нтересных для тебя идей.
   Консуэла эль-Санга оказалась маленькой худощавой женщиной лет пятидесяти.
Это был тип погруженного в работу исследователя, который всю жизнь  посвятил
удовлетворению своего любопытства. Мойше она понравилась  сразу,  и  так  же
сразу он понял сходство между  ней  и  собой.  За  рамками  своей  профессии
Консуэла была очень застенчивой и неуверенной в себе.
   - Вы ксеноархеолог, мистер бен-Раби?
   - Нет, Эми преувеличивает. Меня даже  не  назовешь  даровитым  любителем.
Просто до не давнего времени я довольно пристально следил за  раскопками  на
Луне Командной. У меня были там знакомые.
   На него обрушилась темнота. Ощущение было как от физического удара. Перед
ним стояло женское лицо. Он не видел его уже многие годы. Элис.  Его  любовь
академических времен. Девушка, которая работала на лунных раскопках.
   - Мойше! - Голос Эми звучал испуганно. - Что случилось? Что с  тобой?  Он
поднял руку, помахал.
   -  Да  нет,  все  в  порядке.  Просто  замедленная  реакция  на  вращение
планетоида. - Он резко встряхнул головой. - Никогда не  был  в  центробежной
силе тяжести.
   А внутри он чувствовал  ужас.  Что  это?  Этого  не  было  уже  несколько
месяцев. Он поймал себя на том, что говорит, говорит не переставая.
   - Я был на раскопках полтора года назад. Там как раз открыли новую камеру
в отличном состоянии. Даже думали, что кое-что  из  оборудования  еще  может
работать.
   Эми и Консуэла пристально за ним наблюдали.
   - Ты уверен, что с тобой все в порядке? - спросила Эми.
   - Конечно, конечно. Мисс эль-Санга, чем я могу вам помочь?
   - По правде сказать, не знаю. Можем провести вас по кораблю, который,  по
нашему мнению, имеет отношение к базе на Луне. Взглянете свежим  глазом.  Мы
уверены, что связь  есть,  но  по  политическим  соображениям  мы  не  можем
связаться с тамошними учеными.
   - Очень жаль.
   - Идемте. Мы начнем с предметов, снятых с  кораблей.  Значит,  ты  теперь
замужем, Эми.
   Бен-Раби уловил странную нотку в этом то ли вопросе, то  ли  утверждении.
Он пристальнее посмотрел на обеих  женщин.  Между  ними  чувствовалась  едва
заметная напряженность, как будто когда-то за их  отношениями  стояло  нечто
большее, чем простая дружба и общие интересы. Он мысленно это отметил.
   -  Да,  не  сразу  это  у  меня  получилось.  -  Эми  пыталась   говорить
непринужденно. Это не вышло.
   Секундная дезориентация что-то сдвинула в сознании  Мойше.  Его  сознание
переключилось  в  режим  секретного  агента.  Камеры  заработали.  Защелкали
перекрестные ссылки компьютера. Окружающие предметы  обрели  новую  глубину,
новое значение. Они стали ярче и интереснее. Движения бен-Раби стали быстрее
и увереннее.
   - Это место мы в шутку называем музеем,  -  сказала  Консуэла  эль-Санга,
помедлив перед открытой дверью. - На самом деле это, конечно, не музей.  Это
просто склад. Кем бы ни были эти существа, они  оставили  после  себя  очень
мало. Большей частью это обыкновенный мусор.  Но  именно  с  мусором  всегда
работали археологи. Сломанные наконечники, осколки горшков и все вообще, что
древние выбрасывали из своих хижин.
   Мойше двигался вдоль рядов металлических стеллажей. На них  лежали  сотни
предметов, на каждом был ярлык с датой, номером корабля, инвентарным номером
и кратким предположением о том, что это может быть. На некоторых были ссылки
на другие инвентарные номера.
   Дважды он задержался, тщательно осматривая предмет, и говорил:
   - Похожую штуку я видел на раскопках на Луне. Я бы сказал, что здесь есть
определенная связь.
   - Не обязательно, - отозвалась на второй раз Консуэла эль-Санга. - Просто
схожее назначение. Скажем,  расческа.  Любое  создание,  покрытое  волосами,
изобретает расческу. Согласны? Так что существование расчески не  доказывает
ничего, кроме схожих физических черт.
   Когда Мойше покончил с осмотром полок  и  стеллажей,  она  пригласила  их
вернуться в ее кабинет.
   - Там я покажу вам два наших настоящих сокровища.
   Мойше и Эми последовали за ней в следующую дверь.
