а,  когда
считал положение чрезвычайно серьезным.
     Один за другим Джелико  извлекал  бластеры  и  передавал  Штоцу.  Тот
тщательно осматривал каждый бластер, щелкал и клал перед  собой  на  стол.
Пять бластеров, пять кобур, пять патронташей  с  комплектом  обойм.  Затем
капитан закрыл сейф и запер его серебряным стерженьком,  с  которым  -  по
законам Федерации - не имел права  расставаться  ни  днем,  ни  ночью.  Он
вернулся к столу и оглядел пятерых избранников судьбы. Каждый из них  умел
пользоваться бластером, как и всякий вольный торговец, так  что  объяснять
было нечего. Капитан сделал приглашающий жест.
     - Разбирайте, ребята, - сказал он. - Это все ваше!
     Он ничего больше не добавил - и без  того  было  ясно,  что,  по  его
мнению, дело им предстояло опасное.



                              9. ОХОТА ВСЛЕПУЮ

     Снова Дэйн облачился в полевое обмундирование.  Застегивая  шлем,  он
дал себе торжественную клятву  впредь  ни  при  каких  обстоятельствах  не
выключать радиотелефон. Никто так  и  не  упрекнул  его  за  оплошность  в
лощине, а ведь  он  думал,  что  отныне  его  будут  держать  подальше  от
настоящего дела. И вот, пожалуйста, никто не оспаривал его  права  идти  в
поход, ему предоставили новую возможность отличиться - просто потому,  что
он вытащил  короткую  соломинку.  Что  ж,  он  приложит  все  силы,  чтобы
оправдать доверие.
     За бортом по-прежнему не было ни дня, ни ночи. Был только туман.  Они
плотно поели и спустились по трапу  в  серые  сумерки,  которые,  судя  по
показаниям часов, следовало называть полуденными.
     Рип шагал впереди. Ощущая у бедра непривычную тяжесть бластера,  Дэйн
шел вслед за Вилкоксом. Кости и Мура уже хлопотали у краулера.
     На плоской платформе маленькой машины было место  только  для  одного
человека, от силы для двух. Бортов у платформы не было вовсе, держаться на
ее скользкой поверхности было не за что, а потому решили, что  все  пойдут
пешком, привязавшись тросами к корме.
     Кости запустил двигатель, и краулер пополз вперед,  дробя  гусеницами
гравий и обломки пористого камня. Двигался он  со  скоростью  пешехода,  и
поспевать за ним не составляло труда.
     Дэйн оглянулся. "Королевы" уже не было видно.  Только  слабое  сияние
еще мерцало где-то вверху - это был прожектор, который в обычных  условиях
виден на расстоянии многих миль. Вот тогда-то  Дэйн  по-настоящему  понял,
что значит сейчас потеряться, и ухватился за трос, проверяя, хорошо ли  он
привязан.
     Человек, который вел краулер через  пустошь  в  первый  раз,  выбирал
самый удобный путь. Дорога под ногами была достаточно ровной,  только  раз
они попали на реку застывшего шлака, где было очень скользко,  и  пришлось
основательно попотеть.
     Однако довольно скоро они обнаружили  еще  одну  особенность  тумана.
Звуки! Они так и не смогли понять, что это за звуки. То ли многократное  и
усиленное эхо их собственных  шагов  и  хруста  гусениц,  то  ли  какие-то
другие, естественные шумы. Несколько раз Кости  глушил  двигатель,  и  они
замирали, прислушиваясь. Им  казалось,  что  они  окружены,  что  какой-то
другой отряд скрыто следует за ними во мраке, готовясь напасть. Но  стоило
им остановиться, как звуки исчезали, так что  в  конце  концов  по  общему
молчаливому согласию они решили пренебречь этими слуховыми  галлюцинациями
и двинулись вперед уже без остановок, видя лишь несколько дюймов грунта  у
себя под ногами да смутную тень на месте ближайшего соседа.
     Влага, стекавшая по шлемам, пропитывала одежду. Она неприятно  пахла,
и собственная кожа казалась Дэйну липкой и нечистой. Он попытался вытереть
лицо, но только размазал маслянистую жидкость еще сильнее.
     В остальном же все шло хорошо. Краулер  уверенно  и  беспрепятственно
двигался вперед. Его  электронная  память  работала  безотказно.  Так  они
оставили позади уже три четверти пути через пустошь, когда в тумане  вдруг
послышался новый звук, и звук  этот  явно  не  был  эхом  их  собственного
движения.
