тяга
к миру?
   - Весьма сомневаюсь. Парламент по-прежнему поддерживает военную партию, а
газеты  прямо-таки  криком  кричат,  требуя  побед.  Может  быть,  отдельные
индивидуумы думают иначе, но,  клянусь  святым  Георгием,  страна  на  нашей
стороне.
   - Хотелось бы мне разделить вашу уверенность,  лорд  Джон.  И  все  же  я
нахожу это тревожным, весьма тревожным.
   - Voxpopuli не всегда vox dei,   чтобы
там  ни  говорили.  На  самом  деле  надо  прислушиваться  только  к  голосу
Пальмерстона. Пока его партия у власти, последнее слово остается за ним.
   Действительно, этот голос требовал уважения. Как только кабинет  собрался
вокруг длинного стола, лорд Пальмерстон  хмуро  оглядел  министров  и  потер
ладони. Он привык тиранить свой кабинет. В конце концов, он премьер-министр,
это он назначил их всех до единого. Так что они должны хранить верность  ему
и только ему одному. С парламентом порой бывает трудновато,  но  его  боевой
дух высок,  так  что  обычно  парламентариев  удается  улестить,  чтобы  они
поддержали его предложение. Но еще, конечно, всегда остается королева. Когда
принц Альберт был жив, случались бурные сцены и трудности, если  Пальмерстон
принимал  односторонние  решения,  не  проконсультировавшись  с  королевской
четой,  как  он  поступил  в  деле  дона  Пасифико.   Давид   Пасифико   был
португальским евреем, рожденным в Гибралтаре. В Афинах он стал  негоциантом.
Во  время  атнисемитских  мятежей  его  тамошний  дом  сожгли.  Под   весьма
сомнительным  предлогом  он  подал  иск  на  греческое   правительство,   но
практически безрезультатно. Не  проконсультировавшись  с  королевой  или  ее
супругом, Пальмерстон организовал нападение на Грецию во имя дона  Пасифико.
Сказать, что королева была раздосадована, было  бы  сильным  преуменьшением.
Но, к счастью, это дело прошлое. После смерти  Альберта  она  все  больше  и
больше   уходит   в   себя.   Хотя   порой   с   ней   все-таки   приходится
консультироваться,  иначе  она  может  выйти  из  себя  из-за  какого-нибудь
вымышленного оскорбления или, что более реально, из-за  серьезного  решения,
принятого без ее ведома. Но сейчас не тот случай. Проконсультироваться с ней
надо до начала планируемой экспансии.
   Встреча  проходила,  как  и  большинство  встреч  кабинета  министров   в
последнее время. Пальмерстон говорил министрам, каких дел он  от  них  ждет.
После чего следовала дискуссия о том, как это следует сделать, -  и  никогда
никаких дискуссий о том, а делать ли это вообще. Сегодняшний  день  не  стал
исключением.
   - Итак, как я заключаю, мы все пришли к полному согласию?  -  раздраженно
осведомился  Пальмерстон  у  своего  кабинета,  дав  понять,  что   малейшее
несогласие было бы воспринято им  как  личное  оскорбление.  И  в  семьдесят
девять лет голос его ничуть не утратил язвительности, а глаза  были  так  же
холодны, как глаза змеи.
   - Мне потребуется солидное финансирование, - чуть ли не с  обидой  заявил
канцлер   казначейства.   Но   Пальмерстон   отмахнулся   даже   от    этого
незначительного возражения.
   - Разумеется, - безапелляционным тоном отрезал Пальмерстон. - Вы  ведь  и
есть тот индивидуум, который всегда добывает деньги. Именно поэтому  вы  мне
нужны на сегодняшнем tete-a-tete, - добавил он, совершенно не по  назначению
употребив термин, разумеется, означающий встречу двух людей  лицом  к  лицу.
Гладстон предпочел не поправлять его,  зная,  что  премьер-министр  гордится
своим невежеством во всех языках, кроме английского. Но  мысль  о  визите  к
королеве темным облаком заволокла для Гладстона солнце.
   - Вы же знаете мое мнение, - сказал он. - Я полагаю, Ее  Величество  одна
из  величайших  живущих  ура-патриоток.  А  если  мы  упомянем  Альберта   и
американцев,  то  можем  растянуть  войну  на  столетия.  Но  вообще-то   ее
вмешательства в государственные дела достаточно, чтобы прикончить любого.
   Пальмерстон не мог не улыбнуться, выслушав тираду Гладстона,  потому  что
ненависть эта была  взаимной.  Однажды  королева  назвала  его  полубезумной
головешкой. Оба друг друга стоили, оба были  поглощены  собой  и  невероятно
упрямы.
