мягко проговорила она.
     - Моя дорогая женушка!
     Их губы слились в нежнейшем поцелуе, а слова, которые он все еще не сказал ей, витали в воздухе. Блаженное тепло разлилось от пальцев ее ног вверх по телу. Но вот он оторвался от нее и жалобно улыбнулся.
     - Я должен идти.
     - Знаю, - вздохнула Джоселин.
     - Долго не задержусь. - В его глазах горело желание.
     - Знаю, - улыбнулась она;
     - Но мне страшно не хочется уходить.
     - И это я знаю.
     Ему явно не хотелось разжимать объятия, а ей - отпускать его, но она все же высвободилась.
     - А теперь иди, пока я не передумала и не заставила тебя остаться.
     - Я могу помочь тебе передумать. - На губах Рэндалла появилась опасная улыбка. - По поводу того, чтобы я остался, и других вещей...
     - Да, это, несомненно, в твоей власти, - рассмеялась Джоселин. - И я стану с нетерпением дожидаться, когда ты начнешь это делать.
     Он направился к двери, но внезапно остановился, повернулся к ней, порывисто обнял ее и крепко поцеловал. Затем с улыбкой кивнул ей.
     - Значит, до встречи.
     - До встречи, - выдохнула она. Джоселин знала, что станет считать каждую минуту до возвращения мужа.
     Никогда прежде ей не приходилось видеть ванны таких размеров. Джоселин погрузилась в воду до самого подбородка, вытянула ноги во всю длину, но места все равно оставалось достаточно. Вверх поднимались легкие струйки пара, тепло проникало в самые косточки. Ощущение было божественное. Хотелось закрыть глаза и остаться здесь навсегда.
     Горничные объяснили, что эта огромная металлическая ванна была сконструирована по чертежам самого милорда и установлена в комнате, смежной с его спальней. Они с гордостью продемонстрировали ей работу кранов, соединенных с трубой, исчезавшей в круглом отверстии, проделанном в полу. Девушки еще сказали, что наполнять такую ванну довольно хлопотно, зато чистить ее потом - одно удовольствие. Обе явно были очень довольны своим местом в таком современном доме.
     Их слова дали Джоселин пищу для раздумий, как и количество слуг, которых она успела здесь увидеть, размеры самого дома, обстановка и многое другое. Было очевидно - Рэнд обеспечен намного лучше, чем она заключила вначале.
     Но насколько лучше? Был ли тот пресловутый коттедж в деревне и правда коттеджем или очередным замком? Конечно, дом его дяди нуждался в ремонте, а сумма, которая тратилась на его содержание, была ничтожной. Но имело ли это какую-то связь с собственностью самого Рэнда? Или, скорее, с разными видами его собственности? Городской дом производил более чем внушительное впечатление.
     Джоселин погрузилась глубже и подула на воду, лениво наблюдая, как вокруг разбегается легкая рябь. Финансовое положение Рэнда представлялось любопытной загадкой, даже если и не имело существенного значения. В замке она сказала Ричарду чистую правду: ей было безразлично, сколько денег имел или не имел Рэндалл Бомон, хотя, конечно, лучше, чтобы он не был совсем неимущим. Джоселин успела познать бедность и хлебнула ее сполна. Приятно было узнать, что деньги у Рэнда есть, хотя сейчас ей было ясно, что с этим мужчиной и бедность была бы терпимой. Рэнд значил для нее гораздо больше, чем любое, даже самое значительное состояние.
     - Вижу, ты оценила мою ванну. - Предмет ее размышлений стоял в дверях, ведущих в его - их - спальню, прислонясь к косяку плечом, со скрещенными на груди руками.
     - Наверное, она стоит кучу денег, - мягко заметила Джоселин.
     Он немного помолчал, потом пожал плечами.
     - Да. Ты считаешь, я потратил их попусту?
     - Вовсе нет. - Она блаженно вздохнула. Горячая вода делала свое дело. Джоселин чувствовала себя отдохнувшей и освеженной. - Это чудесно. В будущем я хочу проводить здесь все свободное время.
     - Ах, вот как? - Он выпрямился и шагнул к ней, и Джоселин подавила желание прикрыть некоторые части своего тела ворсистой тряпочкой, которой привыкла мыться.
