да-
же не удосужился объяснить мне, что это такое!..) перед трибуной, с  ко-
торой выступает вновь избранный  Президент,  ставится  пуленепробиваемое
стекло, а сам Президент стоит на  огромной  и  тяжеленной  металлической
плите, под которую невозможно подложить бомбу!..
   - Если-палки! - говорю я Соксу. - Ты же сам мне втолковывал, что  это
секретные сведения! На кой ляд их журналистам выбалтывать?!
   - А специально! - отвечает Сокс. - Чтобы отбить охоту  к  покушениям.
Чтобы кому-нибудь не показалось, что Президента так  уж  легко  и  шлеп-
нуть...
   - И однако! - сказал я. - Мне еще в Нью-Йорке мой  друг  Тим  Истлейк
говорил, что недавно один мудак обстрелял-таки ваш Белый Дом!..
   - А-а-а... Так это Франциско Дюран! - говорит Сокс. - Так  ему  же  и
дали за это тридцать лет тюрьмы!..
   Затем он поднимает голову и - чтоб мне с места не сойти! - СМОТРИТ НА
ЧАСЫ, ВИСЯЩИЕ НАД ДВЕРЬЮ, и говорит:
   - Кыся! Уже пять минут третьего, а у нас же в два свиданка с Зямой  и
Жужей!!!
   Я чуть в осадок не выпал... Вот где он меня сделал, как Котенка!..
   - Сокс, е-мое! Ты чего, можешь время на часах узнавать?
   - Запросто, - отвечает Сокс и мчится обратно.
   - Ты куда? - кричу я ему вослед.
   - Подожди меня здесь! - отвечает Сокс и убегает.
   Сижу, жду. Возвращается Сокс - волочет здоровенный кусок вареного мя-
са с косточкой.
   - Ты не лопнешь? - спрашиваю. - Только что пожрали...
   - Это я Зяме с Жужей. Не с цветами же к ним идти!  -  отвечает  Сокс,
еще раз смотрит на часы и бежит к выходу в сад.
   И вот эти часы не дают мне покоя! Обзавидовался я с головы до ног...
   - Может, ты и читать умеешь? - спрашиваю я на бегу.
   - Нет, с этим у меня плохо... Челси  в  детстве  учила  меня,  учила,
но... Видно, Бог не дал. Ты быстрее бежать можешь?
   - Не видишь, хромаю?! - а самому так обидно, что я в часах  ни  хрена
не петрю, хоть плачь!
   - О, черт! Опаздываем же... Прибавь шагу! - ворчит Сокс и волочет это
дарственное мясо.
   Прибегаем в южную часть сада, к тому самому толстому дереву,  которое
говорит по ночам разными голосами, - сидят наши Киски! Зяма и  еще  одна
тощенькая бежевенькая Кошечка.
   Сокс так галантно кладет к их ногам мясной кус и  пытается  церемонно
поклониться, как и положено интеллигентному Коту.
   Но Зяма говорит ему:
   - Да погоди ты! Всему свое время...
   И они вдвоем с Бежевенькой начинают жрать мясо с  быстротой  электри-
ческой мясорубки "Мулинекс". У Тани Кох в Мюнхене такая была.
   Мы и глазом моргнуть не успели, как от мяса осталась только тщательно
отполированная косточка. Кошки облизнулись, наспех привели себя в  поря-
док, и Зяма говорит нам:
   - Привет, ребятишки! Это Жужа, моя приятельница. Мы только что от те-
левизора. Там передавали, что сегодня у вас в Белом Доме будет прием де-
путатов из России. Полагаю, вам тоже придется там присутствовать, а сле-
довательно, времени у нас в обрез. Ну-с... Начнем, пожалуй!
   И без дальнейших проволочек становится  в  классическую  позу  Кошки,
предоставляющей себя Коту в полное его распоряжение!
   Жужа смотрит на Зяму, уже готовую к употреблению, секунды три стесни-
тельно переминается с лапы на лапу, а потом принимает позу Зямы и вопро-
сительно смотрит на меня.
