на поверхность, оказалось, что он стоит в арсенале, одетый  в  костюм
времен короля Георга, склонившись над  компьютером  в  бронированной  кабине
управления испытаниями. Панель таймера утверждала, что из его жизни  исчезли
бесследно целые часы. Руки и пальцы летали  по  клавиатуре  парой  танцующих
бледных пауков.
   Они делали что-то ужасное. Он не знал что, и они не  остановились,  когда
он приказал. Он наблюдал  за  ними,  как  испуганный  ребенок  наблюдает  за
приближением смерти.
   То тут, тот там в его  мозгу  вспыхивали  какие-то  картины  -  фрагменты
пропавших часов. Ион Мареску ползет под длинной черной  иглой.  Ион  Мареску
протискивается по узким коридорчикам черного  корабля,  отключая  устройства
безопасности...
   - Ион?
   Голос  Пола  едва  пробивался  сквозь  толстые  пуленепробиваемые  стекла
кабины. Он кричал. Ион понял, что он кричит уже давно. Он недоуменно  глянул
на Пола, едва  его  узнавая.  Но  работу  не  прекратил.  Это  самое  важное
испытание из  всех,  что  ему  доводилось  проводить.  Впервые  в  жизни  он
занимался чем-то действительно стоящим. Он нашел свою святую миссию.
   Какую? Он потряс головой, пытаясь рассеять туман. Тщетно.
   Руки его порхали по клавишам.
   Рядом с Полом появилась Катте. Они  изо  всех  сил  колотили  кулаками  в
непроницаемое стекло.
   Женщина вдруг исчезла. Пол схватил с пожарного стенда топор и замахнулся.
   Когда Ион поднял голову в следующий раз, весь ангар был  забит  военными.
Прямо перед ним к стеклу прижалось побледневшее лицо майора Фейхтмайера. Его
губы беззвучно шевелились. Он что-то кричал,  но  у  Иона  не  было  времени
прислушиваться. Надо было спешить.
   "Что там, черт побери, происходит?" - это выступила вперед та его  часть,
которая следила за происходящим со стороны.
   Он кончил программировать последовательность испытания.
   Каждая ракета должна была пройти имитацию запуска к солнцу  Хела.  Обычно
Ион проводил испытания каждой  системы  поочередно,  двигатели  всегда  были
отключены, а устройства безопасности исключали запуск ракеты.
   - Откуда нам знать, что двигатель сработает? -  бормотал  Мареску.  -  Мы
что, будем верить на слово?
   Пол и военные больше не пытались разбить  стекло  подручными  средствами.
Ион видел, как майор прокладывает вокруг двери серую липкую веревку.
   - Пластиковая взрывчатка? Боже мой, что взбрело в голову этим психам?
   Его правая рука метнулась  к  кнопке,  которая  запирала  огромные  двери
арсенала. Именно через эти двери наемный убийца фон Драхов  уже  вытащил  из
арсенала две ракеты.
   Люди разлетелись во все стороны, когда воздух арсенала вырвался в  вечную
ночь Хела. Мареску с удивлением смотрел, как разрываются и лопаются пузырями
сломанные куклы их тел.
   Левая рука плясала, инициируя начало испытания.
   Арсенал заполнился ослепительным светом. Стекло кабины  поляризовало  его
поток, но полностью блокировать не могло. Отключенные стопоры  ракеты  номер
четыре поддались.  Ракета  рванулась  вперед,  слетая  с  направляющих.  Она
вырвалась на свободу, оставляя за собой сноп огня. На каменном полу арсенала
осталась черная яма.
   - Минутку, - проговорил Ион. - Минутку. Что-то  не  так.  Так  не  должно
быть. Пол? Где ты, Пол?
   Пол не ответил.
   Черная игла с раскаленным добела жалом хвоста  замерцала  в  ночи.  Очень
быстро она превратилась в маленькую звездочку, эта звездочка  отклонилась  в
сторону и направилась параллельно горизонту. Ракета устремилась к цели.
   - Что происходит? - жалобно спросил Мареску. - Пол? Что стряслось?
   Ушко черной иглы застыло на солнце Хела. Двигатели давали  ускорение  100
g.
   В кабине, где уже начало падать атмосферное давление, Ион  Мареску  понял
чудовищные масштабы сделанного. Трясущимися руками он достал из ящика  бланк
предложения и начал писать рекомендации,  согласно  которым  в  будущем  все
испытания должны программироваться так, чтобы запуск испытания одной системы
автоматически блокировал выполнение всех остальных.

***

   - Есть поле влияния, командир, - доложила лейтенант Калавей.
