ри и так уже случился настоящий припадок, когда она поняла, что Софи собирается уехать одна. А ведь тогда она еще думала, что Софи едет навестить больную подругу, что вполне вписывалось в рамки представлений миссис де Квинси о приличиях. Но стоило ее матери узнать, что Софи была одна в спальне с красавцем мужчиной...
     Софи вдруг подумала, что была бы вовсе не против провести с ним ночь и сейчас, пусть даже репутация ее была бы окончательно погублена. Такие вещи абсолютно не волновали Софи. Ее не интересовало мнение общества, одобрение или неодобрение матери и даже предложение капитана Мельбурна.
     Ее интересовало только одно - достаточно ли серьезные причины были у Вэла, чтобы лгать ей. Достаточно ли этих самых причин, чтобы оправдать его. И сможет ли она когда-нибудь его простить.

20.

     Джульетта сидела за грубым деревянным столиком в крохотном крестьянском домике и старалась не смотреть на сидящую напротив женщину, сосредоточив все внимание на тесте, которое месила в большой глиняной миске. Последние несколько дней леди Марджери редко оставляла ее одну. Джульетте пришлось стать горничной, кучером и кухаркой, заняв место незнакомой ей Барб. Иногда она думала о том, что же случилось с этой женщиной, которая приехала вместе с леди Марджери в ту злосчастную гостиницу. Была ли она мертва, как Марк-Давид Лемур, или только ранена. Леди Марджери явно не волновала судьба ее служанки, и Джульетта не осмеливалась ни о чем спросить. Она просто делала то, что ей говорили.
     В ту жуткую ночь она сняла с себя мужскую одежду, пропитавшуюся кровью, и надела юбку, слишком длинную для нее. Вот уже несколько месяцев она не носила женского платья и не могла сказать, что сильно по нему соскучилась.
     - Не понимаю, что нашел в тебе мой сын, - заявила леди Марджери, критически оглядев Джульетту. - Я думала, у него вкус лучше. Я с детства внушала ему, что любить следует самое лучшее.
     - Ничего он во мне не нашел, - попробовала возразить Джульетта и тут же получила оплеуху. Несмотря на то, что леди Марджери выглядела очень старой, она вовсе не была слабой. Впрочем, Джульетта догадывалась об этом. Требовалась немалая сила, чтобы одним движением перерезать горло Лемуру, а потом втащить его тело по лестнице и положить на постель рядом со спящей женой.
     - Никогда не лги мне, милочка! - заявила пожилая леди, и Джульетта снова подумала о том, что в глазах ее светится самое настоящее сумасшествие. - А впрочем, мне все равно, что ты собой представляешь. Если надеть на тебя приличное платье, может, ты и хорошенькая, но никто не стоит моего сына. Он принадлежит мне, и только мне! Каждый, кто встает между сыном и матерью, заслуживает наказания. Ты согласна с этим?
     У Джульетты не было выбора. Согласившись, она подписывалась под собственным смертным приговором. Но если даже она начнет спорить, исход будет тем же самым. Она ничего не сказала, решив про себя, что молчать, пожалуй, безопаснее всего.
     Леди Марджери требовалась не только служанка, но и слушательница, и Джульетта отлично выполняла обе эти роли. Ей не составляло труда управлять небольшим экипажем, и к полудню следующего дня они уже прибыли в небольшую деревушку Хэмптон-Парва. Но напрасны оказались надежды Джульетты на то, что здесь она найдет помощь, что ее спасут от сумасшедшей женщины, одержимой убийством.
     Деревушка была совсем маленькой и захудалой - несколько обшарпанных крестьянских домиков, захиревшие сады, свиньи и куры, бродящие по улицам. Обитателей деревушки было не больше пары дюжин, и все они смотрели на Джульетту с враждебным любопытством. И в то же время все казались ей смутно знакомыми.
     - Ханниганы! - объявила леди Марджери в ответ на незаданный вопрос девушки.
     Дом, в котором они поселились, был таким же полуразрушенным, как и все остальные, соломенная крыша наверняка протекала в дождь, и ночами Джульетта слышала возню гнездящихся по углам крыс. Но грызуны пугали ее куда меньше, чем леди Марджери.
     - В Хэмптон-Парва живут одни Ханниганы, - объяснила старуха. - Они часто женятся между собой, так что ничего удивительного. Приличные люди не захотят с такими породниться.
