авали результата. Они приближались к земле и
все, что пилот мог сделать, это на время оттянуть неизбежный удар. Чтобы
избежать падения на скалы, лежащие внизу, хаткианин развернул машину к северу.
Здесь подножие горы охватывал длинный рукав Мигры. Покуда пилот продолжал
бороться с силой, тащившей их вниз, главный лесничий говорил что-то в микрофон
передатчика. Маленькая машина уже находилась ниже края вулканической вершины,
служившей вместилищем озера и гора отгораживала их от заповедника. Азаки издал
приглушенное восклицание, ударил рукой по передатчику и заговорил в микрофон
более резким тоном, но, очевидно, не добился желаемого ответа, так как быстро
огляделся и рявкнул приказание:
   - Пристегнитесь!
   Все пристегнули широкие плетеные ремни, предназначенные для смягчения
удара при падении. Дэйн увидел, как пилот нажал кнопку, отпускающую
амортизирующие подушки. Несмотря на громко бьющееся сердце, он частью своего
сознания отметил искусство хаткианина, удерживвшщего флиттер на курсе, ведущем
на относительно ровный участок из песка и гравия. Дэйн поднял голову из-под
сцепленных рук и огляделся. Главный лесничий хлопотал над пилотом, лежавшим без
сознания на приборной доске. Капитан Джелико и Тау уже поднялись и возились с
пряжками своих защитных ремней. Но один взгляд на переднюю часть флиттера
сказал Дэйну, что машина не способна подняться в воздух без серьезного ремонта.
Ее нос был задран вверх и назад, полностью закрывая обзор спереди. Однако пилот
совершил на диво отличную посадку для данной местности. Через десять минут,
когда пилот пришел в себя, они провели военный совет, предварительно перевязав
рану на голове пилота.
   - Связи не было и я никому не смог сообщить о случившемся. - Без прикрас
обрисовал Азаки создавшееся положение. - Наши исследовательские партии еще не
нанесли на карту эту часть лесничества, так как из-за болот у нее плохая
репутация.
   Джелико, смирившись с положением, смерил взглядом горы на западе.
   - Посмотрим, как нам перебраться...
   - Не здесь, - поправил его главный лесничий. - Тут, в районе кратерного
озера нет прохода. Мы должны пройти к югу вдоль края горной области, пока не
найдем подходящую дорогу в район заповедника.
   - Вы, кажется, убеждены в том, что мы погибнем, если останемся здесь, - констатировал
Тау. - Почему?
   - Потому что я начинаю полагать, что любой флиттер, который попытается
добраться до нас, может попасть в такую же аварию. К тому же у них нет
пеленга. Пройдет по меньшей мере день или два, прежде чем нас начнут считать
пропавшими. Значит, нужно будет организовать прочесывание всей северной части
заповедника, а людей для этого недостаточно. Я могу привести вам, врач, еще
множество доводов.
   - Одним из которых может быть диверсия? - спросил Джелико?
   - Возможно, - пожал плечами Азаки, - меня не любят в некоторых
лесничествах, но в этом месте может оказаться что-то фатальное для флиттеров,
как и над Мигрой. Мы считали, что район кратерного озера свободен от влияния
болота, но, може быть, это и не так.
   "Но, в отличие от нас, вы не против путешествия по этому району, это
ясно", - подумал Дэйн, не сказав этого вслух.
   Было ли это еще одной попыткой втянуть их в личные неприятности главного
лесничего? Хотя оставить всех без транспорта в этой дикой местности и вывести
из строя флиттер - слишком решительный шаг для него.
   Азаки начал сгружать с флиттера аварийные запасы и их вещевые мешки.
Однако когда пилот, пошатываясь, вытащил спасопояса, а Джэелико начал
распутывать их, главный лесничий с сомнением покачал головой.
   - Без энергетического луча, который отрезан горами, боюсь, это не будет
работать.
   Джелико набросил один из поясов на искореженный нос флиттера и нажал на
его кнопку острием иглоружья. Затем он бросил в свисающий пояс камень. Сбив с
пояса широкую защитную ленту, камень вместе с ней упал на землю. Защитное поле,
которое должно было отбросить камень, не сработало.
   - О, прекрасно! - воскликнул Тау и открыл свой вещевой мешок, чтобы
упаковать концентраты, после чего криво усмехнулся. - Мы не получили лицензии
на право охоты в заповеднике, сэр. Заплатите ли вы за нас штраф, если нам
придется проделать дырку в каком-либо животном, которое будет оспаривать наше
право на жизнь?