   От такой деловитости я слегка ошалел и желание трахаться у меня резко
поубавилось.
   Честно говоря, мне и сначала ЭТОГО не так уж хотелось, - голова  была
занята этим приснившимся  мне  Маймонидесом,  и  вообще  каким-то  пред-
чувствием, что сегодня вечером должно что-то произойти такое, чего я по-
ка объяснить не могу...
   Гляжу на Сокса - он тоже малость подрастерялся. Хотя пипка у  него  -
торчком, хвост - трубой, и ему жутко хотелось бы повторить вчерашнее!..
   - Я думал, что мы сначала немного "поиграем"... - робко  так  говорит
Сокс, не находя другого названия обычной нежно-сексуальной прелюдии.
   - Нет, парни! Вы просто не в своем уме! - возмущенно говорит Зяма.  -
Нас как порядочных Кошек еле-еле отпустили на полчаса, а вы...
   - Ну, хорошо, хорошо... - упавшим голосом соглашается Сокс.
   Трахнули мы их, конечно...
   Сокс под конец совсем распоясался - попросил у меня разрешения  трах-
нуть еще и Жужу. Ему сейчас все было в новинку.
   - Мне-то что? - говорю. - Валяй. Бог в помощь.
   "Ни любви, ни тоски, ни жалости... Даже курского соловья..." - в  та-
ких случаях наизусть читал Шура. Хотя при чем здесь соловей,  я  до  сих
пор понять не могу!
   Короче, от этой американской деловитости и спешки я не получил ни ма-
лейшего удовольствия. Цитирую киевско-мюнхенскую Кошку Цилю: "Как  гово-
рят в Одессе: чтоб - ДА, так - НЕТ!"
   Тут еще этот испанский сон с Шурой и бронзовым Маймонидесом в  башке,
предчувствие чего-то на сегодняшнем вечере... Нужна мне была  эта  Жужа,
как рыбе зонтик! Может, старею?..
   А если это "сон в руку"? Мне Водила как-то объяснял про такую  приме-
ту, но я подробности подзабыл... Хорошо бы сейчас найти Ларри  Брауна  и
попросить его соединить меня с Нью-Йорком - с Тимом и Рут. Может, у  них
там чего-нибудь проклюнулось?
   Хоть бы нашли мне они этого Конгрессмена вечером!  Вероятно,  что  он
что-то знает про Шуру... И бронзовый Маймонидес мне как-то  в  душу  за-
пал... Что бы все это значило?
   А то трахаемся, как идиоты, с этими торопливыми вашингтонскими побля-
душками, а дело, ради которого я и приехал сюда, на месте стоит.
   - Все! - говорю Соксу. - Кончай любовь!  Мне  пора  в  Нью-Йорк  зво-
нить...
   Сокс уже и сам рад смылиться. Он и Зяму, и Жужу после  меня  "употре-
бил", как культурно выражаются агенты секретной службы  Белого  Дома,  и
сам только и ждет повода, чтобы распрощаться.
   - Ну, ладно, девочки, - радостно так говорит Сокс. -  Бай-бай!  Будет
время - заходите.
   - Когда? - спрашивает деловая Зяма.
   - Я же сказал - когда будет время, - уклончиво повторяет Сокс.
   И я понял, что жизнь в Белом Доме научила его очень многому!
   Отыскали Ларри Брауна. Тот сразу на Сокса накинулся:
   - Ты почему ошейник с утра не надел?! Я тебя ищу по  всему  Вашингто-
ну!..
   И напяливает на шею Сокса хорошенький ошейничек,  этакий  симпатичный
символ сытого рабства. А Сокс и не возражает.
   - На кой хрен ему ошейник?! - возмутился я.  -  Что  он,  Собака  ка-
кая-нибудь?
   - Ты, Кыся, не лезь в бутылку, - говорит мне Ларри. - Это не ошейник,
а маленький радиопередатчик. Когда он на Соксе, я всегда знаю,  где  он.
