е во мне сразу же Кота  признал,  тоже  шел  запашок
этого... Как его?! Тьфу, черт... Кокаина! Вполне вероятно, что и  Лысого
надо предупредить.
   От моего "Водилы" кокаином не пахло - тут я голову  кладу  на  плаху.
Значит, он к нему не прикасался. Следовательно, кто-то другой к  нему  в
фургон это погрузил.
   А от того квадратненького слабенько, но тянуло  кокаинским  порошком.
Почему?
   Да ни почему! Залез в фургон - груз  проверить,  передвинуть  что-ни-
будь, а там где-то тоже засунуты пакетики с кокаином. Он там  повозился,
где-то нечаянно коснулся лапой... рукой, то есть, - вот тебе и запах!
   Но он, к несчастью, Человек. Так сказать, существо, я не утверждаю  -
низшей ступени, а так себе - средненькой... Ну, чуть выше. И он этот за-
пах абсолютно не чувствует. Ну, не дано ему! Обделила его Природа-матуш-
ка, как говорил Шура Плоткин.
   А я Кот. Я - существо Высшего порядка. И мне доступно то, о чем Чело-
век даже понятия не имеет. Поэтому, мой долг части - попытаться  уберечь
этих двух Водил (моего и того - Лысого) от  возможных  неприятностей!  Я
очень хорошо помню, как Шура говорил, что кокаин во всем мире  преследу-
ется.
   И я решил прошвырнуться между машинами, найти грузовик Лысого  и  ма-
лость его пообследовать.
   Как обычно МЫ ищем то, чего никогда и в глаза не видели?
   Я не собираюсь утверждать, что у Котов все  построено  на  некой  та-
инственно-фантастической интуиции, ниспосланной им Высшими силами.
   Конечно, нужна хотя бы маленькая, буквально микроскопическая, но  со-
вершенно реальная зацепка. Ну, например. Любой  неодушевленный  предмет,
кроме сотен своих собственных запахов, обязательно несет отпечатки запа-
хов Людей, соприкасавшихся с этим предметом.
   Значит, нужно постараться припомнить характерные запахи обоих Водил и
выделить из них запахи, присущие только тому квадратненькому Лысому.
   Дальше, как говорит Шура, дело техники. Бережно сохраняя в памяти за-
пахи одного Лысого, уже ничего не стоит обнаружить любой предмет, с  ко-
торым этот Лысый когда-либо контактировал!
   Естественно, я слегка упрощаю процесс. Но делаю я это совершенно соз-
нательно, чтобы излишне не унижать Людей, читающих эти строки.  Не  зас-
тавлять Людей вторгаться в области, чуждые их пониманию.
   Они сами наделяют нас некими сверхъестественными  качествами  как-то:
"Черный Кот, переходящий дорогу - к несчастью", "Кошка, умывающая  лапой
морду, - к непрошенным гостям", "Коты притягивают к  дому  молнии!.."  и
тому подобный провинциально-обывательский идиотизм.
   Попытка же объяснить Людям действительно  имеющие  место  мистические
явления в наших Кошачьих душах, - обречены на полный провал!
   Нужно признаться, что мы, Коты, сами не всегда ясно понимаем происхо-
дящее с нами. Объяснить, откуда я знаю, лежа в кресле в запертой кварти-
ре, что в эту секунду мой Шура Плоткин подходит к нашему дому, я не могу
при всем желании. И Шура не может!
   А уж если чего-то не может Шура Плоткин -  значит,  все  Человечество
просто еще не доросло до уровня понимания этих явлений.  НЕДОЭВОЛЮЦИОНИ-
РОВАЛО, как однажды выразился Шура.
   Через пятнадцать минут шатания неторопливым прогулочным шагом под де-
сятками гигантских автомобилей, больших и маленьких автобусов  и  доброй
сотни легковых машин самых разных марок я обнаружил грузовик Лысого.
