е обращая ни малейшего внимания на мое смущение,  чуть  склонил
голову.
   - Признаюсь, стоящая передо мной задача оказалась бы  намного  легче,
имей я возможность опереться на поддержку дарай-князя. - Произнося  это,
он иронично прищурился, заставляя меня гадать, что же в последней  фразе
было такого смешного -  Возможно,  имеет  смысл  обратиться  к  нему  за
помощью, разумеется, лишь в  вопросах,  никак  не  связанных  с  личными
отношениями...
   Я потрясенно моргнула. Бред. Разумеется, стоит мне  и  Арреку  начать
обсуждать что-либо, как избежать обсуждения личных отношений  будет  уже
невозможно. Что же это получается,  Сергей  советует  мне  помириться  с
мужем?
   Забавно,  но  до  этого  я  ни  разу  не  удосужилась   по-настоящему
посмотреть  на  старого  арра.  Он  всегда  был...  мужем  Нефрит.   Или
"нечаянным" риани. Или телохранителем. Или загадкой. Ауте, да мы с  ним,
кажется, так ни разу  нормально  и  не  поговорили.  И  сейчас  я  вдруг
обнаружила, что совершенно не знаю этого риани... воина... человека.
   У него были темно-каштановые волосы и  дымчатые  глаза,  которые  при
определенном освещении могли показаться синими. Запястья, там,  где  они
выглядывали из рукавов простой, но,  как  я  уже  научилась  определять,
очень дорогой одежды, были перевиты мощными мускулами,  почти  лишенными
шрамов  -  регенерационные  способности  у  смертного  были  более   чем
адекватными. Лицо, как и у любого  взрослого  арра,  казалось  полностью
лишенным возраста, хотя, судя по ауре, дать ему можно было лет четыреста
с длинным хвостиком. Может, все пятьсот. Почти предельный для  смертного
срок.
   Почему он пошел со мной? Почему принес клятву  и  бросил  все,  чтобы
служить  убийце,  -  и  это  после   такой   впечатляющей   демонстрации
собственной  невосприимчивости   к   ограничениям,   налагаемым   связью
Ве'Риани? И почему, почему, во имя Ауте, он не убил  меня  тогда,  возле
алтаря?
   Призрак Нефрит коснулся спины порывом холодного ветра.  Она  была  со
мной, когда я проснулась, танцевала  на  границе  сознания  с  хороводом
видений и сказок. Но по мере того, как рассудок прояснялся и свое  место
занимала привычная цинично-наивная Антея, голос, тихо напевавший  что-то
на незнакомом языке, все больше тускнел, все реже в повороте головы  или
в резких движениях Аррека  я  узнавала  вдруг  какой-нибудь  прихотливый
архетип с красивым и многозначным именем. Нефрит уходила. И  хотя  дымка
этих видений все еще застилала мой взор, скоро она  превратится  лишь  в
еще одну безмолвную тень генетической памяти.
   Выполнял ли Сергей ее последнюю волю? Возможно.  Чувствовал  ли  себя
виноватым в том, что я сорвалась в  том  изменении,  вынудив  Зеленоокую
пойти на чудовищную сделку  со  смертью?  Наверняка.  Не  думаю,  что  я
когда-нибудь  узнаю.  Даже  без  Вероятностных   щитов   арр   умудрялся
оставаться совершенно закрытым. Наша связь Ве'Риани поможет ему  жить  в
мире, в котором не стало  Нефрит,  но  вряд  ли  эта  рана  когда-нибудь
затянется.
   Как бы то ни было, ближайшие двадцать лет мы обречены друг на  друга.
Вене и риани. Не то хозяйка и слуга, не то злобная  змея  и  укротитель,
который должен удерживать ее в известных рамках.
   И вот теперь он советовал мне помириться с Арреком.  Почему?  А  ведь
Сергей - тоже мужчина Дома Вуэйн. Может... Может ли быть  так,  что  это
сам Аррек передает?..
   Вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я успела подумать.
   - Вы его видели? - И тут же прикусила язык, но было уже поздно.
   Губы арра дрогнули в тени улыбки.
   - Мельком. Его светлость высокий дарай-князь был, как бы это сказать?
Пьян.
   У меня челюсть отвалилась, а уши повисли в полнейшем обалдении.
   Пьян? Аррек? Вылощенный, помешанный на контроле параноик, даже во сне
умудрявшийся сканировать все пространство на световой год вокруг?  Чтобы
Аррек добровольно затуманил свои великолепнейшие мозги?
   Не в этой жизни.
   - Вы шутите надо мной.
   - Ни в коем случае, тора. Видите ли, у  людей  этот  способ  издревле
считается социально приемлемым стереотипом борьбы  с  разбитым  сердцем.
Даже прекрасно понимая всю его бесполезность, мы продолжаем  в  подобных
ситуациях искать ответ именно на дне  бутылки.  -  Он  философски  пожал
плечами. - Возможно, в  ближайшем  будущем  дарай-князь  обнаружит,  что
таким образом проблема  и  не  думает  решаться,  предпримет  что-нибудь
другое.
   Меня должно было  сразу  насторожить  это  "что-нибудь  другое",  но,
честно говоря, я все еще пребывала в ступоре из-за слова "пьян".  Аррек?
АРРЕК?
   С чем-то подозрительно напоминающим смешок Сергей отправил  по  нашей
связи образ-воспоминание.
   (Аррек, в своем любимом кресле, в  черных  обтягивающих  штанах  и  в
белой, расстегнутой на груди рубашке. Его ботфорты покоятся на столе,  и
хорошо видно, что это вовсе не следование дурацкой моде а-ля флибустьер,
а  очень  удобное  хранилище  для  небольшой  такой  коллекции   оружия,
спрятанной за массивными отворотами сапог.
   Комната  являет  собой  картину  полного  разгрома:   битые   стекла,
валяющиеся тут и там бутылки (пустые), книги, обглоданные куриные  ножки
и куча других объедков. А также белоснежные (в тех местах,  где  они  не
залиты  вином)  листы  бумаги,  исписанные  прямым  (если   не   считать
разъезжающихся в разные стороны  пьяных  строчек)  почерком.  Н-да,  мой
благоверный определенно решил следовать "культурному стереотипу".
   Черные его волосы разметались по плечам  беспорядочной  гривой,  кожа
полыхает перламутром гораздо ярче, чем обычно, на лице  такое  странное,
такое потерянно-непонимающее выражение... Тигр озадаченный.
   На коленях лежит гитара или  что-то  очень  на  нее  похожее,  пальцы
рассеянно перебирают струны.
   И голос. У него такой чудесный, хрипловатый и в то же  время  богатый
обертонами голос... Как старый бархат.
 