Не случилось ли с ним что-нибудь...
   - Да, Кыся, - говорит Сокс. - Это очень удобно. В Калифорнии уже при-
нят закон: с будущего года всем домашним Котам и Кошкам вживлять  элект-
ронные чипы прямо в мозг. И по сигналу такого чипа Кота можно всегда ра-
зыскать. А если Кот сам потеряется, специальная служба полиции по  этому
чипу может узнать имя и адрес владельца этого Кота! Ну, как паспорт...
   - Где, ты сказал, это будут делать с Котами? - переспросил я.
   - В Калифорнии.
   - Это где?
   - На другой стороне Америки. Лос-Анджелес, Сан-Франциско,  Сан-Диего,
Лас-Вегас...
   - А в Нью-Йорке ничего не будут пихать Котам в голову?
   - Пока нет.
   - Тогда я пока в Нью-Йорке и останусь, - говорю.
   На хрен мне, думаю, это барахло в башке?! Чтобы меня каждый  мог  вы-
числить? А если я один хочу побыть?.. Кому надо, того я предупрежу,  где
я... Пошли вы все со своей электроникой, знаете куда?!..
   А Ларри все никак успокоиться не может:
   - Вот, где вы шлялись, блядуны несчастные?! Небось, Зяму с ее подруж-
кой пользовали? Служба безопасности их еще в тринадцать часов сорок  де-
вять минут с Южной стороны Дома засекла! А  пока  вы  там  развлекались,
Мартыну-Кысе из Нью-Йорка уже два раза звонили миссис Истлейк с сыном!
   Тут у меня сердце как екнуло - чуть наружу не выпрыгнуло...
   - Что?!! Нашли?! - завопил я не своим голосом.
   - Ищут... Спрашивали, как твое здоровье и когда за тобой приехать.
   - А-а...
   Из меня будто дух выпустили. Я чуть не упал... Захотелось  лечь,  ус-
нуть и не просыпаться, пока...
   А потом подумал - ну уж дудки!!!  А  сегодняшний  вечер,  на  котором
что-то, но должно произойти!.. Это я кончиками усов даже  чувствую...  А
Конгрессмен, который разговаривал с Шурой и звал в Вашингтон?!.. А Аарон
Маймонидес?!..
   Ой, мамочки... При чем тут этот Маймонидес-то?.. Чего же это он у ме-
ня из головы не выходит? Он же мне всего лишь приснился...
   - Ладно, Ларри, - говорю. - Может, оно и неплохо,  что  они  меня  не
застали. Сообщать им пока, честно говоря, нечего. Но у меня такое ощуще-
ние, что на приеме должно что-то произойти... Может быть,  встречу  того
Конгрессмена, который разговаривал  с  Шурой  последним,  может,  еще  с
кем-нибудь меня судьба сведет... Давай, свяжемся с Нью-Йорком после при-
ема, а?
   - Нет проблем! - говорит Ларри. - Как скажешь...
   - Но прием закончится очень поздно - знаю по опыту, - вставил Сокс. -
Удобно ли ночью своим звонком поднимать с постели Женщину и Ребенка?
   - Во-первых, миссис Истлейк не ложится рано спать,  а  во-вторых,  не
знаю откуда, но у меня такое ощущение, что сегодняшний  прием  будет  не
похож на все ваши обычные приемы. Мне кажется, что он даже сможет закон-
читься раньше, чем намечено... - сказал я.
   Откуда мне это причудилось - понятия не имею!
   Одна подготовка к приему стоила того, чтобы рассказать о ней  подроб-
но.
   Началось все с того, что на всех этажах, на переходах, на  лестницах,
во всех коридорах, по которым мог пройти Президент, Хиллари  или  Челси,
были выставлены сотрудники Службы Безопасности. Подчеркиваю: не  Секрет-
ной Службы, а Службы Безопасности, без всяких там костюмчиков, уоки-токи
и топорщащихся от спрятанных пистолетов пиджаков...
