о  достигли
перевалочных баз, и банковские счета потяжелели  на  кругленькую  сумму.
Решение разделаться с флотской службой и посвятить себя бизнесу избавило
от томительной неопределенности. Так  почему  же  так  тянет  откупорить
контрабандную бутылку "Смирновской" и напиться вдрызг?  Чей  пристальный
взгляд проникает сквозь толщу броневых переборок  и  перекрытий?  Кто  с
напряженным вниманием отыскивает его, Юрия?..
   Капитан-лейтенант, как ни странно, верил в судьбу  и  в  предвиденье.
Верил и в свою интуицию:  она  редко  его  подводила.  Вот  и  сейчас  -
томительное беспокойство наверняка появилось не просто так.  Грядут,  ох
грядут какие-то неприятности, а Юрий терпеть не мог безропотно принимать
удары. И потому ему не сиделось на корабле. "Стремительный"  отстаивался
у причала в ожидании приказов - а командир волком рыскал по базе. Входил
в офицерские и матросские бары, подолгу сидел, почти ничего не пил, лишь
вглядывался  в  лица.  Что-то   зрело,   что-то   готовилось...   что-то
персонально касающееся его, Юрия.
   ...На третий день после возвращения Шестой минной Юрий  столкнулся  с
Ними. Точнее - с Ним. Второй был так, сбоку припека. А вот этот...
   Не слишком высокий,  коренастый,  нос  картошкой.  Лицо  простоватое.
Глаза светлые, смотрят  прямо.  Из  упрямцев  -  сразу  видно.  В  форме
лейтенанта, но сидела она на нем, как  на  корове  седло,  хотя  и  была
вычищена и выглажена до немыслимой степени.  На  левой  стороне  черного
кителя - серебряный  штурмовик  в  обрамлении  дубовых  листьев  -  знак
дивизиона "Валдаев". Ничего особенного  как  будто  бы  нет,  простецкий
парень, по мобилизации попавший в летную школу (эх, а до войны такую вот
деревенщину  на  пушечный  выстрел  к  аристократическому   корпусу   не
подпускали!), такие в имении на поденные работы нанимались десятками...
   Так почему же у Юрия  все  похолодело  внутри,  когда  он  столкнулся
взглядом с этим парнем? Впрочем, уже далеко не парнем  -  за  тридцатник
мужику перевалило. И сила в руках явно мужская. Такие в драке упорны...
   Да. Похолодело. Именно похолодело. Потому  что  незнакомый  лейтенант
смотрел так, словно ведал все до единой Юрины  потаенные  мысли:  и  про
лайбы с товаром, и про убитого грека,  и  про  готовящуюся  расправу  со
"Стремительным"...
   Директора Саша узнал сразу. Было  что-то  жуткое  в  этой  по-бычьему
мощной шее, в болезненно вздувшихся, точно от силикона, мускулах, в этих
глубоких глазах, в которых - он не мог ошибиться - напрочь отсутствовала
душа. Облаченный в форму, Директор сидел в дальнем полутемном углу бара,
пристальным взглядом обшаривая каждого входящего и выходящего. И Саню он
тоже узнал сразу - то есть не узнал, конечно же, они не встречались там,
в Петербурге, - но сразу понял, что это - по его особу.
   - Миша, это он, - одними губами произнес Саня. Рэмбо коротко  кивнул.
В глазах его появился уж было забытый  ментовский  блеск  -  словно  он,
лейтенант  Михаил  Шестаков,  собирался  вот  так  запросто  подойти   к
Директору и рявкнуть нечто  вроде:  "Добегался,  шпонт?  А  ну  руки  за
голову!" - после  чего  нацепить  на  взятого  наручники  и  засунуть  в
отделенный "аквариум", накатав после этого протокол задержания.
   - Ну все, дальше я сам. - Михаил небрежно отодвинул  Саню  плечом  и,
ехидно улыбаясь, двинулся прямо к Директору.
