оих дней.

     Глава 22

     Неделя близилась к концу, и, уже повернув лошадь назад к столице Авалонии, Рэнд понял, что его отношение к кузену, как и к собственной жизни, претерпело существенные изменения. Рэндалл сопровождал Алексиса вместе с Томасом, Ричардом, небольшим почетным караулом и несколькими приближенными в поездке по всем городам, селам и деревням страны. Они выступали перед большими толпами на площадях, беседовали с завсегдатаями кафе и просто случайными прохожими на улицах. Рэнду казалось, что в Авалонии не осталось человека, с которым бы они не переговорили. И он чувствовал, как в нем медленно растет невольное уважение к кузену. А возможно, даже симпатия.
     В этой поездке роль Рэнда была довольно скромной. Он скорее просто присутствовал, чем активно участвовал в беседах, и у него хватало времени, чтобы внимательно наблюдать за кронпринцем. Рэнд неожиданно обнаружил, что с простыми людьми Алексис держится гораздо менее высокомерно и более естественно, чем он ожидал. Словно Алексис прежде всего такой же гражданин Авалонии, как и все они, а уже потом - принц. Один из них.
     К концу недели Рэнд стал видеть в фермерах, торговцах и дворянах Авалонии не только, народ Алексиса, но и свой тоже. И это было удивительно. По месту рождения и титулу, который он носил, Рэнд привык считать себя истинным британцем. Виконтом и потому сыном своего отца даже в большей степени, чем матери. И все же его жена оказалась права. Он мог всячески отрицать это и тем не менее, он был авалонцем по крови, эта земля была частью его самого... как частью его сердца стала любовь к Джоселин.
     Его мысли обращались к пей постоянно, как и тогда, когда он, Томас и Ричард пустились в долгий путь ей на выручку. До сих пор при воспоминании об этом Рэнд улыбался. Джоселин не нуждалась в защите, хотя никто из них, включая и ее самое, тогда этого не понимал. На самом деле она защищала Рэнда, делала то, что, как она считала, должна была сделать ради спасения его жизни. И таким образом окончательно завладела его сердцем.
     Разве судьба посылала ему когда-либо еще такой бесценный дар? Такую изумительную женщину? И существовало ли на свете нечто такое, чем бы он ни пожертвовал ради нее?
     - Быстро пролетела эта неделя, не так ли, кузен? - заметил Алексис, ехавший верхом рядом с Рэндом. - Я считаю ее необычайно удачной.
     - У меня сложилось такое же мнение, - задумчиво кивнул Рэнд. - Теперь вы с вашим отцом можете вздохнуть спокойно. - Он с любопытством посмотрел на принца. - А знаете, народ вас, в общем-то, любит.
     - Сейчас - да, но уже завтра все может измениться, - поморщился Алексис. - Мир уже не тот, каким был в годы правления моего деда. Тогда один человек имел достаточно власти, чтобы повелевать армиями, решать судьбу наций. Власть гарантировали происхождение и его собственные воля и решимость. Но такого, думаю, уже не повторится.
     - Это вас печалит?
     - Пожалуй, нет. С переменами приходится мириться. Все стало иным, и власти в наши дни надо удостоиться, заслужить ее, если хотите - доказать на нее свое право.
     Алексис погрузился в размышления, и некоторое время мужчины молча скакали бок о бок. Рэнд еще раз отметил про себя, что его кузен вовсе не такой ограниченный и самодовольный, каким показался ему вначале. Наконец. Алексис заговорил снова:
     - Я многим вам обязан.
     - Думаю, я тоже кое-чем вам обязан, - вздохнул Рэнд. - За последние дни я узнал много нового - и не только о своих корнях, но и о том, что такое долг. А возможно, и о себе самом.
     Наследник улыбнулся, но ничего на это не ответил.
     - Несмотря на способ, которым вы заманили меня сюда, - медленно проговорил Рэнд, - я рад, что приехал.
     - Сегодня вечером состоится бал в честь нашего возвращения, и я рассчитывал сделать на нем официальное сообщение. Вы подумали еще раз над моим предложением? - Тон Алексиса был небрежным, словно это не имело для него особого значения, но оба они прекрасно знали, что имело, и очень большое.
     - Подумал.
     - Так могу я сделать такое сообщение?
     - Вероятно, - улыбнулся Рэнд. - Но в действительности я мало о чем думал, кроме своей жены.
     Алексис усмехнулся.
     - Она гораздо более содержательная женщина, чем я полагал после первой нашей встречи. Признаюсь, я вам не на шутку завидую.
     - Одна из ее сестер до сих пор не замужем, - произнес Рэнд с невозмутимым лицом.
     Алексис подозрительно посмотрел на него. Бомон улыбнулся, и принц со смехом покачал головой.
     - Благодарю, но я - пас. Мне потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя после знакомства с одной сестрой. Я еще не готов к встрече со второй.
     - Такой, как Джоселин, больше пет, - убежденно сказал Рэнд.
     - А вот это, кузен, одновременно и досадная неприятность, и Божье благословение, - искренне произнес Алексис, затем усмехнулся.
     - А я, кузен, - ответил Рэнд, - чертовски благодарен как за первое, так и за второе.

