ли  в
Калифорнию.
   Тем более, что, как выяснилось, у Джека там в Лос-Анджелесе  жил  старший
брат - доктор Мортон Пински...
   ...- Значит, замочили фрайера, - порусски прошептал мне на ухо Тимурчик и
еще сильнее прижал меня к себе.
   А я вдруг увидел сквозь стенки, как в пилотской кабине, из левого  кресла
встал худенький летчик - наверное, ровесник Джека. Он был в белой рубашке  с
короткими рукавами и в галстуке.  Я  даже  эмблемку  компании  "Юнайдет"  на
галстуке разглядел.
   Он что-то сказал остальным летчикам, надел свой красивый синий  форменный
пиджачок и застегнул его на все пуговицы. Подтянул галстук потуже,  и  пошли
они с Джеком к дверям...
   - Идут! - шепнул я.
   - Кто?!. - неожиданно испугался Тимур.
   - Джек и летчик. Ты чего перетрусил? Ты мертвых боишься, да?
   Тимур промолчал. Только тоскливо отвернулся к окошку.
   - Бояться нужно живых,  Тимурчик.  А  мертвых...  -  сказал  я  слышанную
когда-то фразу.
   И вдруг сам ощутил всю меру  фальши  этого  пошлого,  псевдозначительного
утверждения! Подхватил  его  в  каком-то  паршивом  телевизионном  фильме  и
высказался - мудак хвостатый.
   Я часто пользуюсь ЧУЖИМИ словами, фразами,  оборотами  речи.  Но  у  меня
почти никогда не бывает значительных проколов.  Всегда,  как  говорится,  "в
жилу". А тут!..
   Ляпнул, дубина, от фонаря! И КОМУ?!.
   Человечку, который девяти лет отроду взял в руки пистолет  Макарова  и  в
упор  расстрелял  того  пьяного  монстра,  ту  гнусную  скотину   -   своего
насильника...
   ...ребенку,  прошедшему  весь  кошмар  российской  тюремной  колонии  для
малолетних преступников...
   ...маленькому Мальчику, всего лишь три  года  тому  назад  купленному  за
пятнадцать  тысяч  долларов  у   подмосковных   властей,   и   усыновленному
полушведской-полунегритянской американкой - сержантом НьюЙоркской полиции...
   ...двенадцатилетнему Гражданину Соединенных Штатов, который всего за  три
года рядом со своей новой мамой - потрясной женщиной  Рут  Истлейк  -  сумел
стать отважным и стопроцентным АМЕРИКАНЦЕМ.
   Не растеряв по дороге ничего РУССКОГО! Тех превосходных, истинно  русских
качеств, которые были в моем корешке и "подельничке" Водиле... в  его  дочке
Насте...     В     милиционере     Мите     Сорокине...      В      Капитане
Александре-Ивановиче-Кэп-Мастере...
   Если хотите - в  моем  ближайшем  друге  и  родственнике  Шуре  Плоткине!
Несмотря на то, что в России Шура считался евреем.
   Это же просто счастье, что в наш Первый класс из кабины пилотов, наконец,
вышел Джек с тем летчиком! А то я бы себя проклял на всю оставшуюся жизнь за
этот тон, за эту фразочку...
   Вот ведь обделался с головы до ног! И чего это  меня  вдруг  потянуло  на
шаткий пьедестал педагогики?..
   Джек и худенький Летчик прошли в последний ряд салона - к ТРУПУ.
   Я тут же виновато лизнул Тимура в щеку и сказал ему тихо:
   - Оставайся на месте. Я тебе все потом расскажу.
   И спрыгнул на пол. Не выходя в проход, я снова  пробрался  под  сидениями
кресел к последнему ряду и неожиданно для  себя  обнаружил,  что  "кейса"  -
небольшого плоского делового чемоданчика, принадлежавшего ТРУПУ - нет. И тут
же вспомнил что, когда я пролезал сюда в первый раз -  посмотреть  на  этого
"спящего" Типа, то "кейса" уже и тогда не было...
