одком указал
на  распахнутую   дверь  комнаты   через  коридор  напротив,  где   работали
телеграфисты.  Провода,  гирляндами  свисавшие с потолка,  уходили  в  окно,
связывая комнату с почтамтом и флотом.
     - Ждать да догонять - хуже нет, - заметил Грант, выуживая черную сигару
из нагрудного кармана, после чего чиркнул серной спичкой и закурил.
     - Уж как водится, - согласился Шерман. - Но спокойствие - наш девиз. Не
сомневаться  можно  лишь   в  одном:  весть  о   нападении   наверняка   уже
телеграфирована  в Лондон.  Несомненно,  тотчас  же  будет  отдан  приказ  о
тотальной  мобилизации. Дадим  им  хотя бы  денек, чтобы  сориентироваться в
случившемся, а затем решить, что предпринимать.
     - То бишь завтра, двадцать первого.
     - Так точно. И еще я накинул бы денек на  замешательство. Правительству
придется заседать, планировать, бегать к королеве и обратно.
     - Ты считаешь,  что этаким манером они потеряют целый день, прежде  чем
перейдут к решительным действиям?
     - Да.
     Выдохнув облако дыма, Грант устремил невидящий взгляд за окно.
     - Ты твердокаменный  человек,  Камп. Не  хотелось бы мне  оказаться  на
твоем  месте  и  отвечать  за развитие боевых действий  в этой  войне. Я  бы
ринулся в наступление тотчас же.
     -  Вполне  может  быть, что  и  нет,  окажись  ты  на моем  месте.  Это
основополагающее решение - и  если оно принято, изменить его уже невозможно.
В Лондоне тоже должны прикинуть, что к чему,  написать  и  передать приказы.
Стиль их мышления должен претерпеть радикальные  перемены, а это  никогда не
дается  малой  ценой, потому что  им еще ни разу не доводилось  оказаться  в
подобном положении. Впервые их  армии  будут не  наступать,  а  обороняться.
Конечно,  нельзя  исключить  шанс,  что  они  учли в  своих планах  и  такую
возможность.  Но  даже  если у  них  имеются  подобные планы, их  необходимо
раскопать,  рассмотреть  и  переработать.   Если  я  и  проявляю  чрезмерную
консервативность,  то   лишь   в   том,   что   отвожу   на   замешательство
один-единственный день.
     Но тут уж поздно что-либо  менять. Я уверен, что завтра  всем вражеским
войскам по  всей стране выпадет спокойный денек. Я не сомневаюсь, что  явных
передвижений войск не следует ожидать ранее двадцать второго.
     -  И  тогда  они  выступят  в  глубь  территории,  чтобы  противостоять
вторжению.
     - Несомненно,  - в улыбке Шермана  не было даже намека  на тепло. - Так
что тебе и твоим людям предстоит плавание двадцать третьего.
     - Жду не дождусь этого мгновения, как и мои войска.  К тому времени нас
наверняка известят, как продвигается штурм Ливерпуля.
     - Я рассчитываю, что ты нанесешь удар прямо в цель.
     - Я тебя не подведу, - твердо, пожалуй, даже резковато ответил Грант. И
он сделает свое дело.
     Шерман знал, что если  кто-то  из  генералов всей  планеты  и  способен
добиться успеха, то лишь Улисс С. Грант.

