных машин.
     На всякий случай заслонив Кэти от взрыва, Джордан посмотрел ей в лицо. Оборванная, почерневшая от сажи, она была все так же хороша. И у Джордана защемило сердце. Нет, никто и никогда не будет ему дороже этой женщины, никто не займет ее место в его душе!
     И вдруг Кэти открыла глаза и с трудом улыбнулась ему:
     - Привет! Ты всегда знал, когда нужно вернуться домой.
     - А ты-то сама знаешь, когда тебе лучше возвращаться в свой дом? - улыбнулся ей в ответ Джордан. - В наш дом.
     - Ну, может быть. А это что, предложение? - Теперь Кэти могла улыбаться как ни в чем не бывало.
     - Может быть. Хотя нет - абсолютно точно: да, это предложение.
     Кэти засмеялась и согласно склонила голову. Но тут же поморщилась от боли.
     - Господи! Ведь там же осталась Джуди, - пробормотала она.
     - Ее вынес Мики.
     Вокруг сновали пожарные. Раздавались взволнованные крики и резкие слова отдаваемых команд. К Кэти и Джордану подбежали заплаканные Алекс и Брен и принялись радостно обнимать и тормошить свою мать. Подошли улыбающиеся Сэлли, Джеррит и Шелли. Через мгновение к ним присоединился растрепанный Майлз.
     Кэти уложили на носилки. Джордан пошел рядом с ней, взяв ее за руку.
     - Это сделала Джуди, - сказала Кэти.
     - Знаю.
     - А ведь мы и не думали, что она способна на такое.
     - Жизнь так же непредсказуема, как хороший детективный роман. Прямо как в той рукописи, которую мы утопили в ванне. Мне стоило поверить тебе с самого начала.
     - Хорошо, что ты хоть теперь это понял.
     - А тебе не стоило убегать из дому.
     - Но ты же тогда был негодником. Жалким нечестивцем.
     - Согласен. Я и сейчас еще бываю жалким нечестивцем. Каюсь. Но теперь ты выйдешь за меня замуж? Вторично?
     - Да, - улыбнулась она.
     - А с твоим культуристом проблем не будет?
     - Я думаю, нет. Если, конечно, ты его пригласишь на нашу свадьбу. И его любовника. Ведь Джереми - ?голубой?.
     - Ах так! - Джордан некоторое время пребывал в шоке. Потом рассмеялся. - Значит, вы меня водили за нос все это время? Поделом мне! Но, черт побери! Муж, как всегда, обо всем узнает последним.
     - Бывший муж, - поправила Кэти.
     - Ну, мой статус скоро вновь изменится.
     - А как нам быть с Тарой?
     - О, с ней, я думаю, все будет в порядке. Я пообещал ей, что наше расставание будет мягким. Она уже смирилась. У нее как-никак карьера, а это ко многому обязывает.
     - Вот как!
     - Значит, ты снова выйдешь за меня замуж, примешь моего ребенка, мое хозяйство?
     - Ребенка твоего я уже приняла, даже дважды. Ты, быть может, еще помнишь те два прекрасных маленьких создания - они как раз сейчас топают ножками у нас за спиной?
     - Да-да! И как это я мог о них позабыть!
     Когда Кэти с Джорданом прибыли в больницу, их встретила та же самая медсестра, которая дежурила, когда Джордан привез туда Тару.
     - Должна вам сказать, мистер Треверьян: вы, похоже, оказываете на всех женщин просто сногсшибательное воздействие, и они очень скоро попадают в нашу больницу. Адская жизнь!
     - О да! Он такой, - поддержала ее Кэти, - женщинам перед ним не устоять: так и падают. Или сгорают от любви.
     Все трое переглянулись и рассмеялись. И Кэти, и Джордан были перепачканы сажей, на теле и одежде до сих пор следы пожара.
     Ну и что! Не важно. Кэти подумала, что главное сейчас - восстановить силы. Пожалуй, рядом с Джорданом, это будет довольно легко.
     Кэти встала на цыпочки, заключила Джордана в объятия и поцеловала. Она была теперь уверена, что для обоих расцвет жизни только начинается. Эпилог
     После пожара на вилле Джордана выступление ?Блу Хэрон? пришлось на некоторое время отложить. Джуди выжила, но Дерррик вышел из этой истории совершенно опустошенным.
     Кэти, к своему удивлению, не испытывала к Джуди никакой ненависти из-за случившегося. Видимо, ее собственная жизнь была теперь так полна событиями и приятными хлопотами, что ей оставалось только пожалеть женщину, которую зависть к способностям и успехам близких людей подвигла на убийство.
