ала о том, что в тридцать два года она была безнадежной старой девой. Нельзя сказать, что у нее не было случая выйти замуж. Ей делали предложения. Когда она начала выезжать в свет, несколько молодых людей поддались ее бесспорному очарованию, а позднее появились другие, склонные скорее ценить ее приданое. Но ни один из них не удовлетворял либо требованиям ее отца, либо ее собственным.
     Она так и не встретила человека, который отвечал бы ее идеалу и был бы похож на мифических героев, легендарных вождей и рыцарей в сияющих доспехах из прочитанных ею книг. Уинни была настоящим синим чулком и находила определенное удовлетворение в этом пренебрежительном прозвище. Она жила в вымышленном мире историй и сказаний, чтение которых заполняло все ее свободное время, и была счастлива.
     Даже не имея собственного дома и семьи, она жила необычайно полной жизнью. Кроме книг, у нее был отец, чьим компаньоном она была, она твердой рукой управляла его хозяйством, принимала гостей и, кроме того, воспитывала племянника. И что поделаешь, если годы пролетели незаметно.
     Теперь мысли Уинни были заняты, как она называла, личной историей. Историей, которую ей еще предстояло написать. Прошло два года после смерти отца. Эрик собирался жениться, и Уинни не видела причин, мешающих ей распорядиться своей жизнью так, как хотелось. Если Николасу нужен кто-то, чтобы вести хозяйство, он вполне может найти себе жену. Уинни никогда не жаловалась, что на первом месте у нее стояли нужды брата и племянника, а теперь настала ее очередь. Как только Эрик благополучно женится, она соберет вещи и отправится посмотреть мир, чтобы увидеть собственными глазами места, о которых она читала. Может быть, сначала Италия и Греция, а в следующем году - Китай. Может быть, она поедет и в Америку. Мечтательная улыбка показалась на ее губах, и она мысленно представила экзотические страны и неведомые земли.
     Входная дверь с шумом распахнулась и грубо оборвала ее мечты. Голос племянника вернул ее к действительности.
     - Тетя Уинни... - Эрик подбежал к ней и, схватив ее руку, поцеловал. Уинни мысленно вздохнула. Ребенком он обычно предлагал ей конфеты из своего потайного мешочка, чтобы добиться от нее желаемого. Повзрослев, пользовался другими уловками, но Уинни по-прежнему читала его мысли не хуже, чем свои книги.
     Она отняла руку и пристально посмотрела на него проницательным взглядом.
     - Не хитри, Эрик. Что тебе нужно?
     - Что? Ну, тетя Уинни... - Эрик с невинным видом широко раскрыл глаза. - Вы обижаете меня.
     - Чепуха, - отмахнулась Уинни. - Я знаю тебя всю жизнь и, конечно, хорошо понимаю, когда ты пытаешься что-то получить от меня. Так что же тебе надо?
     Эрик собрался с духом:
     - Это насчет свадьбы. Боюсь, ее придется отложить.
     У Уинни упало сердце. Свобода ускользала от нее.
     - Мать Белинды неожиданно отправилась в какое-то таинственное путешествие в Египет, и отец поехал с ней.
     Он замолчал, как бы оценивая ее реакцию. Уинни всего лишь подняла брови, но ее невозмутимый вид тем не менее скрывал целый вихрь вопросов, проносившихся в голове. Неужели Николас настолько изменил себе, что отправился вслед за этой женщиной? Подвергать себя лишениям ради чего? Она знала брата, он считал, что женщины нужны лишь как хозяйки дома или как игрушки, с которыми можно было поиграть, а затем бросить. Но нарушить заведенный порядок жизни, это неслыханно!
     За многие годы службы королю Николас часто неожиданно уезжал. Тогда он выполнял дипломатические поручения, ловил контрабандистов, как давно подозревала Уинни, занимался шпионажем. Но теперь произошло нечто из ряда вон выходящее. Это было не ради короля или страны, а ради женщины.
     - Продолжай дальше, - кивнула она Эрику.
     - Ну... - Он запнулся с нерешительным видом, как бы набираясь храбрости. Затем выпалил:
     - Белинда хочет, чтобы мы поехали за ними. Но мы не можем ехать без старших. И нас бы очень выручило, если бы вы согласились поехать с нами. - Он с надеждой посмотрел на нее.
