жала белизной,  обилием  декоративных  зеркальных
панелей, плоским аквариумом чуть ли не во всю стену, "глазками" телекамер по
всем  углам  и  длинноногой  секретаршей  с   великолепной   грудью.   Кроме
секретарши, здесь же обретались и двое сурового  вида  мужчин  из  секьюрити
шефа, подозрительно ощупавшие взглядами фигуры посетителей.
   Шурик совсем потерялся в этой обители власти и  готов  был  простить  все
свои обиды, не входя в кабинет начальника, но Кругов был настроен иначе.
   - По какому вопросу? - с деловой улыбкой спросила секретарша.
   - По личному, - улыбнулся в ответ Егор.
   - Как о вас доложить?
   - Полковник Кругов, служба безопасности. Улыбка  девицы  потускнела,  она
что-то нажала на пульте монитора на столе, и тотчас  же  пробудился  скрытый
динамик:
   - Пусть войдет.
   - Пройдите, пожалуйста.  -  Секретарша  открыла  толстую  белую  дверь  в
кабинет шефа.
   - Мы пройдем вдвоем. - Егор подтолкнул  Шурика  вперед,  и  они  вошли  в
кабинет  Григорьева,  не  очень  большой,  но   исключительно   современный,
черно-белый, с плоским  телевизором  у  стены  размерами  метр  на  полтора,
колонкой кондиционера, мебелью в стиле "мобайл" и картиной Малевича на стене
слева от стола хозяина.
   Григорьева Кругов никогда не видел, поэтому дал себе несколько секунд  на
его оценку.
   Вениамин  Витальевич  Григорьев  больше  всего  походил  на  актера  Юрия
Соломина и был так же вежлив и культурен, что поразило  Кругова  до  глубины
души. Он не  ожидал  встретить  бензинового  короля,  сочетавшего  внешность
актера с поведением потомственного интеллигента.
   - Что привело ко мне офицера столь грозной организации,  как  Федеральная
служба безопасности? - спросил он, с любопытством окидывая взглядом Егора  и
его спутника. - Присаживайтесь, как говорится, в ногах правды нет.
   - Ее нигде нег,  -  спокойно  сказал  Кругов.  -  А  привело  нас  к  вам
небольшое, как я надеюсь, недоразумение. Суть дела  такова.  Несколько  дней
назад вы совершили наезд на машину этого молодого человека...
   - А-а, - в глазах Григорьева мелькнуло воспоминание, - то-то он показался
мне знакомым. Действительно, было  дело,  виноват.  Но  ведь  мои  люди  все
уладили?
   - Да как вам сказать? - усмехнулся Кругов. - Уладить-то они  уладили,  но
уж как-то очень несправедливо.
   -  Что  вы  имеете  в  виду?  Мало  заплатили?  -  встревожился  Вениамин
Витальевич.
   - Если это можно назвать мало... не заплатили совсем, да еще  пригрозили,
что, если будет жаловаться, долго не проживет.
   - Не может быть!
   - Господин Григорьев, я похож на шутника?
   - Нет, но...
   -  Вот  и  давайте  говорить,  как  солидные  люди.  Вениамин  Витальевич
побарабанил пальцами по столу, наклонился к пульту селектора:
   - Мариночка, вызови Кислярского.
   - Слушаюсь, Вениамин Витальевич.
   Через минуту в кабинет вошел  могучий  молодой  человек  с  бычьей  шеей,
квадратными плечами и короткой стрижкой "унисекс".
   - Этот гражданин утверждает, - кивнул на бледного Шурика Григорьев, - что
вы не заплатили ему за ремонт машины и даже пытались запугать. Это правда?
   Квадратноплечий  Кислярский  поглядел  на  Шурика,  качнул  маленькой  по
сравнению с шеей головой.
   - Ну что вы, Вениамин Виталич, врет он, мы рассчитались с ним  по  полной
программе.
   Глаза Шурика стали квадратными. Кругов посмотрел на него.
   - Он? Среди тех, кто с тобой разговаривал на "стрелке", был этот тип?
   - Был, - пролепетал Шурик.
   - Ну ты, полегче... -  начал  было  молодой  человек  и  через  несколько
мгновений лежал на ковре лицом вниз с вывернутой за спину рукой.
   - Не хами, молокосос, - сказал Кругов, нажимая на предплечье  парня  гак,
чго тот охнул. - Какую сумму дал тебе босс для улаживания конфликта?
   - Отпустите его, полковник, -  попросил  Григорьев  любезно,  -  мы  сами
разберемся. Я дал ему три тысячи долларов.
