ером аппетитно пахнущее
мясо, веревка отрывается и лев получет обед. Львы не глупы. Через некоторое
время они начинают связывать звук рассекающего воздух флиттера с пищей. Поэтому
они приходят на пиршество и люди с флиттеров могут сделать снимки на D-образные
кольца без затруднений. Однако при такой дрессировке нужно быть аккуратным.
Один лесной сторож в заповенике Комог стал слишком предприимчивым. Сначала он
просто доставлял львам мясо. Потом, чтобы посмотреть, сможет ли он заставить
львов полностью забыть о присутствии людей, стал оставлять мясо во флиттере,
побуждая львов прыгать туда за обедом. Хотя сторож был в безопасности,
срабатывало все это слишком уж хорошо. Примерно через месяц один клиент и
сопровождавший его охотник следовали во флиттере через Комог. В одном месте они
зависли невысоко над поверхностью, чтобы сделать хороший снимок ледяной крысы,
всплывающей из реки. Неожиданно позади них раздалось рычание и они обнаружили,
что делят флиттер со львицей, раздраженной присутствием людей и отсутствием на
борту мяса. К счастью, у них были спасо-пояса, но они были вынуждены посадить
флиттер и убраться, ожидая, пока львица не уйдет. А та в возбуждении сильно
попортила машину. Поэтому теперь наши сторожа ничего не вытворяют при
приручении. Завтра... нет, - поправился Азаки, - послезавтра я смогу показать
вам, как происходит эта процедура.
   - А завтра? - спросил капитан.
   - Завтра мои люди будут творить охотничью магию, - голос Азаки ничего не
выражал.
   - Будет ли там присутствовать ваш главный знахарь-колдун? - спросил Тау.
   - Ламбрило? Да.
   Казалось, главный лесничий не склонен чего-либо добавлять, но Тау гнул
свое.
   - Его должность наследственная?
   - Да. Но какое это имеет значение? Впервые в голосе Азаки прорвалась нотка
сдержанного нетерпения.
   - Возможно, огромное значение, - ответил Тау. - Наследственная должность
создает два вида условий. Одни касаются ее воздействия и влияния на самого
носителя, другие - действия на общественность. Ваш Ламбрило может глубоко
верить в свои силы, а даже если нет, то все же быть способным воздействовать на
окружающих. Почти наверняка ваши люди безоговорочно принимают его за
чудотворца?
   - Да, принимают, - голос Азаки снова стал безжизненным.
   - И Ламбрило не выполняет чего-то, по-вашему, необходимого?
   - Да, врач, это так. Ламбрило не занимает положенного ему места в
структуре этого мира.
   - Входит ли он в одну из ваших пяти семей?
   - Нет, его клан маленький и всегда державшийся в отдалении. С самого
начала те, кто говорил с богами и демонами, людьми здесь не командовали.
   - Отделение церкви от государства, - задумчиво прокомментировал Тау. - В
нашем земном прошлом были, однако, времена, когда церковь и государство
составляли одно целое. Хочет ли этого Ламбрило?
   Азаки возвел глаза к вершинам гор на севере, где жддала его любимая
работа.
   - Я не знаю, чего хочет Ламбрило, не будем гадать на этот счет. Вот что я
вам скажу! Охотничья магия составляет часть нашей жизни и она по сути своей
включает некоторые из тех необъяснимых явлений, существование которых вы
признаете. Я использую в своей работе силы, которых не могу ни объяснить, ни
понять. И в джунглях, и в степи инопланетянин, если он не вооружен, должен
охранять свою жизнь спасо-полем. Но я и некоторые из моих людей можем ходить
невооруженными, хотя мы подчиняемся правилам охотничьей магии. Однако только
Ламбрило делает то, чего не делали его предки. И он похваляется, что может
сделать еще больше. Поэтому у него растет число последователей из тех, кто
верит и тех, кто боится.
   - Вы не хотите, чтобы мы с ним встречались?
   Крупные руки главного лесничего вцепились в край парапета, будто обладали
силой, способной сокрушить твердый камень.
   - Я хочу, чтобы вы посмотрели, есть ли во всем этом фокусы. С фокусами я
могу бороться, для этого есть соответствующие средства. Но если Ламбрило
действительно управляет силами, коим нет названия, тогда, вероятно, нам
придется заключить нелегкий мир или оказаться побежденными. А я, инопланетчики,
происхожу из рода воинов - мы нелегко переносим горечь поражения.