   "Он что, с ума сошел?" - мелькнуло в голове Самойлова  -  за  миг  до
того, как Директор выстрелил.
   Мало кто, кроме душевного друга Валерки Дрягина, знал, что  лейтенант
Миша Шестаков, большой любитель спиртного и девочек (все мы грешны,  что
поделаешь!), прежде чем стать лейтенантом, служил  в  СОБРе,  в  группах
захвата, и брал не одного толстомордого бандита размерами вдвое побольше
его самого, Миши. Оттуда, собственно, и пошло его прозвище  -  Рэмбо.  И
потому пальцы Юрия еще только нажимали  на  спусковой  крючок  лазерного
пистолета,  а  Михаил  уже  рванулся  в  сторону,  опрокидывая  столики,
кувырком через плечо уходя от нацеленного в него луча  -  подобно  тому,
как не раз уходил таким же образом от рэкетирских пуль в родном Питере.
   Кричали люди.
   Не помня себя, Саша бросился следом за Михаилом.
   Юрий выстрелил еще дважды и оба раза промахнулся. Четвертого выстрела
не последовало - словно в американском боевике, Рэмбо ударом ноги  вышиб
у Директора оружие.
   - Спокойно! Всем оставаться на местах! - рявкнул лейтенант  Шестаков.
И было в его голосе нечто такое, отчего  все  присутствующие  словно  бы
окаменели. Профессионально  заломив  Директору  руку  за  спину,  Михаил
толкнул его к выходу.
   Остолбеневший от всего этого Директор не сопротивлялся.
   В виски Сани ударила волна тупой боли. Что-то злобно  ввинчивалось  в
кости черепа, стремясь пробиться внутрь, ворваться в мозг, разметав  его
серыми ошметками. Мир вокруг начал подергиваться уже  знакомой  пеленой.
Но теперь Самойлов  уже  не  боялся.  Это  значило  -  они  с  Рэмбо  на
правильном пути. И те неведомые, что до поры до  времени  оставались  за
сценой, наконец оказались принуждены на  нее  подняться.  И  что  бы  ни
говорил Игорь о "несокрушимой мощи", мощь эта оказалась, конечно же,  не
"несокрушимой". ИМ пришлось вмешаться. ОНИ  не  могли  уничтожить  Саню,
прихлопнуть его как муху. То есть на самом деле, конечно, могли - но для
этого им нужны были жжаргские эсминцы и линкоры, плазма и лазеры,  бомбы
и снаряды. Сказать "крэкс, пэкс, фэкс" и отправить его, Сашу  Самойлова,
в небытие у НИХ не получалось. ИМ приходилось  играть  по  правилам.  По
правилам того мира, в котором оказался он, Саша Самойлов.
   Боль вовсю таранила  его  волю.  В  серой  дымке  видна  была  только
напряженная спина Михаила. Больше ничего.
   Ну и еще слышался их диалог с Директором:
   - Иди, гнида, иди, так твою и растак... Эх, попался бы ты мне,  когда
я в СОБРе служил... Пятка б ребрышек точно недосчитался...
   - За... за что?.. П-предъяви... ордер... - это хрипел полупридушенный
Директор.
   -  Ордер?  Какой  тебе  еще  ордер,  перетрах  твою  через   шестьсот
шестьдесят шесть коромысел? Иди, сопля, и  радуйся,  что  пока  еще  сам
дышишь. Скоро ты и этого без реанимации делать не сможешь!
   Тихое место. Нам нужно тихое место,  напряженно  думал  Саша.  Он  не
знал, куда Рэмбо так уверенно тащит пленника. Более того, толком-то  он,
Саша, и не знал, что надлежит делать дальше. Сказано - закрыть  щель!  А
как это сделать? Перерезать Директору глотку?
   Боль ломала виски. Но это были  уже  последние,  безнадежные  усилия.