   Почему я был в этом так твердо уверен? Да потому,  что  мне  было  бы  не
пробраться сюда из-за этого "кейса" напрямик. Пришлось бы  облезать  его  со
стороны другого кресла. А я, как  сейчас  помню,  свободненько,  без  всяких
помех достиг края свисающего до полу пледа, которым был прикрыт тот Тип.
   Так что "кейса" не было уже тогда!
   Я хотел было броситься к Тимурчику, чтобы  он  по-английски  поведал  мои
подозрения Джеку, но...
   Чем черт не шутит?! Сейчас, как  раз,  та  самая  напряженная  и  нервная
ситуация, которая очень способствует  Шелдрейсовскому  КОНТАКТУ.  Восприятие
обострено, почти все чувства - обнажены, мозг любого  маломальски  мыслящего
Существа, как никогда, готов принять любую Информацию...
   А Джек сегодня уже почти откликнулся мне один раз. Да и Тимурчик  кое-что
объяснил ему про "эффект" профессора Ричарда Шелдрейса.
   Я собрал всю свою волю в  правую  лапу  и  медленно,  раздельно  произнес
по-Шелдрейсовски:
   - Джек! Послушай, Джек. Это я -  Мартын.  Я  здесь,  под  креслом.  Исчез
"кейс" этого Типа. Ты меня понял, Джек?
   И... О, Боже!.. Бывает же такое?.. Джек тут же  открыл  верхнее  багажное
отделение для ручной клади, пошарил там, ни хрена не нашел и спросил меня на
вполне приличном Шелдрейсовском:
   - Когда ты его в последний раз видел?
   Я так ошалел от мгновенной Джековой реакции, что невпопад блямкнул:
   - Кого?
   - Не "кого", а "что". "Кейс", конечно.
   - Перед самым нашествием любителей автографов...
   - А когда обнаружил ТРУП?
   - Нет, тогда "кейса" уже не было.
   - Ты уверен?
   - Абсолютно, Джекочка!!!
   Я был так рад, что Контакт с Джеком прошел без  сучка  и  задоринки,  что
почти простил себе бестактность в разговоре с Тимуром.
   - Значит, его убили тогда, когда ты демонстрировал свои яйца  публике,  а
Тимур раздавал твои фотографии... - подумал  Джек  по-нашему.  А  худенькому
Летчику вслух сказал: - Командир...
   Этот немолодой Летчик оказался Командиром нашего  "Боинга"!  Ничего  себе
уха?! Такой худенький.
   - Командир, - сказал Джек. - Когда мы сядем в Лос-Анджелесе,  сюда  сразу
же нагрянет КРИПО - криминальная полиция. Они уже ждут нас там. Во избежание
сумятицы среди пассажиров нашего  Первого  класса  и  ненужных  вопросов,  я
рекомендую вам прямо сейчас же сообщить им, что в нашем салоне умер человек.
Именно - "умер". Хотя, как вы сами понимаете, он убит. Видите, у него на шее
малюсенькая царапина?
   - Да...
   - Так вот это след введения мгновенно парализующего и умерщвляющего яда.
   - О, Господи...
   - Я попытался  пролезть  между  ногами  Джека  и  Командира,  чтобы  тоже
посмотреть на эту царапину,  которую  не  увидел  тогда.  Но  Джек  довольно
непочтительно ногой задвинул меня под кресло и снова укутывая  ТРУП  пледом,
беззвучно сказал мне:
   - Не твоего ума дело. Или ты хочешь  вляпаться  в  скандал  с  первой  же
секунды пребывания в Калифорнии? Тебе ЭТО нужно?
   - Нет, - ответил я, ничуть не обидившись.
   Я почему-то был уверен в том, что Джек знает - что делает. Только  сказал
из-под кресла:
   - Посмотри, пожалуйста, русская книжка, которую он не выпускал из рук,  -
там?
   - Нету здесь никакой книжки.
   - Может быть, она у него за спиной? Или он сидит на ней...
   Сам не мог понять - какого черта мне сдалась эта книжка?!  А  вот  что-то
заставляло меня спрашивать о ней!.. Но что?!!