   К удивлению Дэйна главный лесничий рассмеялся.
   - Мы сейчас вне заповедника, врач Тау, и можно предположить, что мы уже
сегодня до наступления темноты поохотимся в пещерах.
   - Львы? - спросил Джеилко.
   Вспомнив черно-белого зверя, показанного им Ламбрилло, Дэйн не обрадовался
такой возможности. У них было - он обозрел оружие, переводя взгляд с человека
на человека - иглоружье Азаки, другое такое же на плече у пилота,
капитан и Тау вооружены бластерами, а у него самого лучевое ружье и
силовой клинок. Эти последние считались легким оружием, но были достаточно
мощны, чтобы даже у львов притупить охотничий энтузиазм.
   - Львы. Грасы, скальные обезьяны, - перечислял Азаки, закрепляя клапан
своего вещмешка, - все они охотники или убийцы. Грасы достаточно велики и
значительны, чтобы не иметь врагов, и достаточно умны, так как высылают
разведчиков. Львы охотятся с большим искусством... Скальные обезьяны опасны,
но, к счастью, неспособны соблюдать тишину, когда чуют добычу, и этим
предупреждают об опасности.
   Через некоторое время, когда они уже поднималсиь по склону, Дэйн оглянулся
назад на оставшийся внизу флиттер и понял, что, вероятно, Азаки был прав,
решив, что им лучше попытаться выбраться отсюда самим, чем ждать помощи.
   - Даже оставляя в стороне возможность новой неприятности, когда мы снова
оправимся на запад, - Джелико опустил бинокль и он свбодно закачался на шнурке,
висевшем у него на шее, - если мы не случайно потерпели аварию, - его рот
сжался так, что старый шрам от бластера на коже натянулся и стал виден до самой
челюсти, - то кое-кому придется ответить на множество вопросов - и очень
скоро!
   - Главному лесничему, сэр?
   - Не знаю. Пока не знаю! - проворчал капитан и, поправив вещмешок, пошел
вперед.
   Если раньше удача изменяла им, то теперь она им улыбнулась. Перед заходом
солнца Азаки нашел пещеру, расположенную вблизи горного потока. Лесничий
понюхал воздух перед этим темным отверстием, а его спутник, сбросив снаряжение,
на корточках пополз вперед. Его голова была поднята и он, раздувая ноздри, тоже
изучал запахи из пещеры.
   Запахи? Скорее, это было зловоние и достаточно густое, чтобы у любого
инопланетника желудок вывернуло наизнанку. Но охотник поглядел через плечо и
успокаивающе кивнул.
   - Лев. Не старый. Его здесь нет, по крайней мере пять дней.
   - Неплохо. Даже старый запах льва будет держать на расстоянии скальных
обезьян. Мы тут немного почистим и тогда сможем отдохнуть в безопасности. - Таков
был комментарий его начальника.
   Очистка не составила труда. Хрупкая подстилка из сухого папоротника и
травы быстро сгорела, в огне и дыме освободив пещеру. Когда ветками выгребли
золу, Азаки и Нумани принесли охапки листьев, размяли их и разбросали по полу.
От листьев расходился ароманый запах, заглушивший большую часть вони. Дэйн
направился к ручью, чтобы наполнить канистры и по дороге наткнулся на маленький
прудик, дно которого покрывал слой гладкого желтого песка. Хорошо зная об
опасных ловушках, подстерегающих в чужом мире, он тщательно обследовал прудик,
взболтав его палкой. Не увидев ни водяных насекомых, ни опасных рыб, он снял
ботинки, закатал брюки и перешел его вброд. Вода была прохладной и освежала,
хотя он и не рискнул бы ее пить без добавления дезинфицирующих веществ. Затем,
наполнив канистры и связав их ремнями, Дэйн надел ботинки и отправился к
пещере, где его ждал Тау с таблетками дезинфектантов.
   Спустя полчаса Дэйн, скрестив ноги, сидел у огня, поворачивая над ним
шампур с тремя небольшими птичками, добытыми Азаки. Ближайшую к огню ногу стало
жечь и он снял ботинок. Пальцы на ноге, сведенные судорогой, опухли и раздулись
чуть ли не вдвое. От неожиданности он широко раскрытыми глазами уставился на
эти пальцы - раздувшиеся, красные и болящие при касании. Нумани присел перед
ним на корточки, внимательно осмотрел ногу и приказал снять второй ботинок.