     Джульетте хотелось о многом спросить, но она предпочитала молча заниматься тестом. Вообще-то, Джульетта не умела готовить, но леди Марджери была слишком одержима своей манией, чтобы заметить это. Она ела все, что ставила перед ней Джульетта, и девушка даже задумалась в какой-то момент, не поискать ли где-нибудь поблизости крысиного яда.
     Ханниганы... Жители деревни выглядели весьма подозрительно и сильно отличались от того Ханнигана, которого знала Джульетта, - с приветливой улыбкой и желанием защищать всех вокруг. Но определенное внешнее сходство между ними явно присутствовало.
     - Они служат в Ромни-холле уже около сорока лет, - продолжала леди Марджери. - Сейчас-то их там уже нет: Ханниган сбежал вместе с моим сыном, и Дульси тоже отправилась с ними. А Барб... Интересно, где она? - Память, видимо, начинала покидать леди Марджери. - Я помню, что она приехала со мной в ту гостиницу.
     - Вы ранили ее? - спросила Джульетта.
     - Ранила Барб? С чего бы? Эта женщина была со мной с самого рождения Фелана. Со дня смерти Кэтрин.
     - Кэтрин? Кто такая Кэтрин?
     - Тебя не касается! - вдруг разозлилась леди Марджери. - Делай свое дело - готовь обед. - Она вдруг хитро улыбнулась. - Я вспоминала, что случилось с Барб. Я ударила ее.
     - Вы ее убили?
     Леди Марджери пожала плечами:
     - Не знаю. Думаю, это неважно - она ведь не знает тебя. А Ханниганов на свете и так много. Вряд ли кто-нибудь станет меня обвинять. Так же, как и за убийство твоего мужа. Никчемный болван!
     - А если вы убьете меня - вас тоже никто не обвинит? - спросила Джульетта, выкладывая жесткое, неравномерно промешенное тесто в форму для пирога.
     - Конечно, нет! - высокомерно произнесла старая дама. - Любой согласится с моим решением. В конце концов, я ведь леди Ромни из Ромни-холла, а не какая-то безымянная никчемная дурочка вроде Кэтрин Морган.
     - Да кто же такая эта Кэтрин? - спросила Джульетта, нимало не заботясь на этот раз о реакции леди Марджери.
     - Не имеет значения. Она мертва уже... тридцать четыре года.
     - Если это не имеет значения, почему вы все время говорите о ней?
     - Это не я! Это ты все время говоришь о ней! - Голос леди Марджери вдруг сорвался на крик.
     Джульетта замолчала на несколько минут, надеясь, что желание пожилой дамы поболтать одержит верх. В конце концов так и произошло.
     - Она была хорошенькая, эта Кэтрин, - мечтательно произнесла леди Марджери. - Слишком хорошенькая. Гарри, конечно, хотел ее, но не решался до нее дотронуться. Она ведь была замужем за его младшим братом. В те дни у лорда Гарри еще оставались хоть какие-то принципы. Разумеется, верность жене никогда не входила в их число, но приставать к жене брата он бы не стал.
     - И что с ней случилось?
     - Она умерла.
     - Как это печально, - тихо сказала Джульетта.
     - Вовсе нет! - почти закричала леди Марджери. - Муж ее погиб за месяц до этого, и ей не для чего стало жить. Это было благословение божье, хотя Барб и Ханниган так не считают.
     - Почему же?
     - Потому что они были ее слугами. Ханниганы - странная порода. До одури преданы тем, кого выбрали себе в хозяева, и совершенно аморальны в отношении всех остальных. - Леди Марджери явно не казалось странным, что она осуждает чью-то мораль.
     - Но ведь после смерти Кэтрин они, очевидно, перенесли свою преданность на вас, - заметила Джульетта.
     - Они перенесли ее на моего сына. Но я умею держать их под контролем. Мне известны все их секреты! - радостно сообщила леди Марджери. - А они знают мои. И мы не можем вредить друг другу, зная так много.
     - Секреты? - с напускным равнодушием переспросила Джульетта, бросая в тесто кусочки лука. Ей не удалось как следует очистить его, но это вряд ли имело значение. - Какие секреты?
     - Если я расскажу, это ведь уже не будут секреты, не так ли?
