льшое удовлетворение. Наконец она откинулась на спинку сиденья и в упор уставилась на принца.
     - Я не думаю...
     Он достал из стоявшей в ногах корзины кувшин с вином и два бокала. Джоселин вскинула брови. Эти его верховые, судя по всему, знали свое дело. Алексис наполнил бокал до краев и протянул ей. Джоселин отпила глоток. Вино было красное, терпкое, очень вкусное.
     - Вы, кажется, все предусмотрели, не так ли?
     - Ничуть не бывало. - Принц налил себе вина и удобно устроился на сиденье. - Ровным счетом ничего из всего этого, - он обвел рукой внутренность экипажа, - не было приготовлено заранее.
     - Как вы могли пойти на это?
     - Я уже объяснял вам. Я не нашел Небеса, а мой кузен - следующий самый подходящий объект.
     Джоселин неторопливо потягивала вино, рассматривая его изучающим взглядом.
     - Думаю, за этим кроется кое-что еще. Алексис рассмеялся.
     - Разве спасение короны - вещь недостаточно важная сама по себе?
     - Может быть. - Она задумчиво помолчала. - А вы с вашим кузеном - довольно любопытная пара.
     - То есть?
     - Я наблюдала за вами во время путешествия из замка Уортингтон в Лондон, и были моменты, правда редкие, когда вы не цеплялись друг к другу, и, мне казалось, даже получали удовольствие от общества друг друга.
     - Сомневаюсь... - Алексис сделал глоток вина. - Бомон явно меня недолюбливает.
     - И это не дает вам покоя.
     - Не то чтобы особенно сильно, - пожал он плечами.
     - Нет, вас это определенно беспокоит. Я вижу по вашим глазам. - Джоселин заинтригованно подалась вперед. - Но почему? Мне кажется, вас недолюбливает достаточное количество людей, включая тех, кто желает вам смерти. Лично я тоже от вас не в восторге.
     - Любовь или нелюбовь ко мне моего кузена не имеет ровно никакого значения, - надменно произнес принц. - Так же, как и ваша.
     В голове Джоселин промелькнула странная мысль.
     - И все-таки я вам не верю. Более того, я все раздумывала над тем...
     - Над чем именно?
     - Зачем вам на самом деле понадобилось, чтобы Рэнд приехал в Авалонию?
     Алексис вздохнул с явной досадой.
     - Я уже объяснял... Джоселин махнула рукой.
     - Да-да, помню. Третья ветвь семейного дерева, и все такое прочее... Но у вас есть и другие родственники, помимо этой вашей Валентины.
     - Конечно, - кивнул он. - Брат и сестра. Неужели ее догадка верна?
     - Но они моложе вас, и на вас одного ложится вся ответственность за спасение страны. Вы рано или поздно станете королем, если только эти недолюбливающие вас люди прежде не разделаются с вами.
     - А я как-то забыл об этом. - Алексис приподнял свой бокал. - Благодарю за напоминание.
     Она сделала вид, что не замечает сарказма, пытаясь сконцентрироваться на мысли, которая родилась у нее в голове. - Вы с Рэндом примерно одного возраста. Вы восхищаетесь им - вы сами мне это сказали. Вы даже доверяете ему.
     - Он, несомненно, человек чести. Это, конечно, смешно, но все же...
     - Вам нужен Рэнд не только в качестве помощника... Ну конечно! - Джоселин выпрямилась на сиденье. - Вот в чем дело! Вам нужен союзник. Друг...
     - Чепуха, - невесело рассмеялся Алексис. - Мне не нужны никакие друзья.
     Джоселин снова пристально посмотрела на принца, и ее осенила догадка. Гнев ее улегся сам собой, голос смягчился.
     - Вам, должно быть, страшно одиноко в вашем огромном величественном королевском дворце...