   - Что это? - спросил Дэйн, обнаружив, что снятие второго ботинка очень
напоминает пытку.
   Нумани отщеплял от палки небольшие лучинки, не толще иглы.
   - Песчаный червь... Откладывает яйца в тело. Надо их выжечь, иначе вашей
ноге будет плохо.
   - Выжечь! - повторил Дэйн и сглотнул слюну, наблюдая, как Нумани сует
лучинки в огонь.
   - Выжечь, - твердо повторил хаткианин, - нынче же вечером. Как можно
скорее. Не выжечь - очень плохо.
   Исполненный сожаления, угрюмо глядя на свои больные ноги, Дэйн
приготовился заплатить за последствия первого столкновения с неприятными
сюрпризами, приготовленными им Хаткой. Действия Нумани над горящими лучинками
трудно было перенести, но он их выдержал, не опозорив свой народ перед
хаткианами. Последние отнеслись к этому, как к обычному дорожному инциденту.
Тау наложил мазь, облегчившую дальнейшие страдания и землянин получил время
подумать о собственной глупости и о том, что теперь он может стать тормозом для
отряда.
   - Страшно...
   Дэйн оторвался от созерцания собственного несчастья и увидел, что врач
стоит на коленях перед рядом канистр. В руках он держал пузырек с
дезинфектантом воды, повернув его к огню так, чтобы получше рассмотреть
содержимое.
   - В чем дело?
   - Мы, должно быть, очень сильно грохнулись. Некоторые таблетки
превратились в порошок! Приходится подумать, какую порцию добавлять. - Кончиком
ножа Тау выскреб понемногу обломков таблеток на каждую из канистр. - Вроде бы
так. Но если у воды будет горьковатый привкус, пусть вас это не беспокоит.
   "Горькая вода, - подумал Дэйн, пытаясь согнуть свои распухшие пальцы, - это,
вероятно, наименьшая из неприятностей сегодняшнего дня. Но завтра на
рассвете, - решил Дэйн, - я пойду, чего бы это ни стоило."
   Утром, вскоре после рассвета, они отправились в путь, желая пройти как
можно больше до наступления жаркого времени дня, когда придется отдыхать.
Дорога была трудной, но, хотя ноги Дэйна оставались чувствительными к
прикосновениям, он все же мог ковылять в хвосте процессии, а Нумани позади него
играл роль замыкающего. Вскоре начались джунгли и они взялись за ножи, расчищая
себе дорогу. Дэйн работал наравне с остальными и был доволен, что скорость их
продвижения в этой зеленой массе замедлилась настолько, что он мог выдержать
этот темп.
   Но песчаные черви были не единственной неприятностью, которой можно было
ожидать от Хатки. Через час капитан Джелико стоял, обливаясь потом и ругался на
туземных языках пяти различных планет, пока Тау и Нумани слаженно орудовали над
ним ножами. Но они не свежевали космонавта, а, подойдя к нему с разных сторон,
вытаскивали из него древесные шипы. Капитану не повезло - он оступился и при
падении попал в объятия не слишком дружелюбного куста.
   Прежде, чем сесть на упавшее дерево, Дэйн осмотрел его, ища признаки
мелкой дикой жизни, потом застелил его одеялом. Эти деревья были не
вздымающимися гигантами настоящих лесов, а, скорее, кустами-переростками,
которые, будучи переплетены лианами, стояли живыми стенами. Бриллиантовые
вспышки цветов казались яркими пятнами, и сопутствующие им насекомые были в
изобилии. Дэйн попытался определить, насколько эффективны прививки, сделанные
ему для иммунитета и решил, что нужно надеяться на лучшее. В то же время он
удивлялся, почему так много желающих посетить Хатку и платящих астрономические
суммы за эту привилегию. Хотя, сообразил он, роскошные сафари, устраиваемые для
богатых клиентов, наверняка происходят совершенно в других условиях, чем их
поход.
