олхв  Вара-хасий.  -  Замысел  был
хорош, а как его исполнение? Ты утверждал, что  Катарсис  вышел  на  уровень
коррекции реальности. Как  это  согласуется  с  тем,  что  в  Думе  провален
законопроект о запрещении СТОКК? Или  с  переходом  Витязя  на  сторону  сил
Сатаны?
   - Асламов не выдержал зомби-программы, - после паузы  сказал.  Сергий.  -
Хотя его вины в этом нет. Но все же  кое-что  он  нам  успел  передать.  Это
большая потеря для  всей  системы,  но  восполнимая.  Что  касается  провала
законопроекта в Думе... здесь ситуация сложней. Я  не  добивался  бы  Схода,
если бы не одно обстоятельство:
   Владимир Никонович Барановский не просто заместитель Директора Проекта по
безопасности, он проводник Программы Отступника и черный маг.
   В комнате снова стало тихо.
   Сергий выждал некоторое время, умея зафиксировать паузу, и добавил:
   - Кроме того, Барановский заручился согласием Гланца: американский черный
эгрегор присоединится к атаке на Катарсис. Мы должны помешать этому  во  что
бы то ни стало!
   - Как? - после минутного молчания спросил Савватий.
   - Я подготовил Замысел, но без вашего  одобрения  он  провалится.  Завтра
Легион начнет атаку на наши базы  в  Переславле,  Сергиевом  Посаде,  Нижнем
Новгороде. Пусть атакует, все эти базы - ложные цели. Необходимо заманить  в
ловушку непосредственных руководителей Проекта.
   - Зачем?
   - Чтобы уничтожить!
   По комнате прошло движение.
   - Каким образом?
   -  Асламов  успел  сделать  главное:  запустить   ложную   информацию   о
существовании в Юрьеве-Польском базового  центра  управления  Катарсисом.  С
вашей помощью мы  сделаем  так,  что  в  Юрьев  приедут  все,  кто  особенно
заинтересован в реализации Проекта: Валягин, Барановский, Гланц, Авогеин...
   - Почему в Юрьев? - поинтересовался Терентий. - А  не  в  Сергиев  Посад,
поближе к святой земле?
   - Потому что только в Юрьеве  находится  скрытая  зона  выхода  Сил,  так
называемый  "геокумулятивный  узел"  или  "нерв  Бога".   При   определенном
негативном воздействии он возбудится и... да воздается каждому по делам его!
   Волхвы  переглянулись.  Потом  Терентий  шумно  вздохнул,   ударил   себя
широченными ладонями по коленям и встал, вспугнув филина,  который  захлопал
крыльями и вылетел в саму собой открывшуюся форточку.
   - Я против этого Замысла! Прошу меня простить. - И он исчез.
   За целителем  по  одному  ушли  легкоступом  остальные  волхвы.  Савватий
задержался.
   - Этого следовало ожидать, иерофант. Пустяковые вопросы решаются  быстро,
важные почти никогда. Ты был неубедителен.
   Сергий усмехнулся.
   - Наверное, не зря Русь называют многострадальной.  Мы  слишком  добры  и
терпеливы. Должна произойти катастрофа, прежде чем мы начнем что-то  делать,
искать выход из положения и создавать армию.
   - Гром не грянет - мужик не перекрестится. Однако и я не считаю, что наше
положение гиблое. Делай свое дело, просветленный, тебя  услышат.  Почему  на
Сход не явился сам владыко? Он мог бы поддержать Замысел.
   - Того не ведаю, - ответил Сергий.
   - Тогда прощай, идущий. Надеюсь, мы доживем до того времени, когда  новое
поколение будет выбирать не пепси, а живую родниковую воду.
   Савватий прочертил в воздухе пальцем две светящиеся линии,  соединившиеся
углом в форме силуэта сокола, и стал невидим. Сергий задумчиво понаблюдал за
символом Вышеня, подставил ладонь, и  светящийся  "сокол"  втянулся  в  нее,
превратился в ярко просиявшую звезду.

***

   Россия, Русь! Храни себя, храни!
   Под утро ему снова приснилась пещера, где Лиза сидела в железной  клетке,
под которой кошмарные твари разводили огонь, а он  ничего  не  мог  сделать,
прикованный цепями к стене и,  проснувшись.  Кругов  понял,  что  сил  ждать
освобождения жены службами Катарсиса у него больше нет. Он  слышал  ее  зов,
Лиза умоляла спасти ее, и сердце Крутова подсказывало ему, что  обходятся  с
ней жестоко. Он должен был освободить свою берегиню как  можно  быстрее,  не
опираясь на помощь чужих  людей,  а  тем  более  друзей,  чья  жизнь  и  так
находилась в опасности.
