до полутора  метров
над землей он был  каменным,  а  выше  шла  красивая  металлическая  решетка
двухметровой высоты, заканчивающаяся частоколом  острых  пик.  И  охранялась
дача соответственно.
   Перейдя в трансовое состояние пустоты, Егор обнаружил по крайней мере три
линии охраны: одну техническую,  с  использованием  видеокамер  и  датчиков,
вторую образовывали собаки, третью - охранники-люди, коих  насчитывалось  по
крайней мере шестеро: четверо скучали снаружи,  двое  сидели  в  специальном
домике  неподалеку  от  основного   коттеджа.   В   самом   коттедже   также
присутствовали люди.  Экстрасенсорика  Крутова  подсказывала  ему,  что  там
находятся трое мужчин (один из них светился в диапазоне  угрозы  и  силы)  и
женщина.
   Едва Егор подошел к воротам дачи, как отворилась калитка сбоку  и  бравый
молодой человек  в  пятнистом  комбинезоне  жестом  дал  понять,  что  гостя
ждутКру-тов миновал своеобразную проходную  с  турникетом,  металлоискателем
(вооруженных людей здесь, по-видимому, не жаловали) и еще одним  охранником,
вышел во двор и сразу почуял тревогу.
   Не успел он пройти полпути до коттеджа по посыпанной гравием дорожке, как
на него из-за кустов  можжевельника  молча  бросился  огромный  пес,  породы
которого Егор не знал. Не добежав трех метров  до  Крутова,  он  прыгнул,  и
Егору пришлось натужно входить в темп  и  отклоняться  от  клыков  и  когтей
мощных лап.
   Промахнувшись, собака бросилась в атаку снова, Егор увернулся и  на  этот
раз, хотел крикнуть охранникам, чтобы  отозвали  пса,  но  увидел,  с  каким
интересом те смотрят на бесплатный спектакль и безмолвствуют, и  понял,  что
ритуал встречи рассчитан заранее. Его проверяли "на вшивость",  то  есть  на
проф-пригодность.
   Пес прыгнул. Кругов отклонился, коротко  взмахнул  рукой.  Удар  пришелся
зверю в нос, и на землю упал он уже безвольным мешком костей, затих.
   Однако экзамен на этом не закончился.
   Открылась стеклянная дверь центрального входа,  и  на  мраморное  крыльцо
коттеджа вышли двое: могучего вида бородач в камуфляже и молодая  женщина  в
костюме наездницы, с хлыстом в руке. У нее была неплохая  фигура  с  высокой
грудью, тонкой талией и крутыми бедрами, а вот лицо  красивым  назвать  было
нельзя, его портили тонкие злые губы и надменный взгляд.
   Крутов остановился в трех шагах от крыльца, сказал вежливо:
   - Разрешите пройти? Меня ждут.
   - Пройди, - насмешливо обронила наездница и с кажущейся неторопливостью и
ленью стегнула Егора хлыстом по лицу.
   Если бы он не был  готов  к  такому  повороту  событий,  хлыст  наверняка
оставил бы след.
   В ту же секунду бородач прыгнул на Крутова прямо с крыльца, намечая  удар
ногой в грудь, а женщина перетянула его  хлыстом  еще  раз,  одновременно  с
прыжком спутника, и Егор, отбив рукой хлыст и увернувшись  от  удара  ногой,
буквально на автомате вошел в боевую пустоту, хотя не  потерял  при  этом  и
способности осознавать, что происходит.
   И женщина, и бородач оказались довольно искусными  бойцами,  воспитанными
школой унибоса, что говорило об их принадлежности к каким-то  подразделениям
спецназа, однако о специфических состояних боевого режима живы они ничего не
знали и ничего противопоставить противнику не  смогли.  Кругов  справился  с
ними в течение минуты, сначала уронив лицом  в  гравий  дорожки  бородача  с
руками-кувалдами (у Егора  долго  потом  ныло  плечо,  куда  пришелся  кулак
спецназовца), а потом отшвырнув от себя разъяренную наездницу, отобрав у нее
хлыст и от души вытянув ее им по мускулистому заду.
   Женщина снова бросилась было в атаку, растопырив пальцы  рук  с  длинными
ногтями (тоже весьма серьезное оружие), но Кругов уже достиг состояния веры,
стал огромным - в ее глазах, вознесся над  ней  горой  и  гулким  грохочущим
басом проговорил:
   - Остановись, несчастная!