     - Но ведь я же все равно не смогу их никому рассказать?..
     Пожилая леди улыбнулась, обнажая желтеющие зубы.
     - Это правда. У тебя уже не будет возможности кому-то что-то разболтать. И все-таки я не открою тебе свои секреты. Я унесу их с собой в могилу. Но могу рассказать кое-что о Ханниганах.
     Джульетту совершенно не интересовали Ханниганы, но она подумала, что любая информация может оказаться полезной, если, конечно, ей удастся выбраться из этой передряги живой.
     - Так что же Ханниганы?
     - Тебе не кажется странным, что они вынуждены жить на отшибе? Вдали от цивилизации? Почему никто не хочет жить рядом с ними? Почему их считают отбросами общества?
     - А я и не знала, что это так... И почему же?
     - Потому что они убийцы!
     Джульетта подумала о своем муже, истекшем кровью в гостиничной постели.
     - Правда? - вежливо спросила она у его убийцы.
     - Это их семейный бизнес. На протяжении поколений.
     - А мне они не показались зловещими, - заметила Джульетта. Впрочем, то же самое она могла бы сказать и о самой леди Марджери.
     - Ну, в наши дни они уже не занимаются этим. Большую часть их семейства перевешали лет пятьдесят назад, и с тех пор они предпочитают зарабатывать на жизнь более мирными способами. Крестьяне из них отвратительные, а слуги получаются хорошие. Они очень верные.
     Джульетта внимательно смотрела на леди Марджери, пытаясь понять, говорит ли она правду, или же это еще одна из ее сумасшедших фантазий. Но от всей этой истории веяло какой-то зловещей достоверностью.
     - Но зачем они убивали людей? - спросила Джульетта, поливая лук и картошку полурастопленным свиным жиром и стараясь не дрожать от ужаса.
     - А зачем вообще убивают большинство людей? Из-за денег. Ты была когда-нибудь в месте под названием Бухта мертвецов?
     - Я слышала об этом месте, - осторожно сказала Джульетта, вспоминая длинные, красивые пальцы Фелана, держащие карандаш, и набросок, который ей пока что удавалось скрывать от проницательного сумасшедшего взгляда леди Марджери.
     - Ханниганы были охотниками за кораблями. Они заманивали судна на рифы, а потом добивали выживших в кораблекрушении и оставляли их лежать в воде, забрав все их ценности. Так продолжалось сотни лет, пока правительство не послало войска покончить с ними. Они повесили всех Ханниганов, кого смогли поймать, - будь то мужчины, женщины или дети.
     - Какой ужас!
     Леди Марджери лишь пожала плечами, явно не тронутая собственным страшным рассказом.
     - Их дети были такими же жестокими, как и взрослые. Некоторые из них спрятались в лесах, где и живут по сей день. Они не тревожат окрестных жителей, а те в ответ не охотятся за ними.
     - Но почему вы приехали сюда? И зачем привезли меня?
     - Это лучшее место, откуда можно следить за Феланом. Почему, ты думаешь, Ханниган привез его именно сюда? Чтобы его семья могла позаботиться о безопасности братьев Ромни. Глупец, он так и не понял, что я обязательно догадаюсь, куда они спрятались, и уговорю Барб поехать со мной. Где же Барб? - снова озабоченно поинтересовалась леди Марджери.
     Раньше Джульетта думала, что затуманенный рассудок пожилой леди даст ей возможность убежать. Но девушка быстро убедилась, что надежды ее напрасны. В периоды помутнения леди Марджери становилась еще опаснее, и доказательством этого мог служить шрам от удара ножом на руке Джульетты.
     - Рано или поздно она, вероятно, появится здесь, - осторожно сказала Джульетта.
     - Надеюсь на это. Как только я... позабочусь о тебе, мне нужен будет кто-то, чтобы прислуживать. Я не люблю быть одна. Слишком много призраков. Гарри приходит ко мне по ночам... Никогда не приходил, пока был жив, а теперь приходит! - с жутким смешком добавила она. - И Кэтрин. Она глядит на меня с таким упреком! Но это не моя вина, что ее муж свалился с лошади. А то, что произошло потом... Она была слабой - слабая кровь, слабый рассудок. А я была сильной и сделала все правильно. Абсолютно правильно. У меня получилось лучше, чем получилось бы у нее.
     - Но что же вы сделали?
