усть  Вомбата  выпускает,  тогда  и
говорить будем. Не пойму только: тебе эта женщина зачем? Чего ты так  за
нее волнуешься?
   - Да незачем, незачем! - Это уже я кричу - Человек в беде - вот  что!
Выручать надо!
   - Это, ть, вот сколько ни смотрю на вас, никак в толк не возьму:  что
за люди таки дурные... словами кидаются, кидаются, ажио глотки друг друг
порвать готовы, а все - без толку... - забубнил вдруг молчавший  до  сих
пор Кувалда. - Чего-о  тута  спорить,  чего-о...  не  пойму...  Спасать,
говорят, человека надо, так ты и спасай, не хрен тута языком мести... По
мне, так - хоть с Вомбатом, хоть  с  хренатом...  потом  разберемси-и...
Сейчас другому помощь нужна-а... Ить,  молодежь,  беспутныя-я,  оххти-и,
беспут-ныя-я... - Все обернулись в сторону Гризли. - ...  и  глазами  не
лупай, не лупай на меня, чего на паренька накинулся? Чего? Ты его первый
день знаешь? А Командир-то ваш, и правда... за  бабой  в  Город  ушел...
ушел, сокол... А спроси: почем знаю? Так сам ему знак от ее и передавал.
И незачем тута крайнего искать. Командир ваш сам себе на уме. Кого  хошь
вокруг пальца  обведет...  А  парнишка,  вишь,  как  переживает.  Ты  не
переживай, паря, не дрейфь. Даст Бог, вытащим твою кралю...
   - Как вытащим? - безнадежно спросил Саша.
   - Энто-о... так и вытащим... на што у  нас  Пакость  тогда?  Думаешь,
тока молоко давать? Э-э-э, дурила... ни хрена ты  в  жизни  не  рюхаешь.
Ну-ка, голуба, подь  сюда.  -  Это  он  к  Пакости  обратился.  Мохнатая
зверюга, до этого равнодушно внимавшая нашим разборкам, лениво встала  и
подошла к хозяину. Теперь только Саша понял, кого  она  ему  так  сильно
напоминает. Ну, конечно! Вылитый  резонат!  У  тех,  правда,  мохнатость
пожиже будет и в глазах тоски поменьше. А так - один к одному!
   - Это, ть, кака-никака вещица ейная у  вас  осталась?  -  по-деловому
спросил Гризли у Сани.
   - Чего? - От пережитых стрессов очень туго соображалось.
   ВД оказался быстрее. Жутко  краснея,  он  достал  из  кармана  Светин
носовой платок.
   - О! Эт, верно... эт, правильна...  -  обрадовался  Кувалда,  забирая
платок и суя его под нос Пакости. -  Ищи,  таперича...  ищи,  дурында...
нюхай...
   Зверюга шумно втянула воздух, на несколько секунд задумалась с видом:
"Что же это мне напоминает?", а затем, уронив морду на  землю,  медленно
побрела прочь.
   - Неужели сквозь землю почует? - с  сомнением  спросил  Саша.  Где-то
внутри завозилась воскрешенная надежда.
   - А как же! - Кувалда  гордо  посмотрел  на  удалявшуюся  Пакость.  -
Непременно почует... потому - нос у нее специа-альнай...
   Пакость прибавила скорости, не поднимая морды от земли.  Все  покорно
следовали за ней. Буквально  шагов  через  двести  зверюга  остановилась
посреди  неширокой  поляны,   густо   заросшей   кровохлебкой.   Пакость
завертелась на месте, глухо зарычала и начала скрести лапой землю.
   -  Нашла?  -  недоверчиво  спросил  Саша.  Уж  слишком   просто   все
получилось.
   - Вообще, похоже... - задумчиво произнес  Азмун.  -  Видишь,  сколько
здесь этой дряни? - Он небрежно пнул куст кровохлебки, потянувшийся было
к его ноге. - Один из первых признаков того, что внизу - Термиты.
