л  ли он  всю иронию
ситуации, состоявшую  в том, что мы  встречались  с ним в  Пекине, где я был
почетным гостем коммунистического правительства и  партии, вдохновлявшей его
на борьбу.
     "Плен" постарел, располнел и  больше не напоминал голодного, яростного,
изможденного  и  преследуемого  революционера-подпольщика.  Во  время  нашей
последней встречи он угощал меня теплым пивом. В этот раз я предложил ему на
выбор пиво, вино или "маотай" (maotai). Он поблагодарил меня, но сказал, что
из-за  проблем со  здоровьем  станет пить только  обычный китайский чай.  Мы
говорили на китайском, он сделал мне комплимент, похвалив мое хорошее знание
китайского  языка,  я  также сделал  ему  комплимент,  похвалив  его  знание
английского языка. Он поблагодарил  меня за то, что в 1990 году мы разрешили
его сыну переехать в Сингапур, и за то, что мы предоставили ему работу. Чу и
мой секретарь, Алан Чан  (Alan Chan), сидели здесь же, и "Плен" согласился с
тем, чтобы нашу беседу записали на магнитофон.
     Он разговаривал со мной так, будто бы ситуация была все еще той же, что
и  в 50-ые годы. Он хотел обсудить условия, на которых он и примерно  30 его
товарищей могли бы вернуться в Сингапур.  Сначала он попробовал вести беседу
в  дружественном ключе, сказав, что нам следовало уладить  старые  проблемы.
Так как  КПМ  и ПНД  когда-то были  друзьями,  почему  бы им  было  не стать
друзьями  снова? Я сказал,  что мы  могли бы стать друзьями,  но  только как
частные лица. Он сказал, что его люди тоже должны иметь какие-то права, было
несправедливо, что он не  мог вернуться  в  Сингапур. Я сказал, что он может
вернуться, но должен сначала получить согласие ДВБ и продемонстрировать, что
он порвал связи с КПМ.
     Когда мягкий  подход потерпел  неудачу, он  заговорил  жестко, напомнив
мне, что он отвечал за мою безопасность и много сделал, чтобы защитить меня.
Я ответил ему,  что это был риск, на который я вынужден  был пойти; его люди
могли бы убить меня, но дорого заплатили  бы за  это. Кроме того, я поступил
честно, предупредив его в публичном выступлении,  что он должен был покинуть
страну перед Национальным праздником Малайзии  в сентябре 1963  года, потому
что после этого контроль над безопасностью в городе переходил к малазийцам.
     Он  сказал,   что  спецслужбы  Малайзии   (Malaysian   Special  Branch)
приглашали его вернуться, почему же я не мог проявить такую же щедрость, как
и  правительство  Малайзии? Я  сказал ему очевидную  истину:  КПМ  не  могла
рассчитывать  на то, чтобы завоевать массовую поддержку среди малайцев,  а в
случае с китайцами  Сингапура это  было  не  так. Я  предложил  ему  принять
предложение правительства Малайзии. Ему это не понравилось.
     Когда  я спросил  его, как он узнал о моем приезде, он сказал,  что это
было совпадение: он пришел  навестить своего дядю и узнал о  моем  визите из
сообщений по телевидению. Это было совершенно невероятно. Отставной чиновник
китайского  министерства  иностранных  дел передал  его письмо нашему послу.
Должно быть, "Плену" сказал о моем визите его китайский товарищ,  и он  ждал
моего  прибытия.  Он  также  отрицал  то,  что  Лим  Чин  Сион  уже  раскрыл
представителям  ДВБ,  а именно,  -  что после нашей последней встречи в 1961
году  он  лично  встретился  с ним  и  приказал  разрушить ПНД  и  низложить
правительство.  Перед  тем  как  уйти,  он  достал  фотоаппарат  и  попросил
сфотографироваться  на  память  с моей женой и со  мной. Я был  рад получить
сувенир  от  загадочного  лидера  подпольщиков,  который,  даже  находясь  в
Сингапуре  на нелегальном  положении, имел  такую  всеобъемлющую  власть над
своими подчиненными в легальных организациях. Когда-то он внушал мне страх и
опасения.  Теперь же, лишенный загадочности  и  власти  над коммунистическим
подпольем, он выглядел безопасным пожилым человеком.
