го взрыва. Потрескавшийся пол был усыпан осколками камней. Посреди этих обломков лежали бездыханные тела Симонида, султана и обезглавленного сводника Эли Оли Али. Они, как прежде, были мертвы. Через пролом в крыше было видно небо. Яркое утреннее солнце светило вниз сквозь оседавшую пыль. Но одно изменилось: на том месте, где прежде бушевало Пламя, чернел провал.
     Первым появился Радуга. Послышался радостный лай, и пес перескочил через каменный завал. Шкура у него была запыленная, но под слоем пыли проглядывали разноцветные полоски.
     За Радугой последовал Раджал, за ним - принцесса, и все они были с головы до ног покрыты пылью и пеплом. Джем радостно обнял всех по очереди, но когда появилась Ката, он бросился в ее объятия, крепко прижал ее к себе и рассмеялся. Они поцеловались, и поцелуй их был долог и полон любви.
     Принцесса с завистью наблюдала за ними.
     Малявка стеснительно кашлянул.
     - А-а-а... а где джинн? - спросил он.
     Загрохотали камни, и, откуда ни возьмись, появился Джафир. Коротышка плевался, кашлял и вид имел крайне недовольный.
     - Лампу искал, - объяснил он. - Обыскался. Куда она запропастилась, ума не приложу. Уж внутри нее мне было бы намного безопаснее! Ну, где же она, куда подевалась?
     Малявке бросился в глаза тускло блестевший предмет посреди груды обломков, и он бросился к нему и проворно схватил.
     - Это же мой домик дорогой, родной мой домик! - запротестовал джинн. - Ой, мамочки, дырки-то какие! Ну и что, все равно домик это мой! Отдал бы ты мне его, а? А, мальчуган? Отдал бы?
     - А ты ничего не забыл, джинн?
     - Я? Забыл? Что я такое мог забыть?
     Мальчишка указал на принцессу.
     - А про желание про третье. - Он принялся загибать пальцы. - Первое желание было: перенести нас сюда. Второе - ну, это мы только что видали. - С этими словами он поднес третий, средний палец к самому носу джинна. - Одно-то еще осталось, а, джинн? - Малявка шагнул к принцессе и отдал ей лампу. - Ну, ее-то высочество сама за себя скажет, я так думаю.
     Джафир выпучил глаза, но что он мог поделать? Он мог только повиноваться повелениям того, кто владел лампой. Вот так и получилось, что через пару мгновений в полуразрушенной пещере вновь возникло облачко оранжевого дыма и принцесса сжала в объятиях Амеду.
     - О, Амеда! Где же ты была?
     - Уабин заточил меня в обломок зеркала. Но, любовь моя, любовь моя, я все время видела тебя! О, как же я за тебя боялась! Но теперь... видеть тебя настоящей... обнимать тебя... только бы не выплакать всю жизнь вместе со слезами радости! О, моя любовь! О, любовь моя!
     - Не бойся больше ничего, моя милая, - рыдая от счастья, уговаривала подругу принцесса. - Милая, дорогая Амеда, мы больше никогда не расстанемся!
     Малявка улыбнулся.
     - Ну, похоже, того... смахивает на счастливый конец.
     - Само собой, еще какой счастливый, - поспешно подхватил джинн Джафир, - если ты, конечно, соблаговолишь вернуть мне лампу. А потом, как только я заберусь внутрь, забрось ее куда-нибудь подальше, будь так добр, ладно? Желательно забросить ее так далеко, чтобы ее никто не сыскал... эпициклов так несколько. Полагается мне заслуженный отдых, в конце концов, или нет?
     Он потянулся за лампой, но Малявка пискнул и просто так, в шутку, упрыгал от джинна, перескакивая через горки камней.
     - Вернись, маленький воришка!
     Удивительно, но толстяк-джинн попался на удочку Малявки и бросился за ним вдогонку. Радуга весело лаял, радуясь тому, как люди резвятся. Малявка бегал и бегал, а джинн - за ним, по кругу около обнявшихся влюбленных. А потом Малявка запнулся и упал, и лампа выпала из его рук и укатилась в сторону. Он бы тут же снова схватил ее, но тут нечто ужасное привлекло его внимание. Мальчишка охнул.
     Посреди груды камней валялась отрубленная голова.
     Знакомая голова. Жирные щеки, пухлые губы, седоватые усы.
     Джинн на эту страшную находку и не подумал смотреть. Он проворно схватил с пола лампу. В следующее мгновение он уже мог бы нырнуть в ее недра, однако тут вдруг от полуобрушенного дверного проема донесся знакомый ему взволнованный голос:
     - Эй! Есть тут кто-нибудь?
     Джафир вздрогнул и, медленно обернувшись, увидел толстяка-коротышку в одной нижней рубахе, который опасливо заглядывал в Святилище из задней двери. Даже Малявка, оглянувшись, замер в изумлении, потому что коротышка в дверном проеме был точной копией джинна. Вспотевший и тяжело дышавший незнакомец вперевалочку вошел в Святилище. Поначалу он плохо видел: яркое солнце, заливавшее полуобрушившуюся пещеру, слепило глаза. Он заметил джинна, но, поскольку на том были жалкие остатки роскошного одеяния, принял того за кого-нибудь из придворных или почетных гостей.
     - Ой-ой-ой! - запричитал коротышка. - Хвала богам, наконец я хоть кого-то разыскал! И не пойму, что такое приключилось! Если бы я знал, какой длинный этот туннель... он ведь, оказывается, длиной со всю церемониальную дорогу, и... о-о-ох, я вам не стану рассказывать, сколько раз мне казалось, что на меня вот-вот обрушится потолок! Нет, пожалуй, более страшной ночи мне в жизни не доводилось пережить! А несчастный Хасем... сначала из ума вдруг выжил, а потом... ох, бедный, бедный Хасем! Видно, все-таки его настигли эти злодеи уабины - больше ничего в голову не приходит. Нет, вы только представьте: эти мерзавцы переоделись рабынями! Кто бы в такое поверил, а? О, как ужасен этот мир! Одного не пойму: как это и меня не прикончили...
     Поток слов вдруг резко оборвался. Коротышка взобрался на большой камень и устало отер пот со лба.
     - Оман? - оторопело выдохнул джинн. - Оман, это... ты?
     Вопрос, само собой, был чисто риторический. А каким он, спрашивается, еще мог быть?

