жиен эйрвэйз" Тан не был безупречен в выполнении своих обязанностей. Я
уволил его с поста председателя правления и всех  других постов, которые  он
занимал.  Ким  Сан  сказал  мне, что  Тан сильно опустился  и не  мог ничего
делать, потому что подвергся остракизму. Мне было грустно, но у меня не было
другого выхода.
     Ви Тун Бун (Wee Toon Boon) был министром министерства охраны окружающей
среды в 1975 году, когда  он  совершил поездку в Индонезию со своей  семьей.
Поездка была  оплачена  подрядчиком,  строившим жилье,  интересы которого он
представлял  перед государственными служащими. Он  также  получил  от  этого
подрядчика  особняк  стоимостью  500,000  сингапурских долларов, а также два
кредита на  имя его отца  на  общую  сумму 300,000 сингапурских долларов для
спекуляций  на фондовом  рынке,  которые  были  выданы  под  гарантии  этого
подрядчика.  Ви Тун Бун был  преданным некоммунистическим лидером, начиная с
50-ых  годов,  поэтому  мне  было  больно  стоять  перед  ним и  выслушивать
неубедительные попытки доказать свою невиновность. Он был обвинен, осужден и
приговорен к четырем годам и шести месяцам тюрьмы. Он обжаловал приговор, но
обвинение  было оставлено в  силе, хотя срок заключения и был уменьшен до 18
месяцев.
     В  декабре 1979 года  нас неожиданно постигла серьезная  неудача, когда
президент НКПС и член парламента от ПНД Фей Ю Кок (Phey Yew Kok) был обвинен
по четырем эпизодам в преступном злоупотреблении властью. Общая сумма ущерба
оценивалась  в 83,000 сингапурских долларов.  Он  также был  обвинен по двум
эпизодам, подпадавшим под действие  "Закона о профсоюзах" (Trade Unions Act)
за  инвестирование 18,000  долларов,  принадлежавших  профсоюзам, в  частный
супермаркет без одобрения министра. В  рамках  обычной судебной практики  он
был освобожден под залог.
     Деван Наир, бывший  Генеральный  секретарь НКПС, был близким Фей Ю Коку
человеком и верил в его невиновность. Он хотел,  чтобы БРК пересмотрело этот
случай, утверждая,  что невиновный  человек был осужден  путем  предъявления
фальшивых  обвинений.  Я  читал  материалы  расследования  и  разрешил   БРК
продолжить  его.  Он  был настолько убежден в невиновности Фей Ю Кока и  так
озабочен потерей ценного  помощника в  профсоюзном движении,  что однажды  в
субботу, за  завтраком, стал  запальчиво  убеждать меня пересмотреть дело. Я
позвонил директору БРК в его присутствии и попросил его сразу после завтрака
показать  Деван Наиру,  при  условии  соблюдения строгой конфиденциальности,
доказательства, которые он имел  против Фей Ю  Кока.  После  того, как Диван
прочитал свидетельские показания, он больше не беспокоил меня. Фей Ю Кок был
освобожден  под  залог в  50,000 сингапурских долларов,  сбежал, и  два  его
поручителя  потеряли эту сумму,  так как он  никогда больше  не  вернулся  в
Сингапур.  Мы  слышали,  что  он влачил  жалкое  существование  в  Таиланде,
постоянно шантажируемый полицейскими и эмиграционными властями.
     Наиболее драматичным был случай с  министром  национального развития Те
Чин Ваном. В ноябре 1986 года один из его старых партнеров на  допросе в БРК
признал, что  дал Те  Чин Вану две  суммы  наличными по 400,000 сингапурских
долларов  каждая:  в одном  случае, чтобы  позволить  строительной  компании
оставить за собой  часть земли,  которая  предназначалась  для  обязательной
передачи правительству,  а  во втором  случае, -  чтобы  помочь подрядчику в
приобретении  государственной  земли  для нужд  частного  строительства. Эти
взятки имели место  в 1981-1982 годах. Те Чин Ван отрицал получение взяток и
пытался  торговаться со  старшим  помощником БРК,  чтобы делу не давали ход.
