му
Богу известно, вернее, его начальству. Видимо, все спецслужбы собирают  друг
на друга всякого рода компромат, агентство не исключение.
   - Ты думаешь, из-за этого его и хотели замочить?
   - Больше не  за  что.  Хотя  Калитин  показывал  мне  бумажку  с  планом,
найденную у тех легионеров, которых мы пришили, так  там  черным  по  белому
написано, что им дано задание найти всех компьютерщиков  края.  А  Мишка  не
просто компьютерщик, он классный хакер.
   - Что же он там раскопал?
   - Черт его знает, не успел  сообщить,  меня  выперли  из  палаты.  Сейчас
поговорим, скажет.
   Но в больницу их не пропустили, несмотря на наличие у Федотова  пропуска,
подписанного Калитиным.
   - Не ведено никого пускать, - твердо сказал молодой  охранник  на  входе,
вооруженный автоматом. - Распоряжение начальства. Все пропуска отменены.
   - А в чем дело? - насторожился Ираклий.
   - Не  ведено  ничего  говорить.  И  вообще  я  обязан  доложить  о  вашем
появлении.
   Вы кто больному? Покажите документы.
   Корнеев и Федотов переглянулись.
   - А хрен с винтом тебе не показать? - поинтересовался Корнеев.
   Охранник взялся за автомат. Корнеев показал из-под полы  плаща  пистолет,
направленный  парню  в  пупок.  Сцену  разрядил   появившийся   за   спинами
посетителей подполковник Калитин, одним взглядом оценивший ситуацию.
   -  Спокойно,  господа,  -  хмуро  сказал  он,  подходя  к   охраннику   и
разворачиваясь лицом к приятелям. - Не надо  волноваться.  Вам  не  кажется,
Ираклий Кириллович, что вы  проявляете  нездоровое  любопытство  к  раненому
сотруднику спецслужбы?
   Ираклий покосился на незаметно возникшую из-за стеклянной  входной  двери
"мышку" - женщину-телохранителя подполковника, вежливо проговорил:
   - Как раз очень даже здоровое, поскольку он является членом моей  большой
семьи.
   - Он всего лишь муж двоюродной сестры.
   - Все равно близкий человек. Калитин перевел взгляд на Корнеева.
   - А это, надо полагать, майор Корнеев Сергей  Михайлович-Я  вас  таким  и
представлял. Сергей Михайлович, случайно, не ваши люди топчутся  под  окнами
больницы?
   - Мои, - сказал Ираклий. - Мне показалось, что охрана в  этом  учреждении
довольно слабая, вот и решил поберечь родственника. Киллер-то на свободе.
   - Снимите их и не вмешивайтесь не в свои  дела.  Мы  сами  позаботимся  о
своих сотрудниках. - Калитин повернулся к бывшим контрразведчикам  спиной  и
зашагал через холл  к  лестнице  на  второй  этаж.  Оглянулся.  -  Извините,
генерал, - в голосе подполковника послышалась ирония, - я спешу, поговорим в
следующий раз.
   - Орел! - негромко сказал Корнеев, когда Калитин был уже на лестнице,  но
тот услышал. Еще раз оглянулся, смерил майора скептическим взглядом.
   - Сергей Михайлович,  а  вас  я  жду  завтра  в  управлении,  побеседуем.
Надеюсь, повестку посылать не надо? Кстати, где вы живете?
   - Рядом с кладбищем, - осклабился Корнеев.  -  А  вот  завтра  прийти  не
смогу,  у  меня  уже  запланирована  важная   встреча.   Разве   что   через
недельку-другую?
   - Тогда я вынужден задержать вас сегодня. - Калитин кивнул, и его "мышка"
- телохранитель  мгновенно  навела  на  Корнеева  невесть  откуда  взявшийся
пистолет.
   - Ну, блин, орел! - с насмешливым восхищением покачал головой  Сергей.  -
Ты у меня спросил, где я работаю? Я ведь тоже на службе. - Он склонил голову
к воротнику плаща и сказал:
   - Ребята, ко мне!
   Тотчас же в холле больницы возникла четверка  оперативников  Корнеева,  в
течение   секунды   оценившая   обстановку    и    ощетинившаяся    стволами
пистолетов-пулеметов, и все действующие лица разыгравшейся  драмы  оказались
под прицелом. Охранник у входа, поднявший было ствол автомата,  был  тут  же
обезоружен и повален на пол.
   Ираклий засмеялся, незаметно сдвигаясь к женщине с  "браунингом"  в  двух
руках; судя по ее сузившимся глазам, она вполне могла выстрелить в Корнеева,
защищая своего начальника.
