А также  подробные  карты
Британии.
     - Примите мою  благодарность,  -  сказал  Шерман,  взвешивая  книгу  на
ладони. -  Если бы вы заодно предоставили мне свои  британские карты,  я  бы
удалился в свою каюту.
     Под вечер "Аврора" уже шла вдоль Английского канала.  В это время суток
русские,  как  и британцы,  пили  чай. Американцы с радостью поддержали этот
приятный обычай.
     - Я  почти покончил  с  чертежами, - сообщил капитан Уилсон, размешивая
сахар в  чашке  <Просто даже  странно,  что  подают  чай не в  стаканах с
подстаканниками  и  без лимона  - ведь,  по  мнению американцев,  это  самые
колоритные детали русского чаепития, не считая самовара>.
     - Хорошая новость,  - одобрил Фокс.  - Надо найти вам еще  какую-нибудь
работу.
     - Уж постарайтесь избежать очередного обыска судна, если возможно. Я до
сих пор  весь трясусь после недавнего  приключения. Уж  лучше встретиться  с
врагом лицом к лицу в море, чем пройти через это снова.
     Все повернулись,  чтобы  поприветствовать  вошедшего генерала  Шермана,
который просидел  взаперти  в  своей каюте большую часть дня. Тот  рассеянно
кивнул и  принял чашку  у  слуги,  стоявшего у  самовара.  Даже  не  присев,
потягивал  чай в молчании,  устремив взор в  неведомые дали.  Когда же чашка
опустела, отставил  ее и обернулся к  остальным.  От прежней рассеянности не
осталось и следа, ее сменила улыбка довольства.
     - Джентльмены! Должен вас уведомить, что, если война придет в эти края,
у меня есть план. Некоторые детали еще требуют уточнения, но в целом замысел
для меня предельно ясен.
     - Так откройте его нам! - взволнованно попросил Фокс.
     - В свое время, мистер Фокс, в свое время.
     Обида  на несправедливость,  на заточение женщин  и малых чад не давала
утихнуть  гневу, бурлившему в душе  Томаса Макграта.  Он ничего  не просил у
мира, кроме возможности заработать на жизнь честным трудом. Именно  так он и
жил, работал не  покладая рук и зарабатывал довольно, чтобы поднять семью. А
ради чего? Чтобы  всех их загнали  в вонючий  лагерь.  И что  дальше? Он  не
сделал никому ничего такого, чтобы навлечь на себя эту омерзительную участь.
Будь честным  и трудолюбивым -  и погляди, куда это тебя заведет. Он  еще ни
разу прежде не испытывал искушения  встать на путь насилия или преступления,
ибо таковые были  чужды его  природе. Но  теперь, кипя от  гнева, он всерьез
подумывал и о том, и о другом. Итог того стоит, каков бы он ни был. Ирландия
должна узнать о концентрационных лагерях.
     Сочихолл-стрит  была  ярко освещена фонарями, стоящими  перед шикарными
магазинами и  ресторанами. Что делать?  Он уже углядел  пару архаровцев - ну
хотя бы до того, как те заметили его. Дождь стих  до легкой мороси, но Томас
все равно промок до нитки.
     Тротуар внезапно  осветился, и он отпрянул в дверной проем. По ступеням
ресторана спускался мужчина в вечернем туалете. Подошел к бордюру  и взмахом
подозвал  один  из  проезжавших  мимо  экипажей.  Неужто  возможность?  Пока
непонятно. Макграт прошел мимо кэба, когда гуляка сел  в него, сказав что-то
кучеру. Тот причмокнул, тряхнул вожжами, и кэб медленно покатил прочь.
     Вокруг хватало  других  кэбов -  и  пешеходов,  переходящих  улицу.  Не
слишком убыстряя шаг, Макграт держался  почти за  кэбом и вскоре увидел, как
тот сворачивает в темный переулок. Свернув за угол, Томас сорвался на бег.
     Старая  лошадь не торопилась,  а  кнут  кучер пускать в  ход не  хотел.
Наконец кэб остановился,  не  слишком опередив  преследователя. Макграт  был
всего в  футе  от него, когда  седок  расплатился  и  поднялся по ступенькам
крыльца приличного особняка.
     - Деньги! - выдохнул Макграт,  хватая кучера за руку. -  Давай мне  все
деньги, что у тебя есть.
     - А этого не хочешь?! - крикнул тот, с маху приложив ирландца палкой по
голове сбоку. Кучер был молод и силен, из раны сразу пошла кровь, - но и ему
самому не поздоровилось. Крепкий удар кулаком  в грудь  вышиб весь воздух из
его легких, повергнув кучера на мокрый тротуар.
