бы
остались от "Валдая" рожки да ножки. Мины взорвались все разом;  правда,
умный шлем огненных облаков показывать не стал. Просто на миг каждый  из
зеленых символов окутала легкая рябь - и они исчезли.
   - Борт "два ноля пять", охренели  совсем?  -  весело  поинтересовался
голос распорядителя полетов. - Про сенсоры забыли? В середине этой банки
была мина-ловушка совершенно нового типа... а вы ее  -  ракетой!..  Все,
отбой. Оценка "неуд". Возвращайтесь!..
   Несмотря на разнос, настроение у Михаила совершенно  не  испортилось.
Отбубнив положение "да, товарищ кавторанг", "нет, товарищ  кавторанг"  и
"виноват, больше не повторится!", он  прямо-таки  накинулся  на  Саню  в
коридоре базы:
   - Слушай, я, в натуре, тащусь - это круче, чем в тай-файтере!
   - Чем где? - не понял Саша.
   - Блин,  да  в  тай-файтере!  Игруха  такая  классная!  Нам...  гм...
спонсоры компьютер подарили.  Отделение  на  хрен  разваливается,  крыша
течет, задержанных девать некуда - а они компьютер! Что с ним делать-то?
Только играть... Так вот здесь, внутри шлема, все-все-все видно! А  цель
выбирать можно хоть рукой, хоть взглядом! Только на пуск команду кнопкой
даешь!..
   Наверное, со стороны процесс выбора цели и наведения ракетных  систем
штурмовика выглядел  довольно-таки  забавно.  В  перчатках  на  кончиках
пальцев помещались некие устройства, и в той месте, где  подушечка  была
прижата к  стеклу  шлема,  на  экране  появлялся  алый  квадрат.  Стоило
совместить один из этих квадратиков с целью,  как  бортовой  вычислитель
производил  захват.  Надавил  чуть  сильнее  -  произвел  пуск.  Хороший
наводчик работал  всеми  десятью  пальцами.  Доверять  полностью  боевую
работу компьютерам было нельзя -  и  та  и  другая  сторона  разработали
предостаточно  оружия  электронного  подавления,  поражавшего  в  первую
очередь процессорные  блоки  вычислителей.  Подобная  система  требовала
навыков сродни навыкам пианиста. "Валдай" не имел  жестко  закрепленного
оружия, стреляющего вперед, но заднюю полусферу прикрывал лазер-автомат,
соединенный с простейшим компьютером. Он палил во все, что  не  отвечало
на сигнал опознавателя "свой-чужой". Обычно,  отправляясь  на  настоящее
боевое патрулирование, "Валдай" брали с собой  пару  подвесных  лазеров,
превращаясь в еще более грозных противников...
   Так, с небольшого фиаско, началась удивительная жизнь  Саши  в  новом
мире. В мире, где процветала Российская Империя, где шла жестокая  война
с непонятными жжаргами (а  до  этого  и  динарийцами)  и  где  укрывался
Директор. Его во что бы то ни стало надо было найти и обезвредить.
   Вместе с Рэмбо они  выходили  в  полетную  зону  еще  несколько  раз,
меняясь местами. Так  всегда  делалось  и  во  время  долгих  полетов  -
управлять штурмовиком можно было и из передней кабины, и  из  задней.  К
полному Сашиному удивлению, они так и не врезались ни в стену ангара, ни
в машину товарищей по дивизиону.
   - Нет, кореш, нравится мне здесь! Вот только с бабами плохо. И выпить
нечего. - Михаил  валялся  на  койке,  блаженно  задрав  ноги.  На  полу
валялась добрая дюжина пластиковых бутылок из-под безалкогольного пива.
   За минувшие дни Санин спутник настолько освоился со здешней  странной
жизнь, что казалось, и впрямь родился  в  этом  мире.  Бывший  лейтенант
Краснознаменной ленинградской милиции стал своим в ремонтных  ангарах  и
пищевых  блоках,  рекреационных  залах  и   тренажерных   кабинетах.   С
профессиональной ловкостью Михаил мгновенно знакомился с людьми,  а  его
богатейший опыт в приготовлении алкогольных напитков из всего, что могло
гореть (иногда Саше казалось, что в ход  шло  даже  ракетное  топливо!),
вознесло Мишин авторитет на недосягаемую высоту. Он,  похоже,  и  думать
забыл о том, как и для чего они появились здесь. Перипетии войны  землян
с жжаргами волновали его гораздо сильнее, чем  поиски  Директора.  Он  с
таким знанием дела рассуждал о местных проблемах, что расколоть  его  не
смог бы даже самый матерый контрразведчик.