     - Ничуть. У меня нет потребности ни в друзьях, ни в соратниках... - Принц сжал зубы. Наверное, замкнутое пространство экипажа, поневоле сближающее путешественников, сыграло свою роль, или усталость и напряжение последних дней, а может быть, он просто стосковался по откровенному разговору, по человеческому общению. Алексис с вызовом посмотрел ей в глаза. - Хорошо. Вы победили. Признаюсь-да, я хотел бы, чтобы мой кузен жил со мной постоянно. Чтобы всегда был рядом и помогал управлять этой маленькой страной, которой принадлежат моя жизнь, моя кровь, моя душа. И которая - признает он это или нет - является частью и его самого. - Алексис покачал головой. - Мир меняется, Джоселин, рушатся империи, возникают новые, королевства вроде Авалонии исчезают, поглощаемые более сильными государствами, и ничего нельзя с этим поделать. Я не хочу, чтобы лет через сто или даже пятьдесят спустя от моей страны осталось одно воспоминание или в лучшем случае несколько строчек в исторической летописи. Мой народ, моя семья вправе рассчитывать на большее.
     Когда я задумал использовать вас, чтобы заманить Рэнда в Авалонию, я понимал, что практически не имею шансов убедить его остаться там навсегда. Я и не рассчитывал на это. Мне остается только надеяться, что он поможет уладить нынешнюю ситуацию, по ходу дела поближе познакомится с землей своих предков и, может быть, даже полюбит ее. Ну что же... - Он бросил на нее мрачный взгляд. - Теперь вы удовлетворены?
     - Значит, на самом деле вы не собираетесь убивать его?
     - Как хорошо вы помните даже самые пустяковые подробности, - раздраженно вздохнул Алексис. - Вероятнее всего, нет.
     - Вероятнее всего?
     - Да, - повторил он твердо. - Это большее, что я могу обещать. Черт возьми, Джоселин, я все-таки наследую корону и обладаю немалой властью. С вашей стороны было бы разумно не забывать об этом. Если я захочу, то могу и в самом деле приказать лишить человека жизни.
     - Но ведь вы не захотите никого лишать жизни? - Джоселин не сумела, как ни старалась, сдержать улыбки. - И готова спорить, что никогда не отдавали таких приказов!
     Его глаза угрюмо вспыхнули.
     - Однако сейчас я весьма к этому близок. - Алексис выпрямился и постучал в потолок экипажа, который немедленно остановился.
     - Вы уходите? - спросила она удивленно и несколько разочарованно.
     - Да, ухожу, - решительно кивнул Алексис и открыл дверцу. - Довольно с меня ваших гениальных догадок о моих потребностях и свойствах моего характера. Если я останусь еще ненадолго, вы, чего доброго, разложите по полочкам прочие стороны моей жизни, включая страсть к изящным искусствам и причины, по которым я до сих пор не нашел себе подходящей невесты.
     - У вас был шанс сделать своей невестой меня, - поддразнила его Джоселин.
     Он фыркнул.
     - Вот тогда я мог действительно возжаждать чьей-то крови. Особенно того человека, который познакомил меня с вами.
     - Вы, конечно, шутите.
     - Нет, - твердо ответил он. - Я готов признать ~ в те редкие моменты, когда вы держите ваш ротик закрытым, - что из вас получилась бы очаровательная королева. Однако... - Он шагнул на ступеньку, спустился на землю и повернулся к ней с лукавой усмешкой. - Из вас получилась бы еще более потрясающая любовница.
     И захлопнул дверцу экипажа прежде, чем она успела возмущенно ахнуть. Но Джоселин только улыбнулась, откинулась на спинку сиденья и задумалась над их странным разговором и над тем, как в корне изменилось ее мнение об этом человеке. Не оставалось сомнений, что Алексис ни за что не прикажет убить Рэнда. И пусть методы его были довольно безнравственными, и вряд ли она когда-нибудь простит ему то, что он заставил Рэнда поволноваться из-за Найджела, Джоселин не могла больше безоговорочно осуждать принца. Он был государственный деятель, он так же страстно любил свою родину, как Рэнд - свою. В этом оба кузена, несомненно, были похожи друг на друга. В конечном счете, Рэнд готов тоже сделать для своей страны все, что только потребуется. Разве могла она порицать Алексиса за подобную преданность?
     Джоселин подозревала, что Алексис гораздо более благороден и даже добр, чем она считала раньше. Возможно, необходимость заставляла его поступать жестко, но, тем не менее, он был не таким уж испорченным человеком.