x x x

     Как  только ливерпульские  укрепления сровняли с землей, а  корабельная
артиллерия заставила пушки умолкнуть, транспорты армии вторжения начали один
за  другим  причаливать  в порту. У стоявших  же там  кораблей  бесцеремонно
перерезали  перлини и буксировали их к биркенхедскому берегу, сажая  там  на
мель.  Даже до  того,  как  с  этим было  покончено, с  ирландских  кораблей
спустили сходни. Первыми на берег  вышли  ирландские стрелки,  рассыпавшиеся
веером,  чтобы занять оборону на  случай контратаки.  Едва они  успели найти
укрытия,  как  специальные  транспорты  выдвинули  аппарели, и  американская
конница галопом вылетела навстречу утру.
     Через час  район порта  был  захвачен полностью, а  наступающие  войска
рассыпались по городу. Встречавшиеся очаги сопротивления быстро подавляли  -
ведь, как только  кавалерия покинула транспорты  и ринулась в  бой, началась
выгрузка пушек. Вытолкнув их из трюма, им не давали скатываться по аппарелям
чересчур быстро.  Сдерживая  продвижение пушек  тросами, идущими  к палубным
лебедкам,  их медленно и  осторожно спускали  на  пристань. Тягловые  лошади
последовали  за  ними через считаные  минуты.  Куда  более  легкие  пулеметы
Гатлинга скатывали вручную  на  причал, где уже стояли наготове  запряженные
лошади. Так что  орудия на лафетах, полностью укомплектованные боеприпасами,
вскоре готовы были вступить  в бой. Волна наступления медленно  и неукротимо
катилась по городу.
     Свой  штаб генерал Роберт Э.  Ли разместил неподалеку от Мерси. Рапорты
ему доставляли вестовые, а порой и кавалеристы.
     -  Встречен  очаг  упорного  сопротивления в  казармах,  вот  здесь,  -
полковник Кили ткнул пальцем в карту города, разложенную по столу.
     - Чего и следовало ожидать, - кивнул Ли. - Их обошли?
     - Так точно, генерал, как вы и приказывали.
     Оставили  только роту, чтобы держать их под огнем, а также два пулемета
Гатлинга.
     - Отлично. Отправьте туда артиллерийскую батарею, чтобы она их убрала.
     Но  если  наступление  на  Ливерпуль  вели  медленно  и  методично,  то
передовые отряды, брошенные на станцию  Лайм-стрит, подобной скрупулезностью
не  отличались.  Конница  мчалась  впереди,  саблями прокладывая путь сквозь
пункты   обороны  противника,   -  и  неслась   дальше.  Очаги  решительного
сопротивления обходили  стороной,  предоставляя  зачистку  на  долю  пехоты.
Мобильные   пулеметы  Гатлинга  обрушивали   свинцовый  ураган   на  войска,
осмелившиеся  встать  у них на  пути.  Станцию, поезда и  сортировочные узлы
следовало  захватить в  целости и сохранности  любой ценой. Ли позволил себе
расслабиться  хотя  бы самую малость  лишь после  того, как поступили первые
донесения о захвате важнейших целей.
     -  Я переношу штаб  на станцию,  как намечено.  Отправьте посыльных, да
проследите, чтобы известили все  подразделения. - Он сделал шаг назад, чтобы
дать  место  офицерам,  принявшимся поспешно  скатывать  карты  в  рулон.  -
Операция переходит во вторую и окончательную стадию.
     Генерал  Мигер  с  ирландскими войсками  начнет отправку  при первой же
возможности. -  Взмахом  руки подозвав кавалериста,  Ли отдал ему только что
написанное  послание.  -  Доставьте  это капитану  "Стремительного".  Пускай
отправляется в Дублин сию же минуту.
     Козырнув,  офицер  одним  махом взлетел в  седло  и галопом  понесся  к
кораблю. Ли только кивнул ему вслед.
     Все идет, как запланировано.