   Саше же, напротив, приходилось все время напоминать себе, что  он  не
спит и не под воздействием гипноза. Окружавшие его люди  порой  казались
куклами  -  куклами-марионетками,  подвешенными  на  тончайших  незримых
ниточках, за которые дергают спрятавшиеся за ширмой  космоса  кукловоды.
Улыбки казались нарисованными, броня -  картонной,  а  страшное  оружие,
способное обращать звезды в сверхновые и  развеивать  пылью  планеты,  -
детскими хлопушками. Иногда это чувство  пропадало,  особенно  во  время
изматывающих тренировок в полетной зоне, но всякий раз возвращалось.
   Много раз Саша доставал из кармана потертый на  сгибах  конверт,  тот
самый,   пахнущий   Светочкиными   духами.   Запах   упорно   не   желал
выветриваться, и это доводило Самойлова чуть ли не  до  белого  каления.
Что это такое? Письмо от... кого? Пальцы  тянулись  отогнуть  посеревший
клапан конверта, вытащить испещренную словами бумагу...  Но  каждый  раз
останавливались. Словно, прочитав это письмо, он, Саша Самойлов,  узнает
нечто настолько страшное и в то же время омерзительное, что после  этого
жить  уже  не  будет  никакого  смысла.  В  стотысячный  раз  его  глаза
перечитывали адрес. Да, это ЕЕ почерк. Памятный еще со школы. Она писала
сочинения  легко,  играючи,  небрежно   наклонив   голову.   Учительнице
казалось, что от  старания,  но  наблюдательный  Самойлов-то  знал,  что
стояло за этим наклоном.
   Адрес... адрес общежития летно-космического училища, странным образом
совпадавший с адресом Сашиной рыбфлотовской общаги.  Кавторанг  Ивахнов,
кстати, уже успел поинтересоваться: "А почему это вам, парни,  никто  не
пишет? Ну девушки - ладно. Но как могут не писать матери? И  вы  сами  -
почему никому не пишете?"
   Выручил Мишка - он, оказывается (вот что значит  профессионал!),  уже
успел влезть в здешнюю базу данных (это Михаил-то,  для  которого  слово
"ввод" означало совершенно определенный и довольно приятный процесс,  не
имеющий, правда, ничего общего с компьютерной техникой!) и  с  некоторым
удивлением обнаружил, что они с Сашкой Самойловым, оказывается,  круглые
сироты. Их родители  в  здешнем  мире  погибли  еще  во  время  войны  с
динарийцами, и воспитывались они, оказывается, в детских домах...  Мишка
выдал всю эту тираду с отлично разыгранной дрожью в голосе и  слезами  в
уголках глаз. Кавторанг Ивахнов, выслушав, покраснел как рак,  извинился
и крепко выразился по поводу растяп-шифровальщиков в штабе флота. "То-то
я смотрю - файлы ваши какие-то куцые... теперь понятно. Вы  уж  извините
меня, ребята..."
   Прошло несколько недель, пока их наконец не направили в боевой  вылет
и не нашелся Юрий.
   Вспомогательный крейсер "Чукотка" вывалил  из  раскрывшегося  нижнего
трюма целый рой "Валдаев". Предстоял глубокий рейд вдоль  дальнего  края
оттянувшейся за  пределы  планетной  системы  "Дзинтарс"  оборонительной
минной полосы. Борт "два ноля пять", борт Саши и Рэмбо,  двинулся  вдоль
выделенного им участка границы. Двинулся в одиночку.  Кавторанг  Ивахнов
был вынужден отказаться и  от  пар.  "Глаз"  не  хватало  категорически.
Где-то далеко в тылу, окруженный целым  роем  сторожевиков  и  эсминцев,
висел раздувшийся, весь утыканный антеннами "слухач" - кораблей дальнего
обнаружения. Правда, после того как жжарги насобачились делать о-о-очень
меткие противодетекторные ракеты повышенной  дальности,  "слухачи",  как
правило,  работали  в  пассивном  режиме,  стараясь  засечь   работающую
электронную аппаратуру жжаргских тральщиков. Впрочем, и сами жжарги были
отнюдь не дураками - по другую сторону минного пояса всегда  ползало  до
черта их кораблей с включенными на полную мощность радарными станциями и
тому подобной машинерией. Тральщики же,  стараясь  соблюдать  строжайшее
радиомолчание, под прикрытием "дымарей"  втихаря  подбирались  к  минным
полям, по-воровски снимая то одну  банку,  то  другую.  Вот  с  этими-то
"побирушками" и предстояло схватиться "Валдаям".