Неразборчиво бормотали что-то далекие голоса, что -  он  не  слушал.  Не
важно. Сейчас важно только одно - Юрка-Директор и то, что он скажет. Или
не скажет.
   - Сто-ой! Пришли, Санек.
   Они стояли в пустой механической  мастерской.  Тяжелая  бронированная
дверь за их спинами  была  заперта  на  два  блокирующих  замка.  Вокруг
теснились станки. Деловитые роботы  что-то  сверлили,  паяли,  точили  и
фрезеровали. Михаил несколькими небрежными движениями прикрутил  руки  и
ноги Юрия толстой проволокой к станине здоровенного станка.
   - А теперь поговорим по-иному,  без  понятых  и  протокола.  -  Рэмбо
поискал вокруг себя глазами, нашел  газовый  резак,  включил.  Синеватый
язычок пламени заплясал перед носом Юрия.
   - Э... вы кто такие? Контрразведка?..
   - Тебе это знание уже не поможет. Ну, давай, рассказывай. А мы, так и
быть, послушаем. Не думай: никто тебя искать не станет. Видел  ту  серую
дрянь вокруг нас, когда шли? Так вот, это  -  новейший  экран  локальной
невидимости. Никто не знает,  что  ты  здесь!  Никто  не  бросится  тебя
спасать. Не рассчитывай. Спасти тебя могу только я.
   - А... чего ты хочешь? - прохрипел  Юрий.  Он  говорил,  обращаясь  к
Мише, но глаза Директора, отчаянные и затравленные, смотрели на Сашу,  и
только на него.
   - Все про тебя знать хочу, - безмятежно  сообщил  Рэмбо,  подтаскивая
жесткий металлический стул и удобно размещая на нем свой  узкий  зад.  -
Как дошел до жизни такой... у нас в Питере.
   - В Питере?.. - Директор округлил глаза. - При чем тут Питер?
   - Вот ты нам расскажи, а мы уж решим - "при чем" он тут или  "ни  при
чем". - Миша полез за папиросами.
   Думай, Сашка, думай, как следует  думай!  Это  ведь  ИХ  отмычка,  их
ключик, их тропа, их ворота... Не такой, конечно  же,  как  Виталий,  но
все-таки... Управимся с ним - легче будет и с главным жлобом совладать.
   - Вспоминай Питер! -  вдруг  велел  Директору  Саша.  -  Как  следует
вспоминай.  Каменноостровский  проспект...   Нейроцентр...   "Фуксия   и
Селедочка".
   - Да о чем вы, о чем?
   - Вспоминай! - Саню подхватило злое  вдохновение.  Черная  душа,  она
будет творить зло в любом из миров, где бы ни оказалась. Наверняка, если
прижать этого бугаистого хлыща (или хлыщеватого бугая), так  много-о-гое
откроется, для местной полиции куда как интересное. Но сперва он  должен
вспомнить все!
   - Вспоминай, паскуда! - тотчас подхватил  Санины  слова  и  Рэмбо.  -
Вспоминай - или ты у меня этого резачка отведаешь!
   - Да что вспоминать-то?! - простонал Юрий. Он ничего не  мог  понять.
Как мог этот  задрыга  так  легко  с  ним  справиться?!  Как  могли  его
протащить  через  всю  базу  -  и  ни  один  из  дежурных  офицеров   не
поинтересовался,  а  куда  это,  собственно  говоря,  тянут   уважаемого
капитан-лейтенанта двое двухзвездочных салаг? Экран  невидимости?  Чушь!
Не бывает таких экранов! Он бы знал.
   - Вспоминай, вспоминай. - Саша наклонился к Юрию.  -  Вспоминай,  как
под  аппарат  ложился...  как  сны  себе  крутые  заказывал...  Все   до
последнего  вспоминай.  Как  Илонку  свою  притащил,  тоже  под  аппарат
засунул... Как в крутого играл... Вспоминай! "Фуксия и Селедочка"! Ну?!
