и тебя триста раз:  не  мечи
бисер перед свиньями.
   - Если вы не переносите людей, почему  ваш  Антонов  вам  самолет  не
купит?
   Прекрасно. Это уже из трамвайной  серии:  "не  нравится  толкаться  -
поезжай на такси".
   Светочка щедро улыбнулась Геннадию Пахмутову  и  достала  из  сумочки
сигарету и зажигалку.
   Из самолета она вышла с  сильнейшей  головной  болью.  Ощущение  было
такое, как будто она пробежала километров десять (как это называется - в
полной боевой выкладке?) с рюкзаком тухлой рыбы.
 
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ 
 
ИНТЕРЛЮДИЯ VIII 
 
   Отличный  был  план.  Отличный!  Вомбат,  несмотря   на   серьезность
ситуации, аж захихикал, потирая  руки.  Потом  легонько  двинул  Саню  в
плечо: молодец, дескать, мужик, головой работаешь!
   Утро продирало глаза нехотя,  словно  раздумывая:  светать  или  нет.
Фиолетовые сполохи ТЭЦ в такое время выглядят почему-то особенно  жутко.
Проснулся Цукоша. С трудом  сел,  потирая  лицо.  И  тут  же  подполз  к
Зеленому. Плох, очень плох. Не надо быть  врачом,  чтобы  понять  это  с
первого взгляда. Штрипок еще спал. Дышал ровно, не вздрагивал.
   - Мужики! - Вомбата распирало желание немедленно рассказать всем  про
Санин  план.  -  Тут  Двоечник  кое-что   накумекал.   Если   получится,
промылимся, как в бане.
   Вряд ли это можно назвать проявлениями энтузиазма. Единственный,  кто
мог бы оценить этот гениальный план по-настоящему, это Стармех.  Но  тот
проснулся с нешуточной обидой на  весь  белый  свет,  где  для  него  не
нашлось ни щепотки курева.  Сидит,  грызет  какой-то  сучок,  мрачно  по
сторонам зыркает. Ладно, господа слушатели, вы меня еще на бис  вызывать
будете.
   Штрипка трогать не стали. Зачем  дергать  человека,  если  все  равно
никакой специальной роли ему не отводится. Пусть поспит себе вволю.
   - Короче говоря, мужики, берем несколько дымовых шашек... Дим, у тебя
сколько еще осталось?
   - Найдутся, - лениво ответил Стармех, - Только че ты  радуешься,  как
пацан перед елкой?
   - Не понял...
   Вот терпеть не могу Стармеха  в  таком  настроении.  И  слова-то  еле
цедит, и смотрит куда-то мимо... Нельзя так, Дима.  Сигареты  -  это  не
главное в жизни.
   - Чего ты не понял?  Разорались  тут...  -  Стармех  с  остервенением
рванул к себе автомат и сумку с магазинами. Пока  все  ошалело  ворочали
башками, успел опустошить один  из  них  прямо  в  чисто  поле.  Вначале
Вомбату показалось, что  таким  специальным  способом  Дима  успокаивает
нервы. Но скоро он усек  систему  в  его  пальбе.  Действительно,  через
несколько минут вокруг костра в радиусе пятидесяти метров не осталось ни
одного непростреленного клочка. Кто еще мог удивляться, тихо балдели  от
стармеховской выходки. Очумевший  спросонья  Штрипок  сидел  ни  жив  ни
мертв. Вомбат уже все понял. Сейчас Дима  начнет  орать.  Причем  скорей
всего на Двоечника.
   - Что?! Что ты вылупился?! Ты думаешь -  самый  умный?!  Чингачгук  -
Старая Калоша! - Ох, лучше бы он на меня так накинулся. Я  привычный,  а
вот Двоечника сейчас удар хватит. Тургеневская девушка! - Ты,  придурок,
хоть бы палочкой  вокруг  себя  пошурудил:  а  не  подкрался  ли  плохой
дядя-мимикрот? И не навострил ли он ушки на ваши погремушки? Забыл,  как
Длинный Мохаммед тебе уши резал? Еще хочешь?
