начительно сообщила Бекки. - Например, безвременная смерть...
     - Сейчас даже смерть не кажется мне таким уж страшным несчастьем.
     - Тебе нравится в нем хоть что-нибудь? - Марианна встала и, подойдя к шкафу, открыла его и принялась осматривать содержимое.
     Бекки, скрестив руки, прислонилась к столбику кровати.
     - Мне так он нравится весь целиком!
     - Не тебе же за него идти замуж, - проворчала Джоселин.
     - Он упоминал как-то, что был секретным агентом, - вспомнила Марианна. - Тогда я ему не поверила. А теперь все думаю...
     - Секретный агент! - У Бекки загорелись глаза. - Здорово!
     Но Джоселин не была уверена, делает ли Бомона его профессия более приятным, а не наоборот - полностью неприемлемым.
     - Но должен же он нравиться тебе хотя бы чуточку. - Бекки с любопытством смотрела на сестру. - Ведь ты целовала его, в конце концов!..
     - Не совсем так, - быстро возразила Джоселин. - Он целовал меня.
     И это было упоительно... При воспоминании у Джоселин до сих пор в области солнечного сплетения начинали порхать бабочки... Поцелуй невольно заставил ее гадать - какие еще ощущения способен вызвать в ней этот человек. Она порывисто села.
     - А вот об этом-то я вовсе не подумала!
     - Чтобы поцеловать его самой? А я вот, представь себе, думаю... - хихикнула Бекки.
     - Да нет! Не об одном поцелуе речь. - Джоселин широко раскрыла глаза и остановила их на старшей сестре. - Что мне делать, если... то есть, когда он станет моим мужем, законным... и если он, ну... - Она с трудом сглотнула, - Станет настаивать на своих правах?..
     - Не думаю, чтобы Бомон заставил тебя делать что-нибудь против твоей воли, - убежденно ответила Марианна, доставая из шкафа платье.
     - Если не считать того, что он заставил меня выйти за него замуж, - напомнила Джоселин.
     - Джоселин! - Марианна сложила платье и передала Бекки, которая засунула его в саквояж. - Не забывай, он столь же мало стремился стать твоим мужем, как ты его женой. Он поступил так по велению долга, из чувства ответственности. И чтобы спасти тебе жизнь.
     - Жизнь, которая меня ждет, не стоит того, чтобы ее спасать.
     Марианна устало вздохнула.
     - Тебе все же следует перестать думать только о себе.
     - А мне, ты считаешь, не хочется перестать думать о себе? - обиделась Джоселин. - Я понимаю, как выгляжу со стороны, и презираю себя за это. Но ничего не могу с собой поделать. Я говорю то, что чувствую.
     - Уверена, большинство женщин с радостью ухватились бы за возможность выйти замуж за такого человека, как Бомон. Кстати, он необыкновенно таинственный, и это добавляет ему привлекательности, - проговорила Бекки. - Ты его совсем не знаешь, а он твой характер раскусил сразу. Ведешь себя как испорченный, капризный, несносный ребенок!
     - Бекки! - воскликнула потрясенная Джоселин. - Как ты только можешь мне такое говорить!
     - Прости. Это недостойно с моей стороны. Я знаю, что ты расстроена и к тебе надо проявлять снисхождение. - Бекки обогнула кровать, села рядом с сестрой и заглянула ей в глаза. - Он этого, конечно, не знает, но я то знаю, что ты на самом деле вовсе не такая уж испорченная, капризная и несносная... ну, по крайней мере, не всегда.
     - Ну, спасибо, - сухо проговорила Джоселин.
     - Да, я понимаю, как для тебя все это ужасно. Но ведь Бомон вовсе не так уж плох. Готова спорить, что со временем вы заживете с ним душа в душу.
     - Нет, не заживем! - Джоселин встала и повернулась к Марианне. - Пообещай, что когда станешь маркизой Хелмсли, то используешь деньги и связи Эффингтонов, чтобы помочь мне либо получить развод, либо расторгнуть брак иным способом.
     Марианна покачала головой.
     - Не уверена, что это выполнимо.
     - Марианна! - Джоселин взяла сестру за руки и умоляюще посмотрела ей в глаза. - Ведь я иду на это не столько ради себя, сколько ради вас с Бекки.
     - Просто образец самоотверженности. - Бекки издала мелодраматический вздох. - Готова жертвовать, собой ради безопасности сестер. Настоящая героиня!