   - Ну? - повернул Корнеев голову  к  Калитину.  -  Будем  соревноваться  в
стендовой стрельбе или разойдемся мирно?
   В холле стал скапливаться больничный персонал. Медсестры в белых халатах,
врачи и дежурные приемного отделения с  удивлением  взирали  на  вооруженных
людей, не понимая, что происходит.
   Подполковник посмотрел на свою помощницу, и в  то  же  мгновение  Ираклий
выбил у нее пистолет из рук, поднял с плиточного пола, разглядывая оружие.
   - Господин Калитин, с нами не стоит разговаривать с позиций силы. Мы ведь
тоже прошли школу службы, и, смею вас уверить, не худшую. -  Ираклий  глянул
на  женщину,  встретил  ее  красноречивый  ненавидящий  взгляд  и,  галантно
поклонившись, подал ей "браунинг". -  Извините,  мадам,  вы  так  решительно
начали действовать, что я испугался за вас.
   - Отбой, - бросил Корнеев.
   Его "монахи" попрятали пистолеты-пулеметы, вернули  автомат  лежащему  на
полу охраннику, ошеломленному  случившимся,  исчезли  за  прозрачной  дверью
центрального входа.
   - До свидания,  коллега,  -  продолжал  Сергей,  небрежно  сделав  ручкой
Калитину.  -  Как  только  освобожусь,   подъеду   в   контору,   обменяемся
информацией. - Повернулся к Ираклию. - Жду на улице.
   Калитин проводил его своим змеиным, многообещающим взглядом, посмотрел на
невозмутимое лицо Федотова.
   - Вы-то сами понимаете, Ираклий Кириллович, во что вмешиваетесь?
   - Во что? - простодушно полюбопытствовал Ираклий.
   - В работу службы безопасности. Или вы думаете, что коль вы там  служили,
вам все позволено?
   - Так ведь мы ни в чем не виноваты. Разве  мы  нарушили  закон?  Помешали
кому-нибудь?
   -  Ваш  друг  угрожал  оружием  офицеру  ФСБ  при  исполнении   служебных
обязанностей, за что его можно привлечь к уголовной ответственности.
   - А вы попробуйте... если вам жизнь недорога. Он же вас предупредил,  что
тоже находится на службе. А  оружие,  кстати,  первым  вытащили  вы,  причем
совершенно не по делу. Ведь  у  вас  нет  санкции  прокурора,  да  и  вашего
начальства, на задержание и арест майора ФСБ, пусть и бывшего.
   - Мне санкции не требуются.
   - Тогда разрешите откланяться, не то вы и меня попытаетесь  задержать,  а
я, естественно, начну  сопротивляться.  Хотите  совет?  Не  трогайте  майора
Корнеева.
   Криминала за ним нет, и служба у него серьезная, а  человек  он  горячий,
может и ответить... адекватно.
   - Я, кажется, вас недооценил, - кисло улыбнулся Калитин. - Где же  служит
этот ваш... майор?
   - Он теперь принадлежит церкви, точнее, православной епархии, так  что  к
нему нужен особый подход.
   - Он священник?! Странно... друзья у него выглядят, как группа спецназа.
   Однако вы  все-таки  не  понимаете,  что  может  случиться  в  результате
неподчинения службе безопасности.  А  ваше  Боевое  братство  -  всего  лишь
общественная организация, а не регулярный полк.
   - Это больше чем полк. - Ираклий повернулся и пошел к выходу,  оглянулся.
-  Это  целая  армия.  Может  быть,  вы  все  же  разрешите  мне   навестить
родственника?
   - Он себя плохо чувствует. Приходите завтра, а лучше через пару дней.
   Ираклий  улыбнулся  и  вышел,  хотя  радости,  естественно,  никакой   не
испытывал.
   Калитин не хотел, чтобы с Болдыревым встречались посторонние лица. То  ли
чувствовал, что от него утаили какую-то важную информацию, и рассчитывал  ее
получить, то ли точно знал, что произошло.
   Корнеев ждал его в машине.
   - Поехали отсюда.
   - Куда?
   - Недалеко есть маленький китайский ресторанчик, можем поужинать там.
   - Не возражаю. - Ираклий высунулся в окно "десятки", подозвал Никитина. -
Женя, следуй за нами. Ребят отсюда не  снимай,  но  предупреди,  чтобы  вели
наблюдение за больницей незаметно.
   Один из оперативников Корнеева пересел в другую машину, и водитель тронул
"десятку" с места. Кортеж из трех машин,  включая  "УАЗ"  Боевого  братства,
двинулся в сторону центра города.
   - Калитин нас подозревает? - утвердительным тоном спросил Корнеев.