     Топот! Кто-то бежал во мгле, совсем недалеко.
     Очень странный топот, подумал Дэйн. Какой-то  дробный.  Как  будто  у
бегущего больше двух ног. Он стал медленно поворачивать  голову,  стараясь
определить, с какой стороны доносится  топот.  Но  определить  направление
было невозможно. Непонятно было даже, догоняют их эти шаги или,  наоборот,
убегают от них. Тут трос подергали, и приглушенный голос Рипа спросил:
     - Что это там?
     - Не знаю, - отозвался Дэйн. Топот затих. Может, это  был  шаровидный
лимбеанец?
     Из тумана выступило какое-то  обширное  темное  пятно,  и  сейчас  же
раздался чей-то крик. Дэйн вздрогнул. Башмаки его съехали с гравия и песка
на что-то гладкое. Теперь он стоял  на  плите  мостовой,  а  темное  пятно
оказалось обвалившейся стеной древнего строения.  Пустошь  кончилась.  Они
достигли развалин.
     - Торсон! Дэйн!
     Это  кричал  Рип,  и  Дэйн  поспешил  откликнуться.  Трос  больше  не
натягивался - значит, краулер стоял,  Дэйн  осторожно  двинулся  вперед  и
наткнулся на Рипа. Рип стоял, склонившись над лежащим вилкоксом.
     Оказывается, Вилкокс оступился и попал ногой в трещину.  Перелома  не
случилось, но острый камень пропорол ему икру, а нога застряла.
     Вчетвером они подняли штурмана,  посадили  на  платформу  краулера  и
перевязали рваную рану, из которой хлестала кровь. Идти Вилкокс больше  не
мог, а потому остался на платформе возле пульта управления.
     Прошло полчаса, прежде чем они снова двинулись в путь. Вилкокс  сидел
с бластером наготове, а остальные шагали рядом с краулером, по обе стороны
от него.  Вокруг  вырастали  стены,  целые  кварталы  каких-то  диковинных
строений, но никаких следов лагеря землян видно не было.
     Здесь, среди руин древней и чуждой жизни,  у  Дэйна  снова  появилось
ощущение, будто кто-то следит за ними из тумана, чьи-то глаза, для которых
эти неверные сумерки не помеха. Гусеницы краулера больше  не  хрустели  по
щебню, стояла жутковатая тишина. По гладким стенам стекала вода, там и тут
она скапливалась в большие  лужи,  Жидкость  в  этих  лужах  была  гнилая,
скверная, от нее тянуло дурным металлическим запахом.
     Вскоре они достигли места, где здания, видимо, не пострадали. Крыши и
стены охраняли вечный мрак внутри, и становилось странно при одной  только
мысли заглянуть в эти зловонные склепы.
     Поскрипывая гусеницами по осевшим плитам мостовой, краулер  продолжал
бодро катиться вдоль улицы. По-видимому, стены как-то  задерживали  туман.
Дэйн обнаружил, что что различает уж не только фигуры своих товарищей,  но
и их лица. И еще он заметил, что все они то и дело опасливо оглядываются и
косятся на черные провалы.
     Рип вдруг вытащил фонарик и включил его. Луч  света  упал  на  темное
пятно у ближайшей стены. Вилкокс остановил краулер. Рип нагнулся над своей
находкой, и Дэйн подошел к нему.
     Рип принюхался, посапывая словно ищейка, разбирающая запутанный след.
     - Что тут у тебя? - спросил Дэйн. Пятно как пятно, ничего особенного.
     Луч фонарика заскользил по мостовой, как будто Рип искал еще  что-то.
В круге света появился какой-то желтоватый комочек. Рип  рассматривал  его
очень внимательно, но рукой не касался. Дэйн нагнулся.
     - Крэкс... - произнес Рип.
     Дэйн отшатнулся.
     - Ну да?
     - Понюхай, - посоветовал Рип.
     Но Дэйн не стал следовать  его  совету.  Чем  меньше  имеешь  дело  с
крэком, тем лучше.
     Рип выпрямился и подошел к краулеру.
     - Кто-то здесь  выплюнул  жвачку  крэкса,  -  сообщил  он.  -  Совсем
недавно... возможно, сегодня утром.
     - Я же говорил - браконьеры! - сказал Кости.
     - Так... - Вилкокс стиснул рукоять бластера.  Крэкс  был  наркотиком,
объявленным вне закона по всей Галактике.