***

     Праздник начался, как было намечено, хотя Рэнд, Алексис и остальные еще не прибыли. Джоселин знала, что появление принца со свитой ожидается с минуты на минуту. Она старательно пыталась сохранять хотя бы видимость спокойствия. В бальном зале царило веселье, разительно контрастирующее с той напряженной, гнетущей атмосферой, которая присутствовала во дворце со времени приезда Джоселин до самых последних дней. По словам графини Леноски, которая считалась падежным источником информации, турне принца увенчалось полным успехом, и в ближайшем будущем мир в стране был обеспечен.
     Не выпуская из вида вход в зал, Джоселин тем не менее умудрялась болтать, танцевать и смеяться до боли в щеках, Она жаждала видеть Рэнда рядом с собой немедленно, ей не терпелось самой убедиться, что муж жив и здоров. Хотелось услышать из его собственных уст мнение о стране предков и убедиться, что все между ними осталось по-старому.
     Но что, если Борлофф все же оказался прав? И, ощутив себя за последнюю неделю принцем, Рэнд пожелает остаться им навсегда? А главное, решит, что его новому статусу приличествует и новая жена...
     Музыка умолкла, зазвучали трубы, и все взоры обратились к двери. На середину зала выступил мажордом в ливрее, напудренном парике и до зеркального блеска отполированных туфлях.
     - Его королевское высочество, кавалер ордена святого Станислава, хранитель Небес Авалонии, гарант интересов нации, кронпринц Алексис Фридрих Бертольд Рупрехт Пражински.
     Алексис вошел и остановился. Одетый в элегантный белый с золотом военный мундир, он выглядел царственной особой с ног до головы. Будущим королем. Дамы дружно присели в реверансе, мужчины склонили головы, и многоцветная волна пробежала от дверей через весь зал.
     Мажордом подождал, пока волнение улеглось, и снова провозгласил:
     - Его королевское высочество принц Рэндалл Чарлз Фридрих Бомон.
     Рэнд вошел в зал следом за Алексисом, и его собравшиеся тоже приветствовали реверансами и поклонами. Все, кроме Джоселин, которая изумленно раскрыла глаза и с трудом удерживалась от того, чтобы не разинуть рот. Рэнд был в такой же форме, как у Алексиса, только не в белой, а в темно-синей, отделанной в точности такими же золотыми шнурками и позументами, как и у его кузена. На боку у него красовалась сабля. Выглядел он потрясающе - самый настоящий принц. Впервые Джоселин осознала, что ее муж и есть настоящий принц.
     Рэнд немедленно заметил Джоселин в толпе и направился прямо к ней. Почему-то вдруг ей стало страшно, словно она ни разу не встречалась с ним, не разговаривала и не танцевала, не ложилась с ним в постель. Кровь зашумела в ушах, и она не услышала, как представляли обществу маркиза Хелмсли и герцога Шелбрука. Ее охватила нервная дрожь. Приближавшийся к ней мужчина был вовсе не виконтом, за которого она вышла замуж, а принцем суверенной державы. Захочет ли он остаться ее супругом? Не потребует ли аннулировать брак, воспользовавшись предложением Алексиса? Не захочет ли взять в жены урожденную принцессу?
     Рэнд подошел к ней и остановился. Его лицо было спокойным, сосредоточенным, темные глаза - загадочными и непроницаемыми. Джоселин смотрела на него во все глаза, понимая, что этот человек изменился, так же как стала другой она сама. Она была уже не той женщиной, с которой он впервые встретился в музыкальном салоне в Лондоне. И еще Джоселин поняла, что смиренно примет любое его решение... по крайней мере, публично.
     Она машинально протянула ему руку. Он поднес ее к губам, поймал ее взгляд и тихо произнес:
     - Хочу задать тебе один вопрос.
     Джоселин проглотила слюну и проговорила дрожащим голосом:
     - Я слушаю.
     Глаза Рэнда проникли в самую ее душу.
     - Граф Борлофф и принцесса Валентина лишены званий и состояния. Он помещен в тюрьму, ей навечно запрещено ступать на землю Авалонии. Алексис предлагает мне их земли и прочую собственность. Он просит меня остаться здесь в качестве принца и его советника. А впоследствии помогать ему управлять Авалонией.
     - Да? - У Джоселин в горле образовался тугой комок, мешавший говорить. - И что же?
     Глаза Рэнда ярко блеснули.
     - Я сказал, что не могу принять это предложение, не посоветовавшись предварительно с женой.
     - С женой? - с трудом выговорила Джоселин.
     - Да. - Он поцеловал ей руку и выпрямился.
     - Значит, ты хочешь, чтобы я оставалась твоей женой? - Джоселин затаила дыхание.
     Рэнд сдвинул брови.
     - Конечно. Неужели ты могла подумать...
     У Джоселин с плеч упала огромная тяжесть, и, махнув рукой на правила этикета, которым подчинялся королевский двор, она с радостным криком бросилась в объятия мужа.
     - Ох, Рэнд! - всхлипнула она. - Как же я боялась, что ты не захочешь...
     Он крепко обнял ее и прошептал ей в волосы:
     - Что?
     - Я так испугалась! - Джоселин слегка отстранилась и заглянула мужу в лицо. - Когда я увидела, как ты одет, услышала твои первые слова, я подумала, что тебе может... понадобиться настоящая принцесса.
