Как Господа и как супруга,
                        Ты от меня стремишься прочь,
                        С презрением непоправимым,
                        Гнушаясь мной до обладанья!
                        Куда ж из рук моих ты рвешься?

                                  Эусебио

                        О, Женщина, оставь меня!
                        Чего ты хочешь? Не могу я
                        Не рваться прочь, когда увидел
                        В твоих объятьях знак чудесный
                        Каких-то божеских примет,
                        Из глаз твоих огни струятся,
                        В твоем дыханьи слышу пламя,
                        Твой каждый довод - жгучий кратер,
                        И каждый волос - как гроза,
                        В твоих словах - я смерть встречаю,
                        И в каждой ласке - ад разъятый;
                        Так устрашен я крестным знаком,
                        Который грудь твою хранит.
                        То было знаменьем чудесным,
                        И небеса да не допустят,
                        Чтоб я, хоть столь их оскорбляю,
                        Забыл почтение к Кресту,
                        Когда он будет мною сделан
                        Свидетелем моих падений,
                        Как позову его на помощь,
                        Как призову, не устыдясь?
                        Нет, Юлия, будь инокиней:
                        Нет, я тебя не презираю,
                        Тебя люблю теперь сильнее.

                                    Юлия

                        Останься, Эусебио.

                                  Эусебио

                        Вот лестница.

                                    Юлия

                                      Постой, останься,
                        Или возьми меня с собою.

                                  Эусебио

                        Нельзя. (Спускается.) Блаженства не вкусивши,
                        Которого я столько ждал,
                        Тебя навеки покидаю.
                                 (Падает.)

                        О, Господи, не дай погибнуть!
                        Я падаю.

                                  Рикардо

                                 Что там случилось?

                                  Эусебио

                        Не видите, что в высоте
                        Исполнен жгучих молний ветер?
                        Не видите, что в пятнах крови
                        Нависло небо надо мною?
                        Куда ж укрыться я могу,
                        Когда разгневается небо?
                        О, Крест божественный, отныне,
                        Перед тобою преклоняясь,
                        Даю торжественный обет,
                        Что я без всяких оговорок
                        Везде, где я тебя увижу,
                        Прочту, в мольбе,
                        Упавши на земь пред тобой!
                  (Он поднимается, и все трое они уходят,
                            оставляя лестницу.)


                                 СЦЕНА 14-я

                               Юлия (у окна)

                        Я вся в тревоге, вся в смущеньи.
                        Так это-то, неблагодарный,
                        Твоя обещанная твердость?
                        Так это крайности любви?
                        Или моей любви тут крайность?
                        Угрозами, тоской, мольбами,
                        То как насильник, то как нежный,
                        Ты все настаивал, пока
                        Не победил меня; но только
                        Сумел назваться полновластным
                        И над собой и надо мною,
                        Как пред победою бежал.
                        Кто побеждал, спасаясь бегством,
                        Кто, как не ты? Я умираю!
                        О, небо! Для чего природа,
                        Чтоб убивать, рождает яд,
                        Когда на свете есть презренье?
                        Оно меня лишает жизни;
                        И в пытке снова я желаю
                        Того, пред чем презренна я.
                        Кто знал столь странное влиянье
                        Любви? Когда в слезах, с мученьем,
                        Он умолял, я отвергала;
                        Когда он бросил, я молю.
                        Так вот мы, женщины, какие,
                        Мы против собственных желаний,
                        Любя, тому, кого мы любим,
                        Упиться счастьем не даем.
                        Пусть нас никто не любит слишком,
                        Когда достичь награды хочет:
                        Любимые, мы презираем,
                        Отвергнутые, любим мы.
                        Не больно мне, что он не любит,
                        А больно, что меня он бросил.
                        Он здесь упал, за ним я кинусь.
                        Но это лестница? О, да!
                        Какое страшное мечтанье!
                        Остановись, воображенье,
                        Не устремляй меня с обрывов;
                        Раз я с тобою соглашусь,
                        Я совершаю преступленье.
                        Но Эусебио влюбленный
                        Не для меня ль сюда ворвался?
                        И не было ли сладко мне
                        Из-за себя его увидеть
                        В такой опасности? Так что же
                        Я сомневаюсь? Что ж колеблюсь?
                        Уйдя, я то же совершу,
                        Что сделал он, сюда вступая:
                        И раз одно с другим сравнится,
                        Он будет рад, меня увидя
                        В опасности из-за него.
                        Согласие ему давая,
                        Я тот же самый грех свершила;
                        Зачем же счастье будет меньше,
                        Когда вина так велика?
                        Когда согласье я давала,
                        И Бог свою десницу отнял,
                        Моя вина не прощена ли?
                        Чего ж должна еще я ждать?
                         (Спускается по лестнице.)
                        Нет больше в сердце уваженья
                        Ни к миру, ни к стыду, ни к Богу,
                        Когда с закрытыми глазами
                        Иду к великой слепоте.
                        Я ангел, павший с высей неба,
                        Я демон, потому что, павши,
                        Раскаянья не ощущаю,
                        Хоть нет надежд вернуться ввысь.
                        Уже стою я вне святыни,
                        И мертвое молчанье ночи,
                        Меня окутывая мраком,
                        Тревожит ужасом мечту.
                        Настолько путь затянут тьмою,
                        Что я о сумрак спотыкаюсь
                        И, падая, не замечаю,
                        Что я в объятиях греха.
                        Куда иду? Чего хочу я?
                        Боюсь, что в смуте этих страхов
                        Восстанет каждый волос дыбом
                        И возмутится кровь моя.
                        Воображение в тревоге
                        Рождает в воздухе виденья,
                        И голос эхо глухо вторит
                        Неумолимый приговор.
                        То преступление, что прежде
                        Меня соделало надменной,
                        Меня не возбуждает больше
                        И заставляет трепетать.
                        Едва передвигаю ноги,
                        Они стеснились кандалами,
                        И на плечах я слышу тяжесть,
                        Она мучительно гнетет;
                        И вся я точно льдом покрыта,
                        Я не хочу идти отсюда,
                        Я в монастырь хочу вернуться
                        И замолить свой страшный грех;
                        Я верю в милосердье Бога,
                        Нет стольких звезд на небе дальнем,
                        Нет у морей песчинок стольких,
                        Нет стольких атомов в ветрах,
                        Что, если б сочетать их вместе,
                        Они не были бы ничтожны
                        Перед числом грехов, которым
                        Сумеет дать прощенье Бог.
                        Сюда идут, я слышу шорох,
                        Я спрячусь здесь, чтоб не видали
                        Меня прохожие, и после
                        Немедленно вернусь наверх.
                                (Прячется.)