   Наездница с визгом отшатнулась, остолбенела, глядя  расширенными  глазами
на "великана". Кругов повернулся к ней спиной и вошел в дом.,  В  холле  его
встретил Лев Арменович Данильянц,  такой,  каким  его  описывали  разведчики
Кагарсиса:  высокий,  жилистый,  с  гривой  черных   волос,   горбоносый   и
смуглолицый. Глаза у него были карие, с поволокой, и сидели слишком близко к
переносице и глубоко, но этот недостаток скрашивал умный, уверенный  взгляд.
Одег он был в расшитую драконами пижаму.
   Рядом с ним стоял некий бледнолицый господин в хорошем  костюме,  возраст
которого трудно было определить с первого  взгляда,  но  именно  от  него  и
исходила та угроза  и  сила,  которую  почувствовал  Егор  еще  у  входа  на
территорию дачи.
   - Прошу прощения, Егор Лукич, - раздвинул губы в улыбке Данильянц. -  Мои
люди вас не помяли?
   - Благодарю за теплый  прием,  -  невозмутимо  сказал  Кругов.  -  Весьма
польщен.
   Улыбка стала шире.
   - Еще раз простите, но я обязан был вас проверить. Георгий  Владиславович
так расписал ваши достоинства, что мне захотелось... э-э, убедиться.
   - Надеюсь, ваш гест я прошел успешно?
   - О-о, великолепно! Жора в вас не ошибся.
   - Тогда позвольте убедиться, что и мы не ошиблись в вас.
   Брови Данильянца полезли вверх.
   - Что вы имеете в виду? И кто это - мы?
   - Мы можем поговорить с вами наедине? Данильянц и бледнолицый его спутник
обменялись быстрыми взглядами, мужчина отрицательно качнул головой.
   - Пойдемте в гостиную.
   Лев Арменович направился к лестнице на второй этаж, Крутов и  бледнолицый
молчаливый  приятель  Данильянца  пристроились  следом.  Егор  вдруг  поймал
звучащую внутри господина в костюме музыку  -  тоскливые  мрачные  ноты,  от
которых по коже бежали мурашки, и понял, что этот человек имеет отношение  к
экстрасенсорике.
   Они вошли в гостиную коттеджа с кожаными креслами, стеклянными столиками,
огромными окнами, сквозь которые помещение заливали потоки света.
   - Присаживайтесь, - кивнул на кресла Лев Арменович. - Что будете пить?
   Крутов посмотрел на бледнолицего и твердо сказал:
   - Пусть ваш придворный чародей удалится.  Быстрый  обмен  взглядами,  еще
один отрицательный жест.
   - Он нам не помешает.
   - В таком случае прошу извинить. - Егор сдвинул каблуки, кинул подбородок
к груди. - Мы, кажется, ошиблись. - Направился к двери.
   - Постойте, - окликнул его Данильянц после секундного замешательства;  на
его лице проступили досада и злость. - Какого дьявола вы себя  так  ведете?!
Вы на моей территории...
   В то же мгновение в стекле окна появилась дырочка, а ваза  с  цветами  на
стеклянном столике разлетелась на мелкие осколки.
   Данильянц оторопело посмотрел на  столик,  на  окно,  перевел  взгляд  на
невозмутимо стоящего у двери Крутова, побледнел.
   - Вы... что?!
   - Не стойте у  окон,  -  каким-то  козлиным  тенорком  быстро  проговорил
бледнолицый  экстрасенс,   опасливо   отодвигаясь   в   угол.   -   Гостиная
просматривается из леса. Пошлите туда своих парней.
   Крутов  усмехнулся  в  душе,  вспоминая  слова  Георгия.  Тот  следил  за
обстановкой  на  даче  и  самым  наглядным  образом  продемонстрировал,  что
находится неподалеку.
   Данильянц выскочил в коридор, достал  мобильный  телефон  и  дал  команду
прочесать лес со стороны Десны. Повернулся к Егору.
   -  Пойдемте  в  мой  кабинет.  -  Он  оглянулся  на  дверь  гостиной.   -
Дьявольщина!
   Меня уверяли, что стекло бронированное!
   Они поднялись на этаж  выше,  хозяин  пропустил  гостя  в  небольшой,  но
оборудованный по последнему слову техники кабинет. Своего "личного мага"  он
оставил за порогом. Сел  за  стол,  облизнул  губы,  по-новому  рассматривая
гостя, потом полез в бар и достал  бутылку  армянского  коньяка  "Отборный".
Налил полстопки, выпил, посмотрел одним глазом на Крутова.
   - Говорят, наш президент тоже предпочитает  пить  армянский  коньяк.  Вам
налить?
