даже  не  глаза,  а  какие-то
гляделки, буркалы, вполне  достойные  самого  Вия.  Да-да,  и  притом  с
поднятыми веками. Саше показалось,  что  в  грудь  ему  ударило  ледяное
бревно. Взгляд Чужого дошел до самых мелких нервных веточек, до синапсов
и аксонов; и...  это  был  взгляд  не  жжарга,  даже  не  его  мозгового
компонента! Бледная ненависть полнила  этот  взгляд,  именно  "бледная",
лишенная жизни, лишенная чего-то очень важного, чем обладаем  мы,  люди.
На Саню смотрела сила, что двигала жжаргскими  крейсерами  и  линкорами.
Самойлову даже почудилось, что он слышит хруст раздираемой ткани - ткани
декораций этого мира - и что взгляд  его  проникает  дальше,  за  кулисы
развертывающегося здесь кровавого спектакля. Он, Саша Самойлов,  человек
с уникальной нейрограммой,  видел  сейчас  Нечто,  куда  страшнее  всего
жжаргского флота, вместе взятого. И это Нечто  пристально  смотрело  ему
прямо в душу. Смотрело с ненавистью - и в то же время с непонятной  ему,
Саше, завистью.
   Миша тем временем вывел штурмовик из конуса огня жжаргов.
   - Прыжок!..
   Да, возле места  прорыва  им  делать  больше  нечего.  Турели  пусты,
остался только лазер. И едва ли им бы удалось  так  повредить  жжаргский
крейсер, если бы в него еще раньше не  попала  мощная  ракета  с  минной
платформы.
   "Валдай" уже был готов провалиться в слепой конус  гиперпространства,
когда прямо перед  местом  жжаргского  прорыва  начали  один  за  другим
возникать эсминцы Шестой дивизии. Им предстояло продержаться до  подхода
главных сил флота.
   Эсминца "Стремительный" среди русских кораблей не оказалось.
   - Ух, успели, -  вырвалось  у  Михаила.  -  Санек,  по-моему,  бежать
нечего. Разворачиваемся! А вон и другие "Валдай" на подходе!
   Сигнал "прорыв" вызывал  к  угрожаемому  участку  все  наличные  силы
Шестой дивизии, включая и дивизионы разведчиков.
   Предстояло жаркое дело.
   С самого утра настроение у Юрия было препаршивым. Наорал на  денщика,
влепил полдюжины нарядов  вне  очереди.  И  по  "Стремительному"  тотчас
пронеслось - хозяин не в духе. Хотя, ежели разобраться - с чего  бы  ему
быть  "в  духе"?  Во-первых,  достаточного  повышения   не   получилось.
Вожделенный чин капитана третьего ранга, раз и навсегда  отделявший  его
счастливого обладателя от серой массы всяких  там  каплеев  и  старлеев,
опять не достался. И это за случай с "Надеждой", раскудрит их всех через
коромысло! Да, повесили еще одну цацку на грудь... а чина не дали!
   Это первое.
   Потом - вдруг ставшие отчего-то очень зоркими таможенники взяли  одну
из трех его, Юрия, лайб с товаром. И добро бы просто товар себе забрали,
как порой раньше случалось, -  так  нет,  арестовали  судно,  команду  и
теперь вовсю колют  на  допросах.  Догадались,  сволочи,  что  не  алкаш
Попандопулос был в компании главным. А  что,  если  эта  жирная  скотина
разговорится? Ох, раньше-то не слишком боялся, ну  суну  пару  миллионов
кому следует. Дорого, конечно, но что делать? Вдесятеро больше все равно
останется. А теперь как изменилось что-то! Начпродсклада вчера шепнул  -
а сам весь от ужаса трясется:
   - Ревизия нагрянула. Морды у всех попаленные, в шрамах,  на  угощение
не посмотрели, на цифирь мою не посмотрели, сразу по хранилищам пошли...