   Юрий молчал. Перед глазами быстро-быстро  мелькали  красные  и  синие
круги. Он чувствовал, что сходит с ума. "Фуксия и Селедочка"... Да.  Да!
Да!!!
   Он помнил. Он может не сказать схватившим  его  ни  слова  -  но  это
ничего не изменит.  "Фуксия..."  Да.  Она  была.  На  первом  этаже.  За
железной дверью. Виталий. Он был там.  И...  он  сам,  Юрий.  Тоже  был.
Господи! Он рехнулся? У него бред? Ложная память?.. Откуда это?  Нету  в
Питере никакого Нейроцентра! Есть Императорский научный  имени  великого
князя  Константина  Кирилловича   Институт   изучения   высшей   нервной
деятельности... Там одна из его первых любовниц работала... Хотя...  или
где же тогда это было? Юрий застонал. Что за город он видит перед собой,
город,  отразившийся  в  зрачках  пристально   смотрящего   простоватого
лейтенанта,  не  того,  кто  его  валил  и  вязал,  а  другого?   Самого
опасного...
   Он очень похож на привычный Петербург, этот  странный  город.  Только
там на улицах куда грязнее... грязнее и опаснее.  Там  скользят  черные,
алые,  серебристые  тела  иностранных  машин  (у  нас-то  вся  знать  на
"руссо-балтах" раскатывает). Там улицы  облеплены  уродливыми  жестяными
будками, где продается всякая дрянь. Там возле станций подземки толпятся
нищие старухи, торгующие сигаретами, чтобы не умереть от голода,  потому
что на пенсию прожить невозможно...
   Стоп! А откуда я все это знаю? Гипноз?.. Нет... нет, я же сам езжу  в
сверкающей лаком иномарке по улицам этого города,  презрительно  обливая
грязью из-под колес  не  успевших  посторониться...  И...  да,  я  помню
"Фуксию". И я помню Илону. И Светлану, женщину босса.  И  самого  босса,
страшного человека, которого я боюсь до судорог. Одно движение его брови
-  и  человека  не  спасет  никакая  "крыша".  Даже  Федеральной  службы
контрразведки или Главного разведывательного управления.
   Я помню все. И... это странным образом рушит мой нынешний мир. Рушит,
обращает в ничто, во прах.
   С губ Юрия вновь сорвался стон. Стон запредельной боли; можно было  б
сказать - "душа кричит", да вот только где она теперь, душа его?!
   Что ж, кричи, кричи, это правильно. Покричи, может, даже поплачь.  Ты
не ведал, что творишь, - но это не значит, что ты можешь  творить  такое
же и впредь.
   И тут дверь задрожала под ударами. Юрий дернулся, с изумлением  глядя
на бронированный щит.
   - А врали-то... - с презрением пробормотал он.
   Саша и Рэмбо быстро переглянулись. Все понятно без слов. Они все-таки
нашли марионетку, куклу, способную бездумно выполнить их приказ.
   - Уходим.  -  Михаил  выхватил  из-за  пояса  отобранный  им  у  Юрия
лазерник.
   Саша закрыл глаза и напрягся. Все-таки приятно, КОГДА ЧТО-ТО  МОЖЕШЬ.
Открыть дверь там, где ее доселе не было, например.
   В стене послушно распахнулся проход.
   - А этого? - Миша кивнул на Директора,  для  выразительности  положив
руку на пистолет. Юрия мгновенно прошиб пот.
   - Этого - нельзя... мне его не удержать. - Саша не знал, что в данном
случае означает  "не  удержать",  он  просто  чувствовал,  что  Юрия  им
придется оставить.
   За спинами сомкнулась стена.
   Миша посмотрел на Самойлова округлившимися глазами.
   - Ты это как?!
   - Так же, как и сюда прошел, - нехотя признался Саня. - Не будем  про
это... Скажи лучше, как думаешь, кто это там за Директором притащился  и
скоро ли нас брать будут?..
   Однако "брать" их так никто и не пришел.
