использовать эти ваши сен-образы?
   Нельзя. Как же ей  объяснить?  Как  сказать,  что  вот  это  дрожащее
тончайшее водное зеркало и является сейчас мной, моим  отражением,  моей
бледной тенью? Что лишь призрак воли удерживает мое тело от того,  чтобы
не разбиться, не рухнуть на пол фонтаном сверкающих  брызг?  Что  каждая
молекула, каждая капля воды в Халиссе - это я? И я знаю все,  что  знают
они?
   Видящая Истину бросила на меня взгляд и замолчала. Как люблю  с  ними
работать: объяснять таким никогда ничего не требуется.
   В водном зеркале замелькали смутные  образы,  повинуясь  взмаху  руки
Нефрит, чуть замедлились, стали отчетливей.
   (Горы, снег. По почти отвесной скале карабкается человек,  срывается,
падает.)
   (Какой-то грязный подвал. Люди.)
   (Темная, наглухо запертая комната. На полках стоят прикованные  цепью
книги. В углу - посох. Тишина)
   (Роскошные,  варварски  обставленные  апартаменты,  блеск  золота   и
гладкие  переливы  дорогого  меха.  Полуобнаженная   женщина   спит   на
застеленной  медвежьей  шкурой  кровати.  Мужчина,  босой,  в   небрежно
накинутом халате и с арбалетом, привычно прислоненным к ноге,  пишет  за
столом письмо. Наплыв - крупным планом ровные, каллиграфическим почерком
выведенные буквы.)
   Нефрит положила руку мне на плечо, деликатно контролируя  направление
поиска.  Я  сейчас  для  нее  была   чем-то   вроде   камеры,   послушно
поворачивающейся туда,  куда  указывает  оператор.  Никакой  собственной
воли.
   (Просторный каменный зал, гобелены, оружие и доспехи, развешанные  на
стенах, массивная мебель. Человек, похожий на седого  волка,  с  царским
венцом на голове, о чем-то спорит с Арреком. Сергей старательно пытается
держаться в тени. Наплыв. Рука царя раздраженно сжимает рукоять меча.  С
видимым усилием расслабляется.)
   (Строгий кабинет. Несколько людей переговариваются, сидя за столом.)
   (Карта)
   (Мужское лицо.)
   (Огромная пещера. Трещины  на  полу  складываются  в  полные  тайного
смысла узоры, каменный алтарь...)
   - Да! - Нефрит подалась вперед. - Отмотай на месяц назад!
   (В строго определенных точках узора стоят люди в ритуальных  одеждах.
Стратегически  расположенные  факелы,  рисунок  света  и  тени.  Выводят
одетого в белое одурманенного мужчину,  укладывают  на  алтарь.  Сложные
движения, почти танец, нарастание силы.  Кинжал  падает,  брызги  крови.
Вспышка. Все уходят, мужчина поднимается, но его  уже  нет.  Теперь  ему
предстоит путешествие в родной город, чтобы там, когда кукловод  оборвет
невидимые веревочки, предстать перед родственниками  в  своем  истинном,
мертвом обличье. Труп и труп, скончавшийся от скоропостижной,  настигшей
его уже  дома  болезни.  Был  по  обычаю  предков  сожжен,  что  вызвало
подозрение лишь у двух отчаянно храбрых и отчаянно глупых подростков.)
   (Горы. Дорога)
   Арр-леди еще некоторое время шастала по залежам информации,  затем  с
протяжным вздохом откинулась назад.
   - Все. Отпускай.
   Я благоразумно сделала пару шагов назад и "отпустила".  Ледяная  вода
обрушилась на пол, обдав Нефрит  веером  брызг.  К  чести  тех,  кто  ее
выдрессировал, арр-леди не  позволила  себе  даже  вскрика,  не  то  что
нецензурного выражения. Только коротко прикрыла глаза, то ли скрывая  их
выражение,  то  ли  вознося  короткую  молитву  о  терпении.  И   легким
пирокинезом осушила и пол, и собственное платье.