   Остаток ночи после освобождения Панкрата они провели в его квартире:
   Ираклий, Мария и Кругов, - отдыхая и  приводя  свои  чувства  в  порядок.
Корнеев  остался  в  Сретенской  церкви,  куда  он  отвез   своих   погибших
помощников-монахов, пообещав присоединиться к команде позже. По-видимому, он
знал какой-то пароль, используемый церковной  службой  безопасности,  потому
что его пропустили на территорию церкви  лишь  после  того,  как  он  что-то
шепнул на ухо монаху-привратнику. В  квартире  Панкрата  он  появился  после
обеда, хмурый и неразговорчивый. Узнав, что они остаются в Переславле еще на
сутки, Сергей снова уехал, дав номер телефона, по которому  его  можно  было
найти.
   А Кругов этот день провел в одиночесгве на берегу Плещеева озера, изнывая
от ничегонеделания и желания все бросить и умчаться на поиски Лизы в Москву.
   Тихая  радость  сестры,  не  отходившей  от   спасенного   мужа,   только
подстегивала нетерпение Егора, и сдерживало его лишь молчаливое осуждение  в
глазах Ираклия да слова Марии, прочитавшей четверостишие Киплинга:
   Умей принудить сердце, нервы, тело Тебе служить, когда в твоей груди  Уже
давно все пусто, все сгорело, И только Воля говорит: "Иди!"
   Но утром он не выдержал, после очередного  ответа  начальника  "семерки":
ждите, Кречет, вам сообщат, что делать, - тихонько  собрался,  спустился  во
двор и сел в джип Ираклия. Однако выехать смог лишь спустя несколько  минут:
накатила волна такого острого недовольства собой, что захотелось  вернуться,
чтобы не стыдно было смотреть в глаза друзьям, - но все же  он  вынырнул  из
нее и вывел машину со двора.
   Рассвело.
   Автомобилей на улицах города было совсем мало, и  за  пределы  Переславля
Егор выбрался за четверть часа, а когда остановился у обочины  шоссе,  чтобы
сходить по надобности в кустики, - в доме Панкрата он этого делать не  стал,
боясь разбудить кого-нибудь, - вдруг показалось, что  его  окликнул  далекий
тихий голос Марии.
   Кругов вздрогнул, оглянулся, прислушался к  утренней  беззаботной  тишине
леса, бегом вернулся к машине и погнал ее на юго-запад, к Москве. Он  понял,
что Мария обнаружила его отсутствие и пытается определить, где он находится.
Телефон зазвонил, как только он сел за руль,  но  Егор  так  ни  разу  и  не
отозвался.
   До столицы он доехал без приключений за три часа.
   Несколько  часов  потратил  на  поиски  подходов  к   Центру   физических
исследований, расположенному на  окраине  Щелкова,  где  Авогеин  имел  свою
лабораторию и держал в заточении Лизу, и до обеда разрабатывал план действий
по проникновению в здание Центра.  А  пока  ему  был  нужен  "язык",  хорошо
знающий расположение  лабораторий  и  ориентирующийся  в  коридорах  Центра.
Понаблюдав в бинокль за центральными воротами  на  территорию  ЦФИ  из  окон
джипа, он выбрал "жертву" - пожилого мужчину в светлом плаще, с портфелем  в
руке, неторопливо направившегося к автобусной остановке в  сотне  метров  от
ворот, и двинулся за ним, прикидывая, что лучше: вежливо предложить подвезти
работника Центра до Москвы или сделать это насильственным путем.
   Победил первый вариант.
   Егор дождался отправления автобуса и направился за ним,  не  выпуская  из
виду будущего "языка". Мужчина сошел  через  пять  остановок,  вблизи  МКАД,
свернул направо, к мосту  через  речушку,  и  Егор,  догнав  его,  приоткрыл
дверцу:
   - Садитесь, пожалуйста, я вас подвезу.
   При этом  он  надавил  на  сознание  "жертвы"  потоком  воли,  и  пожилой
сотрудник ЦФИ безропотно сел в джип. Егор завел машину  поглубже  в  лес,  с
минуту прислушивался к полуденной тишине и приступил к  "беседе",  не  желая
прибегать  к  сильнодействующим  методам  развязывания  языков.  Находясь  в
состоянии веры, он легко заставил пленника рассказать все, что  тот  знал  о
бывшем объекте Министерства обороны.