   Джек пошарил за ТРУПОМ, под НИМ, и сказал мне:
   - Книги нет.
   - Что вы делаете? - удивленно спросил Командир Джека.
   - Пытаюсь усадить  ЕГО  поудобнее,  чтобы  во  время  приземления  он  не
свалился на пол, - нашелся Джек.
   - Просто пристегните его ремнем, - посоветовал Командир. -  Думаю,  нужно
предупредить и стюардесс Первого класса.
   - Вы совершенно правы.
   Через три минуты, при наглухо закрытых  дверях,  ведущих  через  комнатку
стюардесс в Бизнес-класс и дальше - в Стандарткласс, Командир "Боинга" встал
спиной к пилотской кабине, лицом ко всем нам - и сделал заявление о том, что
в  нашем  салоне  около  часа  тому  назад  от  приступа  обычной  сердечной
недостаточности  скончался  один  из  пассажиров.  Поэтому  Командир  просит
соблюдать максимальное  спокойствие  при  выходе  из  самолета  в  аэропорту
Лос-Анджелеса. А также избегать разговоров на эту тему с пассажирами  других
классов.
   Земля уже извещена об этом прискорбном случае...
   В том, что "Земля уже извещена об этом  прискорбном  случае",  мы  смогли
убедиться  сразу,  как  только  приземлились  в  аэропорту  Лос-Анджелеса  и
подрулили к длиннющей квадратной трубе-коридору, которая тут же, как  пиявка
присосалась к выходной двери нашего "Боинга".  Про  пиявок  мне  рассказывал
Шура...
   Еще ни один пассажир в эту трубу из самолета не вышел, а в  нашем  Первом
классе  уже  появились  трое  явных  калифорнийцев.  Коричневые  от   загара
физиономии, все в темных очках, старший - такой же, как Джек,  но  повыше  и
поуже, в небрежно повязаном галстуке и  модном  холщовом  пиджачке,  а  двое
молодых - один из них вообще чистый Китаец! - в обычных пропотевших майках и
коротких курточках, которые так и не могли скрыть собою  пистолетную  сбрую,
надетую прямо на майки, и наручники, висящие на  поясном  ремне  со  стороны
задницы...
   Я таких пареньков в нашем Квинсовском участке раз сто видел!
   Старший сделал нам троим знак - оставаться в  своих  креслах  -  и  молча
подождал,  пока  последний  пассажир  нашего  салона  был   всосан   в   эту
трубу-коридор.
   А когда в Первом классе остались только мы - ТРУП, Джек, Тимурчик и Я, да
еще Командир и старшая стюардесса, - самый старый, в модном летнем пиджачке,
заорал на весь наш "Боинг":
   Джек!!! Старый ты сукин сын!.. Какого дьявола ты приволок  нам  покойника
из НьюЙорка?!! Ты думал, что у нас в Лос-Анджелесе не хватает трупов?!
   Мы с Тимуром одновременно аж рванулись к этому хаму!  Но  Джек  придержал
нас и сказал тому - в пиджачке:
   - Сними очки.
   Этот пиджачник сдернул большие темные очки со  своей  веселой  сморщенной
загорелой рожи -  и  мы  все  увидели  его  желтоседые  ресницы  и  брови  и
прозрачно-голубые глаза, как у Сиамского Кота.
   - О, ч-ч-черт... - пробормотал Джек. - Пит Морено - это ты?!
   Если вы ждете захватывающего рассказа  о  потрясающем  расследовательском
эффекте от слияния лучших умов представителей двух полицейских Департаментов
- Нью-Йоркского и Лос-Анджелесского, в смешаных кинематографических приемах:
от интеллектуального "простачка Коломбо" до решительных красавцев  "Ти  Джей
Хукера", из сериалов, которые мы с Тимурчиком чуть ли не  ежедневно  смотрим
по телеку, - так вы глубоко ошибаетесь!..
   Более тоскливой и занудной работы трудно себе представить.