   Как это произошло - объяснить сложно. Запахи Лысого были крайне невы-
разительными, если не считать очень слабенького запаха кокаина,  который
на его грузовике, как оказалось, вообще не присутствовал. Но  мне  ОЧЕНЬ
нужно было найти грузовик Лысого! И в какой-то момент я вдруг почувство-
вал, как нечто необъяснимое ведет меня в направлении, которое я уже  сам
не контролирую...
   Что это было? Зов?.. Интуиция?.. Предвидение? Что это была за сила  -
точно приведшая меня к грузовику  Лысого?!  Говорю  честно:  понятия  не
имею!
   Шесть лет тому назад, когда я был еще совсем Котенком, мой Шура Плот-
кин разошелся со своей женой. (Кстати, я совершенно забыл, как она  выг-
лядит.) При разделе имущества я оказался в одной компании с телевизором,
холодильником, стиральной машиной, посудой, постельным бельем  и  мягкой
мебелью у жены.
   Шуре достались только книги, которые, слава Богу, его жена не читала,
и старая раздолбанная пишущая машинка "Москва", на которой Шурина  жена,
к счастью, не умела печатать.
   Со всем отвоеванным хозяйством и мною бывшая жена Шуры  переехала  на
другой конец города - на Обводный канал, угол Лиговки, и счастливо зажи-
ла там с одним поразительно глупым Человеком.
   На второй день я ушел от них к Шуре.
   Так вот, я до сих пор не имею понятия, каким образом я  прошел  тогда
через весь Ленинград, шел почти неделю без малого, добрался, наконец, до
проспекта Науки, нашел Шурин дом, нашел его квартиру и в изнеможении сел
под его дверью...
   Короче, отыскал я грузовик Лысого, пролез в него таким  же  способом,
что и в грузовик моего Водилы, и стал обследовать содержимое фургона са-
мым тщательным образом.
   Как я уже говорил - никакого присутствия кокаина. Запаха  алкоголя  -
сколько угодно. Кокаина - ни в малейшей степени. Фургон Лысого  чуть  не
до верху был забит сотнями картонных коробок с водочными  бутылками.  По
всей вероятности, при погрузке пара бутылок разбилась, упаковки  промок-
ли, и сейчас в фургоне стоял хорошо знакомый мне запах "Сталичной"  вод-
ки.
   Причем должен отметить, что при всем моем  неприятии  алкоголя,  этот
запах был на несколько порядков благороднее и лучше, чем запах  "Столич-
ной", которую Шура покупает в Петербургских ларьках и магазинах.
   Помимо алкогольных запахов, я обнаружил,  повторяю,  очень  невырази-
тельные запахи Лысого, чьи-то еще (вероятно, грузчиков), и запах  незна-
комых мне денег вперемешку с запахами сотен неизвестных Людей, когда-ли-
бо державших эти деньги в своих руках...
   Запах этот шел от одной из верхних коробок, и не успел  я  сообразить
из какой, как вдруг услышал негромкие шаги, и уже  в  следующую  секунду
увидел, как Лысый отстегивает заднюю брезентовую полость фургона.
   Откинув ее в сторону, Лысый осторожно и неторопливо огляделся по сто-
ронам, убедился, что его никто не видит, и очень ловко вскочил в фургон,
плотно задернув за собою заднюю брезентовую полость.
   Я подумал, что мне лучше и безопаснее всего не информировать Лысого о
своем присутствии в его фургоне и не бросаться к нему  навстречу  с  ра-
достным мурлыканьем. Я затаился между коробками, сохраняя за собой  пре-
восходную возможность обзора. И побега.
   Лысый вытащил из кармана куртки маленький фонарь (вот  оно,  несовер-
шенство Человеческих возможностей! Мне, например, фонарь в темноте - как
рыбе зонтик...) и полез наверх под самый  брезентовый  потолок,  откуда,
как мне казалось, и идет запах незнакомых мне денег.