     Коммунисты  потерпели  поражение,  несмотря  на  то,  что  использовали
безжалостные   методы   и   руководствовались  принципом  "цель  оправдывает
средства". Но до того как  это случилось, они поломали судьбы  многим людям,
которые боролись  с ними  и  испортили жизнь  многих других  людей, которые,
вступив в их ряды, впоследствии поняли, что их дело было ошибочным.


Глава 9. Центристская политика правительства.

     Начиная  с 1959  года, на протяжении сорока лет, ПНД  десять раз подряд
побеждала на выборах. Такое не по плечу дряхлым и слабым. Как же мы добились
этого?  В  период между 1959  и  1965  годами  у  нас происходили  серьезные
столкновения:  сначала с коммунистами, затем - с малайскими  националистами.
Получив независимость,  мы столкнулись  со страшными  угрозами,  исходившими
сначала  от Индонезии,  находившейся с нами  в  состоянии  "конфронтации", а
затем -  со  стороны Малайзии, решившей избавиться от Сингапура  в  качестве
торгового  посредника.  В   ходе   этих  событий  между  старшим  поколением
избирателей  и  "старой  гвардией"  лидеров  ПНД   сформировались  отношения
доверия.
     Наши критики считали,  что нам удалось  удержаться у власти, потому что
мы  жестко относились к нашим противникам. Это - слишком  упрощенное видение
ситуации.  Если бы мы предали доверие людей, они  отвергли бы нас. Мы вывели
людей из  отчаянной ситуации 60-ых годов и привели их в эру беспрецедентного
экономического роста и  развития.  Мы  воспользовались  расширением  мировой
торговли,  привлекли  инвестиции  и  на  протяжении жизни  одного  поколения
жителей Сингапура перескочили из "третьего мира" в "первый".
     Мы учились у наших самых жестких противников - коммунистов. Сегодняшние
лидеры оппозиции пытаются обхаживать избирателей, думают, где и как им лучше
проводить  свою  работу,  основываясь на  том,  как  люди  реагируют  на  их
выступления на  рынках, в кофейнях, магазинах и  супермаркетах, или как люди
воспринимают содержание  раздаваемых листовок и  памфлетов. Я в такие методы
работы с электоратом  никогда  не  верил.  Исходя  из опыта многих неудачных
столкновений с моими коммунистическими оппонентами, я понял, что, в то время
как общее настроение  масс действительно  играет важную роль, главная роль в
обеспечении  массовой  поддержки  избирателей  принадлежит   организационным
структурам. Когда мы пытались распространить свое влияние в тех районах, где
доминировали  коммунисты, мы  неизменно  терпели неудачу. Ключевые  фигуры в
избирательных  округах,  включая  лидеров  профсоюзов,  деятелей  ассоциаций
розничных и уличных торговцев, лидеров кланов и  обществ выпускников учебных
заведений,   были  связаны  коммунистическими  активистами  в  единую  сеть,
чувствовали себя членами единой команды - победительницы. Какие бы усилия не
предпринимали мы в ходе предвыборных кампаний, мы не могли добиться никакого
успеха. Единственный  способ  противостоять  влиянию  коммунистов  в  массах
заключался в том, чтобы самим проводить работу в массах на протяжении долгих
лет в промежутках между выборами.
     Чтобы  конкурировать  с   "вечерними  школами   самоусовершенствования"
(self-improvement   night   classes),   открытыми   при   прокоммунистически
настроенных профсоюзах и ассоциациях, мы создали  Народную Ассоциацию  (НА -
People's Association).  Мы  приняли  в НА  в  качестве  корпоративных членов
многие  землячества,  коммерческие палаты,  клубы  отдыха,  а  также  группы
досуга, искусства и другие общественные организации. Они стали основой более
чем  100 основанных  нами общинных  центров,  в  которых  работали  курсы по
ликвидации  неграмотности  на  английском  и китайском языках, курсы  кроя и
шитья,   приготовления   пищи,  ремонта   автомобилей,  электроинструментов,
радиоприемников и  телевизоров. Конкурируя с  коммунистами, превосходя их  в
этой  работе,  мы постепенно  завоевали влияние среди той части избирателей,
которая находилась под их влиянием.
