чли твоей квалификации. А что значит - выпустили по приказу?
   Крутов помрачнел, невольно ощупывая ссадину на скуле,  помолчал  немного,
потом коротко поведал Воробьеву историю своих злоключений.
   - Н-да! - почесал тот  затылок.  -  Крепко  тебя  обрабатывали!  И  очень
неожиданно выпустили. Что собираешься делать?
   - Сначала разберусь с этими служаками, - кивнул на связанных наблюдателей
Крутов. - Затем посчитаюсь с местным  ОМОНом.  Терпеть  ненавижу  служебного
произвола, хамства и унижения! После этого поеду в Брянск.
   - Искать Лизавету, - докончил Панкрат с хитроватопростодушным прищуром. -
Присох-таки к чужой жене... - Он поднял руки вверх. - Молчу, молчу.
   - И молчи! - сурово сказал Крутов. - Сам-то на кого глаз положил?
   Смотри, майор, обидишь Лидуху - убью!
   - А ты откуда знаешь? - округлил глаза Воробьев.
   - Она сама призналась. - Егор нехотя улыбнулся. -  Видать,  заинтересовал
ты ее. Девчонка она клевая, слов нет,  но  лучше  бы  ты  в  ту  сторону  не
смотрел.
   - Это почему же? - осведомился Панкрат.
   - Потому... ты же перекатиполе, нет? Один такой у нее уже был.
   - Эх, не будь ты ее братом, полковник, дал бы я тебе! - вздохнул Панкрат.
   - Помечтай, помечтай. Я тебя предупредил. Расскажи, как ты  сам-то  здесь
оказался.
   Воробьев дернул себя за ухо "фирменным"  жестом,  поколебался  немного  и
ввел Крутова в курс здешних  событий,  рассказав  о  бое  возле  кургана,  о
потерях среди "мстителей", о посещении больницы в Фошне и о встрече с Лидой.
Заканчивая рассказ, он вдруг смущенно посмотрел на Егора и сказал:
   - Ты дурное в голову не бери, запала она мне в душу. Так  что  не  только
обидеть - оберегать согласен... всю оставшуюся жизнь.  Кстати,  она  меня  в
гости пригласила. А правда, что у нее сейчас никого... ну, ухажера нет?
   Крутов хмыкнул, смерил майора взглядом.
   - Я не спрашивал, но по-моему нет. Да и кому она с двумя детьми нужна? Ты
хоть знаешь об этом?
   - Да хоть четверо!
   - Такой ты у нас примерный отец? Ладно,  хватит  трепаться.  Не  об  этом
думать надо. Ты только что соратника похоронил, выяснять надо, ради чего  он
погиб.
   Лицо Панкрата стало угрюмым.
   - Выясню, не беспокойся. Всю душу вытрясу из...
   - Эти ребята могут быть ни при чем. Что еще ты можешь сообщить по делу?
   - Ты о такой организации - ФУМБЭП ничего не слышал?
   - Нет. Что это за организация?
   - Если бы я знал, не спрашивал бы. В зону рефрижератор заехал, водитель в
черно-желтой форме и эмблема у него на груди - шестиконечная  звезда  и  эти
буквы.
   - Федеральное управление...
   - Это и мы поняли. Федеральное управление чего?
   Крутов подумал.
   - По-моему, что-то связанное с медициной. Могу уточнить у своих  знакомых
в Москве.
   - Уточни, если сможешь. Я тоже дал запрос, но за ответом надо  в  Жуковку
ехать. Может, ты и прав, что зона за колючкой как-то связана с медициной,  с
какой-то военной  лабораторией.  В  свое  время  газеты  писали  о  "парадах
уродов", не читал? С помощью специальных упражнений, поз и питания  людей  в
секретных лабораториях превращали в уродов, а потом демонстрировали публике.
   - Где это у нас такое было?