     Ей следовало продолжать сердиться на него за то, что он так напугал ее, но она не могла. Джоселин помнила его глаза, когда принц говорил об Авалонии, и неожиданно промелькнувшую в них беззащитность, когда он упомянул, что нуждается в помощи. Она всегда считала, что быть принцем или принцессой - сплошное удовольствие, и не задумывалась об огромной ответственности, которую влечет за собой высокое положение. Разве не сделает занимающий такое положение человек все, что необходимо, для защиты своей страны и людей, за которых он несет ответственность? Могла ли она винить Алексиса за это? И мог ли Рэнд?
     Когда - если - муж приедет за ней в Авалонию, всем требующим разрешения личным проблемам придется немного подождать. В первую очередь необходимо было позаботиться о будущем целого государства, о предотвращении кровопролития. На карту было поставлено нечто гораздо более серьезное, чем отношения между мужчиной и женщиной. Рэнду придется понять, что другого выхода просто не существует.
     Он должен помочь Алексису спасти его страну, потому что это справедливо. И еще потому, что, как бы Бомон ни считал, Авалония в какой-то мере и его родина.
     Джоселин оставалось только надеяться, что она сумеет убедить мужа.

     Глава 20

     Прошло уже три недели, а на самом деле целая вечность с тех пор, как Джоселин попрощалась с мужем. Она беспокойными шагами мерила роскошные покои, которые отвели ей во дворце дома Пражински в столице королевства Авалония. Комнаты леди Бомон были украшены изысканными драпировками и элегантнейшей мебелью. Пол устилали бархатные ковры, на стенах висели прелестные картины. Алексис даже предоставил в ее распоряжение целый гардероб с одеждой, достойной принцессы. Короче, она получила все, о чем когда-либо мечтала.
     Все, кроме своего принца.
     Где Рэнд? Разве не должен он был уже давно приехать вслед за ней? Если только он вообще собирался сделать это... Джоселин ожидала его появления каждый день на протяжении их более чем двухнедельного путешествия, а последние три дня с момента их приезда надеялась, что он прибудет с минуты на минуту.
     Все тяжелее было гнать от себя пугающую мысль, что Рэнд счел жену недостойной того, чтобы за ней последовать. Или, хуже того, что в дороге с ним что-то случилось. В любом случае она никогда не сможет простить себя...
     Джоселин подошла к окну, из которого открывался потрясающий вид на горы и долины Авалонии. Сейчас она почти никогда не снимала очки, упиваясь возможностью хорошо видеть все окружающее. В других обстоятельствах пребывание здесь доставило бы ей большое удовольствие. Прежде всего, все здесь называли Джоселин принцессой, что ее крайне забавляло. Она даже подружилась с графиней Леноски, которая при более близком знакомстве оказалась вовсе не таким уж робким и пугливым существом, как вначале подумала Джоселин.
     Среди тех, к кому Джоселин не испытывала особой симпатии, оказался граф Борлофф. Он сопровождал Алексиса в Англию и вернулся вместе с принцем, но официальное знакомство его с Джоселин состоялось уже после их возвращения в Авалонию. Граф обладал безупречными манерами и был определенно привлекательным мужчиной, однако Джоселин то и дело ловила на себе его напряженный изучающий взгляд - в те моменты, когда он полагал, что леди на него не смотрит. Они едва ли обменялись несколькими фразами, но, тем не менее, Джоселин сразу невзлюбила этого человека и подозревала, что он разделяет ее чувства.
     А принцессе Валентине она не верила ни на грош. Да, кузина Алексиса была очень хороша собой, но взгляд ее был холодным и расчетливым. Джоселин не сомневалась - эта женщина способна на все, чтобы достичь своей цели, включая убийство. И Джоселин верила, что принцесса и впрямь получила бы от этого удовольствие.
     Джоселин узнала, что младшие брат и сестра Алексиса вывезены из страны ради их безопасности. Она удостоилась краткой аудиенции у короля, который все еще лежал, прикованный к постели. Врачи, впрочем, утверждали, что он поправится, и надежда облегчала Алексису бремя ответственности за страну, которую в настоящее время он нес единолично, и Джоселин видел; насколько это нелегко.