   Через каждые двадцать шагов (тут может обнаружиться  неточность  -  у
меня с цифрами дело хреново!) стояли черные и белые молодые крепкие  ре-
бята в белых рубашечках, черных галстучках и черных брючках.  И  никаких
пиджачков! Стояли, заложив руки за спину, слегка расставив ноги, и смот-
рели прямо перед собой. Не застывшими памятниками, но и без лишнего тре-
пыхания.
   Это вовсе не означало, что агентов Секретной Службы не  было  совсем!
Их было великое множество. Их я просто узнавал по оружейному запаху. Да-
же несколько официантов, которые накрывали большие круглые столы в  Бан-
кетном зале, и то попахивали пистолетами и радиостанциями.
   Еще со времен своего плавания на "Академике Абраме..." я заметил, что
все уоки-токи, все радиостанции, все передатчики  имеют  свой,  присущий
только им, электронный запах.
   Но даже если бы я вдруг потерял обоняние - сохрани  меня  Господь,  -
сотрудников Секретной Службы Белого Дома я бы все равно узнал, - да  они
и не таились! У каждого из них в одно ухо  была  вставлена  такая  малю-
сенькая штучка, от которой по шее за воротник рубашки шел тоненький про-
вод. Это они так слушали друг друга. А бормотали в  лацкан  собственного
пиджака! Как сказал бы Водила, "во, бля, техника..."
   На мое счастье, рядом со мной был Сокс, который мне  все  объяснял  и
рассказывал. Причем с такой осведомленностью и гордостью, что можно было
подумать, будто весь этот прием устраивается вообще только в его, Соксо-
ву, честь!
   Тем не менее я был ему очень благодарен. Кое-что мне по-Шелдрейсовски
пояснял и Ларри Браун, который теперь неотступно следовал за нами. Кста-
ти! От него тоже так перло оружием, словно его пистолет у меня прямо под
носом привязали...
   Очень строгий молодой человек, тоже с уоки-токи в руке, репетировал с
жутким количеством журналистов. Указывал, кому где стоять и куда не  ла-
зать ни под каким видом!
   Но это было почти бесполезное занятие: газетчиков, фотографов и теле-
визионщиков было такое количество, что на подмогу  к  молодому  человеку
прибежало сразу несколько помощников. Тоже с уоки-токи или со штучками в
ушах и проводом на шее.
   Журналисты орали, лезли чуть ли не на стены и отчаянно ругались с мо-
лодым человеком и со всеми его помощниками! Но победил все-таки  молодой
человек, пригрозив, что вышвырнет любого, кто ему еще хоть раз в чем-ни-
будь возразит!
   И я понял, что в Белом Доме могут работать только  очень  решительные
люди...
   Рассмешила меня репетиция выхода Президента к гостям!
   Президента изображал какой-то тоскливый тип. Он стоял перед закрытыми
дверями в зал, а у его ног была положена на пол табличка со словом "Пре-
зидент". Это мне Ларри прочитал. Рядом с типом стояла некрасивая  перез-
релая дама, а под ногами у нее, на такой же табличке, значилось: "Миссис
Клинтон".
   Я бы на месте Билла и Хиллари подобрал бы для таких  репетиций  более
привлекательных дублеров. А то смех было смотреть на  этих  двух  унылых
типов...
   Ну, а вокруг Президентской четы полукругом на полу лежали таблички  с
именами обязательной свиты Президента. Это мне Сокс сказал.  И  тут  уже
никаких дублеров! Каждый репетировал свою роль сам.
   Руководили репетицией всего двое - очень  высокий  морской  офицер  в
ужжжжжасно белой форме и фуражке, тоже с уоки-токи, и  очень  маленькая,
молоденькая, явно еврейского типа, носатая девушка в очках и  с  большим
подносом. Да, и еще наушники у нее были на голове!