     Газеты раздули вокруг всех последних событий небывалую шумиху, и записи ?Блу Хэрон? стали как никогда популярными.
     Двадцать первый день рождения Алекс прошел не так шумно и помпезно, как намечалось, зато праздник получился гораздо более теплым и мирным. Все остались довольны уютной семейной вечеринкой. Анхел подарил своей возлюбленной тонкое изящное колечко с большим сияющим бриллиантом, которое он давно берег для подобного случая. Алекс была просто счастлива и заявила родителям, что о таком праздновании своего дня рождения любая девушка может только мечтать.
     Во вторник утром приехал Тони Грант, приятель Джереми и его сожитель, такой же мускулистый и очаровательный, как и сам Джереми. Кэти с улыбкой отметила про себя, что Джордану доставило особое удовольствие пригласить на свою повторную свадьбу обоих культуристов. Он быстро подружился с ?качками?, так же как ранее это удосужились сделать его дочери.
     Тара еще до выписки из больницы успела обручиться с одним из тамошних врачей - молодым, но уже знаменитым: похоже, будущим светилом медицинской науки.
     Кэти не ушла из своего издательства, только изменила форму сотрудничества. Полный рабочий день ее теперь не устраивал: не хотелось на долгие часы расставаться с Джорданом. Поэтому она перешла на работу по договору и чаще редактировала рукописи у себя дома. Кэти несказанно осчастливила своего начальника Марти обещанием написать книгу о ?Блу Хэрон?, как только немного отдохнет от недавних событий.
     В сентябре из психиатрической клиники пришло сообщение о смерти Джуди, скончавшейся от инфаркта. Джордан, Кэти, Майлз, Шелли, Ларри и Вики-Сью были на ее похоронах вместе с овдовевшим супругом. Деррик как-то сразу постарел и осунулся. Работать в составе возрожденной группы он был еще не готов, но испытывал благодарность к друзьям за то, что они приехали проводить Джуди в последний путь.
     А в октябре Джордан и Кэти повторно обвенчались в величественном кафедральном соборе - в том самом, в котором освящался их первый брак. Джеррит на этой церемонии выступил шафером, а Сэлли взяла на себя роль подружки невесты. Не прошло и месяца со дня их собственного бракосочетания, и они с особой радостью помогали молодым.
     Научные взгляды Сэлли относительно возраста любви претерпели серьезные изменения: теперь мать Кэти утверждала, что в принципе любой период совместной жизни может стать ее расцветом, это зависит только от самих людей.
     Кэти с Джорданом не смогли сразу же после свадьбы устроить себе медовый месяц: первое выступление возрожденной ?Блу Хэрон? назначили на конец октября, и репетиции новой программы отнимали у них все время. В процессе подготовки к знаменательному событию к ним присоединился Деррик Флэнегэн. Казалось, он обрел в себе какие-то новые внутренние силы и стал совсем другим человеком. Печаль еще не полностью покинула его, однако он был рад снова серьезно заняться музыкой вместе со старыми друзьями.
     Хотя над возрожденной ?Блу Хэрон? еще витали тени Кейта и Джуди, музыканты воспряли духом и дружно работали над новым сценическим образом группы. Три песни специально приберегли для Алекс и Брен, и девочки с восторгом осваивали новые вокальные партии. Даже Джеррита решили привлечь для аккомпанемента.
     Группа воистину обрела новое лицо. В тот памятный вечер на сцену вышли три поколения Треверьянов. Успех был ошеломляющим. Публика безумствовала и рукоплескала. На сцену летели цветы, и радостное возбуждение ни на минуту не покидало зал.
     Тару Хьюз тоже пригласили на этот концерт. После представления она разыскала Кэти за кулисами. Женщины обнялись и расцеловались.
     - Знаешь, меня вызвал к себе режиссер фильма о ?Блу Хэрон?, - сообщила Тара. - Мне предложено играть в этом фильме тебя. Конечно, если... ты не возражаешь.
     Кэти рассмеялась:
     - Да это же просто здорово! Я в восторге!
     А поздно ночью, когда закончился банкет и разъезжались несносные журналисты, Кэти и Джордан наконец-то отправились в свое свадебное путешествие.
     Джордан предложил для этой цели Париж, но Кэти предпочла какое-нибудь местечко потише. В итоге решили отправиться на один из маленьких островков в Карибском море. На следующий день, когда солнце близилось к зениту, супруги уже лежали в тени большого разноцветного зонтика на теплом золотистом песке безлюдного пляжа и умиротворенно любовались ленивой грацией набегающих на берег волн.