     Египет? Таинственная волшебная страна фараонов? Волнение охватило ее. Какой для нее шанс! И кто знает? Может быть, она не вернется. Ее задача дождаться женитьбы Эрика, и затем ее обязанности закончатся.
     Но она ничем не выдала своего волнения.
     - Так говоришь, это идея Белинды?
     - Ей кажется, что добродетель ее матери подвергается опасности.
     "Умная девочка!" - заметила про себя Уинни.
     - Ладно, если мы должны принять меры, нам не следует терять время.
     - Вы поедете? - изумился Эрик.
     - Конечно, - кивнула Уинни,
     Про себя она усмехнулась. Без сомнения, мальчик потрясен тем, что его энергичная, умная, надежная тетя Уинни согласилась отправиться на край земли. Бедное дитя и понятия не имело о мечтах и желаниях Уинифред Харрингтон, осуществление которых замаячило на горизонте.

***

     Лорд Бенджамин Мелвилл, поспешно сбросив пальто на руки лакею, оглядел гостиную клуба в поисках своих компаньонов. Он обнаружил их, как обычно, в уголке у камина и направился к ним, задержавшись лишь на минуту, чтобы сделать заказ официанту. Потребность поделиться последними слухами подгоняла его, но, когда наступил желанный момент, он сдержал себя. Мелвилл уселся в кресло, предвкушая сенсацию, которую вызовет новость, известная только ему одному.
     Сэр Реджинальд Чатсуорт и лорд Патрик Норкросс кивнули ему и возобновили нудное обсуждение достоинств и недостатков конины, появившейся недавно в меню у Тэттерсолла. Им важно было выяснить, является ли отсутствие качества обратно пропорциональной величиной безумным ценам на нее.
     Мелвилл слушал своих друзей, в очередной раз удивляясь, как различные по темпераменту люди могут так подходить друг другу. Все трое были почти одного возраста, социального положения и воспитания. Они являлись, по его мнению, блестящими образцами лучшей части мужского населения Англии. Однако Чатсуорт был болтливым, компанейским парнем, а Норкросс имел склонность к мрачным раздумьям и часто впадал в меланхолию. Себя Мелвилл считал лучшим из них: он привлекателен, остроумен и достаточно сдержан в проявлении своих чувств. За исключением особых случаев.
     И еще одно связывало их, в течение многих лет вызывавшее временами соперничество, неприязнь и, в конце концов, сочувствие друг к другу. Все они любили очаровательную леди Сабрину Уинфилд и были ею отвергнуты.
     - А вы знаете, она уехала, - не выдержал Мелвилл. Его секрет вырвался на свободу, как загнанный кролик, бросившийся в поисках убежища.
     Норкросс и Чатсуорт повернулись к нему, и Мелвилл был доволен проявлением если не жадного любопытства, то хотя бы некоторого интереса. Норкросс приподнял черную бровь, что всегда казалось Мелвиллу дурной манерой.
     - Она, это кто? - равнодушно спросил он, как будто ответ совершенно его не интересовал и он лишь хотел оказать любезность явно взволнованному Мелвиллу.
     - Леди Стэнфорд. Сабрина. - Мелвилл откинулся в кресле и наслаждался любопытством, отразившимся на их лицах. - Она уехала... - он остановился и, сделав глоток превосходного ирландского виски, смаковал его не меньше, чем выражение их лиц, - и не одна.
     - Что, черт возьми, ты несешь, Мелвилл? - рявкнул Чатсуорт. - Что ты хочешь сказать? - Он, передразнивая Мелвилла, повторил:
     - "Она уехала, и не одна". Объясни нам.
     Даже язвительный тон Чатсуорта не смог испортить Мелвиллу удовольствия, с каким он рассказывал эту историю. Он прикинул, сколько времени еще может дразнить их, пока они не рассердятся по-настоящему.
     - Давай рассказывай, дружище, - нетерпеливо потребовал Норкросс.
     - Ладно. - Мелвилл взглянул на одного, затем на другого. - Сабрина уехала из Лондона, она отправилась в Египет. И никто не знает, зачем. Видимо, как я понял, в последнюю минуту к ней присоединился... - он умолк, чтобы следующие слова сразили их так, как они этого заслуживали, - лорд Уайлдвуд.
     - Уайлдвуд! - ахнул Норкросс.