   И действительно, Лысый нащупал одну из  верхних  коробок,  перевернул
ее, отклеил со дна коробки первый слой картона и вынул  оттуда  две  не-
толстые пачки зеленых денег. Я присмотрелся - доллары.
   Вот доллары я даже очень хорошо знал. Один Шурин Знакомый еще по  ар-
мии, а потом и по университету, быстро разбогател. Как  говорил  Шура  -
"на первой клубнике и ранних помидорах". Помню, как этот  Знакомый  нес-
колько раз приезжал к нам с зернистой икрой, которую я не ем, и с  фран-
цузским шампанским, которого не пьет Шура.
   Этот тип был шумным, наглым и хвастливым, и я видел, что Шуре он неп-
риятен. Когда он уходил от нас, Шура всегда что-то вяло  мямлил  мне  об
"армейском братстве", о "студенческой дружбе" и еще что-то очень  малов-
разумительное, во что Шура, по-моему, уже давно и сам не верил.
   Потом Знакомый решил свалить в Америку. Купил документы - будто бы он
еврей и жутко страдает от антисемитизма - что было абсолютно  беззастен-
чивым враньем: достаточно было посмотреть на его рязанскую харю, - и по-
лучил из легковерной Америки вызов, как он  теперь  выражался,  "на  всю
мишпуху".
   Бывшему генералу КГБ - ныне Президенту  огромного  банка,  он  загнал
свою роскошную Комаровскую дачу, бывшему второму секретарю горкома  пар-
тии - ныне Генеральному директору совместного российско-шведско-германс-
кого предприятия, он продал квартиру на Невском, а "Волгу" какому-то ры-
ночному боссу. И в ожидании визы поселился у кого-то за городом. Сто ты-
сяч долларов он сумел переправить, как он говорил, "за бугор", а остаток
в тридцать пять тысяч привез к нам и передал их на хранение Шуре Плотки-
ну, заявив, что такую сумму он может доверить только моему Шуре. Ибо все
остальные его друзья - жулики и прохвосты!
   - Я не государства боюсь, не ментов, - сказал он тогда Шуре. - На се-
годняшнее государство я болт положил, а ментов покупаю, как хочу. Я  бо-
юсь обыкновенного пошлого рэкета. Они за пять долларов кому угодно глот-
ку перережут. А тут - тридцать пять тысяч!..
   - М-да... - сказал тогда Шура и посмотрел на меня.
   - Представляешь, Шурик, как они будут из меня  эти  доллары  вытряхи-
вать?!. Раскаленным утюгом по спине, иголки под ногти, за ноги  подвеши-
вать...
   - А ты хочешь, чтобы это все досталось мне, да?  -  рассмеялся  тогда
Шура. - И утюг, и иголки, и за ноги?..
   - Шурка! Ну, не сходи с ума!.. Ну, что ты сравниваешь? Кто ты, и  кто
я!? У меня же на всех рынках места откуплены - на Кузнечном, на  Сытном,
на Некрасовском, на Торжковском, на Калининском... Что  же  ты  думаешь,
люди не понимают - сколько это стоит, и что за этим стоит?!  А  у  тебя,
Шурик... Извини, конечно, эти бабки никто искать не станет. Кто тебя бу-
дет принимать всерьез?
   - Мартын! - тут же ответил ему Шура.
   - Верно. Разве что Мартын. А за мной охота идет, как за соболем!
   - Ладно, "соболь", - сказал ему тогда Шура, и я увидел, что  ему  все
это жутко не нравится! - Оставляй свои деньги и вали  к  ебеней  матери.
Мне работать надо. Заберешь, когда захочешь. Все. Чао!
   Причем, весь этот разговор происходил именно в то время, когда у  нас
с Шурой денег даже на хек не было, а задолженность за газ, воду,  элект-
ричество, телефон и квартиру, "превысили всякие допустимые пределы", как
нам заявили на собрании нашего жилищного кооператива.