   - Не у нас, на западе. А что, мы сильно от них отличаемся?  Образ  жизни,
чуждый  нам,  с  порнопотоком,  насилием  и  рекламой,  мы  уже  практически
переняли. Но я не об  этом.  Может  быть,  тут  в  лесах  прячется  подобная
лаборатория? Недаром же курганы были приспособлены под общие могилы. - Глаза
Панкрата загорелись. - Слушай, идея! А что если  рефрижератор,  заехавший  в
зону, заказан для транспортировки выкопанных мертвецов?!
   Крутов покачал головой.
   - Не подгоняй факты под теорию. Хотя, с другой стороны, идея неплохая. Вы
своим настырным любопытством заставили руководство зоны занервничать, и  оно
решило подстраховаться, замести следы.
   - Точно! Я подумал о том же самом.
   - Пошли. - Егор направился к пленникам.
   Они  выдернули  одного  из  наблюдателей,  самого  первого,   с   которым
столкнулся Крутов, со сломанным носом,  отвели  подальше  в  лес,  поставили
спиной к сосне и привязали парня за шею к стволу, чтобы он все  время  стоял
на цыпочках.
   - Слушай меня внимательно, - сказал  Панкрат  с  обещанием  в  голосе.  -
Будешь говорить - будешь жить. Нам терять нечего, мы и так вне  закона.  Как
понял? Прием. - Он вытащил кляп изо рта пленника.
   - Вы все трупы, - сказал тот неповинующимися губами,  с  трудом  сплюнул,
вынужденный высоко держать голову, чтобы веревка не  врезалась  в  горло.  -
Сейчас сюда прискачет Сват с ребятами... - наблюдатель прикусил язык.
   Крутов и Воробьев переглянулись.
   - Я уже слышал это имя, - сказал Егор, - когда ко мне заявилась  команда,
чтобы забрать раненого археолога. Кто такой Сват?
   Пленник ответил презрительным взглядом и стал смотреть в небо.
   - Что ж, не хочешь говорить, пойдем другим путем. - Панкрат  без  размаха
вонзил согнутый палец в солнечное сплетение парня. Тот охнул и обвис,  теряя
сознание.
   -  Сдвиньте  веревку  пониже,  а  то  задохнется.  -  Воробьев  подмигнул
несколько озадаченному Егору, достал пистолет. - Голь на выдумки хитра,  как
говорится, устроим маленький спектакль.
   Он выстрелил в воздух, кивнул своим помощникам.
   - Приведите второго.
   Крутов понял, поднял большой палец.
   "Мстители" привели второго наблюдателя и привязали к другому дереву,  так
чтобы тот мог боковым зрением видеть своего "убитого" приятеля.
   Панкрат вытащил у него кляп, поиграл пистолетом, сказал многозначительно:
   - Твой напарник говорить  отказался,  а  времени  у  нас  мало.  Говорить
будешь?
   В глазах парня мелькнуло какое-то чувство, но Крутов мог поклясться,  что
это не страх. Наблюдатель смерти не боялся.
   - Отпустили бы вы нас, - разлепил он губы.  -  Все  равно  мы  ничего  не
знаем. Нас послали следить вот за этим типом, - парень кивнул на Крутова,  -
и докладывать о каждом его шаге. Это все.
   - Кто приказал?
   - Майор Сватов.
   - Кто он?
   - Начальник охраны объекта.
   - Что за колючей проволокой в лесу? С асфальтовой  дорогой?  Что  это  за
объект?
   Парень угрюмо скривил губы, смерил Крутова взглядом.
   - Стреляй, разговор окончен.
   Егор и Панкрат снова переглянулись, отошли в сторону, и в это время к ним
из леса выбежал запыхавшийся Ларин.
   - Сюда движется группа, человек десять в камуфляже,  при  полном  боевом.
Что будем делать?
   - Это обещанная им команда, - кивнул Воробьев на привязанного пленника. -
Либо услышали выстрелы, либо всполошились, не получив ответа по  рации.  Ну,
что, дадим бой?