   Это плохо. Вдвойне. Потому как ревизоры с попаленными  мордами  -  не
кто иной,  как  члены  Офицерского  Трибунала  Чести,  настоящие  боевые
командиры, которых знает весь флот и которым какие  миллионы  ни  суй  -
бесполезно. Только лазерный луч сразу в лоб вкатят, и гуляй Вася.  И  по
холодильникам - тоже плохо. Поскольку там вместо  честных  солдатских  и
офицерских  рационов  хранились   экзотические   фрукты   и   лакомства,
перегонявшиеся Юрием для закрытых клубов Земли  и  нескольких  курортных
колоний.  А  сами  фронтовые  рационы  доходили  до  передовой   изрядно
облегченными.  Образовавшийся  излишек  продавался   на   черном   рынке
прифронтовых планет с громадной прибылью.  Юрий  открыл  эти  комбинации
совсем недавно и теперь мог только смеяться над собственной наивностью -
деньги на свой корабль тратил, а не на себя! То есть на корабль  тратить
тоже надо, иначе в распыл пойдешь, но не это  главное.  Главное  -  свои
кровные капиталы. Война рано или поздно кончится. Надо о будущем думать.
   "Стремительный" пребывал сейчас в глубоком тылу. Контр-адмирал Михеев
в очередной раз отправил свой лучший корабль с лучшим экипажем и  лучшим
командиром сопровождать госпитальное судно. И Юрий благополучно завершил
проводку госпиталя "Святая Ксения Петербургская", а  заодно  двух  своих
шаланд с товаром. Всего лишь двух - потому что третья глупо,  по-дурацки
попалась на таможенном контроле. Какой осел не  загерметизировал  второй
тайник? Ревизоры оказались приятно удивлены...  но  почему-то  не  стали
расхватывать халявное добро, а,  словно  соревнуясь  в  честности,  сели
писать рапорты о злостной контрабанде. Попандопулос и его братва угодили
в каталажку, а ему, Юрию, прибавилось  головной  боли.  Опять  же  вышла
незадача - раньше вытащить человека (даже такую жалкую на него  пародию,
как этот Попандопулос) стоило  несколько  десятков  тысяч.  А  теперь  -
облом. Надежные, проверенные как будто люди вдруг уперлись.  И  даже  не
повышения ставок требуют! Все, как один, чего-то испугались.  Притом  не
поймешь чего. Да еще и война эта дурацкая... Вот скажите мне толком -  к
чему  с  жжаргами  этими  драться,  людей  класть,   планеты   выжигать?
Договориться не лучше ли?.. Хотя, с другой стороны, -  война  есть  мать
контрабандной торговли. Нормальные прибыли  только  в  военное  время  и
делаются. Так что... пусть себе дальше воюют, а он, Юрий, денежки  будет
считать. Хватит, три года голову под топор подставлял, честно кресты  да
звездочки на погонах зарабатывал - пора и другим поработать.
   Юрий встал, одернул китель, оглядел себя в зеркало. Идеальный офицер,
хоть сейчас на обложку "Нивы". Хватит хандрить,  пора  заняться  делами.
Если этого чертова грека не удастся вытащить, то предпримем  решительные
меры. Не хватало еще  из-за  какой-то  пешки  провалиться.  Слишком  эта
скотина много знает. Мягкотел ты был, Юрочка, мягкотел...  Из  кожи  вон
лез. Сперва, чтобы семью из долгов вытащить. Потом, чтобы  эсминец  свой
из  ржавой  развалины  в  нормальный  боевой   корабль   превратить.   А
благодарность где?  Семейка  тоже  отличилась...  Только-только  выкупил
последнюю закладную (да и какой  ценой  -  вспомнить  страшно.  Девчонок
десятилетних потом в  бордели  продавал...)  -  враз  все  в  казино!  И
проигрались. В пух и прах. Продулись. Все его, Юрия,  труды  -  псу  под
хвост. Имение опять в долгах  по  самую  крышу.  А  семейка  -  к  нему.