   Тридцать пять тысяч этого тошнотворного Типа у нас месяца два  проле-
жали. Так что у меня было достаточно времени насмотреться на доллары...
   ...Даже без нижнего куска картона коробка с водкой казалась  нетрону-
той - как на фабрике запаковали. Никаких нарушений! Просто к низу короб-
ки был прилеплен еще один кусок фальшивого  дна,  а  между  настоящим  и
фальшивьм лежали доллары.
   Лысый лег на спину прямо на верхние коробки, расстегнул джинсы, слов-
но собирался раздеться и лечь спать. Оказалось, что к внутренней стороне
пояса джинсов у Лысого был пристрочен длинный мешочек с застежкой-липуч-
кой, величиной как раз с формат долларовой бумажки.
   Лысый аккуратно сложил деньги в одну пачку, спрятал их в  этот  внут-
ренний "карман", снова надел на себя джинсы, затянул ремень и стал  сле-
зать вниз. Я поглядел - ну, нипочем не скажешь, что  у  него  на  животе
доллары спрятаны! Ай да Лысый...
   Я дождался, когда он выберется из фургона, когда зашнурует  брезенто-
вые полости, когда затихнут его удаляющиеся шаги, когда закроется за ним
водонепроницаемая тяжеленная дверь автомобильного трюма, и только  тогда
вылез на свет Божий.
   Естественно, я поспешил к своему грузовику - авось, Водила уже закон-
чил упражнения с этой Сузи и я, наконец, смогу обратить его внимание  на
нежелательное присутствие кокаина в нашем фургоне.
   Был бы Шура на месте Водилы - проблем вообще не было бы. У нас с  Шу-
рой прочная, многолетняя телепатическая связь. Я его понимаю с  полусло-
ва, он меня - с малейшего движения кончика моего хвоста.  Вот  это  кон-
такт!
   Кстати, об этом много писал английский доктор биологии  Ричард  Шелд-
рейс, книжку которого мне Шура как-то читал. Вокруг теории доктора Шелд-
рейса до сих пор идут разные идиотские споры - возможна такая связь  или
нет. И Шура, помню, даже собирался написать статью в защиту теории этого
доктора. Но ему в редакции сказали:
   - Да, вы что, Плоткин! О котах!.. В те дни, когда вся страна...
   Короче, статьи Шура так и не написал.
   А вот, как мы теперь с Водилой дотолкуемся - я совершенно  не  предс-
тавлял себе. Но то, что я это обязан сделать - тут у меня не было  ника-
ких сомнений!
   Подбегаю к нашему грузовику - не тут-то было! Из кабины несутся такие
крики Сузи, такое рычание Водилы, так откровенно торчит голая черненькая
ножка нашей гостьи из бокового окна кабины, а вся  кабина  так  мягко  и
ритмично покачивается из стороны в сторону, что  я  решил  отложить  наш
разговор до утра и поспешил прочь, потому что снова стал  заводиться  со
страшной силой!
   Ах, рыженькую бы мне ту сейчас!.. С пушистым хвостиком!!!  Я  бы  ее,
стервочку!.. Ой, батюшки, что же делать?!. Так приспичило - спасу нет!!!
   Бегу, бегу под машинами подальше от нашего грузовика, и вдруг  слышу,
кто-то неподалеку тоненько поскуливает!..
   Ну-ка, ну-ка... Кто это там, и на что жалуется?..
   Встал, как вкопанный. Прислушался. Скулеж идет явно из какой-то  лег-
ковой машины. Покрутил башкой, пошевелил ушами - точно! Вон из того  се-
ребристого "Мерседеса"!
   То, что это был "Мерседес" - я даю хвост на отруб! Это я  в  грузовых
автомобилях ни черта не смыслю, а в легковых -  будьте  нате!  Шура  всю
жизнь так хотел иметь свою машину, что даже меня всем маркам  легковушек
выучил!