     Быстро обшарив упавшего,  Макграт нашел  бумажник во внутреннем кармане
куртки. Все  заняло считанные  секунды; никто его не видел.  Кэб свернул  за
угол  и  скрылся  из  виду,  а  Макграт  быстро  зашагал  в  противоположном
направлении.
     Он припозднился  на  встречу,  Пэдди Макдермотт уже ждал его  в  темной
подворотне. Заслышав шаги Макграта, он вышел навстречу.
     - Я думал, ты не придешь...
     - Как видишь, тут я весь. Как оно прошло?
     -  Не совсем,  как ты сказал. Никаких  ирландцев не было ни в одном  из
баров,  что  я  навестил,  вообще  ни единого. Бритты загребли  их  всех - и
продов, и тейгов.
     - Иисусе, они что, не знают, кто такие лоялисты?
     -  Смахивает на то. Но я сходил  в гавань, как ты сказал, и шотландские
рыбаки очень сердитые насчет  всего этого. Гадают, не придет ли следом ихний
черед. Как услыхали мой акцент, спросили, не в бегах ли я. Я сказал "ага", и
они  мне  поверили.  Смахивает на  то,  что  здешние  рыболовы  и  те, что с
Ольстера, все рыбачат на  одних  отмелях. По-моему, они  маленько занимаются
контрабандой друг  для дружки, но я не  хотел расспрашивать сверх меры.  Они
захватят меня поутру, чтоб я поспел на похороны, про которые говорил  им. Но
обойдется дороговато. Десятка туда, потом еще десять фунтов другим,  которые
довезут меня на берег. У нас таких деньжищ нету.
     - Ну, скажем, у некоторых есть, -  с  этими  словами Макграт  выудил из
кармана пачку банкнот. - Доберись туда, Пэдди.  Доберись до Ирландии и скажи
им про то, что тут творится. Дублин должен знать.

ИРЛАНДИЯ В ЯРОСТИ

     Президент Авраам Линкольн поднял голову от бумаг, которые подписывал, и
поглядел на вошедшего секретаря Джона Николая.
     -  Дайте  мне  покончить с этим, Джон, потом я весь  внимание.  Похоже,
бумаги с каждым днем все прибывают.
     Промокнув подпись, он положил стопку документов в ящик стола, откинулся
на спинку кресла и вздохнул с облегчением.
     - Итак, чем могу служить?
     - Пришел  военный министр Стэнтон. Хочет  поговорить с вами  о каких-то
срочных делах. А с ним генерал Мигер.
     - Ирландия, - устало  покачал головой Линкольн. - Эта несчастная страна
все еще страдает после всех перенесенных бедствий. - Он встал и потянулся. -
Хватит мне сидеть за столом на  сегодня. Не  будете ли вы  добры сказать им,
чтобы ждали меня в комнате кабинета министров?
     Президент  вытер кончик  пера и закрыл чернильницу. Бумажной  работы на
сегодня достаточно. Пройдя по коридору, он вошел в комнату кабинета. При его
появлении двое мужчин, стоявших у окна, обернулись к нему.
     - Джентльмены, пожалуйста, присаживайтесь.
     - Спасибо, что согласились увидеться с нами, - сказал Мигер.
     - Опять Ирландия?
     - К сожалению, сэр. Я получил чрезвычайно тревожное донесение.
     - Как и я, - столь же  угрюмо подхватил Стэнтон. - В  нейтральных водах
захвачен  еще  один корабль.  Хлопковое судно на  пути  в  Германию вместе с
грузом.  Доставлено  в Англию,  где  владельца и  офицеров  отпустили. Но ее
несчастный  экипаж силком  завербовали в  британский военный  флот.  Офицеры
возвращались через Францию, вот почему мы узнали об инциденте только теперь.
     - Значит, 1812 год сызнова?
     - Вот уж действительно.
     Будет  ли  война снова  - и  по той  же самой  причине? Президент тяжко
вздохнул, даже не заметив этого, и прижал ладонь к разболевшейся голове.
     - Я тоже получил  донесения, - вставил Мигер.  - Нам было известно, что
англичане уже несколько месяцев собирают и куда-то увозят ирландцев, но мы и
понятия не имели,  что с  ними происходит.  От  них  не было никаких вестей,
будто они бесследно пропадали. Но теперь мы знаем. Весть дошла  до нас, и за
ее  подлинность ручаются. Власти  устроили лагеря,  концентрационные лагеря,
как они  их окрестили. Два человека бежали из лагеря близ Бирмингема, и один
из  них добрался  до Белфаста.  Они говорят, в этих жутких местах  держат не
только мужчин, но и женщин,  и даже детей.  Условия  жизни  в лагерях просто
ужасные. Никого ни в чем не  обвиняют, просто держат  в заключении против их
воли. Это  не просто преступление против личностей - это преступление против
целой нации!