   Одинокая птица, ты летишь высоко
   В антрацитовом небе безлунных ночей.
   Повергая в смятенье бродяг и собак
   Красотой и размахом крылатых плечей.
 
   У тебя нет птенцов, у тебя нет гнезда,
   Тебя манит незримая миру звезда,
   А в глазах у тебя - неземная печаль.
   Ты сильная птица, но мне тебя жаль...
 
   Черный ангел печали, давай отдохнем,
   Посидим на ветвях, помолчим в вышине.
   Что на небе такого, что стоит того,
   Чтобы рухнуть на камни тебе или мне?
 
   Одинокая птица, ты летаешь высоко,
   И лишь безумец был способен так влюбиться:
   За тобою вслед подняться, за тобою вслед подняться.
   Чтобы вместе с тобой... разбиться,
   ... с тобою вместе... Разбиться.
 
   Отшатнулась от чужого воспоминания, опаленная огнем и яростью. Да как
он смеет, этот риани!
   Птица, значит, "... нет гнезда"!
   Убью ублюдка! Только вот какого из двух? А обоих оптом!
   "Что на небе такого?.." Виршеплет...  Менестрель.  Тоже  мне  пьяница
выискался. Придурок...
   Я сползла  по  стене,  уже  не  пытаясь  удерживать  всхлипы.  Сергей
устроился рядом на корточках, демонстрируя полное отсутствие сочувствия.
Старый арр, похоже, в одинаковой степени не любил и Аррека (низшие  арры
вообще,  как  я  заметила,  от  своих  аристократических  братьев  не  в
восторге), и меня (а за  что  ему  меня  любить?).  Нянчиться  с  нашими
разбитыми сердцами он определенно не собирался.
   Я не знала, что делать с этим смертным.  С  одной  стороны,  он,  вне
всякого сомнения, мой риани. Однако при этом  Сергей  плевал  с  высокой
башни  на  весь  этикет,  выработанный  за  тысячелетия  сосуществования
принципиально различных  существ  в  состоянии  спаянности  сознаний.  А
именно: в чужие мысли не лезть, если  залез  -  вида  не  подавать.  Мне
отчаянно не хватало изощренной, порой даже жестокой вежливости  Дельвара
и Л'Риса. Мне вообще не хватало их. Где-то глубоко внутри,  лишь  слегка
затянутые пленкой изменения,  кровоточили  и  гноились  раны,  вызванные
потерей двух таких близких существ. А еще глубже - еще раны. Из тех, что
не затянутся никогда...
   За пару десятилетий потерять пятерых риани.  И  двух  мужей.  Растем,
однако...
   Я хлюпнула носом, обиженно посмотрев на невозмутимого человека.
   - Так лучше, - упрямо попыталась утвердить свою позицию.
   - Дура, - констатировал Сергей, переходя на ты. И тут же  поправился.
- Два дурака.
   - Почему два? - мгновенно взвилась на защиту своего  ненаглядного.  -
Это было мое решение. И я его намерена придерживаться.
   Арр вздохнул.
   - Точно дура. Ты  что,  действительно  думаешь,  что  Аррек  бы  тебя
отпустил, если бы сам не хотел уйти? - Это было  как  удар  в  солнечное
сплетение -  жесткий,  подлый.  Я  задохнулась,  пытаясь  многоуровневым
изменением вытравить обиду и ощущение предательства. Значит, все-таки не
стерпел измены... А ты чего хотела, девочка? Спасти мужа. Вот и  спасла.
Радуйся!
   Тебе остается только радоваться...
   А Сергей тем временем продолжил.
   - И что вас так тянет друг друга спасать? Что  ты,  что  он...  Будто
можно кому-то помочь, раздирая любовь на мелкие кусочки...
   - Да он-то тут при чем? - Я почти кричала. Нет,  услышал  бы  кто  со
стороны - разговор двух психов.
   - Да при том же, что и ты. Все  защитить  тебя  пытается...  от  себя
самого.
   - Этот... Этот смертный думает, что сможет мне повредить?
   Вновь задохнулась, на этот раз от возмущения. Сергей закатил глаза, и
я задумалась. Вспоминая. Анализируя.
   Сдаваясь, махнула рукой.
   - Я Аррека действительно  боюсь.  Очень,  -  вынуждена  была  наконец
признать очевидное. - А мой страх обычно куда умнее меня самой.  Значит,
он действительно опасен.
   Я озадаченно опустила уши,  а  арр-лорд  издевательски  расхохотался,
покачиваясь на носках.
   - Сказать, что дарай-лорд, у  которого  ген-карта  на  тридцать  один
процент совпадает с картой Ольгрейна арр-Вуэйн, всего-навсего  "опасен",
это все равно что сказать,  что  Джессандра  Гордая  была  всего-навсего
мутантом.
   - А кем была эта... Джессандра?
   - Не важно. Золотая моя, твой ненаглядный не просто опасен.  Если  ты
будешь продолжать  устраивать  ему  нервотрепку  вроде  сегодняшней,  то
кончится все твоей скорой и бесславной кончиной. В лучшем  случае  -  по
тому же сценарию, что и у  Лаары.  Но  скорее  всего  тебя  возлюбленный
пришибет собственноручно.
   Это что, должно было убедить меня вернуться к мужу?
   - Учту.
   - Умница. А теперь на счет "три" взяла себя в руки, подобрала сопли и
пошла  отдавать  приказы.  Мне  надо  попасть  в  генштаб  этого  вашего
оливулского флота как можно быстрее. Три!
   Я сама не поняла, когда успела встать на ноги, когда начала создавать
портал к Оливулу. Ауте, да где этот человек научился так командовать?
   Теперь стало немного понятнее, почему Нефрит перед смертью  попросила
его (насчет "приказала" у меня уже никаких иллюзий не было) "приглядеть"
за мной и за всей Ойкуменой. Этот и вправду приглядит.
   Ауте, с кем же я связалась?
 