   Прыгнул я на капот серебряного "Мерседеса", гляжу, на заднем  сиденьи
лежит крохотная Собачонка - впятеро уменьшенная копия Добермана Пинчера.
Лежит, мордочку вверх задрала и поскуливает от тоски и одиночества. При-
чем, явная Сучка...
   Увидела меня через стекло, испугалась,  вскочила  на  свои  тоненькие
ножки и затявкала со страху. А затявкала-то -  ну,  просто  помереть  со
смеху! Стекла у "Мерседеса" все закрыты. Чем же она дышит там,  бедняга,
думаю?
   Вспрыгнул с капота на крышу машины, смотрю, а там такой люк  в  крыше
открыт. Для Кота или Кошки такой люк - самое милое дело. Один прыжок без
напряга, и гуляй, не хочу... А Собачонка, да еще такая плюгавенькая,  ни
в жисть не допрыгнет. Вот хозяева ее без боязни  и  оставили.  Наверное,
чтобы не платить за нее в Собачье-Кошачью гостиницу.
   Водилы, когда пили за мое здоровье, говорили,  что  на  каждом  таком
теплоходе есть гостиница для путешествующих Котов и Псов. И стоит - будь
здоров! Исключительно в СКВ...
   Бедная Собачонка трясется от страха, тявкает каким-то  детским  голо-
сом, ножки у нее дрожат, попкой забилась в угол... Еще бы! Я же  раза  в
два больше ее и тяжелее раза в три. Ну, как мой Водила против  той  чер-
ненькой Сузи.
   А, ну-ка, подумал я, чем черт не шутит, когда Бог спит! Какого  рожна
я должен придерживаться каких-то расовых предрассудков?!  Водила  же  не
придерживается - вон, как негритяночку охаживает!
   Шура мой, помню, однажды китаянку заклеил. Правда, на вторую ночь вы-
яснилось, что она чистокровная киргизка с Иссык-Куля, но ее дядя по  ма-
тери - уйгур. Помесь казаха с китайцем. И живет за Талгарским перевалом.
А это уже Китай.
   Короче, она плела такую несусветную чушь, что Шура в полном  восторге
купил ей на наши последние деньги билет на поезд и отправил ее в  Кирги-
зию.
   Вот и я решил разрушить все межвидовые границы к чертовой матери! Тем
более, что эта малышка была достаточно элегантна и  симпатична  даже  по
строгим Кошачьим меркам.
   Я спрыгнул вниз на задние сиденья, вытащил ее лапой из угла, обнюхал,
как положено, а она вдруг - шмяк на спину, лапы в стороны, и  как  зады-
шит, как задышит!..
   А у меня в ушах еще вопли черненькой Сузи, рык моего  Водилы,  запахи
совершенно определенные, эти... Ну, как их? Половые! Голова кругом идет!
   И, что самое поразительное, чувствую - собачонка-то сама  хочет!  Ну,
надо же?! Наверное, такое ни  одному  биологу,  ни  одному  доктору  Ко-
шачье-Собачьих наук и во сне не приснится!
   Уж и не помню, как я ее перевернул, прижал всем своим весом к  мерсе-
десовским подушкам, ласково так, легонько  прихватил  зубами  за  шкирку
и...
   Как и было обещано - в подробности не вдаюсь. Одно могу сказать:  это
было так здорово, что и не высказать!!! Ласковая оказалась - очень  мно-
гим нашим Кошкам поучиться.
   Мы потом валялись у нее в машине - она рассказывала мне, что я,  дес-
кать, у нее первый. Хозяева ей ЭТО не разрешают. Боятся, что  ЭТО  может
ее испортить, а она очень дорого стоит. А ей ЭТО очень даже  необходимо,
потому что время идет, возраст поджимает, она становится нервной,  слез-
ливой, вспыльчивой. Аппетит пропадает. Спит плохо. Но уж если  спит,  то
урывками, и сны всю дорогу исключительно про ЭТО. Она три раза уже виде-
ла ЭТО у Людей, два раза у Собак, и один раз у Кроликов.  И  с  тех  пор
только об этом и думает.... Так что, если я не очень устал, то  не  смог
бы я сделать ЭТО еще один раз?..