   - В это я верю, - спокойно заметил Тау. - Будьте уверены, сэр, если в
магии этого человека есть трюки и я смогу их разгадать, секрет будет ваш.
   - Будем надеяться, что так и случиться.
   Подсознательно Дэйн всегда связывал занятия магией с темнотой и ночью, но
когда на следующее утро он присоединился к группе, спустившейся на
вторую террасу, огражденную стеной, солнце стояло высоко и сильно грело. На
террасе неровными рядами выстроились охотники, следопыты, сторожа, а также
другие помощники главного лесничего. Слышался низкий звук, больше похожий на
биение окружающего воздуха. Звук проникал в кровь людей, подчиняя ее своему
ритму. Дэйн проследил звук до его источника - четырех больших барабанов,
стоящих на уровне груди перед людьми, осторожно постукивавшими по ним кончиками
всех десяти пальцев. Ожерелья из когтей и зубов на их темных шеях, юбочки из
полосатых шкур, пересекающиеся ремни из яркого пятнистого или полосатого меха
не соответствовали очень эффективному и современному оружию, а также другим
приспособлениям, укрепленным на ремнях.
   Для главного лесничего стояло закругленное кресло, для капитана Джелико - другое.
Дэйн и Тау сели на менее уютные сиденья на ступеньках террасы. Пальцы
стучавших в барабаны забегали быстрее и звук поднялся до пчелиного жужжания, до
бормочущего в горах, отдаленного пока грома. Какая-то птица закричала в одном
из внутренних двориков дворца, куда не разрешалось входить женщинам.
Та-та-та... слышался звук барабанов. Головы сидевших на корточках людей
медленно покачивались из стороны в сторону. Тау сжал руку на запястье Дэйна.
Тот посмотрел на врача и поразился, увидев его горящие глаза. Тау следил за
сборищем с бдительностью Синдбада, приближающегося к добыче.
   - Рассчитайте пространство для складирования в отсеке номер один.
   Этот странный, шепотом отданный приказ принудил Дэйна подчиниться. Отсек
номер один... В нем три отделения... Значит, пространство для складирования
составляет сейчас... Тут ему стало ясно, что на какое-то время он ускользнул от
сетей, сотканных барабанной дробью, жужжанием голосов и движением голов. Дэйн
облизнул губы - вот, значит, как это действует... Он часто слышал от Тау о
самогипнозе в подобных условиях, но впервые до него дошел смысл этих
   Неведомо откуда появились два человека. На них не было ничего, кроме очень
коротких юбочек из хвостов, черных хвостов с пушистыми белыми кончиками,
покачивающихся при движении. Головы и плечи людей скрывали отлично
забальзамированные головы животных. В полураскрытых пастях виднелись двойные
ряды кривых клыков. Черно-белая полосатая шерсть и заостренные уши были не
волчьими, не кошачьими, а жутким сочетанием тех и других. Дэйн наборматывал
про себя торговые формулы и пытался думать о курсе самантийской денежной
системы относительно галактических кредитов. Однако на этот раз защита не
сработала. Между двумя шаркавшими танцорами брело что-то четвероногое.
   Уже не одна голова, но целый волко-кот. Грациозное тело со свободными
движениями конечностей, добрых восьми футов в длину, а на голове с
иглообразными ушами горят красные глаза самоуверенного убийцы. Оно шло без
принуждения, лениво и высокомерно. Хвост с белой кисточкой покачивался в такт
движению. Достигнув середины террасы оно, как бы отвечая на вызов, вскинуло
голову и заговрило, но слова, исходившие из кривых челюстей, Дэйн не мог
понять, хотя эти слова без сомнения имели смысл для людей, раскачивавшихся в
такт гипнотическому ритму.
   - Великолепно! - воскликунл Тау с искренним восхищением, причем его глаза
были почти такими же, как и глаза говорящего зверя. Он наклонился вперед,
обхватив руками колени.
   Теперь животное тоже танцевало и его лапы следовали темпу замаскированных
провожатых. Это, должно быть, был человек в звериной шкуре, но Дэйн с труом мог
поверить этому, иллюзия была слишком реальной. Его руки скользнули к ножу за
поясом. Из уважения к местным обычаям они не взяли парализующие пистолеты,
но нож на ремне был тут необходимым предметом одежды. Дэйн незаметно вытащил
лезвие и, приложив его к ладони, болезенно уколол. Это был еще один
способ Тау для разрушения чар. Но черно-белое существо продолжало танцевать.