   Вомбат резко встал и отобрал у Стармеха горячий автомат.
   - Хватит, Дим.
   Но Стармех уже и сам успокоился.  Смачно  сплюнул  в  костер,  сел  и
нормальным голосом спросил:
   - Ну, что там у вас, выкладывайте.
   Вот такие мы горячие парни. Стреляем и отдыхаем.
   Командир повернулся к Двоечнику и как можно мягче сказал:
   - Не переживай, Саня, это моя вина. Просто Дима вовремя напомнил  нам
о бдительности. Расскажи ребятам свой план.
   От обиды на Двоечника напала икота.
   - Я предлагаю сделать вид, что мы уходим, но как  бы  под  прикрытием
дымовых ша'шек. Зажигаем первую и сразу же - ставим "зеркалку".
   - А у тебя что - остались "зеркалки"? - недоверчиво  проворчал  Дима.
То  есть  спросил  в  своем  обычном   стиле   "мудрый   дедушка-стармех
разговаривает с внуком-двоечником".
   - Одна. Старая. Но я думаю, полчаса простоит. Мы остаемся на месте, а
кто-то од'ин уводит банду под прикрытием дыма.
   Теперь уже глаза загорелись у Димы.
   - Рискованно, - на всякий случай засомневался он. - А если ветер?
   Саня энергично замотал головой.
   - Сильного не будет. А пока они разрюхают, что к чему, мы уже будем в
Квадрате. Это близко. Я чувствую.
   Стармех довольно хлопнул  себя  по  коленкам  и  хитро  посмотрел  на
Командира:
   - Идет. Ох и помотаю я этих гадов...
   - Почему это ты решил, что ты уводишь? -  обиделся  Цукоша.  Сидевший
рядом Леня только грустно рассматривал свои руки.
   - А кто? - Дима торжествующе начал загибать пальцы.  -  Эти  двое,  -
мотнул головой в сторону Зеленого и Штрипка, - не в счет.  У  Пургена  -
руки, у тебя - дырка в башке. Без Командира вам идти нельзя. А дорогу  в
Квадрат только Санька знает. Ну? Кто остался на трубе?
   Вомбат отметил, что впервые Дима назвал Двоечника по имени. Зауважал,
зауважал.
   - А потом? - Заботливый Цукоша всегда думает о других. - Где мы  тебя
найдем?
   - Вот это мы сейчас и обсудим. Вомбат, давай карту. - Похоже, Стармех
решил на время взять командование в свои руки. Эт ничего,  эт  можно,  -
Саня, иди сюда. Показывай. Где, по-твоему, находится Квадрат?
   Тут Вомбат уловил какое-то движение у костра.  Заметил,  как  Штрипок
подвинулся поближе к Двоечнику. Успел подумать, что  неплохо  бы  рыжему
помыться.  И  наткнулся  на  безумные,  полные  ужаса  глаза  Лени.  Что
происходит? Пурген тем временем незаметно тянул к себе автомат,  пытаясь
взглядом  что-то  сказать  Командиру.  Черт  возьми,  чего  это  он  так
перепугался? Вомбат не торопясь отошел  чуть  в  сторону  и  внимательно
осмотрелся. Мужики ничего не замечали, увлеченно обсуждая план операции.
Двоечник тыкал пальцем в карту, что-то доказывая Диме,  Азмун  шумел  на
обоих.
   Ах ты, мать твою разэтак! Вомбат почувствовал, как его  затошнило  от
бешенства. Собрав в кулак всю свою выдержку, он быстро глянул  на  Леню,
предупреждая: я понял. Ох, только  бы  интеллигентушка  наш  не  подвел.
Блин! Да у него же руки! Не спуская  глаз  с  Командира,  Пурген  зубами
начал  неторопливо  разматывать  бинт  на  правой  руке.  Даже  мотивчик
какой-то игривый затянул. Не переборщи, друг, не переиграй,  пожалуйста.
Вомбат немного придвинулся к спорящим мужикам,  оказавшись  как  раз  за
спиной Штрипка. Качнул головой: вправо. Уловил ответный  кивок  Пургена.