   -  Пожалуй,  вы  правы,   но   мы   должны   хотя   бы   явиться,   чтобы
проконсультироваться с ней. Нам нужны деньги. И пока вы  будете  оперировать
цифрами, присутствующий здесь адмирал Сойер введет ее в курс  относящихся  к
делу военно-морских соображений.
   Адмирала пригласили на заседание  кабинета,  чтобы  он  представил  точку
зрения королевского военного флота. Конечно, нужно больше кораблей и  больше
моряков для их экипажей. Новые броненосцы докажут,  что  они  непобедимы,  и
посеют ужас в сердцах  американцев.  Теперь  адмирал  величественно  кивнул,
признавая  свою  ответственность,  и  кончик  его  мясистого  носа  качнулся
вверх-вниз.
   -  Я  с  удовольствием  проинформирую  Ее  Величество   касательно   всех
военно-морских вопросов, дабы заверить ее, что этот род  войск  пребывает  в
добрых и умелых руках.
   - Вот и  хорошо,  вот  и  договорились.  Во  дворец!  Когда  их  ввели  в
аудиенц-залу в Букингемском дворце, королева позировала для портрета,  а  ее
фрейлины смотрели за продвижением работы, тихо переговариваясь между  собой.
Как только члены кабинета вошли, королева отослала художника, и тот поспешно
удалился, всю дорогу пятясь и кланяясь.
   - Это полотно для нашей дражайшей Викки, которой так одиноко  в  прусском
дворе, - растолковала королева, объясняясь скорее с собой, чем с  остальными
присутствующими. - Малыш Вилли такой болезненный ребенок, и его больная рука
- вечная докука. Она будет так счастлива получить это. - Едва уловимый намек
на улыбку исчез с монаршего лица, когда  она  поглядела  на  трех  пришедших
мужчин. И тут же обиженно надула губы. - Это вторжение нам не по душе.
   - Иначе и быть не могло, мэм, - произнес лорд Пальмерстон, изображая едва
уловимый намек на поклон. - Военные нужды.
   - Когда мы беседовали в последний раз, вы уверяли меня, что все хорошо.
   - Так оно и есть. Когда войска будут  стоять  наготове  в  Мексике,  флот
отплывет. Но там  враг  оказался  достаточно  наглым,  чтобы  атаковать  наш
торговый флот, мирно стоявший в порту в Мексике, причинив серьезный ущерб.
   - Пострадали торговые корабли?! Где же был наш военный флот?!
   - Уместный вопрос, мэм. Как всегда, ваш проницательный ум смотрит в самую
суть дела. У нас всего  пара  линейных  кораблей  в  Тихом  океане.  Главным
образом из-за того, что у врага вообще ни единого. Но теперь есть, и поэтому
мы должны предусмотрительно принять меры, чтобы ситуация не усугубилась.
   - О чем вы таком толкуете? Все это крайне  невнятно.  Пальмерстон  быстро
кивнул, и адмирал выступил вперед.
   - Позвольте мне объяснить, мэм. Нынешние обстоятельства вынуждают  нас  к
формированию более мощного тихоокеанского флота. Мы получили информацию, что
американцы не только наращивают свой флот,  но  и  готовят  пункты  заправки
углем, которые должны позволить им атаковать нас в Тихом океане.
   - Вы повергли нас в полнейшее замешательство. Угольные порты, это что еще
такое, в каком это смысле?!
   -  Это  означает,  мэм,  что  американцы  расширяют  линию  фронта.  Надо
немедленно отрядить крупные корабли, дабы отразить  эту  атаку,  -  произнес
Глад стон, неохотно выступая вперед. - Мы должны нарастить свой флот,  чтобы
ответить на их вызов. Больше кораблей - значит, больше денег.  Каковые  надо
собрать незамедлительно. Я хочу  представить  вашему  вниманию  определенные
предложения по поводу налогов...
   - Снова! - заверещала она; лицо ее внезапно покрылось багровыми  пятнами.
- Я только и слышу, эти постоянные требования  денег,  денег,  снова  денег.
Будет ли этому конец?!
   - Когда враг будет разбит, - ответил Пальмерстон. - Люди поддерживают рас
в этом, Ваше Величество, они последуют туда, куда вы их поведете, пожертвуют
тем, чем вы скажете. А с победой придут  и  репарации  -  богатства  Америки
снова потекут в наши сундуки.