     Джоселин не удостоила ее взгляда.
     - Я готова была пойти на риск и остаться здесь, но не могу подвергать опасности вас.
     - Но готова ли она пожертвовать также своим целомудрием? - продолжала Бекки театральным шепотом.
     - Молчи! - огрызнулась Джоселин, не отводя глаз от Марианны. - В ответ я прошу всего лишь, чтобы ты помогла мне, когда придет время, избавиться от этого брака.
     - Но может быть, наша прекрасная героиня забыла, что никакой опасности не возникло бы, если бы она сама прежде всего...
     - Бекки! - Джоселин стремительно повернулась к младшей сестре. - Скажи еще слово, и я сама не знаю, что сделаю!
     - Перестаньте обе! - воскликнула Марианна. - Бекки, ты мешаешь собираться.
     - Так ты обещаешь? - Джоселин затаила дыхание.
     Марианна медленно кивнула.
     - Обещаю сделать все, что смогу, для твоего счастья. К чему бы это ни привело.
     Джоселин вздохнула с огромным облегчением. Обещание Марианны, конечно, не Бог весть что, но это соломинка, за которую можно цепляться, хлипкий плот, чтобы удержать на плаву бодрость духа. Если останется шанс на то, что их брак с Бомоном не навсегда, она готова была примириться с тем, что ей предстоит. До поры до времени.
     - Спасибо.
     - Но ты должна знать - расторжение брака в любом случае не вернет вещи на прежние места. Твое замужество не растворится в воздухе. - Лицо Марианны выразило глубокое сочувствие. - Даже если сейчас удастся сохранить все в тайне, тайно расторгнуть брак все равно не получится. Правда так или иначе выйдет наружу, и скандала не избежать. - Девушка грустно покачала головой. - Ты не сможешь продолжать жить так, словно ничего не случилось.
     - Знаю. - Стоило Джоселин произнести это слово, как она поняла, что глубоко внутри и впрямь знает: ее жизнь меняется коренным образом, и к старому возврата не будет.
     - А теперь пообещай и ты, - потребовала Марианна. - Обещай не забывать, что Бомон тоже приносит жертву. Что и его жизнь безвозвратно изменится. И обещай, что постараешься терпимее отнестись к своему замужеству на то время, пока оно длится. - Она привлекла сестру к себе и поцеловала ее в лоб. - Мы уже прошли в жизни и не через такие испытания и все-таки выжили. И из этого ты выйдешь целой и невредимой.
     - Думаешь? - пробормотала Джоселин.
     - Я так в этом не сомневаюсь, - усмехнулась Бекки. - Чтобы быть капризной, испорченной и несносной - для этого требуется сильный характер. Слабым натурам такое просто не под силу.
     Несколько мгновений сестры молчали, а потом все трое расхохотались.
     - Вот спасибо, Бекки, - смеялась Джоселин. - Никто, кроме тебя, не умеет поставить меня на место.
     - Так могу я на тебя рассчитывать? - улыбнулась Марианна. - Ты постараешься быть терпимой женой? - Джоселин собралась возразить что-то, но Марианна ее опередила:
     - В разумных пределах, конечно.
     - Ну ладно, постараюсь быть не слишком несносной. Обещаю быть терпимой женой и вообще исправиться, - вздохнула Джоселин. - И постараюсь не забывать, что мы оба - пострадавшие стороны. Но только не сегодня - Она вяло улыбнулась. - Сегодня мне хочется жалеть одну себя. И чтобы мои сестры мне сочувствовали. А ты... - она посмотрела на Бекки, - чтобы сходила на кухню и поискала там что-нибудь сладенькое для всех нас.
     - Вот это самое умное из всего, что я от тебя сегодня слышала! - Бекки резво устремилась к двери, но обернулась. - Знаешь, я думаю, Бомон с самого начала держал в голове наилучший выход.
     - Да? - вскинула брови Джоселин.
     - Расторжение брака ляжет на тебя пятном, но во вдовстве нет ничего позорного. - Голосок Бекки звучал до приторности невинно. - Разве Бомон не сказал, что лучшее, на что тебе можно надеяться, это остаться молодой вдовой?
     - Бекки! - простонала Марианна. - Не внушай ей подобных идей.
     - Эту я уже слышала, - сморщила носик Джоселин. - Но мне она кажется непрактичной.