   Стыдно? Мне? Не в этой жизни.
   - Узнали что-нибудь полезное?
   - О да. Правда, требуется расследование, но этим уже пусть занимаются
остальные. - Я согласно  что-то  промычала,  и  она  вытянула  руку,  на
которую тут же плавно опустился ее личный сен-образ.
   Несколько мгновений, и образ наполнился смыслом и знанием -  краткими
выжимками из  того,  что  мы  видели  в  водяном  зеркале,  плюс  ценные
комментарии Видящей Истину. Порыв ветра - маленький  посланец  ломанулся
на поиски так хорошо знакомого ему сознания Сергея.
   Я плюхнулась прямо на пол,  не  то  чтобы  опустошенная,  но  заметно
ослабевшая. Ауте, только хронической усталости мне еще не  хватало.  Для
по-олного счастья.
   Нефрит, осторожно подвернув юбку, уселась на жутковатого вида  кривой
табурет.  Причем   проделала   это   с   грациозностью   и   изяществом,
заставлявшими предположить, что присутствия  ее  несравненного  седалища
удостоился как минимум трон какого-то крайне  влиятельного  королевства.
Умеют арры быть  этак  неосознанно  высокомерными.  Что  есть,  того  не
отнять.
   - Вы использовали очень интересный способ ясновидения,  Антея-эль.  -
Голос слишком небрежный, чтобы быть искренним.
   - Это не ясновидение. - Я  стащила  к  себе  на  пол  пушистую  шкуру
какого-то зверя и рассеянно завернулась в нее. -  В  человеческом  языке
нет термина, который бы отражал этот процесс. А потому нет и  адекватной
защиты от него.
   - Пресловутая ограниченность нашей мысли?
   - Конкретно вашей - меньше, чем у других, арр-леди. Но в целом - да.
   Она поправила и без того идеальными  складками  падающую  юбку.  Чуть
склонила голову, пряча мягкую улыбку.
   - И вы еще называете нас неосознанно высокомерными.
   Я фыркнула. Было тепло, хорошо и  все  по  фигу.  А  где-то  на  краю
сознания маячили вина и страх. Как раз то настроение,  в  котором  тянет
подтрунивать над "вероятным противником", маскируя сие достойное занятие
под дружескую перепалку.
   - Чтение чужих мыслей без спроса человеческим этикетом не одобряется.
   - А вы их маскируйте хоть немного, хотя бы для приличия,  -  нахально
посоветовала эта гранд-дама. - Выставляете  все  напоказ,  а  потом  еще
обижаетесь.
   Я забавно сморщила нос, стараясь сдержать прорывающийся наружу смех.
   - Женщинам на Эль-онн закрываться не положено. А то кто-нибудь, упаси
Ауте, еще подумает, что им пришли в голову мысли, достойные того,  чтобы
их скрывать. То-то среди мужчин паника начнется!
   Нефрит  хищно  блеснула  глазами,  явно  настроившись  на  охоту   за
интересной  информацией,  и  тут  же  демонстративно  равнодушно  повела
плечами.
   - Разве у вас не матриархат?
   -  Еще  какой!  Но  для  того  чтобы  повелевать,  думать  отнюдь  не
обязательно.
   Кажется, эта мысль показалась ей... как  бы  это  сказать  помягче...
па-ра-док-саль-ной. Угу. То-очно.
   - Вы это серьезно?
   - А кто его знает? - Я опустила  веки.  -  Женщина  определяет  цели,
мужчина прорабатывает пути их достижения. Чтобы решить,  что  ты  хочешь
то-то и то-то, причем прямо сейчас, сию же минуту, интеллект, и  правда,
как-то...
   Пауза.
   - Вы надо мной издеваетесь. - Это не вопрос.