   Но Виктория уже не слушала его, тяжело  откинувшись  в  кресле.  Фрейлины
ринулись к ней, а  делегация  безмолвно  попятилась.  Проект  новых  налогов
пройдет.

***

   В Мексике бои шли не очень хорошо. Генерал Улисс  С.  Грант  стоял  перед
своей палаткой, глядя на войска, медленно шагающие в первых лучах  рассвета.
Он жевал сигару, почти не  замечая,  что  она  погасла.  Это  добрые  воины,
ветераны, они сделают все, что  потребуется.  Даже  здесь,  в  этих  вонючих
джунглях. Лихорадка уже косит людей, но это лишь первые  жертвы.  Перед  его
отъездом из Вашингтона Шерман отвел  его  в  сторонку,  чтобы  растолковать,
насколько  важен  мексиканский  фронт.  Давление  его  атак  в  сочетании  с
тихоокеанскими военно-морскими операциями заставит британцев сосредоточиться
на этом театре военных действий. Но все это было Гранту  по-прежнему  не  по
нутру  -  бросать  хороших  солдат  в  мясорубку  войны,  выиграть   которую
невозможно. Он выплюнул размокшую сигару, закурил свежую и  пошел  к  своему
штабу.
   Вскоре после рассвета три  американских  полка  собрались  неподалеку  от
опушки  джунглей,  скрытые  пышной  зеленью.  Взмокшие  изнуренные   солдаты
выдвинули пушки на позиции еще вчера, вручную. Ясный, чистый звук трубы  дал
им сигнал, что пора открыть огонь. Артиллерийский огонь был  очень  плотным,
пушки стояли почти  колесом  к  колесу.  Фугас  за  фугасом  разрывались  на
бастионах вверху. От пламенных  разрывов  поднимались  черные  облака  дыма.
Когда плотность  огня  достигла  предела,  солдаты  ринулись  в  атаку.  Они
пересекли полоску мертвой растительности  и  начали  взбираться  по  крутому
склону  к  укреплениям.  Как  только  они  двинулись  вверх,  барражирование
ослабло, а затем и вовсе прекратилось, когда атакующие поднялись повыше.
   Генерал Улисс С. Грант стоял впереди, посылая  войска  в  атаку  взмахами
сабли. Проходя мимо,  солдаты  оглашали  воздух  громким  "ура",  но  вскоре
смолкали, карабкаясь вверх по крутому склону в нескончаемой  жаре.  Вот  они
начали падать, потому что обороняющиеся, несмотря на град пушечных снарядов,
выползали вперед, чтобы стрелять в атакующих.  Когда  первые  ряды  были  на
полпути вверх по склону, американские артиллеристы совсем  прекратили  огонь
из страха попасть по своим. Теперь огонь британцев  усилился,  смешиваясь  с
рявканьем пушек, скрытых за земляными валами.
   Люди падали со всех сторон - и все-таки шли вперед. Несмотря  на  то  что
губительный огонь проредил его цепи,  23-й  Миссисипский  полк  ворвался  на
вершину с громовым "ура", началась рукопашная - штыки против  кукри,  потому
что этот отрезок укреплений защищали отряды гуркхов  -  невысоких,  яростных
бойцов из Непала, никогда не просивших о жалости - и не  знавших  ее.  Но  к
атакующим присоединялось все больше и больше американцев, и гуркхи вынуждены
были  отступить.  Когда  третья  волна  перевалила   через   внешнюю   линию
укреплений, генерал Грант был среди солдат. Он и его адъютант вынуждены были
откатывать в сторону трупы атакующих, чтобы добраться до вершины.
   - Проклятье, - сквозь зубы процедил Грант, яростно закусив  свою  дорогую
сигару. - Дальше пути нет.
   Точнее не скажешь. Внизу  протянулась  дорога  -  грунтовый  тракт  через
джунгли, за обладание которым сейчас сражались две армии. И хотя на уходящем
вниз склоне не было ни одного живого врага, с дальней  стороной  дороги  все
обстояло в точности наоборот. Скрытые в окопах англичане и пушки сеяли  урон
в рядах американцев. А внизу, по дороге,  с  обеих  сторон  галопом  мчались
лошади, везущие пушки. Да и с нынешней позиции американцы не могли двинуться
ни  вправо,  ни  влево,  потому  что  оттуда  их  продолжали  осыпать  огнем
обороняющиеся, с грехом пополам  удержавшиеся  на  гребне  благодаря  хорошо
укрепленным позициям.
   Выплюнув сигару, Грант встал, хотя град свинца усилился.