                                 СЦЕНА 15-я
                          Рикардо, Селио. - Юлия,
                   спрятавшаяся так, что ей их не видно.

                                  Рикардо

                        Так Эусебио, упавши,
                        Испуган был, что мы забыли
                        Здесь лестницу, а день уж близко,
                        Пойдем, возьмем ее скорей.
                (Берут лестницу и уходят; Юлия возвращается
                         туда, где была лестница.)

                                    Юлия

                        Ушли: теперь могу подняться.
                        Нет никого. Но что же это?
                        Ведь лестница была у этой
                        Стены? Но нет, она вон там.
                        Но нет и там. О, силы неба!
                        Как без нее смогу подняться?
                        Но я несчастье понимаю:
                        Мне небом прегражден возврат.
                        Раскаявшись, хочу подняться,
                        И не могу. Нет милосердья.
                        Мне в нем отказано. Так пусть же
                        В отчаяньи я совершу,
                        Как женщина, дела такие,
                        Что небеса им изумятся,
                        Века, и мир, и грех смутятся,
                        И устрашится самый ад.


        "ХОРНАДА ТРЕТЬЯ"

                                 СЦЕНА 1-я
                                   Гора.

                         Хиль, с множеством крестов
                     и с одним очень большим на груди.

                                    Xиль

                        Велела Менга дров достать мне,
                        Я на гору сюда пришел,
                        А чтоб опасности избегнуть,
                        Такую штуку изобрел:
                        Наш Эусебио, я слышал,
                        Благоговеет пред Крестом.
                        Что ж, с ног до головы прикроюсь,
                        И значит по дрова пойдем.
                        Сказал и сделал: тут как тут он.
                        Нигде я места не найду,
                        Где безопасность достоверна;
                        Нырнул в кусты, дрожу и жду.
                        Ну, этот раз меня не видел,
                        Пока пройдет, побуду тут.
                        В терновнике укрыться можно.
                        Ай, ай! колючки так и жгут.
                        Спаси, Создатель! Так и колют,
                        Сильнее, чем презренье той,
                        Кто всех мужчин к себе пускает,
                        Сильней, чем ежели какой
                        Глупец вас ревностью ужалит.


                                 СЦЕНА 2-я
                       Эусебио. - Xиль, спрятавшийся.

                                  Эусебио

                        Не знаю я, куда идти:
                        Как долги дни того, кто грустен;
                        И смерть не встретишь на пути,
                        Когда тяжка дорога жизни.
                        Ты, Юлия, была моей,
                        Я был в твоих объятьях нежных,
                        И силу ласковых цепей
                        Могла любовь из них соделать,
                        Но я, блаженства не познав,
                        Бежал от этих чар волшебных;
                        И все ж я пред тобою прав:
                        Не я причина перемены,
                        Я не в себе ее носил,
                        Моею волей овладело
                        Влияние сокрытых сил;
                        Мне что-то высшее велело
                        Крест на груди твоей почтить,
                        И я с таким Крестом родился;
                        Связующая эта нить,
                        О, Юлия, ведет нас к тайне,
                        Ее лишь Бог один поймет.