   Ну,  пригласили  где-то  ждавших  своего  часа  эксперта-криминалиста   и
полицейского доктора.
   Эксперт так ни хрена и не нашел, но  зато  только  после  этого  разрешил
полицейскому доктору осмотреть ТРУП.
   Доктор тоже не строил из себя умника. Он только  глянул  на  синюю  морду
ТРУПА, на его скрюченые руки, на жутковатый неестественный  поворот  шеи,  и
сразу же назвал яд, которым и пришили этого Типа.
   Название яда было таким длинным и затейливым, что просто не уместилось  у
меня в голове...
   Мало того, этот яд тоже  не  явился  сенсацией.  Оказывается,  ему  дикое
количество  лет!  Когда-то  его  ОДНОВРЕМЕННО  сочинили  в  лабораториях   и
Центрального Разведывательного Управления США,  и  Комитета  Государственной
Безопасности СССР. И несмотря на то, что этот яд убивает мгновенно, чуть  ли
не от малейшего проникновения в верхние слои  кожи,  это  все  равно  уже  -
"вчерашний день".
   Так сказал доктор.
   И все поняли, как ему скучно заниматься этим ТРУПОМ,  с  которым  по  его
части более, чем все ясно...
   Тогда Пит Морено и Джек Пински стали обыскивать ТРУП, а помощники Пита  -
кстати, вполне  симпатичные  молодые  ребята  -  взялись  за  "Осмотр  места
происшествия".
   Ей-Богу, вот насмотришься разных полицейских сериалов - все знать будешь.
Телевизор - великая штука. Особенно для Котов!..
   Пит и Джек нашли у ТРУПА заграничный паспорт несуществующего  государства
СССР  с  многократной  американской  визой,  на  имя  Николая   Павловского,
родившегося в Москве, в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году.
   На фотографии этот Тип (мне удалось заглянуть в  его  паспорт,  хотя  для
этого пришлось вспрыгнуть на спинку кресла и опереться передними  лапами  на
плечи  Джека  Пински)  выглядел  совсем  не  так  по-Жлобски,  как  он   это
демонстрировал всем, пока был ЖИВЫМ, а не ТРУПОМ.
   Огромный бриллиант в перстне оказался,  как  заявил  Пит  Морено,  "плохо
отшлифованным  фионитом",  которому  нет  цены.  Потому,  что  он  ни  хрена
практически не стоит. Так - камуфляж для идиотов...
   А Джек Пински удостоверил, что "Роллекс" на руке у ТРУПА тоже был  куплен
не в фирменном магазине  часов  на  Мэдисонавеню,  за  двадцать  пять  тысяч
долларов, а в Чайна Тауне, в китайской сувенирной лавке. Максимум,  долларов
за пятнадцать. Чего ни один "Новый Русский" себе никогда не позволит!
   Да и денег у него было не так уж много, как это могло показаться.  Тысячи
полторы - не больше. Плюс  синяя  пластиковая  сервискарта  "Чейз  Манхеттен
Банка". Не кредитная, а именно - сервис-карта,  по  которой  можно  получать
деньги в уличных банкоматах. Не больше трехсот долларов в день.
   Так что, как  мы  и  догадывались,  пока  ТРУП  был  еще  ЖИВЫМ  Николаем
Павловским, к "Новым Русским" он никакого отношения не имел. Все -  фальшак!
От начала до конца.
   Вот только крест у него на груди был действительно золотым. И старинным.
   - Скорее всего - курьер... - задумчиво произнес Пит Морено.
   - Ищите русскую книжку, - сказал Джек партнерам Пита. - Он ее из  рук  не
выпускал.
   И вот тут мне откуда-то СВЕРХУ причудилось, что эту русскую книжку они не
найдут никогда! Хотя, наверняка, она находится где-то совсем рядом.
   Как всегда, я оказался прав. Поиски книги Маркиза  де  Кюстина  оказались
тщетными...
   ...зато  стюардесса  Стандарт-класса,  или,  как  его  чаще  называют,  -
Туристского, принесла выпотрошенный "кейс" бывшего Николая Павловского, ныне
- ТРУПА Первого класса.