   - Тут мы долго не продержимся. Как только эти пушки  выйдут  на  позиции,
они сметут нас первым же залпом. Оставаться здесь равноценно самоубийству. А
идти больше некуда - разве что назад. - Он обернулся к адъютанту. - Выводите
миссисипцев первыми, им и так чертовски крепко  досталось  для  одного  дня.
Когда они выйдут из-под огня, сигнальте отход, и пусть  остальные  бегут  во
весь дух.
   Он не покидал позиций,  пока  первые  солдаты  не  скрылись  под  защитой
джунглей. Лишь после этого он неохотно присоединился к  отступающим  с  боем
войскам.
   Что ж, сегодня они вкусили первой крови. Но зато он взглянул на вражескую
работу и столкнулся лицом к лицу с их войсками. Сплошь цветные, но настоящие
воины. Кроме того, он  прорвал  британские  линии  однажды,  а  что  сделано
однажды, можно повторить, если придется. Но  в  следующий  раз  они  пробьют
настоящую брешь,  а  потом  расширят  ее  и  рассекут  дорогу  надвое.  Надо
переговорить  с  инженерами.  Быть  может,  удастся  проложить  тоннель  под
бастионами, чтобы заминировать их. Если мина будет достаточно  крупной,  она
сможет разорвать и дорогу, и укрепления одним махом. А если  удастся  еще  и
удержать эту брешь, то уж с наплывом  вражеских  войск  вниз  по  дороге  он
как-нибудь справится.
   Но сделать это будет адски трудно.

МЕКСИКАНСКАЯ ПАПКА

   Густав Фокс уселся в  приемной  комнаты  313  за  полчаса  до  полудня  -
запланированного времени начала встречи. Он уже отметил две фамилии в списке
присутствующих. Генерала Шермана и генерала Ли, потребовавших  провести  это
совещание. Когда он пришел в восемь утра,  чтобы  отпереть  дверь,  они  уже
дожидались его. Ли принес потрепанную кожаную седельную сумку и с тех пор не
выпускал ее из рук. Фокс не интересовался ее содержимым - оно и  так  станет
известно достаточно скоро. Но любопытство его было столь велико, что  он  не
мог отвести от сумки глаза. Заметив это, Ли улыбнулся.
   - Уже скоро, Гус, скоро. Потерпите.
   Фокс как раз и пытался терпеть, но все равно то и дело бросал взгляды  на
часы. Без четверти двенадцать в дверь дробно постучали, и Фокс встал,  чтобы
отпереть. Двое часовых по бокам двери вытянулись по стойке "смирно"; Фокс  и
сам вытянулся, когда  порог  переступил  долговязый,  нескладный  президент.
Подождав, когда дверь снова запрут, Линкольн проговорил:
   -  Наконец-то  мы  заглянем  внутрь,   как   сказал   мальчик,   вскрывая
рождественский подарок.
   - Искренне надеюсь, сэр. Генералы Шерман и Ли провели здесь все  утро,  а
генерал Ли принес набитую до отказа седельную сумку.
   - Что ж, мы уделим ему самое пристальное внимание, уверяю вас.  Как  идет
наша вторая операция?
   - Чрезвычайно хорошо. Все меры по поводу угля уже приняты. А  мои  агенты
из  Англии  доносят,  что  наши  приготовления  не  только  замечены,  но  и
подготовлен план  контрмер.  Шпионы  противника  очень  быстро  попались  на
крючок. Их агент в нашей стране действует очень результативно. Я с  радостью
узнаю, кто это.
   - Но не сейчас.
   - Ни в коем случае! Кто бы он - или она - ни был, сейчас он  работает  на
меня.
   - А платят ему англичане. Замечательное соглашение! А, вот и вы,  Сьюард,
- обернулся президент к вошедшему госсекретарю.
   Члены избранного круга прибывали один за другим. Уэллс и Стэнтон  прибыли
вместе, на чем список был исчерпан.
   - Не пора ли нам войти? - Линкольн указал на запертую внутреннюю дверь.
   - Секундочку, джентльмены, - отозвался Фокс, и в этот момент  во  входную
дверь постучали. Линкольн приподнял брови  в  невысказанном  вопросе.  -  Со
времени последней встречи нас  стало  на  одного  больше,  -  пояснил  Фокс,
отпирая.
   Вошел подтянутый седовласый мужчина в мундире моряка. Заперев дверь. Фокс
обернулся.
   - Джентльмены, это адмирал Фаррагут, уже помогающий нам. Не войти ли  нам
внутрь? Прошу, джентльмены, - Фокс отпер дверь во внутреннюю комнату. Сам же
вошел последним и запер за собой.