     Линкольн  слушал  в молчании,  глядя  на  сгущающийся  за  окном мрак и
чувствуя, что такой же мрак сгущается в его душе.
     - Мы должны что-то предпр инять, но ничего не могу придумать, даже если
бы  от этого зависела  моя жизнь.  Надо созвать заседание  кабинета.  Завтра
утром.  Может, более  холодные  и трезвые головы найдут какие-нибудь ответы.
Полагаю, надлежит подать официальный протест...
     - Они  проигнорируют его  так  же, как  игнорировали  все  остальные, -
покачал головой Стэнтон. Затем, по какой-то своей ассоциации, осведомился:
     - От генерала Шермана еще никаких вестей?
     -  Никаких. Как же я их жду! За годы войны я  привык надеяться на него.
Наша страна  в неоплатном  долгу перед ним. Вне  всяких сомнений,  на  этого
человека можно  положиться в случае национальной катастрофы.  Меня  тревожит
его безопасность,  потому что  я уверен:  он участвует  в каком-то отчаянном
предприятии. Хотел бы я знать, где он сейчас...
     А  за  океаном,  на   берегах  страны,  подвергшей  их  столь  суровому
испытанию, Шерман смотрел в подзорную трубу на полуостров, далеко выдающийся
в море.
     -  Он  называется Ящерицей, - поведал  граф  Корженевский.  -  Странное
название -  да  при  том старинное. Никто не знает,  с чего  это  полуостров
назвали именно так. Но на современных картах он выглядит как ящерица - о чем
не могли ведать люди, давшие ему  такое название. Такая вот загадка. А самый
кончик называется  Краем Земли  -  и вполне справедливо. Это самая  западная
точка Британии. Вот там и располагается городок Пензанс.
     Шерман повернул трубу, чтобы навести ее на город.
     - Здесь оканчивается Великая Западная железная дорога.
     - В самом деле.
     - Я  бы  хотел  сойти на берег, чтобы  посетить  город. Или это слишком
рискованно?
     -  Проще  пареной репы, старина, как сказал бы граф Игги. Это не то что
посещение военного объекта  - так  сказать, визит в логово льва.  Это тихое,
сонное местечко с приемлемой  бухточкой, где мы можем причалить среди прочих
яхт.  Очень не  помешает прогуляться по  берегу,  выпить теплого британского
пива и все такое. Пока говорить с местными буду только я,  никакой опасности
нет.
     - Так и сделаем, - решительно заявил Шерман.
     Жаркое солнце  рассыпалось бликами по сланцевым крышам Пензанса.  Когда
они подходили  к гавани, оттуда  как раз вышел паровой паром, направляющийся
на острова  Силли. Граф и трое  американских офицеров  в костюмах  яхтсменов
отправились в  весельной  шлюпке  на берег.  Корженевский  был  прав: на  их
прибытие  не обратил внимания ровным счетом  никто.  Рыбак, чинивший сети на
берегу, поглядел  на  проходящих,  почесал нос и  вернулся  к  работе.  Было
воскресенье,  и  на  берегу хватало  нарядно  одетой публики.  В такой  день
приятно пройтись на свежем воздухе.
     Впереди высилось  здание железнодорожного вокзала.  Оглядевшись,  чтобы
увериться, что никто их не услышит, Шерман вполголоса обратился к графу:
     - Препятствует ли нам что-нибудь зайти туда?
     -  Ничего.  Я  наведу  кое-какие  справки  в  билетной  кассе, пока вы,
джентльмены, подождете меня в сторонке.
     - И  оглядимся,  - с  улыбкой  подхватил капитан Уилсон. Как только они
ступили  на берег, он только  и делал, что  окидывал все  вокруг пристальным
взглядом топографа.
     Поднявшись по невысокой лестнице, они вошли в здание вокзала. Поезд как
раз отправлялся, и они, подобно  многим другим, поглядели, как двери вагонов
захлопнулись и кондуктор дал свисток. Начальник станции в мундире, с золотой
часовой цепочкой поверх  жилета, махнул машинисту флажком.  Паровоз загудел,
выпустив в небо столб пара, и, изрыгая тучи дыма, потащил поезд со станции.