     Во время  моих поездок  по избирательным округам  в 1962-1963  годах  я
собирал активистов в маленьких городках и деревнях по всему острову. Все они
являлись местными лидерами различных ассоциаций и  клубов и приходили на эти
встречи,  чтобы обсудить со мной и членами моей  команды  вопросы  улучшения
дорог,  уличного   освещения,  установки  водонапорных  колонок,  проведения
осушительных  работ и работ по предотвращению наводнений. После моих визитов
создавались  рабочие  группы,  которые  занимались  выделением  средств  для
осуществления подобных проектов.
     Находясь  в составе Малайзии, после  расовых беспорядков 1964 года,  мы
сформировали   "комитеты   доброй   воли"   (goodwill   committees),   чтобы
предотвратить обострение  межобщинных отношений. Члены этих  комитетов  были
избраны  из числа лидеров местных общинных организаций. Я работал  над  тем,
чтобы включать наиболее активных и перспективных членов местных  комитетов и
"комитетов  доброй воли"  в  состав  комитетов управления  (КУ -  management
committees)  общинных  центров  и  совещательных  комитетов  граждан (СКГ  -
citizens'  consultative   committees).   КУ  общинных   центров   занимались
организацией образования и досуга людей. СКГ, используя выделенные средства,
занимались   реализацией  местных  проектов  по  благоустройству,  а   также
самостоятельно  занимались  сбором  средств  для  предоставления  социальной
помощи и стипендий нуждавшимся гражданам.
     В тот  период  лидеры  общинных  организаций не  желали,  даже боялись,
открыто  заявлять о своих связях  с той или иной политической партией, - они
предпочитали   быть   связанными  с   правительством.  Это   было  наследием
колониальных  времен,  особенно  того  периода, когда  в  Сингапуре  активно
действовали коммунисты,  для борьбы  с  которыми колониальным правительством
было введено чрезвычайное положение (Прим. пер.: в 1948 году).  В  то  время
коммунисты могли отомстить за связь с любой политической партией, боровшейся
с  КПМ. Создавая такие связанные  с правительством организации как КУ и СКГ,
мы  смогли   привлечь   на  свою  сторону  значительное   число   старейшин,
пользовавшихся  уважением  в  своих общинах.  В период  между  выборами  они
работали  с  нашими членами  парламента,  а во  время  выборов их  влияние и
поддержка  оказывали  влияние  на   исход  голосования,  даже  тогда,  когда
некоторые  из  них  оставались  нейтральными,  не  участвуя  в избирательной
кампании непосредственно.
     Позднее,  когда люди стали переселяться в  многоэтажные  дома  УЖГР,  я
сформировал  комитеты жителей (КЖ - residents' committee), каждый из которых
охватывал жилой  квартал из 6 -  10 домов.  Это  создало  условия для  более
тесного взаимодействия между  руководителями  и местными  жителями. Так  нам
удалось создать в  новых районах,  застроенных многоквартирными домами, сеть
общественных организаций, нити которой тянулись от КЖ к КУ и СКГ, и далее, -
к кабинету премьер-министра, являвшемуся  "нервным узлом" сети. В результате
этого  лидерам  оппозиции  приходилось  работать  на  территории,  тщательно
"возделанной"    ПНД.   Разумеется,   существует   прослойка    колеблющихся
избирателей.  Тем не  менее,  есть также и костяк местных  лидеров,  которые
знают,  что  избранный от  их округа член  парламента от ПНД,  располагающий
поддержкой  правительства,  будет  заботиться о  нуждах  избирателей, как  в
период  проведения  избирательной  кампании,  так   и  в  промежутках  между
выборами.
     Поворотным   пунктом  явились   всеобщие  выборы   1968  года,  которые
проводились  вскоре   после   заявления   правительства   Великобритании   о
предстоящем выводе британских  войск из Сингапура. Мы завоевали все  места в
парламенте,  получив  подавляющее  большинство  голосов  избирателей.  Через
четыре года, в  1972 году, настроение людей изменилось,  - они почувствовали
облегчение  и были счастливы, потому  что  нам удалось  добиться практически
невозможного. Несмотря на  вывод британских  войск, который привел к  потере
50,000  рабочих  мест  и  20%   национального  дохода,  экономика  Сингапура
продолжала расти, а  уровень безработицы оставался низким.  Американские МНК
создали тысячи рабочих мест на предприятиях по производству электротоваров и
электронных  изделий. На  выборах,  проведенных в  сентябре  1972 года, было
переизбрано 57 из 65 депутатов парламента.  Мы  завоевали  все  57 мандатов,
получив 70% голосов избирателей.