   Кругов отпусгил руку Кислярского, сел к  столу  снова.  Молодой  помощник
Григорьева поднялся, потирая кисть и локоть, Исподлобья глянул на  Егора,  и
тот понял, что приобрел себе смертельного врага.
   - Иди, - жестко сказал Вениамин Витальевич, - потом поговорим.
   Квадратноплечий ушел.
   - Вот вам деньги. - Григорьев достал пачку стодолларовых купюр,  отсчитал
половину, встал и вложил растерявшемуся Шурику в руку. -  Надеюсь,  инцидент
исчерпан? Извините нас. Но, как говорится, в семье не без урода. Ведь  я  им
плачу неплохо, можно было бы и  не  подрабатывать  таким  вот  образом.  Что
поделаешь, рабская психология у нынешней молодежи. Еще раз извините.
   Крутов поднялся. Владелец бензоколонок Ветлуги перестал ему нравиться.
   - Спасибо за справедливое решение вопроса, не ожидал, честное слово.
   - Пустяки. А вы, господин полковник...
   - Можете называть меня Егором.., - А по батюшке?
   - Лукич.
   - Егор Лукич, а вы к нам как - в командировку, по служебным делам  или  в
отпуск, отдыхать?
   - На постоянное место жительства, - ответил Кругов. - До свидания.  Всего
доброго.
   Они  покинули  кабинет  бензинового  короля,  оставив  его  в  задумчивом
состоянии. В вестибюле банка наткнулись на Кислярского  с  двумя  такими  же
здоровыми лбами. Все  трое  уставились  на  Крутова  так,  будто  собирались
взглядами просверлить в нем дырку. Не сбавляя шага,  он  двинулся  прямо  на
них, и молодые люди расступились. В  спину  Егору  вонзился  чей-то  злобный
шепот:
   - Скоро увидимся...
   Кругов не оглянулся. Сказал, когда они с Шуриком сели в машину:
   - Тебя куда?
   Шурик очнулся, сунул доллары - он так и нес их в руке -  в  карман  брюк,
дрожащими руками достал сигареты.
   - Ну, Егор Лукич, и страху же я  натерпелся!  Как  вам  удается  убеждать
таких типов? Он же мог нас выгнать, и все, свидетелей-то нет.
   - Мог, - задумчиво кивнул Кругов, - но либо он честный человек, что в его
положении не очень реально, либо не хотел терять имиджа, либо имел  какой-то
расчет, либо испугался моих корочек и захотел проверить, с чем я пришел.
   Впрочем, что нам переживать? Пусть он переживает. Все хорошо, что  хорошо
кончается. Он высадил Шурика у главпочтамта и поехал по магазинам. Домой  он
приехал как раз к обеду, когда сбежавшая из офиса Елизавета уже накрывала на
стол.

***

   Обещанные замом главного архитектора города  Павлом  Эмильевичем  Семашко
неприятности в виде решения местных властей о сносе старых  домов  по  улице
Герцена все еще не добрались  до  места  назначения,  поэтому  Кругов  решил
упредить готовящийся удар лакеев  Быченко  и  вплотную  занялся  оформлением
"дворянской хаты"
   Качалиных в качестве памятника архитектуры.
   Он обзавелся необходимыми бумагами в  отделе  культуры  городской  мэрии,
сводил к себе две делегации  инспекторов  по  землепользованию  и  оценщиков
памятников старины, написал заявление о регистрации на имя мэра и взял в УВД
подписанное Петром Качалиным  письмо  о  содействии.  С  этими  бумагами  он
добился  приема  у  мэра,  весьма  занятого,  но  энергичного,  неглупого  и
решительного человека, много сделавшего для ветлужчан, и к  вечеру  имел  на
руках документ, объявлявший дом номер  семь  по  улице  Герцена  "памятником
архитектуры девятнадцатого века федерального значения". Конечно,  для  таких
деятелей, как Быченко, не существовало законов и правил,  он  вполне  мог  и
проигнорировать решение мэра, однако теперь,  начни  он  кампанию  по  сносу
частного сектора на понравившемся ему участке городской земли, шум  поднялся
бы изрядный. На какое-то время Кругов обезопасил свое жилище и уберег  нервы
жены от ненужного стресса.
   В семь часов вечера за Елизаветой зашла Саша, поблагодарила Егора за  его
помощь мужу в изъятии денег на починку машины, и женщины  убежали  в  ателье
примерять платье, которое сшила  Лизе  подруга-свояченица.  Кругов  докрасил
последнюю перегородку в доме - "под кирпич", полюбовался своей работой  и  в
это время услышал шум автомобиля, остановившегося у дома. Выглянул  в  окно.