***

     - Виана-Виану, Виана-Виану...
     - Богиня живых, поглоти меня, словно огонь...
     - Богиня смертных, услышь мою мольбу...
     - Виана-Виану, Виана-Виану...
     - О, богиня, пожалуйста, верни назад мисс Кату!
     Громко раздавались голоса в темном предутреннем лесу, сливались и соединялись, преображаясь в странную, неземную музыку. И чудо происходило! Загадочное зеленоватое свечение, похожее на фосфорическое, пробивалось от земли к корням и травам. Сердце Нирри громко билось. Ланда потянулась к ней, взяла ее за руку. Они начали танцевать, приседая и кружась. Зеленоватое свечение разгоралось все ярче, поднималось все выше, оно, подобно огню, охватило ветви векового дуба. Между танцующими женщинами возник зеленый светящийся столп. Они кружились около него, а столп начал медленно вертеться вокруг своей оси. Под ногами у Нирри и Ланды зарождалась новая жизнь: прорастали травы и цветы. И вот наконец внутри столпа зеленого света возник образ кристалла - зеленого кристалла!
     - Мисс Ката! О, мисс Ката, где вы?
     - Богиня! - вскричала Ланда. - Мы видим твой знак, твой символ, средоточие твоего могущества! Священная Виана, верни нашу сестру на путь, по которому она должна последовать! Всемилостивейшая, руководи ею...
     Но тут земля словно бы взорвалась неведомой силой. Женщины вскрикнули. Их отбросило в разные стороны и швырнуло наземь. Светящийся столп замерцал. На фоне зеленого света возникли алые вспышки. Они следовали одна за другой. Неожиданно пробужденные стихийные силы превратились в бушующий смерч. Полегли на землю папоротники, вырвало с корнем цветы, пожухли травы, а лианы искорежились, подхваченные жутким танцем смерча. А кристалл все вращался и вращался.
     Нирри закричала:
     - Что же это творится? Мисс Ланда, что такое делается?
     Она в отчаянии хваталась за траву и корни. Словно парус во время шторма, билась на сумасшедшем ветру ее белая ночная сорочка.
     - Нирри, держись!
     - Мисс Ланда, не могу...
     - Держись, только держись...
     Одной рукой Ланда вцепилась в крепкий корень, другой ухватилась за подол ночной сорочки Нирри.