   - Спасибо, не  надо.  -  Егор  достал  из  кармана  дискету.  -  Вы  меня
проверяли, теперь проверю вас я. Вставляйте и читайте.
   - Что это?
   Кругов подал дискету, сел на стул.
   Данильянц включил  компьютер,  хмыкнул,  повертел  в  пальцах  дискету  и
вставил в процессор. На экране появился текст, фотографии, схемы. Лицо  Льва
Ар-меновича стало вытягиваться, пошло пятнами, рог открылся... Он  потянулся
было к селектору на столе, но глянул на Егора, на окно  и  продолжил  чтение
своего собственного досье, в котором был  собран  весь  компромат  на  него,
оценивающийся, дойди он до суда, в двенадцать лет тюрьмы.
   Закончив читать. Лев Арменович вытер  вспотевший  лоб  дрожащей  ладонью,
повернулся к гостю, слабо улыбнулся.
   - Хороший сюрприз вы мне приготовили, надо признаться, поздравляю.  Такие
мины   опасны.   Только   ведь   этому   материалу   еще   надо   дойти   до
правоохранительных органов...
   -  Мы  не  собираемся  передавать  этот  материал   в   прокуратуру   или
журналистам.
   У нас к вам деловое предложение.
   - Кто вы, господин Кругов? На кого работаете?  Если  на  конкурентов,  то
можете не стараться.  Да  и  выйти  отсюда  будет  наверняка  проблематично,
несмотря на ваше мастерство. А снайперка вашего сейчас  найдут  мои  люди  и
тоже приведут сюда.
   - Во-первых, не найдут. Во-вторых, я пришел  не  угрожать,  а  предложить
более высокую игру, чем те, в которые играете вы. Прочитайте теперь вот это.
- Егор подал Данильянцу еще одну дискету.
   Тот задумчиво  посмотрел  на  нее,  поменял  дискеты  и  несколько  минут
вчитывался в новый текст,  подготовленный  аналитиками  Катарсиса.  Выключил
компьютер, побарабанил пальцами по  столу.  В  его  голове  шла  напряженная
работа мысли, но по лицу невозможно было понять, к каким выводам он пришел.
   Насколько было бы просто завербовать его, подумал  Крутов,  будь  у  меня
"глушак". Но ведь Георгий предупреждал, что  сторонников  Катарсис  выбирает
добровольных...
   - Сопротивление... - медленно, словно пробуя на вкус, проговорил  наконец
Лев Арменович, с ироничным интересом окинул Крутова  взглядом.  -  Идеальная
организация с идеальной концепцией... с почти коммунистической... Как же  вы
можете опираться на таких,  как  я,  на...  скажем,  на  не  очень  законные
структуры?
   - Мой дядька любит говорить:  лучше  горевать,  чем  воровать.  -  Крутов
усмехнулся. - Но отбирать ворованное не грех. Пока  государство  как  хозяин
бездарно распоряжается своими ресурсами и позволяет чиновникам воровать,  мы
вынуждены привлекать к своей работе негосударственные  и  даже  криминальные
структуры, разве что не откровенно бандитские, для выполнения тех функций, с
которыми ни мы, ни государство не справляемся.
   - Какова моя роль в этом процессе?
   - Вы поможете нам уравнять в правах законопослушных граждан  и  бандитов,
это  первое.  Второе:  поможете  перераспределить  финансовые  потоки  таким
образом, чтобы деньги мафий заработали на благо народа и государства.
   - Это я успел прочитать...
   - Но главное, вы померяетесь силами с  ратью  Сатаны,  а  для  этого  вам
понадобится вся ваша изворотливость, ум и  удача!  Ставки  же  в  этой  игре
высоки - положение, здоровье, жизнь.  Правда,  она  гораздо  интереснее  тех
разборок, которые вы ведете с конкурентами.
   - Мне хватает и этого.
   - Это не ваш уровень. Лев Арменович,  -  покачал  головой  Крутов.  -  Мы
проанализировали ваши способности и  поняли,  что  вы  себя  недооцениваете.
Неужели вас не затронула статистика и информация  о  готовящемся  поголовном
зомбировании человечества? Не отдельных людей или коллективов, не социальных
групп и этносов, но человечества?!
   Данильянц скептически покривил губы, налил себе коньяку, выпил.
   - Уж очень глобальными масштабами вы оперируете... душу  они  затрагивают
мало. Кто за вами стоит, какая официальная контора? ФСБ? Служба президента?
   Крутов с жалостью посмотрел на собеседника.