Очертания его тела ничем не напоминали человеческую фигуру. Оно пело высоким
голосом и Дэйн заметил, что находящиеся рядом с креслами, в которых сидели
капитан и Азаки, теперь следят за глазами главного лесничего и космонавта. Он
почувствовал, как напрягся возле него Тау.
   - Опасность приближается, - еле слышно предупредил врач.
   Дэйн заставил себя оторвать взгляд от раскачивающейся кошки-собаки, и
следить за лицами, украдкой бросавшими взгляды на Азаки и его гостей. Землянин
знал, что между лесничим и его людьми существует вассальная зависимость. Но
предположим, между Ламбрило и Азаки возникнет открытая вражда - чью сторону
примут эти люди? Он увидел, как рука капитана Джелико скользнула вдоль колена и
его пальцы очутилсь в положении, позволявшем быстро выхватить нож... А рука
главного лесничего, прежде вяло висевшая вдоль тела, неожиданно сжалась в
кулак.
   - Так! - Тау произнес это слово, как будто свистнул. Теперь
он двигался быстро и уверенно. Пройдя между кресел, он встал напротив
танцующей кошки-собаки. Однако он не смотрел на это жуткое существо и его
сопровождающих. Вместо этого его руки высоко поднялись к небу так, будто
там было что приветствовать или отразить, и он закричал:
   - Годи! Годи! Элдама! Годи!
   Все на террасе, как один, повернулись, глядя вверх, на Тау. Дэйн вскочил
на ноги, держа нож, как шпагу, будто его лезвие могло помочь оборониться от
медленно и величественно движущейся к ним огромной массы. Но он не думал об
этом. Серо-черный хобот вздымался между огромных бивней, уши обвисли, а тяжелые
ноги крушили вулканическую почву. Тау двинулся вперед, явно приветствуя
исполинское животное. Хобот слона поднялся к небу, словно салютуя человеку,
которого он мог бы сокрушить одной ногой.
   - Годи, элдама! - вторично обратился Тау к огромному слону.
   И вновь слоновий хобот возделся в молчаливом приветствии одного хозяина
земли другому, которого он сознавал равным себе. Быть может, тысячи лет прошли
с тех пор, как впервые сояли вот так человек и слон, и тогда они бились
насмерть. Но теперь был лишь мир и ощущение силы, перетекающей от одного к
другому. Дэйн чувствовал это и видел, что люди на террасе тоже отступают перед
незримой связью между врачом и слоном, столь очевидно им призванным.
   Потом поднятые руки Тау соединились в резком хлопке и люди затаили дыхание
от удивления. Там, где стоял огромный слон, не было ничего, кроме скал,
освещенных солнцем. Когда Тау повернулся, чтобы взглянуть на кошко собаку,
этого существа тоже не было. Из животного оно превратилось в человека - маленького
подпрыгивающего человека, изо рта которого вырывалось рычание. Его
сопровождающие отскочили, оставив космонавта и колдуна наедине друг с другом.
   - Велика сила магии Ламбрило, - спокойно произнес Тау. - Я приветствую
Ламбрило с Хатки, - и рукой с раскрытой ладоньюю он воспроизвел жест мира.
   Рычание колдуна смолкло, он как будто овладел своими чувствами. Он стоял
голым, но в нем чувствовалось внутреннее достоинство, сочетавшее силу и
гордость, перед которыми умалялся даже главный лесничий, физически куда более
впечатляющий.
   - Ты, чужеземец, тоже владеешь магией? - спросил колдун. - Где бродит эта
твоя длиннозубая тень?
   - Там, где жили когда-то люди Хатки, Ламбрило! Там, где люди твоей крови
давным-давно охотились на подобных тому, чью тень я вызвал и делали их своей
добычей.
   - На что же она способна? Предъявить нам долг крови, чужестранец?
   - Это сказал ты, а не я. Ты показал нам одно чудовище, я другое. Кто может
сказать, которое сильнее, когда спор идет о тенях?
   Бесшумно ступая голыми ногами по террасе, Ламбрило выдвинулся вперед.