   - Думаю, что да. Но прямо не говорит, и меня это настораживает.  Коллеге,
хотя и бывшему, он мог бы доверять больше. Но самое плохое в другом:  в  том
самом интересном плане легионеров наличествовал  и  такой  пункт:  "Получить
полную информацию о  следующих  лицах:  Федотов,  бывший  полковник  военной
контрразведки ФСБ, и Корнеев, бывший майор".
   Взгляд Корнеева выразил его недоумение и озабоченность.
   - ЛООС работает так грубо? Доверяет бумаге свои планы?
   - Я тоже в этом сомневаюсь, но факт остается фактом: наши  фамилии  стали
достоянием местного отделения конторы. Теперь мы  все  время  будем  ощущать
затылком дыхание подполковника Калитина и его людей. Кстати,  в  том  списке
была и фамилия отца Димитрия, твоего зама по "церковному спецназу".
   - Ты... серьезно?!
   - И еще: подполковник показал мне странный патрон - с  деревянной  пулей,
выкрашенной в черный цвет.
   - Такой? - Сергей достал из кармана знакомый патрон, с  минуту  о  чем-то
размышляя.
   Ираклий  тронул  пальцем  острие  пули,  с  любопытством   посмотрел   на
помрачневшее лицо друга.
   - Значит, это ваши боеприпасы?  Зачем  вам  деревянные  пули?  Я  слышал,
против оборотней действуют только серебряные.
   - Не издевайся, - буркнул Сергей.  -  При  чем  тут  оборотни?  Тут  дела
посерьезней. Эти осиновые пули предназначены для прямых слуг Сатаны,  черных
магов. Слышал о таких? Обычной пулей их не возьмешь.
   - Ты веришь в это на полном серьезе? Корнеев посмотрел на Ираклия, и  тот
поразился выражению его глаз: оно сочетало  в  себе  странную  обреченность,
сомнение и твердую убежденность в истинности сказанного.
   - Ты не представляешь, Кириллыч, как  все  на  самом  деле  реально...  и
страшно.  Да,  я  знаю,  что  такое  церковь,  что  такое  религия,  которая
представляет собой систему использования коллективной веры в целях  создания
и поддержания определенной духовной иерархии.
   -  Цель  любой  иерархии,  -  не  удержался   Ираклий,   -   эксплуатация
индивидуумов и использование их сил во благо верхушки.
   - Я знаю, - повторил Сергей. - Но я знаю  и  другое.  Монахи  никогда  не
поднимают панику зря. Может быть, под явлением  Сатаны  они  понимают  нечто
другое, чем я, но опасность велика. И я им верю.
   Они хорошие психологи, хотел сказать Ираклий, но не стал.
   - В чем-то ты прав, нет дыма без огня. Но нам  противостоит  ЛООС,  а  не
Сатана.
   - ЛООС - всего лишь воинство Сатаны. Ираклий хотел пошутить, но посмотрел
на упрямо сжатые губы майора и передумал.
   - Да, Сергей Михалыч, влипли мы с тобой в историю. Думал, хоть  здесь,  в
Бийске, на родной земле, будет легче устроиться, а оказалось, нигде нам  нет
покоя. Как в песне у Высоцкого: "А в общем, Ваня, мы с тобой в Париже  нужны
- как в русской бане лыжи".
   - Знаешь что, Кириллыч, иди-ка ты к нам, в монастырь. Очень ты нужный нам
человек, если говорить откровенно.
   - Я подумаю, - ответил Ираклий.
   С минуту они ехали молча, потом Корнеев полез  в  карман,  достал  оттуда
плоский кружок черного цвета, напоминающий шайбу, но в два раза меньше.
   - Вот, возьми.
   - Что это?
   - Защитное устройство "Форпост". Будешь работать на компьютере -  подложи
под монитор.
   - Зачем?
   - Это разработка  киевских  ученых.  Устройство  гарантированно  защищает
организм  от  негативного  влияния   информационной   компоненты   излучений
монитора,  телевизора,  СВЧ-печей  и  другой  электронной  техники.   Монахи
рекомендуют ставить такие штуковины всем, кто связан с видеотехникой,  но  в
первую очередь они, конечно, обезопасили себя.
   - Ты уверен, что этот "Форпост" действует? Корнеев  угрюмо  посмотрел  на
Ираклия.
   - Не  хочешь  -  не  бери,  но,  может  быть,  это  единственное  в  мире
техническое устройство, снимающее "печать Сатаны".