   - За моей спиной сила гораздо более мощная, чем та, которую представляете
вы и такие структуры, как ФСБ, разведка, Служба безопасности президента. Эта
сила - служба Рода. Она не отвлекается на  решение  проблем,  которые  можно
решить без привлечения особых приемов, но проявляется всегда в случае прямой
угрозы, причем даже угрозы  не  движению,  но  Идее,  самой  Жизни,  замыслу
Божьему! Как бы выспренне это не звучало. Эта сила дает вам  шанс  послужить
во благо, воспользуйтесь этим. Других предложений не будет.
   - Благо всего лишь наименьшее зло, - мрачно улыбнулся  Данильянц.  -  Но,
по-моему, ваша концепция безнасильственного переустройства мира - химера.  К
примеру, бандитов-беспредельщиков надо просто уничтожать, как бешеных  псов!
Или я чего-то не понимаю? Вам не кажется, господин полковник,  что  наш  мир
устроен несколько нелогично? Там, где пытаются жить  по  законам  правды,  -
всегда конфликт, там же, где верят лжи, -  спокойствие  и  благодать.  Может
быть, так оно и должно быть? Зачем менять сложившуюся систему отношений?
   - Каково же  тогда  предназначение  человечества,  опирающегося  на  этот
принцип? Данильянц пожал плечами.
   - Я не философ, но знаю, что зло существует в мире как  его  неотъемлемая
часть. Не помню, кто сказал: исчезнет зло - не станет и добра.
   - Шекспир, - кивнул Крутов. - Возможно, вы оба в чем-то правы. Однако мир
захлестнула волна злобы и насилия, человека благочестивого  стали  принимать
за сумасшедшего, безбожного - за мудрого, бешеного - за храброго, наихудшего
- за наилучшего, не пора ли подкорректировать законы?
   - А это чьи слова? - с любопытством спросил Данильянц. Он  уже  оправился
от шока и прикидывал варианты ответа.
   - Не мои, - усмехнулся Крутов. - Я всего лишь ретранслятор чужих идей.
   Разве что поверил в них, хотя и не сразу. Итак, что вы ответите?
   - Не знаю, - пригорюнился Данильянц. -  Уж  слишком  вы  меня  озадачили.
Голова кругом идет! Я собирался завербовать вас в свою команду,  а  нарвался
на гораздо более опытного вербовщика. А если я отвечу - нет?
   - Это будет означать, что наши аналитики ошиблись. - Крутов встал. - Есть
хорошая пословица: если не можешь изменить мир, измени отношение к нему.  То
же самое касается и человека. Мы просто изменим отношение к вам.
   Данильянц нахмурился, глядя на Егора снизу вверх.
   - Это можно понимать как угрозу?
   - Не передергивайте, Лев Арменович, - сухо сказал  Крутов.  -  Я  имел  в
виду, что мы уважаем  модель  мира  другого  человека.  К  вашей  же  модели
относимся негативно.
   - И все-таки обратились именно ко мне...
   - Вы  можете  принести  пользу  Отечеству.  К  тому  же  впоследствии  вы
убедитесь, насколько приятно давать, а не отнимать.
   - Отвечать надо сейчас или у меня есть время?
   - До вечера. Я вам позвоню. И мой вам совет. - Крутов упруго  толкнул  от
себя поток чужого внимания, струящийся сквозь дверь, рывком открыл  дверь  в
кабинет и воткнул палец в горло стоящего за  ней  человека.  Человек  охнул,
схватился  рукой  за  горло  и  упал  в  кабинет  головой  вперед.  Это  был
"придворный чародей" Данильянца,  игравший,  очевидно,  роль  советника.  Он
подслушивал.
   - Мой вам совет, - бесстрастно повторил Егор. - Немедленно избавьтесь  от
этого человека. Он, во-первых, работает  на  ваших  конкурентов,  во-вторых,
ждет случая ударить в спину.
   Данильянц вышел из-за стола, приблизился к  упавшему,  перехватил  взгляд
Крутова и запахнул пижаму.
   - Вы уверены?
   - До связи. - Егор поклонился  и  вышел.  Во  дворе  стояли  его  прошлые
"проверщики", бородач с исцарапанным о гравий  лицом  и  женщина  с  улыбкой
змеи.
   Проводив гостя взглядами, они поспешили к хозяину.
   Крутов сел в машину, вырулил к реке, остановился. Потом спустился к воде,
присел на корточки и умылся, чувствуя невероятное облегчение Кто-то появился
сзади. Егор вывернул  голову  и  увидел  Георгия.  Несколько  мгновений  они
смотрели друг на друга, словно виделись впервые.