   - Не сходи с ума! Это профессионалы.
   - Мы тоже не лыком шиты.
   - Они не боятся смерти, и это очень странно... Бери своих парней и уходи.
Есть, где пересидеть какое-то время?
   - Я хотел остановиться в деревне, у твоей сестры, но теперь вижу, что это
не самый лучший вариант. Мы тут недалеко, возле Николаевки, дачу  обнаружили
шикарную, еще недостроенную, прямо на берегу речки,  вот  там  и  устроимся.
Вряд ли кто догадается искать нас на таком важном объекте.
   - Хорошо, отправляйтесь.
   - А ты?
   - Я дома, займу круговую оборону. - Крутов усмехнулся. - Через пять минут
вся деревня будет у меня.
   Панкрат сунул руку Егору, махнул все понявшему Ларину, бросил:  передавай
привет Лидии, пусть ждет в гости, - и исчез.
   Крутов подошел к настороженно глядевшему на него наблюдателю, заглянул  в
его пустые, словно задернутые шторками, глаза и медленно проговорил:
   - Передай Свату, что если с этого момента вы не оставите меня в покое,  я
вас начну отстреливать, как фазанов.
   И, не дожидаясь ответа, нырнул в кусты. Через десять минут он был дома.

БРЯНСК

ЛИЗА

   Сутки Елизавета провела, предоставленная самой  себе,  в  ненавистной  ей
пятикомнатной квартире мужа на проспекте Машиностроителей,  куда  ее  привез
Станислав, телохранитель Мокшина и  его  агент  по  особым  поручениям.  Сам
Георгий не появился  ни  днем  двадцать  девятого  июля,  ни  вечером,  лишь
позвонил откуда-то и сообщил, что приедет тридцатого. И тогда Лиза  в  ответ
заявила, что если он ее не выпустит, она подожжет квартиру и  сгорит  в  ней
сама.
   Трудно сказать, что подействовало на Мокшина, то ли  решимость  в  голосе
бывшей жены, то ли какое-то другое соображение, только в семь  утра  приехал
Станислав и открыл квартиру.
   - Вот ключи, - сказал он, оглядывая одетую в  пеньюар  Елизавету.  -  Шеф
приказал тебя выпустить, но одну никуда не отпускать.
   - А если я позвоню в милицию? - поинтересовалась она.
   - Милиция подчиняется мэру, - отмахнулся двухметровый Станислав, - а  мэр
у нас - твой муж, так что давай, не ерепенься.
   Закусив губу, Елизавета постояла в прихожей, пытаясь обуздать свой  гнев,
и бросила в квадратное, ничего не выражающее лицо телохранителя:
   - Жди внизу, прихвостень!
   Понимая, что ей действительно не  удастся  самостоятельно  избавиться  от
надзора, Лиза долго размышляла, что делать в  таком  безвыходном  положении,
потом решила поехать на работу. Отпуск ее заканчивался  только  через  шесть
дней, однако сидеть целую неделю в пустой квартире и ждать мужа,  способного
на любой поступок, было выше сил, а участь на всю жизнь остаться пленницей и
вовсе приводила Елизавету  в  ужас,  поэтому  она  решила  пока  подчиниться
обстоятельствам и поискать выход. А еще  она  очень  надеялась,  что  Крутов
выйдет из Жуковского КПЗ и найдет способ вызволить ее из неволи.
   В десять утра она была в фирме, удивив сотрудников и обрадовав начальника
отдела,  которому  приходилось  самому  вести  ее  клиентов,   разрабатывать
стратегию "new business" и  доводить  до  ума  рекламную  концепцию  "нового
отечественного шампуня от перхоти "Братья Киселевы".
   Перекинувшись парой слов с женской половиной фирмы  и  пообещав  остаться
попозже и рассказать о своем отдыхе, Елизавета с головой окунулась в работу,
вдруг обнаруживая, что соскучилась по ней и готова чуть ли не рыть землю  от
усердия, чтобы сделать нескучный рекламный креатив.