     - Ну конечно. - Она запрокинула голову на бортик ванны, наблюдая за супругом из-под полуопущенных ресниц. - Хотя это не просто приятно, но еще и греховно, поскольку служит ублажению плоти.
     - Я всегда любил ублажать плоть. - Рэндалл подошел еще ближе, скользнул глазами по поверхности воды. - Маленькие корыта меня всегда раздражали. А эта ванна идеально подходит для того, чтобы снять мышечное напряжение и дать покой переутомленному мозгу.
     - Со мной она сотворила настоящее чудо, - пробормотала Джоселин.
     Рэнд тем временем стащил сюртук и отбросил его в сторону.
     - Должен признаться тебе, что дело не в одном только ублажении плоти. Ванну я предназначал для более практических целей. После возвращения домой боль в плече временами становилась непереносимой, и я обнаружил, что горячая ванна помогает ее облегчить.
     - А что ты делаешь? - невинно поинтересовалась она, отлично зная, что именно он делает.
     - Раздеваюсь. - Он развязал галстук. - Я всегда так поступаю, прежде чем лечь в воду.
     - Как? Неужели ты опять чувствуешь дискомфорт?
     Рэндалл приподнял бровь, но Джоселин прекрасно сознавала, какую двусмысленность только что сказала, Он расстегнул жилет.
     - Еще какой!
     - А ты не боишься, что сюда заглянет твой камердинер?
     - У меня нет камердинера. Чесни иногда исполняет его обязанности, но, как правило, мне не составляет труда одеться самостоятельно и раздеться тоже. - Рэнд снял жилет, который отправился следом за остальной одеждой. - А дверь я запер.
     - Ты очень предусмотрительный.
     - И еще я послал лакея в Эффингтон-Хаус за подходящими платьями для тебя на сегодняшнее торжество.
     - И очень распорядительный.
     Джоселин еще не успела подумать над тем, что наденет на праздник. Те платья, что она брала с собой, лежали нераспакованными в сумке и абсолютно не годились для нынешнего события. Забота Рэнда согрела ей сердце так же, как согревало его прикосновение.
     - Я старался. - Он снял через голову рубашку, придвинул стул и, присев на край ванны, принялся разуваться.
     - Просто чтобы удостовериться, что я правильно истолковала твои намерения, - насколько я понимаю, ты собираешься присоединиться ко мне?
     - Ну разумеется. - Его губы изогнулись в коварной улыбке. - Ты не против? - Он встал и снял бриджи.
     Она пропустила вопрос мимо ушей и взглянула на него вызывающе.
     - А прежде когда-нибудь бывало, что эту ванну принимали сразу двое?
     - Дай подумать... - Рэнд глубокомысленно наморщил лоб и подошел к краю ванны. Он явно намеревался забраться в ванну, и, несомненно, на уме у него было вовсе не купание. - Разве что она?.. Нет. Или та, с которой мы... - Он широко улыбнулся и покачал головой. - Нет. Никогда.
     - Ты уверен?
     Неужели ей когда-нибудь надоест смотреть на него обнаженного? А он определенно стоил того, чтобы на него смотреть... Шрам был розовый, сморщенный, довольно свежий. Джоселин надеялась, что когда-нибудь муж расскажет ей, как получил его. А если нет - что ж, она проживет и без его секретов, решила Джоселин, чувствуя, как ее охватывает трепет желания.
     - Я уверен, что удержал бы в памяти такое событие.
     Это я наверняка не забуду.
     Джоселин подтянула колени к груди, освобождая ему место. Рэнд переступил через край ванны и опустился в воду. Они, улыбаясь, сидели друг против друга, затем он молча привлек жену к себе, так что она оказалась у него на коленях. Джоселин обхватила его шею и медленно отыскала губами его губы. Поцелуй был долгим и томным, словно им принадлежало все время на свете. Ощущения обостряла теплая вода, плескавшаяся вокруг.
     Его руки скользнули вниз по ее спине, обхватили ягодицы, он притянул ее ближе к себе. Она немного приподняла бедра, и он овладел ею. Джоселин вздохнула от счастливого ощущения наполненности, и долгие мгновения оба упивались чувством соединения. Она зажмурилась и запрокинула голову назад, чтобы он поцеловал ее в подбородок и шею. Ее груди прижимались к его мокрому торсу, и Джоселин наслаждалась ощущением жестких волосков на своей чувствительной коже. Вода обволакивала, окутывала, омывала их со всех сторон.