   - Есть немного. - Я развела руки как можно шире,  показывая,  сколько
"немного". Смех прорывался из горла приглушенным бульканьем.
   Нефрит нахмурилась. Чуть-чуть.
   - А ведь я до последнего не могла сказать, смеетесь вы  или  говорите
серьезно, Антея-эль. Вы - невероятное существо. Вы вселяете ужас.
   Вот так просто, между делом тебе берут и объявляют, что ты  числишься
чудовищем. Бывает.
   - Я - вене.
   Она спокойно кивнула. Означает ли это, что ужас внушают все вене?  И,
если на то пошло, все эль-ин? Я вздохнула.
   - Истина - сложная штука, арр-леди. Вам ли не  знать.  Посмотрите  на
этот мех - густое, мягкое и блестящее великолепие у меня  под  пальцами.
Разве он не красив? Разве не роскошен? Вам бы хотелось иметь такую шубу,
окажись вы холодной ночью далеко в горах?
   Я прижалась к нему щекой, жмурясь от удовольствия.
   - Красиво, да? Но вы, Видящая  Истину,  разве  вы  не  ощущаете  чуть
заметный запах смерти, который от него исходит? Какое-то  животное  было
убито, чтобы  женщина  могла  надеть  столь  прекрасную  шубу.  Какой-то
охотник вышел по местному  обычаю  один  на  один  против  зверя,  чтобы
угрозой для своей жизни искупить такую жертву  со  стороны  благородного
животного. Подумайте, как чувствуют себя халиссианки,  надевая  подобный
подарок. Как чувствовали бы себя вы?  Красота  с  привкусом  жестокости.
Жизнь, за плечом которой тенью  стоит  смерть.  И  что  это  за  тайное,
странное удовольствие, которое испытываешь, окунаясь в этот  пропитанный
горечью коктейль?
   - Ваше ту.
   Я вновь зарылась лицом в мех.
   - Одно из лиц сен-образа, который  обозначается  звуковым  сочетанием
"ту". И... Где здесь Истина, леди Видящая?
   Она вновь грациозно провела рукой по юбке.
   - Вы ведь изучали психологию, не так ли, Антея-эль?
   И куда это мы полезли? Вопрос был явно риторическим, так что ответа и
не требовалось.
   - Не знаю, знакомо ли вам понятие архетипа. Старая концепция,  сейчас
ее рассматривают как исторический курьез.
   Информация, когда-то  бегло  просмотренная  и  благополучно  забытая,
всплыла мгновенно.
   -  Врожденная  система  психологической  адаптации.   -   Определение
сорвалось с губ прежде, чем я успела осознать, о чем вообще идет речь. -
Ваш  вариант  генетической  памяти:  образы,  являющиеся   принципиально
бессознательными, отпечатки, слепки,  "архетипы"  всего  опыта  предков,
хранилище всех впечатлений.
   Нефрит красиво подняла брови:
   - А интеллект нам, оказывается, не положен... - Это она  пробормотала
скорее про себя, чем обращаясь ко мне. Меня же  тем  временем  захватила
идея.
   - Помню. Красиво. Но вряд  ли  адекватно.  Может  объяснять  (или  не
объяснять) человеческое поведение так же, как и любая  из  тысяч  других
теорий.
   Грациозный взмах рукой. Эта женщина и рот  умудряется  затыкать  так,
будто оказывает вам величайшую милость.
   - Я и не пытаюсь ничего объяснить. И уж тем более не пытаюсь  сказать
что-то на тему Истины,  которую  вы  изволили  так  небрежно  затронуть.
Просто провожу красивую аналогию.
   Ключевое слово - "красивую". Вот удочка, на  которую  эль-ин  ловятся
безошибочно. Красота - это как наркотик. Я подперла  голову  ладонями  и
уставилась на нее снизу вверх, приготовившись внимательно слушать.