     По пути сюда они еще несколько раз беседовали с наследным принцем. Джоселин оказалась права - Алексис нуждался в друге и наперснике, и такого друга он нашел ней. Он делился с Джоселин своими надеждами, мечтами, честолюбивыми планами, касающимися его страны. А так же сомнениями по поводу того, насколько хорошим правителем он окажется, равно как и опасениями: уцелеет ли Авалония как суверенное государство? Не настало ли время политических перемен?
     Они обсуждали мировую политику и виды на будущее. Чем больше времени Джоселин проводила с Алексисом тем больше убеждалась, что в один прекрасный день он станет замечательным королем, лидером, на которого страна может полностью положиться. Человеком, которым его кузен сможет гордиться по праву.
     Джоселин поставила локти на подоконник и всмотрелась в даль. Она решила дать Рэнду время до конца недели, а если муж так и не объявится, придется ей вернуться в Англию и притащить его сюда за собой, захочет он или нет.
     В дверь постучали.
     - Войдите.
     Дверь немедленно отворилась, и в комнату торопливыми шагами вошла графиня Леноски.
     - Ваше высочество...
     Джоселин, услышав титул, как всегда, поборола желание улыбнуться.
     - Мы получили известие с границы. Ваш муж... У Джоселин дрогнуло сердце. Рэнд!
     - ...прибудет сюда с минуты на минуту. - Лицо графини просияло. - Я хотела предложить...
     Но не успела леди закончить предложение, как Джоселин уже выбежала из двери и устремилась в парадный кабинет, где Алексис обычно принимал посетителей и придворных. Она пробежала по длинному коридору, спорхнула вниз по лестнице и столкнулась с графом Борлофф.
     - Его высочество желает известить вас о прибытии вашего супруга. - Голос графа был спокойным и ровным, но глаза смотрели настороженно. И она в который раз при встрече с ним испытала неприязнь. - Но, я вижу, вас уже успели проинформировать.
     - Да, благодарю вас. - Джоселин заставила себя любезно улыбнуться и попыталась проскользнуть мимо него. - А теперь, если вы позволите...
     - Его высочество предположил также, что вы предпочтете встретиться с супругом в уединенном месте. - Граф увлек Джоселин в узкий боковой коридор. - Я провожу вас.
     - Это очень любезно со стороны принца. - Алексис действительно проявил немалый такт, хотя Джоселин предпочла бы, чтобы сопровождать ее он послал не графа, а кого-нибудь другого. - Куда мы идем?
     - В гостиную, расположенную в личных покоях принца.
     Они свернули за угол один, потом второй раз, спустились вниз на один пролет по какой-то лестнице. Люди навстречу им попадались все реже, коридоры, по которым они проходили, казались какими-то заброшенными, и было очевидно, что ими крайне редко пользуются.
     - Принц определенно ценит уединение, - пробормотала Джоселин.
     - Это действительно так, - коротко подтвердил Борлофф.
     Джоселин еще ни разу не была в этой части дворца и с трудом представляла, как найдет дорогу обратно. Правда, вдвоем с Рэндом они, разумеется, ее отыщут. И все же вид коридоров, по которым они следовали, и то, что вот уже несколько минут как им не повстречалась ни одна живая душа, а также присутствие графа-все вместе подействовало на Джоселин крайне угнетающе, и по спине у нее пробежал неприятный холодок. Она невольно замедлила шаги.
     - Видимо, будет лучше, если...
     - А мы уже на месте.
     Он толкнул одну из дверей и отступил, пропуская даму. Она вошла в небольшую комнату, вся обстановка которой состояла из пары кушеток и нескольких стульев и столиков, расставленных у обтянутых бледным шелком стен. Впрочем, недостаток мебели компенсировало обилие лепных украшений на стенах и потолке. Комната в целом была довольно приятной, однако явно нежилой. Вряд ли Алексис предоставлял ее для свидания своим гостям. Джоселин сделала еще несколько шагов вперед и услышала, как за ней закрывается дверь, вслед за чем раздался отчетливый звук поворачиваемого в замке ключа.
     У Джоселин заколотилось сердце. В одно мгновение стало ясно, что ее интуитивная неприязнь к графу имела под собой основания. Она не догадывалась, что он задумал, но, очевидно, ничего хорошего.