Ветлуга

КРУГОВ

   Два дня их никто не тревожил. Елизавета продолжала ходить на работу, Егор
тренировался со Спиридоном и раздумывал, идти или  не  идти  в  милицию  под
начало Петра Качалина. Идти, честно говоря, не хотелось, но  и  сидение  без
дела радости не сулило. Поэтому Егор заставлял себя и дома заниматься живой,
давил растущее внутри раздражение и, как мог,  оттягивал  решение,  надеясь,
что ситуация разрешится сама собой.
   Елизавета видела его состояние, все понимала, но помочь не  могла,  зная,
как можно травмировать психику  мужа  неосторожным  советом.  Выйдя  однажды
утром во двор в одной ночной сорочке, она застала Крутова в  странной  позе,
напоминавшей нечто среднее  между  йогическими  асанами  випарита  карани  и
бхуджангасана <Випарита карами - полусвеча, бхуджангасана - поза  змеи.>,  и
невольно засмеялась.
   - Кругов, ты похож на рожающего верблюда. Долго еще будешь так стоять?
   Егор выругался про себя и тут же спохватился, мысленно  попросил  у  жены
прощения. Дед Спиридон говорил, что мат тоже является мантрой энергетической
поддержки, но - мантрой злых сил. Они защищают ругающегося человека,  однако
по-злому, что впоследствии сказывается на его судьбе.
   - Я тренирую каменное состояние, - сказал  он,  расслабляясь.  -  Знаешь,
сколько мышц управляет  телом  человеком  в  позе  стоя?  Шестьсот  тридцать
девять!
   - Ты хочешь сказать, что тренироваться  можно,  просто  стоя?  Ничего  не
делая?
   - Смотря что понимать под тренировкой. В древности  каждый  жест  мастера
имел значение, изменял реальность, поэтому очень важна была дисциплина позы.
Но и сейчас надо уметь, как ты говоришь, "просто стоять". Ты почему так рано
встала?
   Еще семи нет.
   - Тебя рядом нет, озябла. И предчувствие у меня какое-то... дурацкое.
   - Плохое?
   - Скорей неопределенное. Не могу понять, в чем дело.  Надвигается  что-то
издалека,  как  туча  с  градом,  а  страх  при  этом   какой-то   странный,
отталкивающий и завораживающий одновременно...
   - Пройдет. - Кругов глянул на светлеющий на востоке небосвод: утро  дождя
не  предвещало.  -  Ты  просто  перезанималась  с  бабой  Евдокией.  Кстати,
рассказала бы, чему она тебя научила.
   - Тебе это знать необязательно, - покраснела Елизавета и убежала  в  дом.
Но через минуту вернулась и протянула Крутову обыкновенное куриное  перышко.
- Возьми и всегда носи с собой. Обещаешь?
   - Что это?
   - Сначала пообещай, что никогда и нигде его не оставишь.
   - Хорошо, клянусь.
   - Это оберег.
   - Куриное перо?! - Кругов перевел взгляд  с  лица  Елизаветы  на  перо  и
обратно, собрался было пошутить, но уловил опасный блеск в глазах подруги  и
передумал. - Я считал, что оберег - нечто более... значимое, что  ли,  более
ценное.
   - Материал оберега не имеет  значения,  главное,  чтобы  он  тебя  берег,
защищал. А теперь отнеси меня в дом.
   - Это что - ритуал такой?
   Елизавета посмотрела в глаза Егора, и тому  показалось,  что  его  обняли
мягкие нежные руки, по спине и бедрам пробежали ласковые зовущие пальчики, и
кровь быстрее побежала по жилам, естество напряглось, хмельная волна желания
ударила в голову, закружила, понесла его в объятия жены...
   - Ведьма! - прошептал он, подхватывая Лизу на руки и зарываясь лицом в ее
волосы.
   Без четверти девять он отвез ее на работу, мысленно сканируя пространство
"полем ожидания", слежки за собой не заметил, собрался  было  ехать  к  деду
Спиридону, однако его вдруг с такой силой  повлекло  домой,  что  Егор  даже
опешил, не понимая, что с ним происходит. Бывало, у него появлялось  чувство
забытой вещи,  когда  подсознание  реагировало  на  изменение  обстановки  и
пыталось сказать об этом хозяину, но в данном случае ощущение было иным.  Он
ничего дома не оставил, не забыл выключить газ и запереть ворота и двери,  и
все же мысль вернуться опиралась на странное чувство чьего-то  ожидания,  не
связанное с угрозой жизни.
   Удивляясь самому себе, пытаясь найти причину непривычного состояния, Егор
свернул на Герцена и остановился  возле  своей  "дворянской  хаты".  Чувство
ожидания усилилось.  Тогда  он  вылез  из  машины,  привычным  усилием  воли
отключил сознание, создавая внутри себя пустот у, ив темпе обследовал дом  и
двор, готовый, если придется, начать боевые действия или отступить.