***

     Раджал опустил глаза и уставился в пол. Неподалеку от черного провала в каменном полу стояли Джем и Ката, забывшие обо всем на свете, кроме друг друга. Посередине пещеры стояли, обнявшись, Бела Дона и Амеда. У дверей то обнимались, то глядели друг на дружку полные счастья старые приятели - калиф и джинн. Даже Малявка, похоже, забыл об ужасе, охватившем его, когда он наткнулся на отрубленную голову Эли Оли Али. В конце концов ему следовало радоваться тому, что его злющий папаша больше никогда не станет вопить на него и избивать его. Мальчуган бегал посреди обломков камней, заливисто хохотал и играл с Радугой, радуясь тому, что пес вновь обрел красивую разноцветную шкуру. У Раджала заныло сердце, но боль тут же сменилась приливом странных чувств - надежды пополам со страхом. С дрожью поднялся он по лестнице в брачные покои, но там никого не оказалось. Под подошвами туфель Раджала хрустели мелкие обломки, пол был залит кровью.
     - Арон? Арон? - проговорил Раджал шепотом - только для того, чтобы произнести это имя. Он опустил глаза, посмотрел на трещины в зеркальном полу, и ему вдруг показалось, что он увидел отражение своего нового пропавшего друга, в отчаянии вцепившегося в своего злобного господина.
     Раджал горько вздохнул. Было время, когда он думал, что любит Джема. Теперь он любил другого и понимал, что в этой любви есть нечто истинное, нечто настоящее. Но все казалось так безнадежно. С тоской Раджал спустился по лестнице.
     И как раз тогда, когда он добрался до подножия лестницы, у него на глазах произошло нечто ужасное. Из-за спины Джема, из черной ямы, края которой были усыпаны пеплом, высунулось последнее дрожащее щупальце Пламени.
     - Джем! Осторожнее!
     Джем развернулся, но в это же мгновение Пламя рванулось вперед и его щупальце свернулось кольцами - но на этот раз не вокруг Джема, а вокруг Каты. Джем бросился к ней, но жар Пламени был нестерпим, и он отступил. Огненное щупальце потащило Кату к черному провалу.
     - Ката! Кристалл! Помни о кристалле!
     Ката, бившаяся в огненных оковах, сумела-таки прижать руки к кристаллу на своей груди.
     - Священная Виана! Прогони это Зло!
     И как только Ката выкрикнула эти слова, сквозь пролом в крыше Святилища сверкнула громадная зеленая молния.
     Когда ее вспышка померкла, Пламя угасло, исчезло. Но, увы, исчезла и Ката.

***

     Все было кончено. В одно мгновение все было кончено. Неожиданно злое колдовство ушло - пропало вместе со смерчем, с диким ветром и принесенной им болью. Все исчезло, а на том месте, где только что вертелась бешеная воронка смерча, возникла знакомая растрепанная фигурка - черноволосая девушка, прижимавшая к груди зеленый кристалл.
     - Мисс Ката? - ахнула Нирри. - Мисс Ката, это вправду вы?
     Ката от изумления вытаращила глаза.
     - Нирри? - пробормотала она. - Нирри... Ланда?
     Она пошатнулась и лишилась чувств.
     - Мисс Ката! - Нирри бросилась к ней.