   "Стремительный" уходил в глубокий рейд.  Юрий  сидел  в  командирском
кресле, донельзя  мрачный  и  злой.  Команда  ходила  на  цыпочках.  Ох,
неладное творится дело с капитаном, ох неладное!..
   Юрия освободил взвод внутренней охраны, получивший анонимный звонок с
извещением  о  похищенном  офицере.  Были   долгие   беседы   в   Службе
безопасности, но, к счастью, удалось выкрутиться. Юрий, как мог,  описал
двоих похитителей. И тут начались удивительные вещи. Оказалось, что  все
до единого свидетели стрельбы в баре описывали эту пару по-разному.  Кто
говорил, что они были в форме летных частей, а кто, наоборот, десантных.
Одни говорили о брюнете и огненно-рыжем, а другие - о светлом  шатене  и
совершенно белом блондине. Словом, показания сходились  с  точностью  до
наоборот.
   Однако расследование расследованием, а войну никто не отменял. Понеся
тяжелые потери, Шестая минная  крайне  нуждалась  в  "Стремительном",  и
Михеев сделал все, чтобы прекратить следствие.
   Юрий понял, что медлить больше нельзя. Эти двое маньяков  (а  он  уже
почти убедил себя в том, что имел  дело  с  сумасшедшими)  наверняка  не
оставят его в покое. Нет-нет, с Флотом пора кончать. Взорвать эту ржавую
жестянку к чертовой  матери  и  смотать  подальше  от  фронта.  К  месье
Понтиви, например. Ох, соскучился я по его красоткам...
   База  Шестой  минной  давно  осталась  позади.  Впереди   расстилался
Глубокий Космос. Пройдены минные пояса, на полную мощность включены  все
пассивные сенсоры. Задача - поиск жжаргских кораблей.
   Персональный  командирский  компьютер   произвел   поиск   подходящей
планеты. Таковая нашлась. "Стремительный" уйдет в  короткий  прыжок,  во
время  которого  потеряет  одну  спасательную  капсулу.   По   пробитому
генераторами эсминца каналу крошечное суденышко, как стрела, долетит  до
цели. Он завалит ее в мелкий,  теплый  океан  неподалеку  от  побережья.
Выберется на берег. И потом - километров  двести  до  ближайшей  станции
монора. В административном центре - космопорт,  а  оттуда  -  в  Дальние
Миры. К отходу все готово. Документы и деньги на первое время,  пока  он
не снимет средства со счетов. Тянуть нечего. Решение принято,  и  стыдно
поворачивать назад.
   - Он наверняка попытается сбежать. - Саша ударил кулаком по ладони. -
Зуб даю, смотает удочки - и поминай как звали!
   - Смотает? Он же офицер, на службе!.. Думаешь, дезертирует? Но отсюда
так просто не сбежишь. Десять раз проверят, пока на транспорт сядешь.
   - Ну, не знаю. Устроит себе командировку на Землю... или еще  куда  и
сбежит. Долго ли!
   - Так ведь если его найдут, то расстреляют сразу же, - заметил Рэмбо.
   - Нас с тобой он, похоже, боится куда больше.
   - И правильно делает, скажу я тебе, корешок  мой  Сашечка,  правильно
делает...  Есть,  правда,  один   очень   ловкий   способ.   "Самострел"
называется.
   - "Самострел"? А это-то тут при чем? - удивился Саша. - Ну,  отправят
его в госпиталь... Думаешь, оттуда дернет?
   - Нет, - Михаил нехорошо усмехнулся. - Тут мне иная  мысль  в  голову
пришла.  Он  ведь  небось  думает,  что  мы  из  какой-нибудь  секретной
контрразведки, из местной ФСК, значит. А  в  таких  конторах  люди,  как
правило, бумажные. То есть: бумажка наличествует  -  значит,  и  человек
тоже, и проблема, с ним связанная. А вот если будет на его  личном  деле
стоять штампик "погиб", то и проблема вся сразу исчезнет, и  искать  его
никто не станет. Улавливаешь мыслю?