     - Тебе виднее. - Младшая сестра пожала плечами. - Как-никак он красивый, - И впилась в Джоселин глазами.
     - И забавный, - добавила Марианна.
     И в его объятиях она чувствовала себя защищенной...
     - И необыкновенно загадочный, - кивнула Бекки. А его поцелуй согрел ее до кончиков пальцев...
     - Жаль, если все это пропадет даром, - пробормотала Джоселин. - Надеюсь, я не так испорчена, чтобы желать Бомону смерти. Жаль только, что и его женой я не могу себя представить.

Глава 5

- Мы на месте. - Джоселин разбудил голос Бомона.
     - На каком месте?
     Девушка выпрямилась и потрясла головой, чтобы прогнать сон. Сколько времени она сидит уже на этой дурацкой лошади? Джоселин никогда не завидовала мужчинам, которые могут ездить верхом по-настоящему, да и вообще не увлекалась верховой ездой, но насколько легче было бы переносить это бесконечное путешествие, сидя по-мужски, а не боком на дамском седле, Каждая мышца, каждый ее сустав нестерпимо ныли.
     Судя по окружавшей их непроглядной тьме, была, видимо, глубокая ночь. Уже вторая с начала их путешествия. По крайней мере, Джоселин так полагала. Чувство времени у нее притупилось.
     Последние двадцать четыре часа Джоселин пребывала в состоянии напряжения и усталости. Немедленно после короткой, но все же малоприятной церемонии венчания обе ее сестры, тетя и Томас отправились в Эффингтон-Холл в удобном экипаже, за который Джоселин готова была совершить убийство, в сопровождении множества слуг. А она сама и Бомон двинулись в противоположном направлении верхом.
     Они ехали всю ночь и остановились только на заре, чтобы поменять коней. Бомон несколько раз делал остановки, чтобы подкрепиться необыкновенно вкусным хлебом с сыром и вином, которые он захватил с собой, и немного привести себя в порядок. Насколько Джоселин могла судить, пробирались они какими-то окольными путями. Бомон держал себя с ней неизменно вежливо и предупредительно. Его уверенность в правильности своих действий передалась и ей, и Джоселин переносила неудобства не жалуясь, ну разве что самую малость.
     Девушка то и дело начинала дремать, не переставая удивляться, что это возможно, сидя на лошади. Прерывистый сон доставлял ей кратковременный отдых. К счастью, ее лошадь не отставала от коня Бомона без особых усилий с ее стороны. Это ее радовало - Джоселин не хотела бы признаться Бомону, что наездница она в лучшем случае средняя. Трудно чувствовать себя в седле уверенно, если не видишь и не знаешь, куда едешь.
     Разговаривать во время передвижения не представлялось возможным, Джоселин радовалась и этому. Она решила перестать жалеть себя и примириться с судьбой, но понятия не имела, как подступиться к человеку, который так неожиданно стал ее мужем. Навыки флирта, приобретенные за бальный сезон, здесь не годились. Нелепо было бы строить глазки из-за веера, мило болтая о всяких пустяках, когда ты только что обвенчалась с практически незнакомым человеком и спасаешься от врагов бегством.
     Кроме того, она слишком устала. Все силы уходили на то, чтобы удерживаться на проклятом животном.
     Джоселин соскользнула с седла и угодила прямо в объятия Бомона.
     - Благодарю, я в состоянии идти сама. - Она высвободилась и сделала шаг. Колени тут же подогнулись.
     - Видимо, не можете. - В его голосе прозвучала усмешка. Молодой человек подхватил ее на руки и зашагал к какой-то двери.
     - Вы невозможный человек, - пробормотала она, бессильно прижимаясь к нему. На руках у Бомона было гораздо уютнее, чем в седле. - Я очень устала. - Джоселин положила голову ему на грудь.
     Он освободил одну руку и постучал в высокую деревянную дверь. Джоселин немедленно встрепенулась.
     - Где мы?
     - Это замок Уортингтон. - Он постучал еше раз.
     - Замок? - воспрянула духом Джоселин. Не так уж печально ее изгнание, если она проведет его в замке.
     Именно так Бомон взглянул на нее. Свет луны падал ему на лицо, и Джоселин увидела, что он улыбается. Ее охватило очень странное желание ощутить тепло его кожи. Что он подумает, если она погладит его ладонью по щеке? Хотя, возможно, он не вполне...