***

     - Зеленая молния... Ланда - это, видимо, Ланда позвала ее обратно. Она желала ей добра, но... нет, нет, нет!
     Джем опустился на колени, закрыл лицо ладонями. Раджал поспешил к нему.
     - Джем? - негромко окликнул он друга. - Ты о чем?
     Но Джем ему не ответил. Ему, да и Джему тоже, ответила Амеда. Пока Раджал ходил в брачные покои, Амеда подошла к мертвому Симониду и с тоской обняла своего дядю, которого никогда прежде не видела, но который был так похож на ее отца. Она нежно, заботливо закрыла глаза старого мудреца и провела кончиками пальцев по его длинной волнистой бороде.
     Но вот она произнесла негромко, голосом, который был немного непохож на ее собственный:
     - Принц Джемэни, твоя возлюбленная исчезла, и ее не вернуть. Но настанет день - и ты вновь встретишься с ней. Ты непременно должен с ней встретиться, иначе кристаллы не воссоединятся. Она унесла с собой кристалл зеленой богини и теперь будет хранить его до самого конца ваших испытаний. Ты нашел третий кристалл, но нужно разыскать еще два. Близятся тяжелые времена, и тебя уже ожидает новое приключение.
     Сказав эти слова, Амеда закрыла глаза, покачнулась и, наверное, упала бы, если бы подоспевшая Бела Дона не поддержала ее и не заключила в объятия.
     - Любовь моя... Любовь мой, что с тобой? Откуда у тебя... такой дар?
     Раджал вздохнул.
     - Джем, мне очень жаль.
     - Знаю, Радж, знаю. Но Амеда - или, быть может, ее устами говорил Симонид? - права. Печалиться я буду потом. А сейчас следует продолжить путь. - Джем взглянул на кристалл, который держал в руках, перевел взгляд на другой, на груди у друга. - Ох, Раджал, до сих пор мы были такими глупцами, слепыми глупцами! Ну, сам посуди: Порло исчез неведомо куда, Эмпстер нас предал...
     - Ты хотел сказать: "Агонис"...
     - Теперь мы остались одни, Радж, сами по себе. А на карту сейчас поставлено еще больше, чем раньше. - Джем коротко рассказал Раджалу о своей встрече с Тотом, о том, какими ужасами грозило ему антибожество. - Я надеялся, что я его одолел - хотя бы на время. Но то, как вернулось это огненное щупальце... Может быть, уже сейчас он напитался новым могуществом. Он сказал, что нам стоит сдаться. Но мы не можем... Радж, если он победит, конец всему. - Джем запрокинул голову и хрипло, дерзко прокричал:
     - Слышишь меня, Тот? Я никогда не сдамся! Никогда! Эмпстер... Агонис, а ты меня слышишь? Теперь - это мое дело, мое испытание, а не твое! Я нашел три кристалла, разыщу и остальные! Орокон будет моим... моим...
     Никто не ответил Джему. Только эхо его голоса еще долго звенело в огромной полуразрушенной пещере.
     Раджал до боли закусил губу, взял друга за руку и негромко проговорил:
     - Джем, я буду с тобой. Я не подведу тебя вновь.
     - Вновь, Радж? - Искорка догадки сверкнула в глазах Джема, и он вдруг вспомнил, как удивился прошедшей ночью, увидев лиловый кристалл на груди у Каты.
     Но он решил, что сейчас не время расспрашивать Раджала о том, как и почему это случилось.
     - Да, я не подведу тебя, - торопливо повторил Раджал, утер слезы и добавил: - Но где же следующий кристалл, Джем? В Венайе?
     - Верно, Радж. Его надо искать на западных островах. Ты видел карты? Там сотни островов - сотни! И где-то среди них - синий кристалл Джавандры.
     - Ты разыщешь его, Джем. Ты его непременно разыщешь. Ведь ты - Ключ, не забывай.
     - Поиски становятся все труднее, Радж. С каждым разом - все труднее.
     - Знаю. - Раджал поднялся и протянул другу руку. - Джем?
     Джем отряхнул одежду от пыли.
     - Радж?
     - Ты что-нибудь знаешь о Венайе? По-моему, самое главное - как туда добраться.
     Джем задумался.
     - Если честно, Радж, я не так уж в этом уверен.