     Человек, жующий крэкс,  обретал  -  ненадолго  -  невероятно  быструю
реакцию, сверхчеловеческую способность владеть собой, необычайную  ясность
мышления. Потом следовала жестокая расплата. Но  под  действием  наркотика
человек становился вдвое  хитрее,  вдвое  быстрее,  вдвое  сильнее  любого
нормального человека. Встретиться с таким противником было бы страшно.
     Они тщательно обыскали все вокруг, но, кроме  выплюнутой  жвачки,  не
нашли никаких следов. Словно никто до них не ходил этим путем с  тех  пор,
как забытая война разрушила город. Если доктор Рич и начал свои  раскопки,
то место работ еще предстояло отыскать.
     Вилкокс пустил краулер малым ходом, и группа двинулась дальше. Теперь
все держали бластеры наготове.
     - Интересно... - Дэйн вгляделся в изломанную линию крыш.  -  Тебе  не
кажется, что туман редеет? - спросил он Рипа.
     - Да, уже давно. И это очень неплохо... Гляди-ка, гляди!
     Мостовую пересекала расселина, и будь туман погуще, из нее получилась
бы настоящая яма-ловушка. Она могла бы с легкостью поглотить и краулер,  и
всех, кто его сопровождал. Впрочем, краулер помнил о ней.  Он  неторопливо
повернул и полез в обход через  кучу  щебня,  так  что  Вилкоксу  пришлось
засунуть бластер в кобуру и обеими руками вцепиться  в  пульт  управления,
чтобы не упасть. Краулер вскарабкался на вершину груды и стал сползать  по
противоположному склону в лавине потревоженного щебня.
     Шум при этом стоял такой, что люди Рича не  могли  не  услышать  его.
Вилкокс остановил краулер, и все бросились в укрытия. Некоторое время  они
ждали, но тянулись минуты,  а  ничего  не  происходило.  Вилкокс  приказал
двигаться дальше.
     - Да нет их здесь, - заявил Кости, вылезая из укрытия.
     - и наверное, довольно долго, - согласился Рип. - Я так и  знал,  что
он не археолог.
     - А как же насчет Али? -  спросил  Дэйн;  Все-таки  Тан  принял  этот
слабый сигнал именно со стороны развалин. Впрочем, может  быть,  только  с
направления на развалины.
     Краулер дополз до  места,  где  расселина  была  до  краев  заполнена
обломками, образовавшими нечто вроде моста. Прочность этого моста вызывала
сомнения, но краулер уже проходил здесь, и не  один  раз,  так  что  имело
смысл рискнуть.
     Штурман включил двигатель и  железными  пальцами  вцепился  в  пульт.
Краулер, приседая и раскачиваясь, пополз по обломкам.  Был  момент,  когда
его гусеница сорвалась в рытвину и он сильно  накренился  на  левый  борт,
едва не сбросив Вилкокса в пропасть, но все обошлось.
     Когда машина переползла на ту сторону, пошел  Кости.  Держась  обеими
руками за трос, он мелкими шажками двигался по самой  середине  насыпи,  и
пот стекал у него из-под шлема,  смывая  со  щек  слизь  осевшего  тумана.
Остальные медленно пробирались следом, проверяя каждый свой шаг. Идти было
особенно неприятно потому, что дна пропасти ни справа, ни слева  видно  не
было.
     Когда опасное место осталось позади, краулер снова набрал скорость  и
вывернул на свой первоначальный курс. Туман явно  редел,  и,  хотя  он  не
исчез совсем, видимость значительно  улучшилась.  Теперь  они  видели  все
вокруг по крайней мере на полквартала.
     - У них были полевые палатки, - задумчиво сказал Дэйн.  -  И  полевая
энергостанция.
     - Ну? - сказал Рип раздраженно. - Где же все это?
     С того момента, как он нашел жвачку крэкса,  его  хорошее  настроение
испарилось.
     - Лагерь они разбили не в городе, - уверенно сказал Дэйн.
     Здесь, среди развалин, было нехорошо. Все здесь было  чужое,  жуткое,
давящее. Дэйн никогда не считал себя особенно чувствительным человеком, но
эти развалины его угнетали. Остальные, по-видимому,  чувствовали  себя  не
лучше. Маленький Мура не произнес ни слова с тех пор, как они  вступили  в
город. Он брел за краулером, держась за свой трос, и все  время  озирался,
словно ожидая, что вот-вот нечто бесформенное и ужасное ринется на них  из
тумана. Да кто же  решится  разбить  здесь  палатку,  спать  здесь,  есть,
работать, жить среди запахов,  пропитывающих  эти  спаленные,  разрушенные
здания  -  здания,  в  которых,  наверно,  никогда  не  обитало  ни   одно
человекоподобное существо?