     Мы вновь  добились 100%-го результата на выборах 1976 года, завоевав 37
мандатов  в  округах,  где  против  наших  кандидатов  не   было  выставлено
кандидатов от оппозиции, и 38 мандатов - в округах,  где оппозиция выставила
своих кандидатов. Репутация  руководства ПНД и  успехи, которых мы добились,
сделали  для  оппозиции участие  в выборах  трудным  делом.  Люди  полностью
доверяли руководству  ПНД  и  не были  заинтересованы в наличии оппозиции  в
парламенте.  Избиратели  хотели  продолжения  экономического  роста;  хотели
переехать  из  трущоб в новые  дома,  которые они могли  приобрести за  счет
доходов,  получаемых  от высокооплачиваемой  работы;  хотели, чтобы  их дети
учились  в тех отличных школах,  которые  мы строили.  "Прилив поднимал  все
лодки", - жизнь подавляющего большинства людей становилась лучше.
     В 1980 мы  в четвертый раз  победили на  выборах "вчистую", завоевав 37
мест в одномандатных и 38 - в многомандатных округах, получив при этом 77.5%
голосов. Некоммунистическая оппозиция, появившаяся, чтобы  заполнить вакуум,
оставленный  коммунистами,  в основном  состояла из оппортунистов. Во  время
предвыборных кампаний эти политики выдвигали программы, которые нравились их
прокоммунистическим последователям. Но они  не представляли  для нас угрозы,
потому  что  среди них не  было лидеров,  получивших  хорошее образование на
английском  языке,  которые  могли бы  придать  некоторую  респектабельность
коммунистическому  фронту, как это  когда-то  делала  старая  Рабочая партия
(Workers'   Party)   Дэвида  Маршала  (David  Marshall).  Именно   в   таком
политическом  контексте следует рассматривать появление обновленной  Рабочей
партии Д. Б. Джеяретнама (J.B.  Jeyaretnam).  Он был  юристом  и  в качестве
кандидата  своей партии на выборах  1972  года выступал за отмену "Закона  о
внутренней безопасности" (Internal Security Act). Ранее, в 60-ых  годах,  он
обещал  добиться  воссоединения  с  Малайзией.  Он  хотел  стать  преемником
Маршала, но не обладал таким же остроумием и красноречием.
     Тем  не  менее,  Джеяретнаму  удалось прервать  полосу  беспрецедентной
100%-ой поддержки ПНД избирателями на промежуточных выборах 1981 года, через
год после  всеобщих выборов.  Деван  Наир сложил  свой депутатский мандат по
округу Ансон  (Anson)  в  связи с избранием  на  пост президента  страны.  Я
поручил  организацию предвыборной  кампанией  новому  помощнику Генерального
секретаря ПНД Го Чок Тонгу (Goh Chok  Tong). Наш кандидат, активист  ПНД, не
был  хорошим оратором.  Я не принимал  участия  в  избирательной кампании на
промежуточных выборах, полностью положившись на Го Чок Тонга и более молодых
лидеров.  Они  были уверены  в победе,  но  когда  голоса  избирателей  были
подсчитаны, оказалось, что мы проиграли.  Это был шок.  Я был обеспокоен  не
столько  самим  поражением,  сколько  тем,  что  не получил  от  Го  никаких
предупреждений  о возможном поражении. Меня  беспокоило  то, насколько  было
развито его политическое чутье.  Джеймс Фу (James Fu), мой  пресс-секретарь,
сказал мне, что  люди в низовых  организациях  были недовольны самонадеянным
отношением  партийных лидеров  к проведению избирательной  кампании. Одна из
причин   поражения  была   вполне   очевидна.  Значительное   число  рабочих
сингапурского  порта,  проживавших  в многоквартирных  домах, вынуждены были
выселяться   из   них,   чтобы   освободить  территорию  для   строительства
контейнерного терминала,  а  альтернативного жилья им предоставлено не было.
Управление  порта   Сингапура   (Port   of  Singapore   Authority)   и  УЖГР
перекладывали ответственность за это друг на друга.