   - Вы, разумеется, слышали о некоторых основных  архетипах.  -  Нефрит
улыбнулась. - Звучит так, словно людские  головы  населяет  целая  толпа
народу, в которой никто  не  может  между  собой  договориться.  Но  мне
когда-то особенно интересным показался архетип Анимы.
   Я фыркнула.
   - Истинная  "душа".  Образ  женщины,  который  живет  внутри  каждого
мужчины. И пресловутая проекция этого образа на кого ни попадя.
   -  Что-то  вроде.  Но  если  попытаться  подойти  к  этому  с   менее
практической точки зрения... Ведь как-то же  мужчины  себе  представляют
женщин. В душе каждого находится образ не только матери,  но  и  дочери,
сестры,  возлюбленной,  Небесной  Богини.  И  каждая  мать,   и   каждая
возлюбленная вынуждены стать воплощениями этого образа, соответствующего
самой глубокой  сущности  каждого  мужчины.  -  Глаза  арр-леди  коротко
блеснули. В этот момент мы понимали  друг  друга  великолепно,  спаянные
единством более глубоким, нежели биологические различия наших  видов.  -
Смешно, да? Он родом из своего носителя, этот опасный  и  завораживающий
образ Женщины. Очень нужная компенсация риска, борьбы, жертв, что обычно
заканчивается обманутыми  надеждами.  Женщина,  образ  которой  живет  в
сердце мужчины, - утешение за всю горечь жизни. И в то же  время  Она  -
великий иллюзионист, обольстительница, которая  втягивает  его  в  жизнь
своей магией, причем вовлекает не только в  благоразумные  и  "полезные"
занятия, но и в ужасные парадоксы и противоречия. Туда, где Добро и Зло,
Успех и Гибель, Надежда и Отчаяние уравновешивают друг друга. И так  как
Она представляет для мужчины величайшую опасность, то и требует от  него
всего его величия - и, если оно, конечно, в нем есть, Она его получит...
   Кали.
   Морана.
   Ауте.
   Генетическая память кипела в моих жилах, как бродит плохо выдержанное
вино. Обрывки и вспышки.
   - My Lady Sole.
   - Да.
   Что-то  в  этой  безумно  красивой  логике  казалось  мне  смутно  не
правильным.
   - Минутку. Ведь тогда предполагается,  что  и  в  душе  женщины  есть
что-то подобное?
   Она криво улыбнулась.
   -  В  некотором  роде.  -  Вдруг  Нефрит  подалась  вперед,  плавным,
совершенно бескостным движением соскользнула на пол. Не то  ползком,  не
то летя над полом скользнула ко мне.  И  зарылась  пальцами  в  пушистое
черное великолепие, соскользнувшее с моего плеча. - Это так. К разговору
о мехе.
   Даже валяясь на полу и подначивая на дальнейший спор, она  умудрилась
сохранять потрясающее внутреннее достоинство.
   Я подумала.
   - Эль-ин не люди, - был уверенный вердикт. - К нам ваши построения не
подходят - факт проверенный. Ко мне - тем более.
   - О? - Теперь уже она опустила голову на ладони. - Может, и  так.  Но
вам, Антея-эль, не приходило в  голову,  что  общаться-то  приходится  с
людьми? У  которых  имеется  некий,  скажем  так,  образ,  через  призму
которого они вас видят?
   Пугающая мысль. И оттого, что посещала она меня отнюдь  не  в  первый
раз, менее пугающей не становилась.
   - А я не вписываюсь в образ. - Пусть попробует найти ответ на это.  -
Я вообще ни во что не вписываюсь!
   Она ничего не ответила, только смотрела на меня насмешливыми и умными
глазами. Потом вздохнула.
   - Вы и в самом деле так думаете, да?  Танцовщица.  Ведьма.  Королева.
Таинственная и опасная. - Нефрит чуть растягивала слова, забавляясь  уже
в открытую.