     Краулер вел их сквозь лабиринт строений, а потом  уцелевшие  кварталы
остались позади и по  сторонам  вновь  потянулись  полуразрушенные  стены,
груды земли, щебня и обломков.
     Вдруг Вилкокс торопливым ударом по клавише управления остановил  его.
Это движение штурмана было столь красноречиво резким, что  все  мгновенно,
не дожидаясь приказа, залегли.
     Впереди, за пеленой тумана, виднелась надувная  палатка.  Ее  гладкие
вздутые стены блестели от осенней влаги. Вот он, наконец, лагерь Рича!
     Но Вилкокс не спешил приближаться к нему. Хотя ничто, кроме некоторых
косвенных подозрений, не говорило против археологов, штурман вел себя так,
словно находится перед лицом противника.
     Он приладил ларингофон и подтянул ремень  шлема.  Но  не  голосом,  а
жестом он приказал окружить палатку. Дэйн с Рипом поползли вправо, прячась
за обломками и кучами щебня.
     Когда они проползли примерно четверть  окружности,  Рип  схвати  руку
Дэйна и знаком велел остановиться, а сам пополз дальше, заходя  противнику
в тыл.
     Дэйн осторожно приподнял голову. Палатка стояла  посередине  довольно
обширного пространства, тщательно расчищенного от щебня  и  мусора.  Можно
было подумать, что археологи подготовили здесь стоянку для  флиттеров  или
для краулеров. Но не видно было никаких следов  археологических  раскопок.
Дэйн плохо представлял себе археологические работы - только по кино  и  по
рассказам Рипа, но одно было ясно: то, что было перед  ними,  более  всего
напоминало  не  научную  станцию,   а   полевой   штаб   крупного   отряда
первопроходцев  или  изыскателей.  Может   быть,   палатка   действительно
оставлена изыскателями?
     Затем в  поле  его  зрения  появился  краулер.  Вилкокс  восседал  на
платформе в такой позе, что посторонний наблюдатель никак не заподозрил бы
в нем раненного. Краулер с  хрустом  двигался  прямо  к  палатке,  но  там
по-прежнему никто не подавал никаких признаков жизни.
     Дэйн - да и Вилкокс, судя по выражению его лица, - никак не  ожидали,
что краулер не остановится перед  палаткой,  а  объедет  ее  и  устремится
куда-то дальше.  Тогда  Вилкокс  остановил  машину  и  в  наушниках  Дэйна
прошелестел его шепот:
     - Вперед, но осторожно...
     Они с четырех сторон двинулись к  палатке,  перебегая  от  укрытия  к
укрытию. Из палатки не доносилось ни звука. Мура подбежал  первым,  и  его
ловкие пальцы быстро нащупали входной клапан. Клапан  откинулся,  открылся
вход, и они заглянули внутрь.
     Палатка оказалась всего лишь пустой скорлупой. В  ней  не  было  даже
внутренних перегородок, даже  пол  из  тиловолокна  не  уложен  -  надутые
воздухом стены стояли прямо на грунте. И не было в ней ни одного мешка, ни
одного ящика из груза, доставленного "Королевой".
     - Фальшивка! - прошипел Кости. - Ее поставили, только чтобы мы...
     - Чтобы мы думали, что их лагерь здесь, - закончил за него Вилкокс. -
Похоже на то.
     - Да, - пробормотал Рип. - Если бы смотрели на эту штуку с  флиттера,
мы бы решили, что здесь все как надо... Куда же они девались?
     Мура снова закрыл клапан.
     - Здесь их нет, - объявил он таким тоном, будто  сделал  открытие.  -
Но, мистер Вилкокс, краулер, кажется, порывался двигаться куда-то  дальше.
Возможно, он знает больше, чем мы думаем...
     Вилкокс в задумчивости оттянул подбородочный ремень, огляделся. Туман
вокруг все рассеивался,  хотя  и  не  так  быстро,  как  раньше  сгущался.
Вероятно, если бы дело не касалось Али, он бы отдал приказ возвращаться на
"Королеву". Но теперь, после долгого раздумья, он снова включил двигатель.
     Краулер пополз,  группа  двинулась  за  ним.  Город  кончился,  стали
появляться участки, покрытые растительностью -  жесткой  травой  и  чахлым
кустарником. Появились каменные россыпи и огромные  валуны  -  до  горного
хребта было уже недалеко.
     Туман, поредевший было в городе, снова сгустился,  и  люди  старались
держаться поближе к краулеру и друг к другу.