   Эксперт-криминалист тут же взял отпечатки пальцев у  бедной  перепуганной
стюардессочки и у  ТРУПА,  и  только  потом  обследовал  плоский  чемоданчик
Павловского и кроме труповых и стюардессовых, обнаружил на нем еще  какие-то
свежие отпечатки.
   - Оставили пальчики. Не убереглись. Спешили, - сказал эксперт.
   - Тогда Пит Морено вынул из кармана маленькую  рацию  и  кого-то  вызвал.
Появились два парня в синих комбинезонах с большими желтыми буквами на спине
"Л. А. П. Д."  -  Лос-Анджелес  Полис  Департмент.  Они  притащили  складные
носилки и большой черный клеенчатый пакет. Пакет они расстелили на носилках,
из-под которых выдвинулись ножки с колесиками.  Ножки  оказались  высотой  с
обеденный стол.
   Пакет, оказывается, раскрывался,  как  обычный  почтовый  конверт.  Парни
положили ТРУП на пакет, запахнули его со всех  сторон  и  просто  застегнули
молнию...
   Почти такой же пластиковый мешок, но  только  серебристо-серого  цвета  с
марочкой "Сакс Файв  Авеню"  висит  у  нас  в  кладовой  нашей  Нью-Йоркской
квартиры. А в этом мешке - потрясное норковое пальто, которое  Шура  подарил
Рут в день их свадьбы.
   Нам с Тимуром кажется, что Шура вгрохал в это  пальтецо  больше  половины
своего книжного гонорара.
   Так что, если нам всем захочется  жить,  не  снижая  планку  наших  жутко
растущих потребностей, нам  придется  очень  постараться  зашибить  какую-то
деньгу для нашей семьи в этом самом Голливуде.
   Уж, коль нам так подфартило с этим "Меморандумом о соглашении".
   Пока - одни убытки.
   Тимурчику пришлось отказаться от полета в  Израиль  к  Маше  Хотимской  и
отправиться на заработки со мной в Лос-Анджелес...
   Рут, несмотря на прибавку в звании, должности  и  окладе,  крутится,  как
"волчок" со своими эмигрантами,  которые,  как  сказал  наш  новый  знакомый
обозреватель  газеты  "Новое  Русское  слово"  Саша  Грант,  "плодятся,  как
кролики!"
   Шура  на  первых  порах  так  умудохивается  в  Отделе  славистики  своей
Публичной Библиотеки, что у него  совсем  не  остается  сил  на  собственное
сочинительство. Хотя Издатель ждет от него новых вещей...
   Так что пока вся надежда - на нас. И только на нас.
   Да, и  еще!..  В  нашем  мешке  для  норки  от  "Сакс  Файв  Авеню"  была
вмонтирована вешалка.
   А в этом черном, для трупа, - ни хрена! Только по две брезентовые ручки с
каждой стороны...
   - А почему ты думаешь, что им никогда не найти эту русскую книжку? - тихо
спросил меня Тимурчик.
   Господи, что за Ребенок! Я таких Котов  не  встречал  -  чтоб  так  четко
просечь все, что сейчас крутится у меня в башке...
   - Ладно тебе, - сказал Тимур. - Не подлизывайся. Отвечай!
   "Елочки точеные!.. Это что же, я теперь всю жизнь буду у него  -  как  на
ладошке?" - в панике подумал я.
   - А ты как думал! - мгновенно ответил Тимур моим мыслям. - Я же  от  тебя
ничего не скрываю...
   - Но должно же существовать какое-то разделение между Детьми и Взрослыми?
- в отчаянии спросил я.
   - Ты имеешь в виду свои ОТНОШЕНИЯ с Кошками? - уточнил Тимур.
   Я чуть не подавился собственным языком.
   Что?!! Что я мог ему ответить?!