                              Xиль (в сторону)

                        Нет, больше я терпеть не в силах,
                        Терновник рвет, терновник жжет.

                                  Эусебио

                        Кто там? Меж веток кто-то скрылся.

                              Хиль (в сторону)

                        Не выгорело ничего.

                                  Эусебио

                        Тут кто-то к дереву привязан,
                        И Крест на шее у него:
                        Согласно моему обету,
                        Молитву должен я свершить.

                                    Хиль

                        Ты, Эусебио, кому же
                        Здесь молишься, позволь спросить.
                        Коль мне, зачем меня ты вяжешь?
                        Коль вяжешь, молишься зачем?

                                  Эусебио

                        Кто ты?

                                    Xиль

                                И Хиля не признаешь!
                        Я тут стоял и глух, и нем,
                        С тех пор как ты меня оставил;
                        Сперва кричал, не помогло,
                        Никто не поспешил на помощь
                        И не услышал, как назло.

                                  Эусебио

                        Но я тебя не здесь оставил.

                                    Xиль

                        Сказать по совести, сеньор,
                        Ты правду говоришь, но, видя,
                        Что я один меж этих гор,
                        Как был привязанным, так прямо
                        Я от ствола к стволу и шел,
                        И этаким манером значит
                        До этих самых мест добрел.

                            Эусебио (в сторону)

                        (Он Дурачок, и при расспросах
                        Пригоден будет он для нас.)
                        Тебя я помню, Хиль, с тех пор как
                        Тебя я видел в первый раз.
                        Так будем же вперед друзьями.

                                    Хиль

                        Друзьями? Ладно. И тогда
                        К себе туда уж не пойду я,
                        А значит перейду сюда.
                        Давай разбойничать {1}; я слышал,
                        Здесь, что ни день, то пир горой;
                        Не то что целый год работать.

                                  Эусебио

                        Так оставайся здесь со мной.


                                 СЦЕНА 3-я
                       Рикардо, бандиты; Юлия, одетая
                  в мужскую одежду, лицо у нее закрыто. -
                               Эусебио, Xиль.

                                  Рикардо

                        На той тропинке, что пониже
                        Пересекает горный склон,
                        Добыча в руки нам попалась,
                        Ты ей не будешь огорчен.

                                  Эусебио

                        Сейчас поговорим об этом.
                        А к нам пристал еще солдат.

                                  Рикардо

                        Откуда? Кто он?

                                    Хиль

                                        Хиль: не видишь?

                                  Эусебио

                        Он, правда, очень простоват,
                        Но знает гору превосходно
                        И будет нам проводником.
                        Лазутчиком его отправлю,
                        Чтоб шпионил за врагом.
                        Пускай оденется бандитом,
                        Вручить ему мушкет.

                                   Селио

                                             Бери.

                              Хиль (в сторону)

                        Ну, заразбойничаем славно.
                        А страшно, что ни говори.

                                  Эусебио

                        Кто этот, что лицо скрывает?

                                  Рикардо

                        Откуда он, не говорит,
                        И как зовут его, не знаем,
                        Сказал, что все он сообщит
                        Лишь атаману.

                                  Эусебио

                                      Без помехи
                        Открыться можешь предо мной.
                        Скажи с какой приходишь целью?

                                    Юлия

                        Ты атаман?

                                  Эусебио

                                   Да.

                              Юлия (в сторону)

                                       Боже мой!

                                  Эусебио

                        Зачем же ты пришел и кто ты?
                        Скажи.

                                    Юлия

                               Скажу наедине,
                        Когда лицом к лицу мы будем.

                                  Эусебио

                        Все отойдите к стороне.


                                 СЦЕНА 4-я
                               Юлия, Эусебио.

                                  Эусебио

                        Одни остались мы с тобою;
                        И лишь цветы, и лишь деревья
                        Свидетели твоей беседы.
                        Сними же маску и скажи:
                        Кто ты? Зачем сюда приходишь?
                        Что ты замыслил? Отвечай мне.

                                    Юлия

                        Чтоб сразу ты узнал, зачем я
                        Сюда пришел, и кто таков,
                              (обнажает шпагу)
                        Вынь шпагу; этим сообщаю,
                        Что я убить тебя намерен.

                                  Эусебио

                        Твоя решительность пугает;
                        Сильней, чем голос мог пугать;
                        Я отражу твои удары.

                                    Юлия

                        Сражайся, трус, и ты узнаешь,
                        Что я могу, тебя убивши,
                        Твои сомненья разрешить.

                                  Эусебио

                        Я боюсь, но не затем, чтоб ранить,
                        А для того, чтоб защититься,
                        Я жизнь твою сберечь хотел бы;
                        Когда бы я тебя убил,
                        Я сам не знал бы основанья,
                        И то же самое случится,
                        Коль ты меня убьешь. Откройся,
                        Прошу, не откажись.

                                    Юлия

                                            Ты прав.