ться
в  Юго-Восточной Азии,  - они  делали ударение  на этом,  чтобы  подчеркнуть
серьезность ситуации. Я получил  заверения, что в ближайшем будущем Сингапур
мог рассчитывать на поддержку как со стороны дружественно настроенных членов
лейбористского  правительстве,  так  и  со  стороны  лидеров  консервативной
оппозиции.  Я  надеялся,  что  это  даст  нам  несколько  лет  для  создания
вооруженных  сил, восстановления  нашей экономики, возобновления торговли  с
Индонезией, и, самое главное, привлечения инвестиций в промышленность.
     В  течение той апрельской  недели, проведенной мною в Лондоне,  Вильсон
всячески  демонстрировал свое дружелюбие.  Он  дал  завтрак в  мою  честь  в
резиденции   на  Даунинг-стрит,   10   (Downing  Street,  10),   на  котором
присутствовали   ключевые   министры   правительства  и   члены   оппозиции,
председатель Палаты лордов Питер Каррингтон (Peter Carrington) и их жены. Он
произнес очень теплую импровизированную речь. В ответ  я поблагодарил его за
его дружбу и поддержку.  Вскоре  после того как  я  покинул  Лондон, Вильсон
оказался под давлением  со  стороны членов лейбористской партии, требовавших
сокращения   зарубежных  военных  обязательств  Великобритании.  На  встрече
парламентской группы лейбористов в июне  1966 года ему пришлось апеллировать
к их социалистическим чувствам:
     "Откровенно говоря, если бы мы думали только о себе, то мы были бы рады
вывести  войска из Сингапура как можно  быстрее.  Тем не  менее, мы не можем
сказать, как в Адене (Aden), что местное население и правительство не желают
нашего присутствия. Ли Куан  Ю,  такой же левый социал-демократ, как и любой
присутствующий в  этой комнате,  наверняка хочет, чтобы мы остались. Давайте
вспомним  о  политических  баталиях  в Юго-Восточной Азии  и его собственной
предвыборной кампании,  в  которой он проявил огромное мужество в  борьбе  с
коммунизмом  в  регионе,  который  коммунисты  так  хотели  бы  держать  под
контролем.
     Мы считаем,  что  правительство Сингапура является,  в нашем  понимании
этого   слова,    единственным   социал-демократическим   правительством   в
Юго-Восточной  Азии.  Его  социальная  деятельность, например, осуществление
жилищной программы, способна поспорить с любыми достижениями в этой области,
достигнутыми в наиболее развитых социал-демократических государствах".
     После  завершения  визита  в Лондон  я  принял  участие  в  конференции
Социалистического  Интернационала  (Socialist International)  в  Стокгольме,
чтобы  наладить   контакты  с  лидерами  британской  и  других   европейских
социалистических партий.  Там, во время  завтрака,  я  встретился с Джорджем
Брауном.  Он  выражался  вполне  откровенно  и  прямолинейно  и выступал  за
скорейший вывод британских  войск из Юго-Восточной Азии.  Он  признавал, что
находился  в меньшинстве, но не  скрывал  своих  намерений  и  в  дальнейшем
настаивать на своем.  Браун сказал, что Вильсон и  Хили хорошо относились ко
мне и к правительству Сингапура, но  лично он был сыт  по горло тем, что это
приводилось   в   качестве   оправдания   сохранения   британского  военного
присутствия  к востоку  от  Суэца.  Он добивался включения  недвусмысленного
заявления  о выводе  войск в военный  отчет правительства, опубликованный  в
октябре  1965 года, но предложение  было забаллотировано. Я возразил на это,
что,  если бы Великобритания вывела свои войска, то американцы прекратили бы
поддержку  британской  валюты.  Тогда  фунт пришлось  бы  девальвировать,  и
лейбористы потерпели  бы поражение на выборах.  Он обижено пробормотал,  что
соглашение между Линдоном Джонстоном (Lyndon Johnston) и Гарольдом Вильсоном
в долгосрочной перспективе не сулило Англии ничего хорошего.