Стал попрочнее, расставив ноги. Снова взглянул на Леню и, уловив  только
им понятный знак, резко вздернул Штрипка под мышки и с силой швырнул его
в сторону. Автоматная очередь встретила тело рыжего оборотня на лету. Он
тяжело свалился на землю и  сразу  же  начал  менять  цвет,  сливаясь  с
пожухлой травой. Поздно, дружок. Последние пули  вязко  входили  в  тело
мертвого мимикрота, так и не успевшего до конца потерять облик  Штрипка.
Ярость  Стармеха  была  запоздалой.  Страшно  ругаясь,  он  топтал   уже
безжизненного монстра.
   Вомбат поднял с земли и расправил смятую карту. Его все еще трясло от
ненависти. Он старался не смотреть в ту сторону, где рядом  с  останками
мимикрота лежал окровавленный  скальп  рыжего  поэта.  Не  будь  Длинный
Мохаммед таким эстетом, хрен бы  мы  догадались.  Эта  гадина  в  халате
напялила на своего пса НАСТОЯЩИЕ  волосы  с  убитого  Штрипка.  Удивляло
одно:
   - Саня, как ты-то проворонил, что здесь мимикрот?
   - Не знаю. То есть я,  конечно,  чувствовал  неладное.  Но  они  ведь
где-то рядом. Я и подумал.
   Так. Дима, по-моему, опять собирается произнести гневный монолог.
   - Подожди. Сядь. - Командир повернулся к Лене. Тот сидел бледный  как
смерть и стоически терпел очередную перевязку. -  Пурген,  отвлекись  от
болячек. А ты когда догадался?
   -  Наверное,  давно.  Во-первых,  он  странный  пришел  и  все  время
притворялся. Вы тут с Двоечником утром шушукались.  Я  гляжу,  а  он  не
спит. Ну, мало ли, я и сам ворочался. А потом, когда уже карту  достали,
очень живо интересоваться стал. А я смотрю: у него кровь не на  волосах,
а под ними. Как это так?
   Вомбат кивнул:
   - Мне тоже показалось, что он слишком грязный. - И  добавил,  как  бы
про себя:
   - И стихов он не читал совсем...
   - Подождите, я не понял. И что ж, из-за этого в человека из  автомата
лупить? Да мало ли какие люди странные есть!
   Цукоша у нас немного туповат бывает. Ну что здесь  в  бутылку  лезть?
Вот, перед тобой лежат  все  доказательства,  чего  тебе  еще?  Внезапно
взорвался Пурген:
   - Пошел ты со своим гуманизмом, Гиппократ хренов! Людей  он  странных
защищает! Да какой бы ты ни был странный,  тебе  прозрачным  никогда  не
стать, хоть наизнанку вывернись!
   Поясняю  для  публики.  Мимикрот  обыкновенный,   плотоядный,   может
принимать разнообразный вид, в  зависимости  от  окружающей  обстановки.
Интеллектуальные  способности  крайне  ограничены.  Поэтому   во   время
напряженного мыслительного процесса может  на  время  терять  цветность,
становясь прозрачным. Чуть позже, когда  все  уже  успокоились,  Пурген,
прихлебывая чай, выдавал более красочную версию:
   - Сижу, никого не трогаю! В  генеральном  штабе  совещание  идет.  Не
вмешиваюсь. Я - человек  маленький,  гражданский.  А  этот  все  чего-то
ерзает и бочком-бочком - к карте поближе. Ну, думаю,  наверняка,  шпиен.
Потом глядь: а сквозь него цветочки  в  поле  просвечивают.  Ну,  думаю,
гнида, прощайся с жизнью своей поганой! И Вомбату знак незаметный делаю.
Дескать, подсоби...
   Ну трепло!
   Цукоша глядел на Пургена большими мокрыми  глазами  и  с  готовностью
принимался смеяться его шуткам, каждый раз закидывая голову. Но  тут  же
морщился, схватившись за затылок.  Стармех  кидал  сердитые  взгляды  на
Двоечника, считая того виноватым.