     - Бог мой! - простонал Чатсуорт. - Только не Уайлдвуд. Почему это должен быть именно Уайлдвуд? Не могу поверить, что она предпочла его, а не одного из нас.
     - Он красив, - проворчал Норкросс, - и богат как Крез.
     - И мы богаты! - сердито заметил Чатсуорт.
     - Кажется, она действительно наконец сделала свой выбор, - мрачно сказал Мелвилл.
     В возбуждении от того, что стал обладателем такой потрясающей новости, он не подумал, что она разрушает и его мечту когда-нибудь назвать Сабрину своей. Наступило глубокое молчание, каждый думал об утраченной надежде, проклинал превратности судьбы и удивлялся непостижимости женского ума.
     Норкросс задумчиво смотрел на янтарный напиток в своем бокале.
     - А почему ты сказал, что Уайлдвуд присоединился к ней в последнюю минуту?
     - Понимаете, - пожал плечами Мелвилл, - я узнал об этом от своего камердинера, а тот от слуг то ли Уайлдвуда, то ли Сабрины. - Друзья кивнули, им было хорошо известно, что среди слуг высшего света новости распространяются со скоростью, превосходящей бег самой лучшей скаковой лошади. - Сабрина готовилась к поездке, а Уайлдвуд - нет, Я слышал, что его слуга, собиравший вещи, не был предупрежден заранее и едва успел доставить их на корабль до отплытия. Также в самую последнюю минуту было послано к его поверенному за кредитными письмами. И совершенно очевидно, что он не собирался сопровождать ее. - Мелвилл тяжело вздохнул:
     - Очень похоже, что ими овладела романтическая страсть, и они отправились в экзотические дальние страны.
     Норкросс с изумлением посмотрел на него.
     - Вот уж не думал, что ты способен на такой идиотизм. - Он презрительно покачал головой в ответ на возмущение Мелвилла. - Не пытайся отрицать. Сколько я тебя знаю, ты всегда делал совершенно невероятные, хотя и не лишенные основания выводы. Я совсем не так понимаю эту ситуацию.
     Он наклонился над столом, остальные придвинулись к нему.
     - Я не убежден, что Сабрина сделала выбор. Если они собирались поехать вместе, почему он не приготовил свой багаж? Почему все делалось в последнюю минуту? И почему втайне? Они оба взрослые люди. Никто, кроме нас, не осудил бы их. Хотя, - усмехнулся он, - кое-кто усомнился бы в ее вкусе и уме, узнав, что она связалась с распутником.
     - Так ты думаешь, что Сабрина не имела желания брать с собой Уайлдвуда? Что, возможно, она оказалась с ним не по доброй воле? - спросил Чатсуорт.
     Норкросс убежденно кивнул. Чатсуорт задумался над его словами.
     - Это совершенно меняет дело.
     - Ты полагаешь, ей нужна помощь? - с надеждой в голосе спросил Мелвилл. - Может быть, ее надо спасти?
     - Может быть.
     Непривычно было думать, что Сабрина может нуждаться в помощи. Все трое в то или иное время имели возможность заметить, какой огонь скрывается под внешней невозмутимостью этой женщины. Они до бесконечности обсуждали ее, и каждый не оставлял надежды, несмотря на ее вежливый, но твердый отказ.
     - Если она находится с Уайлдвудом против своей воли, - медленно произнес Чатсуорт, - то предлагаю ехать за ней. В конце концов, независимо от того, что она в прошлом отказала мне... всем нам, мы по-прежнему ее высоко ценим. И совесть не позволяет оставлять ее в руках таких, как Уайлдвуд.
     Норкросс с изумлением уставился на него:
     - Поехать за ней в Египет? Глупость!
     - Почему? - с негодованием спросил Мелвилл. - По-моему, это чертовски привлекательная идея. Возможно, это поможет раскрыть ей глаза. Увидеть, что я... - он смущенно взглянул на своих компаньонов, - я хочу сказать, что один из нас подходящий для нее человек. Мы все отправимся за ними и спасем ее!
     - Как древние рыцари в ржавых латах, - с сарказмом проворчал Норкросс.
     - Нет, как храбрые герои, - поправил Чатсуорт, поднимая бокал.
     - За героев! - хором воскликнули остальные, присоединяясь к нему.