   День пролетел незаметно, полный  переговоров  с  клиентами,  фотографами,
дизайнерами, видеостудией и модельным агентством  "Ерофеев-Б".  Лишь  дважды
Лизе удалось хлебнуть кофе и поговорить с  подругой  Катей,  тянувшей  лямку
помощницы менеджера. Наконец в десятом часу вечера гонка закончилась, а  так
как кроме "двух Е"  -  Екатерины  и  Елизаветы  в  офисе  больше  никого  не
осталось, подруги решили посетить ближайшее от фирмы  кафе  "Партизан",  где
они изредка обедали.
   У выхода из здания бывшего кинотеатра, где фирма  "Навигатор"  арендовала
несколько помещений под офис, дорогу Лизе заступил Станислав.
   - Велено отвезти тебя домой.
   Лиза оглянулась на Катю, взяла ее под руку, сказала медовым голосом:
   - Надеюсь, ты не будешь возражать, если  мы  поужинаем?  Твой  шеф  будет
очень недоволен, если я пожалуюсь, что ты оставил меня голодной.
   Телохранитель Мокшина,  не  получивший  от  него  на  этот  счет  никаких
инструкций, потоптался в нерешительности, потом отступил.
   - Ладно, ужинайте. Куда отвезти?
   - Здесь всего сто метров, дойдем пешком, в "Партизане". Жди у машины.
   Лиза увлекла ничего не понимавшую подругу за  собой,  и  они  побрели  по
тротуару к площади Ленина,  постепенно  приходя  в  себя  от  суеты  и  гула
компьютеров.
   - Кто это? - оглянулась Катя.
   - Телохранитель  мужа.  -  Елизавета  потускнела  и  вдруг  расплакалась,
всхлипывая и не вытирая слез. - Мерзавец поганый!.. Схватил, увез, запер...
   - Да в чем дело? - удивилась Катя. - Ну-ка перестань реветь, рассказывай,
что случилось. Я так и поняла, что ты вышла на работу не по своей воле.  Шеф
вызвал? Криворуков? Точно, мерзавец!
   Лиза помотала головой, проглотила ком  в  горле,  достала  платок,  чтобы
вытереть лицо.
   - Шеф ни при чем. Георгий меня достал... - И она рассказала подруге  все,
что с ней приключилось в последние три дня, в том числе и о своей встрече  с
Егором Крутовым.
   Катерина выслушала подругу с таким участием и  восторгом,  что  Елизавете
стало гораздо легче.
   - Вот видишь, - вздохнула  она,  смущенно  улыбаясь,  достала  зеркальце,
поправила прическу, вытерла следы слез. - И я влюбилась, как девчонка.
   Знала его столько лет, никогда не обращала внимания, да он и старше  меня
был на десять лет...
   - На десять?! - ахнула Катя. - Это он такой старый?!
   Лиза невольно улыбнулась.
   - Тридцать пять лет - старый? Видела бы ты, как  он  дерется!  Он  любому
крутому фору даст.  Ну,  чего  стали  посреди  дороги?  Пошли  в  кафе,  раз
собрались, посидим, расслабимся. Рассказывай теперь ты о своих подвигах.
   Они зашли в кафе, выбрали столик у окна,  заказали  бутылку  шампанского,
кое-какую закуску и кофе, и  принялись  болтать,  то  и  дело  скатываясь  к
интересующей обоих теме - о мужчинах, которые нравятся. Катя спросила: а как
же муж? он же тебя любит? - и Лиза чистосердечно призналась:
   - Но ведь я-то его не люблю? А его так называемая "любовь" - это  чувство
собственника. Ему бы мусульманином родиться - имел бы самый большой гарем! И
потом, ты знаешь, как он стал мэром? Кто его финансировал? Какие-то военные.