   - Как ты думаешь, он не мог успеть что-нибудь передать  Мохаммеду?  -
Дима выглядел озабоченным. Или хотел таким казаться.
   - Знаешь что, кореш! - вмешался Пурген, не выходя из  роли  "охотника
на  привале".  -  Если  у  нас  появятся  мимикроты  с   телепатическими
способностями, я честно пойду и повешусь на первой осине!
   Ну  вот,  туман,  кажется,  рассосался.  Теперь  мы  ненавязчиво  под
бдительным  оком  Длинного  Мохаммеда  будем  делать  вид,  что  уходим.
Аккуратно расстеленная "зеркалка" лежала  на  земле.  Дима  попрыгал  на
месте, проверяя, достаточно ли шума будет при ходьбе. Все бодрились, как
могли, особенно Стармех.
   - Дим, ты там из себя Тарзана не  очень-то  изображай,  -  напоследок
построжал Вомбат. - И от плана ни-ни. Ясно?
   - М-м-м, - невнятно откликнулся Стармех.
   - Не слышу.
   - Ясно, Командир. От плана ни-ни. Знаю я тебя, башка шальная.
   - Штрафовать буду куревом. А если почуешь, что опять кровь  закипает,
вспоминай Куускалме - это тебе самое лучшее охлаждающее средство.
   Запрещенный прием? Ни фига подобного. В такие  вещи  ребят  до  конца
жизни нужно мордой тыкать, чтоб не зарывались. Уверен, в  самом  далеком
закоулке души  под  стыдом,  страхом  и  ненавистью  Стармех  испытывает
совершенно дикую гордость от своего тогдашнего поведения. Да-да, есть  в
нем эта дурь. Самое большое  заблуждение,  которым  страдают  такие  вот
лихачи: если выжил - значит, герой. А что он  думал,  когда  с  истошным
визгом выскакивал прямо под ноги Финскому Десанту? А потом -  когда  его
волокли  по  снегу  с  полным  животом  отбитых   внутренностей?   Каким
гениальным стратегом  он  себя  воображал,  подставив  под  пули  девять
человек? Их уже не сможет вернуть к жизни никакой раскрутой Квадрат. Как
и три пальца на левой  ноге  Стармеха.  В  качестве  профилактики  я  бы
посоветовал ему  почаще  ходить  босиком.  И  смотреть  на  ноги.  Ясно,
Дмитрий? Не забывай, Командир здесь я.
   Мужики  промолчали.  Они  про  случай  в   Куускалме   знают   только
понаслышке. К тому же очень давно это было. Да и Стармеху хватает ума не
распространяться об истории нашего с ним знакомства. Вот и сейчас:  лишь
взглянул тяжело, будто гирю метнул. Все я правильно делаю.  Насквозь  не
насквозь, а вижу твое настроение. Задолбали тебя? И Труба, и  Гаражи,  и
мимикрота почти прошляпили. Вот твоя злость и гуляет, выхода просит...
   Все. Старый Мазай разгунделся в сарае... Двинулись.
   Хиловата оказалась "зеркалка". Сработала  не  сразу,  минуты  полторы
дрожала, рябью шла, но потом ничего, выправилась. На гладкой поверхности
отразились наши мятые и усталые лица. Ладно,  чего  стоять-то,  можно  и
присесть пока. Снаружи донесся тихий свист и голос Стармеха:
   - У меня все нормально. Дыму навалом. Чуть сносит на юг. Пошел.
   "С Богом", - чуть было не ляпнул Вомбат, но  вовремя  прикусил  язык.
Вот уж этот товарищ здесь совершенно ни при чем.
   Старались идти  как  можно  быстрее.  По  очереди  волокли  Зеленого,
тяжелого, как рояль. На Двоечника приятно  было  посмотреть.  Ну  просто
борзая, взявшая след. Идет шустро, аккуратно, ветками глаза не  колет  и
ноги не подворачивает - совершенно другой человек.