     Он медленными движениями проникал все глубже в ее лоно, и она двигалась вместе с ним. Вода плескалась о стены металлической ванны в согласии с ускоряющимся ритмом их движений. Экстаз уже переполнил Джоселин, такой же текучий, засасывающий, как вода. Она схватила Рэнда за плечи, а он крепче сжал ее бедра. Звук плещущейся воды вторил их тяжелому дыханию и стуку сердец, отдающемуся в ушах. И когда Джоселин решила, что сейчас умрет от невыразимой радости, внутри ее произошло нечто, принесшее ей чудесное освобождение, и она ахнула от восторга. Он последний раз вошел в нее, и для него тоже настал миг освобождения, а по телу пробежала дрожь, передавшаяся ей.
     Джоселин приникла к груди мужа и слушала частый стук его сердца, перекликавшийся с ее собственным сердцем, и затихавший плеск воды о стенки ванны. Они лежали долго, не размыкая объятий, и покой, снизошел на нее, проник глубоко внутрь, и Джоселин поняла, что какие бы непонятные и могущественные силы ни привели ее в объятия Рэнда, именно в них ей изначально предназначено быть.
     Но вот он тихо засмеялся. Джоселин подняла голову и с улыбкой встретила взгляд бездонных темных глаз.
     - Что это, мой милый муженек, вас так насмешило?
     - Милая женушка, я вовсе и не думал смеяться. Этот звук издал человек, полностью довольный своей участью в жизни. - Он легко коснулся губами ее губ. - А также своей женой.
     Джоселин просияла. Счастье, которое она испытывала, готово было перелиться через край.
     - Боюсь только, как бы горничные не прокляли свою участь, когда увидят, какой мы тут устроили беспорядок. Половина воды выплеснулась на пол.
     - Придется им к этому привыкать, - лениво и несколько самодовольно улыбнулся Рэнд, что ничуть не обидело Джоселин. - Не думаю, что с этих пор стану принимать ванну в одиночестве. - В его глазах вспыхнул опасный блеск. - Я нашел-таки способ, который лучше всякого другого утоляет дискомфорт любого рода.

     Глава 17

     Джоселин обвела глазами бальный зал в доме лорда Уэстерфилда, который любезно предоставил свои апартаменты для проведения праздничных мероприятий, посвященных Авалонии. Этим вечером Джоселин не стала надевать очки, но, тем не менее, то и дело ловила пристальные взгляды, нацеленные на нее и на Рэндалла. Джоселин не предполагала, что появление лорда и леди Бомон может вызвать какое-либо подобие скандала. За последнее время в ее жизни произошло столько разных событий и с такой стремительностью, что вопрос о том, какова будет реакция лондонского общества на их с Рэндом возвращение, просто не приходил ей в голову. Оказывается, задуматься все-таки следовало. В последнее свое появление в обществе она тоже была объектом повышенного интереса. Но тогда интерес к ней вызвало внимание принца Алексиса. Джоселин следовало догадаться, что ее исчезновение будет замечено и обсуждено, несмотря на то, что сезон уже близился к концу. Конечно, ее родные покинули город в то же самое время, и все они полагали, что в обществе решат, будто красавица Джоселин Шелтон уехала вместе с ними. Но вот она вернулась и оказалась женой совсем не того человека, которого прочили ей в мужья.
     Они с Рэндом прибыли как раз вовремя, чтобы успеть на церемонию, на которой Алексис и принц-регент обменялись прочувствованными, но, к общему удовольствию, краткими речами и ценными подарками. Затем последовали тосты за дальнейшее укрепление добрососедских отношений Между Англией и Авалонией, после чего заиграла музыка, и начались танцы. И только когда бал был в разгаре, Джоселин поняла, что они с Рэндом привлекают не менее пристальное внимание, чем особы королевской крови.
     - Рэнд, - тихо сказала она мужу. - Или я ошибаюсь, или мы вызываем всеобщее любопытство.
     - Не ошибаешься, - хмыкнул он. - Тебя это беспокоит?
     - Нет, - произнесла она неуверенно. - Просто я этого не ожидала.
     - Предлагаю извлечь для нас выгоду из этой ситуации.
     - Как же мы это сделаем?
     - Покажем всем сплетникам, что наш союз заключен не вследствие каких-то сомнительных соображений, а по одной только любви.