   - Ты тоже их еще не видела, Эми. Их нашли,  когда  ты  уже  улетела.  Это
части одной и той же находки.
   Консуэла  эль-Санга  достала  из  стола  два  пластиковых   пакета.   Она
обращалась с ними с любовной осторожностью.
   Мойше взял один, Эми - второй.  Предмет,  который  держал  бен-Раби,  был
листом бумаги, разорванным на мелкие клочки. На нем было  заметно  несколько
выцветших значков.
   - Это фотография? - спросила Эми.
   - Отличная догадка, - ответила Консуэла. - Ну и помучились же мы с ними.
   Мойше обменялся с Эми. Второй  предмет  действительно  был  очень  сильно
выцветшей двухмерной фотографией. Фотография была разорвана надвое.
   - Сначала мы сложили все обрывки вместе, - продолжала Консуэла,  -  потом
просканировали их  лазерами  слабой  интенсивности  и  провели  компьютерную
обработку изображения. И вышло вот что.
   Сияя от гордости, она протянула им репродукции.
   Цветная  фотография  была   портретом   существа,   очень   похожего   на
реконструированное по результатам раскопок на Луне. Бен-Раби так  и  сказал.
Второй листок казался написанным от руки письмом.
   - Удалось его перевести? - спросил Мойше.
   - Мы даже не смогли определить, в каком направлении следует его читать.
   - Вы не нашли никаких  технических  руководств  или  чего-нибудь  в  этом
роде?
   - Ничего. Только несколько букв на приборных панелях и дверных табличках.
Каждый раз, когда букв больше,  чем  три,  они  расположены  матрицами.  Как
здесь.
   - Может быть, у них была голографическая система для чтения?
   - Нет. Не согласуется с двухмерной фотографией. Вряд ли могла быть  такая
система.  "  -  Очень  интересно,  -  проговорил  Мойше,  снова  берясь   за
фотографию. - Письмо типа "Прости, не смогла больше ждать"?  Этот  парень  -
или девица - психует и рвет на части письмо и фотографию, но потом не  может
расстаться с клочками?
   - Это одна из наших гипотез.
   Мойше еще раз осмотрел письмо.
   - Здесь тридцать четыре разные буквы. Есть какая-нибудь пунктуация?
   - Не пытайтесь разгадать с налету. Даже  компьютерам  это  не  под  силу.
Подумайте, как трудно было бы расшифровать наш язык, начав с нуля. Заглавные
буквы, строчные буквы, пунктуация, разница  в  написании  в  зависимости  от
диалекта, различные шрифты плюс стилизованное письмо  и  символы  научной  и
технической литературы... Видите? Нам  нужен  целый  корабль  старых  писем,
романов и газет, чтобы расшифровать эту письменность. А не десяток  табличек
на приборах.
   - Не беспокойся, Консуэла, - сказала Эми, - скоро мы  будем  на  Звездном
Рубеже. Там ты найдешь все ответы.
   - Если мне повезет, чтобы меня взяли. Исследовательскую  команду  еще  не
назначили.
   - Ты полетишь. Ты - лучшая. Бен-Раби поглядел на жену и медленно  покачал
головой. Снова это безумие. Звездный Рубеж.
   - Не знаю, что буду делать, если меня не возьмут, Эми.  В  этом  вся  моя
жизнь. А я не молодею. Они могут сослаться на возраст и оставить меня дома.
   - Не беспокойся, ты же знаешь, тебя не оставят в  стороне.  Ты  -  лучший
специалист. И они знают, как много это для тебя значит.
   - А когда, Эми? Ты ничего не слышала?
   - Решение еще не принято, но уже скоро. Месяц или два.
   Консуэла просияла.
   - Ты уверена, что меня пошлют?
   - Конечно, не будь глупой.
   - А я глупая. Глупая старая женщина. Эми нежно обняла ее.
   - Это не правда. Ладно, идем, покажешь нам один корабль.
   Консуэла эль-Санга усадила их в четырехместный воздушный  скутер,  и  они
отправились к кораблю. От низкой гравитации Мойше  почувствовал  легкость  в
теле и в мыслях.
   - Такое чувство, что тут можно спокойно  падать  до  дна,  -  сказал  он,
вглядываясь в дальний конец огромной полости.
   Корабль, к которому они  направлялись,  был  наименее  чужим  среди  всех
вытянутых в линию кораблей.
   - Форма следует функции,  -  пробормотал  Мойше,  вспомнив  реконструкции
существ, сделанные археологами Луны Командной. Они очень  напоминали  людей,
только ростом были поменьше.