   - Немножко осталось, - подбадривал он Команду. И дошли бы,  наверное,
но Вомбат понял, что выдохся.
   - Стоп. Отдых пять минут. - И первым рухнул на траву.
   Мандраж  начался.  Захотелось  курить,  сердце  забухало   тяжело   и
медленно, каждый удар отдавался в голове. Значит, действительно,  близко
Квадрат.
   Саня даже не присел. Он рыскал кругами, изредка появляясь из  кустов.
Пять минут съели и не заметили. Надо  вставать.  Командир  покосился  на
Цукошу; врач сидел, закрыв глаза, и дышал часто-часто. Ладно, отрежем от
резерва еще десять минут.
   Самые тяжелые, как всегда, это последние шаги. У  Пургена,  помнится,
на  первых  порах  вообще  истерика  начиналась.   Подскочил   Двоечник,
порывисто сел рядом. Щенок щенком. Глаза светятся, уши  торчком,  только
что язык набок не свисает. Вомбат поднял голову и  неожиданно  для  себя
спросил:
   - Саня, а  сегодня  чего  у  Квадрата  попросишь?  Тот  на  мгновение
смутился, потом нахмурился, быстро сказал:
   - Ну как чего? Чтобы ребята выздоровели. Сил побольше...
   - Это понятно. А еще? Я же вижу, есть у тебя какая-то заветная мечта.
   Странные  вопросы  ты  задаешь.  Кто  ж  такие  вещи  спрашивает?  Но
почему-то Вомбату именно сейчас показалось страшно  важным  узнать,  что
толкает Саню, совершенно нездешнего, заблудившегося ребенка, каждый  раз
уходить с Командой на очередное дело. Страдать и  мучиться,  плакать  от
страха и усталости, терпеть грубости Стармеха, попадать вместе с нами  в
гнилые передряги, снова и снова  отыскивать  Квадрат...  К  каким  своим
звездам идет он через наши тернии?
   Видно, настроение Вомбата  передалось  и  Сане.  Он  вдруг  улыбнулся
широкой светлой улыбкой и тихо сказал:
   - Я Луну хочу.
   Оп-па!  Вомбату  стало  ужасно  стыдно.  Как  будто   он   специально
подглядывал детский сон. Господи, да спроси любых сто,  да  хоть  тысячу
человек: нужен тебе этот бледный блин на небе? Уверен, все в один  голос
ответят: на хрена? Вспомним историю.  С  чего  началось  падение  Второй
Китайской  Империи?  Взыграли  их  восточные  амбиции.  То  ли  Конфуция
начитались, то ли сами скумекали. И решили весь мир  потрясти.  Ах,  эта
любовь к зрелищам! Они-то думали: мир содрогнется  и  падет  на  колени.
Накупили на все  деньги  урана,  нашпиговали  наш  любимый  естественный
спутник и ка-а-ак... А мир пожал плечами  и  отвернулся.  Своих  проблем
хватало...  Такого  унижения  не  выдержит  никакая  нация,  даже  самая
великая. И вот всем уже давно по фигу, что на небе вместо Луны - облачко
пыли, а этот парнишка переживает. Господи, и ни черта-то я  в  людях  не
понимаю.
   Тяжелый то ли вздох, то ли всхлип прервал мысли Вомбата.
   - Ребята, - сипло произнес Азмун. - Зеленый умер.
   Как мы ломились через заросли, увязая в гнилых Листьях  и  спотыкаясь
об каждую корягу! Воздуха осталось - как будто один глоток  на  всех.  И
этот жалкий глоток мы  гоняли  по  нашим  сморщенным  легким,  отщипывая
последние атомы кислорода. Леня неловко придерживал  ноги  Зеленого,  не
замечая, что бинты на руках пропитались кровью насквозь.
   И вдруг Саня, бежавший впереди, остановился, упал  на  колени  и  еле
слышно выдохнул:
   - Пришли.
   Нет. Не успели. Несколько раз Вомбату казалось, что Зеленый вздохнул,
но... нет, таких чудес даже тут не делают.