   - Выходите в гипер, - отозвался фон Драхов. - И  как  только  рассчитаете
дугу,  уничтожьте  астронавигационную  кассету  с  записью  пути   к   Хелу.
Джентльмены, напоминаю вам, что официально мы никогда  не  слышали  об  этом
месте. Мы ничего о нем не знаем и никогда тут не были.
   Он уставился на смотровой экран, потом со  всей  силы  хлопнул  по  столу
кулаком и в очередной раз задумался над тем, кто  он  такой,  что  делает  и
рассказали ли ему всю правду. На  какое-то  мгновение  экран  превратился  в
калейдоскоп - это корабль входил в гипер, - а потом почернел.
   Семнадцать минут двадцать одну секунду спустя солнце мира, из которого он
только что бежал, почувствовало первый укол черной иглы. Маленькая гамета  -
творение человеческих рук - оплодотворила гигантское водородное яйцо.  Через
несколько часов начнется цепная реакция вспышки сверхновой.
   Уцелевших не будет. Служба Безопасности не допускала присутствия на  Хеле
ни одного корабля. Персоналу станции оставалось  только  смириться  и  ждать
своей судьбы.
   Нигде во вселенной не существовало ни клочка информации о  величественном
и смертоносном оружии, созданном на станции Хела. Это  тоже  было  одной  из
предосторожностей Службы Безопасности.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ:
3049 год н.э.

ОСНОВНОЕ ДЕЙСТВИЕ

   Маус направлялся к той же стыковочной станции, где произошло самоубийство
сангарийского  агента-подстраховщика.  Там   уже   набралось   с   полдюжины
совершенно растерявшихся бывших наземников. Маус и бен-Раби были последними.
Все остальные, кроме одного, были женщины.
   - Они еще не появлялись, Элен? - спросил Маус.
   - Нет. Ты что-нибудь слышал? Не знаешь, зачем это?
   - По правде сказать, нет.
   Бен-Раби перестал прислушиваться к разговору. Он  снова  вернулся  к  тем
минутам, когда люди Киндервоорта явились обезоружить Мауса и он оказался  на
линии огня подстраховщика. Мойше подошел к тому месту, где  стоял  тогда,  и
медленно повернулся.
   - Ярл был здесь. Маус - там. Еще  кучка  людей  -  вот  тут.  Прежде  чем
показался Ярл, они увезли реанимационную каталку с  Марией  сюда,  потом  ее
доставили на корабль сопровождения.
   Он раза три мысленно проиграл  эту  сцену  и  не  смог  вспомнить  ничего
нового. Тогда мысли его были заняты  другим.  Он  поверил,  что  Маус  хочет
увезти его хитростью, и не хотел улетать, потом его отвлек Ярл...
   - Эй,  Маус!  Давай  повторим  это  вместе.  Может  быть,  ты  что-нибудь
придумаешь.
   В отсек въехал скутер. С него сошла пара незнакомых звездоловов.
   - Вы класс по гражданству? - спросила женщина.
   - О, привет! - воскликнул Маус тоном человека, увидевшего посреди пустыни
цветущий оазис.
   Женщина отступила, ее глаза расширились.
   - Должно быть. Шторм, - сказал мужчина. - Моя жена, мистер Шторм.
   - Н-да... Иногда получается, иногда нет. Не попробуешь - не узнаешь.
   - Надеюсь, вы не будете  пробовать.  Ладно.  Давайте  проверим  список  и
начнем. Кажется, все в  порядке.  Голов  столько,  сколько  и  должно  быть.
Хорошо. Сейчас мы покинем корабль через люк для  персонала  и  направимся  в
рабочий док одного из причалов. В рабочей зоне гравитация нулевая,  так  что
упасть не бойтесь. Следуйте за мной.
   Он подошел к люку, открыл его и вылез наружу. За ним последовали  будущие
граждане сейнеров.
   Маус постарался задержаться, чтобы оказаться поближе к женщине.
   Бен-Раби пнул его локтем под ребро.
   - Брось, не лезь к ней.
   - Мойше, она сводит меня с ума.
   - Да уж, первый сорт. Но она замужем, а новые враги нам не нужны.
   - Ты не понял. Это не секс. Да, она хороша. Первый сорт, как ты говоришь.
Но я о другом. Это первый человек из внешнего мира.
   - О чем ты говоришь?
   - Она не с "Даниона".
   - Черт возьми, откуда ты знаешь? - сказал бен-Раби,  пролезая  через  уже
третий люк шлюза. - Может, ты здесь хорошо поработал, но вряд ли добрался до
всех. На данном этапе. Мы не встречались и с сотой долей команды "Даниона".