Теперь он отстоял от врача на вытянутую руку.
   - Ты вызвал меня на состязание, - произнес колдун.
   Дэйн удивился, так как не понял, вопрос это или утверждение.
   - С какой стати мне вызывать тебя, Ламбрило? У каждой расы свое волшебство
и я пришел не сражаться. - И глаза Тау встретились с глазами хаткианина.
   - Ты вызвал меня. - Ламбрило повернулся, но потом глянул назад через
плечо. - Сила, которой ты владеешь, может стать сломанной щепкой, чужестранец.
Вспомни мои слова, когда тени овеществятся, а вещи станут подобны теням!
   Глава 3

   - Вы действительно владеете силой?
   Отвечая на эти слова Азаки, Тау покачал головой.
   - Не в такой уж большой степени, сэр. Ваш Ламбрило сильный колдун, хотя я
и остановил его. Вы видели результаты.
   - Не отрицаю. То, чо мы видели, не ступало по этому миру.
   Тау подтянул лямку заплечного вещмешка.
   - Сэр, когда-то люди вашей расы, от которых вы происходите, охотились на
слонов, брали их бивни в свои сокровищницы, ели их мясо, но также и погибали
под ударами их ног, когда бывали неосторожны или им не везло. Это заложено в
вас и память об этом может проснуться. И тогда вы видите слона из времен, когда
он был владыкой и не боялся ничего, кроме хирости и копий маленьких, слабых
людей. Ламбрило просто пробуждает ваши умы и вы видите то, что он хочет.
   - Как он это делает? - резко спросил Азаки. - Мы видим льва вместо
Ламбрило благодаря колдовству?
   - Он сопровождает свои заклинанаия звуками барабанов, танцами и, как я
предполагаю, таким образом его разум навязывает нам свою волю. Но, вызвав у вас
нужную ему иллюзию, он не может удержать ее, если из древней родовой памяти
всплывет другая иллюзия. Я просто использовал методы Ламбрило, чтобы показать
вам картину, некогда хорошо знакомую вашим предкам.
   - И так поступив, вы нажили себе врага, - сказал Азаки, стоя перед полкой
с очень современным оружием. Наконец он сделал выбор и взял серебряную трубку
со скругленным у плеча для лучшего прилегания стволом. - Ламбрило этого не
забудет.
   - Да, - Тау коротко усмехнулся, - но я просто сделал то, чего вы хотели
не так ли, сэр? Я сосредоточил не себе его вражду, вражду
опасного человека, и теперь вы надеетесь, что мне придется из самосохранения
убрать его с ващей дороги.
   Хаткианин меделнно повернулся, держа оружие на плече.
   - Я не отрицаю этого, космонавт.
   - Тогда дело здесь действительно серьезное...
   - Оно настолько серьезно, - прервал его Азаки, обращаясь не только к нему,
но и к другим инопланетникам, - что происходящее ныне может означать конец
Хатки, какой я ее знаю. Ламбрило самая опасная фигура из всех, кого я встречал
за свою жизнь охотника. Или мы вырвем ему клыки, или все, над чем я здесь
трудился, будет сокрушено. Чтобы предотвратить это, я готов воспользоватья
любым оружием.
   - И теперь ваше оружие - я, и вы надеетесь, что я окажусь столь же
полезен, как иглоружье, которое вы сейчас держите. - Тау снова засмеялся, но
смех его был невеселым. - Будем надеяться, что я докажу свою полезность.
   Джелико выдвинулся из тени. Весь разговор происходил тотчас после рассвета
и сумрак исчезающей ночи еще держался по углам оружейной. Капитан направился
прямо к полкам и выбрал себе короткоствольный бластер. Только когда рукоять его
оказалась сжата рукой капитана, он посмотрел на Азаки.
   - Мы приехали в гости, Азаки. Мы ели хлеб и соль под этой крышей.
   - То плоть и кровь моя, - мрачно отвечал хаткианин. - Коли понадобится, я
спущусь во тьму Сабры прежде вас, если силы смерти против нас. Я буду всегда
впереди, отгораживая вас от тьмы, капитан. Но помните также - то, что я сейчас
делаю, для меня важнее жизни любого человека. Ламбрило и те, кто за ним стоит
должны быть уничтожены. И в моем приглашении не было коварства.