Глава 74

ЗДРАВСТВУЙ И ПРОЩАЙ

     - О, юный принц, неужто так уж обязательно взбираться по этой длиннющей лестнице? - задыхаясь и пыхтя, жалобно проговорил калиф Оман Эльмани, задрав голову и уставившись на крышу дворца. - Я что хочу сказать... мне тоже нравится этот сад, но и внизу сады, по-моему, совсем, совсем недурственны...
     - Там ковров-самолетов не имеется, внизу, - объяснил калифу джинн.
     - Ковров-самолетов? Вот бы мне сейчас такой коврик! - мечтательно произнес калиф.
     - Послушай, Оман, ты же должен понимать, что я не могу исполнить любое твое желание. Я не умею воскрешать мертвых. Я не могу сделать так, чтобы люди не рождались на свет. Я не могу изменить твою жизнь с самого начала, и я не могу творить ковры-самолеты всякий раз, когда тебе в голову втемяшится такая блажь. И потом, предупреждаю: не жди, что я начну завоевывать для тебя другие страны. Если уж в чем и не ошибался твой визирь, так это вот в чем, Оман: пределы. Все имеет пределы.
     - Что, даже носилки нельзя пожелать? Чтобы рабы несли меня на носилках - тоже нельзя?
     - Послушай, я сотворил тебе какие-никакие новенькие парадные одежды, верно? Можно сказать, ты теперь просто щеголь, а ведь был, считай, почти что голый. Давай пока ты этим удовольствуешься, ладно? Насчет рабов - с ними попозже разберемся.
     - Хмпф... Ты жесток, Джафир, положительно жесток. - Калиф обиженно поджал губы, но тут же смягчился. - И все-таки я так рад, что ты вернулся, и не передать. В конце концов, ведь теперь я стану султаном, правда? Правда, не могу представить, как это я обойдусь без Хасема, но хотя бы... Ну, жизнь продолжается, верно?
     - Будем надеяться, - пробормотал Джем, поднимавшийся следом. - Но ни в чем нельзя быть уверенным, точно?
     Однако калиф последней фразы Джема не расслышал.
     Наконец лестница закончилась и вокруг компании сомкнулись висячие сады, наполненные тысячами ароматов. Шуршала листва, свисали с ветвей душистые лианы, пестрели разноцветные цветы. Радостно вдыхая чудесные запахи, спутники пробрались сквозь густые заросли и попали в царство рощиц и гротов, лабиринтов, газонов и клумб. Именно здесь в то время, которое уже стало достоянием истории, хрупкий мальчик сидел у ног древнего старца и слушал его рассказ о тайнах юности своего отца. Именно здесь грядущей ночью, когда никто не увидит их, будут резвиться, смеяться и играть, озаренные бледным лунным светом, призрак этого хрупкого мальчика и призрак его друга.
     Обойдя высокую живую изгородь, спутники не на шутку удивились, увидев, как дорогу им перебежал мальчишка-замарашка в грязной набедренной повязке.
     - Да это же... Рыба! - вскрикнул Малявка.
     - Кто-кто? - непонимающе спросил Джем.
     Но Малявка уже бросился вслед за старым приятелем.
     - Рыба, вернись!
     Но первым Рыбу догнал Радуга. Пес пружинисто прыгнул и зубами стащил с мальчишки рваную набедренную повязку. По траве рассыпались монеты, мелкие безделушки и самоцветы.
     Рыба покраснел от смущения, прикрылся руками.
     Принцесса Бела Дона изумленно смотрела на него.
     Из кустов вышли еще четверо мальчишек. Губач толкнул Рыбу в спину, чтобы тот опустился на колени. В следующий миг все мальчишки уже стояли на коленях, благоговейно склонив головы перед принцессой. На траве между ними лежали мешки с добычей. Один из них раскрылся, и было видно, что он полон золота, серебра и дорогой посуды.
     - Фаха Эджо! - ахнула Амеда, узнав старого приятеля.
     - Что тут такое происходит, хотелось бы знать? - догнав спутников, осведомился калиф.
     Принцесса Бела Дона выгнула дугой бровь.
     - Фаха Эджо, может быть, ты объяснишь?
     - Ну... стражников не было. Вот мы и решили... осмотреть дворец, - смущенно пробормотал козлобородый парнишка.
     Принцесса рассмеялась.
     - Вижу, вы его хорошо осмотрели! Но что вы делаете здесь, в саду?
     - Да мы тут подумали, что здесь можно было бы неплохо обосноваться, - ухмыльнулся Губач. - Верно я говорю, Фаха? Уж тут получше будет, чем в "Царстве Под"!
     - Сравнил! - фыркнул Малявка.
     - И потом, - хитро улыбаясь принцессе, предпринял попытку оправдания Фаха Эджо, - ведь твоему отцу султан не больно-то нравится, правда?
     Губы принцессы тронула невеселая усмешка.
     - Мальчики, боюсь, султан мертв - прежний султан. И его бедный сын тоже. Вы понимаете, что это означает? Это означает, что теперь этот дворец принадлежит моему отцу. И мне.
     - О, - только и сказал Фаха Эджо. - О.
     Калиф нахмурил брови.
     - Ну это надо же! Уже ограбили. А мы еще даже и не переехали! Джафир, я, конечно же, не думаю, что тебе стоит заковать этих мальчишек в кандалы или еще каким-то столь же милосердным образом наказать их? Хасем, спору нет, стал бы настаивать на том, чтобы их всех немедленно четвертовали. Полагаю, в память о нем, с ними так и следует поступить!
     "Поддеры" дрогнули, но, прежде чем джинн успел хоть глазом моргнуть, принцесса Бела Дона взяла отца за руку, склонилась и что-то прошептала ему на ухо. А когда она отстранилась, коротышка вдруг сбросил маску суровости, просиял и радостно протянул руки к пятерым мальчишкам.
     - Герои! Милые мои мальчики, да вы, оказывается, настоящие герои! - Лучисто улыбаясь, он повернулся ко всем остальным. - Знаете ли вы, что эти храбрые мальчики спасли мою дочь? И потому я приказываю, чтобы сокровища, награ... позаимствованные ими, остались при них. Более того: я назначаю их