     - Драгоценная моя Джоселин! - Он ласково улыбнулся. - Ты и есть самая настоящая принцесса, моя собственная принцесса и всегда ею останешься.
     - Аминь. - Неожиданно возник Алексис, его лоб прорезала недовольная складка. Томас и Ричард тоже стояли рядом и широко улыбались. - Мне все время приходится мешать вашему общению, и это становится утомительным.
     Джоселин рассмеялась сквозь слезы счастья.
     - Придется вам привыкать, кузен, - ворчливо произнес Рэнд, но выпустил Джоселин из объятий.
     - Ваш несносный супруг заявил, что не примет моего предложения, не заручившись вашим полным одобрением и поддержкой. По-моему, это смешно, но с чем только не приходится мириться. Ну что же? - пытливо взглянул на нее Алексис. - Слово за вами. Джоселин перевела взгляд на Рэнда.
     - А если ты согласишься, у нас будет замок? Замок с надежной крышей?
     Рэнд вопросительно посмотрел на Алексиса, принц пожал плечами.
     - Можете выбрать тот, который придется вам больше по вкусу.
     - А слуг в нем будет достаточно? - прищурилась Джоселин.
     - Сколько пожелаешь, - кивнул Рэнд.
     - А фрейлины? - не унималась Джоселин. - Мне всегда хотелось иметь собственных фрейлин.
     - Если тебе так нравится, - улыбнулся Рэнд. - Получишь все, чего когда-либо хотела.
     - В детстве я страстно этого хотела и однажды в ночь полнолуния закопала в лесу бумажку, где написала все свои заветные желания. Это были сказочные мечты, и я жила ими очень долго... - Она помедлила, ясно сознавая, что в действительности выбор предрешен, и со вздохом повернулась к Алексису. - Вы сделали потрясающее предложение, ваше высочество, и я понимаю, что оно значит для вас, но... - Джоселин с сожалением покачала головой. - Думаю, мы его не примем.
     - Что? - изумился Алексис.
     - Ты должен мне сто фунтов, - тихо сказал Томас Ричарду, который только усмехнулся.
     - Но почему нет? - У Рэнда даже покраснело лицо от волнения.
     - Потому, бесценный мой супруг, - обворожительно улыбнулась она, - что бы ни говорили Алексис и остальные, ты на самом деле в своем сердце никакой не авалонец и, уж конечно, не принц.
     - Разумеется, он принц! - возмутился Алексис.
     - Неужели нет? - Рэнд улыбнулся несколько растерянно.
     - Ты - подданный его величества короля Георга. - Джоселин бросила многозначительный взгляд на Алексиса. - Ты шестой виконт Бомон и англичанин с головы до пят. - Она приблизилась к Рэнду и заглянула в его темные, удивительные глаза. - И это делает тебя самим собой, таким, каков ты есть. Если ты примешь приглашение Алексиса, ты будешь уже не тем человеком, за которого я вышла замуж... которого полюбила.
     - И тебе не жаль от всего этого отказываться? - осторожно спросил Рэнд.
     - Может быть, самую малость, - усмехнулась она.
     - На самом деле, - заметил Алексис, - даже если Рэнд и не останется здесь, имущество, деньги и титул принца все равно принадлежат ему по праву.
     - Это очень мило; но... - пожала она плечами, - не имеет никакого значения. Кроме тебя, мне ничего не надо, и не важно, владеешь ты всей Авалонией или только крошечным сельским коттеджем и скромной рентой...
     - Скромной рентой! - фыркнул Томас. - Ты не думаешь, старина, что пора открыть ей правду?
     - Я уже пытался это сделать, - засмеялся Рэнд.
     - Джоселин! - решительно начал Томас. - Рэнд владеет весьма приличным, чтобы не сказать внушительным состоянием, а аббатство Бомон едва ли можно назвать сельским коттеджем.
     - Твои слова о его состоянии меня уже не удивляют, но... - Она устремила глаза на мужа, который ответил ей смущенным взглядом. - Аббатство Бомон? Ты владеешь целым аббатством?
     - Оно совсем небольшое, - робко пробормотал он.
     - Еще одна ложь в форме умолчания, - вскинула брови Джоселин.
     - Я просто не успел рассеять некоторые твои ошибочные предположения, - самодовольно сказал Рэнд.
     - Почему? - нахмурился Ричард. - Я всегда полагал, что женщины ничего не имеют против денег.
     - Дело отчасти в этом. Сначала я молчал, потому что Джоселин проявила некоторую... меркантильность, хотел проучить ее. Потом мне не хотелось, чтобы она ценила во мне только мое богатство. А потом было уже поздно. - Он покаянно улыбнулся. - Прошу прощения.
     - О чем еще ты не рассказал мне - кроме секретов государственной важности, разумеется? - быстро поправилась Джоселин.
     Рэнд решительно покачал головой.
     - Больше ничего не приходит на ум.
     - Не очень-то верится, - лукаво улыбнулась Джоселин. - Думаю, мне доставит большое удовольствие постепенно раскрывать твои секреты.
     Он снова привлек ее к себе, и Джоселин вовсе не смутилась, пусть на них сколько угодно смотрят и придворные, и принцы, и вся Авалония.
     - Удовольствие, дорогая моя женушка, - пробормотал он, касаясь губами ее губ, - будет исключительно взаимным.
     И Джоселин с пронзительной ясностью осознала, что все, чего она когда-либо желала, о чем мечтала, воплотилось в жизнь. Невзирая на все титулы, замки, состояние или полное их отсутствие, с этим человеком она отныне и навсегда останется настоящей принцессой.