   -  Кровавая  Ведьма,  если  верить  оливулцам.   -   Жалкая   попытка
отшутиться. Она ведь не может быть  серьезной,  так?  Я?  Воспринимаемая
кем-то как источник погибели и вдохновения?  Ничего  более  бредового  в
жизни слышать не приходилось. Знаю! Эго месть! За то, что чуть раньше  я
ее сбила с  толку  рассуждениями  об  эль-инском  варианте  матриархата.
Нефрит Зеленоокая решила продемонстрировать, что не одна я умею тонко  и
изощренно издеваться.
   Дверь  распахнулась,  в  комнату  бесцеремонно  ввалились  Сергей   с
Арреком. Не знаю, была ли я рада, что разговор прервался,  или  сожалела
об этом. Разговор как раз принимал крайне интересный оборот.
   Арры застыли с изумлением на благообразных физиономиях.  Я  прыснула,
представив, что они сейчас увидели: мы с Нефрит на  полу,  нос  к  носу,
болтаем ногами в воздухе и кутаемся в одну гигантскую шкуру. И атмосфера
откровенного веселья в комнате, подсвеченная  парочкой  выпущенных  мной
сен-образов.  Для  полноты  картины  не  хватало  только  пустой  винной
бутылки.
   Сен-образ Нефрит радостно  рванулся  к  ней,  стремительно  наливаясь
радужными цветами юмора и расслабленности, беспечно  запрыгал  в  бликах
очага.
   Арр-леди (не вставая с пола) величественно повернулась к  вошедшим  и
тоном  всевластной  королевы  осведомилась  об  успехах   в   проведении
расследования. Я согнулась пополам от истеричного хохота.
   Аррек коротко поклонился и сообщил, что да,  они  знают,  где  искать
одного из Круга Тринадцати. Точнее, они нашли кого-то, кто это знает,  и
теперь просят, чтобы Видящая Истину  присутствовала  при  допросе,  дабы
засвидетельствовать правдивость показаний. Похоже, что наша  одиссея,  и
правда, медленно продвигается к логическому завершению. Ради того  чтобы
что-то узнать, Аррек бы не стал дергать Нефрит,  тут  он  и  сам  вполне
компетентен, а вот заручиться доказательством, достаточным для  суда  на
Эйхарроне, - это совсем другое дело.
   Нефрит плавным движением поднялась на ноги и скользнула в  протянутый
Сергеем плащ. Я же свою верхнюю одежу портировала прямо  себе  на  плечи
сама и с вызовом уставилась на Аррека. Пусть только  попробует  меня  не
взять! Но дарай лишь еще раз коротко поклонился и открыл портал.
   Мы ступили в холодную ночь.
   И вновь оставалось лишь поражаться мастерству Аррека. То,  с  помощью
чего мы могли за один шаг переместиться на некоторое расстояние, не было
порталом  в  прямом  смысле  этого  слова.  И  не  могло  быть  засечено
наблюдателями, ни из местных, ни даже из Эйхаррона. Северд-ин  прошипели
что-то подозрительно напоминающее ругательство, неощутимо материализуясь
рядом с нами. Опять им не удалось  проследовать  тем  же  путем,  что  и
остальные,  опять  пришлось  нагонять.  Я  тихо  улыбнулась  в   темноте
капюшона.
   Мы были в ночном лесу. Город, судя по всему, находился совсем  рядом,
может в паре километров, но по  виду  окружавшей  нас  чащобы  этого  не
скажешь.
   Дельвар  стоял  на  морозе  в  одной  рубашке  и  небрежно  накинутой
кольчуге:  куртка,  исполосованная  и  изжеванная,  валялась  на   снегу
живописной  кучкой  клочков  и  полосочек.  Кажется,  у  него  тоже  был
занимательный день. Или ночь?
   У его ног, удерживаемый в очень неудобном  положении,  с  вывернутыми
назад руками и опущенной головой, скорчился человек. Человек ли? Одет он
был точно не по погоде, но, даже оставаясь в чем  мать  родила,  похоже,
больше страдал от унижения, чем от мороза. Хорошо  хоть  снег  прекратил
валить.