     В  июле 1966 года Хили посетил Сингапур и сказал  мне, что  численность
британских войск в Сингапуре и  Малайзии  должна  быть  сокращена до уровня,
предшествовавшего  началу "конфронтации" с  Индонезией.  Он  уже  побывал  в
Куала-Лумпуре.  Глядя  мне   прямо   в  глаза,  он  сказал,  что  он  заявил
представителям прессы,  что никаких антибританских настроений в  Малайзии не
было,  и  никаких  иных  причин  для  прекращения  помощи  Малайзии,   кроме
экономических  трудностей,  переживаемых Великобританией,  также не было. Он
подмигнул  и  продолжил,  что  малазийцы  поняли,  что  то,  что  он  назвал
"Месячником  ненависти  к Англии"  ("Hate Britain  Month") произвело  плохое
впечатление и  причинило ущерб  развитию отношений  между  странами.  Лидеры
Малайзии сердито отреагировали на  критику  их расовой и языковой политики в
британских  средствах массовой  информации,  и  отношение  к  Великобритании
изменилось в худшую сторону. Но ко времени его приезда "Месячник ненависти к
Англии" превратился в "Месячник любви к Англии" ("Love Britain Month").
     Он был весел,  дружелюбен и обнадеживал. Временами я даже надеялся, что
англичане  будут  оставаться  в  Сингапуре  еще  в течение  десятилетия,  на
протяжении всех  70-ых годов. А  иногда я боялся, что время Вильсона  и Хили
подходило  к концу. Члены парламента от лейбористской партии были решительно
настроены в пользу  сокращения оборонных расходов за рубежом и использования
имевшихся ресурсов на нужды самой Великобритании.
     Хили вторично посетил Сингапур 22 апреля 1967 года. Он дал ясно понять,
что  к  концу  70-ых годов  Великобритания уйдет  из  Азии. Я  настаивал  на
необходимости  укрепления безопасности  в  регионе и просил воздержаться  от
резких перемен.
     Хили пояснил, что решение о выводе войск было принято по экономическим,
а  не по  военным причинам и поэтому  вряд  ли могло быть изменено. Никакого
иного  пути  решения  финансовых  проблем  Великобритании  не  существовало.
Имелись  также  опасения,  что  Великобритания могла  оказаться  втянутой  в
кровопролитную войну во Вьетнаме, которая потрясла англичан.
     Во  время  следующей встречи,  два  дня спустя, он попробовал  смягчить
удар,  пообещав  оказать  Сингапуру  существенную  помощь.  В  конце концов,
говорил он, речь шла о частичном, а не о полном выводе войск. Он сказал, что
понимает значение фактора  доверия  и  пообещал попробовать  убедить в  этом
своих коллег. Тем  не  менее,  ему  приходилось  строить  долгосрочные планы
обороны Великобритании,  а здесь полумерами было не  обойтись. Он спросил  о
наших планах  в  отношении  военно-морской верфи. Я ответил,  что мы  хотели
передать ее для реструктуризации британской  судостроительной фирме  "Свон и
Хантер" (Swan & Hunter), и что я уже убедил  эту компанию взять в управление
нашу  гражданскую  верфь  Кеппел  (Keppel)  с  целью лучшего  ознакомления с
местными условиями.
     И   премьер-министр   Австралии   Гарольд   Холт   (Harold   Holt),   и
премьер-министр Новой Зеландии Кит Холиоук (Keith Holyoake) также  связались
со  мной,  чтобы  предупредить,  что  серьезное сокращение  вооруженных  сил
Великобритании в регионе рассматривалось ими всерьез, и что оно привело бы к
демонтажу существовавших оборонительных структур в рамках Содружества наций.
     Британские военноначальники  в  Сингапуре не ожидали ускоренного вывода
войск.  В мае, через  месяц после визита  Хили, Кен  Сви  и я встретились за
обедом  с  главнокомандующим  британскими  вооруженными  силами  на  Дальнем
Востоке  сэром Майклом Карвером (Sir  Michael  Carver). Он весьма  обнадежил
нас,  сказав,  что  основная роль  вооруженных  сил  Сингапура  должна  была
состоять в  предотвращении государственного переворота со стороны внутренних
или внешних сил. В случае же продолжительных военных действий мы должны были
полагаться на союзников. Его позиция поддерживала мою уверенность в том, что
британские  войска  останутся  в  Сингапуре  еще  на  протяжении  некоторого
времени.