Выручай, сынок,  надежда  и  опора  наша!  Ага,  старшенький  на  сытной
должности в тылу околачивается (потому что голубой и спит с тем,  с  кем
надо), младшенький за ба-а-аль-шую взятку им, Юрой, от призыва  отмазан,
сестренки-вертихвостки наркотой балуются. Маманя с папаней тоже  хороши.
Модные курорты, великосветские рауты... И не подумаешь, что война  идет.
Нет, все, с  благотворительностью  покончено.  Юра  покосился  на  бланк
радиограммы - той самой, в которой старший  братец  извещал  среднего  о
"фатальном  невезении"  и  сообщал,  что  кругленькая  сумма  в  полтора
миллиона необходима самое позднее через четыре дня... Пусть  разбираются
сами. У меня своих проблем хватает. Да тут еще и сны  какие-то  странные
стали сниться... Будто я - не я, капитан-лейтенант Юрий,  отпрыск  семьи
голубых кровей,  командир  "Стремительного",  а  какой-то  корявый  мен,
пашущий на непонятной должности в конторе еще  более  корявого  мена,  в
очень-очень  странном  Санкт-Петербурге,  совершенно   не   похожем   на
вылизанную  имперскую  столицу.  Что  в   любовницах   у   меня,   Юрия,
проводившего ночи с принцессами крови, дешевая и вульгарная шлюха, какую
в приличный бордель-то не возьмут... Сны эти тревожили, не давали покоя,
повторяясь последнее время с завидным постоянством. Правда, если  стакан
хорошей водки принять, так ничего, спится лучше.
   На выходе из транспортного тоннеля - здоровенной гофрированной кишки,
протянувшейся от "Стремительного" к штабной базе "Заря" - Юрия несколько
раз  проверили  и  перепроверили,  заставили  сдать  зарядник  лазерного
пистолета и только после этого пропустили дальше.
   Нужный Юрию человек ждал его в  тихом  офицерском  баре.  На  широких
плечах красовались погоны с четырьмя небольшими звездочками, такими  же,
как и на самом Юрии, - но офицером  этот  обладатель  каплеевских  погон
никогда в жизни не был. Звали его Тимофей Зарубовский, и  под  прозвищем
Заруба он был известен во всех самых мрачных тюрьмах  империи.  Вот  уже
год они с  Юрием  работали  вместе.  Обычно  Заруба  занимался  тыловыми
операциями, конечным распределением товара, сбором заказов и  прочим,  а
помимо того,  благодаря  своим  архишироким  связям  в  уголовном  мире,
обеспечивал безопасность всего "проекта". Именно безопасность  оказалась
сейчас под угрозой, что и  потребовало  немедленной  встречи.  Документы
Заруба имел безупречные, формально  он  числился  в  тыловом  управлении
Группы Флотов "Виктор" -  числился  на  самом  деле,  пребывая  во  всех
официальных списках. Юрий не любил вспоминать о  том,  чего  ему  стоило
пропихнуть Зарубу на это донельзя теплое место.
   - Привет, босс. - Перед уголовником стоял полный графин апельсинового
сока. - Выпьем за встречу?
   Этот столик не прослушивался. Стоивший Юрию сумасшедших денег аппарат
для поиска скрытых микрофонов на сей раз показал успокоительный ноль.
   - Выпьем, - отрывисто кивнул Юрий. Когда надобность в Зарубе отпадет,
разукрашенный наколками вор не долго сможет гулять по свету.
   - Знаю, зачем позвал. - Заруба опорожнил стакан и тотчас наполнил его
вновь. Спиртное здесь было под строжайшим запретом.  Да  и  важные  дела
решать следует на трезвую голову. - Засыпался наш грек?
   - Точно. - Юрий пил сок мелкими глотками.
   - Раскололся?