   - Почему? - Саня забормотал  какие-то  объяснения,  но  Саша  спросил
вслух, поэтому ответил все тот же Цукоша:
   - Сам, что ли, не знаешь?  -  И,  подняв  вверх  указательный  палец,
назидательно сказал:
   - "Сибиоз" у них.
   А Саня услужливо вспомнил, что  это,  оказывается,  любимое  словечко
Пургена.
   Гризли обвел взглядом подошедших:
   - Чего, ить, стоите? Соображайте, соколики, репу  чешите.  Наше  дело
почуять, ваше дело - откопать...
   Ох, и правда! Саша  растерянно  посмотрел  на  Цукошу.  Тот,  в  свою
очередь, на Стармеха.
   - Не знаю, - нехотя сказал тот. - Палку какую-нибудь найти... Хотя...
У кровохлебки знаешь какие корни... Тут бы саперная лопатка подошла...
   - Кх, кх, - покашлял вдруг ВД, - у  меня  в  танке  саперные  лопатки
есть, две штуки.
   - Пойдет, - одобрил Саша. - Я сгоняю? Здесь  недалеко.  -  Он  быстро
прикинул: туда и обратно бегом часа два, не больше.
   - Я думаю, без меня тебе танк никто не откроет,  -  резонно  возразил
ВД.
   Вот положеньице. А с его коляской мы триста лет пробираться будем.
   - А им нельзя какой-нибудь знак показать, ну, чтобы ясно было, что от
тебя? - Саша вполне уже освоился с  ролью  сына.  ВД  удрученно  покачал
головой:
   - Они подпустят к танку только меня.
   - Да ладно тебе, Сань, что-нибудь придумаем.  -  Цукоша  наблюдал  за
Пакостью.
   - Когда? - Саша (или уже Саня?) нутром чувствовал, что  Света  где-то
близко, почти рядом. Без сомнений, он готов был руками рыть землю, чтобы
спасти ее. Но саперная лопатка была бы  явно  предпочтительней.  Тут  он
внезапно встретился с потемневшим взглядом ВД.
   - Я мог бы принести лопатки быстрее, - уронил ВД вполголоса.
   Саше на миг стало жутко. Нечеловеческая сила стояла за этими простыми
словами. Саша только и смог, что кивнуть.
   - Но этого никто не  должен  видеть,  -  тем  же  бесцветным  голосом
продолжал ВД.
   - Чего не видеть? - удивился Стармех.
   - Ну чего-о, чего-о ты все допытываешься, неугомонная твоя башка... -
проговорил Кувалда, покорно ложась на землю и закрывая голову руками.  -
Нельзя  энтого  смотреть,  нельзя...   ложися,   ложися,   соколик,   не
выделывайся...
   Возбужденная  Пакость  перестала  скрести  лапами  землю  и   покорно
плюхнулась рядом с хозяином.
   Последовал быстрый молчаливый обмен взглядами между Саней, Азмуном  и
Стармехом. Я предоставил Сане скроить как можно  более  умоляющее  лицо.
Хотя вообще-то представить себе  Диму  лежащим  на  земле  с  руками  на
затылке... Легче, наверное, вообразить  группса,  танцующего  на  задних
лапах.
   - Ладно, хрен с тобой, - махнул рукой Стармех.
   "Ох, только бы он не  надумал  подсматривать",  -  мысленно  вздохнул
Саня.
   Дима демонстративно  отошел  подальше  от  любопытных  кровохлебок  и
присел на корточки:
   - А просто отвернуться - недостаточно?
   Понимаешь, Дима у нас - чистый прагматик. Он курит  свои  специальные
долгоиграющие сигареты, запросто ходит с Командой  в  Квадрат  -  лечить
сломанные ноги  и  простреленные  легкие,  невозмутимо  пьет  молоко  от
Пакости... Но никогда не вылезет из своего убеждения, что полезно только
то, что удобно. А что не удобно, то и не нужно.  Поэтому  поставь  перед
Стармехом ящик и скажи: вот тебе  волшебный  ящик.  Он  исполняет  любые
желания, в пределах разумного. Но для этого  перед  ним  нужно  сплясать
вприсядку. Ну? Будь уверен: Дима окинет твой ящик скептическим  взглядом
и лениво протянет:  "А  на  фига?"  И  отойдет,  закуривая  на  ходу.  Я
подозреваю, что он, как все сильные люди, боится показаться смешным.