   Репетиция с дублерами продолжалась недолго. Наверное, время уже  под-
пирало, видать, гости должны были уже вот-вот прибыть, и пришли сам Бил-
ли Клинтон и Хиллари.
   Они поблагодарили своих дублеров, приветственно помахали нам и встали
на свои места.
   И эта носатая и очкастая продолжила репетицию уже с настоящим  Прези-
дентом! Мало того, она заставила Билла Клинтона тщательно  выучить,  что
тому нужно было говорить при встрече!.. Эта нахалка просто пихнула ему в
глаза то, что я принял за поднос, а это оказалась такая  большая  штука,
на которой крупными буквами был напечатан текст  Клинтона.  И  Президент
послушно учил этот текст, а очкастая девица даже делала ему замечания  и
поправляла его!..
   Я сразу же представил себе СУПЕРФАНТАСТИЧЕСКУЮ  картинку:  Кремль  (я
его по телевизору в Ленинграде наизусть выучил!), Георгиевский зал и ма-
ленькую еврейскую девушку с характерно большим носом и огромными очками,
руководящую выходом Президента России! И страшно развеселился  по  этому
поводу...
   У выхода, спиной к Президенту, лицом вплотную к  дверям,  стояли  два
огромаднейших морских пехотинца в  жутко  нелепых  фуражках,  обнажающих
выбритые затылки ребят чуть ли не до макушки. И вообще, откуда-то появи-
лась уйма военных... Причем и белых, и черных. В смысле, афро-американс-
кого происхождения, как теперь здесь говорят.
   Я сообразил, что таким образом Белый Дом всему миру  показывает  свое
демократическо-отрицательное отношение к какому-либо проявлению расизма.
Наверное, отсюда же и эта умненькая носатая девица при Президенте...
   Немножко наивно, но, я вам скажу, очень действенно и  даже  в  чем-то
симпатично! Уж во всяком случае, лучше, чем десятки фашистско-антисемит-
ских газетенок, выпускающихся сегодня в России. Мне милиционер Митя  по-
казал парочку таких газет, кое-что прочитал оттуда, - у меня чуть  хвост
не отвалился от ужаса!
   Потом начали прибывать гости -  не  наши  депутаты,  а  американские,
приглашенные Президентом на встречу с нашими.
   Сокс, вот уж поистине придворный Кот, обнаружил  такое  блистательное
знакомство с этими Людьми, что я только диву давался! Все знал - кто чем
руководит, сколько получает... Причем каждый раз, называя сумму годового
дохода того или иного Человека, Сокс косился на  меня,  пытаясь  понять,
какое впечатление это на меня произвело. Я хоть и не разбирался в  этом,
но просто своим Котовым нутром почуял - цифры были устрашающие! Ну, нап-
ример...
   - Смотри, смотри!.. - шептал мне Сокс. - Это сам Билл Гейтс!.. Король
"Майкрософта"... Компьютерные программы. Личный доход восемнадцать  мил-
лиардов долларов в год!!! А это Нэд Джонсон,  шеф  пенсионного  фонда...
Ворочает капиталом в четыреста сорок два  миллиарда  долларов!..  А  это
Майк Айснер, глава компании "Диснея" - ну, мультики все  у  него,  "Дис-
ней-ленды"... Денег - куча! Гляди, Джек Смит! С такой простецкой фамили-
ей руководит "Дженерал моторе"! За последний год у  него  купили  больше
пяти миллионов автомобилей! Представляешь себе?!..
   - Нет, - сказал я. - Не представляю.
   - А вот пошла рыбка и поменьше, - ухмыльнулся Сокс. - Хотя  зарабаты-
вают они какие-то фантастические деньги!.. Вон, видишь, Милард  Дрексел,
директор-распорядитель корпорации "Геп". В год огребает сто четыре  мил-
лиона! Лоуренс Кос из "Грин Три  Файненшениал"  -  сто  два  миллиона  в
год... Ничего жалованьице?!.. Эндрю Гроув - корпорация "Интел". Девянос-
то семь миллионов... Сэнфорд Уэйлл - "Тревелерс групп"!  Девяносто  один
миллион личного дохода... Стив Хиллерт из  "Конэско"  -  пятьдесят  один
миллион... Президент "Сити-бенка" Джон Рид -  сорок  шесть  миллионов...