   - Об чем речь!.. - говорю я словами Шуры Плоткина. - Какие проблемы?!
Желанье дамы - закон для джентльмена!
   И еще пару раз ЭТО сделал.
   ...Лежим, отдыхаем. Я смотрю, между передними сиденьями из-под коври-
ка выглядывает краешек чего-то желто-блестящего.
   - Слушай, Дженни, - говорю я.
   Ее, оказалось, Дженни зовут...
   - Слушай, Дженни, - говорю. - А чего это там под  сиденьем  валяется?
Во-он блестит, видишь?
   - А это Его зажигалка, - говорит Дженни. - Между прочим, золотая. Тя-
желая, кошмар! Я пробовала ее вытащить оттуда, но мне это  оказалось  не
по силам. Да я и не очень старалась... Он из-за этой  зажигалки  устроил
такой хамский скандал в вашей "Астории",  что  двух  горничных,  которые
убирали наши апартаменты, уволили по подозрению в воровстве, а  дежурную
по этажу перевели в горничные. Выглядело  это  отвратительно!  Он  орал,
брызгал слюной, писал какие-то письма, доносы, приходила ваша полиция...
Моя Хозяйка, его жена, умоляла Его прекратить эти чудовищные сцены,  так
он и на нее накричал! При всех... Причем, я не преувеличиваю: таких  за-
жигалок он может покупать тысячу штук в день... При его  состоянии,  при
всех его гешефтах, при всех его домах в Германии, в Швейцарии, в  Италии
- так себя вести?! Причем, я сама видела, как он выронил ее из кармана и
она завалилась за сиденье. А уж потом проскользнула под коврик...
   Честно говоря, из всей ее великосветской болтовни, я понял  одно:  ее
Хозяин - богатый мудак и жлоб, выронил зажигалку, а потом кого-то  обви-
нил в воровстве вместо того, чтобы поискать ее в собственном автомобиле.
И эта зажигалка сейчас лежит у меня перед глазами, а Хозяин Дженни,  ус-
пев наплевать в душу сразу же многим Людям, считает эту  зажигалку  без-
возвратно утерянной.
   Все остальное - "Астория", "горничные",  "апартаменты",  "гешефты"  -
мне было до фонаря. Я ничего этого не знал, и мне на это было решительно
наплевать.
   Что главное в этой истории: существует зажигалка,  которая  считается
утерянной. Все!
   - Есть идея! - сказал я Дженни. - Давай, подарим эту зажигалку одному
моему знакомому Хорошему Человеку. Это будет своеобразной местью  твоему
Плохому Человеку.
   - Прелестная идея! - воскликнула Дженни и лизнула меня в  нос.  -  Но
как ты ее достанешь? Она ужасно тяжелая!..
   - Детка... - я снисходительно посмотрел на Дженни. - О чем  ты  гово-
ришь! Не смеши меня, малыш.
   - Кыся-а!.. Барсик!.. Мурзик!.. Кы-ся-а-а-а!.. - еще издалека услышал
я.
   Черт подери! Как мне втолковать Водиле, что я не "Барсик",  не  "Мур-
зик", и уж тем более, не "КЫСЯ"!
   Я бежал, зажав в зубах тяжелую золотую зажигалку, а Водила,  стараясь
смягчить свой хриплый голос ласковыми бабьими интонациями,  монотонно  и
тупо орал на весь корабельно-автомобильный трюм:
   - Кы-ся а-а-а!!!
   Костюма на нем не было. Рубашки и галстука тоже. В одних трусах и ре-
зиновых сапогах по колено, Водила мыл в кабине пол, споласкивал тряпку в
ведре, оттирал педали, руль