   - Откуда ты взял, что Варанов работает на конкурентов Данильянца?
   - Кто такой Варанов?
   - Тот тип, которого ты парализовал.
   - Разве я не прав?
   - В досье на него ничего нет.
   - Зато аргумент имеет силу. Мне не понравилось, как он себя вел.
   - Что ж, возможно, твой пассаж возымеет действие. Поехали домой.
   Георгий протянул Егору руку, и  они  поднялись  на  берег  Десны,  откуда
открывался великолепный вид на пойменные луга.

Москва. Лесная дача

ВАЛЯГИН

   На северо-западе Москвы, в тесном окружении шоссейной и  железной  дорог,
многоэтажных  жилых  зданий  и  промышленных  предприятий  находится  Лесная
опытная дача Московской сельскохозяйственной академии  имени  Тимирязева.  В
пятидесятых годах четырнадцатого века князь Иван Данилович  (Иван  Короткий,
сын Ивана Калиты) завещал своей  любимой  жене  село  Семчинское,  на  месте
которого  впоследствии  появилось  имение  Петровско-Разумовское.  Это  село
меняло хозяев, переходило  по  наследству:  оно  значится  даже  в  духовной
грамоте Ивана Грозного 1572 года (по  официальной  академической  версии)  и
описывается как "пустошь Семчино на реке Жабенке", которая в конце XVI  века
входила в состав вотчины князя Шуйского.
   Затем  ее  хозяевами  были  князь  Прозоровский,   тесть   царя   Алексея
Михайловича К. П.
   Нарышкин, Петр I, дочь И. Л. Нарышкина Екатерина. С тех пор имение  стало
называться Петровско-Разумовским.
   В XVIII веке на вершине холма был возведен так называемый гетманский дом,
около  которого  заложен  парк  в  классическом  стиле,  ставший  памятником
садово-парковой  архитектуры  этого   времени.   Однако   затем   владельцем
Петровско-Разумовского  стал  коллежский  советник  Шульц,  который  нещадно
вырубал леса имения в течение тридцати лет. И лишь в  1861  году  оно  стало
собственностью государства и на его территории  было  учреждено  "образцовое
агрономическое заведение". Академией это заведение стало пять лет спустя.
   В течение сотни лет  здесь  работали  выдающиеся  деятели  лесоводства  -
Графф, Турский, Нестеров, Собичевский, Тимофеев и другие, заложив более  ста
пятидесяти пробных участков в сосновых, лиственничных, березовых  и  дубовых
древостоях, ставших впоследствии уникальными рощами, не имеющими аналогов  в
Европе. До сих  пор  сохранились  березовая  аллея,  посаженная  профессором
Турским в 1883 году, и старожил Лесной дачи - двухсотдевяностолетний дуб.
   Кроме  главного  корпуса  академии,   возведенного   на   месте   бывшего
гетманского дома, на территории опытной дачи располагается музей лаборатории
лесоводства и  множество  более  мелких  строений,  большинство  из  которых
обветшало и пришло в негодность. Посещающие лес люди  увезли  большую  часть
решеток, отделяющих квартал  от  квартала,  спилили  столбы  с  указателями,
забросали лес  мусором,  нарушая  естественный  напочвенный  покров.  Однако
несмотря на это, Лесная дача осталась уникальной лабораторией  под  открытым
небом, где проводятся наблюдения за явлениями роста и выживаемости различных
пород в городских условиях, а с появлением нового владельца у  дачи  начался
новый  этап  деятельности.  Этим  владельцем  стала  Академия   национальной
безопасности.
   Нет,   АНБ   не   закрыла   лаборатории    и    не    заняла    помещения
Сельскохозяйственной академии, она построила свой собственный центр  тихо  и
незаметно, использовав естественные особенности ландшафта. Верхний  горизонт
здания мало чем выделялся среди других строений дачи - два  этажа  башенного
типа в стиле "сталинских помпезонов", с виду - столетней давности, но внутри
(и на пять этажей под землю) это было здание с самым совершенным  интерьером
и оборудованием, не уступающим подобным архитектурным сооружениям в стране и
за рубежом.
   Разумеется, доступ к зданию был ограничен, а точнее -  невозможен  любому
постороннему человеку. Сотрудники же АНБ добирались  в  центр  по  секретной
ветке метро длиной в семь километров, охраняемой,  как  и  основное  здание,
комплексом  лазерной  защиты,  сканерами,  датчиками   полей   и   системами
фейс-айс-одор контроля.
   В