   Звали  мужчину  Валерием  Теофиловичем  Рейнольдсом,  был  он  кандидатом
физико-математических наук и работал в лаборатории по  исследованию  свойств
вакуума, которая располагалась рядом с лабораторией  Авогеина.  Естественно,
он хорошо знал и самого Ивана Елисеевича, и компоновку помещений Центра, так
что Егор порадовался своему удачному  выбору  "языка".  Лучшего  информатора
найти было трудно.
   По рассказу Валерия Теофиловича, территория ЦФИ  занимала  двадцать  пять
гектаров  леса  на  окраине  Щелкова,   на   которой   располагалось   шесть
исследовательских  корпусов  и  около  десятка  подсобно-производственных  и
хозяйственно-бытовых строений. Главное здание Центра стояло на берегу  пруда
и представляло собой двухэтажное бетонное сооружение полувековой  постройки.
Лишь в конце девяностых годов прошлого века оно получило  еще  два  этажа  -
подземных,  где  расположились  особо  секретные   лаборатории   Легиона   -
психотроники и торсионных исследований.
   Вся территория Центра была окружена трехметровым бетонным забором, поверх
которого  шли  колючая  проволока  и  провода   электромагнитных   датчиков,
образующих  систему  обнаружения.  Кроме  того,  за  территорией   наблюдали
телекамеры  системы  видеоконтроля.  Охранялся   же   Центр   подразделением
Российского  Легиона,  укомплектованным  исключительно   женщинами.   Кругов
вспомнил  женщину-телохранителя  брянского  крестного  отца,   которого   он
"наставил на путь истинный", и подумал, что, если охранницы ЦФИ имеют  такую
же подготовку, справиться с ними будет весьма нелегко.
   Уточнив кое-какие детали интерьера Центра, Крутов  отпустил  утомившегося
пленника, вернее, подвез его до ближайшего метро в черте Москвы, затем снова
поехал в Щелково. Там он нашел в лесу полянку и улегся  на  траву,  раскинув
руки и глядя в безоблачное небо. Но чем больше размышлял над проблемой,  тем
больше убеждался, что в одиночку ему проникнуть на территорию ЦФИ  незаметно
не удастся, даже если он  воспользуется  "глушаком"  или  умением  проходить
сквозь стены.
   Впрочем, пришла трезвая мысль, даже имея в своем распоряжении  команду  в
полном  составе,  задачу  проникновения  решить  не  удалось  бы  и  с  ней.
Руководители служб Катарсиса не тянули время, как он думал,  и  были  правы,
утверждая, что необходима  тщательнейшая  подготовка  операции  освобождения
Лизы. В лоб хорошо защищенную цитадель взять было невозможно. Хотя если бы у
Крутова был вертолет, он, наверное, попытался бы это сделать, высадившись  с
воздуха.
   Усмехнувшись последней мысли. Кругов пришел к  единственному  оставшемуся
варианту. Включив мобильник, набрал номер лаборатории Авогеина, который  дал
ему коллега конунга, и попросил позвать к телефону заведующего лабораторией.
   - Черт бы побрал твоего своенравного полковника! -  в  сердцах  выругался
Ираклий, узнав, что Кругов уехал в Москву на его джипе. - Камикадзе, честное
слово! А еще профессионал! Ты спросила, какая муха его укусила?
   - Он не  берет  трубку.  Но  и  так  понятно,  что  Егор  решил  заняться
освобождением Лизы самостоятельно.
   - Что будем делать? Ведь пропадет ни за понюх табаку! Может, сообщить  по
линии, пусть его перехватят в Москве наши?
   - Я уже позвонила, за  Центром  наблюдают  парни  из  "двойки",  они  его
обнаружат.
   В комнату, где спешно одевавшийся Ираклий разговаривал  с  Марией,  вошел
заметно умиротворенный Панкрат.
   - Что за паника? Куда поехал Егор?
   - В Москву.
   Мария достала из сумочки мобильник, набрала  номер,  доложила  кому-то  о
случившемся и, выслушав ответ, выключила телефон.
   - Нам приказано отправиться в Юрьев.
   - Кому ты звонила?
   - Твоему начальнику.
   - Плевину? Зачем нам ехать в Юрьев?
   - Готовится атака на базы Катарсиса, мы обязаны предотвратить удар.
   - А как же Егор?
   - Им займутся другие люди.
   Ираклий застегнул  рубашку,  с  рассеянным  видом  прошелся  по  комнате,
посмотрел на помрачневшего Панкрата.
   - Что скажешь, майор?
   - Не знаю, - пожал плечами Воробьев. - Егору нужна поддержка, и я у  него
в долгу, - Пожалуй, я того, же мнения. Надо ехать в Москву.