Секретарь  правительства  сообщил мне  об  этом  и  сказал, что  Те Чин  Ван
попросил о встрече со мной. Я сказал,  что не смогу встретиться с ним до тех
пор,  пока расследование не будет закончено.  Через неделю, утром 15 декабря
1986 года,  офицер безопасности  сообщил мне,  что Те Чин Ван умер и оставил
мне письмо:
     "В  течение последних двух недель  я был очень  печален и  находился  в
состоянии депрессии. Я  чувствую свою ответственность за возникновение этого
неприятного инцидента,  и  полагаю, что я должен  ответить за  это  в полной
мере. Как благородный восточный джентльмен я считаю,  что будет справедливо,
если я заплачу за свою ошибку самую высокую цену.
     Искренне Ваш,
     Те Чин Ван".
     Я посетил вдову и увидел его тело, лежавшее в кровати. Она сказала, что
ее муж служил правительству на протяжении  всей  своей жизни  и хотел спасти
свою честь.  Она спросила,  возможно ли было не проводить вскрытия тела,  но
это было  бы возможно лишь  в том  случае, если бы она получила  от  доктора
заключение  о  том, что  покойный умер  в  результате  естественных  причин.
Вскрытие  показало, что он покончил с собой в результате отравления амиталом
натрия (sodium amytal). Оппозиция подняла этот вопрос и потребовала создания
комиссии по  расследованию.  Я немедленно  согласился.  Огласка  была  столь
болезненна для его жены и дочери, что они покинули Сингапур и уже  никогда и
не вернулись в город. Они потеряли лицо.
     Нам  удалось  добиться  того,  что  общественное  мнение  рассматривало
коррупцию в правительстве в качестве угрозы  обществу. Те Чин Ван  предпочел
самоубийство позору и остракизму. Я так никогда и  не смог понять, зачем  он
взял  эти   800,000  долларов.  Он   был  очень  способным  и   трудолюбивым
архитектором  и  мог  бы  честно  заработать  миллионы,   занимаясь  частной
практикой.
     Начать  с  проповеди высоких моральных  принципов, твердых убеждений  и
самых  лучших  намерений  искоренить  коррупцию  -   легко.  А  вот  жить  в
соответствии  с этими  добрыми намерениями  -  трудно.  Для этого  требуются
сильные  лидеры  и  решимость бороться со  всеми  нарушителями,  безо всяких
исключений.   Служащие  БРК   должны  были   располагать  полной  поддержкой
политического руководства, чтобы действовать без страха  и в соответствии  с
законом.
     Институт развития управления (The Institute of  Management Development)
в своем ежегодном обзоре конкурентоспособности стран мира за 1997 год (World
Competitiveness  Yearbook  1997)  ранжировал  все  страны  мира   по  уровню
коррупции в них, используя десятибалльную шкалу. Страна, в которой коррупция
полностью отсутствовала, получала  10  баллов.  Сингапур  оказался  наименее
коррумпированной страной Азии и получил 9.18 балла, опередив Гонконг, Японию
и Тайвань. В 1998 году организация "Транспарэнси интернэшенэл" (Transparency
International) поместила  Сингапур в  число семи  наименее  коррумпированных
государств мира.
     "Процент", "вознаграждение", "бакшиш", "грязь", - как  бы  ни  называли
коррупцию  на местном  жаргоне, суть остается  одной  и той  же, - коррупция
является  одной  из  черт азиатского  образа жизни. Люди  открыто  принимают
вознаграждение, это является частью их жизни. Министры и должностные лица не
могут прожить на свое жалование так, как того требует их положение. Чем выше
должность, тем больше их дома,  тем  более многочисленны их  жены, любовницы
или сожительницы, украшенные драгоценностями в  соответствии с положением  и
влиянием их мужчин. Сингапурцы, которые занимаются бизнесом в таких странах,
должны быть начеку, чтобы не занести подобные привычки домой.
     Когда китайские коммунисты пришли к власти, они выставляли напоказ свою
полную  честность  и  преданность  делу. В 50-ых  и  60-ых  годах  китайские
официанты  и  горничные  возвращали  любые  вещи,   забытые  посетителями  в
гостиницах,   даже  те,   которые   гости   оставляли  специально.  Так  они
демонстрировали полное отсутствие  материальной заинтересованности. Во время
"культурной революции",  в 1966-1976  годах,  эта  система  была  разрушена.