   Вместо ответа ВД чуть повернул голову и посмотрел на  Стармеха.  Нет,
не пристально. Нет, не сурово. Никак. Просто посмотрел.
   Дима упал на землю, как будто ему вломили сильнейший подзатыльник.
   Цукошу уговаривать не пришлось.
   Саша лежал, вдыхая терпкий запах травы,  и  умирал  от  желания  хоть
краешком  глаза  посмотреть,  как  ВД  полетит  за  лопатками.   Он   не
сомневался, что их сиятельство воспользуется именно этим способом.  Увы.
Словно  чья-то  исполинская  рука  прижимала  голову  к  земле.   Прошло
несколько минут. Резкий порыв ледяного ветра на мгновение коснулся щеки.
И почти сразу спокойный голос ВД произнес:
   - Возьмите.
   Лицо его было иссиня-бледным. Глаза пустые. Уголок рта тянуло вниз.
   -  Спасибо,  папа,  -  искренне  сказал  Саня,  берясь  за   лопатку.
Показалось,  что  позади  сплюнул  Стармех.  Или  он  просто  так  шумно
отряхивался? Мы очень рьяно взялись за  дело.  И  через  двадцать  минут
нашли Свету.
   Радоваться было нечему. Да и  некогда.  Света  была  плотно  обмотана
прочными полосами, наподобие прозрачных бинтов. Она была  жива,  но  без
сознания.
   А еще через минуту после того, как Свету вытащили из  подземелья,  мы
поняли, почему Термитов называют Гремучими.
   Орава насекомых - каждое размером с крупного кузнечика, -  вылетевшая
из ямы, издавала шум, сравнимый  с  ревом  поезда  метро  на  выходе  из
тоннеля.
   Они были отвратительные. Они  были  красные  и  влажно  поблескивали.
Дальше рассматривать Термитов было некогда.
   Первый  удар  очень  мужественно  приняла  на   себя   Пакость.   Она
расшвыривала Термитов передними лапами и изредка щелкала зубами.
   - Уходим! - завопил что было мочи Кувалда, с трудом перекрикивая  рев
Термитов. - Уходим! - С неожиданной для него легкостью  он  подскочил  к
Пакости, схватил животное поперек туловища и заковылял прочь.
   Не думаю, чтобы наше замешательство длилось более  трех-пяти  секунд.
Однако   этого   оказалось   вполне   достаточно,   чтобы   целая   туча
отвратительных насекомых вывалилась  из  разрытой  ямы.  Заглушая  своим
ревом все звуки, они расползались  в  стороны.  Одна  тварь  уже  начала
карабкаться по Сашиной ноге. Саша брезгливо стряхнул термита, поднял  на
руки Свету и последовал за Кувалдой. Краем глаза он заметил, что ВД  уже
вовсю крутит колеса своей коляски в том же направлении,  а  Дима  что-то
ищет в своем мешке.
   Эх, Стармех, Стармех... Мысль-то, конечно, была правильная. Да только
маловата твоя гранатка оказалась, ох,  маловата.  И  вместо  того  чтобы
пришибить этих гадов ползучих, накрыть всех и разом, к чертовой  матери,
ее легонький взрыв их только разозлил.
   Мы бежали. Мы  драпали.  Ничего  не  могу  сказать  про  наши  пятки,
Термитам видней - сверкали они у нас или нет.  Почему-то,  мне  кажется,
что не сверкали. Цукоша подталкивал коляску  ВД,  Стармех  помогал  Саше
нести Свету. Рядом с ними, задыхаясь, ковылял  Кувалда  Гризли.  Пакость
бежала чуть  впереди,  постоянно  оглядываясь.  Все  понимали,  что  это
безнадега. Но бежали. Сзади нарастал рев.