   - Не сходите с ума, ребята, - нахмурилась Мария. - От  нашего  участия  в
Замысле зависит судьба Катарсиса.
   - От  нашего  решения  зависит  жизнь  Витязя,  моего  друга.  -  Ираклий
пристально заглянул в глаза ведуньи. - Может быть, Егор теперь  отработанный
материал и списан за ненадобностью?
   Мария не рассердилась, как можно было ожидать, но  в  глазах  ее  на  миг
всплыла тоска.
   - Полковник, полковник, ты же был магистром Ордена чести,  почему  же  ты
так плохо судишь о людях? И как мало ты знаешь меня. Неужели  я,  по-твоему,
могла работать с теми, кто готов легко "списать" человека по  причине  того,
что он уже не нужен?
   Ираклий отвел взгляд.
   - Извини, вырвалось. Но Егор наверняка  полезет  один  в  пасть  зверя  и
погибнет, если мы ему не поможем. Не знаешь,  что  будет,  если  я  откажусь
ехать в Юрьев?
   - Тебе дадут три года строгого расстрела, - мрачно пошутил Панкрат.
   Мария прошлась по комнате, касаясь ее стены рукой, подняла голову и снова
достала телефон.
   - Координатор, возникла проблема...
   - Я знаю, -  отозвался  звучный  уверенный  баритон.  -  Отправляйтесь  в
Москву, я направлю туда же группу  поддержки  и  наведения.  Ваша  задача  -
помочь Крутову и освободить Лизу.
   - В нашу задачу входило не допустить вылета ударного батальона Легиона  с
их базы в Мытищах.
   - Этим займутся другие трафиканты. Держите меня в курсе событий.
   Связь  прервалась.  Мария  спрятала  телефон  в  сумочку,  оглядела  лица
смотревших на нее мужчин.
   - Поехали, спасатели.
   -  В  Москву?  -  полуутвердительно  произнес  Ираклий.  -  Нам  все-таки
разрешили действовать самостоятельно?
   - Самостоятельно мы ничего путного не  сделаем,  с  нами  будет  работать
"сновидение". Поднимай своих ребят.
   - Пойду, соберусь и предупрежу жену, - сказал  Панкрат,  поворачиваясь  к
двери.
   - А вот тебе  лучше  остаться,  -  возразил  Ираклий.  -  Асламов  вполне
способен вернуться и захватить семью. Он знает, где ты живешь.
   - Асламов не вернется, - покачала головой Мария. -  Хотя  риск,  конечно,
есть.  Но  я  могу  вызвать  сюда  звено   "восьмерки"   для   охраны,   оно
побеспокоиться о защите Лиды и детей.
   - Вот и отлично, - кивнул Панкрат, скрываясь за дверью.
   Мария и Федотов встретились глазами.
   - Мы... вместе? - спросил Ираклий с подтекстом.
   - Ты сомневаешься? - ответила Мария вопросом на вопрос.
   - Нет, но... ты до сих пор остаешься берегиней Витязя.
   - Я от этого выгляжу хуже?
   - Нет, но... - Ираклий оборвал сам себя, шагнул к двери. - Едем.
   Мария преградила ему путь, мгновение всматривалась  в  его  лицо,  быстро
поцеловала в губы и первой направилась к выходу.
   Через час они мчались на двух машинах в Москву:
   Ираклий, Корнеев, Мария и  Панкрат  -  в  вишневой  "Ладе",  оперативники
Федотова - на "Волге" с мигалкой. Ни один пост ГИБДД их не  остановил,  хотя
каждый был оборудован телекамерой СТОКК.  Уже  подъезжая  к  столице,  Мария
позвонила по нужному телефону и узнала последние новости.
   - Машину Крутова видели в Щелкове, возле ЦФИ. Похоже, он прикидывает план
проникновения в Центр.
   - Это по силам сделать одному человеку? - спросил молчавший  до  сих  пор
Корнеев.
   Мария ответила не сразу:
   - У него только один шанс попасть на территорию Центра...
   - Какой? - поинтересовался Ираклий, который вел машину.
   - Предложить Авогеину обмен...
   - Лизу на себя? - догадался Панкрат. - В таком случае  он  подпишет  себе
смертный приговор.
   Зазвонил телефон. Мария поднесла трубку к уху, глаза ее расширились.
   Выслушав сообщение, она откинулась на сиденье и едва слышно проговорила:
   - Егор вошел в Центр...
   - А Лиза? - быстро спросил Ираклий, увеличивая  скорость.  -  Лиза  вышла
оттуда? Ее освободили? Ответа не последовало. Машина  приблизилась  к  МКАД,
притормозила.