     У Дэйна  вновь  появилось  ощущение,  будто  за  ними  следит  кто-то
невидимый. Грунт под ногами сделался неровным. Кости мимоходом  указал  на
следы гусениц, отпечатавшиеся на участках с мягкой почвой,  когда  краулер
проходил здесь раньше.
     А туман становился все плотнее, и они уже  ничего  не  видели,  кроме
краулера и ближайшего соседа.
     - Осторожно! - Рип схватил Дэйна за руку - и вовремя. Еще шаг, и Дэйн
с размаху налетел бы на каменный выступ, вдруг  выросший  из  тумана.  Они
услышали многократно отраженное эхо своих шагов и  через  несколько  минут
поняли, что находятся  в  узком  ущелье.  Тогда  они  взялись  за  руки  и
растянулись в цепь - фланги цепи уперлись в скалистые обрывы.
     И здесь Вилкокс  снова  остановил  краулер.  Все  это  ему  очень  не
нравилось. Двигаясь вслепую по этому ущелью, они  легко  могли  попасть  в
ловушку. Но, с другой стороны, те, кого они преследовали, вряд ли ожидали,
что экипаж "Королевы" решится на поход в таком тумане. Штурману предстояло
выбрать, что  лучше:  прекратить  преследование  и  потерять  преимущество
внезапности или двигаться дальше с риском попасть в засаду.
     Вилкокс был очень осторожен, он был идеальным космическим  штурманом,
и не в его духе было принимать поспешные решения. Его товарищи знали,  что
никакие доводы сейчас не помогут, что решение он примет сам, единолично. И
все с облегчением вздохнули, когда он вновь включил двигатель.
     Но не прошло и нескольких минут, как преследование закончилось  самым
неожиданным образом. На  их  пути  вдруг  встала  огромная  черная  скала,
краулер ткнулся в нее носом и остановился, а его гусеницы  все  продолжали
скрести грунт, словно стремились вогнать машину в неподвижный камень.



                           10. РАЗБИТЫЙ КОРАБЛЬ

     - Да он лезет сквозь стену! - изумленно сказал Кости.
     Вилкокс опомнился и выключил двигатель. Краулер замер, упершись носом
в скалу, сквозь которую вела его электронная память.
     - Они ввели в автонастройку ложные координаты, - сказал Рип.
     Но Дэйн уже видел след гусениц, уходивший в сплошную скалу. Он обошел
Рипа и приложил ладони к осклизлой и  влажной  поверхности  камня.  Так  и
есть!
     Он ощутил вибрацию. Как и в лощине, она была  слабой,  но  постепенно
усиливалась, и вскоре он почувствовал ее не только в скале, но и в грунте,
на котором стоял, и тут ее почувствовали остальные.
     - Что за чертовщина! - рявкнул Вилкокс.  Он  перегнулся  через  пульт
управления и тоже приложил ладони к стене. - Она,  должно  быть,  полая...
Это работает установка, о которой говорил Тан!
     Именно! Именно та самая установка, о которой  говорил  Тан,  что  она
мощнее самой мощной вычислительной машины на Земле.  И  она  дает  о  себе
знать не  только  радиоволнами  и  ультразвуками,  зарегистрированными  на
"Королеве", но и вибрацией скальных массивов. Но зачем? Какой цели  служит
эта колоссальная энергия?  И  как  можно  провести  краулер  через  глухую
каменную стену? Нет, Рип не прав. Если бы эти  люди  действительно  хотели
сбить автонастройку краулера, они бы сделали это так, чтобы машина  завела
нас куда-нибудь в сторону, в глубину пустыни, в никуда...
     - Здесь должен быть какой-то секрет... - бормотал  Вилкокс,  ощупывая
каменную поверхность.
     Но  Дэйн  не  верил,  что  штурману  удастся  найти  скрытую  кнопку,
отпирающую  потайную  дверь.  Дэйн  сам  пытался  сделать  это  при  ярком
солнечном свете, и ничего у него не получилось.
     Кости прислонился к гусенице краулера.
     - Если он и прошел через это место, то больше, видно, не хочет. Мы не
знаем, как отпереть эти ворота. Здесь нужен хороший заряд торлита.
     - Вот это дело! - воскликнул Рип. Он наклонился и принялся  ощупывать
подножие стены. - Как ты думаешь, сколько понадобится торлита?
     Но Вилкокс покачал головой.
     - Так дело не делают, - сказал он.  -  Ну-ка,  Кос