     - Я скажу тебе, - с улыбкой пообещала леди Марджери. - Но только перед тем, как убью.

***

     - У меня ужасные новости о твоих друзьях, дорогой, - заявила миссис де Квинси мужу, сидящему напротив за обеденным столом.
     Софи рассеянно ковыряла вилкой кусок лосося. Ее матушка всегда была чересчур многословна, и Софи предпочитала пропускать половину слов, прислушиваясь к разговору лишь тогда, когда он доходил до сути.
     - О каких это друзьях ты говоришь, Розалинда? - поинтересовался Персиваль де Квинси.
     - Об этой странной миссис Рэмси и ее муже. Должна сказать, я всегда находила эту женщину чересчур... сумасбродной. Впрочем, вреда от нее не было, и все же я предпочла бы, чтобы моя драгоценная дочь дружила с женщинами своего возраста. В конце концов, она ведь и сама скоро выйдет замуж. И золотые деньки юности останутся для нее в прошлом.
     - Так что же случилось с Рэмси? - нетерпеливо спросила Софи, кладя вилку на тарелку.
     - Как, ты не знаешь? А я думала, ты узнала об этом первая. Ведь ты ездила к ним сегодня утром с визитом вежливости.
     - Мы почти не поговорили с миссис Рэмси - она плохо себя чувствовала.
     - Ей не подходит наш климат, - опять отвлекаясь от темы, заявила миссис де Квинси. - Если бы она спросила меня, я бы порекомендовала ей специальную травяную настойку, которая творит с женщинами чудеса.
     - Вряд ли это было бы оценено по достоинству. - Софи с удивлением обнаружила, что способна шутить на эту тему.
     - Может быть, и нет, - рассудительно произнесла миссис де Квинси. - Акты христианского милосердия редко бывают оценены людьми по достоинству. И все же думаю, что тебе будет не хватать этой женщины.
     - Не хватать? - У Софи вдруг все похолодело внутри.
     - Муж ее договорился с капитаном "Морского конька". Они отплывают завтра во Францию. Думаю, ты больше не увидишь ее.
     - Да-да, следующий прилив начнется как раз завтра в одиннадцать часов пятьдесят две минуты, - объявил отец Софи и улыбнулся жене, явно довольный собой.
     - Как же много ты знаешь, дорогой! - воскликнула на это миссис де Квинси. - Но я уверена, что Софи абсолютно не волнует время ближайшего прилива. Ей нужно подумать сейчас о куда более важных вещах.
     - Совсем напротив, - растерянно произнесла Софи. - Меня всегда завораживали приливы...
     - Это что-то новенькое, - критически произнесла ее мать. - Ну что ж, по крайней мере ты начала проявлять хоть какие-то научные интересы вместо этого своего дурацкого помешательства на вопросах домашнего хозяйства.
     - А что плохого в домашнем хозяйстве, Розалинда? - возразил жене мистер де Квинси. - Наша Софи - очаровательная маленькая хозяюшка.
     - Моя дочь никакая не маленькая хозяюшка! - ледяным тоном произнесла Розалинда де Квинси, словно в самой этой идее было что-то неприличное. - У нее потрясающий ум. И надеюсь, капитан Мельбурн даст ей возможность проявить его в полной мере.
     Только теперь до Софи дошло, о чем, собственно, говорила ее мать. Поняв это, она рассмеялась так громко, что отец ее от неожиданности уронил в суп ложку.
     - Я не собираюсь замуж за капитана Мельбурна, - твердо заявила девушка.
     Миссис де Квинси посмотрела на дочь так, словно у той внезапно выросли рога.
     - Не говори глупостей, дитя мое! Конечно же, ты выйдешь за него. Твой дочерний долг - повиноваться родителям в таких вопросах. А мы с твоим отцом решили...
     - Если честно, я еще ничего не решил, - быстро произнес Персиваль де Квинси. - Не слишком мне нравится этот парень. По-моему, скучный тип.
     - А тебя, мой дорогой, никто не спрашивает! - Миссис де Квинси перевела взгляд холодных голубых глаз с непокорной дочери на решившего было бунтовать мужа.
     - Да, любовь моя, - сдался без боя Персиваль.
     - Как я уже сказала, ты выйдешь за него!.. Куда это ты, Софи?