   Саша сидел на месте стрелка. Рэмбо вел штурмовик уверенно, словно всю
жизнь только этим и занимался. Саша размышлял.
   Выяснить,  кем  здесь  Директор,   большого   труда   не   составило.
Капитан-лейтенант (и вот-вот должны присвоить капитана третьего ранга!),
командир эсминца "Стремительный". Вся грудь в орденах, на отличном счету
у начальства, из аристократической  семьи  (Саша  ухмыльнулся,  вспомнив
топорно-кондовую рожу  Директора).  Трудность  заключалась  в  том,  что
"Стремительный" и разведдивизион Ивахнова работали  в  разных  секторах.
Корабль Директора на базе Шестой  дивизии  появлялся  редко,  тем  более
сейчас, в горячие дни жжаргского наступления.
   Да, жжарги... Хрен знает  какими  силами  был  создан  этот  мир,  но
похоже, они, эти силы, озаботились дать людям Настоящего  Врага.  Жжарги
идеально подходили  под  эту  характеристику.  Нелюди.  Необычная  форма
жизни,  нечто  вроде  ульевых  структур.  То  есть   мозг   жжарга   мог
располагаться в сотнях и тысячах километров от передовой, а его  "руки",
облаченные,  как  в  латные  перчатки,  в  броню  линкоров,  авианосцев,
истребителей и штурмовиков, могли  драться  насмерть  с  земным  флотом.
Каким  образом  осуществлялась  мгновенная  связь   между   центральными
мыслящими  структурами  жжарга  и  его  рабочими  органами,   оставалось
загадкой. Нобелевский комитет уже давно посулил  соответствующую  премию
за это открытие.
   Судя по всему, жжарги находились вне этики. То есть их социум никогда
не нуждался в этических императивах. Никто не знал - и даже  представить
не мог, - как жжарги относились к людям. Считали ли они их равноправными
"партнерами по смерти", неразумными созданиями вроде наших муравьев  или
вообще принимали за неодушевленное стихийное бедствие  типа  шторма  или
землетрясения, не мог ответить ни один штабной аналитик. Никто не  знал,
где находятся материнские планеты жжаргов. В один  прекрасный  день  они
просто  вынырнули  из  глубин  черного  пространства  в   контролируемых
Российской Империей секторах - и началась война.  Все  попытки  завязать
диалог провалились. Не помогали  ни  начиненные  информацией  зонды,  ни
знаки доброй воли  типа  выпускания  из  кольца  окруженного  жжаргского
рейдера. Война шла. И оказалась она намного  страшнее  прошлой  войны  с
динарийцами. Захватывая земные колонии  (неважно,  русские,  французские
или  американские),  жжарги  прежде   всего   уничтожали   не   успевшее
эвакуироваться  мирное  население.  Все  взрослое  население   старше...
пяти-шести лет. Детей забирали. Впоследствии из них получались настоящие
биороботы,  нерассуждающие,  нечувствительные  к  боли,  не  поддающиеся
реинтеграции в человеческое общество -  идеальные  солдаты  и  идеальные
убийцы.  Война  шла  с  переменным  успехом  уже  два  года.   Жжаргское
наступление удалось приостановить, и теперь земные  флоты  готовились  к
тому, чтобы доставить жжаргам парочку неприятных сюрпризов...
   "Черт возьми! Что ж это со мной? - растерянно думал Саша. - Я ведь  и
половины таких мудреных слов не знал... пока сюда  не  попал.  Этические
императивы... реинтеграция... и тэ дэ и тэ пэ".
   Но  удивление  быстро  проходило,  сменяясь  новыми  мыслями,   ранее
совершенно несвойственными для простого парня  Саши  Самойлова,  который
мог при случае  и  крепко  бухнуть,  да  и  в  целом  не  утруждал  себя
отвлеченными философскими размышлениями...