     Она повернулась к нему лицом со спокойствием, от которого была весьма далека, и произнесла повелительным тоном, которому позавидовала бы любая принцесса:
     - В чем дело? Немедленно отоприте дверь.
     - Я лишь обеспечиваю уединение по приказу его высочества. - Борлофф встал спиной к двери, преграждая ей путь к бегству.
     - Не думаю, чтобы Алексис имел в виду уединение подобного рода!
     - Тем не менее дверь останется запертой. Впрочем, мы не пробудем здесь долго. - В глазах графа появилось холодное угрожающее выражение. - Мне следовало самому позаботиться о вас, когда представлялась возможность. Теперь, однако, вы могли бы оказаться полезной.
     "Мне следовало позаботиться о вас..."
     Эта фраза пробудила в ней какое-то смутное подозрение.
     - Неужели? - произнесла Джоселин с самым безразличным видом.
     - Благоразумие требует от меня покинуть Авалонию немедленно, а в вашем обществе мне будет обеспечен беспрепятственный проезд до границы. - Граф опустил ключ в жилетный карман. - Я надеялся, что ваш супруг явится лишь к вечеру. Гораздо проще было бы выбраться из дворца под покровом темноты, но иногда рушатся даже самые лучшие планы.
     - Да, такое случается. - Джоселин старалась не обращать внимания на растущий страх. Должно быть, она просто не правильно истолковала его слова.
     - Валентина успела удрать из страны, предоставив мне одному расхлебывать последствия нашей маленькой авантюры. - Борлофф издал мелодраматический вздох. - Разумеется, от нее этого следовало ожидать. И все же я надеялся, что в ней найдется хотя бы малая толика товарищества. Неразумно доверяться женщине, которая одновременно честолюбива и умна. Никогда нельзя знать точно, что за игру она ведет. А что касается вас... - Он шагнул к Джоселин. - Какую игру ведете вы, принцесса?
     В его устах слово "принцесса" прозвучало не слишком любезно.
     - Игру? Понятия не имею, что вы имеете в виду.
     - Нет, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, - отчеканил Борлофф.
     О чем он толковал? Джоселин слегка попятилась, но нашла в себе силы улыбнуться.
     - Откровенно говоря, нет. Борлофф рассмеялся.
     - Бросьте. Его высочество считает, что вы гораздо умнее, чем можно заключить по вашей наружности, так что не стоит притворяться передо мной пустоголовой куколкой.
     - В самом деле? - Пожалуй, лучше не признаваться ему, что это вовсе не притворство. Джоселин рассмеялась как можно беззаботнее. - Я, должно быть, на миг потеряла голову. Мне следовало знать, что дурачить вас бесполезно.
     - Вам это почти удалось. - Он медленно покачал головой. - Я никак не мог взять в толк, почему вы сразу не открыли все принцу.
     "Она видела нас. Позаботьтесь об этом".
     Догадка поразила Джоселин почти осязаемо, словно физический удар. Ей потребовалось все ее самообладание, чтобы не выдать себя. Впрочем, следовало уже давно догадаться. Она могла бы вспомнить голос графа сразу же, как только их представили друг другу.
     Граф Борлофф и был тем неизвестным, замышлявший покушение на принца Алексиса, оказавшимся той памятной ночью в музыкальном салоне. Тем, кто желал ее смерти.
     - Сознаюсь, в ожидании ваших разоблачений мне пришлось изрядно понервничать. И не что иное, как самое вульгарное любопытство, заставило меня так непростительно замешкаться здесь.
     - Приношу вам свои извинения. - Джоселин небрежно пожала плечами, хотя сердце ее трепетало от ужаса. - Я просто сомневалась, что так уж выгодно открывать то, что мне стало известно.
     - Выгодно? - переспросил граф подозрительно. - Кому именно?
     - Мне, разумеется... - Джоселин лихорадочно подыскивала правдоподобный ответ. - Мне и моему мужу. - Рэнд, должно быть, уже прибыл во дворец. - Я решила, что интересная информация о самом доверенном из советников Алексиса поможет укрепить положение моего мужа здесь.
     Борлофф несколько мгновений смотрел на нее, затем расхохотался.
     Зловещий хохот, от которого у нее кровь застыла в жи