     Девушка уже выпорхнула из-за стола и направлялась танцующей походкой к двери.
     - Я собираюсь повидаться с миссис Рэмси, - бросила она через плечо, давясь от смеха.
     - Останови ее, Персиваль! - потребовала миссис де Квинси. - Нельзя уезжать из дома на ночь глядя!
     - Думаю, она просто хочет пожелать этой женщине доброго пути. - Отец Софи, как всегда, пытался проявить благоразумие. - В этом нет ничего дурного, дорогая.
     Софи остановилась в дверях.
     - А вот и нет! - загадочно произнесла она. - Я вовсе не собираюсь этого делать.
     И она выбежала из комнаты, не дожидаясь, пока родители разразятся градом протестов.
     Софи быстро схватила по пути длинный синий плащ, чтобы защититься от ночной сырости, но даже не подумала о том, что надо было бы переобуть домашние туфли. Несколько минут спустя она уже шагала в сгущающихся сумерках вдоль берега.
     Софи не хотела запрягать коляску, чтобы не тратить времени: пока родители поймут, что она ушла пешком, будет уже слишком поздно. Лучше пойти напрямую через лес, а затем вдоль берега до Саттерз-Хед. Это займет не больше получаса, даже меньше, если поторопиться, а Софи буквально летела над землей, точно у нее выросли вдруг крылья.
     Как могла она быть такой безмозглой дурочкой?! Только и думать о том, что этот человек солгал ей, обманул ее! И это вместо того, чтобы порадоваться, как удачно все складывается в ее жизни. Ведь он оказался мужчиной. Мужчиной, который любит ее. Софи знала это так же точно, как то, что в груди ее бьется сердце. Мужчиной, который может дать ей любовь, детей - все, о чем она мечтала, и даже больше. Если только она окажется достаточно смелой, чтобы попросить его об этом.
     Теперь Софи не сомневалась: каковы бы ни были причины его лжи, они наверняка окажутся более чем убедительными. А это все, что ей хотелось знать. Ей было просто необходимо увидеть его, поговорить с ним, дотронуться до него... Господи, она ведь даже не знает его имени!
     Когда Софи вышла из леса, туфли ее промокли насквозь. Она остановилась, чтобы разуться и снять чулки, и затем, уже босая, ступила на влажный песок. Над лесом поднялась луна, полная сияющая луна, и Софи невольно поежилась, вспомнив рассказы об охотниках за кораблями и о мертвецах, плавающих в бухте. Но это было в нескольких милях отсюда, а здесь никогда не совершались такие ужасные преступления. Здесь было тихо и красиво - отличное место, чтобы плясать при лунном свете!
     И тут, словно из ниоткуда, до Софи донеслось вдруг конское ржание. Суеверный страх наполнил сердце девушки, и в следующую секунду она увидела огромного черного всадника, несущегося прямо на нее на своем дьявольском скакуне.
     Софи стояла, словно зачарованная, не в силах пошевелиться, отбежать с дороги от этого страшного коня. В последнюю минуту она все-таки отпрыгнула в сторону, и только тут всадник наконец-то увидел ее.
     Софи подвернула ногу, упав на песок, и теперь лежала неподвижно, с ужасом наблюдая, как огромное, страшное животное встало на дыбы, а затем и конь, и его всадник рухнули на землю, только подковы заблестели в воздухе при лунном свете. Конь катался по песку, отчаянно молотя копытами по воздуху, а всадник неподвижно лежал на спине.
     "Господи, неужели он разбился насмерть?!" - пронеслось в голове Софи. Но тут мужчина пошевелился и начал ругаться - долго и со вкусом. И Софи поняла со слезами облегчения, что перед ней именно тот, кого она так хотела увидеть.
     Поднявшись на ноги, Вэл подбежал к коню и начал осматривать животное, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
     - Кто бы вы там ни были, не стоит болтаться тут среди ночи, словно призрак, пугая бедных животных! - бросил он Софи.
     - Да, вы правы, - покорно согласилась Софи. Вэл как раз поднимал своего скакуна на ноги. Но, услышав ее голос, он резко обернулся.
     - Софи?!
     - Ну да! Болтаюсь тут, словно призрак, - сердито заметила девушка.
     Конь уже трусил прочь вдоль берега, явно не интересуясь беседой двух людей, - с ним, слава богу, все было в порядке. А свалившийся с него