     На тот случай, если бы политические руководители Карвера считали  иначе
или  оказались  бы  под  давлением  ускорить вывод войск,  26 мая я  написал
Гарольду Вильсону,  что  любые  разговоры об "оказании  существенной помощи"
звучали для нас зловеще. Угроза экономических последствий вывода  войск была
вторичной  по сравнению с  серьезной  угрозой  для  безопасности  Сингапура,
возникшей, когда стало известно, что Великобритания решила осуществить вывод
войск к середине 70-ых годов.  Вильсон прислал успокаивающий  ответ, а затем
пригласил меня в Лондон для предварительных переговоров.
     Когда  Кен  Сви и я встретились с Хили в  июне 1967 года, он представил
детальный план  сокращения британских вооруженных сил на период до 31  марта
1968 года  и дальнейшего  сокращения численности войск на  период  с 1968 до
1971 год. После 1971 года Великобритания располагала бы в Юго-Восточной Азии
только частями морских десантников, своего рода "полицейскими по вызову".
     Обсуждение  экономических проблем  вел Кен Сви. Как и  меня, его больше
волновало обеспечение безопасности, чем экономические последствия сокращения
британских  вооруженных сил. Мы чувствовали,  что  мы  еще как-то  смогли бы
справиться   с  экономическим   спадом,  если   бы  наша  безопасность  была
гарантирована, а уверенность в стабильности Сингапура - сохранена. Я спросил
одного из чиновников британского министерства по  делам заморских территорий
(Ministry  of  overseas  development),  курировавшего  выполнение  программы
сокращения британских войск на Мальте (Malta), возможно ли было использовать
оставленные военные аэродромы в гражданских целях. Он сказал, что, исходя из
британского    опыта,    брошенные    аэродромы    либо    превращались    в
сельскохозяйственные угодья,  либо, в некоторых случаях,  использовались для
развития легкой  промышленности. Я  не считал сельское хозяйство  или легкую
промышленность перспективными  для Сингапура и  попросил предоставить нашему
Управлению  экономического развития (Economic  Development  Board)  возможно
более ранний доступ к  трем британским  аэродромам - Тенга (Tengah), Селетар
(Seletar)  и  Чанги  (Changi)  -  для  принятия  решения  об  их  дальнейшем
использовании.
     Британские  военные   инструкции   предписывали  уничтожать  избыточное
военное оборудование,  но  Хили  согласился  пересмотреть  их с  тем,  чтобы
подобное оборудование можно было бы передать  Сингапуру для обучения войск и
использования в иных  целях.  Он  и  его помощники склонялись к  тому, чтобы
помочь  нам.   Эти  две   встречи  принесли  нам   большое   облегчение.  Мы
почувствовали, что сможем  справиться со своими проблемами к  середине 70-ых
годов, а  большего  мы от  англичан требовать не  могли. Компания "Свон  энд
Хантер"  подтвердила, что  военно-морская  верфь  в  Сембаванге  имела очень
хорошие перспективы,  и  комитет,  включавший представителей Военно-морского
Департамента  (Navy Department), компании "Свон энд Хантер"  и правительства
Сингапура  смог  приступить к  планированию  ее конверсии для  коммерческого
использования.
     26  июня 1967  года, в частной беседе,  Вильсон  пообещал, что  текущий
оборонный  отчет  правительства   должен   был  стать   последним  в  работе
британского парламента нынешнего созыва.  Хили также пообещал, что оборонных
отчетов больше  не будет. У  меня  сложилось впечатление, что  Вильсон  даже
больше  чем  Хили  хотел  сохранить  для  Великобритании  свободу  выбора  в
отношении дальнейших действий к востоку от Суэца.  Он  хотел, чтобы во время
моего  визита  в  Лондон  я  не  столько  обсуждал  преимущества  сохранения
британского  военного  присутствия  к  востоку от Суэца,  сколько  попытался
повлиять на тех  парламентариев-лейбористов и  членов правительства, которые
были против этого.
     В  тот  же день,  после  обеда,  у  меня  состоялась  беседа с  членами
парламента от  лейбористской партии. Я  подчеркнул, что афро-азиатская сцена
стремительно   менялась:   Неру   (Nehru)  умер,   Сукарно   (Sukarno)   был
дискредитирован,  а  Mao  -  вовлечен  в  безумие  "культурной   революции".