   Как может лесничий находить во всем этом дорогу? Да еще когда компас
вытворяет жуткие трюки. Однако Джелико, зная, что компас вышел из строя,
следовал за Азаки, не задавая вопросов. Значит, и ему следует доверять этому
искусству лесничего. Но все же Дэйну хотелось, чтобы они поскорее снова
оказались на открытых горных склонах. Время мало что значило в этом лесном
сумраке, но пока они пробивались сквозь джунгли, солнце успело миновать зенит,
так что к скалам им удалось выбраться только во второй половине дня. Под
нависшими ветвями одного из крайних деревьев они остановились на отдых.
   - Поразительно! - Джелико с перевязанной рукой и в повязке поперек груди
спустился со скалы, откуда обозревал в бинокль окрестности. - Мы прошли джунгли
по прямой, и это на протяжении всех десяти миль нашего маршрута. Я думал, что
с отказавшими компасами это вряд ли возможно. Но теперь я верю всему, что
слышал о способности ваших людей не терять направления в таких местах, сэр!
   - Капитан, - рассмеялся Азаки, - я же не ставлюю под сомнение вашу
способность перелетать от одного мира к другому или ваши познания в торговле с
людьми и негуманоидами. Каждому свое. На Хатке любой мальчик, прежде чем стать
мужчиной, должен научиться ориентироваться в джунглях безо всяких приборов,
только по окружению. - Он потрогал пальцем подбородок. Наши предки в течение
многих поколений развивали у себя инстинкт отыскивания дома. Те, у кого он
отсутствовал, обычно не доживали до того, чтобы стать отцами. И теперь в нас,
переселенцах, заложено кое-что получше компаса. Мы как собаки, способные бежать
за добычей по следу, не видя ее.
   - Теперь мы опять начнем подниматься? - Тау критически оглядывал
престоящую дорогу.
   - Не сейчас. В это время солнце так накаляет камни, что можно обжечься,
прикоснувшись к скале. Надо подождать...
   Ожидание дало хаткианам лишнюю возможность поспать. Устроившись на своих
легких одеялах, они вскоре заснули. Но трое космонавтов были неспокойны. Дэйн
непрочь был бы снять ботинки, но опасался, что не сможет потом их надеть.
Джелико, судя по его позе, тоже чувствовал себя не лучшим образом. Тау сидел
спокойно и смотрел, казалось Дэйну, в никуда, разве что, может, на скалу,
торчащую из склона, будто указующий в небо перст.
   - Какого цвета эта скала? - вдруг спросил он.
   Удивленный Дэйн посмотрел на каменный палец повнимательней. Для него она
была такого же цвета, как и другие скалы - черного. Но при некотором
рассмотрении в ней замечался, казалось, какой-то коричневый оттенок.
   - Черная или, может быть, темно-коричневая.
   После этого Тау посмотрел на Джелико.
   - Я согласен с этим, - крякнул капитан.
   Тау приставил ладони козырьком к глазам и губы его задвигались, будто он
считал. Потом он убрал руки и опять уставился на склон.
   - Только черная или коричневая? - снова спросил он.
   - Да, - ответил Джелико, сидя и держа больную руку на коленях, наклонясь
вперед к упомянутой скале, будто ждал нападения чего-нибудь удивительного.
   - Странно, - сказал сам себе Тау, а потом громко добавил: - Вы, конечно,
правы. Видимо, это солнце шутит с моими глазами.
   Дэйн продолжал следить за скалой-пальцем. Возможно, сильный солнечный свет
и может играть шутки, но он не видел ничего необычного в этой грубой глыбе. И
так как капитан не задавал Тау никаких вопросов, то и он не стал этого делать.
Полчаса спустя врач с капитаном успокоились и, поддавшись действию жары и
собственной усталости, задремали. Дэйн продолжал сидеть, бездумно уставившись
на скалу-палец. Боль в ногах усилилась и ничто другое не занимало его. Но вдруг
он заметил какое-то движение вверх по склону.
   Не то же ли самое и увидел Тау? Такое же быстрое движение у каменного
столба? Но если это так, то к чему вопрос о цвете? Вот опять! И теперь,
сосредоточив свое внимание на подозрительном месте, землянин выделил очертания
головы, настолько гротескной, что она походила скорее на колдовское творение
Ламбрило. Если бы Дэйн не видел нечто подобное в книгах капитана Джелико, то он
решил бы, что у него происходит что-то с глазами. Эта голова напоминала своей
формой пулю, украшенную выдающимися шиповидными ушами, верхушки которых,
увенчанные пучками волос, сильно поднимались вверх. Над запавшими щеками
глубоко сидели круглые глаза. Рот напоминал свиное рыло, из которого торчал
розовый язык. Окраска этой фантастической головы была очень близка к цвету
скалы, на которой она находилась.