   Всякое сложное явление бинарно по своей природе. То есть двоично,  то
есть несет в себе свое собственное отрицание. Не бывает света без  тени,
реки без берегов, магнита без  северного  и  южного  полюсов.  "Где  нет
различий, там нет и  движения".  Этот  мир  вполне  реальный,  осязаемый
(кстати, перенесся ли он сюда телесно? Или он сейчас валяется на кожаном
диване в холле "Фуксии и Селедочки", а Русский  Космический  Флот,  база
Шестой минной,  штурмовик  "Валдай"  ему  только  снятся?),  -  он  тоже
невозможен без врагов. Наверное, директор Юра не  мог  представить  себе
ничего иного. Но придумать врага - это полдела. Кто приводит в  движение
жжаргские корабли и флотилии? Где та сила, которой  подчинено  все  это,
даже если принять версию, что здесь представшее  -  не  более  чем  сон,
морок, пустая сказка? Во сне нам снится злодей, мы сражаемся с ним -  то
есть сами с собой? Нет. Даже будучи убиты во сне, мы просыпаемся целые и
невредимые. Гибель здесь, в как бы "иллюзорном"  мире,  также  обернется
смертью в мире Клинтона, Ельцина и прочих знакомых реалий.  Значит,  все
не так просто. Сила,  которая  двигает  врагов...  Сила  врагов...  Саша
замер. Что-то в этом есть, какая-то зацепка... Зацепка,  видимая  только
ему...  ему  одному...   одному-единственному   человеку,   оказавшемуся
способным прорваться в этот мир без страшного Игорева аппарата...
   - Санька, хватит спать! Счас на атомы разложат! - проорал в самое ухо
бешеный голос Рэмбо.
   Так и есть. Не было печали, черти накачали. Ровная стена мин внезапно
прервалась - словно  кто-то  выел  здоровенную  дыру  с  противоположной
стороны заграждений. Все ясно  -  они  в  оптическом  радиусе  "дымаря".
Только так,  глазами,  и  можно  обнаружить  гада.  Все  виды  поисковых
излучений он экранирует напрочь. И сейчас под его прикрытием пара-тройка
жжаргских тральщиков настойчиво прокладывает дорогу через минные поля...
   Жжарги никогда не открывают в таких случаях огня первыми. Они тоже не
дураки. Палить, будучи со всех сторон окруженным минами, один  из  самых
быстрых способов самоубийства.
   Мягкие  каучуковые   захваты   коснулись   локтей.   Руки   абсолютно
расслаблены. Работают только пальцы.
   Белый контур "Валдая", синий пояс мин...  и  -  пустое  пространство,
накрытое "зонтиком" жжаргского "дымаря". Сейчас, сейчас...  по  внешнему
контуру гоуст-поля бортовой вычислитель штурмовика определит критические
точки, в одной из которых и  прячется  вражеский  корабль...  Есть!  Три
зеленые точки на экране... которая ж из них?..
   Штурмовик закладывал петлю.  С  остронаправленной  антенны  уже  ушел
кодированный сигнал:  через  четверть  часа  кавторанг  Ивахнов  и  штаб
разведывательного дивизиона узнают о готовящемся прорыве минного  пояса.
Теперь осталось самое малое -  продержаться  эти  самые  четверть  часа,
потому что жжарги сейчас попытаются расправиться с дерзким наблюдателем.
Да, они не откроют огня первыми, под прикрытием конуса  невидимости  они
постараются  перегруппироваться   так,   чтобы   "Валдай"   угодил   под
перекрестный  огонь  или  чтобы  огонь   самого   штурмовика   расчистил
тральщикам выход из минного пояса.
   -  Сашка,  стреляй,  уснул,  что  ли?!   Стреляй,   стреляй...   куда
стрелять-то? И чем? Разве что лазером...
   Импульс пронзил пространство, канув в иллюзорной пустоте, и тотчас же
последовал ответ.
   Жжаргские тральщики отличаются тихоходностью, зато отлично  вооружены
и забронированы по высшему классу.  Плазменный  заряд  скользнул  совсем
рядом с крылом штурмовика. Жжарги никогда не отступают. Вот и  сейчас  -
они таки ввязались в бой, подчиняясь какой-то  своей,  непонятной  людям
логике. Они стреляли, находясь в опасной близости от  русских  мин.  Они
знали, что обнаружены, что к месту прорыва сейчас двинутся главные  силы
Шестой дивизии в сопровождении минных транспортов  заваливать  минами  с
таким трудом протраленный участок, и тем не менее атаковали.
   Михаилу вновь пришлось заложить крутой вираж.  Ого!  Жжарги,  похоже,
отбросили последнюю осторожность.  Бьют,  словно  на  полигоне.  Того  и
гляди... Точно! Попали!
   Взорвалась одна из мин, пораженная плазменным зарядом. Сейчас  должно
активироваться  все   поле,   засыпая   врагов   ракетами   с   ядерными
боеголовками...
   Конус невидимости исчез. Одна из  ракет,  прорвавшись  сквозь  частый
огонь защитных комплексов, поразила жжаргский  "дымарь".  Михаил  громко
выругался. Ибо было от чего.