   Шлюз корабля был открыт. Консуэла уверенно причалила и провела их внутрь.
Она была невысокой, но даже ей пришлось пригнуться в коридоре.
   Мойше  провел  в  корабле  около  часа.  Наконец  он  сформулировал  свои
впечатления:
   - Выглядит не так уж и странно. Просто напоминает кукольный домик,  будто
все это выстроили  для  детей.  О  назначении  половины  оборудования  можно
догадаться. Вот только посадочные места выглядят странно.
   - Как вы сами только что сказали, форма  следует  функции,  -  отозвалась
Консуэла.  -  Мы  провели  сравнительный  анализ  кораблей   этих   существ,
сангарийцев, улантидов и людей.  Физические  требования  двуногих  оказались
универсальными. Основные различия диктуются размерами.
   - А вон тот, третий отсюда корабль, кто его построил? Гигантские улитки?
   - Мы не знаем. Забавно. В  нем  есть  нечто  почти  отталкивающее.  Когда
приходит моя очередь обследовать этот корабль, приходится  себя  заставлять.
Как будто металл сочится враждебностью. В нем гораздо больше  таинственного,
чем в остальных кораблях. Он почти современный, если  верить  нашей  технике
определения возраста. К тому же он поврежден в  сражении.  Это  единственный
корабль такого типа, который нам удалось обнаружить. Он был так же чист, как
и остальные. Один из моих коллег полагает,  что  команде  пришлось  покинуть
корабль после случайной стычки во время кризиса, подобного Хнантской  войне,
когда  сбивали  каждого,  кто  не  успевал  вовремя  завопить  "я  -  свой".
Любопытно, однако, что он был окружен целой эскадрой наших маленьких друзей.
   - Вражда?
   Консуэла пожала плечами:
   - Или случай. Корабли относятся к разным эпохам. Что они  делали  вместе?
Не хватит и сотни книг, чтобы записать все вопросы, мистер бен-Раби.  Иногда
просто руки опускаются.
   - Могу себе  представить.  А  может  быть,  команда  корабля  подверглась
нападению третьей стороны, когда занималась изучением старых кораблей?
   - О такой возможности мы не думали. Я предложу эту идею...
   - Консуэла? - окликнул их кто-то снаружи. - Это ты там?
   - Да, Роберт. В чем дело?
   - Кто-то разыскивает людей, которые при ехали к тебе. Некто  Киндервоорт,
и он очень нервничает.
   - Ого, - проговорила Эми. - Кажется, у меня  неприятности.  Я  надеялась,
что он не заметит. Консуэла, мне лучше ему позвонить.
   Она позвонила из кабинета Консуэлы. Ярл  брызгал  слюной  и  приказал  им
возвращаться на "Данион". Немедленно.
   - Мойше, - прорычал он бен-Раби, - мне плевать, если  ты  задвинешь  свои
гражданские занятия. Все  равно  это  пустая  потеря  времени.  Но  не  смей
нарушать расписание тренировок! Немедленно возвращайся и принимайся за своих
людей. Можешь потом весь остаток жизни смотреть на ржавые корабли, а  сейчас
займись аукционом.
   На обратном пути Эми притихла. Только однажды она шепнула:
   - Ну и задаст же он мне... - И крепче сжала  руку  Мойше.  Пальцы  у  нее
дрожали.
   - Он жалкий любитель, - утешил ее бен-Раби.  -  Чтобы  знать,  что  такое
разнос, нужно получить его от адмирала Бэкхарта. - С минуту он молчал, потом
усмехнулся и добавил:
   - Но если разговор наедине, он позволяет рявкнуть на него в ответ.
   Вскоре после своего возвращения они узнали, что в туманность возвращается
еще один большой флот траулеров. Эта  новость  вызвала  на  борту  "Даниона"
новые радостные волнения.
   Друг за другом возвращались  армады  сейнеров.  На  "Данионе"  замелькали
молодые свежие лица. Место погибших на Звездном Рубеже  занимали  выпускники
технических  школ  сейнеров.  Двадцать  четыре  часа  в  сутки  на   корабле
раздавался  стук  и  рев  инструментов  ремонтных  бригад.   Возбуждение   и
напряжение продолжали нарастать.
   Звездный Рубеж. Они готовятся к возвращению. На этот раз всеми силами и с
намерением остаться.  Гордость,  шовинизм  и  воинственность  овладели  всей
эскадрой.