   - А ты ничего и не отвечай, - тут же сказал Тимур. - Ты только одно учти:
сегодня мы, двенадцатилетние, знаем ВСЕ.  Кто-то  ЭТО  уже  сам  попробовал,
кто-то - еще нет... Если тебе так уж хочется знать - у  меня  ЭТОГО  еще  не
было. Хотя мне ЭТО очень часто снится.  Но  я  думаю,  что  для  ЭТОГО  надо
очень...
   Тимур помолчал и смущенно закончил:
   - ...надо очень ЛЮБИТЬ.
   - Конечно, конечно!.. - фальшиво забормотал я.
   - Хотя, насколько мне известно, у тебя, Мартын, на ЭТО ДЕЛО совсем другая
точка зрения. Да?
   - Эй, послушай, - разозлился я, - тебе не  кажется,  что  мы  не  вовремя
завели этот разговор? Рядом с нами лежит ТРУП Человека, а ты...
   - Его увезли уже, тетеря, -  криво  улыбнулся  Тимур.  -  Так  почему  ты
думаешь, что им никогда не найти русскую книжку?
   - Не знаю. Предчувствие.
   - У меня тоже, - вздохнул  Тимур  и  виновато  признался:  -  В  Нью-Йорк
хочу... Домой. К маме.
   Помолчал и добавил:
   - И к Шуре.
   В  благодарность  и  в  успокоение  я  потерся  носом  о   его   шершавые
мальчишеские руки и ничего не сказал. Только поудобнее устроился у  него  на
коленях.
   ...Джек рассказал Питу, как вел себя ТРУП, пока еще был ЖИВЫМ.
   Как мы заподозрили, что он не тот, за кого себя выдает.
   Как пассажиры, узнав, что вместе с ними лечу Я, хлынули  сюда  из  других
салонов. Да столько, что здесь было не протолкнуться!..
   - Вот тут его и... - предположил Пит.
   - Пожалуй, это был самый удобный  момент,  -  подтвердил  Джек.  -  Нужно
искать ту русскую книгу. Кейс им оказался ни к чему. А книга  может  кое-что
дать нам...
   - Ты-то здесь при чем? - рассмеялся Пит Морено. - Нам твои калифорнийские
функции хорошо известны, благодаря звонку Ларри Брауна с просьбой  оказывать
тебе всякое содействие. Так что занимайся своими  делами  и  ни  во  что  не
суйся. Отдыхай, Джек! Я мечтал бы поменяться  с  тобой  местами.  Сейчас  мы
начнем потрошить багаж этого Павли...
   Мы поняли, что Питу  никогда  не  удастся  выговорить  фамилию  ТРУПА,  и
Тимурчик тут же пришел Питу на помощь:
   - "Пав-лов-ский"...
   - Спасибо, дружище!  -  Пит  повернулся  к  Джеку  и  тихо  спросил  его,
показывая на Тимура: - Это и есть сынишка покойного Фреда Истлейка?
   - Нет, - ответил ему Джек. - Это сын, слава Богу, живой  и  здоровой  Рут
Истлейк. Надеюсь, ее ты помнишь?
   Пит Морено бросил мгновенный взгляд на совершенно  белокожего  Тимурчика,
не обнаружил в нем признака и  трех  капель  негритянской  крови,  удивленно
поднял желто-седые брови, слегка вытаращил свои голубые глаза Сиамского Кота
- что-то в его голове не укладывалось и не сходилось по датам...
   Но он ничего не сказал. Только почесал  меня  за  ухом,  чего  я,  кстати
сказать, не перевариваю. И мечтательно вздохнул:
   - О чем ты спрашиваешь, Джек? Разве можно забыть самую  красивую  женщину
американской полиции!..
   И я тут же простил ему то дурацкое почесывание у меня за ухом. Недаром он
мне сразу понравился...
   Пит будто услышал меня. Удивленно ухмыльнулся и сказал мне:
   - А тебя, парень, я частенько вижу в  газетах  и  в  телевидении.  Только
никак  не  мог  вообразить,  что  ты  такой  здоровущий!  Прямо  -   молодой
Шварценеггер...
   Он протянул свою карточку Джеку:
   - Зв