А  эта  его  подозрительная  деятельность,  постоянные  разъезды,   встречи,
вьющиеся вокруг темные личности, тупые телохранители... - Елизавета  махнула
рукой. - Все! Не хочу! Наелась.
   - Но он такой сильный, мужественный, красивый...
   - Только с виду. - Лиза улыбнулась. - На меня он действует, как аллергия.
Помнишь, у Дюма в "Виконте де Бражелоне"? "Каждая женщина скажет, что  между
красотой любовника и красотой мужа огромная разница".
   Засмеялась и Катя.
   - Я не люблю Дюма, но сказано  верно.  Интересно  было  бы  взглянуть  на
твоего Крутова, уж очень ты его превозносишь.
   - Увидишь еще и убедишься. Он приедет.
   - Почему ты так уверена в нем?
   - Я же тебе говорю, он человек слова. Никогда не думала, что встречу...
   - Соседа.
   - Вот именно, что встречу соседа, способного меня увлечь и зажечь.
   - А как же все-таки муж?
   - Никак. - Лиза нахмурилась. - Жить с ним я не буду... и в  его  квартиру
не поеду. Приютишь на пару дней? У тебя  он  меня  искать  не  станет,  надо
только от телохранителя избавиться.
   Катя закурила, обдумывая свое решение. С одной  стороны  ей  было  боязно
вмешиваться в чужую  жизнь,  с  другой  интересно,  и  еще  хотелось  помочь
подруге. Она нагнулась к уху Лизы.
   - Устроим маленькую комедь. Он ждет тебя у входа? Выйдешь через служебный
выход и дворами дойдешь до парка, там встретимся. Я его отвлеку.
   - А не боишься? Вдруг полезет выяснять отношения?
   Екатерина с пренебрежением повела плечиком.
   - Пусть попробует. Так завизжу, что полгорода сбежится.
   Лиза прыснула, Катя засмеялась тоже. Настроение  у  обоих  поднялось,  им
было приятно осознавать себя решительными и смелыми.
   Кафе между тем заполнилось, появились целые компании веселящихся  молодых
людей, привыкших чувствовать себя властелинами мира.  Один  из  них  заметил
беседующих подруг, что-то  сказал  оркестру  и,  когда  тот  заиграл  танго,
подошел к столику.
   - Пошли, потанцуем, - развязно сказал он Елизавете.
   - Я не танцую, - покачала головой девушка.
   - Чо?! - удивился молодой человек; он был  одет  в  черные  брюки,  белую
рубашку "апаш" и супертуфли с пряжками и заклепками,  а  на  руке  носил  не
часы, а целый агрегат величиной с туристский компас.
   - Ты чо, в натуре?!
   - Чо слышал: я не танцую. - Лиза с иронией оглядела парня.
   - Да ты чо выпендриваешься? Я же музыку заказал.
   - Иди и танцуй, если заказал.
   - Ну, ты даешь!  -  покрутил  головой  танцор.  -  Я  по-хорошему,  а  ты
кобызишься. Ну, смотри!
   Покачнувшись, он расправил плечи и отошел от стола.
   - Раздайся грязь, навоз плывет! - засмеялась Катя.
   На ее беду парень услышал ее слова. Круто развернулся, сузил глаза.
   - Чо ты брякнула?!
   - Иди, иди, она пошутила, - с досадой отмахнулась  Елизавета.  -  Приходи
завтра, обещаю станцевать.
   - Нет, чо она сказала?! - Он оперся кулаками о столик, едва не смахнув на
пол посуду. - Ты знаешь, с кем дело имеешь,  вобла  сущеная?!  Я  Хелемский,
помощник депутата! Щас кликну хлопцев... - молодой человек не договорил,  на
его плечо опустилась мощная ладонь Станислава.
   - Уймись, мальчик, - сказал телохранитель Мокшина. - Эта мадам заказана.