   Мойше бен-Раби и Масато Шторм продолжали  готовить  команды,  которые  им
предстояло  возглавить  на   Сломанных   Крыльях.   Дни   были   долгими   и
изнурительными. Зачастую Мойше просто валился в постель, слишком  измотанный
даже для мирного супружеского поцелуя.
   Он начал чувствовать давящую тяжесть. Она стало вторгаться  даже  в  часы
сна. Ему виделась девушка, с которой он  расстался  давным-давно,  несколько
жизней назад. Наяву участились мгновенные провалы памяти.
   И рос его страх перед скрытыми процессами, что шли, быть может, в  нижних
этажах его подсознания.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ:
3049 год н.э.

ОТСТУПЛЕНИЕ

   Стоящие на мостике крейсера "Лепанто" напряглись.
   - До выхода одна минута, - объявил офицер-астронавигатор.
   Юпп фон Драхов обвел взглядом своих людей. Они  застыли,  как  бегуны  на
старте в ожидании выстрела. Им предстояло  за  краткие  минуты  переработать
бездну данных.
   "Лепанто" приближался к звезде противника. Не было способа  угадать,  что
его там ждет. Локационное оборудование не может работать из гипера, если  не
сделать предварительные замеры в норме. Крейсер шел вслепую.
   Никто  не  знал  возможностей  сангарийских   систем   обнаружения.   Они
действовали в норме, так что у них  было  преимущество.  И  к  месту  выхода
корабля уже могли стягиваться силы.
   - Тридцать секунд.
   - Оружейный отсек, готовность! - приказал фон Драхов. - Соберись, ребята!
Он опустил стекло своего шлема. Быстрый выход для взятия  пеленга  и  крутая
дуга к сангарийскому солнцу...
   - Пять секунд... Четыре... Три...
   Люди на мостике придвинулись на сантиметр к дисплеям.
   - Одна... Выход!
   - Включить экраны!
   - Командир, тяжелые корабли, пеленг...
   - Дисплей готов!
   - Три корабля, пеленг...
   - Расстояние до звезды одна  целая  тридцать  две  сотых  астрономической
единицы...
   - Наша относительная скорость...
   - Атакующие ракеты, пеленг...
   - Внимание на мостике! Оружейный! Два ракетных залпа!
   Корабль вздрогнул и затрясся. Фон Драхов уставился  в  аквариум  дисплея.
Там ожили шесть  красных  бликов.  Они  двигались  по  подсвеченным  кривым,
выводящим на расстояние плевка от  "Лепанто".  Крохотные  рубиновые  искорки
метнулись вперед, наперехват.
   - ..время до перехвата сорок семь секунд...
   Загудела, предупреждая экипаж, тревога перехода в гипер.
   - До перехода в гипер одна минута, - бухнул голос по трансляции.
   - Командир, мы обнаружили планету! - доложил кто-то.
   - Изображение ко мне на экран!
   - Есть, сэр!
   Главный  экран  фон  Драхова  ожил.  На  мгновение  на  нем   высветилась
компьютерная модель местной солнечной системы, потом  схема  уступила  место
картине, передаваемой внешней камерой. На экране появился  белый  полумесяц.
Увеличение быстро росло, и вот уже появился мир, полный океанов и облаков.
   - Очень похоже на Старую Землю, - пробормотал фон Драхов.
   - Да, сэр.
   - Вы записываете?
   - Пишем все, что можно, сэр.
   - Двадцать секунд до гипера!
   Фон  Драхов  снова  взглянул  на  дисплей.  Ракеты  придвинулись   ближе.
Оружейный отсек отвечал только заградительным огнем.  Принимая  во  внимание
цель миссии, ввязываться в бой с кучкой рейдеров было бессмысленно.
   - Есть что-нибудь возле солнца? - спросил адмирал.
   - Нет, сэр. Оживленные действия только возле планеты и ее спутников.
   Это имело смысл. Сангарийцы отмобилизуют все, опасаясь, что  "Лепанто"  -
лишь наконечник огромного копья, направленного на их Метрополию. Этой судьбы
они страшились несколько столетий.
   - До гипера пять секунд... Четыре...  Фон  Драхов  полагал,  что  корабли
заграждения не прыгнут вслед за  ним.  Они  останутся  дожидаться  остальных
кораблей несуществующего флота.
   - Одна... Вход!
   Вселенная покачнулась. Экраны погасли. Аквариум дисплея, захвативший цели
в норме, продолжал их вести. Фон Драхов уставился на красные точки,  молясь,
чтобы сангарийские рейдеры оставались там, где были.
   - До выхода одна минута.
   Астронавигаторы запрограммировали короткую, медленную дугу.