ГЛАВА 13 
 
   Традиции - это то, на  чем  держится  любая  армия.  Так  мне  сказал
Сергей, когда пытался объяснить, почему мы  после  долгих  часов  всяких
бюрократических проволочек должны пристыковываться к флагману на катере,
вместо того чтобы  приказать  поднять  защитные  экраны  и  просто  туда
телепортироваться.
   -  ...  Просто  представь,  что  в  разгар  схватки  внутрь  генштаба
портировалась десантная группа противника. Оно тебе надо?
   - Мы не десантная группа противника. - "Что бы ни думали  по  данному
поводу оливулские генералы. Или, если на то пошло, рядовые".
   - Если опускать  защитные  экраны  всякий  раз,  когда  кто-то  хочет
попасть внутрь, процедура станет рутиной. И любой, даже  посредственный,
диверсант сможет ее продублировать без особых проблем.
   - Мы не  "кто-нибудь"!  К  твоему  сведению,  я  -  императрица  этих
двинутых. Могли бы  сделать  исключение!  Это  попахивает  оскорблением,
причем намеренным.
   Терпение арр-лорда было просто безграничным. А еще он умел без  труда
делить внимание между тремя постоянно  выводящими  данные  мониторами  и
одной демонстрирующей дурной характер девчонкой, что и  делал  в  данный
момент. С этакой рассеянно-добродушной иронией, которая в Арреке  довела
бы меня до белого каления. Теперь вопрос на засыпку: почему тогда я  так
отчаянно желала увидеть на этом месте именно Аррека?
   Нет, лучше не отвечайте.
   - Почти в любом другом флоте это было бы оскорблением,  согласен.  Но
оливулцы - это оливулцы. Почему, ты думаешь, такая  миниатюрная  империя
умудрилась заполучить славу одной из сильнейших? Воинский долг - для них
это  свято.  Они  не  просто  впитывают  верность  воинскому   долгу   с
материнским молоком. Это наследуется гораздо раньше. И  потому,  если  в
любом другом месте "исключение" означает именно визит большой шишки,  то
здесь это слово можно расшифровать как  "только  в  самых  экстремальных
ситуациях". Экстремальная же ситуация в  нашем  случае  начнется  где-то
часов через двадцать, а не  сейчас.  И,  честно  говоря,  я  предпочитаю
именно такой расклад. - Пауза. - Хотя, учитывая,  что  это  именно  твой
визит, наши бравые генералы (не говоря уже о рядовых)  в  данный  момент
получают колоссальное моральное удовлетворение от того, что их  традиции
позволяют им это. Так сказать, совмещают приятное с необходимым.
   Я закатила глаза.
   - И откуда ты все это знаешь?
   Сергей вновь пожал плечами.
   - Армия - это школа  жизни,  о  моя  торра.  -  И,  немного  подумав,
добавил:
   - Но лучше быть неграмотным.
   Ауте, меня угораздило влипнуть в риани-философа! Как будто  Л'Риса  с
его поэтическими потугами было мало!
 
*** 
 
   Скажу  откровенно:  тогда  я  еще  понятия  не  имела,  во  что  меня
угораздило влипнуть.
 