   Они стояли лицом к лицу, равные ростом, личным авторитетом и чем-то
неясным, что делало их хозяевами в столь различных мирах. Потом рука Джелико
опустилась и кончики его пальцев скользнули по рукояти ножа.
   - Обмана не было, - уступил он. - Я понял, что вы в нас сильно нуждаетесь,
когда вы пришли на "Королеву".
   Поскольку капитан и Тау посчитали, казалось, ситуацию приемлемой, Дэйн
приготовился следовать за ними, хотя совершенно ничего не понимал. И с той
минуты у них не осталось иного выбора, как посетить Зобору.
   Азаки, один из его охотников-пилотов и трое с "Королевы" прошли к флиттеру
и, поднявшись над краем гор, встававших за укрепленным двориком, помчались на
север. На востоке вставало солнце, похожее на пылающий шар. Внизу раскинулась
оголенная местность - скалы, вершины и розовые тени, укутавшие расщелины. Но
все это быстро осталось позади и они очутились над морем растительности,
переливавшимся всеми оттенками зеленого цвета. В общий зеленый ковер древесных
вершин врезались желтые, синие и даже красные тона. Снова цепь возвышенностей и
за ней открытая местность, болотистые низины, поросшие высокой травой, уже
выгоревшей до желтизны на палящем солнце... Здесь протекала река - буйный,
извивающийся поток, временами текущий почти в обратную сторону. Попадалось
много разломов в земле, образованных доисторическими вулканическими силами.
Азаки указал на восток, на черное пятно, расширявшееся в обширный клин.
   - Болото Мигра. Оно еще не исслеовано.
   - Вы же можете зафотографировать его с воздуха... - начал Тау.
   Главный лесничий нахмурился.
   - При таких попытках было потеряно четыре флиттера. Перелетают через
гребень вот этой последней на востоке горы и перестают присылать сообщения. Тут
какой-то вид воздействия, нам пока непонятного. Мигра - мертвое место. Попозже
мы сможем пройти вдоль его края и тогда сами увидите. А сейчас...
   Он заговорил с пилотом флиттера на своем языке и тот направил машину вверх
под таким углом, будто хотел доставить их на высочайшую вершину, встретившуюя
им в этой горной стране. И наконец перед ними возникла обширная травяная степь
с пятнами небольших лесных массивов.
   - Зобору? - одобрительно кивнул Джелико.
   - Зобору, - подтвердил Азаки. - Мы движемся к северному концу заповедника,
я хочу показать вам гнездо фасталов. Сейчас у них сезон высиживания и это
зрелище, которое надолго запоминается. Но вначале мы отправимся на восток - я
должен попутно проверить два лесничества.
   После посещения второго лесничества флиттер полетел еще дальше на восток,
снова поднявшись над цепью возвышенностей. Решено было осмотреть одно из
новооткрытых чудес - кратерное озеро, о котором сообщили работники второго
лесничества. Подлетев к озеру, флиттер спланировал вниз поперек зеркала воды,
имеющей глубокий изумрудный оттенок. Вода наполняла кратер от одной скальной
стены до другой, не оставляя места для пляжа у подножия отвесных утесов. Когда
машина начала подниматься, чтобы они смогли яснее увидеть противоположную
стену, Дэйн насторожился.
   Одной из его обязанностей на "Королеве" было пилотирование флиттера при
перемещениях по планетам и хотя этим утром они были пассажирами и летели с
хаткианским пилотом, все же он подсознательно следил за каждым изменением в
управлении. И теперь он почувствовал, что замедленнаый отклик флиттера на
сигнал к подъему требует вмешательства со стороны пилота и инстинктивно вытянул
руку отрегулировать рычаг мощности. Они поднялись немного выше опасной скальной
стены, но машина реагировала неважно. Дэйну не надо было следить за быстро
движущимися руками пилота, чтобы понять, что они в опасности. И его легкое
беспокойство превратилось в нечто иное, когда нос машины вновь наклонился вниз.
Капитан Джелико беспокойно пошевелился и Дэйн понял, что тот тоже встревожен.
   Пилот перевел регулятор мощности на приборной доске в крайнее верхнее
положение, но флиттер не отреагировал. Он продолжал снижаться, будто нос его
был перегружен или скалы внизу притягивали его, как магнитом. Отчаянные попытки
пилота приостановить падение не д