   Фон Драхов заглянул себе в душу,  ища  там  хоть  каплю  неуверенности  в
правильности приказа,  который  ему  предстояло  отдать.  Он  не  хотел  его
отдавать. Каждая клетка его тела протестовала против этого шага. И все же...
И все же ему слишком много было  известно.  Ему  была  известна  критическая
важность результата. И у него был приказ.
   - Спецоружие, готовность!
   Приказ будет простой формальностью. Программа запуска стартовала уже  час
назад. Единственной его командой, которая имела бы  сейчас  значение,  могла
быть команда отменить пуск.
   Он снова взглянул на дисплей.
   - Черт!
   Сангарийцы приближались. Их средства слежения оказались  на  высоте.  Они
убедились, что за кораблем-одиночкой никого нет.
   - Кажется, мы разворошили этот улей, - сказал адмирал. К шести  рейдерам,
встретившим их в зоне выхода, подлетал целый рой, взлетевший с планеты.
   - Двадцать секунд до выхода!
   Стоит задача: вынырнуть на  долю  секунды,  выпустить  ракеты  и  вовремя
смыться. Да еще часть кораблей погонится за ним до самого дома...
   - Астронавигатор, программируйте следующий прыжок на Карсон.
   Не надо приводить погоню слишком близко к аукциону на Сломанных Крыльях.
   - Простите, сэр?
   - Вытащите кассету и перепрограммируйте! Вблизи Карсона должна  крутиться
эскадра. Можно будет проскользнуть внутрь под прикрытие  ее  заградительного
огня.
   - Есть, сэр!
   - Выход!
   - Спецоружие, пуск по готовности! Все. Поздно отзывать  ракету.  Придется
жить с этим всю оставшуюся жизнь.
   - Спецоружие - запуск через  три  минуты  двенадцать  секунд,  -  доложил
командир группы запуска.
   - Почему задержка? У нас сангарийцы на хвосте!
   - Прошу прощения, сэр. Заело разъем.
   - Дальнобойные ракеты преследования, пеленг...
   - На дисплей, пожалуйста, - приказал фон Драхов. Экран ожил.  -  Покажите
мне звезду.
   Какое-то мгновение он рассматривал бесконечную огненную равнину.  На  ней
лежали широкие  багровые  континенты.  Кажется,  светило  переживало  период
активности и  солнечных  пятен.  Ему  вспомнилось,  что  звезда  сангарийцев
предполагалась высокоактивной, с исключительно сильными солнечными ветрами.
   - До спецзапуска две минуты!
   Фон Драхов еще раз бросил взгляд на дисплей. Сангарийцы перли толпой. Они
были плохо организованы, но их было слишком много. В открытом бою  "Лепанто"
могла помочь только молитва.
   - Астронавигатор, как программа?
   - Пять минут, сэр.
   - У нас нет этих пяти минут. Составьте приблизительную дугу, чтобы вывела
нас в его окрестность. Расчеты уточните в полете.
   - Есть, сэр!
   - ..до перехвата пятьдесят две секунды! Фон Драхов глянул на  дисплей.  К
моменту пуска вражеские ракеты будут уже у них под брюхом. На защитное  поле
"Лепанто" обрушится мощный удар.
   - Черт возьми! Плохо дело.
   - До запуска одна минута!
   Вахтенные на мостике сгорбились, как  человек,  ожидающий  ожога  плетью.
Шестьдесят паршивых секунд. Чертовски короткая жизнь. Поденка живет дольше.
   - ..до перехвата четырнадцать секунд! Близко. А следующий залп ляжет  еще
ближе.
   -  Астронавигатор!  Одна  миллисекунда  свободного   полета   в   гипере,
прямолинейно! - рявкнул фон Драхов.
   - Простите, сэр?
   - Выполняйте!
   Завыла сирена, корабль тряхнуло.
   Экран  командира  корабля  вспыхнул  снова.  Сангарийское  солнце  слегка
сдвинулось. Стала видна линия горизонта. Она была прямой.
   Наводчики взвыли. Им приходилось перепрограммировать.
   - И тем ребятам тоже придется. Спецоружие, время до пуска?
   - Тридцать две секунды, сэр!
   - Ракеты пеленг двести девяносто пять, двенадцать градусов  надир.  Время
до перехвата двадцать шесть секунд.
   Фон Драхов вздохнул. Неплохо.
   - Джентльмены, мы это сделаем! Команда на мостике не расслаблялась ни  на
секунду.  Они  знали,  что  его  замечание  было  наполовину  молитво