   - Но все, кого мы встречали, - одного замеса. О Боже!
   Бен-Раби  выбрался  наконец  из  корабля.  Он  стоял  на  его  обшивке  и
протягивал руку Маусу. В  обе  стороны  простирались  трубы,  кубы,  рельсы,
шипы... Многие  гектары  искореженного  металла.  Над  головой  еле  заметно
изгибалась зеркально  отполированная  каменная  поверхность  астероида.  Нос
"Даниона" не доставал до нее какой-нибудь сотни метров.
   Именно эти сто метров и внушали Маусу ужас.
   Маус до смерти боялся падения. Эта фобия вылезала наружу во время  взлета
и приземления, когда верх и низ приобретали определенное значение.
   - С тобой все в порядке?
   Шторма трясло. Лицо покрылось каплями пота. Он два раза  взмахнул  руками
над люком, будто утопающий, пытающийся за что-нибудь ухватиться.
   Остальные уже шли, перехватывая руками  по  канату,  который  тянулся  от
корабля до самой поверхности астероида.
   - Давай, Маус, это не так уж страшно. Черт возьми, как с такой фобией ему
удалось пройти упражнения по  внешним  работам  и  тренировочные  полеты  на
посадочных модулях, которыми их заставляли заниматься в Академии?
   Эта слабость Мауса не переставала изумлять бен-Раби. Ничего другого  этот
парень  не  боялся.  Свист  пуль  и  шипение  лазеров  были  для  него  лишь
неизбежными шумовыми эффектами его работы.
   Его работы!
   - Мозг убийцы, Маус. Переключайся на мозг убийцы. - Так называлось особое
состояние медитации, только вот  в  этом  состоянии  Маус  становился  самым
опасным человеком на свете.
   Или он уже потерял практику?
   Дрожь Мауса постепенно улеглась. Глаза стали стеклянными.
   - Хорошо, - проговорил бен-Раби. - Идем. Медленно. Берись руками за канат
и двигайся к поверхности. Хорошо. Хорошо. Теперь к этому выступу.
   Мойше говорил мягко, без всякой интонации.  В  этом  состоянии  с  Маусом
нужно было обращаться очень мягко. Любое происшествие могло спустить  его  с
цепи. Любой, незапрограммированный как союзник, мог сильно пострадать.
   Женщина-инструктор нагнала бен-Раби.
   - Что с вашим другом?
   - Он боится высоты.
   - Офицер флота?
   - Знаю. Но постарайтесь эти несколько минут  быть  поосторожнее.  Держите
группу подальше. Он сейчас нестабилен.
   Бен-Раби дотащил Мауса до балкона, повернул  спиной  к  кораблю  и  начал
тихим голосом успокаивать. Через пять минут Шторм спросил:
   - Ты встречал на "Данионе"  хоть  одного  человека,  который  не  был  бы
блондином с голубыми глазами?
   - Встречал, но мало.
   - А кого-нибудь с черной кровью?
   - Никого.
   - Значит, я прав. - Маус  бросил  взгляд  на  траулер.  -  Проклятие,  он
прекрасен!
   - Да?
   - Новая перспектива, Мойше. Здесь нет верха и низа.
   Беп-Раби оглядел помятый корабль.
   - Маус, думаю, нас просто надули.
   - Что?
   - Мне показалось несколько странным, что  нам  пришлось  проделать  такой
путь, я даже собирался спросить нашего гида, неужели они не придумали ничего
лучшего. Посмотри. - Он кивнул в сторону корабля.
   В каком-нибудь  полукилометре  от  них  скалистую  поверхность  астероида
связывала с кораблем телескопическая труба.  Вдалеке  бен-Раби  заметил  еще
десяток  таких  же  труб.  Каждая  из  них  была  достаточно  велика,  чтобы
беспрепятственно доставлять на траулер громоздкое оборудование.
   - Как ты думаешь, это сделано специально для нас или для всей группы?
   - Спокойнее, - предложил бен-Раби.
   - Это я облажался, Мойше. А ты на моем фоне - просто образец декорума.
   - А эти двое - часть плана?
   - Это уж наверняка. Вопрос только в том, специально  ли  нам  хотели  это
продемонстрировать, или они просто неумело действуют?
   - Если цитировать некоего адмирала, который в былые времена  отдавал  нам
приказы:
   "Сиди в камышах и  дай  им  показать  свои  карты".  Он  умел  объединять
пословицы.
   - Как твои рассказы, Мойше? Они повернули вслед  за  парой  своих  гидов,
которые загоняли остальных в туннель.
   - За целый месяц не написал ни одной страницы. Сам не знаю почему.