МЕЧ ВЫНУТ ИЗ НОЖЕН

     Все это смахивало на  попытку расколоть  орех  паровым  молотом - мощь,
пущенная в ход, была несоизмерима с  ничтожностью цели. И все же успех всего
вторжения зависел от  зауряднейшего действия: необходимости доставить одного
человека  - вооруженного  единственным, но  необычайно важным  орудием  - на
берег Корнуолла  в  нужном месте.  Для этой миссии  избрали  корабли ВМФ США
"Миссисипи"   и   "Пенсильвания"   -   только    что   спущенные   на   воду
усовершенствованные  броненосцы  класса  "Монитор"  с  двумя  башнями. Как и
предшественник - "Виргиния", они были названы в честь американских штатов.
     Из  политических  соображений военно-морское  ведомство  именовало суда
поочередно то в честь северных, то в честь южных штатов.
     После  выхода из гавани Корка  эти два броненосца опередили армаду.  На
всех парах устремившись  строго на юг, они не сворачивали к востоку, пока не
пересекли  пятидесятую параллель, оказавшись  в  устье  Английского  канала.
После  этого они  взяли  курс намного  южнее островов  Силли,  так  что сами
острова казались крохотными точками на горизонте по левому борту. Солнце уже
клонилось к  закату,  и они  сбросили ход до  наступления сумерек. Наступило
время  величайшей опасности: от Плимута - второй  по величине военно-морской
базы Британских островов -  их отделяло менее сорока  миль.  Число  дозорных
удвоили, и они неустанно осматривали горизонт.
     Неподалеку от берега виднелись  рыбачьи  баркасы,  но  на них  внимание
можно было не обращать; тревожил американцев только британский военный флот,
и не без причины - ставка делалась только на внезапность.
     Уже  почти  совсем  стемнело,   когда  "Пенсильвания"  приняла   сигнал
"Миссисипи",  шедшего  мористее  и  намного   опередившего  близнеца.  Такая
диспозиция была избрана намеренно и  чрезвычайно  обоснованно, как следовало
из  короткого  сообщения:   "Впереди  неопознанное  военное  судно.  Иду  на
перехват".
     Сигнальщик  еще не кончил  передачу, когда  "Миссисипи",  изрыгая  тучи
черного дыма, начал набирать ход, устремляясь на юго-восток. Если британцы и
ринутся  в  погоню,  заметив  судно, то все события  разыграются  далеко  за
пределами видимости "Пенсильвании".
     План удался. Наступила ночь. Теперь американский крейсер  под  покровом
тьмы,  запустив машину  на  самые малые  обороты, тихим ходом  направился  к
корнуолльскому берегу.
     -  Должно  быть, это маяк мыса Зоун, -  сказал старший  помощник, когда
впереди показался берег. - Он находится у входа в Фолмутскую бухту - значит,
подальше впереди огни самого Фолмута.
     - Так держать! - распорядился капитан.
     Вскоре   после  полуночи   они   проскользнули  мимо   Сент-Остелла   в
Сент-Остелльскую бухту.
     Когда газовые  фонари городка  остались  позади,  машину застопорили, и
броненосец по инерции заскользил вперед, стал слышен  спокойный плеск  волн,
лизавших его стальные бока.
     - Десантный отряд к высадке!
     Раздался  топот бегущих ног по  палубе, а мгновения  спустя  послышался
негромкий скрип хорошо  смазанных блоков  шлюп-балок; две шлюпки пошли вниз.
Первыми в них спустились по штормтрапам матросы,  чтобы в случае чего помочь
более  неуклюжим  солдатам  слезть. За  ними шли телеграфисты,  а  уж  после
остаток  отряда. Винтовки  у  всех были  разряжены,  а боеприпасы  лежали  в
застегнутых подсумках. Встретив отпор, они должны будут обойтись без лишнего
шума прикладами и штыками.
     Впрочем, стоит надеяться,  сопротивления не будет. Эта  часть побережья
выбрана  по  двум  важным  причинам: во-первых,  изрядная часть  прилегающей
территории  занята  частными   лесными  владениями,  изобилующими   оленями,
разгуливающими  на  свободе.  Ночью  там  должно быть  безлюдно,  потому что
поблизости  нет  ни фермерских хозяйств, ни  других  жилищ - только железная
дорога,  проложенная  между  берегом и  крутыми холмами.  Вот  ради  этой-то
железной дороги они сюда и высадились.
     Корнуолл  -  скалистая  гряда,  протянувшаяся вдоль всего  полуострова.
Когда Великая  Западная железная дорога  покидает западную его оконечность в
Пензансе, рельсы сворачивают в глубь суши, прочь  от моря. Идут через Редрут
и Труро, далее к  Сент-Остеллу, где железная дорога  снова  выходит  к морю,
одолев больше половины пути  от Пензанса до Плимута. Огибая болота Блэкмура,
рельсовый путь сколько-то миль бежит вдоль берега, после чего  сворачивает в
глубь суши окончательно. Как раз этот отрезок пути и был целью десанта.
     Шлюпки с хрустом врезались в гальку берега.