Фаворитизм,  кумовство  и коррупция  проникли довольно высоко. Все  общество
деградировало  по  мере   того,   как  оппортунисты,   маскировавшиеся   под
революционеров, делали головокружительные карьеры  ("helicopter  promotion")
путем предательства и преследования своих коллег  и  руководителей. Ситуация
еще  более  ухудшилась,  когда  в  1978  году  Китай  провозгласил  политику
"открытых дверей".  Многие  коммунистические  активисты  почувствовали  себя
обманутыми  и  стремились любыми  путями  компенсировать себя  за  прошедшие
впустую лучшие годы их  жизни.  То же  самое случилось и с  коммунистами  во
Вьетнаме. После того, как в конце 80-ых годов  вьетнамцы открыли страну  для
иностранных инвестиций и стали развивать свободную рыночную экономику, вирус
коррупции поразил Коммунистическую партию. Оба  режима, когда-то гордившиеся
полной  самоотверженностью коммунистов  и их  преданностью коммунистическому
делу,  были  поражены  коррупцией  в  большей  степени,  чем  любая  из  тех
приходивших в  упадок  капиталистических  азиатских стран,  которые они  так
любили критиковать и высмеивать.
     Необходимым   предварительным  условием   для  существования   честного
правительства является  то, что  кандидатам  на правительственные  посты  не
требуются  большие  деньги, чтобы добиться  избрания,  иначе они  приводят в
действие  порочный  круг коррупции.  Высокая  стоимость  выборов  являлась и
является проклятием многих азиатских стран.  Затратив значительные  средства
на избирательную кампанию,  победители  должны не только вернуть потраченные
деньги,   но  и  накопить  средства  для  следующих  выборов.   Эта  система
воспроизводит   себя   вновь   и  вновь.  В  90-ых  годах   для  избрания  в
Законодательное собрание (Legislative  Yuan) Тайваня некоторые  кандидаты от
правящей  партии  Гоминьдан  (KMT  -  Kuomingtang)   тратили  порядка  10-20
миллионов долларов.  Добившись избрания,  они  должны были вернуть затраты и
приготовиться   к   следующим   выборам,    используя   свое   влияние    на
правительственных министров  и официальных  лиц, добиваясь от них  одобрения
контрактов  или выведения  земли  из сельскохозяйственного оборота  для нужд
промышленного или городского строительства.  Бывший  государственный министр
Таиланда  назвал   такую  систему  "коммерческой   демократией"  (commercial
democracy), а  избранников -  "купленными мандатами"  (purchased mandate). В
1996 году  примерно 2,000 кандидатов истратили на проведение выборов порядка
13    миллиардов   батов   (1.2   миллиарда   долларов   США).   Одного   из
премьер-министров  называли  "мистер  банкомат", потому  что  он  был широко
известен раздачей  денег кандидатам и избирателям. В  ответ  премьер-министр
заявил, что он являлся не единственным банкоматом в стране.
     В Малайзии лидеры ОМНО называют эту систему "денежной политикой" (money
politics). В своей речи  перед  партийными  делегатами  в октябре 1996  года
премьер - министр  страны доктор  Махатхир  Мохамад  (Dr.  Mahathir Mohamad)
отметил, что  некоторые депутаты,  стремившиеся попасть на высокие должности
"предлагали  взятки делегатам"  в  обмен на голоса.  Доктор Махатхир выразил
сожаление по поводу существования  "денежной политики"  и даже  расплакался,
убеждая делегатов партии "не  позволить взяточничеству  разрушить  малайскую
расу,  религию  и  нацию".  Согласно  сообщениям  малайских   информационных
агентств,  в  1993  году,  во   время  пика  избирательной  кампании,  перед
конференцией делегатов ОМНО, "Бэнк Негара"  (Bank Negara) испытывал  дефицит
банкнот номиналом в 1,000 и 5,000 малайзийских ринггитов.
     Индонезия стала хрестоматийным примером  коррупции  в  таких масштабах,
что  индонезийские  средства массовой информации даже  изобрели  специальный
термин "СКК" (сговор,  коррупция, кумовство). Дети президента  Сухарто,  его
друзья и сподвижники  подавали  в  этом  пример, сделав  "СКК"  неотъемлемой
частью  индонезийской культуры.  Американские  средства  массовой информации
оценивали состояние семейства Сухарто  в 42  миллиарда доллара, до  того как
его  стоимость  резко  упала в  результате  финансового  кризиса  1997 года.