   Дальше все произошло быстро и непонятно.
   То ли споткнулся Цукоша, то ли  ВД  сам  что-то  не  так  повернул...
Короче говоря, они оба упали.
   Одна часть сознания - Саня - рванулась помочь отцу. Другая -  Саша  -
держалась за  единственную  мысль:  спасти  Свету.  От  этого  страшного
раздвоения голова вдруг дико закружилась,  в  глазах  потемнело...  Саша
(Саня?) упал на колени, не видя уже, а лишь почувствовал, что сшибает  с
ног и Стармеха...  Зачем-то  прикрыл  своим  телом  Свету,  почувствовал
несколько очень болезненных уколов в ноги, грохот, накатывающий сзади...
Кончено?
   У Саши не было времени раздумывать. Но - в этом он мог поклясться  на
чем угодно! - мысль о том, чтобы покинуть этот мир и вернуться  обратно,
даже не появлялась в его мозгу. Поэтому он еще  успел  удивиться,  когда
почувствовал, что земля уходит у него из под-ног. Я  умираю?  Или  самый
трусливый  краешек  сознания,  называемый   инстинктом   самосохранения,
успел-таки послать "SOS" и я возвращаюсь? Не  понял,  потому  что  перед
глазами стало совсем черно...
   Очнулся Саша оттого, что прямо в лицо ему  светил  несильный  красный
луч заходящего солнца. Где-то рядом тихо пели  на  незнакомом  языке.  Я
жив? Приятный сюрприз. Осталось только выяснить, где я нахожусь.
   Саша попробовал пошевелить руками, но понял, что не чувствует ни рук,
ни ног, вообще ни кусочка своего тела! Даже головы! Даже языка! При этом
мозг  работал  четко,  и  проснувшееся  воображение  тут  же  предложило
сюрреалистическую картинку в стиле Дали: на берегу моря, в лучах  заката
на песке лежит обнаженный мозг с парой  глаз  и  ушей...  Бр-р-р,  какой
кошмар! А почему, кстати, на берегу моря? Потому, что ты  слышишь  плеск
воды и не видишь ничего, кроме солнца. А почему именно на песке?  Потому
что именно песок так скрипит под ногами... Под ногами? Кто-то идет?
   На секунду солнце заслонил чей-то силуэт, и тут же послышался до боли
знакомый голос:
   - Ребята, Двоечник глаза  открыл!  Песня  смолкла,  послышался  скрип
песка, другой, не менее родной, голос произнес:
   - Давайте поднимем его. Дим, помогай...
   Изображение перед глазами покачнулось. Теперь Саша мог  со  спокойной
совестью отбросить сюрреалистические видения. Он ясно увидел свое  тело,
правда  совершенно  бесчувственное,  неловко  сидящее  на  песке.  Берег
какого-то небольшого озера... И улыбающуюся физиономию Пургена.
   - Живой... - одобрительно сказал Леня. - Ничего,  ничего,  ты  полежи
так пока...
   - Он хоть слышит нас? - озабоченно спросили справа. И в поле Сашиного
зрения появился Стармех.
   -  Слышит,  слышит.  -  Третий  голос,  Цукошин.  Изображение   вдруг
размылось и поплыло.
   - Смотри: плачет... - Леня наклонился поближе.  -  Ничего,  Двоечник,
все будет хорошо. - Он, наверное, вытер слезы,  потому  что  изображение
опять стало четким.
   Саня! Сань! Где ты? Сань, мы живы! Ни малейшего отклика. Где же Саня?
Господи, да неужто так испугался? Вылезай, вылезай! Тишина.  Никого.  Ни
малейшего признака существования Двоечника.
   - Азмун, ты посиди с ним  немного,  а  мы  пока  Вомбату  поможем.  -
Стармех с Леней ушли. Цукоша шумно уселся рядом:
   - Ничего, браток, ничего. Сейчас машину наладим и...  с  ветерком!  -
Саша видел только кусок Цукошиной коленки да иногда еще  жестикулирующую
руку. Азмун бухтел что-то доброе, успокаивающее, но смысл Саша улавливал
с трудом. Куда-куда  они  пошли?  Помогать  Вомбату?  Какую  машину  они
собираются налаживать? И куда это мы собираемся...  с  ветерком?  -  ...