     -  Джентльмены, -  громко сказал  граф, - по-моему, вон там  бар.  День
нынче жаркий, и, думаю, никому из нас не помешает освежающий стаканчик эля.
     Они в  молчании уселись вокруг стола. Напитки принесли почти тотчас же.
Все четверо неспешно потягивали  эль,  озирая  вокзальную  сутолоку.  Затем,
покончив с напитками, той же ленивой походкой  двинулись обратно к ожидающей
шлюпке.
     - Я должен заняться черчением сразу по возвращении, -  сказал Уилсон. -
Просто торопливые наброски, пока воспоминания еще свежи.
     - Несомненно, - поддержал  Корженевский. - Времени убрать бумаги в сейф
будет  предостаточно, если  к  нам приблизится  какое-нибудь  другое  судно.
Прогулка была весьма полезной, не так ли, джентльмены?
     -  Совершенно верно,  - подтвердил Шерман.  -  Но  я хотел  бы  увидеть
кое-что еще.
     - И что же?
     -  Совершить небольшое путешествие  по железной  дороге, граф.  И  я бы
хотел, чтобы вы составили мне компанию при поездке в Плимут.
     Поймав  себя на том,  что  челюсть  у него  отвисла, Корженевский резко
захлопнул рот. Вслух же запротестовал Фокс:
     - Генерал Шерман, в своем ли  вы  уме? Плимут -  крупная военно-морская
база,  притом  бдительно  охраняемая. Пытаться  проникнуть  туда - чистейшее
безрассудство.
     - Я прекрасно это осознаю, но вовсе не намерен даже близко подходить  к
военным.  Позвольте растолковать, что у меня на  уме. Граф, если  вы  будете
добры достать карты из своего сейфа, я с радостью объясню вам свои задумки.
     Шерман  разложил  карты на  столе,  и остальные подались  вперед, чтобы
лучше  видеть.  Даже  Уилсон  оставил  свои чертежи,  чтобы  поглядеть,  что
затевается. Генерал провел  пальцем вдоль  корнуолльского побережья,  где он
начертил карандашом линию, ведущую в глубь суши.
     -  Это   линия   Великой   Западной   железной   дороги,   произведение
строительного  искусства великого  инженера  Изамбара  Кингдома  Брюнеля. До
строительства  железной дороги в этом  гористом краю  не было вообще никаких
дорог. Откуда следует, что  все сообщения проходили только морем. Брюнель не
только  провел  железную дорогу  через  эту  пересеченную  местность,  но  и
выстроил здесь, у Солташа, большой  мост,  перекинувшийся через реку  Тамар.
Всего шесть лет  назад  - помню, тогда я читал об этом с  большим интересом.
Многим  казалось  трюизмом,  что  река  чересчур  широка  и  мост  через нее
перекинуть невозможно. Обычными строительными способами - наверняка. Но этот
великий инженер стал провозвестником совершенно нового метода строительства,
вытеснившего паромную  переправу  и  впервые  связавшего  Корнуолл  железной
дорогой с остальной Британией. А здесь,  по ту сторону реки, находится город
Плимут. Я хочу доехать поездом до Плимута и ближайшим же поездом вернуться в
Пензанс. Я вовсе не намерен даже близко подходить к военно-морской базе.
     - Не имеет ли эта поездка  какого-либо отношения  к  планам, которые вы
упоминали пару дней назад? - пристально взглянул на него Фокс.
     - Не исключено. Скажем так: мне нужно побольше сведений об этой стране,
прежде  чем я  смогу  окончательно  определиться. Но  мне  потребуется  ваша
помощь, граф.
     -  И  вы ее  получите, непременно получите. -  Погрузившись в раздумья,
граф  принялся  вышагивать  из  угла  в  угол.  -  Но  мы  должны  тщательно
подготовиться, чтобы  этот план - или вернее будет назвать его  авантюрой? -
удался. Ваши волосы  и  бороду нужно  покрасить заново, чтобы они не вызвали
подозрений. Утром  я  съезжу на берег, чтобы купить подходящую  одежду, хотя
бог ведает, что за платье для джентльмена можно там отыскать. Далее я должен
купить билеты - притом в первый класс... И, полагаю, вы  внимательно изучили
"Брэдшоу" и выработали график?
     - Да, - добыв из кармана полоску бумаги, Шерман передал ее графу. - Вот
поезда, на которых мы поедем. Мне кажется, при надлежащих приготовлениях эта
поездка будет успешной.
     -  Итак,  решено! - граф  радостно  хлопнул  в  ладоши.  -  Надо выпить
шампанского за удачное путешествие.