Коррупция  стала  еще  хуже  при  президенте  Хабиби  (Habibi).  Министры  и
должностные  лица,  испытывая  неуверенность в том, удастся  ли им сохранить
свое  положение  после  выборов  нового  президента,  старались  максимально
использовать отведенное им время.  Помощники Хабиби  накопили огромные фонды
для  покупки  голосов депутатов  Народного совещательного  собрания  (НСС  -
People's   Consultative  Assembly),   чтобы  добиться  своего  переизбрания.
Согласно  некоторым сообщениям, цена одного голоса в парламенте установилась
на уровне четверти миллиона долларов.
     Самой дорогой является японская избирательная система. Заработная плата
и  дотации  на  покрытие  расходов,  получаемые министры и  члены  японского
парламента (Diet), невелики. При  этом члену японского парламента  требуется
более миллиона долларов в год, чтобы содержать штат своих помощников в Токио
и  в избирательном  округе,  а  также  делать  подарки  избирателям  ко  дню
рождения, к свадьбе и на похоронах. В год, когда проводятся выборы, депутату
необходимо более  пяти  миллионов долларов. В  финансовом  отношении депутат
зависит от лидера своей фракции. Поскольку власть, которой располагает лидер
фракции,  зависит  от  числа членов  парламента, которых  он поддерживает  и
которые от него  зависят, то  ему необходимо  сосредотачивать в своих  руках
огромные  суммы  денег,  чтобы  финансировать  своих  сторонников  во  время
выборов.
     Сингапуру удалось  избежать использования денег в избирательной борьбе.
В  1959 году,  будучи лидером оппозиции, я убедил премьер - министра  Лим  Ю
Хока  сделать голосование обязательным и  запретить  практику  использования
автомобилей для доставки избирателей на избирательные участки. После прихода
к  власти мы очистили политику от влияния триад  (triad  - китайская мафия).
Наши самые  опасные  конкуренты, коммунисты, не пользовались деньгами, чтобы
заполучить  голоса.  Наши  собственные  издержки  на  ведение  избирательных
кампаний были невелики, намного ниже уровня, разрешенного законом. Поэтому у
партии не было необходимости пополнять казну после выборов, а в период между
выборами  мы не раздавали подарков избирателям. Мы добивались того, что люди
вновь и вновь голосовали  за  нас тем, что создавали рабочие места,  строили
школы,  больницы,  общественные  центры  и,  что было  важнее  всего,  дома,
которыми они владели. Эти социальные блага изменили жизнь людей и убедили их
в том, что будущее их детей - с ПНД. Оппозиционные партии также не нуждались
в деньгах.  Они побеждали  наших  депутатов,  потому что  избиратели хотели,
чтобы оппозиция в парламенте оказывала давление на правительство.
     Западные либералы  доказывали, что полностью свободная пресса  выставит
коррупцию  напоказ и  сделает  правительство  чистым  и честным. До  сих пор
свободная  и  независимая  пресса  в Индии, на  Филиппинах,  в Таиланде,  на
Тайване,  в  Южной Корее и Японии  не смогла остановить распространяющуюся и
глубоко  укоренившуюся в  этих  странах коррупцию.  Наиболее  ярким примером
того,   как  свободные  средства  массовой  информации   становятся   частью
коррумпированной  системы,  построенной  их  владельцем,  является пример  с
бывшим  премьер - министром  Италии  Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi).
(Прим. пер.:  В мае  2001 года Сильвио Берлускони был вновь избран премьер -
министром  Италии).  Он является  владельцем  большой  сети средств массовой
информации,  но  при  этом сам находился  под  следствием и  был  обвинен  в
коррупции еще до того, как стал премьер - министром.
     С другой  стороны,  Сингапур  продемонстрировал,  что  система  чистых,
свободных  от  денег  выборов   помогает  сохранить  честное  правительство.