*** 
 
   Катер пристыковался к  флагманскому  кораблю  так  мягко,  как  может
только живое, полуразумное существо. Даже я ничего не  заметила.  Сергей
вдруг встал, жестом поднял меня  на  ноги  и  направился  к  выходу,  не
переставая  просматривать  какую-то  выводимую  ему  прямо  на  сетчатку
дребедень.
   Бесшумно скользнул в сторону люк. (Рот? Как  вообще  назвать  входное
отверстие в катере, который по всем признакам и параметрам - вполне даже
приличное растение, только что  сошедшее  с  верфей  кораблерастительной
фермы?) И я вступила на борт флагмана  моего  собственного  межзвездного
флота. Если вспомнить, что совсем недавно ваша покорная слуга  ехала  на
лошади и размахивала мечом... Ауте в том своем воплощении, что  называют
Судьбой, иногда выкидывает странные шутки.
   Вперед выступил адмирал и склонился в красивом поклоне, ровно  таком,
что требовался по этикету, и ни на градус  ниже  (а  также  направленном
куда-то в пространство между мной и  Сергарром,  с  явным  сползанием  в
сторону  последнего).  Внешность  оливулцев,  особенно  оливулцев  касты
воинов (а если у них и есть другие касты, то мне с ними пока встречаться
не доводилось), - разговор отдельный.  Начнем  с  того,  что  эти  парни
действительно генетически созданы для войны.  И  всю  свою  историю  они
занимались  тем,  что  улучшали   собственный   генофонд   в   избранном
направлении. Сегодня среднестатистический оливулец - это  гора  мускулов
под два с половиной метра ростом,  причем  необычайно  быстрая,  умелая,
хитрая и  шустро  соображающая  гора.  Не  обделенная  также  кое-какими
слабенькими экстрасенсорными возможностями вроде  предвидения  вероятных
действий противника и обладающая действительно выдающимися способностями
в биоинженерии.
   Данный конкретный  представитель  достойной  расы  был  высок,  стар,
подтянут, облачен в свой лучший парадный мундир. Который, заметим, являл
собой животное-симбионта и выгодно отличался от всех прочих человеческих
одежд аналогичного назначения почти полным отсутствием украшений и очень
высокой функциональностью.
   - Ваше Императорское Величество. Лорд Сергарр из Дома Вуэйн. Огромная
честь приветствовать вас на  борту.  -  Почему-то  мне  показалось,  что
последнее было справедливо исключительно по отношению к Сергею.  Вообще,
если не знать заранее, можно решить, что и Императорским Величеством тут
является арр, а я просто случилась поблизости...
   Оливулцы  действительно   воспринимали   войну   очень   по-деловому.
Встречающих было всего дюжина, и не успели  отзвучать  рекордно  краткие
приветственные   речи,   как   церемония   превратилась    в    короткую
ознакомительную планерку.
   На этот раз я озаботилась обратить внимание на собственное  окружение
и  потому  сразу  ощутила,  как  всего  через  пару   минут   гигантский
левиафан-флагман мягко начал движение к указанным Сергеем позициям.
   План подключить к военным действиям  моего  риани  оказался  поистине
гениален. Две половинки единого целого идеально подошли  друг  к  другу:
великий полководец  и  армия,  почти  дошедшая  до  той  ступени  своего