     Все погрузились в собственные мысли о женщине, поисках, победе. Кроме одного. Прикрывшись бокалом, он смотрел на них. "Глупцы! Они вообразили, что совершат романтический подвиг ради женщины, о которой мечтали!" Он бы предпочел отправиться за Сабриной один, но любое открытое возражение наверняка вызвало бы подозрения. Их присутствие усложнит его задачу, но не помешает ему.
     Он был единственным, кто догадывался об истинной цели поездки Сабрины в Египет. Он один понимал, как высока ставка в этом путешествии, и мысленно усмехнулся. Он вернется в Лондон победителем в этой игре, которая не имела никакого отношения к делам сердечным. И он будет единственным... кто вернется.

Глава 6

     - Он загнал меня в ловушку и держит здесь, как пойманную крысу в клетке! - возмущалась Сабрина, ходившая, сложив на груди руки, взад и вперед по просторной капитанской каюте. Свисавшие с потолка фонари мигали в такт ее шагам. Она повернулась и сердито посмотрела на Саймона. - Каждый раз, когда я пытаюсь выйти на палубу, он уже там. Я не могу не замечать его или избегать встречи с ним. Но если я буду вынуждена провести в этой каюте еще день, или час, или еще одну минуту, я сойду с ума!
     - А мне кажется, что это не он держит тебя здесь, женщина, - спокойно заметил Саймон. - Похоже, больше, что ты сама этого добивалась.
     - Я добивалась? - Она фыркнула. - Да я не просила его ехать, и мне он здесь не нужен.
     Саймон, откинувшись на спинку стула, прищурившись, пристально смотрел на нее.
     - Все равно не понимаю, почему ты не хочешь видеть его. Трудно поверить, что женщина, которой я восхищаюсь, чего-то боится.
     В его глазах промелькнула насмешка.
     - Конечно, боюсь. И ты прекрасно знаешь, что у меня есть для этого причины.
     Она подошла к столу, взяла кружку и протянула ему. Он послушно налил добрую порцию бренди из личных запасов капитана, вторую за этот вечер. Сабрина сделала глоток, крепкий напиток обжег ей горло, нисколько не улучшив настроения. Она со стуком поставила кружку на стол.
     - Десять лет своей жизни я потратила, чтобы исправить ту репутацию, которую мы с Джеком приобрели, когда он был жив. Репутацию, должна признаться, вполне заслуженную. Мы, как говорится, прожигали жизнь. О, ничего особо скандального, мы не выходили за рамки условностей, но держались почти на краю. Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы прошлое забылось. Я вела довольно тихую жизнь, соблюдая все правила светского поведения, временами доходя до отчаяния от скуки, ради того, чтобы моя репутация не повредила дочери, чтобы она смогла занять свое место в высшем обществе. И я не хочу, чтобы все рухнуло из-за какого-то Уайлдвуда.
     Саймон с усмешкой покачал головой, ситуация его явно забавляла.
     - И ты боишься, что Уайлдвуд разглядит, кто она такая на самом деле, эта праведная леди Стэнфорд, которую ты старательно изображаешь.
     - Ты совершенно прав. - Сабрина со вздохом опустилась в кресло. - Он умен. Стоит ему узнать, что я сама занимаюсь своими финансовыми делами, чего не делает ни одна респектабельная женщина, и что я бывшая контрабандистка, все будет кончено. Он, конечно, не разрешит сыну жениться на Белинде. Вся история выплывет наружу. Но я не должна этого допустить.
     - По-моему, ты не понимаешь этого человека.
     Вместо ответа она недоверчиво хмыкнула самым неподобающим для леди образом.
     - Пока ты все это время сидела, надувшись, - он не обратил внимания на ее испепеляющий взгляд, - я понемногу знакомился с этим человеком. Он не так уж плох для высокородного английского лорда - отказался от своей шикарной одежды, одевается теперь как мы, участвует в работе, когда надо помочь. - Саймон пожал плечами. - Я думаю, если б ты дала ему небольшой шанс, вы могли бы помириться. Черт побери, может, он тебе бы и понравился.
     - Ха! Да я лучше брошу его на съедение акулам!
     - Я думаю, в любой момент между мужчиной и женщиной может пробежать искра, как это происходит между вами, и тебе совсем не хочется скормить его рыбам.