   Похоронили его наспех, здесь же. Скорей всего  завтра  Квадрат  будет
совершенно в другом месте. Уйдет, как всегда. Но  Командир  был  уверен,
что перед этим он позаботится о скромной могиле и ни одна поганая  тварь
не доберется до тела их друга.
   Вот интересная штука получается. Никто до сих пор точно не знает, КАК
нужно просить Квадрат. Ну-у, в смысле, что  при  этом  делать.  Возьмем,
например, здоровье. Как правило,  приползаем  -  что  на  чем  держится.
Казалось бы - лечи по полной. И  лечит.  Можешь  хоть  сейчас  повернуть
голову чуть левее да на Ленькины руки посмотреть.  Ну?  А  у  Вомбата  в
прошлый раз гнилой насморк нетронутым  оставил.  Самому  потом  пришлось
несколько  дней  по  оврагам   ползать,   белого   чертополоха   искать.
Опять-таки: у Саньки зрение  теперь  орел  орлом,  а  стармеховские  три
пальца ноги так у Куускалме и остались. Видать, какие-то свои, неведомые
нам правила игры соблюдает.
   Крошечные колкие мурашки бегали по телу, разгоняя кровь. Вомбат лежал
на спине и чувствовал, как вместе с силой  его  переполняет  злость.  Он
повернулся на бок и увидел, как поднимается и начинает зеленеть примятая
пожухлая трава. Интересно, это через меня передалось или она сама  умеет
думать?  Цукоша  уже  стоял  мощный,  как  скала,   веем   своим   видом
предупреждая, что теперь  с  ним  связываться  опасно.  Счастливый  Леня
разминал руки, как пианист перед концертом. И только Двоечник  сидел  на
земле и беззвучно шевелил губами.
   Когда все вышли, чуть сгибаясь под тяжестью обновленных  вещмешков  и
оружия, Командир заметил, что Саня несет какой-то странный  сверток.  На
вопрос Вомбата он лишь похлопал глазами и уклончиво ответил:
   - Да так, приспособление одно.
   Судя по карте, Дима сейчас где-то на юго-востоке. Азмун достал  часы.
Оказалось, пробыли в Квадрате всего сорок минут. Так, так,  посчитаем...
Получается, что Стармех от нас примерно в  пяти  километрах.  Эх,  да  с
нашей силушкой - это пятнадцать минут бегом. Сказано -  сделано.  Четыре
фигуры в камуфляже неслышными прыжками устремились на юго-восток.
   Новостей было две. Как водится, хорошая и плохая. С какой  начнем?  С
хорошей. Пожалуйста. Стармеха мы нашли без проблем.  Он  расположился  в
густых зарослях гигантского репейника и  старательно  изображал  стоянку
первобытных людей. Судя по производимому им шуму,  в  кустах  тусовалось
человек  пятьдесят,  не  меньше.  Ну,  конечно,  дымовухи  у  него   уже
кончились, вот и устраивает такие дешевые спектакли. Но Длинный Мохаммед
- тоже большой поклонник Мельпомены.  Далее  следует  плохая  новость  и
множество непечатных выражений.
   Совсем  недалеко  расположились  мимикроты.  Нет,   не   трое.   Штук
десять-пятнадцать смутных силуэтов клубились на большой открытой поляне.
Изредка  некоторые  из  них  принимали  вид  человека   или   животного,
прохаживались перед хозяином и снова  сливались  с  остальными.  Длинный
Мохаммед развлекался. В один из моментов Вомбату  даже  показалось,  что
среди этих живых картинок мелькнули апельсиновые косички Штрипка. У Сани
задрожал подбородок. Леня потянул  из-за  спины  автомат,  вопросительно
глянул на Командира. Не торопись, друг, здесь спешка ни к чему.
   - Главная задача - это накрыть их всех. Ни одного гада  не  упустить.
Понимаете?
   - Понимаем, - махнул рукой Цукоша, - да что  ж  их  теперь  -  сеткой
ловить?
   - Будем думать.
   И опять удивил Двоечник. Ну просто человек-сюрприз!
   - Не надо никак