Полмиллиона  американских военнослужащих находились в  Южном Вьетнаме. Эпоха
правления   белых  в  Азии  закончилась.  Вместо  этого,  некоторые   азиаты
настаивали на  поиске азиатских решений  для азиатских проблем  с тем, чтобы
большие  азиатские  державы   могли  уладить  свои  проблемы  с   небольшими
государствами. Последние имели право попросить своих  западных друзей помочь
поддержать баланс сил.
     Я  провел  несколько  часов,  разговаривая  с министрами  правительства
Вильсона.  Запланированная  получасовая  встреча  с  Джимом Каллагэном  (Jim
Callaghan),  тогдашним канцлером  Казначейства (Chancellor of the Exchequer)
(с которым  я встречался несколько раз  на  протяжении  предыдущих 15  лет),
продолжалась  полтора часа. Время от времени, всякий  раз, когда раздавались
звонки  на  перерыв  в  заседании  парламента,  он  отправлялся  в  зал  для
голосования, но просил, чтобы  я остался.  В завершение беседы он сказал: "Я
уже давно хотел назвать дату вывода войск, но теперь должен обдумать то, что
Вы мне  сказали,  и пока  что оставляю все варианты открытыми". Он попросил,
чтобы  я встретился с  Роем  Дженкинсом  (Roy Jenkins),  тогдашним министром
внутренних  дел.  Рой  Дженкинс   спокойно  выслушал   меня  и  сказал,  что
воздержится  от  определения  каких-либо сроков  и дат,  но,  тем  не менее,
Великобритания должна будет уйти из Азии к 1975 году.
     Наиболее оппозиционно  настроенным по  отношению  к нам  министром  был
тогдашний  лидер  Палаты  общин  британского парламента Дик  Кроссман  (Dick
Crossman). В течение целого часа он отчитывал и ругал меня за то, что я ввел
в  заблуждение  и  обманул  его  коллег в отношении  сохранения  присутствия
британских войск к востоку от  Суэца.  Он  хотел  шокировать меня и держался
намеренно  грубо.  Он хотел, чтобы  Великобритания вывела  войска  как можно
скорее,  к 1970 году. Он и его  парламентская фракция стремились  сэкономить
средства для повышения пенсий по старости, понижения процентов по внутренним
займам,  рассчитывая,  в   результате,   получить  большее   число   голосов
избирателей. Он расстроено  сказал: "Вас не  должно  волновать  мое  мнение,
поскольку в настоящее  время я нахожусь в меньшинстве  в правительстве, но я
завоевываю все больше  сторонников, и  все большая часть партии поддерживает
мою точку  зрения".  Наш посол, А.П. Раджа (A.P. Rajah), присутствовавший на
встрече, считал, что Кроссман  горячился  из-за того,  что приведенные  мною
доводы усилили позицию тех, кто хотел, чтобы  британские войска оставались в
Сингапуре.
     Я полагал,  что на сей раз  все  обойдется, но не было никаких гарантий
того, что фунт  стерлингов  снова не  окажется под ударом, что  привело бы к
очередному  приступу  депрессии  в британском  правительстве,  к  подготовке
нового  оборонного  отчета  и к дальнейшему сокращению вооруженных сил.  Эта
опасность была неподконтрольна даже британскому правительству.  Грустно было
видеть апатию британской нации и неспособность ее лидеров воодушевить людей.
И  министры-лейбористы,  и  члены  парламента были  подавлены  тем,  что  им
приходилось делать то, что, по их словам, им не хотелось  бы делать, включая
проведение непоследовательной экономической  политики, за которую они прежде
критиковали правительство консерваторов.
     Материалы  из архивов  президента США  Линдона Джонсона показали, что в
июне 1967  года в Вашингтоне он  убеждал Вильсона "не  предпринимать никаких
шагов,  которые бы  противоречили  британским  или американским  интересам и
интересам свободных государств Азии". Но Джонсон не настаивал  на этом столь
же твердо, как это делали его помощники в своих  представлениях к нему перед
встречей.   Роберт   Макнамара   (Robert   McNamara),  министр   обороны   в
администрации Джонсона, еще в декабре 1965  года писал Джонсону, что Америка
считала  более  ценным  британское присутствие  на  Дальнем  Востоке,  чем в
Европе.