Эпилог

Прошло шесть недель...

     В великосветских кругах обычно считается, что к концу лета Лондон становится абсолютно невыносимым. И все же каждый из гостивших в элегантном загородном доме - от пресытившихся удовольствиями повес до респектабельных матерей семейств, от невинных созданий в первом расцвете юности до престарелых пэров на подагрических ногах, от завистников и сплетников до просто любопытных-буквально каждый совершил путешествие в столицу единственно ради этого волнующего и выдающегося случая.
     А почему бы и нет? Не каждый день лондонцы обнаруживают, что один из них - принц иностранной державы и в то же время необычайно привлекательный, загадочный мужчина, который ко всему прочему завоевал сердце самой несравненной дебютантки сезона, уведя ее из-под носа собственного кузена, тоже, между прочим, принца! Все это делало прием, устроенный его матерью, событием, которое никак невозможно пропустить человеку, хоть что-то значащему в свете.
     Вдовствующая виконтесса Натали Бомон с удовлетворением окинула взглядом зал. Она всегда верила, что в мире существует множество дорог, абсолютно сногсшибательных возможностей и захватывающих сюрпризов. Разве все случившееся не являлось лучшим подтверждением этой точки зрения? Наблюдая за сыном и невесткой, которые, стоя в гуще гостей, не сводили глаз друг с друга, леди улыбнулась тому, как замечательно жизнь все расставляет по своим местам. И пусть молодым людям не придется больше предотвращать беспорядки, раскрывать заговоры и спасаться бегством от врагов - любовь сама по себе будет для них захватывающим приключением. Оно только началось...
     Но все же Натали полагала, что слишком много осталось неразрешенных вопросов, чтобы приключения могли на этом закончиться. Они непременно продолжатся, может быть, не для Рэнда и Джоселин, а для кого-то другого... А то и для нее самой. Ведь возможностям, которые дарит нам провидение, нет конца.
     Она перевела взгляд на висевший рядом на стене небольшой портрет отца, которого никогда не видела, и улыбнулась.
     - Я права, отец?