Нет, ты подумай,  какие  твари-то  мерзкие...  -  продолжал  сокрушаться
Азмун. - Еще бы немного, и... - безнадежный взмах рукой, -  все  бы  там
остались. Жаль, конечно, - тяжелый вздох, - жаль...
   Кого жаль? Значит, спаслись не все? Ну же, Азмун, продолжай, не  тяни
ты кота за хвост! Господи, какая,  оказывается,  мука  быть  безъязыким!
Света? Если бы я чувствовал свои внутренности, там сейчас наверняка  все
похолодело.
   - Да только зачем он  пополз?  Лежал  бы  смирно,  мы  б  его  успели
подобрать...
   Он. Значит, не Света. Он. Кто?
   - В общем, Сань, ты только не расстраивайся...
   Я понял. ВД. И даже порадовался, что не могу нигде найти Саню.
   Тяжелый рев внезапно раздался где-то  рядом.  Раненое  сознание  чуть
было не помутилось, решив, что это снова Термиты.
   - Кажись, завели... - удовлетворенно заметил Цукоша, вставая.  -  Ну,
что там? - крикнул он.
   - Нормуль! - перекрывая грохот, донесся  голос  Стар-меха.  -  Сейчас
поедем.
   Изображение поехало из стороны в сторону, Саша понял, что его подняли
и несут. Несмотря на то что все кувыркалось у него перед глазами, он все
же смог понять, куда именно его несут. Да и грохот сразу  стал  понятен.
Сашу грузили в танк. Он еще не успел как следует удивиться этому  факту,
как увидел нечто, заставившее забыть обо всем. Света. Она лежала внутри,
судя по всему, уже освобожденная от прозрачных пут, с закрытыми глазами.
   Сашу положили рядом с  ней.  Заботливый  Цукоша  специально  повернул
Сашину голову, чтобы тот мог видеть Свету. Танк коротко и сильно взревел
и тронулся с места.
   Меня здорово мотало из стороны в сторону, поэтому ее  лицо  постоянно
прыгало перед глазами. Лишь однажды мы зачем-то остановились, и я мог не
меньше минуты смотреть на эти самые красивые в  мире,  хоть  и  закрытые
глаза вблизи.  Кажется,  последний  раз  такое  фантастически  маленькое
расстояние между нашими головами  было  классе  в  пятом,  когда  мы  со
Светилом  две  недели  сидели  за  одной  партой  и  я  списывал  у  нее
математику... Или она у меня? Дурак я, дурак, и почему я прямо  тогда  в
нее не влюбился? Может, сейчас все было бы по-другому?.. Если бы я  хоть
немного чувствовал свое лицо, я бы, наверное, сейчас  глупо  улыбался...
Очень необычное ощущение. Вернее, интересно именно отсутствие  ощущений.
В реальной жизни, даже при всех идеальных условиях, все-таки никогда  не
добиться  такого  освобождения   от   собственного   тела.   Сейчас   же
наличествовали только зрение и слух. И все. Интересно, где-то там должно
биться  мое  сердце?  Ведь  должно  же?  И  легкие  работают,  и   грудь
поднимается и опускается, и в животе, может быть,  бурчит,  и  палец  на
ноге, может, в этот момент зачесался... А мне - совершенно  по  фигу.  Я
лежу, стараясь не потерять из поля зрения лицо  Светы,  и  прислушиваюсь
сквозь рев двигателя,  о  чем  переговариваются  между  собой  Цукоша  и
Пурген.
   - Чего говоришь? - Леня наклонился через меня. - Не понял!
   - Место, говорю, очень опасное!
   - Какое место?