Из подъехавшего темно-синего "Форда-Гэлэкси"  неторопливо  вылез  мужчина  в
белой рубашке с галсгуком и серых брюках, и Егор не поверил глазам - это был
Зуб, Александр Зубко, подполковник ФСБ, командир антитеррористической группы
"Витязь".
   Через минуту они обнимались, хлопая друг друга по  спинам,  но,  заглянув
другу в глаза, Егор вдруг почувствовал странный толчок  в  сердце  и  озноб,
"взъерошивший" кожу спины мурашками.  Эта  реакция  подсознания,  сторожевой
системы организма, его крайне озадачила: так она реагировала только на сакки
- ветер смерти, то есть на опасность, угрожающую жизни, между тем как к нему
приехал приятель, с которым они провоевали бок о бок четыре с лишним года. И
все же, привыкший доверять интуиции. Кругов мгновенно насторожился и  привел
себя в боевое состояние, но, чтобы не выглядеть смешным  -  что  за  вспышка
подозрительности, в конце  концов?!  -  в  глазах  Зубко,  сделал  вид,  что
безмерно рад визиту, и зажал чувства в кулак. Стоило  обождать  с  выводами,
разобраться в своих ощущениях, присмотреться к Александру, выяснить,  с  чем
он пришелНа улице  быстро  темнело,  поэтому  сели  беседовать  в  "главной"
гостиной дома - с камином; всего в доме было восемь комнат, "царские хоромы,
а не жилая хата", как выразился Зубко, из них  две  спальни,  две  гостиных,
рабочий кабинет, где Егор хотел установить  компьютер,  и  столовая-кухня  с
электроплитой "Аристон", последним приобретением четы Круговых.
   - Давай выпьем по глоточку водочки, - предложил Егор.
   - Не могу, - резко бросил Александр, но тут же поправился:
   - Извини, я на работе. Да и вообще в последнее время не принимаю, с  души
воротит.
   - Я думал, ты один приехал, а ты с группой, - пошутил  Крутов  и  получил
странный взгляд Александра, встревоживший его еще больше  и  отбивший  охоту
шутить.
   - Со мной двое, - пробормотал Саша, отводя взгляд.
   - Кто-нибудь из наших? Так зови немедленно.
   - Нет, ты их не знаешь.
   - Ну и ладно, - добродушно отмахнулся  Кругов,  -  давай  хотя  бы  чайку
выпьем,  не  возражаешь?  Жена   вкусные   булочки   принесла,   любимчиками
называются.
   - Тогда уж лучше кофе.
   - Кофе только растворимый, - с сожалением развел  руками  Егор.  -  Мы  с
Лизой его как-то не очень...
   - Можно и растворимый.
   Крутов принес на подносе кофе, булочки, сливки, налил себе чаю.
   - Ну рассказывай, с чем пожаловал, по какому делу  посетил  наш  медвежий
угол. Неужели и здесь объявились террористы?
   - Нег, я целевым назначением к тебе.
   - О! - Егор с интересом посмотрел на  изменившееся  сосредоточенное  лицо
Александра. - Я понадобился начальству?
   - Начальству, да не тому.
   - Как тебя понимагь?
   - Мы хотим предложить тебе высокооплачиваемую работу.
   - Очень интересно! - Кругов не подал виду, что удивлен. - И кто же эго  -
мы? Надеюсь, не криминальные структуры?
   Зубко бледно улыбнулся.
   - С этой структурой ты знаком: Российский  легион.  Егор  засмеялся,  но,
вглядевшись в лицо приятеля, перестал.
   - Ты шутишь?
   - Отнюдь. Легион сейчас в фаворе у очень высокого лица... у президента...
и работает легально. Хотя кое-какая его деятельность засекречена.
   - Например, разработка психотронного оружия, - с иронией добавил Егор.
   Александр  почувствовал  иронию  в  тоне   бывшего   командира,   но   не
отреагировал.
   - В его задачи входило обеспечение секретности разработок и объектов,  но
не участие  в  самих  разработках.  Сейчас  эта  задача  с  него  снята,  он
занимается более серьезными делами.
   Кругов поднял бровь.
   - Ты уверен, что мне это хочется знать? Зубко поднял  на  него  взгляд  и
снова опустил.
   - Лукич, ты можешь ни с чем не соглашаться, хотя это  худший  вариант  из
всех,  но  хотя  бы  выслушай.  Легиону  поставлена   задача   покончить   с
криминальным беспределом в стране, причем в сжатые сроки.