     Дверь со скрипом приоткрылась, и из щели на них уставилось настороженное лицо.
     - А ну прекратите шуметь! Давно ночь на дворе - ах, милорд!
     - Добрый вечер, Ник.
     Дверь широко распахнулась. Коренастый коротышка средних лет, одетый в видавший виды халат и яркий ночной колпак, улыбался во весь рот.
     - Милорд, нам бы и в голову не пришло,.. То есть мы вас не ждали... - Он повернулся и зычно крикнул куда-то в глубину дома; - Флора! - После чего посторонился, пропуская их внутрь. - Ну что же вы стоите? Пожалуйста, проходите.
     Бомон переступил порог, и они оказались в полутемном помещении. Свечи в канделябрах освещали зыбким мерцающим светом огромный холл. Каменные своды уходили высоко вверх, и потолок терялся в темноте. Стоило заговорить, как со всех сторон зазвучало гулкое эхо.
     - Просто счастье видеть вас снова так скоро. - Ник выглянул за дверь и перевел изумленный взгляд на Бомона. - И никакого экипажа?
     - Нет. Всего две лошади.
     Несмотря на некоторую фамильярность в общении, дворецкий, очевидно, был хорошо вышколен и воздержался от комментариев. Но лицо его зажглось любопытством.
     - Бомон, - пробормотала Джоселин.
     Он поставил ее на пол, продолжая поддерживать за талию. Девушка слегка покачнулась, не успев возразить против такого хозяйского обращения. Рука его крепче обвилась вокруг ее талии, и она обрадовалась поддержке и предусмотрительности, с которой он пришел к ней на помощь.
     - Это Ник-Николас Харпер. Он служит здесь дворецким, а его жена, Флора, экономка, но в действительности... - Бомон доверительно понизил голос, - они-истинные хозяева замка.
     - Полно вам, сэр, - хмыкнул Ник.
     - Ник, хочу вас познакомить... - Он слегка запнулся, и Джоселин догадалась, что ему трудно это выговорить. - Леди Бомон.
     - Леди Бомон?
     - Моя супруга.
     - Очень рада познакомиться, - осторожно произнесла Джоселин.
     - Так вы женились? - Ник заулыбался и покачал головой. - Вот уж не думал, что доживу...
     - Ник Харпер, что здесь происходит? - В поле зрения Джоселин появилась женская версия дворецкого. Дама была такого же роста и телосложения. Джоселин показалось, что и халат у нее в точности такой же. - Что это вам вздумалось...
     Увидев Бомона, экономка мгновенно замолчала.
     - Добрый вечер, Флора. - Бомон повернулся к Флоре и поднес ее руку к губам. - Вы, как всегда, цветете.
     - Осторожнее, сэр, а то вскружите мне голову галантными речами, - хихикнула та и, Джоселин могла бы поклясться, покраснела.
     - Вот, Флора, - многозначительно сказал Ник, - это леди Бомон.
     - Леди... - Экономка разинула рот и откровенно уставилась на Джоселин.
     - Добрый вечер, - поздоровалась девушка.
     - Провалиться мне на месте. Леди Бомон! - Флора погрозила хозяину пальцем. - Стыдно, милорд. Никому ведь и словечком не обмолвились.
     - Когда я уезжал, еще не о чем было говорить, Флора. Все произошло... - он бросил взгляд на Джоселин, и в его глазах заплясали озорные огоньки, - довольно стремительно.
     - Да, любовь-она такая. Подкрадется, когда ты вовсе этого не ждешь. - Ник толкнул жену локтем. - Так ведь, милая?
     - Хватит глупости болтать, - укоризненно сказала Флора, но глаза ее сияли нежностью.
     - Поскольку от вас не поступало никаких известий, я заключаю, что дядя жив и здоров. - Бомон перевел взгляд с Флоры на Ника.
     - Даже здоровее, чем перед вашим отъездом, - с улыбкой сообщила Флора.
     - Отлично. Он, должно быть, спит?
     - И уж как сладко...
     Разговор завертелся вокруг этого доселе неведомого Джоселин дяди, их путешествия и дюжины прочих предметов, но ее усталый мозг не в силах был вникать в содержание. У нее накопилась масса вопросов, но Джоселин слишком утомилась, чтобы спрашивать. Девушка успела согреться в хорошо протопленной комнате, и ей хотелось одного - лечь и уснуть. Джоселин постаралась подавить зевоту, но не смогла.