   Аррек с Сергеем подошли к пленнику, а мы с  Нефрит  остались  чуть  в
стороне, предпочитая казаться размытыми, безликими тенями.
   Мужчина же вскинул голову, безошибочно устремив взгляд прямо на  нас.
В лунном свете глаза его блеснули яркой, светящейся изнутри желтизной.
   - Плащ дайте. - Голос хриплый, животный. Точно его  голос  не  совсем
предназначен для произношения человеческих слов. - Дамы все-таки.
   Вот вам и маскировка тенями!
   Аррек сдернул с плеча свой плащ и накинул его на  странного  "языка".
Тот коротко рыкнул, что при желании и некотором воображении  можно  было
принять и за благодарность.
   - Титул?
   - Вер. Царевич Халисский.
   Кажется, перед тем как начать задавать  вопросы,  беднягу  хорошенько
обработали,  может  подкорректировали  что-то  на  органическом  уровне,
потому что  сейчас  он  начал  отвечать  сразу  и  без  запинок.  Только
светящиеся в темноте  расплавленной  яростью  глаза  выдавали,  что  это
все-таки допрос.
   -  Приятно  познакомиться.  Теперь  расскажи,   что   ты   знаешь   о
Мастере-Целителе ЛеКреине?
   Пленник дернулся в железном захвате  Дельвара,  да  так,  что  дюжего
риани чуть  было  не  сшибло  с  ног,  но  послушно  начал  рассказывать
невеселую историю  своего  знакомства  с  неким  ЛеКреином.  А  я  вдруг
обнаружила, что с трудом могу сосредоточиться на его словах.
   Я вглядывалась в искаженное яростью лицо,  пыталась  понять,  что  же
передо мной. Все  словно  отодвинулись,  голоса  звучали  приглушенно  и
как-то рокочуще. А в ушах стучало - неужели так громко может шуметь  моя
кровь?
   Запахи. Запах свежего снега, леса и диких зверей. Мята и лимон  -  от
Аррека. Сладковатый, ненавязчивый,  бьющий  точнехонько  в  гормональную
систему - Нефрит. А вот то пятно горьких ароматов - наверное, Сергей.
   Но  отчетливей  всего  ощущался  запах  пленника:  дикий,  мускусный.
Нечеловеческий.  Запах  сырой  шерсти  и  застарелой  крови.  И  ярости.
Бешеной, застилающей мысли и звуки ярости.
   Казалось, кровь не течет - кипит в жилах.  Казалось,  мышцы  болят  и
стонут от желания превратиться во что-то иное, что-то сдерживаемое  лишь
волей чужаков. Казалось...
   Мир окрасился в красное и золотое. Луна почти жгла глаза  нестерпимым
приказом.
   Я подняла руки  и  увидела,  что  пальцы  заканчиваются  когтями.  Не
аккуратными,  длинными  и  смертоносными  когтями  эль-ин,  а   жуткими,
грязными полумесяцами, уродовавшими руки, заставляющими  кости  хрустеть
от боли.
   На фалангах пальцев  появилась  шерсть.  Люди  пахли  уже  не  своими
ароматами, а кровью. Горячей, вкусной кровью,  свежим  парным  мясом,  в
которое можно вцепиться клыками. Та-ак...
   Я действовала с  безошибочностью,  выработанной  долгой  практикой  и
здоровым  инстинктом  самосохранения.  Миг  -  и  меня  окружила   стена
Вероятности, щит, наглухо отсекающий все лишние впечатления. "Я -  Антея
тор Дериул-Шеррн. Я - эль-ин. А еще я - вене, и  иногда  это  доставляет
больше хлопот, чем хотелось бы".
   Привычное с детства внушение помогло, но собственный муж  по-прежнему
вызывал