     - По любви?
     - И приступим немедленно! Сними перчатку и дай мне руку.
     - Руку? - Она со смехом стянула перчатку. - Зачем?
     - Мне вдруг пришло в голову, что до сих пор я был довольно невнимательным мужем. - Он взял ее левую руку в свою правую, а свободной рукой достал что-то из жилетного кармана. - И намерен исправиться прямо сейчас.
     Джоселин затаила дыхание. Рэнд надел ей на палец кольцо с большим овальной формы сапфиром в обрамлении мелких бриллиантов. Джоселин недоверчиво уставилась на сапфир. Ни разу в жизни не видела она ничего более очаровательного, более пронзительно-синего. И никогда ей не дарили подарков, наполненных таким глубоким значением.
     - О Боже!
     - Сегодня этот перстень был моей первейшей заботой. Я сначала хотел найти что-то под цвет твоих глаз, но пришлось довольствоваться этим. Когда-то считалось, что бриллианты в сочетании с сапфиром защищают владельца от всякого зла. Я вспомнил обстоятельства нашего знакомства, и этот камень показался мне самым подходящим. - Рэнд помедлил. - Но если тебе не нравится, я могу заменить...
     - Ни за что! - Джоселин растроганно шмыгнула носом. - Он прекрасный...
     - Вот и хорошо, - со вздохом облегчения сказал Рэнд и поднес ее руку к губам. - Но он меркнет по сравнению со своей владелицей.
     - Я никогда с ним не расстанусь.
     - Даже играя на бильярде? Или в ванной? - поддразнил он жену.
     - В ванной тем более, - решительно сказала Джоселин, отняла у него руку и поднесла камень ближе к свету. - Никогда. - Она перевела взгляд с небесно-синего камня на темные глаза мужа. - Ты ведь далеко не беден, правда?
     - Это спрашивает моя любопытная женушка или меркантильная часть ее натуры?
     - Это простое любопытство, - сдержанно отозвалась Джоселин.
     - Наверное, я все-таки обеспечен несколько лучше, чем ты предположила, - смущенно признался он, - И я готов познакомить тебя с состоянием моих финансов, когда ты только этого пожелаешь. А сейчас... - Он поклонился ей с самым серьезным видом. - Моя дорогая женушка, поскольку мы с тобой еще ни разу не танцевали, я ни о чем так не мечтаю, как пригласить тебя на танец. Это, кажется, вальс?
     Он протянул ей руку. Джоселин вложила в нее свою, все еще потрясенная подарком и словами, которыми он сопровождался.
     Брак по любви... Постепенно изумление прошло, и счастье переполнило Джоселин. Она выразила в улыбке всю свою любовь, не думая о тех, кто наблюдал за ними сейчас, и о том, что светские сплетники при этом могли подумать.
     Джоселин и Рэпдалл протанцевали вальс, затем следующий танец, потом еще один, и им было все равно, по правилам это или нет. Они просто наслаждались близостью друг друга и слитными движениями в такт мелодии. Наконец Рэнд увел жену из танцевального круга и не выпустил ее руки из своей, даже когда они остановились. Наверное, это тоже было не принято, но зато как чудесно!
     - Дорогая моя леди Бомон!
     Рэнд и Джоселин обернулись! Им ласково улыбалась герцогиня Роксборо, теща Ричарда, которая недавно стала еще и свекровью Марианны. Джоселин виделась с ней мельком на свадьбе брата и всегда приятно удивлялась ее сердечной манере общения.
     - Ваша светлость! - Джоселин слегка присела.
     - Нет-нет, без этих глупостей. - Пожилая леди взяла Джоселин за руки и расцеловала в обе щеки. - Мы близкие люди, дорогое дитя, ваш брат женат на моей дочери, моя милая внученька - ваша племянница, а одна из ваших сестер вышла замуж за моего сына. Вы мне почти что дочь, а мне всегда очень хотелось иметь еще одну дочь. Я рада, что вы выглядите такой... - герцогиня отступила на шаг и несколько секунд изучала Джоселин, - счастливой. Да, это самое подходящее слово. И еще я очень довольна вашим выбором.
     Герцогиня повернулась к Рэнду и протянула ему руку, которую тот принял с низким поклоном.
     - Ваша светлость.