     - Так, значит, это ты предложил Таре сниматься в фильме про нас? - спросила Кэти.
     Джордан приподнял свои солнцезащитные очки, но заглянуть в глаза Кэти ему не удалось: их скрывали темные стекла таких же очков.
     - Да, я. Все-таки до сих пор чувствую какую-то вину перед ней. Но по-моему, в актерских способностях Тары сомневаться не приходится. А ты разве против?
     Кэти улыбнулась и покачала головой:
     - Вовсе нет. Во время съемок Тара будет общаться лишь с актером, то есть с экранным Джорданом Треверьяном. А я имею дело с настоящим.
     Джордан наклонился над ней и прошептал:
     - Я люблю тебя, Кэти. Ты просто не представляешь, как я тебя люблю.
     - Я тоже люблю тебя, Джордан. Ты был и остался моей единственной любовью. На всю мою жизнь.
     Он наклонился еще ниже и поцеловал ее в губы.
     И еще раз поцеловал...
     И, естественно...
     ...они знали, что для обоих настоящий расцвет жизни только начинается.



   Хизер ГРЭМ
   ПОКОРЕННАЯ ВИКИНГОМ





Анонс

     В первой части исторической трилогии Хедер Грэм, романе "Золотой плен" читатель познакомился с отважным викингом Олафом, ставшим ирландским королем. Второй роман, "Покоренная викингом" рассказывает о приключениях сына Олафа, Эрика, о его страстной любви к гордой английской принцессе Рианон. Рианон вынуждена стать женой Эрика, но сердце ее принадлежит другому - до первой брачной ночи...

     Эта книга является продолжением "Золотого плена", моего первого исторического романа, и поэтому очень дорога мне.
     Я посвящаю ее семейству моей матери, которое иммигрировало из Дублина в Соединенные Штаты и которое всегда меня вдохновляло. Я приношу ее им в дар.
     Прежде всего, моей дорогой матери Вайолет, а также бабушке Брауни за все те прекрасные истории об эльфах и духах, которые она рассказывала своим образным языком. Она посвящается моему деду и всем его детям, особенно тете Эме, которая всегда была такой сентиментальной. Кроме того, эта книга написана и для Кэтлин Брауни де Вауно. Ни годы, т расстояние не охладили тепло ее души, и я счастлива, что нахожусь с ней в родстве. Посылаю тебе свою любовь, Кэти.

ПРОЛОГ

     Он был зачат в бурю, ночью, в пылу гнева и страсти.
     И рожден он был среди молний; казалось, что буре предназначено властвовать над его жизнью.
     Ужасная вспышка молнии разорвала небо надвое, Эрин, королева Дублина, тяжело задышала и вскрикнула. Боль, острая и беспощадная, пронзила ее тело. Она кусала губы, чтобы не закричать. Хотя она была уверена, что роды пройдут хорошо, но не хотела пугать ни тех, кто был рядом с ней, ни своего повелителя и мужа - короля. Боль усиливалась и, достигнув высшей точки, медленно начала убывать. Она глубоко вздохнула. Закрыв глаза, попыталась улыбнуться, вспоминая ту ночь, когда был зачат этот ребенок. Они уехали на лошадях слишком далеко, и попали в бурю, далеко от городских стен, далеко от прибрежных пещер. Она была очень рассержена на Олафа. За что - она теперь не могла вспомнить. Но их не остановила ни ярость, ни надвигавшаяся ночь. Резкие слова, сказанные сгоряча, только распалили страсть.
     Она помнила все очень отчетливо. Он что-то крикнул ей, затем засмеялся и подхватил ее на руки. Она тоже что-то кричала, пыталась сопротивляться его поцелуям, но потом сдалась. Под яростное завывание бури и раскаты грома он повалил ее на дикий берег, и они вместе зачали эту новую жизнь, которая шевелилась теперь внутри ее. Она отчетливо помнила своего мужа-викинга, каким он был в тот день. Его синие глаза становились еще темнее от огня страсти. Да, она хорошо помнила нежность и силу его рук, жаркие поцелуи, легкое прикосновение его пальцев и то, как вспышкой молнии вошел глубоко в нее огонь его тела.
     Она так сильно его любит. Ссоры возникали у них часто, но мгновенно оборачивались вспышкой страсти.
     - Боже мой! - вскрикнула она при новой схватке боли. Она трудно рожала своего первенца - Лейфа, и теперь молилась, чтобы этот второй ребенок родился легче. Она была в горячке, а боль, казалось, разрывала ее.
     Она почувствовала, как мать легко коснулась ее лба рукой.