   - Вот это масштаб! - не выдержал Егор. - Ни много ни мало - покончить - и
все тут! А вы хоть представляете  себе,  что  это  означает?  Придется  ведь
отдать под суд почти  всю  Думу  и  правительство!  Зубко  порозовел,  криво
улыбнулся.
   -  Никто  никого  не  собирается  отдавать  под  суд.  Создается   особое
подразделение для негласного уничтожения лидеров  преступных  группировок  и
мафиозных кланов. Создается также план  по  перекачке  теневых  капиталов  в
экономику страны, но это уже следующим этапом.
   Кругов доел булочку, допил чай, размышляя, почему Саша перестал  смотреть
ему в глаза. Сказал наконец благожелательно:
   - Все это прекрасно, все хорошо, прямо слезы умиления наворачиваются,  но
ты забыл одну прекрасную поговорку: благими намерениями  вымощена  дорога  в
ад. Не верю я твоему Легиону, хоть ты меня режь! Меня  пробовал  уговаривать
мой бывший учитель и то не смог,  а  аргументы  он  приводил  гораздо  более
значительные. Но вот чего я не понимаю,  так  это  как  вербовщикам  Легиона
удалось уговорить тебя. Чем они тебя соблазнили?
   Зубко потемнел.
   - Лукич, не будь ты моим...
   - Я пошутил, - успокоил подполковника Егор, хотя на самом деле и не думал
шутить. - Но все же интересно, каким образом ты оказался в рядах  Легиона  и
стал активным его пропагандистом. Нет, серьезно, как они на тебя вышли?
   - Это неинтересно. В одной из операций погиб Кока...
   - Костя Морозов?! Когда, как?
   Зубко поморщился.
   - Долгая история... нас, по сути, подставили... Костя должен был  отнести
террористам  "дипломат"  с  деньгами,  но  они  запсиховали,  ему  приказали
вернуться...
   - Дальше, дальше, не тормози.
   - Он почему-то не послушался... и его убили... в спину...
   - Свои?!
   - Нет. Снайпер был чужим и, как оказалось, "зачищал" следы.
   - Ничего не понимаю! Какие следы? Откуда ты знаешь о снайпере? Да не тяни
ты!
   - Кока был... зомбирован.
   - Что?! - Кругов в изумлении придвинулся к столу, сбил на пол  чашку,  но
успел подхватить ее на лету. - Костю зомбировали?! Кто? Откуда у тебя  такие
сведения?
   - Лукич, не допрашивай, не дави на психику, все узнаешь, если...
   - Если соглашусь работать на вас. А если нет? Вы и меня зомбируете? И  не
легионеры ли "зачистили" Коку? Сначала  испытали  на  нем  что-нибудь  вроде
"глушака", а потом убрали, чтобы не произошло утечки информации. Не так  все
было?
   - Лукич...
   - Что Лукич?! - Крутов притянул к себе Зубко за  отвороты  рубашки.  -  Я
прав?
   Говори!
   - Руки! - послышался сзади уверенный хрипловатый голос. - Встать!
   Егор оглянулся, отпуская Александра. На него от  дверей  поверх  необычно
толстого ствола пистолета смотрел незнакомый  молодой  человек  в  джинсовой
безрукавке  и  джинсах,  очень  загорелый,  поджарый,  мускулистый,  ощутимо
сильный, с необычайно светлыми и какими-то мертвыми глазами.
   - Заканчивай! - скомандовал он жестко, обращаясь к Зубко. -  Объясни  ему
положение.
   Александр встал из-за стола, не глядя на Крутова, бледный и  подавленный,
бросил хмуро:
   - Не могу я!..
   - Надо было  сразу  мне  идти,  -  процедил  сквозь  зубы  светловолосый,
передразнил приятеля:
   - "Уговорю, уговорю..." Уговорил?
   - Он бы тебя на порог не пустил, не то что разговаривать.
   - А я бы с ним не разговаривал.
   - Джентльмены, может быть, вы сообщите,  что  происходит?  -  осведомился
Кругов, с холодком в душе осознавая, что пистолет в руках  незнакомца  вовсе
не пистолет, а "глушак".
   - Прости, командир... - Зубко пошел к двери, все так же  избегая  взгляда
Егора. - Я хотел по-хорошему... чтобы ты понял...
   - А ты объясни, чтобы я понял. Или тоже зомбирован,  как  этот  тип?  Как
Морозов?
   Зубко споткнулся на полпути к двери, замер,  спина  его  напряглась,  что
означало - он принял решение, и в тот  же  момент  Кругов  прыгнул  к  нему,
рассчитав траекторию прыжка так, чтобы Александр телом  перекрыл  директрису
выстрела из "глушака".