   Вне сомнений, за их маленьким лагерем следила скальная обезьяна. Дэйн
слыхал истории об этих полуразумных животных - самых разумных изо всех туземных
существ Хатки. Во всех историях упоминалось их исключительно агрессивное
поведение. Дэйн испугался - обезьяна могла быть передовым разведчиком целой
стаи, а стая скальных обезьян, если она появляется неожиданно, это жестокий
враг.
   Азаки зашевелился и сел, а эта круглая голова наверху повернулась, следя
за каждым движением главного лесничего.
   - Наверху... возле скалы-пальца... справа... - произнес Дэйн почти
шепотом.
   Мускулы на плечах хаткианина напряглись и Дэйн понял, что Азаки услышал
его и понял. Только если Азаки и заметил скальную обезьяну, то ничем этого не
выдал. Он легко поднялся на ноги и при этом незаметно коснулся Нумани, после
чего тренированный хаткианин мгновенно проснулся. Дэйн провел рукой по стволу
дерева и коснулся Джелико, моментально открывшего серые глаза. Азаки нагнулся
за своим иглоружьем, а потом повернулся и выстрелил одним слитным движением. То
был самый быстрый выстрел, когда-либо виденный Дэйном. Фантастическая голова, в
чем-то даже непристойная своим сходством с человеческой, вздернулась при этом
выстреле и мертвая обезьяна, безвольно кувыркаясь, упала со скалы.
   Хотя скальная обезьяна и не успела крикнуть, сверху раздался крик - кашляющее
горловое сплевывание и по крутому склону запрыгал белый округлый шар.
Докатившись до мертвой обезьяны, он взвился в воздух и, упав через несколько
футов наземь, развалился.
   - Назад! - одной рукой Азаки направил Джелико, ближайшего к нему, обратно
в джунгли, а другой залил остатки шара потоком иглолучей.
   Раздался резкий мелодичный звук и красные пылинки, яркие, как литая медь,
поднялись в воздух на невидимых от частых взмахов крыльями. Это были огненные
осы. Соломенное гнездо сгорело без остатка, но никакой иглолуч не мог
остановить исторгнутое гнездом ядовитое войско, жаждущее добраться до любого
теплокровного существа поблизости. Люди, натирая свои тела влажной землей,
забились в кусты, стараясь укрыться в густой растительности. Будто горячий
огонь, куда хуже, чем при пытке лучинками, перенесенной Дэйном в прошлую ночь,
вонзился в его плечи. Он перекатился на спину, извиваясь всем телом, чтобы
убить огненных ос и охладить землей ужаленные места. Крики боли поведали ему,
что он не единственный страдалец. Все рыли руками влажную землю и терли ею лица
и головы.
   - Обезьяны!
   Этот предостерегающий крик привел в чувство людей, катавшихся от боли по
земле. Верные своей природе, скальные обезьяны спускались по склону, кашлем
объявляя свой вызов и оповещая об атаке. И только это предупреждение помогло
спастись их предполагаемым жертвам. Обезъяны приближались неуклюжей трусцой в
полураспрямленном положении. Первые две обезьяны, громады ростом почти в шесть
футов, пали под огнем иглоружья Азаки, но третья, увильнув влево, избежала их
участи и очутилась прямо перед Дэйном. Тот выхватил силовой клинок. Свиное рыло
обезьяны широко раскрылось, показывая зеленоватые клыки. От ужасного зловония,
испускаемого телом животного, Дэйн чуть не задохнулся. Когтистая лапа
нетерпеливо оцарапала его, скользнуув по покрытому грязью телу в тот самый
момент, как он занес силовой клинок. Вонючее дыхание коснулось его лица. Он
отступил, когда тяжелое тело обезъяны, разрубленное силовым клинком пополам,
навалилось на него.
   Откатившись от разрубленного тела и кое-как встав на ноги, Дэйн с ужасом и
отвращением увидел, что челюсти чудовища еще продолжают скрежетать, а лапы
двигаться, как бы пытась схватить его. Рев бластера - двух бластеров - заглушил
крики обезьян и людей. Дэйн поднял лучевое ружье, уперся спиной в ствол д