     Повинуясь  приказам,  отданным  шепотом,  матросы  спрыгнули  в   воду,
погрузившись  по  колено,  и  выволокли  шлюпки  еще  дальше на пляж.  Света
ущербного месяца хватало, чтобы высаживающиеся солдаты не теряли ориентации.
Один из  них упал  под громкий лязг винтовки, ударившейся о гальку, и тут же
негромко вскрикнул, когда кто-то наступил ему на руку. Его рывком подняли на
ноги,  и все замерли, повинуясь  команде, которую прошипел офицер. Ночь была
тиха  настолько,  что  слышалось  уханье  сов  среди  деревьев по ту сторону
одноколейного пути. Рельсы сверкали в лунном свете, словно серебряные.
     А вдоль пути шагали столбы, несущие телеграфные провода.
     - Сержант,  расставьте  посты  слева и справа, на  расстоянии  двадцати
ярдов.  И  чтобы тихо на сей раз!  Телеграфное отделение,  вам известно, что
делать.
     Дойдя до  рельсов, телеграфисты разбились на две  группы. Одна зашагала
по шпалам на восток.
     Не успела  тьма поглотить ее, как солдаты второй уже  надели  "кошки" и
полезли вверх  по  столбам,  уверенно и проворно,  с  тупым стуком вгрызаясь
стальными шипами  "кошек" в  дерево. Звонко  лязгнули кусачки, и телеграфные
провода с легким шорохом упали на землю.
     - Собрать  провода,  - вполголоса  приказал  сержант.  -  Срежьте  их и
бросьте в океан.
     Сотню, а то и две сотни ярдов  проводов срезали со столбов и зашвырнули
подальше в воду.
     Покончив с заданием, солдаты вернулись к шлюпкам задолго до возвращения
второй группы и  суетливо ерзали от  волнения, пока сержанты  не осадили их.
Лейтенант выхаживал взад-вперед, беспокойно  барабаня пальцами по кобуре, но
не говорил ни слова.  Группе диверсантов, резавших  провода,  было приказано
идти вдоль путей пятнадцать минут или около того, срезать там провода еще на
одном участке  и вернуться. Похоже, отведенное им время давным-давно прошло,
но лейтенант этого вроде бы не осознавал.
     Рядовой О'Рейли, один  из часовых, расставленных вдоль  путей,  заметил
приближение темного силуэта и уже хотел было окликнуть, когда понял, что тот
идет с  запада, -  а вторая группа ушла на восток. Подавшись вперед, О'Рейли
потянул  капрала за рукав,  одновременно  прижав палец к губам, и  указал  в
сторону рельсов. Оба солдата пригнулись, стараясь слиться с землей.
     Неизвестный,  невероятно широкий  в  плечах, все  приближался, негромко
насвистывая.
     И вдруг замер, углядев  темные фигуры впереди, обок путей. Не мешкая ни
секунды, чужак развернулся и тяжело побежал прочь.
     - Схватить его! - бросил капрал, первым ринувшись в погоню.
     Услышав  громкий  хруст  гравия  под  ногами  преследователей,   беглец
приостановился, сбросил  что-то на  рельсы и  налегке  помчался  вперед - но
недостаточно быстро. Сделав выпад винтовкой, капрал  попал  ему между ног, и
неизвестный рухнул на землю. Не успел он встать хотя бы  на четвереньки, как
О'Рейли уже навалился на него, пригвоздив его запястья к земле.
     -  Не  убивайте, пожалуйста,  не  убивайте!  -  пискляво взмолился тот.
Только теперь солдаты разглядели его спутанные седые волосы.
     - Эгей, с чего бы нам пускаться на такие жестокости, дедуля?
     - Это  не  я! Я не ставил силков, я  вроде как наткнулся на них, просто
случайно.
     - Господи, да это браконьер! - О'Рейли приподнял оленя за рога.
     -  Не-е-ет!.. - заверещал пойманный, и капрал тряс  его,  пока крик  не
захлебнулся.
     -  Вот и умница! Не шуми, и ничего тебе не  будет. Тащи оленя, - шепнул
капрал О'Рейли. - Побалуемся свежим мясцом...
     -  В чем дело? -  спросил лейтенант, когда они приволокли перепуганного
старика на пляж.
     Капрал доложил.
     -  Отлично. Свяжите ему руки и посадите в шлюпку. Заберем его с  собой,
будет нашим первым пленным. - И холодно добавил:
     - Если подымет шум, пристрелите его.
     - Есть, сэр!
     -  О'Рейли,  ступайте  с  ним.  И  принесите  оленя.  Генерал наверняка
порадуется оленине.
     - Группа приближается, - донесся приглушенный голос из темноты.
     Расслышав  хруст  гравия  под  подошвами,  очень   многие  вздохнули  с
облегчением.
     - Шлюпки на воду! Все на борт, как только они отчалят!
     Провода перерезаны. Никто их не видел.
     При первых лучах солнца начнется высадка десанта.
     Для браконьера  война  закончилась даже до  того,  как  началась. А он,
наконец-то сообразив, что  с ним приключилось, испытал громадное облегчение.
Как ни поверни, это вам не  лесники  сэра  Перси,  и в Фолмутский суд его не
потянут, как он опасался.  Куда лучше  быть военнопленным у американцев, чем
получить бесплатный проезд на тот свет.