   Никого чужого и даже следов чьего-то присутствия обнаружить не удалось.
   Разочарованный до глубины души. Кругов вернулся на кухню, поставил джезву
с кофе на  плиту,  и  в  этот  момент  сторожевая  система  организма  снова
встрепенулась, как собака, почуявшая приближение зверя.  И  тотчас  же  тихо
залился трелью входной звонок.
   Крутов проверил себя, закрыв глаза: опасностью не пахло, астральные  поля
почему-то формировали перед  внутренним  взором  солнечные  блики  на  воде,
теплый свежий ветерок и цветущий сад, - вышел в  сени  и  открыл  дверь.  За
калиткой палисадника стояла в своем полупрозрачном  плащике,  не  скрывающем
фигуру, давешняя гостья - Мария, о которой дед Спиридон сказал,  что  она  -
Ходок.
   Некоторое время они глядели друг на друга, разговаривая без  слов,  потом
Кругов опомнился и открыл калитку:
   - Проходите.
   - Спасибо, Егор Лукич, я ненадолго.
   Ступая свободно и раскованно (на ней были красивые осенние  сапожки-чулки
выше колен, обтягивающие красивые, великолепной формы икры), гостья прошла в
дом,  излучая  какое-то  особое  поле  силы  и  очарования.  Елизавета  тоже
создавала такое поле, но слабее и в несколько другом "диапазоне", с нюансами
домашней теплоты и уюта.
   Усадив Марию в большой гостиной с камином, Егор сварил  кофе  и  прикатил
тележку  с  кофейным  набором,  конфетами,  печеньем,  сыром   и   фруктами.
"Интересно, зайди сейчас Елизавета, что бы она подумала?" - мелькнула мысль,
но Кругов ее отогнал.
   - Какие дела привели вас в наши края, Ходок? Мария  улыбнулась  -  словно
солнышко просияло сквозь тучи, лицо ее стало летящим и прекрасным.
   - Личные, Витязь, -  ответила  она.  -  В  прошлый  раз  мне  не  удалось
разглядеть вас как следует, вот и вернулась.
   Крутов смешался, чувствуя  к  себе  особый  интерес  красивой  и  сильной
женщины, но остался спокойным.
   - Мне кажется, я не заслужил такого... внимания.
   - Вы  заслужили  внимание  иерархов  и  архимандрита  Предиктора,  а  это
поважнее любой другой оценки. В том числе моей.
   - Архимандрит - это Спиридон Пафнутьевич?
   - Вот видите, вы уже начинаете ориентироваться. Это славно.  А  как  идет
учеба с архимандритом? Вы уже можете формировать вокруг себя ПАО?
   - Откуда вы знаете, что такое ПАО? - пробормотал Кругов.
   -  Пространство  адекватного  ответа  -   не   тайна   даже   для   людей
непосвященных,  а  вот  способы  его   формирования   -   это   уже   секрет
древнеславянской системы выживания.
   - Живы...
   - Так ее называет Спиридон - жива, но есть и другие названия.
   - Боливак?
   - Боливак и суев - лишь части живы,  но  и  они  требуют  такой  духовной
чистоты, что овладеть  ими  способны  единицы  из  десятков  тысяч  мастеров
рукопашного боя.
   - Вы владеете?
   - О нет, - засмеялась Мария, "просвечивая"  Крутова  "прожектором"  своей
пси-энергетики. - Жива - настоящее искусство, и дается  оно  немногим.  А  я
всего лишь Ходок, женщина... берегиня. Мое оружие специфично.
   Глаза гостьи наполнились тьмой, и  в  голове  Крутова  вспыхнуло  желание
броситься  на  нее,  сорвать  с  нее  одежду,  обнять,  зацеловать...   Лишь
невероятным усилием воли ему удалось разозлиться и справиться с собой.
   В глубине глаз гостьи протаяли удивление и интерес.
   - Вы сильный человек, Егор Лукич. Похоже, архимандрит в вас не ошибся. Но
вам нужен спутник, вернее, спутница...
   - Берегиня у меня уже есть, - стиснул зубы Крутов, чтобы не выругаться.
   Успокоил  сердце,  дыхание,  продолжая  держать  мысленный  блок.  Однако
близость красивой, необычайно сильной и  притягательной  женщины  продолжала
кружить ему голову, и означало это, что он  почти  целиком  находится  в  ее
власти. Образ Елизаветы всплыл в памяти лишь один раз и растаял под натиском
чар гостьи.
   Держался Его