   - Куда теперь? - осведомился Ираклий. Мария очнулась.
   - В Щелково.
   Мужчины с одинаковым вопросом в глазах посмотрели на нее.
   - Что ты собираешься  делать?  -  хмыкнул  Ираклий.  -  Надеюсь,  нам  не
придется прорываться на помощь Егору с боем?
   - Именно это я и предлагаю сделать, - невесело улыбнулась ведунья.
   Тщательно обыскав, его пропустили на территорию ЦФИ, как только он назвал
свою фамилию. Видимо,  Авогеин  позвонил  на  проходную  и  попросил  охрану
проверить посетителя на предмет имеющегося при нем  оружия,  а  может  быть,
"леди" охраны просто действовали по инструкции.
   Егор не сопротивлялся, оружия у него не было,  если  не  считать  таковым
несколько  монет,  расческу,  ручку,  две  скрепки  и  зубочистку.  Все  это
богатство суровые на вид охранницы оставили  ему,  что  Крутова  позабавило:
каковой бы ни была подготовка "леди" из батальона "Л" Российского Легиона, о
специфике  потенциального  оружия  они  не  имели  никакого  понятия,  иначе
отобрали бы у него все, в том  числе  брючный  ремень.  Впрочем,  эти  мысли
отошли на второй план, когда Егора у главного корпуса Центра  встретили  еще
три девицы в камуфляже, начавшие обыск по новой.
   Шел второй час дня, работники Центра обедали, и  на  центральной  площади
городка исследователей никого не было, кроме неразговорчивых охранниц. Обыск
продолжался,  а  когда  Кругов  попробовал  пошутить   по   поводу   женской
придирчивости, получил достаточно чувствительный удар по уху, так что звоном
наполнилась вся голова.
   Его поставили лицом к стене здания, чтобы он уперся в нее руками, ударили
по ногам, раздвигая их  пошире,  а  затем  самая  мощная  из  "леди"  начала
обыскивать Крутова, не  столько  производя  обыск,  сколько  ощупывая  тело.
Стиснув зубы, Егор терпел, но, когда ее рука  коснулась  мужского  естества,
Кругов повернул к ней голову и тихо сказал:
   - Кончай ломать комедию, меня ждут.
   Пальцы  белобрысой  охранницы  сильно  сдавили   гениталии,   и   Кругов,
задохнувшись от боли, понял, что девицам доставляет удовольствие видеть  его
слабость и унижение. Двух секунд ему  хватило,  чтобы  перейти  в  состояние
пустоты и взять темп, затем он начал бой, винтом уйдя вбок и вниз, поворотом
бедра едва не сломав руку охраннице, и без жалости  нанес  ей  прямой  удар,
чувствуя отскок кулака от мощной упругой груди.
   Спецназовки Легиона были  хорошо  тренированы  для  рукопашного  боя,  но
потеряли слишком много времени на демонстрацию поз: их, вероятно, гак учили,
по-киношному становиться в стойку для  устрашения  противника,  -  и  Кругов
легко справился со всеми тремя, отобрав у последней ее  автомат  -  новейший
бесшумный "вал-С", чтобы  остановить  выскочивших  на  помощь  обезоруженным
подругам охранниц.
   Дал очередь им под ноги, уверенный, что этого будет достаточно, и  понял,
что ошибся. "Леди" не знали, что такое страх. То ли были так  воспитаны,  то
ли зомбированы. Они сорвали с плеч свои автоматы и  с  ходу  открыли  огонь,
охватывая Крутова со всех сторон. Неизвестно, чем бы закончилась эта  война,
скорее всего Крутову пришлось бы стрелять на поражение, чтобы не быть убитым
самому, но в это время под козырьком входа появился Авогеин с двумя  рослыми
девицами в комбинезонах "леопард", и огонь прекратился.
   - Вы великолепны, Витязь, - сказал конунг саркастически, кинув взгляд  на
поверженных "леди". - Мне нравится ваш незатейливый подход к женщинам.
   В своем неизменном сером свитере и мятых брюках черный маг  больше  всего
походил на дворника, но в  мутных  глазах  его  то  и  дело  просверкивал  и
переливался черный огонь силы, и Кругов всей  кожей  ощутил  поток  холодной
злой энергии, исходящий от этого  человека.  Захотелось  надавить  на  курок
автомата и всадить в Авогеина всю обойму.
   - Давай, чего уж, - усмехнулся тот.  -  Нажми  на  курок,  не  стесняйся,
покажи, какой ты есть на самом деле.
   - Где Лиза? - хрипл