   - Время?
   - И это тоже. Но прежде я всегда находил время.
   Помимо всех прочих увлечений, бен-Раби пописывал короткие  фантастические
рассказы. Тысячи лет назад, на пути с Луны Командной на Карсон, он мечтал  о
миссии к звездоловам как о каникулах, за время которых  можно  будет  многое
написать.  Он  рассчитывал  пробыть  там  не  более  шести  недель.  Адмирал
обещал... Прошел год, а он закончил всего один несчастный рассказ, да и  тот
куда-то запропастился. Он не видел рукописи уже несколько месяцев.
   Покинув центральную полость астероида,  они  оказались  в  поле  действия
искусственной гравитации. Между берегом и кораблем не было особой разницы.
   - О Господи! - вздохнул Маус. -  Новые  метки  на  старых  штанах.  Через
несколько лет, Мойше, нам все это порядком поднадоест.
   - Жалеешь, что решил остаться? Маус бросил на него быстрый взгляд.
   - Нет.
   Его лицо приняло несколько странное выражение,  но  бен-Раби  не  обратил
внимания.
   - Смотри-ка, Маус, дети. Я не  видел  детей  с  тех  самых  пор,  как  мы
покинули Луну Командную.
   - Ура.
   - Да брось ты. Взгляни-ка лучше, это, должно быть, школьная экскурсия.
   Дюжина малышек лет восьми хихикали, окружив  какого-то  старика,  который
каркающим  голосом  что-то  рассказывал.  Несколько  девочек  передразнивали
своего учителя, стоя у него за спиной. Остальные строили рожи насмешницам.
   - Перезвони мне через десять  лет,  -  отозвался  Маус.  -  Пока  они  не
созреют, мне от них никакой пользы.
   - Ну почему тебе всегда надо...
   - Это что, преступление, не любить детей? Кстати  сказать,  что-то  я  не
замечал, чтобы ты с ними ладил. Я, конечно, не говорю о сынишке Юппа и  этой
твоей Грете. Ей было шестнадцать, но можно было дать все двадцать шесть.
   Юпп фон Драхов был их товарищем по Академии. Теперь он  служил  мальчиком
на побегушках при Высшем Командовании. Он помогал им в операции на Сломанных
Крыльях. Позднее именно его назначили командовать  подразделением,  которому
поручили перехватить  флот  Пейна.  Так  они  предполагали.  Он  приблизился
слишком поспешно, и его обнаружили. Именно поэтому Мойше и Маус  застряли  у
сейнеров, и им пришлось отработать год, положенный по контракту.
   - Хорст-Иоганн. Когда мы в последний раз были на Луне Командной, мне  так
и не удалось с ним повидаться. С тех пор прошло уже два года. Проклятие, как
летит время! Бьюсь об заклад, что он уже вырос на полметра.
   -  Господа,  мы  пообедаем  в  одной  из  рабочих  столовых,   -   сказал
гид-мужчина, - а потом  вам  покажут  наши  обычные  ясли.  Не  стесняйтесь.
Общайтесь с людьми. Им не менее интересно познакомиться с вами,  чем  вам  с
ними. Мы только просили бы вас держаться  вместе.  Если  кто-нибудь  из  вас
потеряется, всех нас ждут неприятные объяснения.
   - Замечательно, - сказал Маус. - Еще одна новая метка на  старых  штанах.
Неужели люди питаются только в этих чертовых забегаловках? Я бы продал душу,
чтобы иметь собственную нормальную кухню.
   - Ты умеешь готовить?
   - Я человек неисчерпаемых талантов, Мойше. Думаю, именно  это  я  и  буду
делать на Сломанных Крыльях. Придумаю, как готовить  себе  домашнюю  еду.  И
жрать ее в укромном месте, а не посреди футбольного поля на  глазах  у  пяти
тысяч зрителей.
   - Маус, у тебя сегодня колеса в разные стороны вертятся.
   - А я вчера колес не глотал. И кроме того, я не люблю макаронных изделий,
а вся эта экскурсия - сплошная лапша на уши и притом даже без кетчупа.
   Столовые на астероиде были точно такими, как опасался Маус. Еда  тоже.  И
разговор шел вяло, пока Маус не пошел на обострение:
   - Грейс, зачем вообще нужна эта экскурсия?
   - Я не понимаю вашего вопроса, мистер Шторм.
   Мойше тихонько  усмехнулся.  Женщина  почувствовала  неотразимое  обаяние
Мауса. Поймав себя на  этом,  она  стала  держаться  чопорно,  как  школьная
учительница.