x x x

     Свет в Букингемском дворце не гас далеко за полночь, вплоть  до  самого
утра. Курьеры то и дело входили  и выходили,  а порой подкатывали и  кареты.
Средоточием  всей этой активности был зал совещаний, где проходило важнейшее
заседание. Перед  дверью  стоял полковник, перехватывавший депеши,  а другой
полковник в  зале  передавал совещавшимся  послания,  казавшиеся  достаточно
важными, чтобы оправдать вмешательство в ход заседания.
     - Мы  не  позволим нарушать священные пределы Нашей страны! Ясно ли  Мы
выразились?
     - Да, мэм, чрезвычайно ясно.  Но вы должны понимать, что ее пределы уже
нарушены, высадка десанта стала делом прошлого. Вражеские войска захватили в
Ливерпуле плацдарм, город  в их руках, согласно последнему донесению, всякое
сопротивление прекратилось.
     - Мои  дорогие солдаты никогда  не  сдаются! -  чуть слышно  прошептала
Виктория; голос ее осип от многих часов, а то и  суток бурных переживаний. А
лицо так побагровело, что все присутствующие встревожились.
     - Разумеется, не сдаются, мэм, - терпеливо произнес лорд Джон Рассел. -
Но  они вполне  могли сложить головы.  Что могла  сделать горстка защитников
против многочисленных и безжалостных нападающих? И, судя по всему, Ливерпуль
- не единственная их цель. Из Бирмингема доносят об интенсивных боях.
     - Бирмингем... но как?! - Виктория лишь рот разинула,  в замешательстве
пытаясь освоиться с этой новой, пугающей вестью.
     - По железной дороге,  мэм.  Наши  собственные поезда захвачены и  были
вынуждены доставить вражеские войска  на  юг. Американцы -  ярые приверженцы
железных дорог и широко пользовались ими в разнообразнейших войнах.
     - Американцы? Мне сказали, что захватчики - ирландцы...
     -  Что  янки,  что  пэдди   -  разница  невелика!   -   буркнул  герцог
Кембриджский. Многочасовые пререкания действовали ему на нервы; он предпочел
бы им поле боя. Куда лучше дать врагу сражение, перебить этих ублюдков.
     - А с какой стати ирландцам вздумалось вторгнуться к нам? - с искренним
недоумением поинтересовалась Виктория. Для нее ирландцы всегда были  этакими
непослушными детишками, которых надо  наставить  на  путь истинный и вернуть
под благословенное британское правление.
     - С какой стати?! - проворчал герцог Кембриджский. - Да  с  такой,  что
их,   видите   ли,   разобидело,   когда   их   родственничков   загнали   в
концентрационные  лагеря.  А разве  у  нас  был  выбор?!  Выносили  змею  на
собственной груди.  Похоже Сэфтон-Парк, лагерь к востоку  от  Ливерпуля, уже
захвачен. А Эстон-Холл близ Бирмингема наверняка на очереди.
     Говоря  это,  он  услышал  деликатный  стук   в  дверь,  а  теперь  она
приоткрылась  самую малость,  последовал краткий разговор  шепотом, и  дверь
опять  закрылась.  Собравшиеся  вокруг  стола  для  заседаний  поглядели  на
полковника, приблизившегося с полоской бумаги.

     - Телеграмма из Уайтхолла...
     Герцог вырвал ее из рук офицера в тот самый миг, когда за ней потянулся
лорд Рассел.
     - Чтоб у  них глаза повылазили! - герцог просто-таки бурлил  от  гнева.
Отшвырнув телеграмму, он протопал через комнату к большой  карте  Британских
островов, висящей на стене.
     -  Рапорт  "Защитника",  телеграфированный  из  Милфорд-Хейвена...  вот
здесь. -  Он ткнул пальцем  в карту западного  Уэльса  близ пролива  Святого
Георгия. - Смахивает  на  то, что  несколько  часов  назад  замечен  крупный
конвой, шедший по проливу на юг.
     - На юг... почему  на юг? - Лорд Рассел  тщетно  пытался  разобраться в
ситуации.
     - Ну, не для того же, чтоб вторгнуться во Францию, могу вас  уверить, -
разъярился герцог,  взмахом  руки обведя  Английский канал и южное побережье
Британии. - Вот куда они нацелились - в теплое и мягкое брюхо Англии!

x x x

     С  первыми  лучами  солнца  атакующая армада подошла  к  корнуолльскому
берегу.  Опоясанная  скалами  гавань  Пензанса была  крайне мала и  годилась
только для  прогулочных судов  и рыбачьих лодчонок. Паром до островов Силли,
причаливая  на ночь,  занимал ее чуть  ли не  целиком. Организуя десант, это
приняли во внимание, и  паровой  полубаркас  с  "Виргинии" был  единственным
американским  судном,  попытавшимся войти  в  гавань. Он  был  битком  набит
солдатами,  так  что  его фальшборта возвышал