   Расчет оказался верным: светлоглазый гость все же промедлил и выстрелил в
тот миг, когда Кругов уже был за спиной Зубко. Но полностью погасить  разряд
генератора Александр не мог, часть излучения все же проникла сквозь его тело
и достигла головы Егора.
   Впечатление было такое, будто внутри головы  взорвалась  граната,  но  не
разнесла череп и тело на части, а превратила их в чугунные гири, с  которыми
не могли справиться мышцы, в тяжелейшие слитки металла,  которые  невозможно
было сдвинуть  с  места.  Сознание,  однако,  Егор  не  потерял,  просто  на
некоторое время оглох, причем от какого-то "внутреннего" шума -  вибрировала
каждая  клеточка  тела,  и  потерял  способность  ощущать  течение  времени.
Восприятие мира  для  него  разбилось  на  пунктирное  озарение:  вспышка  -
прекрасное состояние эйфории с отчетливой картиной  действительности,  спина
Сани Зубко перед глазами, интерьер гостиной - темнота; еще вспышка  -  снова
удивительное  ощущение  отсутствия   тела,   полет,   невесомость,   впереди
незнакомый парень с пистолетом, Саши уже нет, он упал - темнота;  вспышка  -
искаженное лицо незнакомца, падающий пистолет,  бесшумный  просверк  чьей-то
ладони, прозрачный вихрь движения - темнота;  и,  наконец,  последнее  "тире
пунктира" - тело на полу, склонившаяся над ним фигура в  белом  балахоне,  с
копной седых волос...
   Очнулся Кругов, сидя на полу у стены гостиной, спиной к  реставрированным
фрескам. Прислушался к себе, удивляясь не слабости, разлившейся по  телу,  а
отсутствию боли или других негативных ощущений после разряда "глушака".
   Посмотрел на два тела на полу: Саша лежал головой к двери,  его  напарник
головой от порога. А  рядом  стоял  высокий  мощный  старец,  правда,  не  в
балахоне, а в старинной русской рубахе чуть ли не до колен,  с  вышивкой  на
воротнике и груди, подпоясанный красным кушаком. Это был дед Спиридон.
   - Оклемался, воин? - прогудел он в бороду. - Как себя чувствуешь?
   - Как утопленник.
   - Беречься надо, не доводить ситуацию до аховой. Аль не видел, что это за
люди?
   - Один из них мой... друг.
   Спиридон покачал головой, наклонился к напарнику Зубко,  вытащил  у  него
из-под руки пси-генератор, внимательно осмотрел.
   - Придумают же люди! Такого пужала я еще не видел.
   - Это "глушак". - Егор, облившись потом,  встал,  схватился  за  стену  -
голова внезапно закружилась. - Дьявол!
   - Не поминай нечистого всуе! - строго проговорил Спиридон.  -  Приляг,  я
сейчас полечу.
   - Не надо, я сам. Как вы здесь оказались?
   - Мимо шел, - дед усмехнулся, бросил "глушак" на стол, -  случайно.  Дай,
думаю, загляну к военному человеку.
   - Вовремя заглянули, - пробормотал Кругов. - Еще бы немного, и он бы меня
окончательно ухайдокал. Как вам удалось его нейтрализовать? Не научите?
   - А надобно?
   - Похоже, что да.
   - Потом. Кто эти люди и почему они напали?
   - Долгая история...
   - А я не спешу.
   - Там третий в машине.
   - Не беспокойся, он спит.
   Егор  выпрямился,  не  сводя  вопросительного  взгляда   с   родственника
Елизаветы,  и  дед  ответил  сверкнувшим,  словно  молния,  притягивающим  и
одновременно отталкивающим взглядом.
   - Рассказывай все по порядку.
   Доковыляв до стола, Крутов осушил целую  кружку  остывшего  чая,  сел  на
диван и, прикинув, с  чего  начать,  принялся  рассказывать  историю  своего
появления в Жуковских лесах. Через пятнадцать минут  закончил,  выжидательно
посмотрел на деда Спиридона, по лицу  которого  совершенно  невозможно  было
прочитать, о чем он думает. Молчание затянулось.  Дед  о  чем-то  размышлял,
оглаживая широкой ладонью бороду и глядя в пол, Егор тоже  думал,  в  первую
очередь о том, что напрасно все рассказал. Философия добра и  мира,  которую
исповедовал столетний  старец,  вряд  ли  согласовывалась  с  мировоззрением
Кругова, укладывающимся в слова "адекватный ответ".
   - Но сюда я приехал не воевать, - добавил Егор,  словно  оправдываясь.  -
Честное слово, хочется жить мирно и тихо. Я вдруг  понял,  что  для  счастья
человеку много