   - По сведениям из тюремного блока, пока нет, но вот-вот  дрогнет.  Он
молчит только потому, что ждет, когда же я его наконец вытащу.
   - А остальные?
   - Остальные ничего не знали. Знал только Попандопулос.
   - Понятно... - Заруба держался очень естественно. Ни дать ни взять  -
добропорядочный  тыловик,  с  почтением  слушающий  побывавшего  в  боях
товарища. Ни малейшего следа уголовных манер. - Проход в блок сделаешь?
   Юрий покачал головой:
   - Если б все было так просто, то не стоило тебя с Земли тащить.
   Заруба на мгновение прикрыл глаза.
   - Знаешь, босс, а я как чувствовал. И кое-кого с собой прихватил...
   - Это еще кого? - насторожился Юрий.
   - Зуботычку, Клеща и Выдирало.
   - Смотри-ка! Всю гвардию поднял!
   - Так ведь грек не одного тебя  знал...  Меня  тоже,  и  едва  ли  не
больше, - задушевно объяснил вор.
   - Понятно. Короче, ставлю задачу -  грека  убрать.  Лучше,  если  это
будет  выглядеть  как  пожар,  сопровождавшийся   поломкой   в   системе
воздухообмена.
   Заруба почесал затылок.
   -  Хреновенько.  Там  все  контуры  не   то   что   сдублированы,   а
сдевятированы даже!
   - Думай, - жестко ответил Юрий. - Ты у нас по этим штукам спец.
   -  Дык  ясен  хрен...  Не  кручинься,  босс,  придумаем!  Пару  часов
покумекаем - и измыслим. Выдирало у меня по электронике большой спец.
   - Если ничего не придумается - придется  напрямик.  На  тебе  внешний
пост повиснет. Внутреннему посту я красивую картинку из серии  "репортаж
с места события" обеспечу... Заруба скабрезно захихикал.
   - Это ты  хорошо  придумал,  босс!..  Только  желательно  все-таки  к
подобному не прибегать...
   - Да и мне тоже. - Юрий пожал плечами. - Я ж говорю  -  подумай,  как
обойти.
   - Подумаю... А потом что делать станем?
   - Отход я обеспечу, - бросил Юрий. - Есть у меня тут одна шаланда под
боком...
   "Шаландой" был торпедный катер. Отвечавший за списание тыловик  через
подставных людей получил круглую сумму, что позволило списанному  катеру
пройти капремонт и  оставаться  на  приколе  полностью  заправленным,  в
готовности к "бою и походу".
   - Сделаете дело - и отваливайте. Следящую систему я с толку собью.  А
потом сам двинусь в погоню...  и  какое-нибудь  корыто  расстреляю.  Все
шито-крыто.
   - А командные пароли от нашей шаланды когда? -  хитренько  прищурился
Заруба.
   - Да хоть сейчас. - Юрий пожал плечами. - Вот расстанемся - и  можешь
опробовать. Только помни, что  код  самоликвидатора  все  равно  у  меня
останется. - Юрий лучезарно улыбнулся.
   - Да ты что, босс,  -  обиженно  захрипел  Заруба,  -  чтобы  я  кого
обманывать стал!..
   - Человек гной еси и кал еси, - философски заметил Юрий. -  C'est  la
vie, mon cher ami.
   - Ась?
   - He переживай. Это не ругательство, это по-французски.
   - А-а-а... Ладно, босс, давай свои пароли, а  я  через  пару  часиков
скажу, что мы там с корешами намозговали...
   Так. С одним делом покончено. Теперь - таможня. Те, кто раньше  брали
обеими руками, а теперь ими же и отпихиваются, должны знать,  что  коней
на переправе не меняют. Юрий быстро шагал по коридорам "Зари".  За  годы
войны у него тут подобрался неплохой штат специалистов на все руки.