СЕКРЕТ РАСКРЫТ

     Генерал Рамси, глава департамента артиллерийско-технического и вещевого
снабжения  армии  Соединенных  Штатов,  совершил  поездку  из  Вашингтона  в
Ньюпорт-Ньюс,  штат  Виргиния, вчера под  вечер.  После этого  он насладился
доброй трапезой и трубочкой  табака в баре, а затем  провел приятную  ночь в
отеле. Он был просто счастлив  избавиться  от нескончаемых трудов в  военном
министерстве хотя бы на  несколько часов.  Сейчас же, пребывая в благодушном
настроении, он  попивал кофе в привокзальном кафе,  когда заметил  толстяка,
замершего на пороге и озиравшегося по сторонам. Рамси встал, чтобы пришедший
увидел его мундир. Тот поспешно кинулся к нему.
     -  Вы  генерал  Рамси, сэр? Я получил вашу записку  и очень  сожалею  о
промедлении.
     - Ничего страшного, мистер Дэвис, - вынув часы из кармана, Рамси бросил
взгляд на циферблат. - Меня известили, что поезд  опаздывает, так что у  нас
масса времени.  Пожалуйста,  составьте  мне компанию. Кофе  здесь  хоть и не
восхитителен, но вполне терпим. Как я понимаю,  вы распорядитель работ Джона
Эрикссона?
     - Имею такое удовольствие.
     -  Тогда,  надеюсь,  вы  просветите  меня  на  предмет послания  своего
работодателя. Он  просто просил меня  явиться сюда сегодня,  оговорив, что я
должен привезти с собой хоть одного генерала, бывавшего в боях. Вот почему я
связался с генералом Грантом,  который  прибудет  следующим  поездом. Но это
приглашение раздразнило мое любопытство. Не можете ли вы меня просветить?
     Дэвис утер взмокший лоб большим красным платком.
     -  Хотелось бы мне, генерал. Но никому из нас не дозволено говорить  ни
слова о работе за пределами мастерских. Надеюсь, вы понимаете...
     Нахмурившись, Рамси неохотно кивнул.
     - Боюсь, что  да. Изрядная часть моей работы тоже секретна. Послушайте,
это гудок паровоза?
     - По-моему, да.
     - Что ж, тогда давайте встретим генерала Гранта на платформе.
     Грант сошел с поезда первым. Кондуктор было протянул руку, чтобы помочь
ему,  но генерал лишь  отмахнулся. Спускался он медленно,  придерживаясь  за
поручень  левой рукой, а правая висела  на  черной шелковой  перевязи. Рамси
шагнул вперед, чтобы поприветствовать его.
     - Надеюсь, я не дал маху, пригласив тебя сюда, Улисс. Меня уверяли, что
ты идешь на поправку.
     - Весьма и весьма, и изнываю от безделья. От этой небольшой поездки мне
стало  несказанно лучше. Если  хочешь знать, твоя  телеграмма была  для меня
просто даром небес. Но, сдается мне, от твоей просьбы веет какой-то тайной?
     - Совершенно верно, генерал, совершенно верно. Но для меня это такая же
загадка. Это Гаррет Дэвис, распорядитель  работ мистера Эрикссона. Он тоже о
деле ни гуту.
     - Весьма сожалею, джентльмены, - блекло улыбнулся Дэвис, - но  мне дали
совершенно определенные  указания.  Будьте любезны, пожалуйста, идемте сюда,
там нас ждет экипаж.
     От станции до верфи Эрикссона было рукой подать. Верфь окружал  высокий
забор, а у  ворот на часах стоял вооруженный солдат. Узнав Дэвиса, он  отдал
честь  офицерам  и  крикнул,  чтобы  ворота открыли.  Все  трое выбрались из
экипажа  перед  зданием  управления.  Дэвис  сдерживал шаг,  чтобы держаться
вровень с Грантом. Эрикссон вышел встретить их лично.
     - Генерал  Рамси,  с  вами  мы  уже  встречались,  а  познакомиться  со
знаменитым генералом Грантом для меня великая честь.
     -  Простите,   что  не  подаю   руки,  сэр.   А  теперь,   простите  за
прямолинейность, я хотел бы знать, зачем нас вызвали сюда.
     -  Открою  вам это с превеликим моим удовольствием -  то бишь,  покажу.
Будьте  добры пройти за мистером  Дэвисом... - тараторил шведский инженер на
ходу. -  Полагаю, оба вы, джентльмены, знакомы с  паровой машиной?  Конечно,
вам  ездилось  на поездах,  бывали  много  раз  на  пароходах.  Значит,  вам
известно, какими  боль