     Джеяретнам  весь  обратился  в  крик  и ярость.  Он доходил до абсурда,
обвиняя полицию в  произволе, повторяя  все обиды,  которые  высказывали ему
рассерженные избиратели. Он абсолютно не считался с фактами. У него не  было
никакой принципиальной позиции, потому что  никакой реальной альтернативы он
предложить   не   мог.  Я  решил,   что   он   будет   полезен   в  качестве
спарринг-партнера для новых членов парламента, которые не прошли через школу
борьбы с коммунистами  и ультранационалистами из ОМНО. Кроме того,  он занял
ту  часть  политического  спектра,  которая  предназначалась   оппозиции  и,
вероятно,  тем самым вытеснил более  опасных оппонентов. Его слабость была в
рассеянности. Он говорил и говорил, его речи были  явно  не  подготовлены, и
вся   его  аргументация   рассыпалась,   когда  ему   предъявляли   детально
проанализированные факты.
     Тем не  менее,  теперь избиратели уже хотели слышать в парламенте голос
оппозиции.  Ощущение  кризиса 60-ых - 70-ых  годов прошло, жители  Сингапура
стали более уверенными в себе и хотели, чтобы  ПНД не принимала их поддержку
как должное. На выборах 1984 года мы потеряли два  мандата: первый  завоевал
Джеяретнам в Ансоне, второй - юрист  и Генеральный секретарь Демократической
партии Сингапура (СДП - Singapore Democratic Party) Чиам Си Тонг (Chiam  See
Tong) в  округе Потонг Пасир (Potong Pasir). Чиам избрал более тонкую линию,
чем  Джеяретнам,  -  она  более  соответствовала настроениям  населения.  Он
говорил, что  ПНД хорошо справлялась  со  своими обязанностями, но  могла бы
работать  еще лучше,  а  потому должна прислушиваться  к  критике.  Этим  он
улучшил свою репутацию.  Он и его люди, входившие в СДП, относились к совсем
другому  типу  людей,  чем  те,  которых  коммунисты  использовали  в  своей
легальной  деятельности. И  мы относились к нему  по-другому, с уважением  и
достаточно  либерально.  Мы  надеялись,  что,  если  он расширит  свою  базу
поддержки  среди избирателей,  то  те,  кто  находился  к нам  в  оппозиции,
перестанут поддерживать нелегальную оппозицию.
     Эти деятели оппозиции не были  похожи на  тех серьезных противников,  с
которыми  мы сталкивались в лице Лим Чин Сиона и его товарищей по компартии,
которые  были  серьезными,  преданными своему  делу  людьми.  Джеяретнам был
просто позером, всегда искавшим известности, безразлично хорошей или плохой.
     В отсутствие  серьезной оппозиции я не занимался  в парламенте текущими
вопросами.  Я  восполнял этот пробел, выступая с  большой  ежегодной  речью.
Воскресным вечером, через неделю  после моего выступления по  телевидению  в
день   Национального  праздника,  я   обычно  выступал  на  посвященном  ему
торжественном заседании перед примерно 1,200 лидерами общин. Я мог  говорить
один-два  часа о насущных, текущих  проблемах, располагая только  набросками
речи.  Но перед  этим  я  занимался  серьезным  изучением  этих  вопросов  и
продумывал свою речь, делая ее  доступнее для  понимания. Опросы показывали,
что  я   собирал  большую  телеаудиторию.  Я  научился  удерживать  внимание
слушателей,  как  присутствовавших  в Национальном  театре, так и смотревших
телевизор, заставляя их следить за ходом моих размышлений. Обычно я  сначала
говорил на малайском, затем на хоккиен (позднее - на литературном  китайском
языке) и заканчивал на английском, которым я владел лучше всего.
     Мне было легче  установить контакт с аудиторией, когда я  выражал  свои
мысли так, как думал. Если  бы передо мной лежала заранее написанная речь, я
не  смог  бы   донести  до   слушателей  мысли  с  той  же  убежденностью  и
страстностью. Эта  ежегодная речь была важным событием, во время которого  я
старался сплотить людей для совместной работы с правительством, направленной
на решение наших проблем.
     Во время избирательных кампаний в 70-ых и  80-тых годах  я