   - Улавливаю, - признался Саня. - Так что же, думаешь, он...
   - Думаю, взорвет он свой корабль к едрене матрене.
   - Ох!..
   - Вот именно. Ох. Если правда все то, что нам дядя Игорь рассказывал,
то взорвет наш Директор "Стремительный" и не  поморщится.  А  уж  сам  -
неужто лазейки не найдет? Найдет, найдет, как пить дать найдет! Для него
это - наилучший выход. Корабля нет.  Команды  нет.  Командира  нет.  Кто
искать станет? Да никто. Запишут в  жмурики.  А  ему  того  и  надо.  Ох
скользкий у него взгляд, ох нехороший! В Питере  я  его  сразу  по  всем
хозяйственным статьям колоть бы стал. От неуплаты  налогов  до  торговли
стратегическим сырьем в особо крупных масштабах. И сдается мне, Санек, -
ты уж поверь моему ментовскому опыту, - что и тут он чем-то подобным  не
мог не заниматься. Так что отроет саквояжик спрятанный с гринами...  или
в чем они тут воровские деньги хранят? - и махнет  куда  подальше,  куда
Макар телят не гонял и куда нам, простым лейтенантам-строевикам, нипочем
не  добраться.  Даже  при  твоих  способностях  двери  в  глухих  стенах
проделывать. В Питер вернемся - смотри не злоупотребляй!..
   - А "Стремительный", я слышал, вот-вот в  дальний  рейд  пойдет...  -
вспомнил Саша.
   - Ну дык тогда ноу проблем. Как только он отвалит, возьмем  какую  ни
есть посудину, хоть бы и угоним, - и за ним. Или хочешь еще  раз  здесь,
на базе, попытаться?
   Саша отрицательно покачал головой. Он многое мог в этом мире...  куда
больше, чем в родном Питере... но пределы тоже были.
   - Значит, будем брать эту гниду в космосе, - решил Рэмбо.
   - А ну как пальцем в небо ткнем? - засомневался Саша. - И  не  станет
он ничего взрывать?
   - Станет, - веско и уверенно бросил Миша. - Я печенкой чую, что  этот
фраер чесаный когти рвать собрался.
   "Стремительный" начинал прыжок. Последний  прыжок  красавца  эсминца,
по-прежнему безоглядно верного своему убийце-командиру.
   Юрий вытер о брюки вспотевшие ладони. Раньше он никогда  не  позволял
себе так нервничать. Впрочем, чепуха, все  эти  глупые  игры  в  бравого
флотского офицера  давно  позади.  Даже  когда  он  дрался  на  номерном
сторожевичке "Н-501" с четырьмя жжаргскими рейдерами, он и тогда  дрался
за себя, а не за других.
   - Точка входа обсчитана.
   - Принято.
   - Колебания плотности гиперпространства в норме. Все тихо, командир.
   - Принято.
   - Передняя полусфера чистая на пассивном режиме!
   - Задняя полусфера чистая на пассивном режиме!
   - Принято. Проверить заднюю на активном.
   -  Есть.  -  Лейтенант-оператор  сенсорных  установок  позволил  себе
изумленно поднять брови. Как же так -  строгое  радиомолчание,  и  вдруг
командир приказывает "прозвонить" заднюю полусферу в активном режиме, то
есть открыть для жжаргов, что "Стремительный" находится в этом районе!
   Плевать мне на жжаргов и всех прочих. Я должен знать, что на хвосте у
меня никого нет... что те два идиота не выследили меня и  не  потащились
следом. Глупость,  конечно...  уходил  в  полной  тайне,  за  неделю  до
объявленного срока... Но - береженого Бог бережет.
   - Командир, задняя полусфера чистая на активном режиме!
   - Принято. Перейти на пассивный.
   Отлично. Я от них оторвался. Теперь осталось только  уйти  в