     - О Боже, да вы, наверное, с ног валитесь! Подумать только, проделали такой путь из Лондона верхом! Ишь, что придумали, - прищелкнула языком Флора. - Горничную вот так сразу не добудишься, я сама приготовлю вам комнату. - Она сорвалась с места, приговаривая на ходу:
     - Без экипажа! Ну и ну! Ничего глупее я сроду не видела...
     Бомон отправил Ника за их скромным багажом.
     - Две комнаты, - запоздало пробормотала Джоселин и привалилась к мужу. Тот хмыкнул и снова взял ее на руки, и снова она не воспротивилась. Хотя многое ей в этом человеке решительно не нравилось, находиться в его объятиях было так приятно...
     Рэндалл понес ее наверх по лестнице, и Джоселин смутно отмстила, что замок необыкновенно велик. Какой-то частью мозга, не затуманенной усталостью, она задавалась вопросом - куда он несет ее и, более того, что станет делать, когда они окажутся на месте? Она знала, что это крайне важно, но не помнила почему.
     Молодой человек осторожно уложил ее на кровать, мягче которой не было ничего на свете. Может быть, постель показалась девушке мягкой только по сравнению с лошадью, но Джоселин с наслаждением окунулась в ее тепло. Она попыталась вспомнить что-то важное, что собиралась сказать Бомону. Нечто, требовавшее немедленного уточнения.
     Но что бы это ни было, оно меркло по сравнению с заманчивой роскошью чистого белья, соблазнительным удобством матраца. Лишь за мгновение до того, как погрузиться в блаженное забытье, Джоселин успела спросить себя - а где будет спать Бомон, ее муж?..
     - Джоселин, - тихо позвал Рэндалл, глядя на лежавшую на кровати обессилевшую девушку. Та пробормотала сквозь сон что-то невнятное. Рэндалл устал ничуть не меньше. Он всю дорогу гнал как сумасшедший, обеспокоенный возможностью преследования. Но ничего подозрительного не заметил и, оглядываясь, видел на почтительном расстоянии лишь небольшую группу людей, которым поручил следовать за ними. Этим людям предстояло охранять территорию вокруг замка, оставаясь, насколько возможно, незамеченными до тех пор, пока из Лондона не придет весточка, что угроза миновала.
     Необходимость постоянно быть настороже отнимала не меньше сил, чем изнурительная скачка. Перед тем как покинуть город, Рэндалл передал всю собранную информацию шефу и официально прекратил участие в расследовании. Но если Джоселин вдруг решила бы, что сможет вспомнить человека, которого они ищут, он готов был заняться этим сам. Рэндалл подозревал, что девушка просто напугана и в этом кроется настоящая причина ее отговорок, что, впрочем, в данный момент его мало волновало. Он вышел из игры, а единственной его заботой стала безопасность Джоселин.
     Охранять проще всего здесь. Замок Уортингтон был Рэндаллу таким же родным домом, как аббатство.
     Теперь он мог бы отдохнуть в кровати, на которой спал всегда во время своих визитов в Уортингтон. Однако сейчас кровать была занята. Они не обсуждали этот вопрос, но Рэндалл не сомневался, что Джоселин не намерена делить с ним ложе. Не то чтобы сейчас это имело какое-то значение. Даже соблазнительное зрелище, которое представляла спящая леди, не способно было прогнать владевшую им усталость. А спать на полу или в малопривлекательном кресле ему вовсе не улыбалось.
     Рэндалл стянул сюртук и небрежно отбросил его в сторону. Трудно было сказать, сколько она так проспит - конечно, всю ночь и, вероятно, часть завтрашнего дня. Он слишком устал, чтобы ждать так долго. И он не мог допустить, чтобы Джоселин спала одетой, она стала бы ворочаться, и метаться, и беспокоить его. Девушка не сняла даже дорожный плащ, не говоря о платье. Ей, разумеется, это не понравится, но он надеялся, что она уснула достаточно крепко, чтобы что-то почувствовать.
     Глубоко вздохнув, он снял с Джоселин туфли, одну за другой. Потом сел на кровать и кое-как стянул с нее плащ и мантилью. Она забормотала во сне, но не проснулась. А жаль. Проснись она, все было бы куда проще. Конечно, он мог позвать на помощь Флору, но обращение к третье