   - Это упражнение по запудриванию мозгов. Вы оторвали нас  от  работы,  на
которую у нас и так не хватает времени. Вы заставили нас  тащиться  по  этой
чертовой проволоке, до умопомрачения водили по коридорам,  хотя  все  то  же
самое мы могли увидеть, спокойно сидя в автобусе. Вы обещали, что мы увидим,
как живут сейнеры, когда сходят с кораблей, но мы видим все то же  самое.  А
раз вы похитили нас только  на  один  день,  значит,  вы  вообще  ничего  не
собираетесь  нам   показывать.   Дураку   ясно,   что   даже   поверхностное
представление о такой цивилизации, как ваша, не составишь меньше чем за пару
месяцев.
   И без того смуглое лицо женщины потемнело от смущения.
   - Вот смотрите: сидим  мы  здесь,  восемь  бывших  наземников,  стараемся
хорошо себя вести и думаем, то ли это какая-то проверка, то ли нас надо было
на время убрать с "Даниона"... В любом случае это глупо. Вы зря тратите свое
и наше время.
   - Мистер Шторм...
   - Не обращайте на него внимания, - перебил Мойше. - Просто он стареет.  В
былые времена он был терпимее к подобным играм.
   Маус улыбнулся и подмигнул. Бен-Раби улыбнулся в ответ.
   Гиды окинули взглядом остальных экскурсантов. Те ничего не  говорили,  но
на их лицах отчетливо читалось согласие.
   - Тогда нет смысла продолжать, - проговорил мужчина. - Ваша реакция  сама
за себя говорит. Заканчивайте обед, я сейчас вернусь.
   Он исчез.
   - А в чем же был смысл? - спросил бен-Раби.
   - Я всего лишь исполнитель, - пожала плечами Грейс.
   - Психолог?
   - Как вы догадались? - изумилась она.
   - Нюхом их чую. Вы действительно его жена?
   - Нет. - Она слабо улыбнулась. - Это мой брат.
   - О-о-о, - шепнул Маус. Его услышал только бен-Раби.
   - Маус, ты что, проглотил что-нибудь радиоактивное?
   - С чего ты взял?
   - А ты засиял.
   Дама-психолог не обладала достаточным иммунитетом против шарма  Мауса,  и
тот успел назначить свидание прежде,  чем  вернулся  ее  брат.  Бен-Раби  не
сомневался, что Маус сделает это свидание весьма интересным.
   Мойше не мог постичь, в чем заключается метод Мауса.  Даже  понимая,  что
ими манипулируют, даже зная репутацию Мауса, женщины падали в  его  объятия.
Кажется, именно репутация Мауса подстегивала их интерес.
   Их гид вернулся. Он поставил свой неоконченный обед на конвейер с грязной
посудой и нетерпеливо дожидался, когда остальные последуют его  примеру.  Он
хмурился в сторону Мауса, который пустил в ход тяжелую артиллерию, и  теперь
Грейс, как школьница,  хохотала  над  анекдотами  бородатыми,  как  мамонты,
которые появились позже.
   - Стиль, - сказал про себя бен-Раби. - Вот что у него есть.
   - Простите? - обратилась к нему одна из экскурсанток.
   - Беседую  сам  с  собой,  Элен.  Это  единственный  способ  поддерживать
интеллектуальную беседу.
   - Ты думаешь, они на нас за это обозлятся?
   - Может быть. Вероятнее, друг на друга.  Как  сказал  Маус,  глупая  была
идея, в чем бы ни был ее смысл.
   - Если только это не прикрытие.
   - Это тоже возможно.
   У дверей кафе их поджидал автобус. Через десять  минут  они  уже  были  в
шлюзовом отсеке, который недавно покинули с таким трудом.  К  этому  времени
Маус уже держал Грейс за руку. Она уже мурлыкала и с трудом могла  дождаться
вечера.
   - Шторм! - рявкнул ее, брат. - Вернитесь в  свой  отдел.  Все  остальные,
тоже на рабочие места. Грейс, ради Бога...
   - Ради Бога заткнись, Берт.
   - Да у него и имя  есть,  -  тихонько  заметила  одна  женщина.  Мятежные
настроения Мауса оказались заразительны. Сейнеры попытались навязать  что-то
наземникам, и теперь те отвечали колкими насмешками.
   - Хватит, Маус, - проворчал Мойше. - Давай больше не влезать ни  в  какие
дрязги.
   - Ладно. Так, значит, в восемь, Грейс? Пока, лапонька.
   Шторм прыгнул в скутер, который доставил их в этот отсек. Мойше устроился
сзади.
   - Новые миры, которые надо завоевать?
   - Это только с одной стороны, Мойше.  И