   И "помощник депутата" сник,  съежился,  пробормотал  что-то  и  почти  на
цыпочках отошел от стола. Видимо, он хорошо знал телохранителей  мэра  и  их
возможности.
   - Пошли домой, уже поздно, - посмотрел на часы Станислав.
   Подруги переглянулись.
   - Мы еще не пили кофе, - робко проговорила Катя.
   - Дома попьете.
   - Мы будем пить здесь! - твердо глянула на парня Лиза.
   Командный тон подействовал.
   - Ладно, даю десять минут, - сдался Станислав и пошел к выходу  из  зала,
оглянулся. - Григорий будет очень недоволен.
   - Это его проблемы, - холодно сказала  Елизавета,  хотя  внутри  нее  все
сжалось.
   Станислав вышел.
   Катя посмотрела на лицо подруги и накрыла ее руку своей.
   - Ну что, поедешь домой?
   Лиза сжала губы, помотала головой упрямо, сдерживая  подступившие  слезы,
решительно поднялась.
   - Будем действовать, как договорились, если ты не передумала.  Я  ему  не
вещь, с которой можно делать все, что заблагорассудится, не  интересуясь  ее
мнением.
   - Правильно! - с жаром махнула рукой Катя. -  Мы  им  покажем,  как  надо
свободу любить! Иди первая, я выйду позже. - Она  хихикнула.  -  Представляю
рожу этого лакея, когда до него дойдет, что его обвели вокруг пальца...
   Лиза, понимая, что все не так просто, и ей еще придется долго выдерживать
осаду мужа, но и не желая быть игрушкой в его  руках,  глубоко  вздохнула  и
быстро направилась к двери, ведущей из зала кафе на кухню.
   Компания молодых людей  воглаве  с  "помощником  депутата"  проводила  ее
глазами, но преградить путь не решилась.
   Катя посидела за столиком несколько минут с сигаретой в пальцах, глотнула
кофе и тоже поднялась. На мгновение ей стало не  по  себе,  словно  холодное
облачко накрыло ее сверху, но девушка она была решительная  и  отступать  не
привыкла.

ЖУКОВСКИЙ РАЙОН

ВОРОБЬЕВ

   Дача, которую разведчики Панкрата обнаружили в трех  верстах  от  деревни
Николаевка, явно принадлежала кому-то из сильных мира сего, то  ли  депутату
областной Думы, то ли какому-то начальнику из губернской  администрации,  то
ли крутому мафиози, но главным было то, что достраивать ее  не  спешили.  За
высоким двухметровым кирпичным (!) забором неторопливо ворочались всего двое
пожилых строителей - отделывали комнаты внутри  здания,  да  лениво  обходил
владения страдающий от жары сторож, здоровый  мускулистый  малый  с  круглым
сонным лицом, голый по пояс. Вооружен  он  был  неплохо  -  помповым  ружьем
калибра двенадцать миллиметров, однако носил его как дубинку - на плече.
   Кроме него дачу охраняла собака - черно-белый  северный  шпиц,  известный
своей недоверчивостью. В Финляндии такие собаки  использовались  в  основном
для охоты на медведей, а для чего ее завели хозяева дачи, было непонятно, но
едва ли в качестве сторожевого или  охотничьего  пса,  скорее  для  создания
имиджа; чистопородный шпиц силен и красив.
   Посовещавшись,  "мстители"  решили  действовать  просто  и   прямо,   без
специальных разведмероприятий, хотя и приняли кое-какие меры безопасности на
случай засады, которой здесь в принципе не должно было  быть.  Идея  звучала
так: захватить сторожа  и  строителей,  аккуратно  связать,  допросить  и...
дальше надлежало действовать в зависимости от полученной информации.
   Если сторож не докладывал хозяину дачи  обстановку  каждый  день,  а  сам
хозяин не проверял, как идет  строительство,  можно  было  расположиться  на
даче, поместив сторожа и строителей в одном из помещений под замок. В  любом
другом случае использование дачи в качестве базы отп