     - Почему, мама? - прошептала она. - Почему это так тяжело?
     Маэв улыбнулась и постаралась казаться не слишком обеспокоенной.
     - Это не просто, доченька, дать жизнь человеку.
     Маэв посмотрела вверх. Он был здесь, стоял в дверях, Северный Волк, король Дублина. Он взглянул на нее и на Эрин - огромный, светловолосый рыцарь.
     - Я здесь, моя принцесса. Борись, борись. Подари мне второго сына.
     Она улыбнулась. Он подумал о ее хрупкой красоте и о скрытой за ней силе. Ее глаза были темно-изумрудного цвета, такие же бездонные, как и ее внутренняя сила - сила, которая завоевала его сердце. Такая же внутренняя сила будет и у их детей - сила покорителей Северного моря.
     Она сильно сжала его руку, радуясь, что он пришел.
     - На этот раз будет девочка, - она попыталась засмеяться.
     Он сурово покачал головой.
     - Нет, сын.
     - Сын?
     - Да, потому что так сказал Мергвин.
     - Ох, - она глубоко вздохнула, но не закричала, потому что он был рядом. Она сплела свои пальцы с его. Началась новая схватка, ее словно жгло раскаленным железом, но она вздохнула с облегчением, потому, что ребенок уже шел. - Он идет! - крикнула она.
     Олаф был с ней, когда она рожала первого ребенка, и теперь он тоже крепко держал ее за руки. Потом она смеялась и плакала одновременно, а он целовал ее, потому что ребенок уже родился, и Маэв показала его ей. Это действительно был мальчик.
     - Он красивый? - требовательно спросила она.
     - По красоте он превзошел все ожидания, - заверил ее Олаф.
     Служанка быстро запеленала младенца и вручила его матери. Глаза Эрин расширились, когда она увидела, какой он крупный.
     - Опять светловолосый, - пробормотала она. Олаф засмеялся, целуя ее густые, черные как смоль локоны.
     - Боюсь, тебе придется дожидаться дочери, любовь моя, и может быть, у нее будут волосы, темные как ночь, - поддразнивал он ее.
     Она застонала в притворном возмущении.
     - И ты смеешь говорить об этом сейчас?
     - Как только это будет возможно, - прошептал он, смеясь, и они одновременно почувствовали нежность друг к другу. Он подумал, как сильна их любовь это было главное в их жизни.
     - А какие у него глаза?
     - Тоже голубые, как у отца, - сказала со вздохом Маэв.
     Она подмигнула Олафу, и они продолжали рассматривать младенца.
     - Они могут еще изменить цвет, - сказала Эрин.
     - У Лейфа ирландские глаза, карие, - напомнил он ей.
     - Конечно, глаза могут менять цвет, - согласилась Маэв.
     - Нет, они не изменятся, - уверенно сказал Олаф.
     Младенец лежал на постели между матерью и отцом, а бабушка склонилась над ним. Его глаза были широко раскрыты, кулачки выбились из пеленки, и голос был очень громкий.
     - Какой он требовательный, - заметил Олаф.
     - Как и его отец, - подтвердила Эрин.
     Она уже чувствовала любовь к своему младшему сыну. Она поудобней улеглась на бок и пододвинула его крохотный ротик поближе к своей груди. Ребенок схватил сосок и сильно, уверенно засосал, отчего у нее вырвался вздох, и она засмеялась. Олаф гладил ее волосы, пока они лежали вместе, и это была минута высочайшей нежности и покоя. Олаф подумал, что они это заслужили. Им пришлось через многое пройти.
     Он заметил, что глаза Эрин закрылись. Маэв поймала его взгляд, и он кивнул ей. Он хотел взять младенца от жены, но Эрин быстро проснулась, и ее ресницы взлетели вверх в тревоге. Она схватила ребенка.
     - Нет, не отнимайте его, - прошептала она, и он понял, что она испугалась. Не так давно их первый ребенок Лейф был похищен врагом Олафа, Фриггидом Датчанином. Теперь Фриггид мертв, сражен Олафом, но Эрин все еще не оправилась от страха, что дети могут быть снова украдены у нее.
     - Это я, любовь моя, - успокоил ее он. - Это я. Позволь мне взять его, чтобы твои служанки могли сменить тебе белье, а мать - помыть тебя. Это я, Эрин.
     Ее зеленые глаза снова закрылись. Улыбка, подаренная ему, была умиротворенной.
     - Эрик, - невнятно прошептала она. - Он будет Эриком. Лейф назван в честь моего брата, Эрик - в честь твоего.
     Олаф был доволен.
     - Пусть будет