развития, когда война превращается скорее в искусство, нежели в  работу.
Стоило  оливулцам  узнать,  что  командовать  предстоящей  операцией  по
уничтожению  злобных  пиратов  будет  сам   Сергарр,   как   недовольные
выступления поутихли и даже  самые  твердолобые  загорелись  осторожным,
боязливым пока энтузиазмом. "Живая легенда", ха! Я могла лишь  наблюдать
с изумленно отвисшими ушами и ловить  момент,  чтобы  направить  излишне
разошедшихся воителей в нужные рамки.
   Вообще силы, приведенные в движение по моему приказу, пугали.  Где-то
там, в космосе, неслись  стремительные  живые  эсминцы,  между  которыми
скользили, обернувшись  в  скафандры  крыльев,  воины  клана  Атакующих.
Где-то  в  казематах  и  штабных  кабинетах,   резко   выделяясь   среди
шкафоподобных оливулских молодчиков, изучали данные рассеянные аналитики
с Эль-онн. А на кораблях серьезные  крылатые  мужчины  с  очень  старыми
глазами накладывали заклинания  на  шедевры  биотехнологий.  Разумеется,
сделать  что-то  серьезное  за  считанные  часы  трудно,   но   кое-кого
собирающегося швыряться силами  дарай-блоков  ожидает  пара  интригующих
сюрпризов...
   И все же, все же...
   - ... Если учесть  принесенные  вами  сведения  в  анализе  последних
разведданных. Даже по самым оптимистичным оценкам, нас превосходят  и  в
количестве боевых единиц, и в классе вооружения в  соотношении  примерно
двадцать к  одному,  -  закончил  свой  доклад  молодой,  но  обладающий
достаточно высоким рангом оливулец.
   - Спасибо, Ястреб, -  поблагодарил  его  Сергей,  заслужив  пустой  и
невыразительный взгляд. Когда он успел выучить их имена? Для меня до сих
пор  все  оливулцы   -   огромные,   угрожающие,   вызывающие   какое-то
бесконтрольное чувство вины. Даже в  самых  нейтральных  обстоятельствах
мне приходилось делать над собой усилие, чтобы  встретиться  взглядом  с
кем-то из них. Заканчивались же встречи с этими  верноподданными  обычно
тем, что неуверенность и стыд я маскировала приступами агрессивности  и,
свалив на кого-нибудь обязанность разбираться с непокорным вассалитетом,
позорно покидала поле политической битвы.
   У Сергея подобных проблем явно не было. Куда исчезла безмолвная тень,
следовавшая по пятам за собственной женой? Старый воин лучился энергией,
уверенностью  и  юмором,  все  присутствующие,  казалось,  ощущали   его
персональное внимание, точно яркое  теплое  солнце,  осветившее  тебя  в
промозглый дождливый день.
   - Еще один вопрос. Как вы оцениваете нашу боеготовность?
   - Оливулская империя всегда поддерживала свою боеготовность на  самом
высоком  уровне,  сэр,  -  внимательно  и  пусто  глядя  в  лицо   арру,
отрапортовал Ястреб.
   - Конечно, - глубокомысленно согласился Сергарр. - Боеготовность надо
поддерживать. Она похожа на штаны, которые все норовят упасть, а ты  их,
значит, поддерживаешь. Для поддержания же должного уровня  боеготовности
лучше всего стоять в строю. Так его легче поддерживать. Уровень. И строй
тоже. Гораздо удобнее: берем все хором и подтягиваем...
   Он сделал  паузу.