     - Мы хорошо знакомы с вашей матушкой, милорд, она милая женщина. Правда, давно не виделись, она много времени проводит на континенте, а я надолго застряла в Америке, но, тем не менее, я всегда считала ее своим добрым другом.
     - Благодарю вас, мэм, - сказал Рэнд.
     - Мне известно также, что вы - близкий друг Томаса. - Герцогиня перевела взгляд на Джоселин. - Они с Марианной собирались провести медовый месяц в Италии, но сначала заедут в Лондон - в самые ближайшие дни, я полагаю, и очень хотели бы повидаться с вами. Все остальные еще в деревне, только мы с герцогом... - Она с некоторой досадой обвела комнату глазами. - Он где-то здесь. Хотя это и несовременно, он не любит мероприятий подобного рода, знаете ли, но на сегодняшнем мы тем не менее решили показаться. - Она с заговорщицким видом придвинулась ближе,. - Подумали, что если публично признаем ваш браки дадим понять всем, кого это волнует, какого высокого о нем мнения и каким удачным его считаем, то всякие нелепые сплетни сами собой затихнут. И все сомнения, вызванные поспешностью, с которой он был заключен, отпадут. - Она улыбнулась. - Я взяла за правило как можно чаще упоминать при всяком удобном случае, что ваш брак - самый блестящий в нынешнем сезоне.
     - Простите мою дерзость, ваша светлость, - осторожно начал Рэнд. - Правильно ли я предположил в свете упомянутых вами причин вашего присутствия здесь, что именно поэтому мне было предложено прибыть на сегодняшний праздник с супругой?
     - Ну разумеется. - Герцогиня одобрительно кивнула Джоселин. - Он так же умен, как и хорош собой. Поздравляю, дитя мое, вы сделали великолепный выбор.
     - Благодарю, ваша светлость. - Джоселин недоуменно сморщила лоб. - Но откуда вы все-таки узнали, что мы...
     - Я ничего и не знала, душенька, - покачала головой герцогиня. - Это мой муж знал. Он всегда знает все обо всем. Откуда - я никак не могу понять, но он располагает множеством официальных и неофициальных источников информации. Тут есть какая-то мистика. Я уже не раз пыталась в этом разобраться, отчаивалась, но затем меня вновь и вновь разбирало любопытство. По-моему, это мои непрекращающиеся усилия раскрыть его тайны и делают нашу совместную жизнь такой интересной. - Герцогиня многозначительно помолчала. - Его мать, вдовствующая герцогиня, тоже всегда в курсе всего происходящего, а каким образом узнает новости она - совсем непонятно. Эта женщина сейчас уже не покидает своего загородного дома. Эффингтоны вообще люди со странностями, но я их очень люблю. - Дама добродушно засмеялась, а Джоселин и Рэнд вместе с ней.
     Высокородная леди была, разумеется, права. Если герцогиня Роксборо открыто одобрила брак, при каких бы обстоятельствах и с какой бы поспешностью он ни был заключен, никто не осмелится проронить и слова осуждения. Джоселин немедленно дала про себя обет назвать первую их с Рэндом дочь Катариной, в честь герцогини.
     Они поговорили еще несколько минут, и Джоселин заметила, как возмущенные взгляды сменяются просто заинтересованными, любопытными и даже завистливыми.
     - Ваша светлость. - Перед ними с поклоном возник Алексис. - Вы сегодня очаровательно выглядите.
     - Ваше высочество, - ответила герцогиня, слегка присев. - Рада слышать это от вас, тем более что мы, кажется, ни разу с вами не встречались.
     - Я умею ценить красоту, когда она оказывает мне внимание своим присутствием, - немедленно отозвался Алексис, на что герцогиня вскинула брови с несколько скептическим выражением. - Леди Бомон, лорд Бомон. - Он повернулся к Джоселин и Рэнду. - Я рад также, что вы оба смогли прибыть сюда сегодня.
     - Невозможно было пропустить такое событие, - сухо произнес Рэнд.
     - Еще бы, - хмыкнул Алексис. Он поймал взгляд Джоселин, но слова свои адресовал Рэнду. - Окажете ли вы мне честь, позволив танцевать с вашей женой?
     Рэнд замялся.
     - Видите ли, я обещала следующий танец и все остальные тоже своему мужу, - быстро проговорила Джоселин. Меньше всего ей хотело