   Прикрытые до поры до времени  тугим  конусом  спрессованных  незримых
волн, на той стороне минного пояса стояли жжаргские корабли.  Много.  Не
меньше десятка, по тоннажу - крейсера, тяжелые мониторы  прорыва  и  так
далее. Сенсоры "Валдая" мигом зашкалило - жжаргские генераторы  защитных
полей работали на износ.
   Между  минным  полем  и  вражескими   кораблями   пустота   вспыхнула
множественными разрывами. В атомном  пламени  горели  противокорабельные
ракеты: ни одна так и не смогла прорваться к жжаргским крейсерам. А  еще
мгновение спустя извергаемый вражеской эскадрой поток  огня  достиг  еще
целых мин.
   Это очень походило на разминирование взрывом  -  когда  по  обычному,
земному минному полю стреляет Реактивная Система  Залпового  Огня.  Саша
только не понимал, почему такой простой и эффективный способ прорыва  не
использовался жжаргами раньше...
   Последние мины исчезли в  огненном  круговороте.  Жжаргские  крейсера
тотчас дали ход. Рука Саши сама собой, помимо воли,  коснулась  красного
поля, наискось перечеркнутого черными полосами, в самом углу  нашлемного
экрана. Сигнал наивысшей тревоги. Сигнал о том, что минный пояс прорван.
   Набирая ход, жжаргские  корабли  один  за  другим  выходили  в  узкий
проход. Кое-какие мины еще огрызались,  не  все  ракеты  летели  мимо  -
взрывом разворотило носовую  надстройку  одному  из  крейсеров,  другому
монитору снесло полбашни... Но жжарги не останавливались.
   - Саня!!! Стрелять будем, ядрена вошь?!
   Стрелять! Штурмовик для  боя  с  крейсерами  не  предназначен...  Ой,
Рэмбо, нуты даешь!..
   Вираж  получился  таким,   что   гравикомпенсаторы   не   справились.
Перегрузка получилась минимум четырехкратной, и  тяжелый  шлем  едва  не
сломал Саше шею. Руки скрутило болью - но в этот момент пальцы Саши  уже
коснулись зеленого силуэта, обозначавшего на экране  головной  жжаргский
крейсер.
   Залп получился что надо. Лазером и лазер-ракетой. По одному и тому же
месту, где броня уже была пробита прямым ракетным попаданием.
   На крейсере сидели не пентюхи. Лазерный луч только-только полоснул по
вывернутым крейсерским внутренностям, а автоматические  гранатометы  уже
вышвырнули в пространство целые облака  мелкой  свинцовой  пыли.  Ракета
оказалась умнее - команда на подрыв ядерной  взрывчатки  была  отдана  в
самый последний момент,  за  миг  до  того,  как  лазер-ракету  "Валдая"
накрыли  защитные  комплексы  жжаргов.  Из  пробоины  вырвался   длинный
пламенный шлейф.
   - Едрить их мать!!! - заорал Рэмбо.
   Но тут жжаргские комендоры  взяли  наконец  обнаглевший  штурмовик  в
"вилку". Двигатели надсадно взвыли. У Сани вновь потемнело в глазах.
   - Выпускай все,  что  есть!  -  услыхал  он,  когда  вновь  вернулась
способность слышать. Рот был полон солоноватой крови.
   "Валдай" справится с одиноким тральщиком, на равных сразится с двумя,
выстоит против трех, но против крейсера, пусть даже с пробоиной в борту,
у штурмовика шансов нет. Рэмбо закладывал чудовищные петли и  восьмерки.
Саша стрелял из всего, что имелось на борту.
   Сегодня удача была на их стороне. Отделались опаленной броней. А  вот
передовому крейсеру жжаргов повезло меньше  -  две  из  четырех  Саниных
ракет с  ядерными  боеголовками  прорвались-таки  сквозь  заградительный
огонь - и тяжелый крейсер, с наполовину  выжженной  батарейной  палубой,
громадной пробоиной в борту и едва-едва тянущими двигателями, отвалил  в
сторону, выходя из боя.
   Это была уже не игра. А к тому же...
   Был момент предельного напряжения, когда Саше очень  хотелось,  чтобы
его  два  глаза  превратились  в  самое  меньшее  шесть.  Словно   волк,
загоняющий уже истекающую  кровью  жертву,  штурмовик  висел  на  хвосте
удирающего жжаргского крейсера, всаживая  в  зияющую  пробоину  залп  за
залпом. И в этот миг контуры  вражеского  корабля  внезапно  расплылись,
корпус  стал  каким-то  полупрозрачным  -  и  на  Сашу  в  упор  глянули
совершенно жуткие, нечеловеческие  глаза,