Ну, и совсем бедненький - президент компании "К). Эс. Роботикс" -  всего
тридцать три миллиона долларов... Это если разделить на триста  шестьде-
сят пять дней в году, получается девяносто тысяч с хвостиком в день бед-
няжке!..
   - Ты и считать умеешь?!.. - поразился я.
   - Нет, - смущенно, но честно ответил Сокс. - Это  при  мне  как-то  в
кухне повара подсчитывали, я и запомнил. Но все равно, согласись,  такие
цифры производят впечатление, да?
   - Не-а, - сказал я. - Может быть, потому, что я не  умею  считать,  а
может, потому, что мы с Шурой как-то никогда не обращали внимания на чу-
жие заработки, а думали только о том, как бы дотянуть до следующего  го-
норара. Мне эти миллиарды и миллионы, как-то, прости меня, Сокс, до  фо-
наря...
   - До чего? - не понял меня Сокс.
   - Ну, до лампочки... Короче, наплевать мне на это! - разозлился я.  -
Это ты можешь понять?
   И снова Сокс сразил меня своей американской прямолинейной честностью!
   - Нет, - сказал он. - Я не в силах понять, как можно плевать на  мил-
лиарды долларов!..
   И чувствую, Сокс на меня обиделся...
   А из соседнего зала звучит такая тихая и очень красивая музыка.
   Я вовсе не раскаивался, что напрямую сказал Соксу, как я отношусь  ко
всему тому, что он считал невероятно важным. Это в смысле чужих денег...
Но мне просто захотелось как-то исправить ему настроение. При всех своих
заморочках он все-таки очень культурный и, не побоюсь этого слова, поря-
дочный Кот. Другой бы на его месте такое выкомаривал - не  приведи  Гос-
подь! А этот - ей-богу - симпатяга!
   - Сокс! - говорю. - Браток! Айда в соседний зальчик. Послушаем музыч-
ку... А то я на этом мраморе уже всю жопу отсидел!
   В Большом зале, где собирались гости, полы были выложены светло-серы-
ми и темно-серыми мраморными квадратами.
   - Ну, хорошо... - нехотя согласился Сокс. - Пойдем.
   Но тут же вдруг встрепенулся, оживился и давай мне нашептывать на ухо
и лапой показывать:
   - Смотри, смотри!  Стивен  Спилберг!..  Барбара  Стрейзанд!..  Ричард
Гир!!! Обалдеть!..
   - Что? - спрашиваю. - Опять - миллионы и миллиарды?
   - Да нет же! Это же голливудские звезды!.. Ты кино смотришь?
   - Смотрю, - говорю. - По телевизору.
   Вглядываюсь в седоватого парня с такими близко посаженными глазами  и
вспоминаю, что его рожу я уже в каком-то кино видел. И вот  эту  Барбару
тоже...
   - Этих двух вроде бы знаю, - говорю. - А вот того лохматого в очках -
в жизни не видел.
   - Правильно! - подтверждает Сокс. - Ты и не мог его видеть. Он  кино-
режиссер. Гениальный!.. Это все друзья Билла и Хиллари. Есть у Билла еще
один друг - Том Хенкс, но он сейчас где-то в Европе на съемках...
   - Короче! Мы идем слушать музыку или нет? - снова спрашиваю я, хотя и
понимаю, что Соксу жутко хотелось бы поклубиться именно в этом зале, где
собирались гости. Со многими Сокс даже раскланивался.
   - Идем уже, идем, - недовольно проворчал Сокс, и мы пошли в  соседний
зальчик слушать музыку.
   Оказалось, что многие гости тоже бродят по зальчикам и останавливают-
ся у оркестриков. Там, куда мы пришли, игр