     Сабрина уставилась в кружку, избегая взгляда Саймона. Он сочувственно улыбнулся. Вопреки ее словам она совсем не изменилась. Даже после стольких лет разлуки он без труда читал ее мысли и подозревал, что за отказом от общения с Уайлдвудом крылось что-то совсем другое. И когда она стала как от чумы прятаться от этого человека и злиться на любого, кто упоминал его имя, Саймон убедился в этом.
     - Тебе предстоит провести с ним на корабле достаточно много времени, - осторожно произнес он, - надо решить, чего же тебе на самом деле хочется. - Он встал и направился к двери. - И как ты собираешься этого добиться.
     Саймон тихо закрыл за собой дверь. Он усмехнулся и представил, как воспримет все происходящее капитан. Предвкушая развитие событий, он с нетерпением ждал появления капитана. Вот уж тогда полетят искры!
     Сабрина почти не заметила его ухода. Ее затуманившийся взгляд не отрывался от кружки. Чего же она хотела? Она хотела найти золото и обеспечить будущее своей дочери. Хотела выбраться из этой проклятой каюты. И где-то в самой глубине души она хотела... Уайлдвуда.
     Нет! Она решительно отогнала предательскую мысль. Проклятое влечение к графу, являясь незначительной помехой и временным неудобством, отвлекало ее от главной цели путешествия. Сабрина, не выпуская из рук кружку, встала и снова стала мерить шагами каюту. Сколько времени она провела здесь? Недели? Месяцы? Целую вечность? Его было вполне достаточно, чтобы изучить и запомнить письмо и карты, которые Уиллз предусмотрительно положил в ее саквояж. И более чем достаточно, чтобы прочитать все книги, находившиеся в капитанской каюте. Но мысли об Уайлдвуде не покидали Сабрину ни на минуту.
     Воспоминания о том, как они танцевали, всплывали в памяти в самые неподходящие минуты. Когда унылое однообразие существования грозило превратить ее неприязнь к нему в лютую ненависть, она представляла его сильную красивую фигуру, обжигающий жар ладоней и бездонные черные глаза, полные невысказанных обещаний и страсти.
     Сабрина задумалась над тем, почему ее так сильно влечет к нему. Казалось, сама судьба толкает их друг к другу. Никогда раньше она не испытывала такого неудержимого влечения к мужчине. Даже с Джеком все было по-другому. Он закружил ее в безумном вихре веселья и развлечений. Джек был достаточно опытен, чтобы заставить любую молоденькую, только что со школьной скамьи девушку потерять голову и влюбиться в него. И все же это чувство нельзя было сравнить с непреодолимым желанием, мгновенно возникшим при первом же взгляде черных глаз Уайлдвуда.
     Интересно, какова была бы ее жизнь, если бы она вышла замуж за человека, подобного Уайлдвуду? Ей никогда не пришлось бы беспокоиться о деньгах или о восстановлении репутации. На такого мужа можно положиться. Сабрина тяжело вздохнула - надо смотреть правде в глаза и прекратить эти увлекательные размышления. Девичья влюбленность не имеет ничего общего с желаниями женщины. Ей будет все труднее находиться рядом с этим человеком, скрывая свое истинное лицо и чувства. С тех пор, как она нашла письмо, маска серьезной, сдержанной личности, под которой она словно под надежным плащом пряталась десять лет, исчезла. Постепенно и неминуемо. Как будто стрелки часов повернули вспять и смелая и дерзкая женщина, которой она была когда-то, овладевала ее мыслями! ее душой. Сабрину возмущало, что она не может себе позволить говорить и делать то, чего действительно желает. Присутствие Уайлдвуда мешало ей.
     Довольно, хватит! Разгоряченная бренди, она стукнула по столу кружкой, расплескав по столу золотистые капли. Черт побери, с нее довольно! Здесь она своя, а он чужой. И будь она проклята, если позволит ему делать из нее добровольную узницу. Сабрина собралась с духом, твердо решив держать себя в руках, и отправилась на верхнюю палубу.
     Его нигде не было видно, и она призналась себе, что несколько разочарована. Постепенно напряжение от ожидания неприятной встречи спало, и она облокотилась на поручни. Ночное море - особый таинственный мир. Лунный свет играл на темных волнах, в бархатном небе сияли звезды. Морской ветер растрепал ее волосы, и их пряди приятно щекотали лиц