   Шерман и Ли уже сидели за столом совещаний, положив  седельную  сумку  на
стол между собой. Как только все расселись, Ли открыл сумку, вытащил толстую
стопку бумаг и передал ее Шерману. Легонько притронувшись  к  ней  кончиками
пальцев, тот оглядел  присутствующих  холодным,  отстраненным  взором  своих
прозрачных глаз.
   -  Я  вижу,  все  вы  знакомы  с  адмиралом  Фаррагутом,  оказавшим   нам
исключительно большую помощь при разработке планов, - сказал Шерман.  -  Его
познания  в  военно-морском  деле  сыграли  неоценимую  роль  в   подготовке
документа, названного нами "Мексиканской  папкой".  Так  что  если  название
операции будет случайно подслушано, оно наведет на мысль, что  речь  идет  о
нашей тихоокеанской операции. "Мексиканская папка" состоит из двух частей. -
Он приподнял верхнюю стопку, перевязанную  красной  лентой.  -  Эти  приказы
относятся к предполагаемому нападению, о  котором  британцам  уже  известно.
После этого совещания мы хотели бы проконсультироваться с министром военного
флота, чтобы от общих передвижений флотов перейти к конкретным приказам  для
кораблей. Эта операция начнется, когда группа военных  судов,  включающая  в
себя четыре наших новых броненосца, проследует на  юг  вплоть  до  Ресифи  в
Бразилии. Там они пополнят запасы угля, после чего покинут порт и отплывут в
южном направлении. Капитаны кораблей имеют приказ снова дозаправиться  углем
в порту Роусон в Аргентине. Аргентинцы извещены об их прибытии. У  капитанов
также  имеются  приказы  следовать  в  Салина-Крус,  дабы   уничтожить   все
британские корабли, находящиеся там. - Открыв папку, он разгладил  страницы.
- Следующий этап наступает через две недели после  отплытия  броненосцев.  К
этому времени будет собрана флотилия военных транспортов.  Они  отплывут  из
ряда портов восточного побережья,  чтобы  собраться  близ  Джексонвилля,  во
Флориде. Там же к ним присоединятся броненосцы. В полдень  первого  сентября
они построятся в походные порядки и отплывут на юг.
   В тот же вечер, в девять часов, все они вскроют свои запечатанные приказы
- направляющие их на новый курс. - Он кивнул Фоксу. Тот встал  и  подошел  к
шкафчику, отпер и распахнул его. К дверце  изнутри  была  прикреплена  карта
Атлантического  океана,  а  в  самом  шкафчике  хранилась  карта   Ирландии.
Провожаемый  взглядами  всех  присутствующих  Шерман   пересек   комнату   и
прикоснулся к карте Атлантики к западу от Иберийского полуострова.
   - Вот место их встречи. Сомневаюсь, что вы можете разглядеть  эту  группу
островов со своих мест, но уверяю  вас,  они  здесь.  Это  Азоры.  На  самом
северном   из    этих    островов    -    Грасиозе    -    находится    порт
Санта-Круж-де-Грасиоза. Там корабли из  Португалии  и  Испании  заправляются
углем  по  пути  в  Южную  Америку.  Здесь  и  будет   новое   место   сбора
наступательного флота. В тот же день туда прибудут и броненосцы,  по  мнению
всего света направлявшиеся к мысу Горн. Как только земля скроется  из  виду,
они тоже распечатают  приказы,  направляющие  их  в  тот  же  порт.  Адмирал
Фаррагут,  не  будете  ли  вы  любезны.  -  Он  сел,  а  адмирал   Фаррагут,
приблизившись к карте, очертил пальцем кружок вокруг Азорских островов.
   - Время в пути тщательно просчитано, внесены  допуски  на  непредвиденные
обстоятельства, наподобие штормов или несчастных  случаев.  Как  только  оба
флота потеряют землю из виду, новые приказы направят  их  к  этой  секретной
точке сбора на Азорах. Изменение курса не вызовет подозрений, потому что они
должны быть в море вне пределов видимости с земли  именно  в  течение  этого
тщательно рассчитанного периода. По прибытии на остров Грасиоза они получают
двадцать четыре часа на дозаправку топливом - после  чего  снова  отплывают.
Прежде чем я перейду к описанию последнего этапа - есть ли вопросы?
   - Когда в море выходит так много кораблей, -  с  сомнением  посмотрел  на
него министр военного флота Гидеон Уэллс,  -  у  них  наверняка  велик  шанс
встретиться с другими судами.
   - Несомне