     В британской "Белой книге  по  вопросам обороны"  (The  British Defense
White  Paper),  изданной  в  июле  1967  года,  было  объявлено о  намерении
сократить вооруженные силы в  Юго-Восточной Азии на  50%  к 1970-1971 году и
полностью завершить  их  вывод к середине 70-ых годов. Встревоженный Гарольд
Холт написал письмо  Вильсону, а затем ознакомил со своими взглядами и меня:
"Мы видим,  что британское  правительство приняло  историческое  решение  об
уменьшении  роли Великобритании  в  мире  и существенном  облегчении бремени
международной ответственности, которое она несла на протяжении долгих  лет",
и что австралийцы должны были теперь "заново осмыслить ситуацию в целом".
     Вскоре Вильсон  пригласил меня произнести речь на ежегодной конференции
лейбористской партии в октябре 1967 года. Я согласился, зная, что он  хотел,
чтобы я убедил членов его партии не выступать против его позиции в отношении
Сингапура.  Я был  основным приглашенным  оратором, делегатом  дружественной
партии на  собрании,  состоявшемся  в канун  конференции  в  воскресенье,  1
октября,  в  Скарборо  (Scarborough). Я  выразил  надежду,  что  длительные,
сложившиеся на протяжении 150  лет, связи между Сингапуром и Великобританией
могли  бы  позволить  нам  провести  разделение  так, "чтобы создать  лучшие
условия для нашей безопасности и стабильности". Я добавил, что,  если бы нам
дали немного времени, то к середине 70-ых годов Сингапур смог бы прожить без
расходов на содержание британских военных баз  не хуже,  чем сейчас. Я знал,
что делегаты будут озабочены положением во Вьетнаме и не мог проигнорировать
этот вопрос, заявив: "Я не хочу, чтобы меня воспринимали  ни  как "ястреба",
ни как  "голубя". И уж  если  бы  мне  пришлось выбирать  метафору  из  мира
пернатых, то  лучше всего подошла бы сова. Любой наблюдатель за происходящим
во Вьетнаме  должен хорошо видеть в  темноте.  Прежде в  этом не было нужды.
Возможно, это  было не самое подходящее и  не самое  безопасное место в Азии
для  отстаивания  наших принципов. Но огромные  жертвы  уже  понесены, много
вьетнамской  и  американской  крови  пролито".  В  аудитории,  столь  сильно
настроенной против войны во Вьетнаме, я не мог более  прозрачно намекнуть на
то, что вывод американских войск привел бы к серьезным последствиям для всей
Юго-Восточной Азии.
     Не   прошло  и  шести  недель,  как  безо  всякого   предупреждения,  в
воскресенье, 18 ноября 1967  года,  Кен  Сви получил от Каллагэна,  канцлера
Казначейства,  сообщение,  которое тот, должно быть,  послал всем  министрам
финансов  стран  Содружества  наций. В  нем  говорилось,  что Великобритания
девальвировала  фунт стерлингов  с $2.80  до $2.40.  Это  означало,  что  мы
потеряли 14.3%  валютных резервов, которые  мы  хранили  в Лондоне в  фунтах
стерлингов. Британская валюта оказалась под угрозой девальвации вскоре после
того, как  лейбористское правительство пришло к власти в 1964 году, но мы не
конвертировали  наши  резервы в другую  валюту. Британские  вооруженные силы
защищали нас  во время "конфронтации" с  Индонезией, и мы  не  хотели  стать
причиной обвала британской валюты.  В тот же самый воскресный вечер Вильсон,
в ходе телепередачи сказал: "Мы должны теперь опираться на наши  собственные
силы, а это означает, что интересы  Великобритании для нас, - прежде всего".
Для нас это прозвучало зловеще. Но Хили вновь обнадежил нас, сказав в речи в
Палате общин  27  ноября:  "Я полагаю, что все  правительство разделяет  мои
взгляды, что,  проводя сокращение вооруженных сил, мы, прежде всего,  должны
поддерживать  веру  в  наши  собственные силы и  доверие  со  стороны  наших
союзников. Мы ни в коем случае не можем аннулировать принятые в июле решения
... Именно поэтому мой  глубокоуважаемый друг,  канцлер  Каллагэн,  сказал в
прошлый  понедельник,   что  сокращение  войск   должно  быть   проведено  в
соответствии с основными положениями  оборонной политики,  принятой  прошлым
летом.  Позвольте мне заявить,  что  это  не  означает