   Толстая, как бочка, и столь же неуемная в любовных делах  Зойка,  как
всегда, потребовала амурную часть  оплаты  вперед.  Процесс  сей  поимел
место в  затхлой  кладовке  таможенной  службы.  Юрий  чуть  не  плюнул.
Никакого сравнения с теми тремя гибкими богинями запретного племени! Как
там месье Понтиви, не зажарили ли его живьем... Жаль, если  старик  и  в
самом деле загнал свою халупку, отдыхать у него было одно удовольствие.
   Всласть настонавшись, Зойка одернула  форменную  юбку  и  уже  совсем
другим, деловито-серьезным голосом сказала:
   - Денежки, миленок, завтра. Троих  перевертышей  я  тебе  сразу  могу
назвать, остальную пятерку - к утру. Приходи  часам  к  одиннадцати,  да
смотри не опоздай! И свининки со сметаной не забудь навернуть. Я сегодня
с тебя только задаток получила, а расчет-то у нас будет погорячее... - И
подмигнула, дурында,  будто  такое  великое  счастье  с  тобой,  стоя  в
каморке, трахаться!
   Вернувшись на "Стремительный", Юра закрылся в каюте,  строго-настрого
велев денщику Гришке никого и на пушечный выстрел  не  подпускать,  хоть
даже самого адмирала Рождественского...
   Шестая минная  приняла  неравный  бой.  Ничего  иного  ей  просто  не
оставалось  делать.  На  той  стороне  из  невидимости  один  за  другим
вываливались    жжаргские     корабли.     Спецназ-гоусты.     "Дымари".
Разведчики-фрегаты. Эсминцы. Легкие крейсера,  похожие  на  ежей  -  так
много понатыкано стволов на батарейных палубах.  Тяжелые  крейсера  -  с
мощной броней и отличной скоростью. Мониторы прорыва  -  тихоходные,  но
способные справиться с планетарной обороной  среднего  калибра.  Громады
ударных авианосцев и  линкоров,  от  огня  которых  способны  взрываться
звезды...
   Саша тихонько присвистнул. Вот  это  да!  Такое  он  видел  только  в
учебных лентах,  что  показывали  на  базе.  Так,  посчитаем...  Ударный
авианосец... класса "Имрир", двести бомбардировщиков  и  истребителей...
еще  один...  класса  "Ипсвич"...  сто  пятьдесят   боевых   космических
аппаратов всех классов... Линкоры -  два.  "Конго"  и  "Цукобо".  Орудия
планетарной артиллерии (хотя, конечно, стреляют  отнюдь  не  снарядами),
бесчисленные противокорабельные ракетные комплексы,  мелкие  зенитные  и
прочее, прочее, прочее... Четыре тяжелых крейсера, столько же  мониторов
прорыва, дюжина легких крейсеров, а уж эсминцев так много, что  сразу  и
не сосчитаешь. И всему этому громадному скопищу, эскадре,  сравнимой  по
мощи со всем  флотом  адмирала  Рождественского  в  системе  "Дзинтарс",
противостояла  Шестая  минная.  Два  лидера  -  "Ташкент"   под   флагом
контр-адмирала Михеева и "брат" "Ташкента"  "Ужасный",  четыре  новейших
корабля - близнецы "Мстислав", "Изяслав", "Автроил" и "Гавриил" (они  по
мощи, пожалуй, с жжаргскими легкими  крейсерами  потягаются!)  да  шесть
эсминцев  постарше:  "Новик",  "Счастливый",   "Беспокойный",   "Керчь",
"Грозящий" и "Порывистый". Ну и еще разведдивизион кавторанга Ивахнова -
три десятка тяжелых штурмовиков типа "Валдай".