Правительство  Сингапура  сможет оставаться чистым  и  честным только в  том
случае,  если  честные и способные люди будут проявлять желание бороться  на
выборах и занимать официальные  должности.  Для  этого необходимо платить им
заработную  плату,  сопоставимую  с  той,  которую  человек,  обладающий  их
способностями и честностью мог бы заработать, занимая должность управляющего
крупной   корпорацией,  или  занимаясь   частной   юридической   либо   иной
профессиональной практикой. Эти люди так управляли экономикой Сингапура, что
она в среднем росла  на 8-9% в год на протяжении последних двух десятилетий,
в результате  чего, по данным Мирового  банка, в 1995 году Сингапур вышел по
уровню ВНП на душу населения на девятое место в мире.
     У  представителей первого  поколения лидеров Сингапура  честность  была
привычкой.  Мои  коллеги  отвергли  бы  любую   попытку  подкупить  их.  Они
подвергали  свою  жизнь  опасности,  добиваясь  власти не  для  того,  чтобы
разбогатеть,  а  для  того,  чтобы  изменить общество. Но воспроизвести этих
людей  было нельзя,  потому  что  нельзя было  воспроизвести  те  условия, в
которых они стали такими. Наши последователи становились министрами, выбирая
такую  карьеру из  числа многих  других,  причем работа  в  правительстве не
являлась   самым  привлекательным  выбором.  Если  недоплачивать  способному
человеку, занимающему  должность министра, то сложно будет  ожидать от него,
чтобы он проработал  на такой должности долгое время, зарабатывая лишь часть
того,  что он мог  бы  заработать в  частном  секторе.  В условиях  быстрого
экономического  роста  и постоянного увеличения заработной платы  в  частном
секторе  заработная  плата  министров   должна  была  быть  сопоставимой   с
заработной   платой    руководителей   их   уровня   в    частном   секторе.
Малооплачиваемые  министры  и  государственные служащие  разрушили  не  одно
азиатское  правительство.  Адекватное  вознаграждение  жизненно   важно  для
поддержания честности и  морали у политических лидеров и высших  должностных
лиц.
     Во время бюджетных прений в марте 1985  года я столкнулся  с оппозицией
увеличению  заработной  платы министров. Член  парламента от  Рабочей партии
Д.Б.Джеяретнам сравнил мой месячный заработок (29,000 сингапурских долларов)
с  заработной платой  премьер - министра  Малайзии,  который  получал только
10,000 сингапурских  долларов, а "чистыми" - только 9,000 долларов. Я привел
дополнительное  сравнение  и  указал,  что  ежегодное  жалование  президента
Филиппин  Маркоса  (Marcos)  составляло  только   100,000  песо   или  1,000
сингапурских долларов в месяц, а президент Индонезии,  управлявший страной с
населением  150  миллионов человек,  ежемесячно получал 1,200,000 рупий  или
2,500 сингапурских долларов. Тем не  менее, они были куда богаче меня. Лидер
Индонезии  сохранил за  собой свою резиденцию и  после  отставки; премьер  -
министру  Малайзии  предоставляли дом или землю  для строительства  частного
дома; моя официальная резиденция  принадлежала правительству. У меня не было
никаких  льгот,  не  было  автомобиля,  не  было  водителя,  как  не было  и
садовников,  поваров и  прочей прислуги. Я установил практику,  при  которой
премьер -  министр и другие министры  ежемесячно получали определенную сумму
денег и сами решали, на что ее потратить.
     Я  также  упомянул  о  разрыве в  оплате  труда  в  Китайской  Народной
Республике,  где  минимальная  заработная  плата  составляла   18  юаней,  а
максимальная  -  560  юаней.  Таким образом,  соотношение  между  ними  было
примерно  1:31. Но это не отражало  разрыва  в качестве жизни между наименее
оплачиваемыми  работниками  и  наиболее  высокооплачиваемыми руководителями,
которые жили за стенами Чжуннаньхая (Zhongnanhai), неподалеку от "Запретного
города" (Forbidden City). Это соотношение также не принимало  во внимание ни
того, что возможности приобретения товаров и услуг были различны, ни наличия
поваров, прислуги и  элитного медицинского обслуживания.  В целом это вело к
различному качеству жизни.
     Показной  эгалитаризм  -  хорошая политика. В течение десятилетий  л