   - Дурья башка! -  Несмотря  на  крик,  у  Азмуна  эта  "дурья  башка"
получается все равно очень ласково. Саня, помнится, много рассказывал  о
дружбе Цукоши и Лени. А вопрос о местонахождении  Двоечника  по-прежнему
остается открытым. Я его не могу нигде найти. - Мы же к ТЭЦ едем!
   - Зачем?
   - Квадрат искать!
   - Как же мы его найдем, если Двоечник... - Наверное, Леня  кивнул  на
меня достаточно красноречиво.  Тут  нас,  наверное,  сильно  подбросило,
потому что вместо ответа Азмун огорченно  крякнул  и  изображение  перед
моими глазами резко поменялось: теперь я видел чью-то ногу и кусок пола.
   - Поднимай, поднимай! - заорали слева. - И так  душа  в  нем  еле-еле
держится, а тут еще по полу  валять  вздумали!  Девушку  держи!  Видишь,
сползает!
   На этот раз Цукоша не позаботился о Сашином  удовольствии.  И  голову
ему никуда не поворачивал. Да, как оказалось, и смысла-то в этом уже  не
было. Буквально через минуту танк остановился. И опять  все  мелькало  и
кружилось. Что означало, по-видимому, что мы приехали и меня  выгружают.
ТЭЦ? Что-то я не припомню... Саня, ну где же ты? Срочно  требуется  твоя
консультация! Почему ТЭЦ - опасное место? Зачем  мы  сюда  приехали?  На
танке, прошу заметить, хотя Саня,  помнится,  категорически  был  против
присутствия  военизированного  транспорта  в  этих  местах.  И  главное,
Вомбат. Откуда он здесь взялся? Что у него на уме? Я просто  ни  секунды
не сомневаюсь, что все эти прогулки - его инициатива. Но смысл, смысл?..
   Некоторые объяснения Саша получил  немедленно,  после  того  как  его
вынесли и положили на землю. Глядя в ясное  небо,  он  прекрасно  слышал
короткий разговор, состоявшийся между  Вомбатом  и  Стармехом.  Азмун  и
Леня, видимо, тоже стояли рядом, но в беседе не участвовали.
   - Ты уверен,  что  это  здесь?  -  спросил  Дима  каким-то  странным,
прыгающе-ломающимся голосом.
   - Абсолютно. - Голос Вомбата был, наоборот, тверд и спокоен.
   - Но здесь же нельзя долго оставаться.  -  Теперь  голос  Стармеха  и
вовсе стал искажаться, словно дефектная магнитофонная запись.
   - Вот поэтому я и приказываю  вам  -  оставить  Двоечника  и  девушку
здесь, а самим отъехать на безопасное расстояние.
   - А ты?
   - Сейчас разговор не обо мне.
   - Мы не можем...
   - Я приказываю всем немедленно сесть в танк  и  отъехать  минимум  на
километр. Здесь я буду разбираться  сам.  Как  только  закончим,  я  дам
сигнал.
   - Какой? - Если бы я услышал такой звук у своего  магнитофона,  я  бы
сразу понял, что "зажевало" пленку.
   - У меня есть ракетница. - Голос Вомбата  совершенно  не  менялся.  -
Немедленно всем в машину!
   Они, наверное, послушались. Потому что грохот танка стал удаляться. А
потом тот же спокойный голос задумчиво произнес:
   - Живые солдатики все-таки гораздо интересней оловянных...
   Шорохи, неясный шум. Саша смотрел в небо, не понимая, что происходит.
   Внезапно прямо перед ним появилось лицо Вомбата.
   - Надеюсь, ты меня слышишь... - не меняя тона, задумчиво произнес он.
-  Судя  по  моим  сведениям,  укусы  Гремучих  Термитов  в   конечности
парализуют  человека  полностью,  оставляя  лишь  слух  и  зрение...   А
знаешь... - тут его голос немного оживился, - я ведь даже не  знаю,  как
тебя зовут. Ну, то есть, по-настоящему, у нас...  Знаю  только,  что  ты
вроде ее одноклассник.  -  Он  ненадолго  замолчал,  потом  продолжал  с
изрядной долей издевки:
   - Не  могу  отказать  себе