   Саша знал, что сейчас там, в глубоком тылу,  авральные  команды  рвут
ограничители  мощности  с  генераторов  запуска.  Прогревают   стартовые
двигатели  и  гоуст-системы  линкоры  "Гангут"  и  "Полтава",   линейные
крейсера "Наварин" и "Чесма", тяжелый авианосец  "Варяг"  превратился  в
украшенную разноцветными огнями рождественскую елку. Весь флот уже знает
- жжарги пошли на прорыв и  Шестая  дивизия  принимает  бой.  Она  может
погибнуть тут вся, до  последнего  человека,  но  не  должна  пропустить
жжаргов глубоко за линию минного поля. Если они уйдут в  аутспейс  -  на
всей системе "Дзинтарс" можно ставить большой  жирный  крест  и,  спасая
всех, кого можно спасти, и взрывая все, что можно взорвать, отходить  на
следующий рубеж, еще на один шаг ближе к Земле...
   Сашу захлестнула горячая волна. Он сливался с машиной в  одно  целое.
Ему казалось, что вокруг нет  ничего,  кроме  отображенного  на  шлемном
экране странного мира условных значков, и что  из  рук  его  сами  собой
вырываются разящие молнии. Пальцы так и порхали  по  холодному  пластику
шлема. Миша уверенно вел штурмовик к маячившей в отдалении "Камчатке", а
Саша по пути щедро поливал лазерным огнем все, что  оказывалось  в  зоне
поражения...
   Эсминцы Шестой дивизии разворачивались боевым веером. Сейчас  главное
- втянуть жжаргов в беспорядочную  перестрелку,  вывести  из  строя  как
можно  больше  "дымарей"  и...  и   продержаться,   неведомо   как,   но
продержаться до подхода главных сил флота.
   После того как подбитый "Валдаем" Саши жжаргский  крейсер  отвалил  в
сторону, на острие прорыва  попер  здоровенный  монитор.  Тупоносый,  он
напоминал   бульдога.   Тяжелая   головная   рубка,   короткий,   словно
обрубленный,     корпус,     торчащие     вниз     кривоватые     "лапы"
гиперпространственных отражателей (Саша  понятия  не  имел  о  том,  как
работают эти самые отражатели и почему они, собственно говоря, именуются
таковыми,  но  -  отражатели,  и  все  тут...).  На  "спине"  "бульдога"
красовалась здоровенная башня с  торчащими  из  нее  двумя  короткими  и
толстыми дулами плазменных орудий. Собственно говоря, за эту  компоновку
подобные корабли жжаргов и окрестили мониторами.
   Башня ворочалась из стороны в сторону.  Плюнула  огнем  раз,  другой,
третий...  В  пространстве  потешным  новогодним  фейерверком  полыхнули
дружно отстреленные русскими кораблями экраны. И - к монитору тотчас  же
со всех сторон понеслись ракеты.
   Жжарги  тем  временем  деловито  расчищали  проход  в  минном  поясе.
Расчищали самым что  ни  на  есть  примитивным  и  надежным  способом  -
расстреливая мины из главного калибра.  Линкоры  и  авианосцы  держались
пока позади, но это будет продолжаться недолго, пока легкие крейсера  не
расправятся с заграждениями и вся армада жжаргов не хлынет в проход.
   Эфир заполнился треском помех и многоэтажной бранью. "Валдаи", словно
разъяренные  осы,  со  всех  сторон  обрушились  на  жжаргский  корабль,
высунувший  нос  из  прохода.  Его  батарейные  палубы  в  свою  очередь
изрыгнули пламя. Плюнула перегретой плазмой башня главного калибра.  Два
штурмовика в мгновение ока обратились в огненные клубки.  Нажать  педаль
катапульты успел только один из пилотов.
   - Бей, бей, бей, бей!!! - перекрывая шипение  и  хрипы,  хлестнул  по
барабанным перепонкам  рык  Ивахнова.  Кавторанг  шел  в  атаку,  словно
рядовой пилот. С пилонов его "Валдая" одна за другой  срывались  разящие
молнии. На  броне  монитора  вспухли  грибы  разрывов.  Ловким  маневром
кавторанг ушел из-под ответного огня.  Левая  носовая  батарея  монитора
умолк